Постановление Европейского Суда по правам человека от 16 июня 2020 г. Дело "Булатов и Дамбегов (Bulatov and Dambegov) против Российской Федерации" (Жалоба N 8306/07) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Булатов и Дамбегов (Bulatov and Dambegov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 8306/07)

Постановление Суда

Страсбург, 16 июня 2020 г.

По делу "Булатов и Дамбегов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Алены Полачковой, Председателя Комитета Суда,

Дмитрия Дедова,

Джильберто Феличи, судей,

а также при участии Ольги Чернышовой, заместителя Секретаря Секции Суда,

принимая во внимание:

жалобу, поданную 25 января 2007 г. в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) против Российской Федерации в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) двумя гражданами Российской Федерации - Раджем Хадисовичем Булатовым и Магомедом Дамбеговым (далее - заявители);

решение об уведомлении властей Российской Федерации о жалобах на жестокое обращение во время нахождения под стражей, а также об отсутствии эффективных внутригосударственных средств правовой защиты от такого обращения;

замечания сторон по делу;

отсутствие возражения властей против рассмотрения дела Комитетом Суда;

проведя 19 мая 2020 г. закрытое заседание,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Введение

Дело касается утверждений заявителей о том, что они подвергались жестокому обращению со стороны сотрудников правоохранительных органов во время задержания и последующего содержания под стражей и что последующее уголовное расследование в этом отношении не было эффективным.

Факты

1. Первый заявитель, 1978 года рождения, проживает в г. Иваново Ивановской области. Второй заявитель, 1966 года рождения, проживает в г. Нальчике Кабардино-Балкарской Республики (далее - КБР). Интересы заявителей, которым была предоставлена юридическая помощь, представляла адвокат И. Соколова, практикующая в г. Иваново.

2. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде Г.О. Матюшкиным, а затем сменившим его в этой должности М.Л. Гальпериным.

3. Обстоятельства дела в том виде, в котором они были представлены сторонами, могут быть кратко изложены следующим образом.

А. Задержание заявителей и предполагаемое жестокое обращение

4. 27 сентября 2006 г. Центр "Т" МВД КБР, антитеррористическое подразделение Министерства внутренних дел, действующее в КБР, совместно со Сводным отрядом быстрого реагирования (далее - СОБР) и Федеральной службой безопасности (далее - ФСБ) провел специальную операцию в отношении заявителей в связи с подозрением в незаконном хранении огнестрельного оружия.

5. В тот же день, около 18.20, группа сотрудников СОБР на микроавтобусе "Газель" белого цвета, четверо сотрудников Центра "Т" МВД КБР (офицеры А., Е., К. и М.) и один сотрудник ФСБ прибыли в дом сестры первого заявителя в г. Нальчике и задержали заявителей, находившихся в это время вне дома.

6. Как утверждалось заявителями и не оспаривалось властями государства-ответчика, задержание осуществлялось насильственным путем. Вооруженные офицеры в камуфляжной форме и балаклавах подбежали к заявителям, повалили их на землю, избили прикладами автоматов, надели наручники и непроницаемые пластиковые мешки на головы.

7. По данным властей, как только заявители были обездвижены, офицеры, производившие задержание, провели в их отношении личный досмотр в присутствии двух понятых и обнаружили у них самодельный пистолет и гранату. Заявители оспорили последнее утверждение, указав, что сотрудники правоохранительных органов подбросили им пистолет и гранату.

8. Затем заявителей силой усадили в микроавтобус "Газель" и, как следует из рапортов офицеров А. и Е. (см. ниже § 37), отвезли в Центр "Т" в г. Нальчике.

9. По словам заявителей, офицеры, производившие задержание, продолжали избивать их во время доставления в Центр "Т". В помещении офицеры А., Е., К., М. и другие сотрудники правоохранительных органов оказывали на них давление, заставляя признаться в незаконном хранении предположительно найденных у них пистолета и гранаты. Офицеры пинали и били заявителей, а также пытали электрическим током. Жестокое обращение продолжалось до раннего утра 28 сентября 2006 г.

10. Ранним утром 28 сентября 2006 г. заявители были доставлены в Прохладненский городской отдел милиции. Около 7.00 они были доставлены в ИВС Прохладненского ГОВД. Согласно регистрационным журналам и информации, представленной властями государства-ответчика, в то время у первого заявителя имелись ушибы на спине и лбу, а у второго заявителя - гематома на правом глазу и ушиб ребер. В последующих записях от 29 и 30 сентября 2006 г. упоминалось об ушибах спины и почек у заявителей.

В. Поиски заявителей

11. Вечером 27 сентября 2006 г. родственники заявителей заметили, что те отсутствуют, и начали их искать.

12. Как следует из материалов дела, 27 сентября 2006 г., в 23.30, второй заявитель позвонил на работу своему начальнику - военному коменданту Прохладненского района П. и сообщил ему о своем задержании и содержании под стражей в Центре "Т". П. передал эту информацию семьям заявителей. Сразу же после звонка он отправился в Центр "Т" вместе с женой и С. (соседом). По прибытии они увидели второго заявителя у одного из окон Центра "Т" и обратили внимание на то, что у него на лице кровь. Несмотря на попытки П. войти в Центр "Т" чтобы осмотреть заявителей, его не пустили (см. ниже § 41).

13. Тем временем родственники заявителей отправились в Оперативно-розыскное бюро N 2 (далее - ОРБ-2) в г. Нальчике* (* Так в тексте (примеч. переводчика).). По их просьбе дежурный офицер позвонил в Центр "Т" и подтвердил, что второй заявитель содержится там под стражей.

С. Уголовное судопроизводство в отношении заявителей

1. Возбуждение уголовного дела и допрос заявителей

14. 28 сентября 2006 г., в 5.15, заместитель начальника следственного отдела Прохладненского ГОВД возбудил в отношении заявителей уголовное дело по подозрению в незаконном хранении пистолета и гранаты.

15. 29 сентября 2006 г. заявители были допрошены в качестве подозреваемых по уголовному делу. Они отрицали предъявленные им обвинения и утверждали, что офицеры, производившие задержание, избили их, а затем отвезли в Центр "Т", где они подвергались жестокому обращению в течение нескольких часов и пыткам электрическим током, чтобы заставить их признаться в преступлениях, которых они не совершали.

2. Судебно-медицинская экспертиза заявителей

16. 29 сентября 2006 г. следователи назначили проведение судебно-медицинской экспертизы заявителей. В тот же день заявители были доставлены в судебно-медицинское бюро КБР, где их опросил и осмотрел судебно-медицинский эксперт.

17. При опросе первый заявитель заявил, что во время задержания 27 сентября 2009 г. сотрудники правоохранительных органов повалили его на землю, ударив прикладами автоматов, а затем надели на него наручники и ударили ногой по голове. Затем они затащили его в машину. В машине ему на голову надели черный пластиковый мешок, стали бить его и пинать ногами. Затем его отвезли в Центр "Т", где сотрудники правоохранительных органов били его по спине и пропускали электрический ток по его телу через электрический провод, прикрепленный к его левому уху, заставляя его признаться в преступлении.

18. Второй заявитель представил аналогичное описание событий. Он упомянул, что, когда он лежал в машине в наручниках с пластиковым мешком на голове, офицеры, производившие задержание, прыгали у него на спине. В Центре "Т" его били по всему телу. Офицеры также прикрепили электрический провод к его правому уху и наручникам и пропускали через него электрический ток.

19. Эксперт установил, что у первого заявителя имелись многочисленные ушибы и ссадины на носу, лбу, плечах, лопатках, запястьях, правой ноге и левой ступне, а также ссадина на мочке левого уха и раны на левом предплечье и левом запястье. Он установил, что гематомы, ссадины и раны на запястьях первого заявителя могли образоваться вследствие воздействия твердыми тупыми предметами с довольно большой площадью поверхности. Ссадина на левом ухе могла быть вызвана током высокой частоты, возможно, в результате использования электрошока. Остальные гематомы и ссадины могли быть получены в результате ударов твердыми тупыми предметами с ограниченной площадью поверхности. В целом эксперт пришел к выводу, что эти травмы могли быть причинены первому заявителю в то время и в тех обстоятельствах, которые он описал. Наконец, эксперт отметил, что для установления того, были ли у первого заявителя сломаны ребра, ему необходимо изучить заключения травматолога и рентгенолога, которые ему не были представлены, следовательно, какие-либо выводы по этому вопросу сделать не представляется возможным.

20. Что касается второго заявителя, то эксперт отметил, что у него были многочисленные гематомы и ссадины на лбу, висках, щеках, около правой глазницы, на грудной клетке, животе, спине, предплечьях, плечах и правом бедре. Кроме того, у него были ссадины на обоих ушах. Эксперт пришел к выводу, что травмы на запястьях и предплечьях второго заявителя могли быть вызваны наручниками, а ссадины на ушах - воздействием тока высокой частоты, возможно, электрошокером. Остальные телесные повреждения могли быть получены в результате ударов твердыми тупыми предметами с ограниченной площадью поверхности.

21. В целом эксперт пришел к выводу, что телесные повреждения могли быть причинены второму заявителю в то время и в тех обстоятельствах, которые он описал. Наконец, эксперт отметил, что невозможно было установить, получил ли второй заявитель закрытую черепно-мозговую травму или перелом ребра, поскольку соответствующий рентгеновский снимок был плохого качества, а также из-за того, что второй заявитель не был осмотрен невропатологом.

3. Последующие события

22. 29 сентября 2006 г. Прохладненский районный суд КБР санкционировал предварительное заключение заявителей под стражу. Впоследствии срок предварительного содержания под стражей несколько раз продлевался до тех пор, пока заявители не были осуждены.

23. 13 октября 2006 г. следователи допросили очевидцев задержания заявителей. Один из них, В.Д., заявил, что заявителей задержали шесть офицеров в камуфляжной форме и балаклавах. Второй заявитель попытался убежать, но офицеры повалили его и первого заявителя на землю. Свидетель не мог видеть, били ли заявителей, когда они находились на земле. Затем офицеры посадили заявителей в свой (офицеров) автомобиль. По пути к машине один из сопровождавших офицеров ударил первого заявителя кулаком в бок.

24. Другая свидетельница, С.Ш., видела трех-четырех офицеров в камуфляжной форме и балаклавах, приближающихся к заявителям. Она не видела самого момента задержания, но слышала крики и звуки борьбы. Остальные свидетели видели только группу офицеров, прибывших на место происшествия.

25. 5 октября 2006 г. заявителям было предъявлено обвинение в незаконном приобретении, хранении и владении оружием. Они были допрошены. Первый заявитель указал, что ему нечего добавить к своему заявлению от 29 сентября 2006 г. Второй заявитель упомянул, что офицеры не только избивали их в течение нескольких часов, но также оскорбляли и угрожали им. Он не мог описать внешность офицеров, участвовавших в жестоком обращении, поскольку они были в балаклавах.

26. В неустановленный день дело было передано на рассмотрение в Прохладненский районный суд г. Нальчика* (* Так в тексте. Очевидно, здесь и далее речь идет о Прохладненском районном суде Кабардино-Балкарской Республики, который находится в г. Нальчике (примеч. переводчика).). На протяжении всего процесса заявители последовательно отрицали, что совершили преступления, в которых их обвиняли.

27. 5 апреля 2007 г. Прохладненский районный суд г. Нальчика признал заявителей виновными по всем пунктам обвинения. Суд назначил первому заявителю наказание в виде одного года и шести месяцев лишения свободы, а второму - наказание в виде семи месяцев лишения свободы.

28. 22 июня 2007 г. Верховный суд КБР отклонил жалобу на приговор и оставил его без изменений.

D. Уголовное дело в отношении жестокого обращения с заявителями

29. По утверждению заявителей, 28 сентября и 5 октября 2006 г. родственники второго заявителя пожаловались прокурору г. Прохладный и прокурору КБР на похищение второго заявителя и последующее жестокое обращение с ним со стороны сотрудников правоохранительных органов.

30. 20 октября 2006 г. прокурор г. Нальчика отказал в возбуждении уголовного дела по данному факту за отсутствием каких-либо признаков преступления. Он посчитал, что жалобы на похищение и жестокое обращение являются не более чем домыслами, и отметил, что лицо, подавшее их, не являлось свидетелем рассматриваемых событий.

31. 8 ноября 2006 г. первый заявитель обратился к прокурору КБР с просьбой возбудить уголовное дело в отношении жестокого обращения с ним со стороны сотрудников правоохранительных органов, в том числе офицера Е. Утверждения первого заявителя были подтверждены медицинским заключением от 29 сентября 2006 г. (см. выше § 19). Прокурор КБР направил поручение прокурору г. Нальчика.

32. 24 ноября 2006 г. прокурор г. Нальчика возбудил уголовное дело по факту предполагаемого жестокого обращения, которому предположительно подверглись заявители, по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 286 УК РФ (превышение должностных полномочий с применением насилия).

33. 28 и 29 ноября и 1 декабря 2006 г. следователи допросили жен заявителей, мать первого заявителя, сестру и двух племянниц второго заявителя. Эти родственники узнали о задержании заявителей от очевидцев инцидента и от П., который сказал, что второй заявитель был заключен в Центре "Т". По словам родственников заявителей, дежурный офицер ОРБ N 2 подтвердил эту информацию по их запросу.

34. 28 ноября и 7 декабря 2006 г., соответственно, жена второго заявителя и жена первого заявителя передали следователям одежду, которая была на заявителях во время их задержания. Одежда второго заявителя была испачкана кровью. Одежда первого заявителя была вычищена его родственниками, так что видимых следов крови не осталось.

35. 8 декабря 2006 г. следователи допросили свидетелей задержания заявителей. Они подтвердили свои показания, которые они дали в ходе допроса 13 октября 2006 г.

36. 12 февраля 2007 г. заявители были признаны потерпевшими по уголовному делу и допрошены. Они заявили, что в ходе заседания суда первой инстанции они показали, что свидетели обвинения - офицеры А., Е., К. и М. - были причастны к жестокому обращению. В тот же день следователи взяли у заявителей образцы крови (вероятно, чтобы сравнить их со следами крови, обнаруженными на одежде).

37. 20 февраля 2007 г. следователи допросили офицеров А. и Е. Они заявили, что 26 сентября 2007 г. правоохранительные органы запланировали спецоперацию по задержанию заявителей по подозрению в незаконном хранении огнестрельного оружия и взрывного устройства. Задержание поручили четырем сотрудникам Центра "Т" (офицерам А., Е., К. и М.), одному сотруднику ФСБ и группе сотрудников СОБР. Группа из СОБР производила задержание самостоятельно. Во время задержания заявители попытались скрыться. Чтобы помешать им сделать это, сотрудникам СОБР пришлось силой прижать их к земле. Как только заявители были обездвижены, офицеры А. и Е. досмотрели их и обнаружили пистолет у второго заявителя и взрывное устройство у первого заявителя. За задержанием и досмотром наблюдали двое понятых. После задержания заявителей посадили в микроавтобус "Газель" и отвезли в Центр "Т". Офицеры А. и Е. следовали за ними в другой машине. Офицеры заявили, что заявителей доставили в Центр "Т" вместо непосредственного доставления в Прохладненский ГОВД для того, чтобы обеспечить проведение экспертизы пистолета и взрывного устройства, найденных у них. Заявители оставались в помещении Центра "Т" с 20.00 до 3.00, пока следователи готовили соответствующие документы, в том числе протоколы личного досмотра. После этого их доставили в Прохладненский ГОВД.

38. 2 марта 2007 г. следователи допросили двоих понятых. Они заявили, что сотрудники правоохранительных органов заставили заявителей лечь на землю и обездвижили их, чтобы предотвратить совершение побега. Заявители не сопротивлялись задержанию, у них не было видимых телесных повреждений. Понятые не видели, чтобы с заявителями жестоко обращались.

39. 17 и 18 марта 2007 г., соответственно, следователь допросил офицеров М. и К. Они отрицали свою причастность к жестокому обращению с заявителями. По их словам, они не покидали своего автомобиля во время задержания заявителей и не могли его как следует разглядеть.

40. 19 марта 2007 г. следователи обратились в Центр "Т" с требованием предоставить им список сотрудников СОБР, участвовавших в спецоперации. В тот же день Центр "Т" ответил, что не может этого сделать, поскольку сотрудники СОБР находятся в командировке в Республике Дагестан.

41. 2 мая 2007 г. следователи допросили жену П. Она заявила, что в 23.30 второй заявитель позвонил ее мужу и сообщил, что он находится под стражей в Центре "Т". Она, П. и их сосед отправились в Центр "Т". П. спросил дежурного офицера, был ли второй заявитель доставлен в расположение Центра, однако офицер отрицал это. Затем другой офицер открыл окно на первом этаже и сказал П., что второго заявителя в здании нет. В это же время в соседнем окне появился второй заявитель (который слышал разговор между офицером и П.). Он крикнул, что находится внутри. Его лицо было окровавленным. Сразу же после этого кто-то оттащил второго заявителя от окна. П. настаивал на встрече со вторым заявителем, но безрезультатно: ему не разрешили войти внутрь.

42. 20 июня 2007 г. следователи провели очную ставку между вторым заявителем и офицером М., а затем офицером К. Второй заявитель настаивал на своем предполагаемом обвинении в жестоком обращении, а офицеры оспорили его утверждения.

43. 24 июня 2007 г. следователи приостановили производство по делу, поскольку не удалось обеспечить участие офицеров А. и Е. в следственных мероприятиях в связи с тем, что они уехали в командировку в Чечню.

44. 27 ноября 2007 г. второй заявитель обжаловал вышеуказанное постановление прокурору КБР, который отклонил его жалобу.

45. В неустановленный день в ноябре 2009 года первый заявитель подал в Верховный суд КБР жалобу на затягивание расследования следственными органами. Он утверждал, что согласно установленному Министерством внутренних дел порядку официальная командировка милиционеров не может длиться более года, однако расследование было приостановлено тремя годами ранее на том основании, что они находились в командировке за пределами КБР. Верховный суд КБР отказал в удовлетворении жалобы по формальным основаниям.

46. 7 марта 2010 г. первый заявитель оспорил постановление от 24 июня 2007 г. в Нальчикском городском суде, утверждая, что власти намеренно затягивали расследование.

47. 2 апреля 2010 г. Нальчикский городской суд отклонил жалобу, установив, что оспариваемое решение уже было отменено 31 марта 2010 г.

48. 6 апреля 2010 г. заместитель руководителя Нальчикского следственного комитета* (* Здесь и далее так в тексте. Из текста неясно, какой именно орган имеется в виду: Следственное управление Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Кабардино-Балкарской Республике, дислоцированное в г. Нальчике, или же Следственный отдел по городу Нальчику указанного Следственного управления (примеч. переводчика).) отменил постановление от 24 июня 2007 г. на том основании, что оно было необоснованным, поскольку не содержало аргументации, а в материалах дела отсутствовали документы, подтверждающие, что подозреваемые покинули территорию КБР. Производство было возобновлено, и следователям было поручено провести ряд следственных действий, в частности: установить местонахождение офицеров А. и Е., установить личность и допросить сотрудника ФСБ, участвовавшего в операции, назначить медико-биологическую экспертизу одежды заявителей, которая была приобщена к материалам дела, допросить П. и его соседа, прибывших в Центр "Т" после телефонного звонка второго заявителя, изучить в Центре "Т" журналы регистрации задержанных лиц, допросить офицера, дежурившего в Центре "Т" во время событий (при необходимости), и провести очную ставку между заявителями и офицерами, участвовавшими в спецоперации.

49. 6 мая и 10 октября 2010 г. следователи приостановили производство по делу на тех же основаниях, что и ранее. Заместитель руководителя Нальчикского Следственного комитета отменил эти постановления соответственно 4 августа 2010 г. и 20 мая 2013 г. в связи с неисполнением следователями распоряжения, данного им 6 апреля 2010 г. Как представляется, расследование уголовного дела всё еще не завершено.

Соответствующий правовой контекст

50. Краткое изложение соответствующих положений Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации см. в части, относящейся к рассматриваемому вопросу, см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Рябцев против Российской Федерации" (Ryabtsev v. Russia) от 14 ноября 2013 г., жалоба N 13642/06* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2014. N 4 (примеч. редактора).), §§ 42-52); и в Постановлении Европейского Суда по делу "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia) от 24 июля 2014 г., жалоба N 46956/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 6 (примеч. редактора).), §§ 99-102.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

51. Ссылаясь на статью 3 Конвенции, заявители жаловались, что в ходе задержания 27 сентября 2006 г. и после него они подвергались жестокому обращению, и что власти государства-ответчика не провели по этому факту эффективного расследования. Статья 3 Конвенции гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

А. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

52. Власти Российской Федерации заявили, что жалобы заявителей на жестокое обращение с ними были преждевременными, поскольку уголовное расследование по этому делу всё еще продолжалось.

53. Заявители настаивали на своих жалобах. Они утверждали, что материалы уголовного дела, в том числе результаты их судебно-медицинской экспертизы, подтверждают их версию событий. По мнению заявителей, расследование по делу жестокого обращения с ними было неэффективным из-за того, что следователи не провели необходимые следственные мероприятия тщательно и своевременно. Заявители отметили, что ряд ключевых следственных действий, в том числе те, которые поручено было провести надзорным органом 6 апреля 2010 г., так и не были предприняты. В результате офицеры, причастные к жестокому обращению с заявителями, не были привлечены к ответственности.

54. Европейский Суд считает, что вопрос о том, являются ли жалобы заявителей преждевременными, как утверждают власти Российской Федерации, тесно связан с вопросом о том, было ли расследование по их предполагаемым обвинениям в жестоком обращении эффективным. Тем не менее данные вопросы относятся к существу жалобы заявителей в соответствии со статьей 3 Конвенции. Таким образом, Суд принимает решение об объединении этого вопроса с рассмотрением дела по существу (см. Постановление Европейского Суда по делу "Барахоев против Российской Федерации" (Barakhoyev v. Russia) от 17 января 2017 г., жалоба N 8516/08* (* См.: там же. 2018. N 9 (примеч. редактора).), § 27).

55. Европейский Суд отмечает, что рассматриваемые жалобы не являются явно необоснованными по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Суд также отмечает, что они не являются неприемлемыми по каким-либо другим основаниям. Следовательно, данные жалобы должны быть объявлены приемлемыми для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

1. Основополагающие принципы

56. Соответствующие общие принципы были кратко изложены Европейским Судом в Постановлении Большой Палаты по делу "Буйид против Бельгии" (Bouyid v. Belgium), жалоба N 23380/09* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2017. N 2 (примеч. редактора).), §§ 81-90 и 114-123, ECHR 2015); и в упомянутом выше Постановлении Европейского Суда по делу "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia), §§ 109-115.

2. Применение вышеуказанных принципов к настоящему делу

(а) Убедительность предполагаемых обвинений заявителей в жестоком обращении и презумпция факта

57. Стороны не оспаривают тот факт, что до момента задержания 27 сентября 2006 г. заявители не имели каких-либо телесных повреждений на своих телах. После нескольких часов содержания под стражей у заявителей были обнаружены множественные телесные повреждения, что и было отмечено при помещении их в ИВС Прохладненского ГОВД (см. § 10) и при осмотре судебно-медицинским экспертом (см. выше §§ 19-21). Кроме того, на лице второго заявителя была видна кровь, когда он находился в помещении Центра "Т" (см. выше § 41), а также его одежда была запятнана кровью (см. выше § 34). Описание заявителями предполагаемого жестокого обращения было подробным и последовательным на протяжении всего производства по делу (см. выше §§ 15, 17, 18 и 25). Судебно-медицинский эксперт установил, что заявители могли получить телесные повреждения в то время и в тех обстоятельствах, которые они описали, то есть травмы могли быть получены во время их задержания, а предполагаемое жестокое обращение могло быть связано с использованием электрошокера (см. выше §§ 19 и 21).

58. С учетом вышеизложенного Европейский Суд полагает, что телесные повреждения заявителей могли возникнуть в результате насилия, которому они предположительно подверглись со стороны сотрудников правоохранительных органов. Указанных выше факторов достаточно для возникновения презумпции в пользу версии событий, изложенной заявителями, и для того, чтобы убедить Суд в том, что их утверждения о жестоком обращении со стороны сотрудников милиции заслуживают доверия.

(b) Было ли проведено эффективное расследование по предполагаемым обвинениям заявителей в жестоком обращении со стороны милиции

59. Европейский Суд полагает, что заявители представили небезосновательную жалобу на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции и неэффективность расследования, которое власти обязаны были провести по их жалобам. Хотя власти возбудили уголовное дело в связи с событиями 27 и 28 сентября 2006 г., Суд не убежден в том, что последующее расследование было достаточно тщательным и оперативным для соблюдения требований статьи 3 Конвенции.

60. Хотя Европейский Суд может признать, что уголовное производство было возбуждено без чрезмерных задержек, он отмечает, что расследование всё еще не завершено. Суд находит поразительным тот факт, что дело находится на рассмотрении следственных органов уже более восьми лет, и эти органы до сих пор не выяснили обстоятельств дела и не вынесли мотивированного решения по данному вопросу (ср. с упомянутым выше Постановлением Европейского Суда по делу "Барахоев против Российской Федерации" (Barakhoyev v. Russia) от 17 января 2017 г., § 36).

61. Европейский Суд также отмечает, что основные следственные действия не были предприняты вплоть до 6 апреля 2010 г., то есть более чем в течение трех с половиной лет после начала уголовного расследования. Как было отмечено следственным комитетом г. Нальчика, следователи не смогли: установить местонахождение офицеров А. и Е., установить личность и допросить сотрудника ФСБ, участвовавшего в операции, распорядиться о проведении экспертизы одежды заявителей, которая была включена в материалы дела, допросить П. и его соседа, прибывших в Центр "Т" после телефонного звонка второго заявителя, изучить журналы регистрации задержанных в Центре "Т", а также провести другие важные следственные действия (см. выше § 48). Суд находит крайне неудовлетворительным тот факт, что даже после неоднократных распоряжений надзорного органа на этот счет (см. выше § 49) вышеупомянутые недостатки не были устранены.

62. Европейский Суд также отмечает, что следователи никогда не предпринимали реальных попыток установить причастных к спецоперации сотрудников СОБР, не оценивали необходимость применения физической силы в отношении заявителей во время их задержания и пропорциональность этой меры.

63. Учитывая отсутствие каких-либо существенных изменений в расследовании за последние несколько лет, Европейский Суд не считает, что заявителям следовало бы дождаться завершения расследования, прежде чем подавать свою жалобу в Суд, поскольку завершение этих разбирательств никоим образом не исправило бы общее промедление в рассмотрении дела (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ангелова и Илиев против Болгарии" (Angelova and Iliev v. Bulgaria), жалоба N 55523/00, § 103, ECHR 2007-IX). Соответственно, Суд отклоняет довод властей о том, что жалобы заявителей были преждевременными.

64. В свете вышеизложенного и принимая во внимание, что власти не оспорили утверждение заявителей о том, что расследование было неэффективным, Европейский Суд приходит к выводу, что государство не провело эффективного расследования данного дела, как это предусмотрено статьей 3 Конвенции.

(с) Предоставили ли власти государства-ответчика объяснение, которое могло бы поставить под сомнение версию событий, представленную заявителями

65. Европейский Суд отмечает, что ни власти государства-ответчика, представленные в Суде, ни собственно следственный орган не представили каких-либо объяснений, которые могли бы поставить под сомнение предполагаемые обвинения заявителей в жестоком обращении во время их задержания и содержания в Центре "Т". Соответственно, бремя доказательства, лежащее на властях, не было снято.

(d) Правовая классификация обращения

66. Европейский Суд отмечает, что сотрудники правоохранительных органов избивали заявителей, надевали на них наручники, завязывали глаза и пытали электрическим током, чтобы причинить им боль с целью получения от них признательных показаний в совершении преступлений. Принимая во внимание насилие, которому подверглись заявители со стороны офицеров, Суд приходит к выводу, что такое обращение равносильно пыткам (см. упомянутое выше Постановлении Европейского Суда по делу "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia), §§ 119-120).

(е) Выводы

67. Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материальном и процессуальном аспектах.

II. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции

68. Заявители жаловались, ссылаясь на статью 13 Конвенции, взятую во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции, на то, что власти не обеспечили проведение эффективного расследования по их жалобам на жестокое обращение. Статья 13 Конвенции гласит:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

69. Власти Российской Федерации оспорили это требование, утверждая, что заявители имели возможность оспорить решения следователей или их предполагаемое бездействие в суде, и воспользовались такой возможностью.

70. Европейский Суд отмечает, что жалоба, поданная на основании статьи 13 Конвенции, тесно связана с жалобами на нарушение процессуального аспекта статьи 3 Конвенции, и что поэтому указанная жалоба должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу. Однако, учитывая вывод о нарушении процессуального аспекта статьи 3 Конвенции ввиду отсутствия эффективного расследования со стороны государства-ответчика, Суд считает, что отсутствует необходимость рассматривать данную жалобу отдельно на основании статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Ляпин против Российской Федерации" (Lyapin v. Russia), § 144).

III. Другие предполагаемые нарушения положений Конвенции

71. Заявители представил в Европейский Суд ряд и других жалоб на нарушения статей 5, 6, 7, 9 и 14 Конвенции. Первый заявитель также подал жалобы на нарушение статьи 8 Конвенции и статьи 4 Протокола N 7 к Конвенции.

72. Европейский Суд изучил эти жалобы. Однако в свете всех имеющихся в его распоряжении материалов и в той мере, в которой вопросы, ставшие предметом жалоб, находятся в пределах его компетенции, Суд считает, что они не содержат признаков нарушения прав и свобод, изложенных в Конвенции или подпунктом "а" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

73. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Моральный вред

74. Каждый заявитель потребовал 150 000 евро в качестве компенсации морального вреда (100 000 евро за жестокое обращение с ними и 50 000 евро за неэффективность расследования).

75. Власти Российской Федерации заявили, что само установление факта нарушения будет представлять собой достаточную справедливую компенсацию страданий заявителей и что в любом случае суммы, заявленные заявителями, являются чрезмерными.

76. Европейский Суд считает, что в обстоятельствах данного дела страдания и душевная боль, причиненные заявителям, не могут быть компенсированы одним лишь признанием факта нарушения. Проводя оценку на справедливой основе, Суд считает, что каждому из заявителей должно быть присуждено по 67 600 евро в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, который может быть начислен на эту сумму.

В. Расходы и издержки

77. Заявители потребовали 27 300 рублей (приблизительно 627 евро) в качестве возмещения расходов и издержек.

78. Власти Российской Федерации заявили, что данное требование является необоснованным.

79. Учитывая, что заявителям была предоставлена финансовая поддержка по представлению их интересов в Европейском Суде И. Соколовой, Суд отказывает в удовлетворении данного требования.

С. Процентная ставка при просрочке платежа

80. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процентных пункта.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобы на жестокое обращение с заявителями и отсутствие эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении этой жалобы приемлемыми, а остальную часть жалобы - неприемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что в данном деле имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом аспекте, выразившееся в применении пыток в отношении заявителей;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте по причине отсутствия эффективного расследования утверждений заявителей о жестоком обращении;

4) постановил, что отсутствует необходимость рассматривать жалобу на нарушение статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьей 3 Конвенции;

5) постановил:

(а) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев выплатить каждому из заявителей по 67 600 (шестьдесят семь тысяч шестьсот) евро плюс любой налог, которым может облагаться эта сумма, в качестве возмещения морального вреда, которая подлежит конвертации в валюту государства-ответчика по курсу, установленному на день выплаты;

(b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на вышеуказанные суммы начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты, плюс три процентных пункта;

6) отклонил остальную часть требований заявителей о справедливой компенсации.

Составлено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменной форме 16 июня 2020 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Ольга Чернышова Заместитель Секретаря Секции Суда

Алена Полачкова Председатель Комитета Суда