Решение Суда по интеллектуальным правам от 28 июля 2023 г. по делу N СИП-353/2022 Суд отказал в иске о признании недействительным решения Роспатента, принятого по результатам рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку, в связи с отсутствием сходства сравниваемых товарных знаков

Решение Суда по интеллектуальным правам от 28 июля 2023 г. по делу N СИП-353/2022

Именем Российской Федерации

Резолютивная часть решения объявлена 27 июля 2023 года.

Полный текст решения изготовлен 28 июля 2023 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Сидорской Ю.М.,

судей Погадаева Н.Н., Силаева Р.В.

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Лазаревой Е.А.

рассмотрел в судебном заседании заявление иностранного лица The Coca-Cola Company (One Coca-Cola Plaza, Atlanta, Georgia, 30313, USA) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) от 14.01.2022, принятого по результатам рассмотрения возражения от 17.05.2021 против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 712275.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Напитки из Черноголовки-АКВАЛАЙФ" (ул. Соединительная, д. 2, пом. 34, г. Черноголовка, Московская обл., 142432, ОГРН 1125031003866).

В судебном заседании приняли участие представители:

от иностранного лица The Coca-Cola Company - Лапшина А.С., Тиллинг Е.М. (по доверенности от 14.04.2022);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Халявин С.Л. (по доверенности от 10.01.2023 N 01/4-32-263/41и);

от общества с ограниченной ответственностью "Напитки из Черноголовки-АКВАЛАЙФ" - Шеманин Я.А. (по доверенности от 17.06.2022).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

иностранное лицо The Coca-Cola Company (далее - компания) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 14.01.2022, принятого по результатам рассмотрения возражения от 17.05.2021 против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 712275.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Напитки из Черноголовки-АКВАЛАЙФ" (далее - общество).

Заявитель полагает, что оспариваемое решение Роспатента противоречит подпункту 1 пункта 3 и подпункту 2 пункта 6 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Компания считает, что административный орган пришел к неверному выводу об отсутствии сходства до степени смешения товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 712275 (далее - спорный товарный знак) и зарегистрированных на имя компании товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 31825, N 61608, N 627381.

По мнению заявителя, анализ спорного и противопоставленных товарных знаков свидетельствует о том, что они являются сходными по звуковому (фонетическому), графическому (визуальному) и смысловому (семантическому) критериям.

В отношении графического и фонетического критериев сходства компания отмечает, что спорный товарный знак и товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 61608 имеют одинаковые начальные части, вследствие чего обозначение "ФАНТОЛА" по существу включает в себя обозначение "ФАНТА" в качестве составной части. Заявитель обращает внимание, что в рассматриваемом случае имеет место совпадение четырех первых букв и звуков из семи в сравниваемых обозначениях, которые расположены подряд. Кроме этого компания указывает, что сравниваемые товарные знаки выполнены стандартным печатным шрифтом заглавными буквами. Вышеизложенные обстоятельства, по мнению заявителя, свидетельствуют о высокой степени сходства спорного и противопоставленного товарного знака с точки зрения графики и фонетики.

В отношении семантического критерия сходства компания поясняет, что хотя товарный знак по свидетельству Российской Федерации N 61608 не является словарной единицей какого-либо языка, он несет в себе определенную смысловую нагрузку, приобретенную в течение нескольких десятилетий использования данного товарного знака заявителем. По мнению заявителя, спорный и противопоставленные товарные знаки имеют сходный заложенный в них смысл, идею.

Компания также обращает внимание суда на то, что конечная часть спорного товарного знака совпадает с конечной частью названия другого популярного напитка заявителя - Coca-Cola, принадлежащего заявителю общеизвестного товарного знака N 5 и с окончанием отличительной части фирменного наименования компании.

Заявитель отмечает, что противопоставленные товарные знаки компании зарегистрированы и охраняются в отношении товаров 32-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ), тождественных товарам 32-го класса МКТУ, для которых зарегистрирован спорный товарный знак. Реализуемые заявителем и третьим лицом товары имеют общую целевую потребительскую аудиторию, находятся в одном ценовом сегменте рынка, выставляются/предлагаются к продаже конечному потребителю в одних и тех же отделах магазинов/разделов онлайн магазинов.

Компания также акцентирует внимание, что в качестве фактического обстоятельства, усиливающего угрозу смешения спорного и противопоставленных товарных знаков, может выступать наличие у заявителя серии товарных знаков, в основе которой лежит один элемент, в данном случае ФАНТА/FANTA и аналогичной серии товарных знаков третьего лица.

Заявитель также считает, что спорный товарный знак способен вводить потребителей в заблуждение относительного производителя товара. Риск смешения товаров, маркированных товарными знаками компании и товарным знаком третьего лица, повышается ввиду длительного присутствия на российском рынке продукции заявителя и его популярности среди потребителей.

На основании изложенного заявитель указывает, что оспариваемое решение Роспатента не соответствует закону, нарушает права и законные интересы компании в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Предоставление правовой охраны спорному товарному знаку влечет существенные негативные последствия для заявителя. Присутствие на рынке продукции под спорным товарным знаком, сходным до степени смешения с товарными знаками компании, ведет к смешению товаров компании и третьего лица, в результате чего заявитель теряет часть своей потребительской аудитории. Кроме того, введение потребителей в заблуждение относительно производителя продукции, маркированной спорным товарным знаком, создает репутационные риски для заявителя.

Роспатент в отзыве не согласился с заявленными требованиями, поскольку полагает, что изложенные в заявлении доводы не соответствуют законодательству в области правовой охраны товарных знаков.

В отношении семантического критерия сходства административный орган отметил, что согласно общедоступным словарно-справочным источникам сравниваемые товарные знаки не имеют какого-либо установленного смыслового значения и являются фантазийными. Кроме этого Роспатент указал, что заявителем не представлено доказательств, согласно которым спорный и противопоставленные товарные знаки с позиции рядового потребителя характеризуются подобием заложенных в них понятий или идей. На основании изложенного административный орган пришел к выводу, что сравниваемые товарные знаки не являются семантически сходными.

Административный орган полагает необоснованными довод заявителя о том, что товарный знак "FANTOLA" образован посредством соединения начальной частицы "FANT-" противопоставленных товарных знаков и конечной части "-Cola" названия напитка "Coca-Cola". Роспатент указал, что представленное в подтверждение указанного довода Заключение, подготовленное профессором Высшей школы бизнеса НИУ ВШЭ Ю.К. Пироговой 06.10.2021 (далее - Заключение НИУ ВШЭ, том 5, л.д. 111-126) о семантическом сходстве сравниваемых товарных знаков, опровергаются выводами заключения комиссии специалистов-лингвистов о спорных товарных знаках (словесных обозначениях) FANTA (ФАНТА) и FANTOLA (ФАНТОЛА) от 16.08.2021 N 14-08/21 (том 3, л.д. 116-134), подготовленного региональным общественным объединением "Гильдия лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам (ГЛЭДИС)".

В отношении фонетического признака сходства административный орган указал, что спорный и противопоставленные товарные знаки характеризуются различной фонетической длиной в силу разного количества их слогов и звуков, разным составом звуков, поскольку в данных обозначениях совпадают лишь первые слоги, а второй и третий слоги вовсе отсутствуют в противопоставленных товарных знаках, различным ударением, так как в противопоставленных товарных знаках ударным является первый слог, а в спорном товарном знаке - второй слог. Учитывая изложенное, Роспатент указал, что данные обозначения не являются фонетически сходными.

Относительно графического сходства спорного и противопоставленных товарных знаков административный орган отметил, что они имеют разную визуальную длину, характеризуются различным буквенным составом, что обуславливает различное их визуальное восприятие потребителями. Принимая во внимание вышесказанное, данные обозначения, по мнению Роспатента, не являются графически сходными.

Роспатент также проанализировал однородность товаров, для которых зарегистрированы сравниваемые товарные знаки и признал, что они либо являются идентичными, либо соотносятся друг с другом как вид-род (различные виды безалкогольных напитков и безалкогольные напитки), либо относятся к одной группе товаров (безалкогольные напитки), в связи с чем являются однородными. Вместе с тем, поскольку спорный и противопоставленные товарные знаки не являются сходными, отсутствует вероятность смешения данных обозначений в гражданском обороте применительно к вышеуказанным товарам.

Реагируя на довод заявителя о том, что сходство и вероятность смешения спорного и противопоставленных товарных знаков подтверждается представленным им в материалы административного дела отчетом Фонда "ВЦИОМ" "Мнение респондентов относительно сходства / различия товарных знаков "FANTA" и "ФАНТА", с одной стороны, и товарных знаков "FANTOLA", "ФАНТОЛА", с другой стороны, а также о возможности введения в заблуждение относительно производителей сладких газированных напитков под данными товарными знаками (далее - отчет ВЦИОМ, том 2, л.д. 56-89), Роспатент указал, что в виду наличия взаимоисключающих результатов социологических исследований и отсутствия в материалах дела доказательств, явно свидетельствующих о нарушении методологии проведения одного из опросов, Роспатент не был вправе отдать предпочтении выводам одной из организаций.

Роспатент также указал, что доказательства, касающиеся известности и интенсивного использования противопоставленных товарных знаков, не могут свидетельствовать о возникновении у потребителей стойких ассоциативных связей между спорным товарным знаком и заявителем, а представленная компанией подборка ссылок на интернет-ресурсы не может подтверждать возникновение (и сохранение) у потребителей стойкой ассоциативной связи между спорным товарным знаком и заявителем.

Учитывая вышеизложенное, административный орган настаивает на том, что спорный товарный знак с позиции рядового среднего потребителя не является сходным до степени смешения с противопоставленными товарными знаками и не способен ввести потребителей в заблуждение относительно изготовителя товаров.

Общество в представленном отзыве на заявление просило отказать в его удовлетворении, считая оспариваемое решение Роспатента законным и обоснованным.

Третье лицо поддержало доводы Роспатента об отсутствии между спорным и противопоставленными товарными знаками сходства до степени смешения по фонетическому, семантическому и графическому критериям.

Общество указало, что довод заявителя о том, что вероятность смешения усиливается за счет восприятия потребителем товарного знака "ФАНТОЛА" как образованного за счет слияния товарных знаков "ФАНТА" и "КОКА-КОЛА", является не основанным на материалах дела мнением заявителя. Третье лицо также считает неотносимыми доказательствами заключение кандидата филологических наук Пироговой Ю.К. и заключение кандидата психологических наук по вопросу сходства товарных знаков FANTA/ФАНТА и FANTOLA/ФАНТОЛА.

В отношении отзывов в сети Интернет, представленных компанией, общество отметило, что из анализа текстов отзывов следует, что потребители явным образом различают продукцию, маркируемую сравниваемыми товарными знаками. При этом наличие в материалах дела негативных отзывов не свидетельствует само по себе о том, что потребители массово воспринимают спорный товарный знак как принадлежащей производителю товаров, маркированных противопоставленными товарными знаками

В отношении представленных компанией ссылок на видеоканал на интернет-сайте youtube.com третье лицо указало, что видеообзоры продукции с их критикой на видеоканале носят заказной характер, являются частью маркетинговой стратегии, и не отображают реальное мнение потребителей.

Учитывая изложенное, общество указало, что в материалах дела не содержится относимых и допустимых доказательств, свидетельствующих о смешении потребителем товаров, маркированных сравниваемыми товарными знаками. В этой связи вывод Роспатента об отсутствии сходства до степени смешения между сравниваемыми товарными знаками является законным и обоснованным.

Кроме этого третье лицо обращает внимание суда на то, что компания оспаривала в Роспатенте шесть решений о предоставлении правовой охраны товарным знакам, в которых словесный элемент ФАНТОЛА или FANTOLA является охраняемым. По всем поданным шести возражениям заявителя административный орган принял решения об отказе в удовлетворении возражений. Однако в Суде по интеллектуальным заявитель оспаривает лишь два из шести решений: по настоящему делу и по делу N СИП-352/2022. По мнению общества, действия заявителя по оспариванию двух из шести решений Роспатента, в которых содержатся аналогичные выводы, являются непоследовательными и не направлены на то, чтобы защитить свое исключительное право на товарные знаки со словесными элементами ФАНТА/FANTA от предоставления третьему лицу исключительных прав на товарные знаки со словесными элементами FANTOLA/ФАНТОЛА для маркировки товаров 32-го класса МКТУ. Указанные обстоятельства, а также заявление компании о приостановлении деятельности на территории Российской Федерации и одновременное продолжение оспаривания товарных знаков, по мнению третьего лица, являются самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований на основании статьи 10 ГК РФ.

Компания представила письменные пояснения на отзывы Роспатента и третьего лица, в которых поддержала ранее изложенные доводы, а также отметила, что для целей установления законного интереса в оспаривании товарного знака третьего лица правовое значение имеет исключительно наличие у заявителя сходного товарного знака с более ранней датой приоритета. В этой связи компания отмечает, что ссылки общества на отсутствие у заявителя законного интереса в оспаривании товарного знака ввиду временного приостановления деятельности компании в Российской Федерации, являются неправомерными и противоречат базовым принципам защиты исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 17.10.2022 требования компании удовлетворены: решение Роспатента от 14.01.2022, принятое по результатам рассмотрения возражения от 17.05.2021 против предоставления правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 712275, признано недействительным как не соответствующее требованиям подпункта 1 пункта 3 и подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ. На административный орган возложена обязанность повторно рассмотреть указанное возражение.

Постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 26.01.2023 решение суда первой инстанции отменено, дело направлено на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции.

Отменяя решение суда первой инстанции, президиум Суда по интеллектуальным правам указал, что не может признать обоснованными выводы суда первой инстанции о наличии некоторой степени сходства сравниваемых обозначений, поскольку последний нарушил методологию сравнения обозначений по фонетическому критерию, а также не проверил выводы административного органа об отсутствии оснований для применения семантического критерия и об отсутствии сходства сравниваемых обозначений в целом.

Президиум Суда по интеллектуальным правам также отметил, что суду первой инстанции следовало дать оценку выводам Роспатента с учетом самостоятельного исследования представленных компанией и обществом доказательств, определить, влияют ли такие доказательства на выводы о наличии или об отсутствии сходства сравниваемых обозначений либо о вероятности их смешения в гражданском обороте, и в случае несогласия с позицией административного органа изложить мотивированные выводы со ссылкой на материалы дела.

Дополнительно президиум Суда по интеллектуальным правам указал, что суд первой инстанции лишь ограничился констатацией факта нарушения Роспатентом процедуры рассмотрения возражения компании, выразившегося в нерассмотрении всех доводов заявителя, в неустановлении всех обстоятельств, имеющих значение для полного и обоснованного рассмотрения возражения компании, но не проверил должным образом выводы административного органа и не опорочил их.

Помимо изложенного президиум Суда по интеллектуальным правам пришел к заключению, что выводы суда первой инстанции по результатам оценки сходства сравниваемых обозначений, сделанные с перечисленными выше нарушениями, не позволяют признать верной и позицию суда первой инстанции о несоответствии оспариваемого ненормативного правового акта требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

При новом рассмотрении дела лица, участвующие в деле, представили письменные пояснения с учетом постановления суда кассационной инстанции.

Суд первой инстанции неоднократно откладывал судебное разбирательство по ходатайству заявителя в целях мирного урегулирования спора, однако мирное урегулирование спора не достигнуто.

Компания представила письменные объяснения, из содержания которых следует, что фактические обстоятельства дела подтверждают реальный риск смешения товаров, маркированных спорным и противопоставленными товарными знаками, а также наличие их сходства до степени смешения. По мнению заявителя, выводы об обратном означали бы нарушение принципа единообразия правоприменительной практики и произвольное толкование закона. Кроме этого компания отметила, что продукция маркированная спорным товарным знаком и противопоставленными товарными знаками, имеет общую целевую потребительскую аудиторию, находится в одном ценовом сегменте рынка, выставляется/предлагается к продаже конечному потребителю в одних и тех же отделах магазинов, разделов онлайн магазинов. Заявитель полагает, что указанные обстоятельства в совокупности приводят к тому, что имеет место реальный риск введения потребителей в заблуждение относительно производителя продукции, маркируемой оспариваемым товарным знаком.

Общество представило в материалы дела письменные объяснения, в которых поддержало ранее изложенную правовую позицию о том, что наличие у сравниваемых товарных знаков существенных отличий по доминирующему в рассматриваемом случае фонетическому критерию сходства позволяет сделать вывод об отсутствии сходства сравниваемых товарных знаков в целом, а также о том, что отсутствие сходства сравниваемых товарных знаков само по себе обуславливает отсутствие смешения потребителем товаров, маркированных сравниваемыми товарными знаками.

В судебном заседании представители компании настаивали на удовлетворении заявленных требований, просили оспариваемое решение Роспатента признать недействительным.

Представители Роспатента и общества возражали против удовлетворения заявленных требований.

Как следует из материалов дела, товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 712275 зарегистрирован Роспатентом 17.05.2019 с приоритетом от 14.09.2018 в отношении товаров 32-го класса МКТУ "минеральные и газированные воды и прочие безалкогольные напитки; фруктовые напитки и фруктовые соки; сиропы и прочие составы для изготовления напитков".

В Роспатент 17.05.2021 поступило возражение компании против предоставления правовой охраны данному товарному знаку, мотивированное несоответствием регистрации данного товарного знака положениям подпункта 1 пункта 3 и подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

Доводы возражения сводились к тому, что заявитель является правообладателем исключительных прав на:

товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 31825, зарегистрированный 21.10.1966 (срок действия продлен до 02.07.2025) с приоритетом от 02.07.1965, в отношении товаров 32-го класса МКТУ "безалкогольные напитки";

товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 61608, зарегистрированный 30.05.1978 (срок действия продлен до 12.09.2027) с приоритетом от 12.09.1977, в отношении товаров 32-го класса МКТУ "пиво, эль и портер; минеральные и газированные воды и другие безалкогольные напитки; сиропы и другие вещества для изготовления напитков";

товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 627381, зарегистрированный 22.08.2017 с приоритетом от 05.10.2016 в отношении товаров 32-го класса МКТУ "пиво; минеральные и газированные воды и прочие безалкогольные напитки; фруктовые напитки и фруктовые соки; сиропы и прочие составы для изготовления напитков".

Компания в возражении отмечала, что сравниваемые обозначения являются сходными до степени смешения. В возражении были приведены аргументы относительно сходства сравниваемых обозначений, аналогичные тем, которые представлены в поданном в суд заявлении.

По результатам рассмотрения возражения Роспатент принял решение от 14.01.2022 об отказе в его удовлетворении.

Принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, Роспатент исходил из того, что сравниваемые товарные знаки не являются сходными до степени смешения и не ассоциируются друг с другом, так как имеют совершенно разную фонетическую и визуальную длину в силу разного количества их слогов (3 слога - 2 слога), звуков (7 звуков - 5 звуков) и букв (7 букв - 5 букв), а также разные составы звуков и букв в большей части (в 2-х из 3-х) несовпадающих слогов, поскольку у них совпадают только лишь первые слоги ("ФАН-" - "FAN-", "ФАН-"), а второй ("-ТО-") и третий ("-ЛА-") слоги оспариваемого товарного знака вовсе отсутствуют в противопоставленных товарных знаках ("FAN-TA", "ФАН-ТА").

Административный орган признал неверным довод возражения о фонетическом вхождении противопоставленных товарных знаков в спорный товарный знак, поскольку таковым могло бы быть признано только лишь их полное вхождение во всей своей совокупности соответствующих звуков в строго определенной, не прерываемой иными звуками, их последовательности.

Кроме этого Роспатент отметил, что сравниваемые слова как таковые отсутствуют в каких-либо словарях, ввиду чего они не обладают теми или иными смысловыми значениями, то есть являются фантазийными и, следовательно, не подлежат сравнительному анализу по семантическому критерию сходства обозначений.

Реагируя на довод компании о том, что в сравниваемые товарные знаки могут быть заложены одинаковые идеи, связанные, например, со значением существующей лексической единицы русского языка "фант", означающей "игра, в которой участники выполняют шуточные задания, назначаемые по жребию; вещь, отдаваемая участником этой игры для жеребьевки; задание, назначаемое участнику такой игры" (см., например, Интернет-портал "Академик: Словари и энциклопедии на Академике / Словарь иностранных слов русского языка" - https://dic.academic.ru), административный орган признал его субъективным и указал на возможность обнаружить и иные лексические единицы.

Исходя из вышеизложенного Роспатент не усмотрел оснований для признания сравниваемых фантазийных (изобретенных) слов однокоренными и имеющими подобие заложенных в них идей. Административный орган дополнительно отметил, что отсутствие данных фантазийных (изобретенных) слов в каких-либо словарях обусловливает еще и отсутствие у этих слов тех или иных определяемых словарями ударений.

Вместе с тем Роспатент квалифицировал товары 32-го класса МКТУ, приведенные в перечнях товаров спорной и противопоставленных регистраций товарных знаков, как однородные в силу того, что соответствующие товарные позиции либо совпадают, либо соотносятся друг с другом как вид-род (различные виды безалкогольных напитков по отношению к родовому понятию безалкогольных напитков), либо относятся к одной и той же соответствующей определенной общеродовой группе товаров (безалкогольные напитки и составы для их изготовления).

Однако, учитывая, что сравниваемые знаки не являются сходными, административный орган пришел к выводу об отсутствии принципиальной возможности возникновения у потребителя представления о принадлежности вышеуказанных (однородных) товаров 32-го класса МКТУ, для индивидуализации которых они предназначены, одному производителю.

Роспатент также указал, что установленный им факт отсутствия сходства до степени смешения между сравниваемыми обозначениями исключает возможность введения потребителей в заблуждение, поскольку означает, что товарные знаки лиц, участвующих в деле, не ассоциируются друг с другом в целом, что исключает возможность возникновения у потребителей каких-либо ошибочных представлений о товаре и его производителе.

Не согласившись с решением Роспатента от 14.01.2022 и полагая, что оно является недействительным, так как не соответствует закону и нарушает права и законные интересы компании, последняя обратилась в Суд по интеллектуальным правам с рассматриваемым заявлением.

Согласно пункту 2 статьи 1248 ГК РФ в случаях, предусмотренных этим Кодексом, защита интеллектуальных прав в отношениях, связанных с подачей и рассмотрением заявок на выдачу патентов на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения, товарные знаки, знаки обслуживания и наименования мест происхождения товаров, с государственной регистрацией этих результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, с выдачей соответствующих правоустанавливающих документов, с оспариванием предоставления этим результатам и средствам правовой охраны или с ее прекращением, осуществляется в административном порядке (пункт 2 статьи 11) соответственно федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности и федеральным органом исполнительной власти по селекционным достижениям, а в случаях, предусмотренных статьями 1401 - 1405 названного Кодекса, федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным Правительством Российской Федерации (пункт 2 статьи 1401). Решения этих органов вступают в силу со дня принятия. Они могут быть оспорены в суде в установленном законом порядке.

Согласно статье 13 ГК РФ ненормативный акт государственного органа или органа местного самоуправления, а в случаях, предусмотренных законом, также нормативный акт, не соответствующие закону или иным правовым актам и нарушающие гражданские права и охраняемые законом интересы гражданина или юридического лица, могут быть признаны судом недействительными.

Глава 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает в качестве самостоятельного способа защиты прав и законных интересов в сфере предпринимательской деятельности и иной экономической деятельности обжалование решений и действий (бездействия) государственных органов в суд.

Частью 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Оспариваемое решение относится к ненормативным правовым актам, поскольку вынесено уполномоченным лицом (Роспатентом), которым было отказано в удовлетворении поданного возражения, в результате чего может затрагивать права и законные интересы заявителя.

Заявление может быть подано в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину, организации стало известно о нарушении их прав и законных интересов, если иное не установлено федеральным законом. Пропущенный по уважительной причине срок подачи заявления может быть восстановлен судом (часть 4 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Установленный законом срок на обращение с заявлением компанией соблюден, что не оспаривается Роспатентом и третьим лицом.

В соответствии с частью 4 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Полномочия Роспатента установлены частью 4 ГК РФ и Положением о Федеральной службе по интеллектуальной собственности, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 21.03.2012 N 218, исходя из которых рассмотрение возражения и принятие решения по результатам его рассмотрения входят в компетенцию Роспатента.

Таким образом, оспариваемое решение принято Роспатентом в пределах своей компетенции, что не оспаривается заявителем и третьим лицом.

Основанием для принятия решения суда о признании ненормативного правового акта недействительным являются одновременно как его несоответствие закону или иному правовому акту, так и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина или юридического лица, обратившихся в суд с соответствующим требованием, а отсутствие данных условий в совокупности является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении заявленных требований (статья 13 ГК РФ, пункт 138 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10), пункт 6 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Из изложенного следует, что основанием для удовлетворения заявления о признании ненормативного правового акта недействительным является обязательное одновременное наличие в совокупности двух условий:

1) нарушение им прав и охраняемых законом интересов заявителя;

2) несоответствие ненормативного правового акта закону или иному правовому акту.

При этом в случае, если судом будет установлено отсутствие какого-либо из двух указанных условий, то оспариваемый ненормативный правовой акт не может быть признан недействительным.

Согласно части 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие).

Также из пункта 136 Постановления N 10 следует, что при рассмотрении таких дел судам следует учитывать, что нарушения Роспатентом процедуры рассмотрения возражений, заявлений против выдачи патента или против предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара или исключительного права на ранее зарегистрированное наименование места происхождения товара являются основанием для признания принятого ненормативного правового акта недействительным только при условии, если эти нарушения носят существенный характер и не позволили всесторонне, полно и объективно рассмотреть указанные возражения, заявления.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 27 Постановления N 10, при оспаривании решений Роспатента и федерального органа исполнительной власти по селекционным достижениям суды должны учитывать: заявки на выдачу патента, заявки на товарный знак, а также заявки на наименование места происхождения товара подлежат рассмотрению в порядке, установленном законодательством, действовавшим на дату подачи заявки, а международные заявки на изобретение, промышленный образец или товарный знак и преобразованные евразийские заявки - на дату поступления заявки в Роспатент. По возражениям против выдачи патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара основания для признания недействительным патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товара определяются исходя из законодательства, действовавшего на дату подачи заявки в Роспатент или в федеральный орган исполнительной власти по селекционным достижениям.

Вместе с тем подлежит применению порядок рассмотрения соответствующих возражений, действующий на момент обращения за признанием недействительными патента, предоставления правовой охраны товарному знаку, наименованию места происхождения товаров.

С учетом даты приоритета спорного товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 712275 (14.09.2018) применимыми правовыми актами для оценки охраноспособности заявленного обозначения являются ГК РФ и Правила составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденные приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482).

На основании изложенного судебная коллегия отмечает, что Роспатентом верно определена правовая база для оценки охраноспособности спорного обозначения.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ предоставление правовой охраны товарному знаку может быть оспорено и признано недействительным полностью или частично в течение всего срока действия исключительного права на товарный знак, если правовая охрана была ему предоставлена с нарушением требований пунктов 1 - 5, 8 и 9 статьи 1483 настоящего Кодекса.

Согласно пункту 2 статьи 1513 ГК РФ возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по основаниям, предусмотренным, в частности, подпунктами 1 - 4 пункта 2 статьи 1512 настоящего Кодекса, могут быть поданы заинтересованным лицом.

Заинтересованность компании в подаче возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку установлена Роспатентом.

Судебная коллегия отмечает, что заинтересованность в подаче возражения определяется на момент совершения соответствующего юридически значимого действия (то есть на 17.05.2021).

Из материалов дела следует, что в обоснование наличия заинтересованности в подаче возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку заявитель ссылался на то, что компания является правообладателем противопоставленных товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 31825, N 61608, N 627381.

Рассмотрев довод третьего лица об отсутствии у заявителя заинтересованности в оспаривании решения Роспатента, принятого по результатам рассмотрения возражения, ввиду временного приостановления деятельности компании в Российской Федерации, судебная коллегия полагает его подлежащим отклонению в связи со следующим.

Сам по себе факт наличия у заявителя исключительного права на сходные со спорным товарным знаком средства индивидуализации с более ранней датой приоритета является достаточным основанием, подтверждающим заинтересованность лица в подаче возражения против предоставления правовой охраны спорному товарному знаку, а также в оспаривании принятого по результатам рассмотрения возражения решения.

При проверке соответствия решения административного органа судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с товарными знаками других лиц, охраняемыми в Российской Федерации, в том числе в соответствии с международным договором Российской Федерации, в отношении однородных товаров и имеющими более ранний приоритет.

В силу приведенной нормы и пункта 46 Правил N 482 регистрация в качестве товарного знака в отношении однородных товаров обозначения, сходного до степени смешения с каким-либо из товарных знаков, указанных в названной норме ГК РФ, допускается только с согласия правообладателя старшего товарного знака при условии, что такая регистрация не может явиться причиной введения в заблуждение потребителя.

Компанией оспаривается вывод Роспатента об отсутствии сходства до степени смешения оспариваемого и противопоставленных товарных знаков.

Согласно пункту 41 Правил N 482, обозначение считается тождественным с другим обозначением (товарным знаком), если оно совпадает с ним во всех элементах; обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.

В соответствии с пунктом 42 Правил N 482 словесные обозначения сравниваются со словесными обозначениями и с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы.

Сходство словесных обозначений оценивается по звуковым (фонетическим), графическим (визуальным) и смысловым (семантическим) признакам, а именно:

1) звуковое сходство определяется на основании наличия близких и совпадающих звуков в сравниваемых обозначениях; близости звуков, составляющих обозначения; расположения близких звуков и звукосочетаний по отношению друг к другу; наличия совпадающих слогов и их расположения; числа слогов в обозначениях; места совпадающих звукосочетаний в составе обозначений; близости состава гласных; близости состава согласных; характера совпадающих частей обозначений; вхождения одного обозначения в другое; ударения;

2) графическое сходство определяется на основании общего зрительного впечатления; вида шрифта; графического написания с учетом характера букв (например, печатные или письменные, заглавные или строчные); расположения букв по отношению друг к другу; алфавита, буквами которого написано слово; цвет или цветовое сочетание;

3) смысловое сходство определяется на основании подобия заложенных в обозначениях понятий, идей (в частности, совпадение значения обозначений в разных языках); совпадения одного из элементов обозначений, на который падает логическое ударение и который имеет самостоятельное значение; противоположности заложенных в обозначениях понятий, идей.

Признаки, указанные в изложенном пункте, учитываются как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

Как разъяснено в пункте 13 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел, связанных с применением законодательства об интеллектуальной собственности, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.12.2007 N 122, вопрос о сходстве до степени смешения обозначений является вопросом факта и по общему правилу может быть разрешен судом без назначения экспертизы.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 162 Постановления N 10, которые применяются в том числе и к пункту 6 статьи 1483 ГК РФ, смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься обычными потребителями соответствующих товаров в качестве соответствующего товарного знака, или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц.

При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе:

используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров;

длительность и объем использования товарного знака правообладателем;

степень известности, узнаваемости товарного знака;

степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены);

наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Спорный товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 712275 представляет собой выполненное стандартным шрифтом буквами русского алфавита словесное обозначение.

Противопоставленные товарные знаки "" по свидетельству Российской Федерации N 31825, "" по свидетельству Российской Федерации N 61608 и "" по свидетельству Российской Федерации N 627381 представляют собой соответствующие словесные и комбинированное обозначения, в которых индивидуализирующую нагрузку несут выполненные стандартным или оригинальным шрифтами буквами латинского алфавита слова "FANTA" либо его транслитерация буквами русского алфавита "ФАНТА".

Отказывая в удовлетворении возражения компании, Роспатент пришел к выводу о том, что спорный и противопоставленные товарные знаки не являются сходными до степени смешения и не ассоциируются друг с другом в целом.

Проанализировав самостоятельно сравниваемые обозначения, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Суд по интеллектуальным правам соглашается с указанием административного органа на то, что основную индивидуализирующую нагрузку в противопоставленных товарных знаках несут выполненные стандартным или оригинальным шрифтами буквами латинского алфавита словесный элемент "FANTA" либо его транслитерация буквами русского алфавита "ФАНТА".

Проанализировав сравниваемые обозначения по звуковому критерию сходства, судебная коллегия отмечает, что у сравниваемых словесных элементов "ФАНТА" / "FANTA" / "ФАНТОЛА" совпадает 5 из 7 звуков, входящих в их состав (ф, а, н, т, а), при этом четыре первых совпадающих звука расположены в одинаковой последовательности (фант-, fant-). Одинаковым является и последний звук сравниваемых обозначений (а).

Вместе с тем, как отмечено в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам по настоящему делу, на восприятие обозначения влияют количество и последовательность слогов, звучание и интонация, правила произношения слов. Президиум Суда по интеллектуальным правам также обратил внимание на то, что совпадение пяти звуков, не все из которых расположены последовательно, само по себе не достаточно для вывода о фонетическом сходстве сравниваемых обозначений.

В силу части 2.1 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации указания суда кассационной инстанции, изложенные в его постановлении об отмене решения суда первой инстанции, обязательны для суда, вновь рассматривающего дело.

Выполняя указания президиума Суда по интеллектуальным правам относительно осуществления фонетического анализа сравниваемых обозначений, судебная коллегия отмечает следующее.

При установлении обстоятельств фонетического вхождения одного словесного обозначения в другое имеет значение не только совпадение отдельных буквосочетаний этих обозначений, но и их характер: воспринимается ли совпадающее буквосочетание как элемент, обладающий самостоятельным семантическим значением (в том числе является ли этот элемент корнем слова, являются ли совпадающие буквосочетания сильными элементами, на которых акцентируется внимание потребителей; несут ли данные элементы основную смысловую нагрузку) (постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 18.12.2017 по делу N СИП-700/2016, от 30.06.2023 по делу N СИП-352/2022).

Судебной коллегией установлено, что сравниваемые обозначения характеризуются различным ударением. В противопоставленных товарных знаках ударным является первый слог ("ФАНТА" / "FANTA"), в то время как в средствах массовой информации и в рекламе продукции спорный товарный знак всегда произносился с ударением именно на второй слог "ФАНТОЛА".

Кроме того, суд полагает возможным согласиться с аргументами Роспатента о том, что сравниваемые товарные знаки характеризуется разной фонетической и визуальной длиной в силу разного количества их слогов (3 слога фан-то-ла - 2 слога фан-та), звуков (7 звуков - 5 звуков) и букв (7 букв - 5 букв), а также разным составом звуков и букв в большей части (в 2-х из 3-х) несовпадающих слогов, поскольку у них совпадают только лишь первые слоги ("ФАН-" - "FAN-", "ФАН-"), а второй ("-ТО-") и третий ("-ЛА-") слоги спорного товарного знака вовсе отсутствуют в противопоставленных товарных знаках ("FAN-TA", "ФАН-ТА").

Судебная коллегия также соглашается с доводом Роспатента о том, что фонетическим вхождением противопоставленных товарных знаков в спорный товарный знак может быть признано только их полное вхождение во всей совокупности соответствующих звуков в строго определенной, не прерываемой иными звуками, их последовательности, а совпадающие звуки в иных положениях в зависимости от этих определенных положений и соответствующего определенного фонетического их окружения имеют уже иные разные специфические свойства своего звучания, обуславливая отсутствие у сравниваемых знаков сходства в целом по данному критерию.

Принимая во внимание вышеуказанные обстоятельства, а также то, что различное ударение в сравниваемых товарных знаках дополнительно усиливает их разное звуковое восприятие российскими потребителями, судебная коллегия приходит к выводу о том, что административный орган пришел к правомерному выводу о том, что данные обозначения не являются фонетически сходными.

В отношении графического критерия сходства, Суд по интеллектуальным правам отмечает, что сравниваемые обозначения "ФАНТОЛА" / "ФАНТА" выполнены стандартным шрифтом заглавными буквами русского алфавита с совпадающей начальной частью "ФАНТ-". Вместе с тем, спорный и противопоставленные товарные знаки имеют разную визуальную длину, характеризуются различным буквенным составом, что обуславливает различное их визуальное восприятие потребителями. Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что данные обозначения не являются графически сходными.

Проводя анализ спорного и противопоставленных товарных знаков по семантическому критерию, судебная коллегия принимает во внимание правовую позицию президиума Суда по интеллектуальным правам о том, что для применения семантического критерия необходимо, чтобы для обоих сравниваемых словесных элементов семантика была очевидной для потребителей, наличие семантического значения только у одного из сравниваемых слов не свидетельствует о возможности применения такого критерия.

Как следует из материалов дела, лица, участвующие в деле, в ходе административной процедуры не ссылались на наличие у слова "фанта" какого-либо семантического значения.

Таким образом, Роспатент пришел к правомерному выводу о том, что нет оснований полагать, что сравниваемые товарные знаки являются семантически сходными, поскольку они не обладают теми или иными смысловыми значениями, то есть являются фантазийными и, следовательно, не подлежат сравнительному анализу по семантическому критерию сходства обозначений.

Таким образом, спорный и противопоставленные товарные знаки не ассоциируются друг с другом в целом, в силу чего отсутствует сходство данных обозначений.

Судебной коллегией также принято во внимание, что вступившее в законную силу решение Суда по интеллектуальным правам от 08.02.2023 по делу N СИП-352/2022, оставленное без изменения постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 30.06.2023, имеет на основании статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации преюдициальное значение при рассмотрении настоящего дела, так как в нем производилось сравнение товарного знака "FANTOLA" по свидетельству Российской Федерации N 712171, который является транслитерацией товарного знака "ФАНТОЛА" по свидетельству Российской Федерации N 712275, с аналогичными противопоставленными знаками заявителя. В рамках вышеуказанного дела суд первой инстанции пришел к выводу о том, что товарный знак "FANTOLA" не ассоциируется с каждым из противопоставленных товарных знаков в целом и не является сходным с каждым из них.

Ввиду отсутствия сходства сравниваемых обозначений не подлежит учету однородность товаров и иные обстоятельства, на которые ссылается компания как влекущие возможность смешения сравниваемых обозначений.

Судебная коллегия дополнительно отмечает, что в ходе административной процедуры компания и общество представляли социологические и лингвистические исследования в подтверждение своих доводов и возражений.

Согласно выводам отчета ВЦИОМ спорный и противопоставленные товарные знаки являются сходными до степени смешения. Вместе с тем, данный вывод опровергается заключением от 24.09.2021 N 118-2021, подготовленным по результатам социологического опроса потребителей, проведенного Лабораторией социологической экспертизы ФГБУН Института социологии Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН (далее - заключение N 118-2021, том 4, л.д. 22-56), из содержания которого следует, что вероятность смешения сравниваемых обозначений отсутствует.

Таким образом, в материалы дела представлены противоречащие друг другу результаты социологических исследований, имеющих сходный предмет и одинаковые задачи.

В материалы административного дела также представлен отзыв АНО "Левада-Центр" от 14.07.2021 N 23 на отчет ВЦИОМ (далее - отзыв АНО "Левада-Центр", том 5, л.д. 30-34), согласно которому исследование, по результатам которого подготовлен отчет ВЦИОМ, содержит существенные недостатки, которые не позволяют объективно оценить восприятие оспариваемого товарного знака потребителями.

При этом компания представила ответ Фонда "ВЦИОМ" от 18.10.2021 на отзыв АНО "Левада-Центр" (том 5, л.д. 128-131). В данном документе содержится позиция, согласно которой собственный отчет Фонда "ВЦИОМ" содержит объективные сведения о восприятии потребителями оспариваемого и противопоставленных товарных знаков.

В свою очередь, общество представило ответ АНО "Левада Центр" от 20.10.2021 N 31 (том 6, л.д. 68-71) на указанную позицию Фонда "ВЦИОМ". Согласно данному документу приведенные в ответе Фонда "ВЦИОМ" от 18.10.2021 доводы не опровергают наличие существенных недостатков в социологическом исследовании.

В материалы административного дела также представлено экспертное заключение АНО "Национальный исследовательский центр телевидения и радио" от 06.10.2021 N 67 (том 5, л.д. 127), содержащее критику заключения N 118-2021.

В ответ на данный документ правообладатель спорного товарного знака представил пояснения ФГБУН ИС ФНИСЦ РАН от 21.10.2021 N 134-2021 (том 6, л.д. 73-82), согласно которым доводы АНО "Национальный исследовательский центр телевидения и радио" о необъективности исследования, по результатам которого подготовлено заключение N 118-2021, являются необоснованными.

Изучив представленные в материалы административного дела документы в совокупности, Суд по интеллектуальным правам исходит из того, что из-за наличия взаимоисключающих результатов социологических исследований и отсутствия в материалах дела доказательств, явно свидетельствующих о нарушении методологии проведения одного из опросов, Роспатент не мог отдать предпочтение одной из организаций и правомерно провел самостоятельный анализ сходства спорного товарного знака с каждым из противопоставленных товарных знаков с точки зрения рядового потребителя соответствующих товаров. Методика определения сходства сравниваемых обозначений административным органом не нарушена.

Судебная коллегия также принимает во внимание длительное сосуществование сравниваемых товарных знаков, что дополнительно подтверждает отсутствие вероятности смешения сравниваемых обозначений в гражданском обороте.

Судебная коллегия также учитывает, что в случае применения разъяснений пункта 162 постановления N 10 при проверке соответствия товарного знака требованиям подпункта 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ имеет значение степень известности, узнаваемости старшего товарного знака (в данном случае - противопоставленных товарных знаков компании).

Между тем известность, узнаваемость старшего товарного знака может оказать влияние как на увеличение, так и на уменьшение вероятности смешения сравниваемых средств индивидуализации.

Вопрос о том, какое влияние оказывает такая известность, должен разрешаться в каждом конкретном случае с учетом имеющихся именно в этом деле доказательств и установленных обстоятельств.

В ситуации, когда старший товарный знак обладает широкой известностью, популярностью, высокой репутацией, а младший - нет, вероятность того, что младший товарный знак будет восприниматься потребителем как принадлежащий тому же производителю (в качестве маркирующего самостоятельную линейку товаров того же производителя) увеличивается. Однако возможна и иная ситуация: когда старший товарный знак обладает широкой известностью, популярностью, высокой репутацией и младший товарный знак на момент подачи возражения также приобрел известность, популярность, определенную репутацию у российского потребителя, вероятность смешения таких обозначений снижается, поскольку потребители, часто приобретающие соответствующую продукцию, имеют сведения об обоих производителях, о товаре каждого из них, а также об используемых такими производителями обозначениях.

Если возражение подается после начала фактического использования младшего знака, то смешение, даже существовавшее в начальный момент, может начать снижаться по мере привыкания адресной группы потребителей к сосуществованию старшего и младшего знаков, что может учитываться в силу абзаца девятого пункта 2 статьи 1512 ГК РФ. На этом в числе прочего основано предусмотренное подпунктом 2 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ правило о том, что возражение по пункту 6 статьи 1483 Кодекса может быть подано только в течение пяти лет со дня публикации сведений о государственной регистрации товарного знака в официальном бюллетене (предполагается, что за пять лет потребитель полностью привыкает к сосуществованию знаков).

В случае если младший товарный знак активно используется, то привыкание потребителей к сосуществованию знаков может возникнуть и ранее пятилетнего срока.

Вступившими в законную силу судебными актами по делу N СИП-352/2022, имеющими при рассмотрении настоящего дела преюдициальное значение, установлена широкая известность младшего знака "FANTOLA", являющимся транслитерацией спорного товарного знака.

На основании изложенного, судебная коллегия приходит к выводу о том, что предоставление правовой охраны товарному знаку по свидетельству Российской Федерации N 712275 не противоречит пункту 6 статьи 1483 ГК РФ.

В отношении соответствия предоставления правовой охраны спорному товарному знаку пункту 3 статьи 1483 ГК РФ судебная коллегия пришла к следующим выводам.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, представляющих собой или содержащих элементы, являющиеся ложными или способными ввести в заблуждение потребителя относительно товара либо его изготовителя.

Согласно пункту 37 Правила N 482 при рассмотрении вопроса о ложности или способности обозначения ввести потребителя в заблуждение относительно товара или его изготовителя учитывается, что к таким обозначениям относятся, в частности, обозначения, порождающие в сознании потребителя представление об определенном качестве товара, его изготовителе или месте происхождения, которое не соответствует действительности.

Компания приводит довод о том, что она интенсивно использует противопоставленные товарные знаки, которые, по ее мнению, сходны до степени смешения со спорным товарным знаком. В силу этого компания полагает, что спорный товарный знак стойко ассоциируется у российских потребителей товаров 32-го класса МКТУ с ней как с производителем товаров.

В подтверждение указанного довода компания в материалы административного дела представила следующие документы: товарные накладные и иные товарораспределительные документы, связанные с поставкой рекламно-сувенирной продукции, маркированную противопоставленными товарными знаками; сведения об объемах продаж и расходах на рекламу и продвижения продукции заявителя; подборка ссылок заявителя на публикации блогеров в сети Интернет, а также отзывов различных лиц на товары, маркированные обозначением "fantola".

Вместе с тем, как ранее было отмечено, судебная коллегия пришла к выводу о том, что спорный товарный знак и противопоставленные товарные знаки не являются сходными до степени смешения.

Отсутствие сходства спорного товарного знака с каждым из противопоставленных товарных знаков исключает возможность возникновение у потребителей стойких ассоциативных связей с компанией как производителем товара.

Относительно представленной компанией подборки ссылок на Интернет-ресурсы, на которых содержатся публикации блогеров, а также размещены отзывы на товары, маркированные обозначением "fantola" / "ФАНТОЛА", судебная коллегия отмечает, что приведенные публикации представляют собой мнение отдельных частных лиц относительно спорного товарного знака, в силу чего не могут отражать объективное восприятие данного обозначения средним рядовым российским потребителем.

В силу этого представленная подборка ссылок на Интернет-ресурсы не может подтверждать возникновение (и сохранение) у российских потребителей стойкой ассоциативной связи между спорным товарным знаком и компанией.

Судебная коллегия также учитывает, что вывод об отсутствии сходства между сравниваемыми товарными знаками исключает возможность введения российских потребителей в заблуждение, так как означает, что товарные знаки лиц, участвующих в деле, не ассоциируются друг с другом в целом, что исключает возможность возникновения у российских потребителей каких-либо ошибочных представлений о товаре и его изготовителе.

Следовательно, в отсутствие сходства сравниваемых товарных знаков, доводы компании о длительном и интенсивном использовании противопоставленных товарных знаков, не могут повлиять на вывод об отсутствии подтверждения несоответствия предоставления правовой охраны спорному товарному знаку требованиям пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Принимая во внимание изложенное, предоставление правовой охраны спорному товарному знаку не противоречит пункту 3 статьи 1483 ГК РФ.

Оценив в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные доказательства, суд пришел к выводу о законности и обоснованности оспариваемого ненормативного правового акта, поскольку судом проверено и установлено, что оспариваемое решение принято уполномоченным органом, соответствует требованиям действующего законодательства, не нарушает права и законные интересы заявителя, в связи с чем требование заявителя о признании оспариваемого решения недействительным удовлетворению не подлежит.

Судебные расходы по уплате государственной пошлины за подачу заявления подлежат отнесению на заявителя в силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180, 197-201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Суд по интеллектуальным правам

РЕШИЛ:

требования иностранного лица The Coca-Cola Company оставить без удовлетворения.

Решение по настоящему делу вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в президиум Суда по интеллектуальным правам в срок, не превышающий двух месяцев со дня принятия.

Председательствующий судья

Ю.М. Сидорская

Судья

Р.В. Силаев

Судья

Н.Н. Погадаев