Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 19 сентября 2017 г. N Ф08-6900/17 по делу N А53-753/2017

г. Краснодар

19 сентября 2017 г.

Дело N А53-753/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 18 сентября 2017 г.

Постановление изготовлено в полном объеме 19 сентября 2017 г.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Черных Л.А., судей Посаженникова М.В. и Прокофьеой Т.В., при участии в судебном заседании от заявителя - общества с ограниченной ответственностью "Бизон" (ИНН 6167054710, ОГРН 1026104155550) - Вернези Л.Э. (доверенность от 09.01.2017), от заинтересованного лица - Южного Управления государственного морского и речного надзора Федеральной службы по надзору в сфере транспорта (ИНН 6167102480, ОГРН 1096167000863) - Паршина А.В. (доверенность от 19.01.2017), рассмотрев кассационную жалобу Южного Управления государственного морского и речного надзора Федеральной службы по надзору в сфере транспорта на постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.06.2017 по делу N А53-753/2017 (судьи Ефимова О.Ю., Илюшин Р.Р., Сулименко О.А.), установил следующее.

ООО "Бизон" (далее - общество) обратилось в арбитражный суд с заявлением к Южному Управлению государственного морского и речного надзора Федеральной службы по надзору в сфере транспорта (далее - управление, административный орган) о признании недействительным предписания от 17.11.2016 N 02.02.12-77.

Решением Арбитражного суда Ростовской области от 23.03.2017 (судья Паутова Л.Н.) требование общества удовлетворено, оспариваемое предписание признано недействительным.

Судебный акт мотивирован отсутствием доказательств относимости используемого обществом причала (узел слива дизельного топлива) к опасным производственным объектам (далее - ОПО), а также полномочий на проведение проверки исполнения законодательства о промышленной безопасности.

Постановлением суда апелляционной инстанции от 28.06.2017 решение суда от 23.03.2017 отменено, обществу отказано в удовлетворении требования.

Судебный акт мотивирован отсутствием доказательств соответствия используемого обществом при осуществлении лицензируемого вида деятельности производственного объекта - причала (узла слива дизельного топлива) требованиям промышленной безопасности.

В кассационной жалобе общество просит постановление суда апелляционной инстанции отменить, решение суда оставить в силе, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленного требования.

Заявитель кассационной жалобы указывает, что ранее проведенной проверкой (акт проверки от 01.04.2014 N 03.01.18-34) подтверждено, что общество не использует для осуществления деятельности ОПО. С момента проведения этой проверки какие-либо изменения не происходили. Требования управления, изложенные в предписании, выходят за рамки его полномочий. Причал и узел слива дизельного топлива являются разными объектами. Ссылается на письма Северо-Кавказского управления Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 10.10.2013 N 39-21/8618/д, 22.12.2015 N 13176/10-08, 11.05.2016 N 5928/10-08, 16.11.2016 N 18580/34-11, 16.03.2017 N 3994/34-10.1. Согласно экспертному исследованию от 30.06.2014 узел слива дизельного топлива не подлежит постановке на учет в реестр ОПО. Ссылается на решение Арбитражного суда Ростовской области от 13.04.2017 по делу N А53-3280/2017. Спорный объект не обладает признаками ОПО, в связи с чем подтверждение его требованиям промышленной безопасности в виде какого-либо документа невозможно. Идентичное по содержанию предписание управления от 20.01.2017 N 02.02.12-02 актом проверки от 11.04.2017 N 02-1.12-158 признано исполненным. Актом проверки от 24.05.2017 N 03.1.21.292 самим управлением установлено отсутствие нарушений лицензионных требований.

В отзыве на кассационную жалобу управление просит оставить судебные акты без изменения как законные и обоснованные, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представители лиц, участвующих в деле, поддержали доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзыве на нее.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа, изучив материалы дела, доводы кассационной жалобы и отзыва на нее, выслушав представителей лиц, участвующих в деле, проверив законность и обоснованность обжалуемого судебного акта, считает, что жалоба подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Суд установил и материалами дела подтверждается, что общество имеет лицензию на осуществление погрузочно-разгрузочной деятельности применительно к опасным грузам на внутреннем водном транспорте, морских портах от 31.10.2012 серии МР-4 N 000524.

В период с 14.11.2016 по 17.11.2016 управление провело внеплановую выездную проверку соблюдения обществом лицензионных требований и условий, по результатам которой составило акт от 17.11.2016 N 02.01.12-696, в котором зафиксировало, что общество в нарушение пунктов 210 и 211 Технического регламента о безопасности объектов морского транспорта, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 12.08.2010 N 620 (далее - Технический регламент) не представило документы, свидетельствующие о соответствии причала общества (узел слива дизельного топлива) требованиям законодательства Российской Федерации в области промышленной безопасности.

По данному факту обществу выдано предписание от 17.11.2016 N 02.02.12-77 с требованием представить в срок до 18.12.2016 документы, подтверждающие соответствие причала (узел слива дизельного топлива) требованиям законодательства Российской Федерации в области промышленной безопасности.

Общество обжаловало предписание управления в арбитражный суд.

Судебные инстанции установили и материалами дела подтверждается, что общество на основании лицензии от 31.10.2012 серии МР-4 N 000524 на осуществление погрузочно-разгрузочной деятельности применительно к опасным грузам на внутреннем водном транспорте, морских портах выполняет работы по перегрузке нефтепродуктов из автоцистерн в судно через причал, расположенный по адресу: Ростов-на-Дону, Набережная, 217.

Признавая незаконным обжалуемое предписание управления, суд первой инстанции отметил следующее.

В акте проверки от 01.04.2014 N 03.01.18-34 управление указало, что заявленные производственные объекты (в том числе причал по названному адресу) соответствуют требованиям технического регламента о безопасности объектов морского транспорта, утвержденного Техническим регламентом; общество не использует для осуществления деятельности ОПО.

Согласно отчету ООО "Научо-производственное предприятие "ПромТЭК"" от 30.06.2014 узел слива дизельного топлива не подлежит постановке на учет в реестре ОПО.

Процедура подтверждения соответствия причала требованиям пунктом 210 и 211 Технического регламента путем предоставления заверенной копии свидетельства о регистрации используемого обществом специализированного причала в государственном реестре ОПО федеральным законодательством не установлена, как не установлены порядок и форма документа, подтверждающего соответствие объекта требованиям законодательства о промышленной безопасности. Более того, проверка исполнения законодательства о промышленной безопасности к компетенции управления не отнесена.

Суд первой инстанции также учел содержащиеся в не оспоренном управлением представлении Южного транспортного прокурора от 27.02.2017 N 23/1-14-2017/5 выводы о недоказанности наличия у причала признаков ОПО, а также полномочий у управления по проведению мероприятий по проверке исполнения законодательства о промышленной безопасности.

Административный орган не представил надлежащие доказательства в обоснование доводов о законности оспариваемого предписания, тогда как материалами дела подтверждается обратное.

Признавая выводы суда первой инстанции ошибочными, судебная коллегия руководствовалась следующим.

В соответствии с Положением о Федеральной службе по экологическому, технологическому и атомному надзору, утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 30.07.2004 N 401 (далее - Положение), Федеральная служба по экологическому, технологическому и атомному надзору является уполномоченным органом в области промышленной безопасности.

Статьей 1 Федерального закона от 21.07.1997 N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" (далее - Закон N 116-ФЗ) под промышленной безопасностью ОПО понимается состояние защищенности жизненно важных интересов личности и общества от аварий на ОПО и последствий таких аварий. Частью 1 статьи 2 Закона N 116-ФЗ к ОПО отнесены предприятия или их цехи, участки, площадки, а также иные производственные объекты, указанные в приложении N 1 к Закону.

Объекты, относящиеся к категории ОПО, определены приложениями N 1 и 2 к Закону N 116-ФЗ. Присвоение класса опасности ОПО осуществляется при его регистрации в государственном реестре (часть 4 статьи 2 Закона N 116-ФЗ).

Требованиями промышленной безопасности являются условия, запреты, ограничения и другие обязательные требования, содержащиеся в Законе N 116-ФЗ, других федеральных законах и иных нормативных правовых актах Российской Федерации, а также в нормативных технических документах, принимаемых в установленном порядке и соблюдение которых обеспечивает промышленную безопасность (часть 1 статьи 3 Закона N 116-ФЗ).

Организация, эксплуатирующая ОПО, обязана организовывать и осуществлять производственный контроль за соблюдением требований промышленной безопасности (часть 1 статьи 9 и части 1 статьи 11 Закона N 116-ФЗ).

На основании статьи 9 Закона N 116-ФЗ организация, эксплуатирующая ОПО, обязана соблюдать положения этого закона, других федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, а также нормативных технических документов в области промышленной безопасности; обеспечивать проведение подготовки и аттестации работников в области промышленной безопасности; иметь на ОПО нормативные правовые акты и нормативные технические документы, устанавливающие правила ведения работ на ОПО; организовывать и осуществлять производственный контроль за соблюдением требований промышленной безопасности; обеспечивать наличие и функционирование необходимых приборов и систем контроля за производственными процессами в соответствии с установленными требованиями.

В силу части 2 статьи 2 Закона N 116-ФЗ ОПО подлежат регистрации в государственном реестре в порядке, устанавливаемом Правительством Российской Федерации.

Идентификация ОПО для регистрации в государственном реестре ОПО осуществляется в соответствии с Административным регламентом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору по исполнению государственной функции по регистрации ОПО и ведению государственного реестра ОПО, утвержденных приказом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 04.09.2007 N 606 (далее - Административный регламент) и Требованиями к ведению государственного реестра ОПО в части присвоения наименований ОПО для целей регистрации в государственном реестре ОПО, утвержденного приказом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 07.04.2011 N 168.

Регистрация ОПО и ведение государственного реестра ОПО осуществляются Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору (подпункты 5.3.5 Положения, пункт 3 Правил регистрации объектов в государственном реестре опасных производственных объектов, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 24.11.1998 N 1371 (далее - Правила), пункт 6 Административного регламента). Непосредственно регистрацию ОПО производят территориальные органы Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору (пункт 12 Административного регламента).

Осуществление государственной функции по регистрации ОПО в государственном реестре ОПО регистрирующий орган проводит на основании результатов идентификации, проведенной организацией, эксплуатирующей ОПО (пункт 14 Административного регламента).

Идентификация проводится с целью выявления ОПО, эксплуатируемых в составе организации, в ходе нее выявляются все ОПО вне зависимости от места их эксплуатации (абзац 1 пункта 2 и абзац 1 пункта 3 Критериев идентификации, приведенных в приложении N 8 к Административному регламенту).

Ответственность за правильность идентификации ОПО несет руководитель организации, эксплуатирующей идентифицированные ОПО.

Согласно оспариваемому предписанию общество в нарушение пунктов 210 и 211 Технического регламента не представило документы, свидетельствующие о соответствии причала общества (узел слива дизельного топлива) требованиям законодательства Российской Федерации в области промышленной безопасности. Пунктом 211 Технического регламента определено, что наливной причал должен отвечать требованиям законодательства Российской Федерации в области промышленной безопасности.

Суд первой инстанции исходил из того, что безопасность объекта (герметизированный узел слива дизельного топлива) установлена техническим отчетом по результатам экспертных работ, выполненным ООО "Научно-производственное предприятие "ПромТЭК"", согласно которому объект (узел слива) не обладает признаками опасности и не подлежит регистрации в государственном реестре ОПО (т. 1, л. д. 44 - 53).

Из письма Северо-Кавказского Управления Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору от 16.11.2016 N 18580/34-11 следует, что спорный объект не обладает признаками опасности, определенными приложениями N 1 и 2 к Закону N 116-ФЗ (т. 1, л. д. 40).

Признавая эти доказательства не относящимися к правильному рассмотрению дела, суд апелляционной инстанции исходил из того, что при представлении эксплуатирующей организацией пакета документов, не соответствующих требованиям, предъявляемым Регламентом, документы возвращаются заявителю и представляются им вновь не позднее 10 дней с момента получения уведомления (пункт 26 Административного регламента). Из переписки общества и Управления Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору не следует, что используемый обществом объект не является опасным по смыслу Закона N 116-ФЗ и не подлежит включению в соответствующий реестр. Кроме того, обществу разъяснено, что формы заявлений, карт учета и сведений, характеризующих ОПО, а также рекомендации по их заполнению размещены в свободном доступе на официальном сайте Управления Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору (письма от 10.10.2013 N 39-21/8618/д, 22.12.2015 N 13176/10-08, 11.05.2016 N 5928/10-08, 25.07.2016 N 9855/07-11, 16.03.2017 N 3994/34-10.1 (л. д. 35 - 39 т. 1, л. д. 81 - 85 т.2).

Согласно ответам Северо-Кавказского управления Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору (т. 1 л. д. 37 - 39) заявления общества о регистрации ОПО возвращены без рассмотрения.

В письме от 16.11.2016 N 18580/34-11 Северо-Кавказское управление Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору указало причиной возврата заявления общества несоответствие идентификации заявленного для регистрации ОПО Требованиям к ведению государственного реестра ОПО в части присвоения наименований ОПО для целей регистрации.

Судебная коллегия отметила, что указанные письма не являются подтверждением соответствия причала общества (узел слива дизельного топлива) требованиям законодательства Российской Федерации в области промышленной безопасности, поскольку заявления общества в Северо-Кавказское управление Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору не рассмотрены по существу ввиду либо неполного представления пакета документов, либо ненадлежащей идентификации объекта заявителем.

Проверка правильности идентификации ОПО осуществляется органами Управления Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору на стадии рассмотрения сведений об идентификации ОПО, представляемых в органы Управления Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору организациями, эксплуатирующими ОПО при регистрации объекта.

В соответствии с пунктом 13 приложения N 8 к Административному регламенту правильность проведения идентификации ОПО контролируется специалистами регистрирующего органа, которым, в соответствии с пунктом 3 Правил, является Управление Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору и его территориальные органы.

Следовательно, именно органы Управления Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору обладают правами и полномочиями по контролю за правильностью отнесения того или иного объекта к категории ОПО.

Ссылку суда первой инстанции на экспертное исследование как одно из доказательств безопасности спорного объекта апелляционная инстанция отвергла, указав, что экспертное исследование является результатом идентификации ОПО, проведенной эксплуатирующей организации. В то же время проверка результатов такой идентификации и признание объекта опасным путем внесения его в соответствующий реестр отнесены к полномочиям Управления Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору.

Судебная коллегия сослалась также на неоднократную выдачу управлением предписаний об устранении рассматриваемого нарушения, непринятие им необходимых и предусмотренных законом мер для их исполнения, что расценила как пренебрежительное отношение к требованиям законодательства в области промышленной безопасности, несоответствие причала (герметизированного узла слива дизельного топлива, расположенного по адресу: Ростов-на-Дону, Набережная, 217) требованиям законодательства Российской Федерации в области промышленной безопасности.

Судебная коллегия также учла выводы, изложенные в решении Пролетарского районного суда г. Ростова-на-Дону от 05.06.2017 по делу N 12-169/2017, признавшим законным привлечение постановлением мирового судьи судебного участка N 2 Пролетарского судебного района г. Ростова-на-Дону от 17.03.2017 общества к административной ответственности по части 1 статьи 19.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях за неисполнение оспариваемого в настоящем деле предписания управления (т. 2, л. д. 64 - 73, 114, 115).

Кроме того, апелляционная инстанция указала, что представленные обществом письма Южного транспортного прокурора от 12.04.2017 N 23/1-122-2017/715 и Северо-Кавказского управления Федеральной службой по экологическому, технологическому и атомному надзору от 15.05.2017 N 7897 не содержат выводов о неправомерности оспариваемого предписания.

Однако при этом суд апелляционной инстанции не учел следующее.

Из акта проверки самого управления от 01.04.2014 следует, что она проведена в связи с добавлением новых адресов мест осуществления лицензируемого вида деятельности (в том числе причала) и вида работ (в том числе по перегрузке опасных грузов на внутреннем водном транспорте с одного транспортного средства на другое транспортное средство непосредственно и (или) через склад, бункеровочную базу (пункт 1,9 акта управления, л. д. 17 - 26 т.1). При этом в пункте 4 "г" акта отмечено, что общество не имеет в собственности или на ином законном основании ОПО. В пункте 7 акта (причал) указано, что заявленные производственные объекты соответствуют требованиям Технического регламента о безопасности объектов морского транспорта, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 12.08.2010 N 620.

Доказательства сокрытия обществом от проверяющих факта нахождения герметизированного узла слива, расположенного в период проверки соблюдения им лицензионных требований, в том числе посредством визуального осмотра проверяющими производственных территорий, используемых обществом, как и доказательства изменения каких-либо функциональных, производственных, мощностных, качественных, количественных и иных характеристик объектов, находящихся в пользовании общества в период после 01.04.2014, в материалах дела отсутствуют.

Суд первой инстанции обоснованно отклонил ссылку управления на подтверждение пунктом 7 акта от 01.04.2014 факта соответствия используемых обществом объектов исключительно требованиям безопасности морского транспорта, а не промышленной безопасности как не основанную на нормах права.

Технический регламент устанавливает обязательные для соблюдения минимальные требования безопасности объектов морского транспорта, направленные на достижение целей, предусмотренных Техническим регламентом (пункт 1), распространяется на объекты технического регулирования и связанные с требованиями к объектам технического регулирования процессы проектирования (включая изыскания для строительства), строительства, эксплуатации (включая вывод из эксплуатации и ремонт) и утилизации объектов технического регулирования (пункт 2). К объектам технического регулирования относятся объекты инфраструктуры морского транспорта, включающие причалы и рейдовые перегрузочные комплексы (пункт "в" пункта 5). Объекты морского транспорта и объекты инфраструктуры морского транспорта должны удовлетворять требованиям безопасности в течение всего периода их эксплуатации при условии выполнения приобретателем этих объектов требований, установленных технической документацией (пункт 12 Технического регламента). Таким образом, при проверке соблюдения лицензиатом предъявляемых к нему требований безопасности лицензирующий орган в числе других обязан убедиться в соответствии опасных производственных объектов инфраструктуры морского транспорта в том числе требованиям, установленным законодательством Российской Федерации в области промышленной безопасности (пункт 161 Технического регламента).

Следовательно, суд первой инстанции обоснованно расценил отметку в акте управления от 01.04.2014 о соответствии заявленных обществом производственных объектов, в том числе добавленного нового места осуществления лицензируемого вида деятельности (причала) и вида работ (перегрузка опасных грузов на внутреннем водном транспорте с одного транспортного средства на другое транспортное средство непосредственно и (или) через склад, бункеровочную базу как требованиям, регулирующим не только безопасность объектов морского транспорта, так и промышленной безопасности в контексте установленных им обстоятельств дела, в том числе с учетом отметки в акте об отсутствии у общества в использовании опасных производственных объектов (пункт 4 "в" акта управления от 01.04.2014). выводы суда первой инстанции об установленных им обстоятельствах соответствует имеющимся в материалах дела доказательствам.

Налив грузового судна и плавбункеровщика у наливного причала производится силами и средствами наливного терминала и причала (пункт 204 Технического регламента). Наливной причал должен отвечать требованиям законодательства Российской Федерации в области промышленной безопасности (пункт 211 Технического регламента).

С учетом изложенного факт выдачи обществу лицензии по результатам изучения акта управления от 01.04.2014 применительно к установленным судом обстоятельствам обоснованно расценен судом первой инстанции как свидетельство соответствия при технической эксплуатации наливного причала, на котором осуществляется слив и налив наливных продуктов, обеспечения его исправного технического состояния, безопасной перегрузки наливных продуктов, выполнения требований противопожарных и санитарных норм, техники безопасности и требований промышленной безопасности в смысле, определенном в пункте 200 Технического регламента.

Исходя из визуального расположения текста предписания видно, что управление требует от общества представления копии документа, подтверждающего соответствие причала (узел слива дизельного топлива), что можно расценить как требование представления информации и в отношении причала и узла слива топлива, так и совпадении (равнозначности) этих объектов. Указанное обстоятельство обоснованно расценено судом первой инстанции как свидетельство неясности изложенных в предписании требований.

Ссылаясь на непринятие обществом на протяжении значительного периода времени мер к соблюдению требований промышленной безопасности, апелляционная инстанция не указала мотивы и доказательства, по которым признала недостоверной изложенные в представлении Южного транспортного прокурора от 27.02.2017 сведения об отсутствии у управления в период предлицензионных проверок в 2012, 2014 годах замечаний к причалу и оборудованию, переоформлении лицензии и непринятии мер к незамедлительному временному запрету деятельности, осуществляемой в нарушение требований промышленной безопасности, вменении обществу в отсутствие законных оснований обязанности довести уровень перевалки опасных грузов до количества, при котором обязательно проведения государственной экологической экспертизы и регистрации в связи с этим как ОПО, дооснащения объектов причала емкостями для хранения топлива, иным технологическим оборудованием, в котором общество не нуждалось (л. д. 26 - 28 т. 2). В представлении прокурора также отмечено, что практика последовательной на протяжении более года выдачи предписаний, содержащих неисполнимые требования, повлекла снижение уровня доверия к органам государственной власти, а также создание неоднозначной, противоречивой судебной практики по вопросу подтверждения соответствия причала (узла слива) требованиям пунктов 210, 211 Технического регламента.

Суд апелляционной инстанции не дал правовой оценки требованию управления в предписании о представлении документов, подтверждающих соответствие причала (узел слива дизельного топлива) требованиям законодательства в области промышленной безопасности в период с 17.11.2016 (дата предписания) до 18.12.2016 (дата исполнения), при указанной прокурором ситуации, свидетельствующей о многочисленных попытках лицензиата получить требуемые управлением сведения на протяжении длительного периода времени (с 2013 года), длительном непринятии государственных органов (Ростехнадзора и управления) мер для устранения недостатков, имеющихся в материалах дела соответствующих доказательств, а также отсутствию у общества возможности обязать государственный орган подтвердить соответствие объектов требованиям промышленной безопасности, в то числе в истребуемый управлением срок. Получение этих сведений зависело не только от действий общества, но и органов Ростехнадзора, исполнимость предписания в установленный в нем срок невозможна в силу установления законом определенных сроков рассмотрения соответствующих обращений эксплуатантов. Результат рассмотрения такого заявления от воли общества также не зависел. От последнего в силу закона требуется представление необходимых документов и доказательств при наличии объекта, подлежащего внесению в гос. реестр ОПО. Получение подтверждения соответствия всех производственных объектов требованиям промышленной безопасности законом не установлено. Законодатель такие требования предъявляет лишь к объектам, обладающим классификационными признаками ОПО. Более того, исходя из буквального прочтения предписания, обществу предлагалось представить отсутствующий у него документ. Обязать представить какой-либо документ можно только при его наличии у лица (организации). Требование о принятии мер по соблюдению установленных правил промышленной безопасности при наличии у лицензиата действующей лицензии, фиксации соответствующих нарушений, к полномочиям управления не относится.

Вывод судебной коллегии о непринятии обществом мер к выполнению требуемых управлением действий противоречит имеющимся в материалах дела доказательствам: письму в Северо-Кавказское управление Ростехнадзора от 25.09.2013 с просьбой о разъяснении, относится ли герметизированный узел слива дизельного топлива к опасным объектам, подлежащим регистрации (в приложении значатся паспорт безопасности; акт осмотра причальной стенки и герметизированного узла; сведения, характеризующие производственный объект; заключение экспертизы промышленной безопасности эксплуатационной документации и др.) (л. д. 30 т. 1).

Направляло общество такие документы в Северо-Кавказское управление Ростехнадзора от 10.05.2016, прикладывая дополнительно технический отчет по результатам работ в части идентификации, строительной проектной документации на строительство герметизированного узла слива дизельного топлива, спецификации оборудования и материалов, предпроектные проработки, альбомы и др. (л. д. 31 т.1), а также 21.12.2015.

Письмом от 17.10.2016 общество, ссылаясь на неоднократные обращения с аналогичными просьбами, получение заключения уполномоченной экспертной организации по рекомендации Северо-Кавказского управления Ростехнадзора, вновь просило последнее сообщить о необходимости постановки на учет как ОПО герметизированного узла слива (сооружение из металлического трубопровода для слива самотеком топлива с транспортной площадки на наливной причал и устройств для аварийного сбора топлива (герметичные колодцы) с одновременным нахождением в трубопроводе 0,7т (менее 1 т) нефтепродуктов). При этом общество вновь описывает признаки используемых им в своей деятельности объектов, ссылается на соответствующие технические отчеты экспертной организации (л. д. 33, 34 т. 1), предупреждая надзорный орган об обращении в суд с иском о понуждении совершить испрашиваемые обществом сведения.

Ответ Северо-Кавказского управления Ростехнадзора от 10.10.2013 содержит ссылки на необходимость проведения идентификации, установления признаков и характеристик ОПО и их классификации самостоятельно эксплуатирующей организацией либо с привлечением экспертных организаций (л. д. 35, 36 т. 1), от 22.12.2015 и от 11.05.2016 - о выявлении несоответствий в представленной документации: карты учета не соответствуют форме приложения, представленные сведения, характеризующие ОПО, оформлены не в соответствии с формой приложения (л. д. 37 - 39, т.1), без указания конкретных недостатков и неточностей.

Ответ Северо-Кавказского управления Ростехнадзора от 16.11.2016 содержит ссылку на возврат обществу этим органом ранее (10.05.2016) заявления о регистрации ОПО по мотиву вышеперечисленных недостатков в части присвоения наименований ОПО для целей регистрации.

При этом в ответе от 16.11.2016 также указано, что на основании представленной обществом документации (ссылка в ответе на письмо общества от 17.10.2016) для целей регистрации ОПО в гос. реестре (в том числе проектной и иной документации) данный объект не обладает признаками опасности, определенными Приложениями N 1, 2 к Закону N 116-ФЗ. Следовательно, объект о проверке на наличие признаков ОПО в которой просило общество в письме от 17.10.2016, к числу ОПО не относится.

При таких обстоятельствах вывод суда первой о подтверждении обществом отсутствия у используемых им в своей производственной деятельности объектов признаков ОПО соответствует имеющимся в материалах дела доказательствам, а отклонение судебной коллегией указанного письма как не свидетельствующего о соблюдении обществом требований промышленной безопасности в связи с нерассмотрением ранее поданных заявлений по существу по мотиву неполного представления документов или ненадлежащей идентификации объекта прямо противоречит содержащимся в письме Северо-Кавказского управления Ростехнадзора от 16.11.2016 N 18580 сведениям. Указанный документ направлен в ответ на обращение общества от 17.10.2016, ссылка на возврат ему ранее заявления от 10.05.2016 в связи с наличием недостатков носит информационный характер, описывает события, имевшиеся ранее (на момент подачи заявления от 10.05.2016).

Помимо этого письмо от 16.11.2016 содержит подтверждение факта представления документации для целей регистрации ОПО в объеме, достаточном для постановки вывода об отсутствии у описываемого объекта (исходя из содержания признаков, перечисенных обществом в письме от 17.10.2016 - герметизированного узла слива) признаков опасности.

Отсутствие абзаца между предложениями о направлявшемся ранее ответе на обращение от 10.05.2016 и результатах рассмотрения нового обращения общества (исходя из первого предложения ответа и ссылки на письмо, по результатам рассмотрения которого дан ответ от 16.11.2016, - заявление от 17.10.2016) не свидетельствует о возврате обращения общества от 17.10.2016. Напротив, ответ Северо-Кавказского управления Ростехнадзора содержит однозначный, ясный для понимания вывод об отсутствии признаков ОПО у производственных объектов общества, названных им в ответе от 17.10.2016. Суд апелляционной инстанции не сопоставил указанный ответ надзорного органа с содержанием письма общества от 17.10.2016, содержащим все описательные признаки объектов общества и представленные документы.

Судебная коллегия также не указала доказательства, свидетельствующие о наличии у используемых обществом производственных объектов каких-либо признаков ОПО, а также нормы права об ошибочности ссылки суда первой инстанции на наличие у управления обязанности доказать наличие таких объектов у общества.

С учетом изложенного выводы суда первой инстанции об отсутствии у используемых в производственной деятельности общества спорных объектов признаков ОПО и незаконности в связи с этим предписания управления основаны на правильном применении норм права к установленным им обстоятельствам, соответствующим имеющимся в материалах дела доказательствам. В связи с этим постановление апелляционной инстанции подлежит отмене, а решение суда первой инстанции, - оставлению в силе как законное и обоснованное.

Руководствуясь статьями 274, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.06.2017 по делу N А53-753/2017 отменить.

Решение Арбитражного суда Ростовской области от 23.03.2017 по делу N А53-753/2017 оставить в силе.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий

Л.А. Черных

Судьи

М.В. Посаженников Т.В. Прокофьева