Постановление Европейского Суда по правам человека от 26 сентября 2017 г. Дело "Хазиева (Khaziyeva) против Российской Федерации" (Жалоба N 4877/15) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Хазиева (Khaziyeva)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 4877/15)

Постановление Суда

Страсбург, 26 сентября 2017 г.

По делу "Хазиева против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Луиса Лопеса Герра, Председателя Комитета Суда,

Дмитрия Дедова,

Жольен Шуккинг, судей,

а также при участии Фатош Арачи, заместителя Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 5 сентября 2017 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано на основании жалобы (N 4877/15), поданной 30 декабря 2014 г. против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Назилей Хамзиновной Хазиевой (далее - заявительница).

2. Интересы заявительницы представляла адвокат А. Маралян, практикующая в Российской Федерации. Власти Российской Федерации были представлены сначала бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным, а затем сменившим его в этой должности М.Л. Гальпериным.

3. 28 августа 2015 г. жалоба была коммуницирована властям государства-ответчика.

Факты

Обстоятельства дела

4. Заявительница, 1963 года рождения, проживает в г. Уфе.

A. Сделки с квартирой, совершенные до ее покупки заявительницей

5. 26 декабря 2006 г. администрацией города Уфы было дано разрешение на ввод в эксплуатацию нового многоквартирного дома.

6. 30 сентября 2010 г. Орджоникидзевский районный суд города Уфы признал право собственности Т. на квартиру по адресу: г. Уфа, ул. Коммунаров, д. 66/2, кв. 54.

7. 28 октября 2010 г. Т. продал квартиру М. Сделка и право собственности М. на квартиру были зарегистрированы органами государственной власти.

8. 13 января 2011 г. М. продала квартиру заявительнице. Сделка и право собственности заявительницы на квартиру были зарегистрированы органами государственной власти.

В. Аннулирование права собственности заявительницы на квартиру

9. В неуказанный день Жилищный фонд Республики Башкортостан * (* Так в тексте (примеч. переводчика).) подал гражданский иск, требуя, inter alia, аннулирования права собственности заявительницы на квартиру и ее выселения.

10. 23 июля 2013 г. районный суд в полном объеме удовлетворил вышеуказанные требования. Судом было установлено, что решение от 30 сентября 2010 г. было поддельным, а также что Т. умер в 2008 году и не мог являться стороной в соответствующем производстве. Суд отказался признать, что квартира была приобретена заявительницей на добросовестной основе, так как она не проверила подлинность решения от 30 сентября 2010 г. Он также принял во внимание, что М. продала квартиру заявительнице за 180 000 рублей, а приобрела ее за 190 000 рублей.

11. 17 ноября 2013 г. Верховный Суд Республики Башкортостан оставил решение от 23 июля 2013 г. без изменений.

12. 4 апреля 2014 г. Верховный Суд Российской Федерации отклонил кассационную жалобу заявительницы.

13. 9 июля 2014 г. Верховный Суд Российской Федерации отклонил вторую кассационную жалобу заявительницы.

14. По информации, представленной властями государства-ответчика, распоряжение о выселении не было исполнено, и заявительница продолжает проживать в указанной квартире.

Право

I. предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

15. Заявительница жалуется на то, что она была лишена права собственности на квартиру в нарушение требований статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, которая гласит:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

16. Власти Российской Федерации оспаривали данное утверждение. Хотя они и согласились, что признание недействительным права заявительницы на квартиру представляло собой вмешательство в ее право на беспрепятственное пользование имуществом, они считали, что такое вмешательство проходило в строгом соответствии с требованиями, изложенными в статье 1 Протокола N 1 к Конвенции. Вмешательство в право проходило в соответствии с законом и преследовало законную цель предоставления доступного жилья людям с низкими доходами. В заключение власти Российской Федерации утверждали, что вмешательство было пропорционально преследуемой правомерной цели.

17. Ссылаясь на выводы Европейского Суда, сделанные при рассмотрении дел "Гладышева против Российской Федерации" (Gladysheva v. Russia) и "Столярова против Российской Федерации" (а) (см. Постановление Европейского Суда по делу "Гладышева против Российской Федерации" (Gladysheva v. Russia) от 6 декабря 2011 г., жалоба N 7097/10 * (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2012. N 6 (примеч. редактора).); и Постановление Европейского Суда по делу "Столярова против Российской Федерации" (Stolyarova v. Russia) от 29 января 2015 г., жалоба N 15711/13 * (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2015. N 3 (примеч. редактора).)), заявительница настаивала на своей жалобе.

А. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

18. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Суд также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

19. Европейский Суд считает, что у сторон существует согласованная позиция о том, что квартира находилась в собственности заявительницы, и что лишение заявительницы прав собственности на квартиру составило вмешательство в ее права в соответствии со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Суд не усматривает причин считать иначе. Кроме того, Суд считает, что он может отказаться от рассмотрения вопросов законности и законной цели такого вмешательства, поскольку они в любом случае не соответствуют требованию соразмерности, как будет изложено ниже.

20. Европейский Суд отмечает, что эта квартира перестала быть "собственностью" государства в результате мошенничества, совершенного неустановленным преступником, который подделал решение, подтверждающее право Т. на квартиру. Суд отмечает, что, когда заявление о государственной регистрации права Т. на квартиру и ее последующую продажу М. было подано в органы государственной регистрации, на последних было возложено бремя обязательства проверить подлинность решения, подтверждающего право собственности Т. на квартиру и законность каждой последующей сделки с квартирой (см. для сравнения Постановление по делу "Пчелинцева и другие против Российской Федерации" (Pchelintseva and Others v. Russia) от 17 ноября 2016 г., жалоба N 47724/07 и 4 другие жалобы * (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2017. N 11 (примеч. редактора).), § 98). Однако властями не было представлено никаких объяснений, почему органы государственной регистрации не смогли обнаружить мошенничество, приняли поддельное судебное решение за достоверное и одобрили последующие сделки с квартирой. При таких обстоятельствах Суд не может согласиться с аргументом судов Российской Федерации о том, что заявительница не могла считаться bona fide приобретателем квартиры, так как она не имела сомнений относительно подлинности судебного решения, проверенного и принятого органами государственной регистрации. Власти государства-ответчика и суды также не объяснили, почему частота сделок с квартирой и ее покупная цена должны были насторожить заявительницу.

21. Соответственно, Европейский Суд считает, что ввиду упущений со стороны властей в процедурах, специально предназначенных для предотвращения мошенничества в сделках с недвижимостью, вряд ли можно считать обоснованным решение судебных органов об изъятии квартиры у заявительницы без выплаты компенсации или предоставления заменяющего жилья. Суд повторяет, что ошибки или упущения со стороны органов государственной власти должны служить в пользу потерпевших лиц. Другими словами, ответственность за последствия любых ошибок государственного органа должно нести государство, и эти упущения нельзя исправлять за счет лиц, чьи интересы они затрагивают (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Столярова против Российской Федерации" (Stolyarova v. Russia), § 49).Таким образом, Суд приходит к выводу о том, что лишение заявительницы права собственности на квартиру в обстоятельствах данного дела явилось для нее непропорциональным и чрезмерным бременем. Следовательно, имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции

22. Заявительница жаловалась на то, что ее выселение из квартиры представляло собой нарушение права на уважение жилища. Она ссылалась на статью 8 Конвенции, которая гласит:

"1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".

23. Власти государства-ответчика признали, что выселение заявительницы действительно являлось вмешательством в права, гарантированные статьей 8 Конвенции. Вместе с тем они полагали, что такое вмешательство было основано на законе, преследовало законную цель защиты прав лиц, имеющих право на получение жилья на условиях социального найма, и было соразмерно этой цели. В заключение власти Российской Федерации указывали, что квартира не была передана государству и заявительница продолжала проживать в ней.

24. Заявительница продолжала настаивать на своей жалобе.

25. Европейский Суд отмечает, что жалоба заявительницы на выселение связана с жалобой, рассмотренной выше, и должна, таким образом, быть признана приемлемой для рассмотрения по существу. Однако, принимая во внимание выводы по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. выше §§ 19-21) и тот факт, что распоряжение о выселении до сих пор не было исполнено и заявительница продолжает проживать в квартире, Суд считает, что отсутствует необходимость рассматривать те же факты с точки зрения статьи 8 Конвенции (см. для сравнения упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Пчелинцева и другие против Российской Федерации" (Pchelintseva and Others v. Russia), §§ 102-105).

III. Применение статьи 41 Конвенции

26. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

27. Заявительница потребовала 3 266 000 рублей и 10 000 евро в качестве компенсации материального ущерба и морального вреда, соответственно.

28. Власти Российской Федерации сочли данные требования чрезмерными и необоснованными.

29. Европейский Суд принимает во внимание тот факт, что в настоящем деле установлено нарушение прав заявительницы, гарантированных статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Суд полагает, что существует явная связь между выявленным нарушением и ущербом, нанесенным заявительнице.

30. Европейский Суд напоминает, что обычно статья 41 Конвенции отдает предпочтение restitutio in integrum, поскольку предполагается, что власти государства-ответчика сделают всё от них зависящее для устранения последствий нарушения таким образом, чтобы максимально полно восстановить ситуацию, существовавшую до нарушения (см., среди прочих примеров, Постановление Европейского Суда по делу Пьерсак против Бельгии (статья 50) (Piersack v. Belgium) (Article 50) от 26 октября 1984 г., § 12, Series A, 85; Постановление Европейского Суда по делу Чичинадзе против Грузии (Tchitchinadze v. Georgia) от 27 мая 2010 г., жалоба  18156/05, § 69; Постановление Европейского Суда по делу Вселенский патриархат против Турции (справедливая компенсация) (Fener Rum Patriklii (Ecumenical Patriarchy) v. Turkey) (just satisfaction) от 15 июня 2010 г., жалоба  14340/05, § 35 и § 198 * (* Так в тексте. Вероятно, это ошибка, так как в указанном Постановлении всего 41 параграф (примеч. переводчика).); и Постановление Европейского Суда по делу Стойчева против Болгарии (Stoycheva v. Bulgaria) от 19 июля 2011 г., жалоба  43590/04). Следовательно, принимая во внимание свои выводы по настоящему делу и, в частности, отмечая тот факт, что заявительница не получила какой-либо компенсации за ущерб, причиненный ей утратой права собственности на квартиру по результатам разбирательства на внутригосударственном уровне, Суд считает, что наиболее подходящей формой возмещения ущерба стали бы восстановление прав заявительницы на спорную квартиру и отмена распоряжения о выселении. Подобная мера позволит поставить заявительницу в положение, сопоставимое с тем, в котором она бы находилась при отсутствии нарушения статьи 1 Протокола  1 к Конвенции (см. для сравнения упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу Гладышева против Российской Федерации (Gladysheva v. Russia), § 106).

31. Кроме того, Европейский Суд также не сомневается в том, что заявительница перенесла страдания ввиду лишения имущества. Принимая решение на справедливой основе, Суд присуждает заявительнице 5 000 евро в качестве возмещения морального вреда плюс любые налоги, которые могут быть начислены на указанную сумму.

В. Расходы и издержки

32. Заявительница также потребовала 40 000 рублей в качестве компенсации расходов и издержек, понесенных в ходе проведения разбирательств в судах государства-ответчика, и 2 200 рублей, относящихся к расходам по оценке текущей стоимости квартиры, а также 2 650 евро расходов на юридическое представительство в ходе разбирательства в Европейском Суде. Она просила перечислить сумму компенсации расходов на юридическое представительство в ходе разбирательства в Европейском Суде непосредственно на банковский счет своего представителя.

33. По мнению властей Российской Федерации, требования заявительницы о возмещении судебных издержек и расходов, понесенных при разбирательстве на внутригосударственном уровне, подлежат отклонению, поскольку они не связаны с разбирательством в Европейском Суде. Что касается остальных требований, то власти заявили, что их следует отклонить, поскольку заявительница ничего не выплатила своему представителю.

34. Учитывая имеющиеся в распоряжении документы и свою прецедентную практику, Европейский Суд полагает, что разумно присудить сумму в 1 403 евро в качестве возмещения расходов по всем пунктам. 553 евро из данной суммы подлежат выплате непосредственно заявительнице, а 850 евро следует перечислить на банковский счет адвоката А. Маралян, представлявшей интересы заявительницы в Европейском Суде.

С. Процентная ставка при просрочке платежа

35. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процентных пункта.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;

3) постановил, что отсутствует необходимость в рассмотрении жалобы на нарушение статьи 8 Конвенции;

4) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны всеми разумными способами обеспечить восстановление права собственности заявительницы на спорную квартиру и отмену решения о выселении;

(b) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев выплатить заявительнице указанные ниже суммы, которые подлежат конвертации в валюту государства-ответчика по курсу, установленному на день выплаты:

(i) 5 000 (пять тысяч) евро в качестве компенсации морального вреда плюс любые налоги, которыми может облагаться данная сумма;

(ii) 1 403 (одну тысячу четыреста три) евро плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма, - заявительнице в качестве компенсации расходов и издержек; 553 евро из данной суммы подлежат выплате непосредственно заявительнице, а 850 евро необходимо перечислить на банковский счет адвоката А. Маралян, представлявшей ее интересы в Европейском Суде;

(c) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на указанные суммы начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты, плюс три процентных пункта;

5) отклонил остальную часть требований заявительницы о справедливой компенсации.

Составлено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 26 сентября 2017 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Фатош Арачи Заместитель Секретаря Секции Суда

Луис Лопес Герра Председатель Комитета Суда