Постановление Европейского Суда по правам человека от 6 июня 2017 г. Дело "Николаевы (Nikolayevy) против Российской Федерации" (Жалоба N 49529/10) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Николаевы (Nikolayevy)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 49529/10)

Постановление Суда

Страсбург, 6 июня 2017 г.

По делу "Николаевы против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Бранко Лубарды, Председателя Комитета Суда,

Пере Пастора Вилановы,

Георгия А. Сергидеса, судей,

а также при участии Фатош Арачи, заместителя Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 16 мая 2017 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой (N 49529/10) против Российской Федерации, поступившей 11 августа 2010 г. в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) и поданной в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) двумя гражданками Российской Федерации: Анастасией Юрьевной Николаевой и Татьяной Алексеевной Николаевой (далее - заявительницы).

2. Интересы заявительниц в Европейском Суде представляли адвокаты Л. Лазарева и М. Самородкина, практикующие в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены сначала Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным, а впоследствии руководителем Аппарата Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека А.М. Федоровым.

3. 3 сентября 2015 г. властям была коммуницирована жалоба относительно перехода права собственности на квартиру первой заявительницы в г. Москве и неизбежного выселения заявительниц, в то время как остальная часть жалобы была объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу в соответствии с пунктом 3 правила 54 Регламента Европейского Суда.

4. Власти Российской Федерации представили возражения относительно рассмотрения жалобы Комитетом Суда. Изучив указанные возражения, Европейский Суд отклонил их.

Факты

Обстоятельства дела

5. Первая и вторая заявительницы, родившиеся 18 сентября 1971 г. и 24 декабря 1994 г., соответственно, проживают в г. Москве.

A. Сделки с квартирой, совершенные до ее покупки заявительницей

6. Двухкомнатная квартира, расположенная по адресу: г. Москва, Озерная улица, дом 29, квартира 26, - находилась в собственности города. Г. и ее сын проживали в ней в качестве квартиросъемщиков по договору социального найма, заключенного с городом.

7. 16 ноября 2002 г. Г. умерла. 17 сентября 2003 г. муниципальные власти сняли ее с учета в качестве квартиросъемщика.

8. 3 октября 2003 г. сын Г. умер. В неустановленную дату муниципальные власти сняли его с учета в качестве квартиросъемщика.

9. В неустановленную дату А. предоставила поддельную копию решения суда в Департамент муниципального жилья и жилищной политики* (* Так в тексте. Возможно, имеется в виду Департамент жилищной политики и жилищного фонда города Москвы, в который Департамент муниципального жилья и жилищной политики Правительства Москвы был преобразован 23.04.2002 г. (примеч. переводчика)) (далее - ДЖП) в качестве основания права ее проживания в квартире, и 9 февраля 2005 г. ДЖП заключил договор социального найма с А. и ее семьей.

10. 25 февраля 2005 г. ДЖП передал право собственности на квартиру А., ее мужу и ее дочери в порядке приватизации.

11. 15 декабря 2005 г. А. и ее муж продали квартиру заявительнице. 29 декабря 2005 г. орган, осуществляющий регистрацию прав на недвижимое имущество, выдал свидетельство о праве собственности первой заявительницы на квартиру. Заявительницы переехали в указанную квартиру с целью проживания в ней.

В. Аннулирование права собственности первой заявительницы на квартиру и ее выселение

12. В неустановленную дату ДЖП получил информацию о том, что судебное решение, представленное А., могло быть поддельным, и 15 декабря 2005 г. жилищный орган* (* Так в тексте (примеч. переводчика).) обратился в прокуратуру с ходатайством о проведении соответствующей проверки.

13. 17 июня 2006 г. Никулинский районный суд города Москвы признал недействительным договор социального найма от 9 февраля 2005 г. и договор о приватизации от 25 февраля 2005 г.

14. В неустановленный день ДЖП обратился в суд с требованиями о передаче городу Москве спорной квартиры и о выселении заявительниц.

15. 9 октября 2009 г. районный суд в полном объеме удовлетворил требования ДЖП. По мнению суда, указанное дело подпадает под одно из двух исключений, регулирующих защиту права bona fide приобретателей, из которого следовало, что предыдущий владелец квартиры был лишен собственности против своей воли. Суд постановил истребовать из владения первой заявительницы спорную квартиру, передав ее в собственность города Москвы. Суд также постановил выселить заявительниц. Заявительницы обжаловали данное решение.

16. 25 февраля 2010 г. Московский городской суд оставил решение суда от 9 октября 2009 г. без изменений.

17. В неустановленную дату судебный пристав-исполнитель инициировал исполнительное производство.

18. 12 марта 2012 г. районный суд предоставил заявительницам дополнительное время на то, чтобы исполнить решение суда от 9 октября 2009 г. От заявительниц требовалось освободить квартиру до 1 августа 2012 года. 14 мая 2012 г. городской суд оставил данное постановление без изменений.

19. Заявительницы продолжали проживать в квартире. 14 августа 2013 г. ДЖП заключил договор социального найма с ними в отношении данной квартиры на срок 5 лет.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

20. Заявительницы ссылаются на то, что они были лишены права собственности на квартиру в нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, которая, соответственно, гласит:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

21. Власти Российской Федерации оспорили данное утверждение. Они посчитали, что допущенное вмешательство в право собственности заявительниц осуществлялось "в соответствии с законом". По их мнению, спорная квартира выбыла из собственности города Москвы в результате противозаконных действий со стороны А., в связи с чем должна была быть возвращена первоначальному владельцу, несмотря на то, что первая заявительница является добросовестным приобретателем. Власти также отметили, что допущенное вмешательство преследовало законную цель. Город Москва осуществляет полномочия по предоставлению доступного жилья людям с низким уровнем доходов. Соответственно, город добился признания права собственности на спорные квартиры в интересах таких людей. Наконец, власти отметили, что вмешательство в права заявительниц нельзя назвать непропорциональным в связи с тем, что заявительницы по-прежнему продолжали проживать в спорных квартирах и что ДЖП заключил договор социального найма с заявительницами в отношении квартиры.

22. Основываясь на Постановлении Европейского Суда по делу "Гладышева против Российской Федерации" (Gladysheva v. Russia) от 6 декабря 2011 г., жалоба N 7097/10* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 6 (примеч. редактора).), заявительницы продолжали настаивать на своих жалобах.

A. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

23. Европейский Суд отмечает, что он должен убедиться в наличии у него юрисдикции в отношении любого переданного на его рассмотрение дела на каждой стадии разбирательства (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Блешич против Хорватии" (Blecic v. Croatia, жалоба N 59532/00, § 67, ECHR 2006-III).Соответственно, несмотря на отсутствие в замечаниях властей по делу, представленных в Суд, ссылки на неприемлемость жалобы в связи с отсутствием у Суда юрисдикции по критерию ratione materiae, Суд, тем не менее, обязан по собственной инициативе определить, обладал ли заявитель "собственностью" по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, а также является ли указанная статья применимой к обстоятельствам настоящего дела (для сравнения см. Постановление Европейского Суда по делу "Штокало и другие против Хорватии" (Stokalo and Others v. Croatia) от 16 октября 2008 г., жалоба N 15233/05, § 44).

24. В связи с этим Европейский Суд напоминает, что понятие "имущество", закрепленное в первом пункте статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, имеет автономный смысл, который не ограничивается владением материальными благами и не зависит от формальной классификации данного полномочия в законодательстве государства - участника Конвенции. Наряду с материальными благами, в качестве "имущественных прав" и, соответственно, "имущества" для целей настоящего положения могут рассматриваться и некоторые иные права и интересы. В каждом случае представляется необходимым рассмотреть вопрос о том, имеется ли у заявителя, с учетом всей совокупности обстоятельств конкретного дела, значительный интерес, находящийся под защитой статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (среди наиболее поздних постановлений см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Компания ''Чентро Эуропа 7 С.р.л.'' и Ди Стефано против Италии" (Centro Europa 7 S.r.l. and Di Stefano v. Italy), жалоба N 38433/09, § 171, ECHR 2012).

25. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что первая заявительница являлась законным собственником квартиры, впоследствии истребованной государством. В связи с этим Суд приходит к выводу о том, что она обладала имущественным правом на указанную квартиру, которое следует рассматривать в качестве "имущества" по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Таким образом, положения данной статьи являются применимыми. Соответственно, Суд отмечает, что данная жалоба, поданная первой заявительницей, не является явно необоснованной по смыслу подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Суд также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

26. Вместе с тем Европейский Суд не может прийти к аналогичному выводу в отношении второй заявительницы. Она не являлась собственником квартиры и проживала там исключительно в статусе члена семьи владельца.

27. Европейский Суд не исключает того, что лицо, наделенное правом использования жилого помещения и не являющееся его собственником, может обладать определенным имущественным правом или интересом в отношении указанного помещения, признаваемым в законодательстве государства - участника Конвенции, при этом такой интерес будет рассматриваться в качестве "имущества", находящейся под защитой статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Однако, по общему правилу, право проживания в конкретном помещении, не находящимся в собственности заявителя, не относится к "собственности" по смыслу указанного положения (см. Решение Европейской Комиссии по правам человека по делу "Дурини против Италии" (Durini v. Italy) от 12 января 1994 г., жалоба N 19217/91, Decisions and Reports (DR) 76 B, рр. 76-79; Решение Европейского Суда по делу "Х.Ф. против Словакии" (H.F. v. Slovakia) от 9 декабря 2003 г., жалоба N 54797/00; Решение Европейского Суда по делу "Буньевац против Словении" (Bunjevac v. Slovenia) от 19 января 2006 г., жалоба N 48775/09; Решение Европейского Суда по делу "Гачеша против Хорватии" (Gacesa v. Croatia) от 1 апреля 2008 г., жалоба N 43389/02; и Решение Европейского Суда по делу "Бабенко против Украины" (Babenko v. Ukraine) от 4 января 2012 г., жалоба N 68726/10).

28. Европейский Суд также отмечает, что в своих замечаниях заявители не представили ссылки на какие-либо положения законодательства государства-ответчика или на фактические обстоятельства дела, на основании которых Суд мог бы прийти к выводу о том, что предоставленное второй заявительнице право проживания в квартире является "имуществом" по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. для сравнения Постановление Европейского Суда по делу "Маго и другие против Боснии и Герцеговины" (Mago and Others v. Bosnia and Herzegovina) от 3 мая 2012 г., жалобы NN 12959/05, 19724/05, 47860/06, 8367/08, 9872/09 и 11706/09, § 78). Таким образом, Суд считает положения вышеуказанной статьи неприменимыми к обстоятельствам дела второй заявительницы. Из этого следует, что поданная жалоба в соответствующей части несовместима ratione materiae с положениями Конвенции по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции и должна быть отклонена в соответствии с пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

В. Существо жалобы

29. Европейский Суд неоднократно рассматривал дела по жалобам на истребование Российской Федерацией или органами государственной власти (первоначальными собственниками) жилых помещений у bona fide приобретателей после признания незаконными сделок с указанными объектами недвижимого имущества (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Гладышева против Российской Федерации" (Gladysheva v. Russia), §§ 77-83; Постановление Европейского Суда по делу "Столярова против Российской Федерации" (Stolyarova v. Russia) от 29 января 2015 г., жалоба N 15711/13* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2015. N 3 (примеч. редактора).), §§ 47-51; Постановление Европейского Суда по делу "Андрей Медведев против Российской Федерации" (Andrey Medvedev v. Russia) от 13 сентября 2016 г., жалоба N 75737/13* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2017. N 4 (примеч. редактора).), §§ 42-47; Постановление Европейского Суда по делу "Кириллова против Российской Федерации" (Kirillova v. Russia) от 13 сентября 2016 г., жалоба N 50775/13* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2017. N 6 (примеч. редактора).), §§ 33-40; Постановление Европейского Суда по делу "Анна Попова против Российской Федерации" (Anna Popova v. Russia) от 4 октября 2016 г., жалоба N 59391/12* (* См.: там же. 2018. N 2 (примеч. редактора).), §§ 33-39). Изучив конкретные условия и процедуры, на основании которых происходило отчуждение государственных активов в пользу частных лиц, Суд отметил, что они находятся в исключительной компетенции государства, и постановил, что недостатки указанных процедур, повлекшие за собой утрату государством собственного недвижимого имущества, не должны устраняться за счет bona fide приобретателей. Суд также отметил, что возвращение собственности государству или муниципальным органам власти без выплаты какой-либо компенсации bona fide приобретателю сводится к возложению на последнего чрезмерного бремени и влечет за собой нарушение справедливого баланса между требованиями общественного интереса, с одной стороны, и правом заявителей на беспрепятственное пользование имуществом, с другой стороны.

30. Что касается обстоятельств настоящего дела, то Европейский Суд не усматривает оснований для вынесения иного постановления. Суд отмечает, что спорная квартира выбыла из собственности города в результате мошеннических действий третьего лица. Вместе с тем в своих доводах власти Российской Федерации не пояснили, когда и при каких обстоятельствах были выявлены указанные мошеннические действия.

31. Европейский Суд также отмечает, что существуют определенные гарантии совершения сделок с квартирами в соответствии с требованиями законодательства государства-ответчика. Так, при заключении каждой сделки купли-продажи квартиры регистрирующие органы проверяют ее законность. Однако власти Российской Федерации не пояснили, почему указанные гарантии оказались неэффективными, не позволили своевременно выявить недобросовестные действия и защитить интересы города Москвы. При таких обстоятельствах Суд полагает, что заявитель не должен нести риска лишения права собственности на квартиру в результате бездействия органов государственной власти при проведении процедур, направленных на предотвращение мошеннических действий при регистрации сделок с объектами недвижимого имущества. Суд повторяет, что ошибки или упущения со стороны органов государственной власти должны служить в пользу потерпевших лиц. Другими словами, ответственность за последствия ошибки государственного органа должно нести государство, и эти упущения нельзя исправлять за счет лиц, чьи интересы они затрагивают (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Столярова против Российской Федерации" (Stolyarova v. Russia), § 49). На основании вышеизложенного и основываясь на обстоятельствах настоящего дела, Суд приходит к выводу о том, что лишение первой заявительницы права собственности на квартиру и передача права собственности на квартиру городу Москве являлись для заявительницы непропорциональным и чрезмерным бременем. Следовательно, имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции

32. Заявительницы жаловались на то, что принятие решения об их выселении представляло собой нарушение права на уважение жилища. Они ссылались на статью 8 Конвенции, которая гласит следующее:

"1. Каждый имеет право на уважение его частной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".

33. Власти государства-ответчика признали, что вынесение судебными органами Российской Федерации решений о выселении заявителей действительно являлось вмешательством в права, гарантированные статьей 8 Конвенции. Вместе с тем они полагали, что такое вмешательство было основано на законе, преследовало законную цель защиты прав лиц, имеющих право на получение жилья на условиях социального найма, и являлось пропорциональным указанной цели. Власти также отметили, что соответствующие решения так и не были приведены в исполнение и что заявительницы по-прежнему проживали в спорной квартире.

34. Заявительницы продолжали настаивать на своей жалобе.

35. Принимая во внимание дальнейшие события по делу, Европейский Суд полагает, что по приведенным ниже причинам основание для рассмотрения по существу жалоб заявительниц отсутствует (см. для сравнения Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Шеванова против Латвии" (прекращение производства по делу) (Shevanova v. Latvia) (striking out) от 7 декабря 2007 г., жалоба N 58822/00, § 45).

36. Европейский Суд повторяет, что в соответствии с подпунктом "b" пункта 1 статьи 37 Конвенции он может "на любой стадии разбирательства принять решение о прекращении производства по делу, если обстоятельства позволяют сделать вывод о том, что ... спор был урегулирован...". Для того, чтобы сделать вывод о применимости этого положения в настоящем деле, Суд должен последовательно ответить на два вопроса: во-первых, существуют ли еще обстоятельства, на которые непосредственно жалуется заявитель, и, во-вторых, устранены ли последствия возможного нарушения Конвенции в связи с этими обстоятельствами (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Пизано против Италии" (Pisano v. Italy) от 24 октября 2002 г. по вопросу об исключении жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел, жалоба N 36732/97, § 42).

37. В отношении первого вопроса Европейский Суд отмечает, что по материалам дела существенные факты, о которых жалуются заявительницы, более не существуют. Заявительницы не подвергаются риску действительного или возможного выселения. Решение о выселении заявительниц не было исполнено, и город Москва заключил договор социального найма с заявительницами, которые продолжают проживать в квартире.

38. По второму вопросу Европейский Суд отмечает, что с 1 августа 2012 г., когда заявительницы должны были освободить квартиру, и до 14 августа 2013 г., когда власти города Москвы заключили договор социального найма с заявительницами, последние находились в условиях незащищенности и правовой неопределенности в отношении их жилищной ситуации. Несмотря на это, Суд не считает, что этот факт в отдельности, с учетом обстоятельств дела, делает средства, примененные властями для решения жилищной проблемы заявительниц, недостаточными. Учитывая существующие обстоятельства дела, Суд считает, что решение властей Российской Федерации урегулировать жилищную ситуацию заявительниц путем заключения с ними договора социального найма является достаточным и эффективным средством правовой защиты.

39. Учитывая вышеуказанные соображения, Европейский Суд пришел к выводу, что оба условия в отношении жалобы, указанные в подпункте "b" пункта 1 статьи 37 Конвенции, соблюдены в настоящем деле. Проблема, ставшая причиной для подачи жалобы, может быть вследствие этого признана решенной по смыслу подпункта "b" пункта 1 статьи 37 Конвенции. Суд также полагает, что в отношении соблюдения прав человека, гарантированных Конвенцией и пунктом 1 статьи 37 Конвенции in fine.

40. Соответственно, производство по жалобе должно быть прекращено.

III. Применение статьи 41 Конвенции

41. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Материальный ущерб и моральный вред

42. Заявительницы потребовали присудить им 6 600 000 рублей и 60 000 евро в качестве компенсации материального ущерба и морального вреда, соответственно.

43. Власти Российской Федерации посчитали требование заявительниц о компенсации материального вреда необоснованным. Они утверждали, что требование о компенсации морального вреда является чрезмерным и необоснованным. Наконец, они выразили мнение, что права заявительниц не были нарушены, и компенсация не должна быть присуждена.

44. Европейский Суд принимает во внимание тот факт, что в настоящем деле установлено нарушение прав первой заявительницы, гарантированных статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Суд полагает, что существует четкая связь между выявленным нарушением и ущербом, нанесенным заявительнице.

45. Европейский Суд напоминает, что обычно статья 41 Конвенции отдает предпочтение restitutio in integrum, поскольку предполагается, что государство-ответчик сделает всё от него зависящее для устранения последствий нарушения таким образом, чтобы максимально полно восстановить ситуацию, существовавшую до нарушения (см., среди прочих прецедентов, Постановление Европейского Суда по делу "Пьерсак против Бельгии" (статья 50) (Piersack v. Belgium) (Article 50) от 26 октября 1984 г., § 12, Series A, N 85; Постановление Европейского Суда по делу "Чичинадзе против Грузии" (Tchitchinadze v. Georgia) от 27 мая 2010 г., жалоба N 18156/05, § 69; Постановление Европейского Суда по делу "Вселенский патриархат против Турции" (справедливая компенсация) (Fener Rum Patrikligi (Ecumenical Patriarchy) v. Turkey) (just satisfaction) от 15 июня 2010 г., жалоба N 14340/05, §§ 35, 198; и Постановление Европейского Суда по делу "Стойчева против Болгарии" (Stoycheva v. Bulgaria) от 19 июля 2011 г., жалоба N 43590/04). Следовательно, принимая во внимание свои выводы по настоящему делу и, в частности, отмечая тот факт, что первая заявительница не получила какой-либо компенсации за ущерб, причиненный утратой права собственности, по результатам разбирательства на национальном уровне, Суд считает, что наиболее подходящей формой возмещения ущерба стали бы восстановление прав первой заявительницы на спорную квартиру и отмена решения о выселении. Подобная мера позволит поставить заявительницу в положение, сопоставимое с тем, в котором она бы находились при отсутствии нарушения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (см., для сравнения, упомянутое выше Постановление по делу "Гладышева против Российской Федерации" (Gladysheva v. Russia), § 106).

46. Кроме того, Европейский Суд также не сомневается в том, что первая заявительница перенесла страдания и расстройство ввиду лишения ее имущества. Принимая решение на справедливой основе, Суд присуждает первой заявительнице 5 000 евро в качестве возмещения морального вреда плюс любые налоги, которые могут быть начислены на указанную сумму.

В. Расходы и издержки

47. Заявительницы также требовали присудить им 446 000 рублей в качестве компенсации расходов и издержек, понесенных ими в ходе проведения разбирательств в национальных судах, и 2 000 евро для компенсации расходов и издержек, понесенных в ходе разбирательства в Европейском Суде.

48. По мнению властей Российской Федерации, требования заявительниц в отношении разбирательств на внутригосударственном уровне должны быть отклонены как не относящиеся к делу. Относительно требований заявительниц о компенсации расходов и издержек, понесенных в ходе разбирательства в Европейском Суде, власти возразили, что заявительницы еще не понесли этих расходов, и в их требовании должно быть отказано.

49. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение судебных расходов и издержек лишь в той мере, в какой он продемонстрировал, что такие расходы и издержки действительно имели место, были понесены по необходимости и являлись разумными с точки зрения их размера. Принимая во внимание документы, имеющиеся в его распоряжении, и вышеуказанные критерии, Суд считает целесообразным присудить сумму в размере 3 000 евро на покрытие всех заявленных расходов.

С. Процентная ставка при просрочке платежей

50. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процентных пункта.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил прекратить производство по жалобе заявительниц согласно статье 8 Конвенции;

2) объявил жалобу, поданную на основании статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции первой заявительницей, приемлемой, а остальную часть жалобы неприемлемой для рассмотрения по существу;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;

4) постановил:

(a) что власти государства-ответчика должны всеми разумными способами обеспечить восстановление права собственности первой заявительницы на спорную квартиру и отмену решения о выселении заявительниц;

(b) что власти государства-ответчика в течение трех месяцев должны выплатить первой заявительнице следующие суммы с последующим переводом в валюту государства-ответчика по курсу на день выплаты:

(i) 5 000 (пять тысяч) евро в качестве компенсации морального вреда плюс любые налоги, которым может облагаться данная сумма;

(ii) 3 000 (три тысячи) евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек плюс любой налог, который может подлежать уплате заявительницей;

(с) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на данные суммы начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты, плюс три процентных пункта;

5) отклонил оставшуюся часть требований заявительниц о выплате справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 6 июня 2017 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Фатош Арачи Заместитель Секретаря Секции Суда

Бранко Лубарда Председатель Комитета Суда