Определение Конституционного Суда РФ от 20 июля 2023 г. N 1973-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Дорофеевой Ирины Валериевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 836, пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации и частью четвертой статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, C.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.А. Сивицкого,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданки И.В. Дорофеевой к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданка И.В. Дорофеева оспаривает конституционность следующих законоположений:

пункта 1 статьи 836 ГК Российской Федерации, согласно которому договор банковского вклада должен быть заключен в письменной форме; письменная форма договора банковского вклада считается соблюденной, если внесение вклада удостоверено сберегательной книжкой, сберегательным или депозитным сертификатом либо иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями;

пункта 1 статьи 1068 того же Кодекса, предусматривающего, что юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей; применительно к правилам, предусмотренным главой 59 ГК Российской Федерации, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ;

части четвертой статьи 61 ГПК Российской Федерации о том, что вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу и постановления суда по делу об административном правонарушении обязательны для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого они вынесены, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Как следует из представленных материалов, вступившим в законную силу приговором суда сотрудник банка - гражданин С. был признан виновным в совершении мошенничества в особо крупном размере с использованием служебного положения, а заявительница - потерпевшей по уголовному делу. Ссылаясь на то, что преступление С. совершено с использованием им своего служебного положения и при исполнении служебных обязанностей, И.В. Дорофеева обратилась в суд с иском о взыскании с банка, как работодателя С., материального ущерба, причиненного преступлением.

Решением суда, оставленным без изменения судами вышестоящих инстанций, в удовлетворении иска И.В. Дорофеевой к банку отказано. Суды исходили из того, что вред истцу причинен исключительно преступными действиями С., находившимися за пределами его служебных обязанностей и в отсутствие соответствующего поручения работодателя. Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации, с которым согласился заместитель Председателя этого суда, отказано в передаче кассационной жалобы заявительницы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

По мнению заявительницы, оспариваемые положения противоречат Конституции Российской Федерации, в частности ее статьям 1 (часть 1), 15 (части 1 и 2), 19 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 (части 1 и 2), в той мере, в какой они в системе действующего правового регулирования, по смыслу, придаваемому им правоприменительной практикой, допускают неопределенное и неоднозначное их применение судами, в нарушение принципа единообразного понимания и толкования правовой нормы всеми правоприменителями, в частности позволяют освобождать работодателя от гражданско-правовой ответственности за ущерб, причиненный третьим лицам его работником, действовавшим против воли и интересов работодателя, не по заданию работодателя и не под его контролем; позволяют не признавать соответствующим применяемым в банковской практике обычаям делового оборота документом, удостоверяющим факт внесения вклада, договор банковского вклада, оформленный в виде единого документа, подписанного сторонами, с приложением документов, подтверждающих факт внесения денежных средств на счет по вкладу, либо без таковых, но при наличии в самом договоре условия о том, что он является документом, удостоверяющим прием вклада; предусматривают обязательность вступившего в законную силу приговора суда по уголовному делу для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий работника, в отношении которого вынесен данный приговор, только по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Заявительница также указывает на противоположную позицию судов по аналогичным спорам в отношении других граждан - потерпевших от действий гражданина С.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 27 октября 2015 года N 28-П, пункт 1 статьи 836 ГК Российской Федерации в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора "иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота", не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку в этой части его положения по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду на основании оценки фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.

Таким образом, по предмету обращения в данной части имеется постановление Конституционного Суда Российской Федерации, сохраняющее свою силу.

Пункт 1 статьи 1068 ГК Российской Федерации устанавливает дополнительную гарантию защиты нарушенных прав потерпевшей стороны в деликтных обязательствах с учетом необходимости обеспечения баланса прав работодателя, его работника как непосредственного причинителя вреда при исполнении возложенных на него работодателем обязанностей, а также потерпевшего лица (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 28 марта 2017 года N 613-О, от 29 мая 2019 года N 1394-О, от 31 мая 2022 года N 1214-О и др.).

Что касается части четвертой статьи 61 ГПК Российской Федерации, то, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, пределы действия преюдициальности судебного решения объективно определяются тем, что установленные судом в рамках его предмета рассмотрения по делу факты в их правовой сущности могут иметь иное значение в качестве элемента предмета доказывания по другому делу, поскольку предметы доказывания в разных видах судопроизводства не совпадают, а суды в их исследовании ограничены своей компетенцией в рамках конкретного вида судопроизводства (Постановление от 21 декабря 2011 года N 30-П); при этом факты, установленные вступившим в законную силу приговором суда, имеющие значение для разрешения вопроса о возмещении вреда, причиненного преступлением, впредь до их опровержения должны приниматься судом, рассматривающим этот вопрос в порядке гражданского судопроизводства (определения от 4 июля 2017 года N 1442-О и от 11 февраля 2020 года N 297-О).

Оспариваемые положения не могут расцениваться как нарушившие в обозначенном в жалобе аспекте конституционные права И.В. Дорофеевой в конкретном деле, в котором суд первой инстанции отказал ей в удовлетворении иска также в связи с пропуском срока исковой давности.

Установление же и исследование фактических обстоятельств конкретного дела, оценка доказательств, послуживших основанием для применения в нем тех или иных норм права, не входят в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации (статья 125 Конституции Российской Федерации и статья 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации").

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 2 и 3 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Дорофеевой Ирины Валериевны, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой, и поскольку по предмету обращения Конституционным Судом Российской Федерации ранее было вынесено постановление, сохраняющее свою силу.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин