Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 15 июня 2021 г. N Ф08-3905/20 по делу N А32-39548/2019

г. Краснодар

15 июня 2021 г.

Дело N А32-39548/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 08 июня 2021 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 15 июня 2021 года.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Афониной Е.И., судей Артамкиной Е.В. и Садовникова А.В., при участии в судебном заседании от истцов: общества с ограниченной ответственностью "Афипский НПЗ" (ИНН 1037739597059, ОГРН 7704214548) - Гайнуллина Ю.Ф. (доверенность от 15.12.2020), Ремпель Р.Я. (доверенность от 08.12.2020), Бессмертного М.С. (доверенность от 21.05.2021), Дорошенко Р.Г. (доверенность от 19.01.2021), общества с ограниченной ответственностью "Ойл Технолоджис" (ИНН 7728731619, ОГРН 1107746264141) - Шейкина О.И. (доверенность от 31.05.2021), от ответчиков: общества с ограниченной ответственностью "БалтСетьСтрой" - Турутиной В.Ю. (доверенность от 16.09.2019), публичного акционерного общества "Московский кредитный банк" (ИНН 7734202860, ОГРН 1027739555282) - Мальцева Д.В. (доверенность от 25.07.2019), от третьего лица - публичного акционерного общества "Сбербанк России" - Мозолевой О.С. (доверенность от 09.03.2021), в отсутствие ответчика - общества с ограниченной ответственностью "Стройпроект" (ИНН 7709809651, ОГРН 5087746442383), третьих лиц: общества с ограниченной ответственностью "Технологии. Инновации. Строительство" и Шайхетдинова Чингиза Ильсияровича, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, рассмотрев кассационные жалобы общества с ограниченной ответственностью "Афипский НПЗ", публичного акционерного общества "Сбербанк России" и общества с ограниченной ответственностью "Ойл Технолоджис" на решение Арбитражного суда Краснодарского края от 26.11.2020 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.02.2021 по делу N А32-39548/2019, установил следующее.

ООО "Ойл Технолоджис" обратилось в арбитражный суд с исковым заявлением к ООО "Афипский НПЗ" (далее - завод, ООО "Афипский НПЗ") и ООО "Технологии. Инновации. Строительство" о признании недействительным договора поручительства от 11.12.2017 N 437602/17 (далее - договор).

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены ООО "Стройпроект", ООО "БалтСетьСтрой", ПАО "Московский кредитный банк" и ПАО "Сбербанк России".

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 17.09.2019 удовлетворено ходатайство истца о замене процессуального статуса лиц, участвующих в деле.

Произведена замена процессуального статуса ответчика ООО "Афипский НПЗ" на истца.

Произведена замена процессуального статуса третьих лиц ООО "Стройпроект", ООО "БалтСетьСтрой", ПАО "Московский кредитный банк", которые привлечены к участию в деле в качестве ответчиков.

Произведена замена процессуального статуса ООО "Технологии. Инновации. Строительство" на третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора.

Определением Арбитражного суда Краснодарского края от 26.12.2019 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен Шайхетдинов Ч.И.

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 24.12.2019, оставленным без изменения постановлением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 02.03.2020, исковые требования удовлетворены, договор поручительства от 11.12.2017 N 437602/17 признан недействительным. В удовлетворении исковых требований к ООО "Стройпроект" отказано.

Постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 19.08.2020 решение от 24.12.2019 и постановление апелляционного суда от 02.03.2020 отменены. Дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд Краснодарского края.

Решением от 26.11.2020, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 11.02.2021, в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе завод просит отменить судебные акты и направить дело на новое рассмотрение. Заявитель указывает, что заключение договора Шайхетдиновым Ч.И. и ПАО "Московский кредитный банк" в отсутствие у Шайхетдиновым Ч.И. соответствующих полномочий свидетельствуют о совместных действиях данных лиц вопреки интересам завода и в целях извлечения выгоды. Завод никогда не входил в группу компаний "Новый поток", фактические взаимоотношения между заводом и АО "Новый Поток" осуществлялись исключительно в рамках договора об оказании услуг от 30.09.2017 N 108/2017, решение о заключении которого было принято исходя из наличия необходимого опыта АО "Новый Поток" в сфере нефтепереработки. Представленная в материалы дела электронная переписка подтверждает, что сотрудники АО "Новый Поток" осуществляли согласование условий оспариваемого договора, дату его заключения, подписанта от имени завода с ПАО "Московский кредитный банк". Суды не исследовали вопрос об информированности ПАО "Московский кредитный банк" о явном ущербе для завода заключением договора и пришли к ошибочному выводу о добросовестности и разумности действий банка. Договор поручительства от 11.12.2017 N 437602/17 имеет признаки недействительности, предусмотренные пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс). Из пояснений Шайхетдинова Ч.И. следует, что подписание оспариваемого договора происходило по инициативе АО "Новый Поток". Доказательства того, что завод обладал информацией о заключении договора, в материалах дела отсутствуют. Завод договор поручительства не получал и не одобрял, по данным бухгалтерского учета обязательства по договору поручительства отсутствуют. Данное обстоятельство подтверждается оборотно-сальдовой ведомостью по счету N 009 "Обеспечения обязательств и платежей выданные", что зафиксировано в справке главного бухгалтера общества от 29.07.2019 N 5637-09. Ненадлежащее поведение со стороны Шайхетдинова Ч.И. в части необходимости оповещения Петрухина Е.В. и завода о совершенной сделке лишило заявителя возможности принять меры к обжалованию оспариваемой сделки ранее (до получения требования об оплате задолженности по кредитному договору от ООО "БалтСетьСтрой"). Договор поручительства от 11.12.2017 N 437602/17 заключен в результате сговора (или иных совместных действий) Шайхетдинова Ч.И. (который действовал как представитель завода), АО "Новый поток", ПАО "Московский кредитный банк" и выгодоприобретателя (ООО "ТИС") по сделке в ущерб интересам завода. Суды не приняли во внимание, что договор поручительства заключен с нарушением ранее принятых заводом обязательств по кредитным договорам и нарушает права ПАО "Сбербанк России".

В кассационной жалобе ООО "Ойл Технолоджис" также указывает, что выводы суда первой инстанции об аффилированности завода с АО "Новый Поток" не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Оспариваемая сделка проведена под полным фактическим контролем АО "Новый Поток", который действовал исключительно в собственных интересах и в ущерб интересам завода. Действуя разумно и добросовестно, ПАО "Московский кредитный банк" могло и должно было до момента заключения договора поручительства ознакомиться с условиями заключенных кредитных договоров завода с ПАО "Сбербанк России". Выводы судов о том, что факт нахождения Петрухина Е.В. на рабочем месте в день подписания договора поручительства, но не в месте заключения договора (г. Москва) не делает действия Шайхетдинова Ч.И. по заключению договора поручительства действиями за пределами полномочий по доверенности, по мнению заявителя, не соответствуют статье 209 Трудового кодекса Российской Федерации. Петрухин Е.В. не знал и не должен был знать о совершенной сделке, ООО "НефтеГазИндустрия" не знало и не могло знать о совершенной сделке, поскольку доверенность выдана на Шайхетдинова Ч.И. как на физическое лицо. Список участников и перечень лиц, заинтересованных в сделке, по состоянию на 11.12.2017 за подписью генерального директора Петрухина Е.В. с печатью завода не могут являться бесспорным доказательством того, что они были предоставлены в целях совершения оспариваемой сделки, лишь на том основании, что дата оспариваемой сделки и дата указанных документов совпадает.

В обоснование жалобы ПАО "Сбербанк России" указывает на то, что суды не оценили доводы банка о заключении оспариваемого договора со злоупотреблением правом и в нарушении действующего запрета. Договор поручительства заключен в нарушение прямого запрета, действовавшего в отношении завода, о чем не мог не знать ПАО "Московский кредитный банк", что свидетельствует о его недобросовестном поведении. Сделка причинила явный ущерб заводу. ПАО "Сбербанк России" отмечает, что объем долговой нагрузки истца не позволял принимать дополнительные кредитные обязательства за третьих лиц по договорам поручительства. Дополнительные финансовые обязательства являлись для завода избыточными. ПАО "Сбербанк России" не давал согласие на заключение оспариваемого договора, информацией о его заключении не располагал.

В отзывах на жалобы ООО "Стройпроект", ООО "БалтСетьСтрой" и ПАО "Московский кредитный банк" просят оставить без изменения обжалуемые судебные акты, считая их законными и обоснованными.

В судебном заседании представители участвующих в деле лиц повторили свои доводы и возражения.

Изучив материалы дела, доводы кассационных жалоб и отзывов, выслушав представителей участвующих в деле лиц, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что в удовлетворении жалоб надлежит отказать.

Суды установили и из материалов дела следует, что 11.12.2017 представитель ООО "Афипский НПЗ" и ПАО "Московский кредитный банк" заключили договор поручительства N 437602/17 (далее - договор поручительства) в обеспечение исполнения обязательств ООО "Строительная компания "Техинжстрой"" (с 31.05.2019 наименование изменено на ООО "Технологии. Инновации. Строительство") по кредитному договору от 07.12.2017 N 4376/17 об открытии кредитной линии (далее - кредитный договор).

Договор поручительства от имени ООО "Афипский НПЗ" подписан Шайхетдиновым Ч.И. (генеральным директором ООО "Нефтегазиндустрия", которое являлось единственным участником ООО "Афипский НПЗ" с долей 100%), на основании доверенности от 31.10.2017 N 77АВ4642746, выданной бывшим директором ООО "Афипский НПЗ" Петрухиным Е.В.

20 апреля 2019 года ООО "Ойл Технолоджис" приобрело 100% доли в уставном капитале ООО "Афипский НПЗ" на основании договора купли-продажи доли.

21 мая 2019 года ООО "Ойл Технолоджис" узнало о заключенном договоре поручительства в связи с получением претензии от ООО "БалтСетьСтрой" (правопреемника ПАО "Московский кредитный банк") с требованием исполнить обязательства по договору поручительства.

Полагая, что оспариваемый договор заключен представителем ООО "Афипский НПЗ" Шайхетдиновым Ч.И. с превышением полномочий, при наличии сговора и с причинением значительного ущерба заводу (статья 174 Гражданского кодекса), сделка также имеет признаки злоупотребления правом со стороны представителя завода Шайхетдинова Ч.И., АО "Новый поток", ООО "Технологии. Инновации. Строительство" и ПАО "Московский кредитный банк", заключена в целях возложения кредитного бремени на завод, ООО "Ойл Технолоджис" обратилось в арбитражный суд с иском.

Рассматривая спор, суды обоснованно руководствовались следующим.

Пунктом 1 статьи 65.2 Гражданского кодекса предусмотрено, что участники корпорации (участники, члены, акционеры и т. п.) вправе оспаривать, действуя от имени корпорации (пункт 1 статьи 182 Гражданского кодекса), совершенные ею сделки по основаниям, предусмотренным статьей 174 данного Кодекса или законами о корпорациях отдельных организационно-правовых форм, и требовать применения последствий их недействительности, а также применения последствий недействительности ничтожных сделок корпорации.

Согласно пункту 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление N 25) участник корпорации, обращающийся в установленном порядке от имени корпорации в суд с требованием о возмещении причиненных корпорации убытков (статья 53.1 Гражданского кодекса), а также об оспаривании заключенных корпорацией сделок, применении последствий их недействительности и о применении последствий недействительности ничтожных сделок корпорации, в силу закона является ее представителем, в том числе на стадии исполнения судебного решения, а истцом по делу выступает корпорация (пункт 2 статьи 53 и пункт 1 статьи 65.2 Гражданского кодекса).

Порядок обращения участника корпорации в суд с такими требованиями определяется, в том числе с учетом ограничений, установленных законодательством о юридических лицах. Лицо, уполномоченное выступать от имени корпорации, также является представителем корпорации при рассмотрении названных требований наряду с предъявившим их участником корпорации. В случае оспаривания участником заключенных корпорацией сделок, предъявления им требований о применении последствий их недействительности или о применении последствий недействительности ничтожных сделок ответчиком является контрагент корпорации по спорной сделке.

На основании пункта 1 статьи 168 Гражданского кодекса сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Если полномочия лица на совершение сделки ограничены договором или положением о филиале или представительстве юридического лица либо полномочия действующего от имени юридического лица без доверенности органа юридического лица ограничены учредительными документами юридического лица или иными регулирующими его деятельность документами по сравнению с тем, как они определены в доверенности, в законе либо как они могут считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, и при ее совершении такое лицо или такой орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения, лишь в случаях, когда доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об этих ограничениях (пункт 1 статьи 174 Гражданского кодекса).

В соответствии с пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 93 постановления N 25, пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса предусмотрены два основания недействительности сделки, совершенной представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица.

По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать. О наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях, например, если предоставление, полученное по сделке, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента.

При этом следует исходить из того, что другая сторона должна была знать о наличии явного ущерба в том случае, если это было бы очевидно для любого участника сделки в момент ее заключения. По этому основанию сделка не может быть признана недействительной, если имели место обстоятельства, позволяющие считать ее экономически оправданной (например, совершение сделки было способом предотвращения еще больших убытков для юридического лица или представляемого, сделка хотя и являлась сама по себе убыточной, но была частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых юридическое лицо или представляемый получили выгоду, невыгодные условия сделки были результатом взаимных равноценных уступок в отношениях с контрагентом, в том числе по другим сделкам).

По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации).

В силу пункта 2 статьи 181 Гражданского кодекса срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179 Гражданского кодекса), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Исходя из разъяснения, приведенного в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" (далее - постановление N 43), течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса).

Изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности. В случае если лицо, которое самостоятельно или совместно с иными лицами осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа, находилось в сговоре с другой стороной сделки, срок исковой давности исчисляется со дня, когда о соответствующих обстоятельствах узнало или должно было узнать лицо, которое самостоятельно или совместно с иными лицами осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа, иное, чем лицо, совершившее сделку. Лишь при отсутствии такого лица до момента предъявления участником хозяйственного общества или членом совета директоров требования срок давности исчисляется со дня, когда о названных обстоятельствах узнал или должен был узнать участник или член совета директоров, предъявивший такое требование (пункт 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.06.2018 N 27 "Об оспаривании крупных сделок и сделок, в отношении которых имеется заинтересованность"; далее - постановление N 27).

Юридическое лицо действует в гражданском обороте через своих представителей, в том числе лиц, осуществляющих полномочия единоличного исполнительного органа, которые имеют полномочия как на активные действия (например, совершение сделок), так и на пассивное представительство (восприятие от имени юридического лица внешних фактов). Риски недобросовестности указанных лиц несет юридическое лицо, и они не могут быть переложены на добросовестных третьих лиц.

Поскольку начало течения исковой давности связано с тем, когда юридическое лицо восприняло информацию об оспариваемой сделке, сведения, воспринятые директором, относятся на юридическое лицо и оно в подтверждение иного момента начала течения исковой давности не может ссылаться против третьих лиц на то, что директор был недобросовестный и действовал против интересов юридического лица, если только не будет доказан сговор директора с контрагентом по сделке. Иное решение нарушало бы права другой стороны сделки, которая по причинам, связанным исключительно с внутренними взаимоотношениями в юридическом лице, была бы ограничена в возможности ссылаться на истечение исковой давности со стороны юридического лица.

Суды установили, что директор завода Петрухин Е.В. выдал доверенность на заключение сделки. Кроме того, завод представил ПАО "Московский кредитный банк" список участников и перечень лиц, заинтересованных в сделке, по состоянию на 11.12.2017 за подписью генерального директора Петрухина Е.В. с печатью завода; копию паспорта главного бухгалтера Насретдиновой Г.Ф., заверенную нотариусом Северского нотариального округа пгт. Афипский Хаблюк А.И. 06.10.2017; копию паспорта генерального директора Петрухина Е.В., заверенную нотариусом Северского нотариального округа пгт. Афипский Олещенко О.А. 19.08.2017.

На тот факт, что названные документы получены банком в связи с заключением именно оспариваемого договора, указывает их дата - 11.12.2017, которая совпадает с датой подписания договора поручительства, что является обычаем делового оборота и следует из положений части 1 статьи 45 Закона N 14-ФЗ, согласно которым заинтересованными признаются лица, которые имели возможность влияния на общество в момент совершения сделки, в связи с чем перечень заинтересованных лиц предоставляется на дату подписания сделки.

Во исполнение пункта 2.9 оспариваемого договора в рамках ежеквартального мониторинга финансово-хозяйственного состояния поручителя завод за подписью генерального директора и главного бухгалтера представлял финансовые и налоговые документы (бухгалтерские балансы на 31.12.2017, 31.03.2018, 30.06.2018, 30.09.2018, письмо по мониторингу за 2017 год по состоянию на 01.01.2018 и расшифровка к бухгалтерскому балансу завода на 31.03.2018, 30.06.2018 за подписью главного бухгалтера; налоговая декларация завода по налогу на добавленную стоимость, по налогу на прибыль организации на 25.04.2018 и 24.07.2018 за подписью генерального директора Петрухина Е.В. и главного бухгалтера, заверенные печатью завода; справки от 20.04.2018 N 26645, от 13.07.2018 N 27204, выданные МИ ФНС России по крупнейшим налогоплательщикам по Краснодарскому краю об отсутствии задолженности по уплате налогов, сборов, страховых взносов, пене, штрафов, процентов; сведения об открытых (закрытых) счетах завода в кредитных организациях от 24.04.2018, 23.07.2018; справки из ПАО "Сбербанк России", Банка ВТБ (ПАО), АКБ "Абсолют Банк" (ПАО), АО "Газпромбанк", (АО) "Южный" обо всех открытых счетах завода, о выданных гарантиях и поручительствах, о выданных кредитах; письмо завода от 10.08.2018 N 7589-1 по мониторингу за 2 квартал 2018 года на 01.07.2018 за подписью генерального директора Петрухина Е.В., заверенное печатью завода, в адрес ПАО "Московский кредитный банк").

Доверенность от 31.10.2017 N 77АВ4642746, на основании которой заключена оспариваемая сделка и в которой содержится полномочие на заключение любых договоров, в том числе договоров поручительства, заверена нотариально и выдана лично генеральным директором Петрухиным Е.В., поэтому он не мог не знать о ее выдаче.

Кроме того, доверенность выдана Шайхетдинову Ч.И., одновременно являющемуся генеральным директором ООО "Нефтегазиндустрия", он же подписал оспариваемый договор. Факт нахождения Петрухина Е.В. на рабочем месте в день подписания договора поручительства не делает действия Шайхетдинова Ч.И. по заключению договора поручительства действиями за пределами полномочий по доверенности, что исключает возможность признания сделки недействительной по статье 174 Гражданского кодекса. Петрухина Е.В. назначил генеральным директором завода Шайхетдинов Ч.И., при этом обстоятельства, свидетельствующие о наличии у него каких-либо оснований скрывать факт совершения сделки от Петрухина Е.В., не установлены.

Петрухин Е.В. пояснил, что после удостоверения доверенности нотариусом города Москвы Стариковой Е.В. оригинал доверенности и ее копии были по указанию Шайхетдинова Ч.И. переданы ему лично незамедлительно, что не позволило осуществить регистрацию выданной Шайхетдинову Ч.И. доверенности в порядке, предусмотренном в заводе, поэтому информация о выданной доверенности в заводе отсутствовала.

Таким образом, представленными в дело доказательствами подтверждено, что директор Петрухин Е.В. знал о выдаче доверенности, в которой содержится полномочие на заключение любых договоров, она подписана им лично, в связи с чем не может быть признана выданной в тайне от завода на том основании, что факт ее выдачи не отражен во внутренних документах завода.

Суды обоснованно признали несостоятельным доводы завода о том, что доверенность была выдана Шайхетдинову Ч.И. для взаимодействия исключительно с ПАО "Сбербанк России", так как в этом случае текст доверенности должен был содержать указание на представление интересов общества именно в ПАО "Сбербанк России". Кроме того, доказательства взаимодействия Шайхетдинова Ч.И. с ПАО "Сбербанк России" в период после выдачи доверенности в деле отсутствуют.

Суды также обоснованно признали, что заключение оспариваемой сделки обусловлено вхождением ООО "Нефтегазиндустрия", завода и ООО "Технологии. Инновации. Строительство" с 2017 по 2019 годы в одну группу компаний "Новый поток", которая осуществляла фактический организационно-управленческий контроль над заводом, принимая решения по всем вопросам его финансово-хозяйственной деятельности, имела с ним технологические связи. Выдача поручительства соответствовала общей экономической цели группы компаний, поэтому оспариваемая сделка не может быть признана убыточной; банк, заключая договор, учитывал фактическую аффилированность названных лиц, то есть действовал разумно и добросовестно.

Данные обстоятельства установлены и вступившими в законную силу судебными актами по делу N А32-4091/2020.

Согласно правовому подходу, изложенному в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475 и от 15.02.2019 N 305-ЭС18-17611, если финансирование предоставлялось независимым кредитором, а поручитель входил в группу компаний заемщика, обеспечительная сделка не может быть признана недействительной ввиду злоупотребления кредитором своими правами; действия, направленные на повышение вероятности возврата долга иным экономическим субъектом, не могут быть квалифицированы в качестве недобросовестных; сделки поручительства и залога обычно не предусматривают встречного исполнения со стороны кредитора в пользу гарантирующего лица (поручителя или залогодателя).

Исходя из разъяснений, изложенных в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13 и в названных определениях Верховного Суда Российской Федерации, наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и должником объясняет мотивы совершения обеспечительных сделок.

При этом по смыслу указанной правовой позиции и разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление N 53), отношения, обусловливающие наличие соответствующих мотивов, могут быть как юридически формализованными, так и фактическими (когда отсутствует формальный критерий группы лиц, однако существует возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности).

По общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника (пункт 3 постановления N 53).

Согласно позиции, отраженной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2019 N 305-ЭС18-17611, получение поручительства от компании, входящей в одну группу лиц с заемщиком, с точки зрения нормального гражданского оборота, является стандартной практикой и потому указанное обстоятельство само по себе не свидетельствует о наличии признаков неразумности или недобросовестности в поведении кредитора даже в ситуации, когда поручитель принимает на себя обязательства, превышающие его финансовые возможности. Предполагается, что при кредитовании одного из участников группы лиц, в конечном счете, выгоду в том или ином виде должны получить все ее члены, так как в совокупности имущественная база данной группы прирастает.

В рассматриваемом случае доказательства злоупотребления правом, в том числе невозможности завода рассчитаться со своими кредиторами (принятие обеспечительных обязательств в объеме, превышающем совокупные активы поручителя, при наличии у последнего неисполненных обязательств перед собственными кредиторами), в материалы дела не представлены.

Нарушение заводом договорного запрета на заключение договоров, установленных в договоре с ПАО "Сбербанк России", не является основанием для признания оспариваемой сделки недействительной. На ПАО "Московский кредитный банк" не распространяются обязательства из указанных кредитных договоров, поскольку он не является стороной этих кредитных обязательств.

При рассмотрении дела в суде первой инстанции ответчики заявили о пропуске срока исковой давности.

В силу пункта 2 статьи 181 Гражданского кодекса срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Исходя из разъяснения, приведенного в пункте 3 постановления N 43, течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса).

Изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности.

В соответствии с пунктом 7 постановления N 27 переход доли к иному лицу не влияет на течение срока исковой давности по требованиям о признании крупных сделок и сделок с заинтересованностью недействительными и применении последствий их недействительности.

Оценив представленные доказательства, суды пришли к верному выводу о том, что годичный срок исковой давности пропущен, поскольку оспариваемый договор поручительства N 437602/17 заключен 11.12.2017, участник завода на момент совершения сделки (прежний владелец доли, приобретенной истцом, - ООО "Нефтегазиндустрия" лице директора в Шайхетдинова Ч.И.) и завод (в лице директора Петрухина Е.В.) знали и должны были знать о совершении сделки с момента ее заключения, а требование о признании договора недействительным поступило в арбитражный суд 19.08.2019, то есть по истечении указанного срока.

В соответствии с пунктом 2 статьи 199 Гражданского кодекса исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Установив, что срок исковой давности по заявленным требованиям пропущен, суды правомерно отказали в удовлетворении иска.

Суд кассационной инстанции соглашается с выводами судов, находит их законными, обоснованными, соответствующими имеющимся в деле доказательствам и фактическим обстоятельствам дела. Суды первой и апелляционной инстанций установили все существенные для дела обстоятельства и дали им надлежащую правовую оценку, выводы судов основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены ими правильно.

Приведенные в кассационной жалобе доводы сводятся к несогласию заявителя с оценкой судами представленных доказательств и сделанными на их основании выводами об обстоятельствах дела, однако переоценка доказательств и установленных судами обстоятельств дела в суде кассационной инстанции не допускается (статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

С учетом изложенного основания для отмены или изменения решения и постановления по приведенным в кассационной жалобе доводам отсутствуют.

Руководствуясь статьями 284 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Краснодарского края от 26.11.2020 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.02.2021 по делу N А32-39548/2019 оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий

Е.И. Афонина

Судьи

Е.В. Артамкина А.В. Садовников