Имущественные споры и теневая юстиция в постсоветской России (П.А. Скобликов, "Законодательство", N 8, август 2003 г.)

Имущественные споры и теневая юстиция в постсоветской России

1. Проблема, рассматриваемая в настоящей работе, отчетливо определилась в начале 1990-х годов. В специальной литературе России тех лет нередко встречаются упоминания о появлении и распространении этого криминального феномена.

В середине 1990-х годов проблема обострилась настолько, что участники Международного форума "Технологии безопасности", состоявшегося в 1996 г. в г.Москве по инициативе крупнейших предпринимательских объединений, в письме, направленном Председателю Правительства России, помимо прочего указали, что криминальное насилие стало инструментом запугивания и устранения несостоятельных должников или настойчивых кредиторов. В том же году Президент России Б.Н. Ельцин признал, что "...сформировалась устойчивая тенденция неисполнения многих решений судов по гражданским делам... А в итоге создается, по сути, криминальный механизм. Видя неэффективность судебных решений, многие предпочитают искать незаконные способы возвращения утраченного имущества... Другими словами, неисполнение судебных решений ставит под сомнение само существование судебной власти, а значит, и правового государства"*(1).

Исполнительной и законодательной властью были приняты определенные меры в целях оздоровления ситуации (вступило в силу новое уголовное законодательство, создана служба судебных приставов и др.), однако кардинального перелома не наступило. Криминал в этой сфере модифицируется и успешно приспосабливается к новым условиям.

Не случайно, выступая 3 апреля 2001 г. с Посланием Федеральному Собранию, Президент России В. Путин назвал сложившуюся в стране систему теневой юстиции одной из ключевых угроз.

Полноценный анализ российской теневой юстиции невозможен без рассмотрения ее во взаимосвязи с имущественными спорами, поэтому обратимся далее к вопросу об имущественных спорах.

2. Имущественный спор является разновидностью социального конфликта. Представлениям автора статьи близко следующее определение, сформулированное в конфликтологии: социальный конфликт есть процесс, в котором два (или более) индивида или группы активно ищут возможность помешать друг другу в достижении определенной цели, предотвратить удовлетворение интересов соперника либо изменить его взгляды и социальные позиции*(2).

Имущественный спор обусловлен противоречием имущественных интересов и целей конфликтующих сторон. При этом под имуществом понимается совокупность вещей, материальных ценностей и прав на получение вещей и иного материального удовлетворения (к такому пониманию подводит анализ содержания ст.128 Гражданского кодекса РФ).

Как отмечает В.А. Ядов, "на самом деле во всех конфликтах речь идет о двух вещах или даже об одной: о ресурсах и о контроле над ними. Власть с этой точки зрения - это вариант контроля над ресурсами, а собственность и есть сам ресурс"*(3).

Исходя из изложенного, имущественный спор можно определить как социальный конфликт, стороны которого высказывают притязания на одно и то же имущественное благо.

3. В зависимости от конкретного проявления имущественного конфликта те или иные его элементы (основание, участники, объекты, средства спора и проч.) обычно имеют правовую природу (в отличие, например, от конфликта межличностного, религиозного). Поэтому имущественный конфликт можно обозначить как юридический (в широком смысле слова).

Права и обязанности участников имущественного спора, порядок его разрешения*(4) урегулированы российским законодателем в гражданском, гражданском процессуальном, арбитражном процессуальном законодательствах, в законодательстве об исполнительном производстве и др.

Чаще всего имущественные споры возникают при неисполнении сторонами обязательств, вытекающих из заключенных сделок, фактов причинения вреда друг другу, неосновательного получения имущества, иных ситуаций, влекущих имущественные обязанности сторон по действующему законодательству или обычаям (обычаю делового оборота, житейскому обыкновению для той или иной местности, социальной общности и др.). Сторона, которая обязана совершить в пользу другой стороны определенное действие имущественного характера (передать имущество, уплатить деньги и т.д.) или воздержаться от определенного действия, считается должником. Кредитор - это сторона, которая имеет право требовать от другой стороны исполнения обязанности совершить определенное действие имущественного характера или воздержаться от определенного действия (ст.307 ГК РФ).

Итак, в гражданско-правовом смысле имущественный спор - это обычно конфликт между лицами, одно из которых является кредитором, другое - должником. При обращении в суд кредитор или лицо, считающее себя таковым (имеющее имущественные претензии к кому-либо), приобретает статус истца, а противоположная сторона - ответчика. Если суд удовлетворил иск и кредитор предъявил выданный судом исполнительный документ для принудительного исполнения, кредитор приобретает статус взыскателя.

Там, где имущественные споры не вытекают из юридических обязательств (имеют иные правовые*(5) или неправовые основания) и нет фигур кредитора и должника либо предъявлен встречный иск*(6) и каждый участник спора является одновременно и истцом, и ответчиком, во взаимоотношениях спорящих сторон и их положении наблюдаются те же закономерности, что и между кредитором и должником: одна из сторон юридически или фактически контролирует какое-либо имущество, другая высказывает претензии на него. Позиция первой стороны близка к типичному положению должника, позиция второй - к положению кредитора, и отношения между ними складываются сходным образом. Так, в суде сторона, фактически контролирующая спорное имущество, добивается юридического признания этого контроля, а сторона, которая имущество не контролирует, стремится установить фактический контроль над ним через признание своего права в суде.

4. В связи с общественным переустройством России, возрождением частной собственности, появлением условий для значительного накопления средств в руках отдельных лиц, вовлечением в гражданский оборот большого числа объектов (квартиры, предприятия, хозяйственные объекты, акции, иностранная валюта и т.д.), ранее из такого оборота исключенных, имущественные споры между юридическими и (или) физическими лицами многократно возросли количественно и усложнились качественно. Отражение этого процесса в общественном сознании наглядно иллюстрируют результаты контент-анализа российской прессы*(7), приведенные на рис.1.

"Рис.1. Использование в российских СМИ выражения "имущественные споры (конфликты)"

Имущественные споры сторон, являющихся равными участниками гражданского оборота, согласно действующему законодательству разрешаются путем переговоров и взаимного рассмотрения претензий, а при недостижении согласия и нежелании вести переговоры - в общем, арбитражном или третейском суде. Принудительное исполнение принятых в судебном порядке решений возложено на службу судебных приставов Министерства юстиции России (до осени 1997 г. этим занимались судебные исполнители, находившиеся при судах общей юрисдикции).

Количество исковых заявлений имущественного характера, поступающих в общие и арбитражные суды в первой половине 1990-х годов (и далее, до 1998 г. включительно), нарастало подобно лавине. Соответственно рос массив исполнительных документов. Если в 1990 г. для принудительного исполнения поступило чуть более 6 млн таких документов*(8), то в 1998 г. их число достигло почти 17 млн. В то же время удельный вес фактически осуществленных судебными исполнителями взысканий (вытекающих из гражданско-правовых отношений) от всей подлежащей взысканию суммы неуклонно снижался. В 1992 г. в целом по России этот показатель составил 43,3%, в 1994 - 41,3, в 1996 г. - 26,9%. Наблюдалось не только падение удельного веса фактически произведенных взысканий, но и снижение их абсолютной величины, причем не только в перерасчете на твердую валюту, но и в рублевом выражении. Например, в 1995 г. данный показатель составил 363 млрд руб., в 1996 г. - 168,5 млрд руб., т.е. даже без учета инфляции он снизился более чем в два раза.

Поскольку официальная судебная система в новых условиях оказалась неэффективной, а также в силу ряда других причин экономико-политического, социально-психологического, правового и иного порядка*(9) судебная защита для значительного количества участников имущественных споров оказалась недоступной или неприемлемой.

В этом смысле интересны следующие данные, полученные автором в конце в 1999-2000 гг. Представителям государственных и частных правоохранных организаций был задан вопрос: какой способ взыскания легальной задолженности с лица, уклоняющегося от уплаты, дает наибольший эффект? Менее четверти опрошенных указали на обращение в судебные органы. А первые три места распределились следующим образом: более 40,5% проголосовали за обращение к криминальной "крыше"*(10), 30,8% - за обращение к "крыше", которую создают сотрудники правоохранительных органов, а 27,8% избрали обращение к криминальному авторитету. Сразу отметим, что из-за недостаточности правовых оснований не все конфликты можно решить легальным путем, удовлетворив основные требования какой-либо стороны. По этому признаку их можно разделить на три категории:

а) конфликты, формально имеющие хорошую перспективу для разрешения в судебном и ином легальном порядке. Сюда относятся претензии и споры по поводу исполнения правомерных и должным образом оформленных сделок, а также по поводу иных предусмотренных законом обязательств (в частности, обязательств вследствие причинения вреда) и т.д.;

б) конфликты, имеющие слабую перспективу для разрешения в легальном порядке. Причина в том, что часто предшествующие отношения не были должным образом оформлены или эти отношения не получили удовлетворительного правового регулирования. Типичными примерами могут служить не оформленные надлежащим образом сделки предпринимателей и граждан, споры о выплатах выигрыша по результатам игры или пари (по общему правилу требования граждан и юридических лиц, связанные с организацией игр и пари или с участием в них, не подлежат судебной защите - ст.1062 ГК РФ);

в) конфликты, по которым претензии сторон основываются на нормах криминальной или иной субкультуры и не имеют правовых оснований. К таковым относятся, например, споры о поступлении и распределении средств "общака", дележе преступно нажитого имущества, контроле над предприятиями со стороны противостоящих криминальных группировок, исполнении условий противозаконных сделок*(11) и проч.

Здесь важно упомянуть, что последние годы широкое распространение получили "откаты". Суть "отката" в том, что помимо официально закрепленных условий какой-либо сделки лица, ведущие переговоры, договариваются о выплате в связи с этой сделкой суммы, которая не упоминается в тексте договора. Например, предприятие отпускает некой фирме продукцию по заниженной цене, а за эту скидку фирма перечисляет вознаграждение представителю предприятия на его личный счет. Понятно, что нарушение договоренности об "откате" не может быть оспорено официальным путем.

Проведенное автором исследование показывает, что конфликты второй и третьей категорий, а в значительной мере и первой категории*(12) разрешаются в рамках теневой юстиции*(13). Поэтому перейдем к рассмотрению содержания и сущности этого феномена.

5. В 80-х годах прошлого века и ранее участие представителей криминальной среды в разрешении имущественных споров ограничивалось в основном рамками своего круга. Доминировавшие в криминальной субкультуре "воровские понятия" включали и некоторые нормы, направленные на предупреждение и разрешение имущественных споров. Однако адресованы они были "своим" - лицам, имеющим антиобщественные устремления, совершающим преступления, и действовали большей частью в условиях изоляции, местах лишения свободы. Указанные нормы отражали специфику функционирования криминальной среды тех лет и устанавливали порядок взыскания карточных долгов, взносов в "общак" и др.

Ослабление государственной власти в целом и правоохранительных органов и судебной системы в особенности, происшедшее в России на рубеже 1980-1990-х годов, породило либо усилило ряд негативных социальных явлений криминального свойства, в расхожих определениях которых присутствует прилагательное "теневой": теневую экономику, теневую культуру и даже теневое государство*(14). К этому ряду примыкает и явление теневой юстиции, непосредственно относящееся к объекту настоящего исследования.

Выражение "теневая юстиция" (реже встречаются его синонимы "черная юстиция", "альтернативная юстиция") используется не только журналистами, но и юристами-практиками*(15); все чаще встречается оно и в научном обороте. В современных изданиях, посвященных проблемам борьбы с организованной преступностью, отмечается, что в стране развивается и функционирует теневая юстиция. Ликвидация системы теневой юстиции - новая задача, вставшая перед обществом*(16). В связи с этим хочется заметить, что организованная преступность представляет собой самовоспроизводящую систему, имеющую защиту от государственно-правового контроля. Теневая юстиция ныне органически включена в эту систему как ее подсистема и также обладает свойством самовоспроизводства. Поэтому для полной ликвидации теневой юстиции необходимо (но недостаточно) устранить причины, ее породившие.

Юстиция (официальная) в отечественной юриспруденции традиционно определяется как судебное ведомство, совокупность судебных учреждений, деятельность по осуществлению правосудия*(17). Поэтому априори, основываясь на этимологическом анализе выражения, теневую юстицию можно было бы определить как совокупность неофициальных структур, согласно некоему порядку и вопреки действующему законодательству рассматривающих и разрешающих уголовные и гражданские дела, а также экономические споры. При этом остаются открытыми вопросы о том, в каких пределах осуществляется теневая юстиция, полностью ли она дублирует юстицию официальную, что представляют собой элементы теневой юстиции, каковы процедура и средства обеспечения эффективности ее функционирования.

В специальной литературе последних лет встречаются попытки сформулировать определение теневой юстиции с учетом сложившейся ситуации. Одна из таких попыток была предпринята автором этих строк*(18). Другая сделана авторами "Российской криминологической энциклопедии", где теневая юстиция обозначена как скрытая от социального контроля система разрешения правовых споров, восстановления нарушенных противоправными деяниями прав и законных интересов различных субъектов, возмещения вреда, которая не основана на нормах права либо даже прямо противоречит таким нормам*(19).

Думается, что в процитированном определении верно отражены существенные признаки теневой юстиции - отсутствие социального контроля и несоответствие процедуры решения спора правовым нормам. Ибо предназначение теневой юстиции состоит в разрешении конфликта, а сущность конфликта заключается в способе разрешения создавшегося противоречия, в противодействии субъектов социального взаимодействия*(20). Существенно также указание на то, что к услугам теневой юстиции обращается широкий круг лиц (в который входят и те, кого можно отнести к законопослушным гражданам), и именно это обстоятельство позволяет говорить о наличии в обществе теневой юстиции, а не о системе разрешения конфликтов в некой, пусть и многочисленной, но замкнутой социальной группе, игнорирующей официальные правовые институты. В любом обособленном сообществе неизбежно складывается определенная система разрешения внутренних конфликтов, но вряд ли это служит основанием для именования ее теневой юстицией.

Вместе с тем в приведенном определении не обозначен такой важный признак теневой юстиции, как обеспечение исполнимости решений посредством угрозы криминального принуждения. Кроме того, необоснованно сужен объем понятия, поскольку из определения следует, что посредством теневой юстиции разрешаются лишь правовые споры, защищаются лишь законные интересы. Между тем в реальной жизни к теневой юстиции часто прибегают и субъекты, права которых сомнительны, а интересы находятся за гранью закона*(21).

Еще одно замечание связано с тем, что анализируемое определение находится на слишком высоком уровне обобщения, является как бы вневременным, абстрагируется от конкретных социальных условий.

В современных (российских) условиях в рамках теневой юстиции решаются, как правило, имущественные (отчасти экономические*(22)) споры. Рассмотрение и осуждение проступков неимущественного характера и споров о неимущественной ответственности ею не осуществляются (во всяком случае, пока).

В определении отсутствует и такой существенный признак (вероятно, свойственный всем квазисудебным образованиям*(23)), как нормативный регулятор деятельности. Принимаемые субъектами теневой юстиции решения основываются на обычаях, бытующих в тех прослойках общества, к которым принадлежат участники разбираемого конфликта (в том числе на обычаях делового оборота, житейских обыкновениях), а также на нормах криминальной субкультуры (причем доминируют последние).

Итак, теневую юстицию в современной России целесообразно определить как скрытую от социального контроля систему разрешения имущественных и иных споров, защиты прав и интересов физических и юридических лиц, которая основана на обычаях, а также нормах криминальной субкультуры и обеспечивается угрозой криминального принуждения.

Данная дефиниция составлена путем указания на существенные признаки понятия и относится к алгоритмическому типу. Известно, что один и тот же объект может определяться по-разному. Выбор определения логико-методологического типа детерминируется специфическими условиями задачи, которая решается с помощью определяемого термина, при условии возможно большей познавательной простоты определения*(24). С учетом данного тезиса разумно также привести дефиницию, которая бы конкретнее показывала содержание теневой юстиции на современном этапе развития российской истории. Уместно воспользоваться для этого рекомендацией о том, что для достижения ясности и доступности надо, если это возможно, более широкое понятие делить на более узкие и разъяснять широкое понятие через его частные случаи*(25).

Проведенное автором в "полевых" условиях исследование показывает, что теневая юстиция в России 1990-х годах в значительной мере представляла собой деятельность организованных преступных формирований*(26) и их лидеров, заключающуюся в завершении конфликта (урегулировании, разрешении противоречия и проч.) путем примирения конфликтующих сторон, содействия им в исполнении обязательств либо в подавлении активности одной из сторон*(27), а также в принятии решения по существу конфликта и в принуждении к исполнению принятого решения.

6. Формы проявления теневой юстиции в предложенном значении этого понятия предопределяют три вида субъектов, действующих в данной сфере: криминальные лидеры и авторитеты, группировки корыстно-насильственной направленности и группировки экономической направленности (рис.2). В результате их взаимодействия наблюдается следующее.

                       /-------------------\

           /----------|Лидеры и авторитеты| ---------\

                      |криминальной среды |           

    /--------------\   \-------------------/   /-----------------\

    |ОПГ корыстно- |                           |ОПГ экономической|

    |насильственной|-------------------------|направленности   |

    |направленности|                           \-----------------/

    \--------------/

                 Рис.2. Основные субъекты теневой юстиции

А. "Выбивание" долгов - отчасти дублирует деятельность нотариусов, признающих обоснованность имущественных требований, и службы судебных приставов по исполнению судебных и иных обязательных решений.

Б. Сдерживание или подавление, нейтрализация настойчивых и иных нежелательных кредиторов - деятельность, имеющая цель, противоположную обозначенной в предыдущем пункте, но реализуемую сходными методами (посредством угроз, насилия и подкупа).

В. Криминальный арбитраж заключается в оказании третейских услуг конфликтующим сторонам и может проявляться на разных уровнях. На нижнем уровне он действует тогда, когда спор между предпринимателями или иными претендующими на спорное имущество субъектами решается посредством переговоров между их "крышами". На криминальном жаргоне этот процесс называется "терками", "стрелками" и т.п. На верхнем уровне спор рассматривается арбитром, в роли которого обычно выступает вор в законе (если на данной территории таковой имеется) или иное лицо, пользующееся значительным авторитетом в криминальной среде ("смотрящий", "положенец"*(28)). На преступном жаргоне данный процесс иногда называется "разведение стрелок", а чаще просто "развод". В сложных случаях "разводить" спорящих могут несколько криминальных авторитетов*(29).

В российском криминальном мире уже несколько десятилетий вор в законе - самая видная фигура*(30). По результатам настоящего исследования автор считает приемлемым использование следующего определения этой фигуры: вор в законе ("вор") - представляющий повышенную общественную опасность, авторитетный и привилегированный в своей среде идейный преступник, получивший титул "вора в законе" в результате специальной процедуры ("крещения", "коронации"), одним из условий которой является рекомендация нескольких "воров", уже признанных таковыми*(31).

Криминальный арбитраж включает в себя элементы, свойственные третейским судам. Однако, как и решения официальных судов, решения криминальных арбитров (воров в законе, иных "авторитетов") в необходимых случаях подкрепляются принуждением, и, конечно, участники спора осознают наличие угрозы такого принуждения.

Г. Посредничество со стороны криминальных лидеров, авторитетов, а также криминальных группировок в разрешении имущественных споров между юридическими и (или) физическими лицами.

В этом случае криминальные лидеры и авторитеты выступают уже не в роли арбитров, находящихся "над схваткой" и высказывающих свои мнения о том, кто и насколько прав и как надлежит разрешить конфликт. Здесь у них иная роль, они - посредники между конфликтующими сторонами, пытающиеся сблизить их позиции и найти приемлемое решение, зачастую (явно или открыто) лоббирующие интересы одной из сторон. Воры в законе, "положенцы" и "смотрящие" обычно выступают в роли посредников в имущественных конфликтах тогда, когда конфликтующие стороны слишком сильны и независимы для того, чтобы выступать по отношению к ним в качестве арбитров.

Посредничество криминальных группировок заключается в организации и осуществлении взаимозачетов между кредиторами и должниками, иных схем и сделок, направленных на урегулирование имущественного спора. Посредниками выступают группировки экономической направленности. В условиях кризиса неплатежей различные формы взаимозачетов получили широкое распространение в отечественной экономике, что позволяет хозяйствующим субъектам решать свои финансовые проблемы без привлечения денежных средств. В этом случае, как правило, речь идет об урегулировании отношений лишь между юридическими лицами, обычно крупными предприятиями, посредством выстраивания цепочки взаимозачетов с использованием векселей и (или) бартера. По данным, которые в свое время поступили в Главное управление по борьбе с организованной преступностью МВД России, приблизительно с 1994 г. инициаторами и устроителями таких взаимозачетов все чаще выступают высокоорганизованные преступные группировки экономической направленности, умело сочетающие возможности легальной и теневой экономики.

Таким образом, теневая юстиция дополняет юстицию официальную, дублирует ее или противостоит ей.

7. Следует, вероятно, пояснить, что хотя автор, говоря о теневой юстиции, использовал данное выражение без кавычек, это не означает его положительного отношения к обозначаемому им явлению. Совершенно очевидно, что термин "юстиция" применим здесь лишь с большой натяжкой, ибо такая юстиция имеет мало общего с подлинными правосудием и справедливостью. Отсутствие кавычек есть следствие того, что за этим выражением в современном языке закрепилось в качестве основного именно то значение, в котором оно используется в данной работе (по той же причине с 1980-х годов термин теневая экономика в научной литературе также не заключается в кавычки).

Укажем, кстати, на некоторые теоретические предпосылки того, что применительно к рассматриваемому социальному явлению было востребовано слово "юстиция".

Уже давно некоторые представители западной социологии права склоняются к тому, что и частные группы способны к правотворчеству. Речь идет о гипотезе юридического плюрализма, согласно которой право считается гетерогенным и признается, что в одно и то же время, на одном и том же социальном пространстве могут сосуществовать несколько правовых систем. Из них основная - государственная, но наряду с ней возможны другие, независимые от нее и даже скрыто конкурирующие с ней.

В настоящее время общепризнано, что в современных обществах сосуществуют две системы норм - юридические и все остальные. Обсуждение критериев правового явления позволяет прояснить гипотезу правового плюрализма.

Для юриста его национальная правовая система неразрывно связана с государством и представляется единственно возможной. Государство как бы предшествует праву и само определяет, что имеет силу закона. Этот критерий (признак), как заметил французский исследователь Жан Карбонье, подкупает своей бюрократической (если не сказать детской) простотой*(32).

Однако существуют и иные точки зрения на то, чем отличаются от права другие нормативные системы.

С учетом предмета, рассматриваемого в настоящей работе, наиболее интересна позиция, которую на основе обширной этнологической аргументации защищал в своей работе "Определение права" американский социолог Г. Канторович*(33). Он указал, что всем системам права свойственна определенным образом организованная возможность оспаривания, институт оспаривания. Институт оспаривания имеет определенную, а именно процессуальную форму, кульминацией которой является решение. Г. Канторович считает, что процесс и решение - такие психосоциологические феномены, которые настолько чужды всем социальным неправовым явлениям и настолько специфичны для права, что именно их было бы правильным избрать в качестве критерия юридического. В данное им определение права включено то, что он назвал "юстициабельностью": правовыми являются лишь нормы, дающие возможность вынесения решения. Юстициабельность не должна пониматься узко - как подведомственность суду. Она охватывает универсальный круг явлений, включающий всякое обращение к судье-арбитру, даже простую жалобу. Кроме того, данная теория не подразумевает жестких характеристик процедуры. Решение может строиться по принципу силлогизма, но может иметь и харизматический характер. Признак правового подхода присутствует, если в спор вмешивается судья, третье лицо (безразлично, частный это арбитр или государственный чиновник), поставленный в особое положение (занимающий нейтральную позицию), с тем чтобы критически разобраться в существе спора между сторонами и найти выход из сложившегося положения с помощью решения.

Учитывая все вышеизложенное, можно с изрядной долей уверенности предположить: Г. Канторович счел бы, что криминальному арбитражу, осуществляемому российскими ворами в законе, свойственна юстициабельность, а значит, речь идет о правовом явлении.

Вместе с тем надо отметить, что, с позиции официального законодательства, "урегулированный" в рамках теневой юстиции имущественный спор в силу криминального решения из юридически однородного (гражданско-правового) конфликта нередко становится юридическим конфликтом смешанного типа (приобретает уголовно-правовую составляющую). Это затрудняет его последующее рассмотрение и законное разрешение как в гражданском (арбитражном), так и в уголовном процессах. Данное обстоятельство предопределяет особую значимость и комплексный (междисциплинарный) характер настоящего исследования.

***

В заключение укажем, что современная теневая юстиция в России не исчерпывается описанной формой. К началу XXI в. центр тяжести в теневой юстиции стал смещаться от откровенно криминальных фигур к таким субъектам, как "красные крыши", коррумпированные судьи, руководители органов исполнительной власти, в определенной зависимости от которых находятся официальные суды. Причем обозначенные разновидности теневой юстиции все теснее переплетаются между собой. Однако это - предмет отдельного исследования.

Отклики в связи с данной публикацией автор просит направлять по адресу: skoblikov@list.ru.

П.А. Скобликов,

доктор юрид. наук, полковник милиции

"Законодательство", N 8, август 2003 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Президент Российской Федерации Б.Н. Ельцин. Выступление на Общероссийском конгрессе по правовой реформе 6 марта 1996 г. М., 1996. С.8.

*(2) См.: Юридическая конфликтология / Под ред. В.Н. Кудрявцева. М., 1995. С.6.

*(3) Социальные конфликты: Экспертиза, прогнозирование, технология разрешения. М., 1991. Вып.1. С.44.

*(4) Выражение "разрешить имущественный спор" здесь и далее обозначает не только процесс принятия неким субъектом решения по спорным вопросам, но и проведение этого решения в жизнь.

*(5) Например, споры о разделе наследственного имущества.

*(6) То есть заявлено встречное требование, направленное к зачету первоначального требования, или удовлетворение встречного иска исключает удовлетворение первоначального.

*(7) Здесь и далее анализом были охвачены материалы около 450 наиболее известных центральных и региональных периодических изданий, для чего автор использовал ресурсы Национальной электронной библиотеки и любезную помощь ее сотрудников. Среди изученных источников: "Аргументы и факты", "Деньги", "Известия", "Коммерсантъ-daily", "Комсомольская правда", "Литературная газета", "Общая газета", "Правда", "Труд", "Экономика и жизнь" и др.

*(8) Приводятся суммарные сведения, включающие в себя не только данные по исполнительным листам, выданным судами, но и по другим исполнительным документам. Сведения почерпнуты из статформы N 4 за 1990 г., утвержденной постановлением Госкомстата СССР от 25 ноября 1988 г. N 161.

*(9) Подробнее об этих причинах см.: Скобликов П.А. Взыскание долгов и криминал. М., 1999.

*(10) Определение и типологию "крыш" см.: Скобликов П.А. Имущественные споры и криминал в современной России. М., 2001. С.131-143.

*(11) Предположим (предположение наше основывается на материалах исследования), что некий адвокат с целью добиться освобождения из-под ареста подзащитного и прекращения в отношении последнего уголовного дела передал лицу, которое представилось как высокопоставленный офицер МВД России, 10 тыс. долл. США. Однако желаемый результат не был достигнут, а лицо, получившее деньги, уклонялось от дальнейших встреч с адвокатом. Одновременно родственники обвиняемого, выделившие деньги, но не дождавшиеся отмены ареста, потребовали от адвоката вернуть деньги. В возникшей ситуации высока вероятность криминального разрешения спора, так как он не может быть разрешен официальным судом в интересах ни одной из конфликтующих сторон - сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, ничтожна, и в случае ее исполнения одной из сторон с другой стороны все полученное по сделке взыскивается в доход государства (ст.169 ГК РФ).

*(12) Вытеснение организованной преступности из первой и второй областей является насущной задачей российских правоохранительных и судебных органов, предпринимательских структур, иных заинтересованных государственных и общественных организаций.

*(13) По данным нашего исследования, имущественные споры, в разрешении которых принимали участие в качестве третьей стороны организованные преступные группировки (ОПГ) и их лидеры, чаще всего происходили в сфере гражданско-правовых отношений частных лиц и в сфере теневого (должным образом не оформленного) предпринимательства, несколько реже - в сфере легального предпринимательства, а далее по ранжиру идет сфера криминальной деятельности.

*(14) См., напр.: Медведева И., Шишова Т. Теневая культура // Независимая газета. 1997. 2 июля; Глинкина С. Особенности теневой экономики в России // Там же. 1998. 18 марта; Михайленко В. Теневое государство // Там же. 1997. 24 июля.

*(15) 10 ноября 1998 г. Агентство "РосБизнесКонсалтинг" (г.Москва) распространило сообщение под заголовком: "По мнению председателя Арбитражного суда Карелии, в России складывается параллельная теневая юстиция".

*(16) См.: Организованная преступность / Под ред. А.И. Долговой. М., 1998. С.143.

*(17) См., напр.: Юридический словарь / Под общ. ред. П.И. Кудрявцева. М., 1956. Т.2. С.636; Тихомирова Л.В., Тихомиров М.Ю. Юридическая энциклопедия / Под ред. М.Ю. Тихомирова. М., 1998. С.504.

*(18) См.: Скобликов П.А. Криминальное подавление кредиторов - проявление "теневой юстиции" // Мир безопасности. 1998. N 11-12. С.19.

*(19) См.: Российская криминологическая энциклопедия / Под общ. ред. А.И. Долговой. М., 2000. С.724.

*(20) См.: Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Конфликтология: теория, история, библиография. М., 1996. С.2.

*(21) На вопрос анкеты, распространенной автором статьи, о том, в каких сферах происходили имущественные споры, о которых известно, что в их разрешении принимали участие в качестве третьей стороны ОПГ и их лидеры, 63,9% опрошенных экспертов ответили, что такие споры происходили в сфере теневого (должным образом не оформленного) предпринимательства, 26,4% - что в сфере криминальной деятельности; при этом 60,9% экспертов указали при ответе на данный вопрос сферу легального предпринимательства (при анкетировании допускался выбор одним экспертом нескольких ответов, поэтому число ответов превышает число экспертов).

*(22) Пример: споры конкурентов о разграничении сфер влияния (кому из них, на какой территории и по какой цене, в каких объемах сбывать товар, оказывать услуги и др.).

*(23) Теневая юстиция - не первое квазисудебное образование в российской истории. В 1920-1940-е годы масштабный характер приобрело функционирование политической юстиции, которая руководствовалась в основном ведомственными нормативными актами. См.: Кудрявцев В., Трусов А. Политическая юстиция в СССР. М., 2000. С. 4.

*(24) См.: Петров Ю.А. Культура мышления: методологические проблемы научно-педагогической работы. М., 1990. С. 29.

*(25) См.: Петров Ю.А. Азбука логичного мышления. М., 1991. С.35.

*(26) Действующее уголовное законодательство предусматривает такие формы организованного соучастия в совершении преступлений, как организованная группа, преступное сообщество и преступная организация (ст.35 УК РФ). Юристы-криминалисты (и практики, и теоретики) пользуются терминами "организованная преступная группировка" (ОПГ) и "организованное преступное формирование", имея в виду собирательное понятие, включающее все названные формы соучастия. Сами члены таких группировок называют их "бригадами", реже - "командами", "семьями" (если речь идет о "воровской" группировке) и т.д.

*(27) Иногда это достигается посредством физической ликвидации одной из конфликтующих сторон, в результате чего конфликт исчерпывается (завершается).

*(28) "Положенец" и "смотрящий" - криминальные авторитеты, которые исполняют функции воров в законе по назначению или с ведома последних.

*(29) В ходе экспертного опроса сотрудников подразделений по борьбе с организованной преступностью (около 200 человек из всех основных экономических регионов России) 91,2% опрошенных указали, что им известны факты криминального арбитража высшего уровня, на котором спор разрешается криминальными авторитетами, выступающими в роли арбитров.

*(30) Показательно в связи с этим, что некоторыми современными исследователями предлагается классификация личностей опасных преступников, за основание которой взята степень приверженности воровской идеологии (см.: Коломытцев Н.А. Борьба с особо опасным рецидивом преступлений: теория и практика: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2000. С.22-23).

*(31) Более подробно о ворах в законе см.: Скобликов П.А. Имущественные споры и криминал в современной России. М., 2001. С.106-130.

*(32) См.: Карбонье Ж. Юридическая социология / Пер. с фр. М., 1986. С.165.

*(33) См.: Kantorowicz H. The Definition of Law. 1958.