Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 30 июня 2023 г. N С01-798/2023 по делу N СИП-352/2022 Суд оставил без изменения решение суда первой инстанции об отказе в иске о признании недействительным решения Роспатента, принятого по результатам рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку, поскольку спорный товарный знак не ассоциируется с каждым из противопоставленных товарных знаков в целом и не является сходным с каждым из них

Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 30 июня 2023 г. N С01-798/2023 по делу N СИП-352/2022

Резолютивная часть постановления объявлена 26 июня 2023 г.

Полный текст постановления изготовлен 30 июня 2023 г.

Президиум Суда по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего - заместителя председателя Суда по интеллектуальным правам Корнеева В.А.;

членов президиума: Данилова Г.Ю., Рассомагиной Н.Л., Четвертаковой Е.С.;

судьи-докладчика Чесноковой Е.Н. -

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу иностранного лица The Coca-Cola Company (One Coca-Cola Plaza, 30313 Atlanta, Georgia, USA) на решение Суда по интеллектуальным правам от 08.02.2023 по делу N СИП-352/2022

по заявлению иностранного лица The Coca-Cola Company о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) от 14.01.2022, принятого по результатам рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 712171.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Напитки из Черноголовки-АКВАЛАЙФ" (ул. Соединительная, д. 2, пом. 34, г. Черноголовка, Московская обл., 142432, ОГРН 1125031003866).

В судебном заседании приняли участие представители:

от иностранного лица The Coca-Cola Company - Тиллинг Е.М., Лапшина А.С. (по доверенности от 10.01.2023);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Халявин С.Л. (по доверенности от 10.02.2023 N 01/4-32-263/41и);

от общества с ограниченной ответственностью "Напитки из Черноголовки-АКВАЛАЙФ" - Шеманин Я.А. (по доверенности от 17.06.2022).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

иностранное лицо The Coca-Cola Company (далее - компания) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 14.01.2022, принятого по результатам рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 712171.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Напитки из Черноголовки-АКВАЛАЙФ" (далее - общество).

Решением Суда по интеллектуальным правам от 08.02.2023 в удовлетворении заявленных требований отказано.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда по интеллектуальным правам, компания просит отменить решение суда первой инстанции и удовлетворить заявленные требования полностью.

От общества поступил отзыв на кассационную жалобу, в котором оно не согласилось с изложенными в ней доводами.

Определением Суда по интеллектуальным правам от 05.06.2023 судебное разбирательство по рассмотрению кассационной жалобы было отложено на 26.06.2023 с целью предоставления сторонам дополнительного времени для урегулирования спора посредством процедуры медиации.

От общества поступили письменные пояснения, в которых оно указало, что отказалось от проведения процедуры медиации.

Компания представила письменные пояснения, в которых поддержала доводы, изложенные в кассационной жалобе.

В состоявшееся 26.06.2023 судебное заседание президиума Суда по интеллектуальным правам явились представители компании, административного органа и общества.

Представители компании выступили по доводам, изложенным в кассационной жалобе, настаивали на ее удовлетворении.

Представители общества и Роспатента возражали против удовлетворения кассационной жалобы, считая обжалуемое решение законным и обоснованным.

Президиум Суда по интеллектуальным правам проверил законность обжалуемого судебного акта в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, а также на предмет наличия безусловных оснований для отмены обжалуемого судебного акта, предусмотренных частью 4 статьи 288 названного Кодекса.

Как следует из материалов дела и установил суд первой инстанции, общество является правообладателем товарного знака "" по свидетельству Российской Федерации N 712171, зарегистрированного 17.05.2019 с приоритетом от 14.09.2018 в отношении товаров 32-го класса "минеральные и газированные воды и прочие безалкогольные напитки; фруктовые напитки и фруктовые соки; сиропы и прочие составы для изготовления напитков" Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ).

Компания 17.05.2021 обратилась в Роспатент с возражением против предоставления правовой охраны указанному товарному знаку, мотивированному несоответствием его регистрации требованиям подпункта 1 пункта 3 и подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

В обоснование возражения компания ссылалась на наличие вероятности смешения спорного товарного знака с зарегистрированными ранее на имя компании:

с товарным знаком "" по свидетельству Российской Федерации N 31825 с приоритетом от 02.07.1965 в отношении товаров 32-го класса МКТУ "безалкогольные напитки";

с товарным знаком "" по свидетельству Российской Федерации N 61608 с приоритетом от 12.09.1977 в отношении товаров 32-го класса МКТУ "пиво, эль и портер; минеральные и газированные воды и другие безалкогольные напитки; сиропы и другие вещества для изготовления напитков";

с товарным знаком "" по свидетельству Российской Федерации N 627381 с приоритетом от 05.10.2016 в отношении товаров 32-го класса МКТУ "пиво; минеральные и газированные воды и прочие безалкогольные напитки; фруктовые напитки и фруктовые соки; сиропы и прочие составы для изготовления напитков".

Кроме того, податель возражения отмечал, что спорный товарный знак способен вводить потребителя в заблуждение в отношении производителя товаров, в связи с чем предоставление ему правовой охраны противоречит требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

В ходе рассмотрения возражения Роспатент установил, что представленные компанией и обществом заключения по вопросам сходства сравниваемых обозначений содержат противоположные выводы относительно их фонетических и семантических свойств, в связи с чем подлежат критической оценке ввиду содержания субъективного мнения специалистов-лингвистов, выраженного по заказу одного из спорящих субъектов (правообладателя и подателя возражения), как и социологические исследования и научные мнения, содержащие противоречащие друг другу выводы при сходном предмете и одинаковых задачах соответствующих научно-социологических исследований.

Самостоятельно проведя сопоставительный анализ спорного и противопоставленных товарных знаков, административный орган признал их несходными по фонетическому и графическому критериям ввиду разного количества и состава слогов, звуков и букв в них.

Роспатент не согласился с доводом компании о вхождении противопоставленных товарных знаков в спорный товарный знак, указав, что таковым может быть признано только полное вхождение.

Административный орган констатировал: ввиду отсутствия сравниваемых слов в словарно-справочных источниках такие слова не обладают смысловыми значениями, являются фантазийными и не подлежат анализу по семантическому критерию сходства.

Предположение компании о подобии заложенных в сравниваемые обозначения идей Роспатент счел субъективным.

Административный орган отметил отсутствие у сравниваемых словесных элементов определенного словарями ударения и обратил внимание на те варианты ударений, которые отмечают сами правообладатели сравниваемых товарных знаков, - ударение на первый слог "FAN-" / "ФАН-" в противопоставленных товарных знаках и ударение на второй слог "-ТО-" в спорном товарном знаке.

Учитывая установленные существенные отличия сравниваемых товарных знаков прежде всего по наиболее важному в рассматриваемом случае фонетическому критерию, Роспатент пришел к выводу о том, что эти товарные знаки и не ассоциируются друг с другом в целом, т.е. не являются сходными.

Проанализировав содержащиеся в сопоставляемых регистрациях товары 32-го класса МКТУ, административный орган признал их однородными.

Вместе с тем, принимая во внимание отсутствие сходства сравниваемых товарных знаков, Роспатент признал, что принципиальной возможности возникновения у потребителей представления о принадлежности исследуемых товаров 32-го класса МКТУ одному производителю не имеется.

Административный орган отметил, что данные заключения федерального государственного бюджетного учреждения науки "Институт социологии Федерального научно-исследовательского социологического центра Российской академии наук" от 24.09.2021 N 118-2021 (далее - заключение N 118-2021) коррелируются со сделанными выше выводами об отсутствии сходства сравниваемых товарных знаков, в связи с чем квалифицировал названное заключение в совокупности и взаимосвязи с указанными выводами как дополнительное и соответствующее иным материалам дела подтверждение позиции Роспатента, а также позиции членов коллегии как рядовых потребителей.

При этом административный орган исследовал представленные компанией и обществом сведения из сети Интернет в отношении восприятия сравниваемых обозначений потребителями и указал, что имеющиеся отзывы блогеров и потребителей не отвечают критерию достоверности, поскольку соответствующие выборки отзывов имеют избирательный характер, противоречат друг другу и не могут подтверждать какие-либо имеющие значение для рассматриваемого дела обстоятельства.

Административный орган счел неотносимыми к рассматриваемому делу и недостоверными доказательствами представленные компанией решения патентных ведомств иностранных государств.

На основании изложенного Роспатент не усмотрел оснований для признания спорного товарного знака не соответствующим требованиям подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

Административный орган отклонил доводы возражения о противоречии регистрации спорного товарного знака требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ, поскольку установленный факт отсутствия сходства сравниваемых обозначений исключает возможность введения потребителей в заблуждение в отношении товара и его производителя.

Роспатент также указал:

заявленные компанией доводы об интенсивном использовании ею принадлежащих ей товарных знаков, а также соответствующие доказательства не влияют на вывод об отсутствии оснований для признания спорного товарного знака не отвечающим требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ;

представленные правообладателем спорного товарного знака сведения о фактическом использовании этого знака не содержат признаки позиционирования маркированной таким средством индивидуализации продукции как товара подателя возражения или имитации дизайна названного товара.

Решением от 14.01.2022 Роспатент отказал в удовлетворении возражения, оставив в силе правовую охрану товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 712171.

Не согласившись с названным решением, компания обратилась в Суд по интеллектуальным правам с заявлением по настоящему делу.

Суд первой инстанции рассмотрел дело по правилам главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей проверку полномочий органа, принявшего оспариваемый ненормативный правовой акт, и соответствие оспариваемого акта требованиям законодательства.

Суд первой инстанции установил, что, принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, Роспатент действовал в рамках предоставленных ему полномочий.

Проведя сравнительный анализ спорного товарного знака с каждым из противопоставленных товарных знаков, суд первой инстанции согласился с выводом Роспатента об отсутствии оснований для признания семантического сходства сравниваемых товарных знаков, отметив, что они не имеют какого-либо установленного смыслового значения и являются фантазийными.

Суд первой инстанции подчеркнул: лица, участвующие в деле, не ссылались на наличие у слова "фанта" какого-либо семантического значения; компания не представила доказательств того, что с позиции рядового российского потребителя спорный и противопоставленные товарные знаки характеризуются подобием заложенных в них понятий или идей.

Суд первой инстанции отклонил довод компании о том, что спорный товарный знак образован посредством соединения начальной частицы "FANT-" противопоставленных товарных знаков и конечной части "-Cola" названия напитка "Coca-Cola". При этом суд первой инстанции не принял во внимание представленное компанией в подтверждение данного обстоятельства заключение сравнительного лингвистического коммуникативного исследования словесных обозначений "FANTA" / "ФАНТА" и "FANTOLA" / "ФАНТОЛА", подготовленное профессором Высшей школы бизнеса НИУ ВШЭ Ю.К. Пироговой 06.10.2021 (далее - заключение НИУ ВШЭ), указав, что вопросы сходства товарных знаков и возможности их смешения являются вопросами факта, которые разрешаются именно с позиции рядового среднего потребителя. Уровень знаний адресной группы потребителей товаров 32-го класса МКТУ (не специальных товаров) определяется исходя из разумно предполагающейся информированности потребителей, не обладающих специальными познаниями в области лингвистики и филологии.

Кроме того, суд первой инстанции обратил внимание на то, что выводы заключения НИУ ВШЭ о семантическом сходстве сравниваемых товарных знаков опровергаются выводами заключения региональной общественной организации "Гильдия лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам" о спорных товарных знаках "FANTA" ("ФАНТА") и "ФАНТОЛА" ("ФАНТОЛА") от 16.08.2021 N 14-08/21.

Вывод Роспатента об отсутствии сходства по фонетическому критерию суд первой инстанции также признал обоснованным, ввиду того что спорный и противопоставленные товарные знаки характеризуются различной фонетической длиной в силу разного количества их слогов (три слога - два слога) и звуков (семь звуков и пять звуков), а также разным составом звуков, поскольку в данных обозначениях совпадают лишь первые слоги ("ФАН-" / "FAN-" - "FAN-"), а второй и третий слоги ("-TO-LA") вовсе отсутствуют в противопоставленных товарных знаках ("ФАН-ТА", "FAN-TA"). Суд первой инстанции также указал на разные ударные слоги в сравниваемых обозначениях: в противопоставленных товарных знаках ударным является первый слог ("ФАНТА" / "FANTA"), что обусловлено длительной практикой использования указанных обозначений, в то время как спорный товарный знак "FANTOLA" в средствах массовой информации и в рекламе продукции всегда произносился с ударением именно на второй слог. В связи с этим суд первой инстанции констатировал: различное ударение в сравниваемых товарных знаках дополнительно усиливает их разное звуковое восприятие российскими потребителями.

В отношении графического критерия сходства суд первой инстанции согласился с Роспатентом в том, что сравниваемые товарные знаки имеют разную визуальную длину, характеризуются различным буквенным составом, что обуславливает различное их визуальное восприятие потребителями.

С учетом результатов анализа по вышеуказанным критериям суд первой инстанции пришел к выводу о том, что спорный товарный знак не ассоциируется с каждым из противопоставленных товарных знаков в целом и не является сходным с каждым из них.

Суд первой инстанции отклонил довод заявителя о наличии сходства спорного и каждого из противопоставленных товарных знаков ввиду общей частицы "FAN-", "FANT-", сославшись на множество обозначений, включающих подобную частицу, зарегистрированных для индивидуализации товаров 32-го класса МКТУ.

Учитывая изложенные выводы по результатам оценки сходства сравниваемых обозначений, суд первой инстанции заключил: сходство между спорным товарным знаком и каждым из противопоставленных товарных знаков отсутствует.

Проведя анализ однородности товаров, для индивидуализации которых зарегистрированы сравниваемые товарные знаки, суд первой инстанции признал обоснованным вывод Роспатента об однородности соответствующих товаров, поскольку они являются идентичными либо соотносятся друг с другом как вид-род (различные виды безалкогольных напитков и безалкогольные напитки) или относятся к одной группе товаров (безалкогольные напитки).

Вместе с тем суд первой инстанции подчеркнул: поскольку спорный товарный знак не сходен с каждым из противопоставленных товарных знаков, то отсутствует вероятность смешения данных обозначений в гражданском обороте применительно к вышеуказанным товарам.

Наряду с этим суд первой инстанции принял во внимание то обстоятельство, что спорный и противопоставленные товарные знаки сосуществуют в течение длительного времени, что дополнительно подтверждает отсутствие вероятности смешения сравниваемых обозначений в гражданском обороте.

Изучив представленные заявителем и третьим лицом отчеты по результатам социологических исследований, отзывы на них, экспертные заключения, суд первой инстанции установил факт их противоречия друг другу, несмотря на сходный предмет и одинаковые задачи.

На основании изложенного суд первой инстанции согласился с выводом Роспатента о том, что из-за наличия взаимоисключающих результатов социологических исследований и отсутствия в материалах дела доказательств, явно свидетельствующих о нарушении методологии проведения одного из опросов, Роспатент не мог отдать предпочтение одной из организаций и правомерно провел самостоятельный анализ сходства спорного товарного знака с каждым из противопоставленных товарных знаков с точки зрения рядового потребителя соответствующих товаров.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции счел правомерным вывод административного органа о соответствии предоставления правовой охраны спорному товарному знаку положениям подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

Не соглашаясь с доводом компании о том, что спорный товарный знак стойко ассоциируется у российских потребителей товаров 32-го класса МКТУ с ней как с их производителем ввиду известности, интенсивности использования компанией противопоставленных товарных знаков, суд первой инстанции подчеркнул установленное им отсутствие сходства спорного товарного знака с каждым из противопоставленных товарных знаков, что исключает возникновение у российских потребителей стойких ассоциативных связей между спорным товарным знаком и заявителем и вероятность возникновения у потребителей каких-либо ошибочных представлений о товаре и его изготовителе.

В отношении представленной компанией подборки ссылок на интернет-ресурсы, на которых содержатся публикации блогеров, а также размещены отзывы на товары, маркированные обозначением "FANTOLA", суд первой инстанции отметил, что указанные публикации датированы 2020 годом, т.е. относятся к периоду после даты приоритета спорного товарного знака (14.09.2018), в связи с чем названные материалы не могут свидетельствовать о том, что спорный товарный знак на указанную дату ассоциировался у российских потребителей с компанией. При этом приведенные публикации представляют собой мнение частных лиц по поводу спорного товарного знака, в силу чего не могут отражать объективное восприятие данного обозначения средним российским потребителем.

Суд первой инстанции констатировал: на дату подачи возражения (17.05.2021) спорный товарный знак уже был широко известен среднему российскому потребителю безалкогольных напитков, что подтверждается в том числе заключением N 118-2021, согласно выводам которого на дату приоритета спорного товарного знака (14.09.2018) лишь 4% российских потребителей считали, что обозначения "FANTA" и "FANTOLA" используются одним лицом, на дату проведения социологического опроса (19.08.2021-04.09.2021) к аналогичному мнению пришло также 4% потребителей. На дату приоритета спорного товарного (14.09.2018) знака 81% российских потребителей не ассоциировали товарные знаки друг с другом, а 90% российских потребителей исключали возможность путаницы при покупке товаров, маркированных сравниваемыми товарными знаками.

Анализ отзывов в сети Интернет позволил суду первой инстанции установить, что российские потребители явным образом различают продукцию, маркированную сравниваемыми товарными знаками.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции признал также правомерным вывод Роспатента о соответствии предоставления правовой охраны спорному товарному знаку требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Суд первой инстанции отклонил взаимные доводы компании и общества о злоупотреблении ими правом.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиум Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверил соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявил.

Исследовав доводы, содержащиеся в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам установил: ее заявитель не оспаривает выводы суда первой инстанции о том, что рассмотрение возражения компании против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку относится к полномочиям Роспатента, о применимом законодательстве, об отсутствии в действиях заявителя и третьего лица признаков злоупотребления правом.

Кроме того, не является спорным вопрос о том, что товары, для индивидуализации которых зарегистрированы спорный и противопоставленные товарные знаки, являются однородными.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции в отношении вышеперечисленных выводов суда первой инстанции не проверяется.

В кассационной жалобе компания указывает на то, что, суд первой инстанции провел оценку сходства спорного и противопоставленных товарных знаков не в полном объеме и с нарушением методологии оценки сходства, а также не учел представленные доказательства их сходства.

Компания утверждает, что суд первой инстанции не дал оценку сходства сравниваемых обозначений по фонетическому и графическому критериям по каждому признаку, влияющему на такое сходство, и принял во внимание лишь имеющиеся различия. При этом суд первой инстанции проигнорировал выводы о фонетическом и графическом сходстве сравниваемых обозначений, содержащиеся в отчете Фонда "ВЦИОМ" "Мнение респондентов относительно сходства / различия товарных знаков "FANTA" и "ФАНТА", с одной стороны, и товарных знаков "FANTOLA", "ФАНТОЛА", с другой стороны, а также о возможности введения в заблуждение относительно производителей сладких газированных напитков под данными товарными знаками".

По мнению подателя кассационной жалобы, суд первой инстанции не учел ряд фактических обстоятельств, свидетельствующих о сходстве сравниваемых обозначений, и не дал им надлежащую оценку, а именно: степень сходства сравниваемых обозначений с учетом однородности товаров, для которых они зарегистрированы; риск восприятия потребителями сравниваемых обозначений как принадлежащих одному производителю; общую целевую потребительскую аудиторию; один ценовой сегмент рынка; одни и те же места продажи конечному потребителю; регистрацию товарных знаков компании в 1966 и 1978 годах, вследствие чего потребители с максимально высокой долей вероятности будут воспринимать спорный товарный знак как суббренд заявителя.

Заявитель кассационной жалобы считает необоснованным вывод суда первой инстанции о том, что на дату подачи возражения (17.05.2021) спорный товарный знак уже был широко известен российскому потребителю безалкогольных напитков.

Как полагает компания, суд первой инстанции допустил произвольное и неверное толкование заключения N 118-2021, поскольку оно не содержит такого вопроса, из ответов на который суд первой инстанции сделал вывод о том, что на дату приоритета спорного товарного знака лишь 4% российских потребителей считало, что спорные товарные знаки используются одним лицом. При этом, по мнению компании, заключение N 118-2021 имеет ряд пороков, изложенные в нем выводы по итогам опроса не соответствуют формулировкам вопроса.

Податель кассационной жалобы не согласен с выводом суда первой инстанции о том, что представленные компанией публикации блогеров, отзывов на товары представляют собой мнение частных лиц и не могут отражать объективное восприятие спорного обозначения средним российским потребителем.

В кассационной жалобе компания указывает, что суд первой инстанции не дал мотивированную оценку ее доводам о риске введения потребителей в заблуждение в отношении производителя товаров, маркированных спорным товарным знаком, в частности: противопоставленные товарные знаки заявителя были зарегистрированы в России в 1966 и 1978 годах, за несколько десятилетий присутствия товара на рынке приобрели популярность среди потребителей, что повышает риск смешения с товарами, маркированными спорным товарным знаком, с позиции рядового потребителя; вследствие того, что стоимость товаров, для которых используются сравниваемые обозначения, невысока, то в обыденной ситуации потребителю свойственно принимать решение в отношении приобретения подобных товаров быстро и импульсивно; продукция, маркированная сравниваемыми обозначениями, имеет общую целевую потребительскую аудиторию, находится в одном ценовом сегменте рынка, выставляется/предлагается к продаже конечному потребителю в одних и тех же отделах магазинов / разделов онлайн-магазинов.

Кроме того, податель кассационной жалобы отмечает, что суд первой инстанции не дал надлежащую правовую оценку представленным компанией социологическим исследованиям, лингвистическим заключениям, представленным публикациям блогеров, отзывам на товары.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, содержащиеся в кассационной жалобе и в отзывах на нее, выслушав мнение представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к следующим выводам.

Согласно подпункту 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с товарными знаками других лиц, охраняемыми в Российской Федерации, в том числе в соответствии с международным договором Российской Федерации, в отношении однородных товаров и имеющими более ранний приоритет.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что как суд кассационной инстанции он проверяет не результаты оценки фактических обстоятельств, а соблюдение судом первой инстанции методологии установления сходства (определение Верховного Суда Российской Федерации от 02.02.2017 N 309-ЭС16-15153).

Методология определения сходства сравниваемых обозначений и вероятности их смешения в гражданском обороте определена Правилами составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденными приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482) и пунктом 162 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10).

На основании пункта 41 Правил N 482 обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.

Сходство обозначений для отдельных видов обозначений определяется с учетом требований пунктов 42-44 Правил N 482.

В силу пункта 42 Правил N 482 словесные обозначения сравниваются со словесными обозначениями и с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы.

Сходство словесных обозначений оценивается по звуковым (фонетическим), графическим (визуальным) и смысловым (семантическим) признакам.

Признаки, названные в пунктах 42, 43 Правил N 482, учитываются как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях

Как отмечено в пункте 162 Постановления N 10, применимом в том числе в отношении подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ, для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров и/или услуг для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров и/или услуг или при низкой степени однородности товаров и/или услуг, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

Из обжалуемого судебного акта следует, что по результатам анализа сравниваемых обозначений с учетом признаков, перечисленных в Правилах N 482, в их совокупности суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии сходства сравниваемых обозначений по фонетическому и графическому критериям, а также о невозможности установления семантического сходства из-за отсутствия у сравниваемых обозначений какого-либо смыслового значения.

При этом в силу отсутствия сходства спорного товарного знака с каждым из противопоставленных товарных знаков даже высокая степень однородности товаров не может привести к смешению обозначений.

Президиум Суда по интеллектуальным правам считает, что при определении сходства сравниваемых обозначений суд первой инстанции руководствовался правильной методологией, выполнив сравнение заявленного обозначения и противопоставленного товарного знака по всем необходимым критериям, а также в целом, заключив, что сравниваемые обозначения друг с другом не ассоциируются.

Вопреки доводам подателя кассационной жалобы, суд первой инстанции изложил подробный анализ сходства сравниваемых обозначений и не нарушил данную методологию, признав, что в настоящем случае отсутствие сходства сравниваемых обозначений исключает смешение этих обозначений в гражданском обороте даже для однородных товаров.

Доводы компании о том, что суд первой инстанции провел сравнение не по каждому пункту установления фонетического и графического сходства, не опровергают тот вывод суда первой инстанции, что спорный товарный знак не ассоциируется в целом с каждым из противопоставленных товарных знаков.

При установлении обстоятельств фонетического вхождения одного словесного обозначения в другое имеет значение не только совпадение отдельных буквосочетаний этих обозначений, но и их характер: воспринимается ли совпадающее буквосочетание как элемент, обладающий самостоятельным семантическим значением (в том числе является ли этот элемент корнем слова, являются ли совпадающие буквосочетания сильными элементами, на которых акцентируется внимание потребителей; несут ли данные элементы основную смысловую нагрузку) (постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 18.12.2017 по делу N СИП-700/2016).

Установленные судом первой инстанции различия по фонетическому и графическому критериям формируют иное восприятие спорного товарного знака, нежели противопоставленных ему товарных знаков компании.

Выводы суда первой инстанции должным образом мотивированы.

Ввиду отсутствия сходства сравниваемых обозначений не подлежат учету однородность товаров и иные обстоятельства, на которые ссылается компания, как влекущие возможность смешения сравниваемых обозначений.

Рассмотрев доводы кассационной жалобы, касающиеся выводов суда первой инстанции в отношении применения подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ, президиум Суда по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, представляющих собой или содержащих элементы, являющиеся ложными или способными ввести в заблуждение потребителя в отношении товара либо его изготовителя.

Как указано в пункте 37 Правил N 482, при рассмотрении вопроса о ложности или способности обозначения ввести потребителя в заблуждение в отношении товара или его изготовителя учитывается, что к таким обозначениям относятся, в частности, обозначения, порождающие в сознании потребителя представление об определенном качестве товара, его изготовителе или месте происхождения, которое не соответствует действительности.

В случае если ложным или вводящим в заблуждение является хотя бы один из элементов обозначения, то обозначение признается ложным или вводящим в заблуждение.

В абзаце седьмом подпункта 1 пункта 3 Рекомендаций по отдельным вопросам экспертизы заявленных обозначений, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 23.03.2001 N 39 (далее - Рекомендации N 39) отмечено, что вопрос о том, является ли обозначение ложным (способным ввести в заблуждение), рассматривается в отношении тех товаров, для которых испрашивается регистрация обозначения. Одно и то же обозначение может в отношении одних товаров быть признано описательным, в отношении других - ложным, в отношении третьих - фантазийным.

Вывод о способности обозначения вводить потребителя в заблуждение в отношении изготовителя товаров и лица, оказывающего услуги, может быть сделан в том случае, если данное обозначение ассоциируется у потребителя с иным производителем товаров на основании имеющегося опыта.

Для такого вывода необходимо наличие доказательств, подтверждающих активное и интенсивное использование обозначения, сходного со спорным товарным знаком, лицом, подавшим возражение, в результате чего у потребителей возникла стойкая ассоциативная связь между указанным лицом и товарами, которые вводятся в гражданский оборот под спорным обозначением.

Оценка обозначения на соответствие требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ производится исходя из восприятия этого обозначения рядовыми, средними потребителями - адресатами товаров, для индивидуализации которых испрашивается правовая охрана обозначения, в отношении конкретных товаров. Соответствующая оценка производится исходя из восприятия этого обозначения на конкретную дату - дату подачи заявки на государственную регистрацию товарного знака в Роспатент.

При рассмотрении дел об оспаривании решений Роспатента, принятых на основании подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ, учитываются существующие или вероятные ассоциативные связи, возникающие у потребителей в связи со спорным обозначением, с учетом имеющихся в материалах дела доказательств.

Таким образом, на основании вышеизложенных норм ГК РФ, Правил N 482, а также разъяснений, содержащихся в Рекомендациях N 39, положений арбитражного процессуального законодательства о распределении бремени доказывания по данной категории дел, для обоснования несоответствия предоставления правовой охраны товарному знаку положениям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ компании необходимо было доказать в рамках настоящего процесса, что материалы возражения подтверждают следующее: при восприятии спорного товарного знака через ассоциации, вызванные этим знаком, в сознании потребителя может возникнуть правдоподобное представление об изготовителе товара, которое не соответствует действительности, и тем самым потребитель может быть введен в заблуждение.

Вместе с тем, как обоснованно отметил суд первой инстанции, отсутствие сходства спорного товарного знака с каждым из противопоставленных товарных знаков, исключает возможность возникновения у потребителей стойких ассоциативных связей с компанией как изготовителем соответствующих товаров.

При этом исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимной связи, суд первой инстанции дополнительно указал, что они не подтверждают соответствующие доводы компании.

К тому же суд первой инстанции подчеркнул сосуществование спорного товарного знака и противопоставленных товарных знаков на рынке на протяжении нескольких лет.

Вопреки доводам заявителя, в отношении представленных в материалы дела социологических, лингвистических исследований суд первой инстанции указал на их противоречивость, несмотря на сходный предмет и одинаковые задачи.

Из решения суда первой инстанции усматривается, что представленные в материалы дела доказательства были исследованы и оценены в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и, что по ним судом были сделаны соответствующие выводы. При том, что оценка какого-либо доказательства, сделанная судом не в пользу стороны, представившей это доказательства, не свидетельствует об отсутствии как таковой оценки доказательства со стороны судов.

У президиума Суда по интеллектуальным правам отсутствуют правовые основания и для переоценки выводов суда первой инстанции.

Суд кассационной инстанции отмечает, что доводы компании выражают ее несогласие с оценкой судом представленных в материалы дела доказательств и установленными судом обстоятельствами и не свидетельствуют о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1 статьи 64 Кодекса), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, то есть иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности, относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), не допускается.

Дополнительно президиум Суда по интеллектуальным правам в ответ на доводы о широком и длительном использовании компанией своих товарных знаков считает необходимым отметить следующее.

Как разъяснено в пункте 162 Постановления N 10, одним из обстоятельств, влияющих на вероятность смешения товарных знаков, является степень известности, узнаваемости товарного знака.

Президиум Суда по интеллектуальным правам неоднократно указывал, что в случае применения разъяснений пункта 162 Постановления N 10 при проверке соответствия товарного знака требованиям подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ имеет значение степень известности, узнаваемости старшего товарного знака (в данном случае - противопоставленных товарных знаков компании).

Между тем известность, узнаваемость старшего товарного знака может оказать влияние как на увеличение, так и на уменьшение вероятности смешения сравниваемых средств индивидуализации.

Вопрос о том, какое влияние оказывает такая известность, должен разрешаться в каждом конкретном случае с учетом имеющихся именно в этом деле доказательств и установленных обстоятельств.

В ситуации, когда старший товарный знак обладает широкой известностью, популярностью, высокой репутацией, а младший - нет, вероятность того, что младший товарный знак будет восприниматься потребителем как принадлежащий тому же производителю (в качестве маркирующего самостоятельную линейку товаров того же производителя) увеличивается. Однако возможна и иная ситуация: когда старший товарный знак обладает широкой известностью, популярностью, высокой репутацией и младший товарный знак на момент подачи возражения также приобрел известность, популярность, определенную репутацию у потребителя, вероятность смешения таких обозначений снижается, поскольку потребители, часто приобретающие соответствующую продукцию, имеют сведения об обоих производителях, о товаре каждого из них, а также об используемых такими производителями обозначениях.

Если возражение подается после начала фактического использования младшего знака, то смешение, даже существовавшее в начальный момент, может начать снижаться по мере привыкания адресной группы потребителей к сосуществованию старшего и младшего знаков, что может учитываться в силу абзаца девятого пункта 2 статьи 1512 ГК РФ. На этом в числе прочего основано предусмотренное подпунктом 2 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ правило о том, что возражение по пункту 6 статьи 1483 Кодекса может быть подано только в течение пяти лет со дня публикации сведений о государственной регистрации товарного знака в официальном бюллетене (предполагается, что за пять лет потребитель полностью привыкает к сосуществованию знаков).

В случае если младший товарный знак активно используется, то привыкание потребителей к сосуществованию знаков может возникнуть и ранее пятилетнего срока.

В итоге даже при наличии некоторого сходства сравниваемых товарных знаков широкое использование обоих может привести к отсутствию вероятности их смешения в гражданском обороте. Поскольку в данном случае установлено отсутствие их сходства, широкое использование и спорного, и противопоставленных товарных знаков исключает все возможные сомнения в вероятности их смешения в гражданском обороте.

Довод о недоказанности широкого использования младшего знака направлен на переоценку установленных судом первой инстанции обстоятельств и опровергается материалами дела: суд первой инстанции привел в решении доказательства, на которых он основывал вывод о широкой известности младшего знака.

Таким образом, оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины за подачу кассационной жалобы подлежат отнесению на ее заявителя.

Излишне уплаченная при подаче кассационной жалобы сумма государственной пошлины подлежит возврату заявителю кассационной жалобы из федерального бюджета на основании статьи 104 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 333.40 Налогового кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 08.02.2023 по делу N СИП-352/2022 оставить без изменения, кассационную жалобу иностранного лица The Coca-Cola Company - без удовлетворения.

Возвратить иностранному лицу The Coca-Cola Company (Atlanta, Georgia, 30313, USA) в лице плательщика Тиллинг Екатерины Михайловны из федерального бюджета государственную пошлину в размере 1 500 (одна тысяча пятьсот) рублей, излишне уплаченную по чеку-ордеру от 10.04.2023 (операция N 32) при подаче кассационной жалобы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

В.А. Корнеев

Члены президиума

Г.Ю. Данилов

Н.Л. Рассомагина

Е.С. Четвертакова

Е.Н. Чеснокова