Определение Конституционного Суда РФ от 30 мая 2023 г. N 1397-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Шатрюк Кристины Евгеньевны на нарушение ее конституционных прав частью 1 статьи 20.3.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, C.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданки К.Е. Шатрюк к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданка К.Е. Шатрюк оспаривает конституционность части 1 статьи 20.3.3 КоАП Российской Федерации. Данная норма предусматривает административную ответственность граждан, должностных лиц и юридических лиц за публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности, в том числе публичные призывы к воспрепятствованию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в указанных целях, либо на дискредитацию исполнения государственными органами Российской Федерации своих полномочий за пределами территории Российской Федерации в указанных целях, а равно на дискредитацию оказания добровольческими формированиями, организациями или лицами содействия в выполнении задач, возложенных на Вооруженные Силы Российской Федерации, если эти действия не содержат признаков уголовно наказуемого деяния. Соответствующее административное правонарушение влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от тридцати тысяч до пятидесяти тысяч рублей; на должностных лиц - от ста тысяч до двухсот тысяч рублей; на юридических лиц - от трехсот тысяч до пятисот тысяч рублей.

Как следует из представленных материалов, К.Е. Шатрюк частью 1 статьи 20.3.3 КоАП Российской Федерации, и ей назначен административный штраф в размере тридцати тысяч рублей.

По мнению заявительницы, часть 1 статьи 20.3.3 КоАП Российской Федерации не соответствует статьям 13 (части 1 - 3), 15 (часть 4), 19 (часть 2), 28, 29 (части 1, 3 и 4), 31 и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации, поскольку предусматривает наказание за выражение критического мнения об использовании Вооруженных Сил Российской Федерации и исполнении государственными органами своих полномочий и тем самым нарушает права на свободу совести, мысли и слова, свободу собраний и запрет на установление какой-либо идеологии как государственной или обязательной, а также нарушает принцип равенства и запрет дискриминации, поскольку признает административно наказуемыми исключительно те мнения и убеждения, которые связаны с критической оценкой использования Вооруженных Сил Российской Федерации и исполнения государственными органами своих полномочий за пределами территории Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Конституция Российской Федерации не только не исключает, но и прямо допускает принятие государственными органами Российской Федерации решений и мер, в том числе связанных с использованием Вооруженных Сил Российской Федерации, для защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности и задает конституционные параметры для таких действий, которые конкретизируются в федеральном законодательстве (преамбула; статья 2; статья 3, часть 2; статья 4, часть 3; статья 11, часть 1; статья 67, часть 2.1; статья 71, пункты "к", "м"; статья 79.1; статья 80, часть 2; статья 83, пункты "ж", "з", "л"; статья 87; статья 102, пункт "г" части 1; статья 106, пункт "е"; статья 114, пункт "д" части 1). При этом предполагается использование Вооруженных Сил Российской Федерации именно в этих целях. Определение же целесообразности и необходимости, характера и объема использования Вооруженных Сил Российской Федерации, а равно исполнения государственными органами полномочий в указанных целях в конкретных ситуациях и обстоятельствах является прерогативой уполномоченных Конституцией Российской Федерации органов государственной власти. Также ими определяются возможность и формы оказания добровольческими формированиями, организациями или лицами содействия в выполнении задач, возложенных на Вооруженные Силы Российской Федерации.

Конституция Российской Федерации, в том числе ее статьи 1, 2, 13, 15, 17 - 19, 21, 28, 29, 31, 55, 56, 59 и 75.1, не предполагает и не допускает, чтобы гарантированные ею права и свободы человека и гражданина использовались для отрицания конституционного строя Российской Федерации, в котором государство, образованное многонациональным народом Российской Федерации в определенных им параметрах, как гарант и средство обеспечения реализации и защиты прав и свобод человека и гражданина, является конституционной ценностью, подлежащей уважению и защите гражданами Российской Федерации и всеми иными лицами, находящимися на территории России, а защита Отечества признается не только конституционной - юридической обязанностью, но и прежде всего долгом гражданина Российской Федерации.

Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, если гражданин, осуществляя свои права и свободы (включая свободу мысли и слова, свободу творчества, право иметь и распространять убеждения и действовать сообразно с ними), в то же время нарушает права и свободы других лиц и такое нарушение (независимо от того, направлено оно против конкретных лиц или против общественного порядка в целом) носит общественно опасный и противоправный характер, то виновный может быть привлечен к публично-правовой ответственности, которая преследует цель охраны публичных интересов. При этом значение имеет не только форма выражения своих убеждений, но и способы распространения информации, а также ее содержание (определения от 25 сентября 2014 года N 1873-О, от 27 октября 2015 года N 2450-О, от 29 сентября 2016 года N 1927-О, от 28 марта 2017 года N 665-О, от 27 июня 2017 года N 1411-О и др.). Федеральный законодатель вправе и обязан осуществить правовое регулирование, в том числе установить юридическую ответственность, с тем чтобы не допустить и пресечь действия, посягающие на правопорядок, общественный порядок и безопасность и иные охраняемые Конституцией Российской Федерации ценности, даже если внешне такие действия имеют признаки реализации указанных конституционных прав.

Как прямо следует из положений статьи 20.3.3 КоАП Российской Федерации, противоправными и наказуемыми признаются действия, которые носят публичный характер и направлены на дискредитацию указанной в них деятельности. Понятие "публичный характер" является в определенной степени оценочным с учетом многообразия форм придания действиям публичного характера в современном информационном обществе, однако, согласно неоднократно выраженной Конституционным Судом Российской Федерации правовой позиции (определения от 25 сентября 2014 года N 2055-О, от 28 марта 2017 года N 665-О, от 28 ноября 2019 года N 3245-О и др.), это не препятствует квалификации конкретных действий в таком качестве. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях не определяет специальным образом понятие дискредитации для целей его статьи 20.3.3, и, соответственно, данному понятию не придается какого-то особого, отличного от общепринятого значения дискредитации, под которой понимается подрыв доверия отдельных граждан и общества в целом к кому-либо, к чьим-либо действиям (деятельности). Объективное многообразие форм действий, направленных на такой подрыв доверия (лингвистических, визуальных и других), позволяет законодателю в данном случае не конкретизировать понятие дискредитации, поскольку направленность носящих публичный характер действий именно на таковую подлежит установлению при рассмотрении дела о соответствующем административном правонарушении.

Статья 20.3.3 КоАП Российской Федерации не содержит указания на то, что речь идет о дискредитации в связи с проводимой в настоящее время специальной военной операцией. Вместе с тем очевидно, что федеральный законодатель, действуя в рамках предоставленных ему полномочий и пределах своей дискреции, установил административную ответственность за соответствующие деяния, прежде всего принимая во внимание указанные обстоятельства. С учетом ранее сформулированных Конституционным Судом Российской Федерации позиций в постановлениях от 2 октября 2022 года N 36-П, N 37-П, N 38-П и N 39-П о проверке конституционности не вступивших в силу международных договоров между Российской Федерацией и Донецкой Народной Республикой, Луганской Народной Республикой, Запорожской областью и Херсонской областью о принятии их в Российскую Федерацию и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов такое регулирование в период проведения указанной специальной военной операции тем более не может вызывать сомнения с точки зрения конституционности, а его оценка за пределами указанных обстоятельств по существу явилась бы осуществлением абстрактного нормоконтроля, имея в виду установленную в представленных судебных актах связь между деянием заявительницы и проведением специальной военной операции.

Принятые государственными органами Российской Федерации соответствующие решения и меры не могут быть произвольно, исключительно на основе субъективной оценки и восприятия поставлены под сомнение с точки зрения их направленности на защиту интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности. Тем более что это означало бы - вопреки прямым и общеобязательным предписаниям Конституции Российской Федерации - отрицание правового характера Российской Федерации, верховенства ее Конституции и обязанности соблюдать ее предписания, что в силу Конституции Российской Федерации недопустимо.

Деятельность по защите интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержанию международного мира и безопасности по своей природе осуществляется нередко в условиях высокого риска, с угрозой для жизни и здоровья. Для ее эффективности большое значение имеет морально-психологический настрой лиц, непосредственно решающих соответствующие задачи и выполняющих тем самым воинский, служебный и гражданский долг, а одним из его важнейших условий является поддержка обществом как соответствующих решений и мер, так и реализующих их лиц, выступающая таким образом в качестве проявления конституционных принципов взаимного доверия общества и государства, защиты достоинства граждан и уважения к труду защитников Отечества, сбалансированности прав и обязанностей граждан, политической и социальной солидарности (статьи 67.1 (часть 3) и 75.1 Конституции Российской Федерации). Публичные же действия, в том числе выступления и высказывания, целенаправленно несущие в себе негативную оценку деятельности по защите интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержанию международного мира и безопасности, могут, особенно с учетом их накопительного эффекта, оказывать негативное воздействие на реализацию соответствующих мер и решений, снижать решительность и эффективность выполнения Вооруженными Силами Российской Федерации и другими государственными органами поставленных задач, мотивированность военнослужащих и иных непосредственно участвующих в этом лиц и тем самым фактически - даже не преследуя непосредственно именно такой цели - содействовать силам, противостоящим интересам Российской Федерации и ее граждан, препятствующим поддержанию международного мира и безопасности. Особенно об эффекте такого содействия можно говорить в случае публичных призывов к воспрепятствованию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности, то есть призывов к совершению действий, препятствующих принятию органами государственной власти решений и мер в вышеуказанных целях и их реализации, которые специально выделены федеральным законодателем в качестве отдельной формы совершения правонарушения, состав которого предусмотрен оспариваемой нормой.

По своему содержанию статья 20.3.3 КоАП Российской Федерации не может рассматриваться ни как вводящая обязательную идеологию, ни как направленная на пропаганду войны, которая в Российской Федерации запрещена, или как дискриминационная по отношению к лицам в зависимости от их убеждений. Не посягает она и на свободу личности выбирать и придерживаться тех или иных убеждений и действовать в соответствии с ними, поскольку такая свобода не предполагает совершения лицом правонарушений. Возможность выражать собственное мнение по поводу деятельности Вооруженных Сил Российской Федерации, лиц, им содействующих, и государственных органов Российской Федерации, в том числе указывать на наличие недостатков, если это не сопряжено с произвольным отрицанием конституционно-предопределенных характера, целей и задач данной деятельности и основывается на открытой достоверной информации, оспариваемой статьей под сомнение не ставится, что не исключает выявления фактов направленности действий граждан, которым придается видимость конструктивного выражения позиции, на дискредитацию соответствующих решений, мер и деятельности.

Разрешение же вопроса о том, были ли конкретные публичные действия лица направлены именно на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в рамках специальной военной операции, дискредитацию исполнения государственными органами своих полномочий за пределами территории Российской Федерации в рамках специальной военной операции и дискредитацию оказания добровольческими формированиями, организациями или лицами содействия в выполнении задач, возложенных на Вооруженные Силы Российской Федерации в рамках специальной военной операции, предполагает установление, исследование и оценку фактических обстоятельств совершения таких действий в их совокупности (включая место и время совершения действий, круг их адресатов, содержание действий, в том числе с точки зрения того, имеют они под собой реальную фактическую основу или же базируются на субъективном мнении и восприятии, оценочных суждениях и недостоверных фактах) и является прерогативой судов общей юрисдикции.

Таким образом, будучи направленной на поддержание общественного и конституционного правопорядка, статья 20.3.3 КоАП Российской Федерации не нарушает конституционные права, перечисленные в жалобе, в том числе заявительницы.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Шатрюк Кристины Евгеньевны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин