Постановление Европейского Суда по правам человека от 9 июня 2020 г. Дело "Самсонов (Samsonov) против Российской Федерации" (Жалоба N 38427/11) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Самсонов (Samsonov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 38427/11)

Постановление Суда

Страсбург, 9 июня 2020 г.

По делу "Самсонов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Хелен Келлер, Председателя Комитета Суда,

Марии Элосеги,

Аны Марии Герра Мартинш, судей,

а также при участии Ольги Чернышевой, заместителя Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 5 мая 2020 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано на основании жалобы (N 38427/11), поданной 30 марта 2011 г. против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Артемом Анатольевичем Самсоновым (далее - заявитель).

2. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека М.Л. Гальпериным.

3. 30 августа 2017 г. данная жалоба была коммуницирована властям государства-ответчика.

4. Власти Российской Федерации возражали против рассмотрения данной жалобы Комитетом Суда. Рассмотрев возражения властей, Суд отклонил их.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель, 1974 года рождения, проживает в г. Владивостоке.

6. 10 ноября 2010 г. другой человек (возможно, родственник заявителя) создал тему в разделе форума на сайте, посвященном различным вопросам, связанным с автомобилями. Тема была озаглавлена "Четыре года тюремного заключения за инструментальную музыку в Южной Корее". В ней говорилось следующее:

"Верховный Суд Южной Кореи оставил в силе обвинительный приговор, которым Сун был приговорен к четырем годам лишения свободы за хранение четырнадцати файлов MP3, содержащих музыку, например, гимны и марши Северной Кореи.

Южнокорейские власти строго контролируют и наказывают за любые попытки распространять любые материалы из Северной Кореи, которые прославляют ее, или за попытки незаконного контакта с противниками в холодной войне. Лица, нарушающие закон, подвергаются длительным срокам заключения.

В августе 2010 года Южная Корея заблокировала доступ своих граждан к учетной записи в Twitter под названием Uriminzok ("Наш народ"), которая контролируется властями Северной Кореи... [гиперссылка на статью в интернет-газете]".

В конце поста создатель темы ("топикстартер") спросил:

"Друзья, я просто в шоке. Как мы можем помочь?"

7. 10 и 11 ноября 2010 г. топикстартер и другие люди опубликовали комментарии или сообщения либо в ответ на вышеуказанный пост, либо в ответ на другие комментарии. В обсуждении, связанном с вопросом, поднятым топикстартером, некоторые участники предложили подать жалобу или получить разъяснения в "Корейском культурном центре". Один пользователь (используя смайлики и, видимо, в шутку) написал: "Давайте возьмем вилы и факелы в Консульство!! Чтобы защитить "наш народ")))".

8. Заявитель участвовал в обсуждении и написал несколько постов.

(a) 11 ноября 2010 г. в ответ на пост, в котором спрашивалось: "Так когда мы собираемся перед консульством Кореи с плакатами ", - заявитель написал: "В 6 часов вечера 15 ноября перед консульством Кореи на улице Пологая, 19".

(b) Другой пользователь написал: "Я хотел бы пойти и "протестовать" в пользу Северной Кореи...". Заявитель ответил "Приходи в понедельник".

(c) Другой пользователь написал сообщение, адресованное топикстартеру: "...Послушайте, может быть, для вас будет хорошей идеей организовать, например, пикет перед консульством Кореи?". Заявитель ответил: "Мы работаем над этим. Приходите в понедельник в 6 часов вечера".

9. 12 ноября 2010 г. три человека (отличные от топикстартера и заявителя) уведомили администрацию города Владивостока о своем намерении провести 15 ноября 2010 г. одиночное пикетирование перед консульством Южной Кореи во Владивостоке в знак протеста против нарушений прав человека в этой стране. Им указали, что вместо этого следует направить уведомление в областную администрацию, учитывая место мероприятия и то, что мероприятие планировалось провести рядом с административным зданием, в котором размещалось Территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Приморском крае.

10. Пикетирование, назначенное на 15 ноября 2010 г., было проведено, как и планировалось.

11. Посты и сообщения заявителя в теме форума были замечены сотрудником местного подразделения по борьбе с экстремизмом* (* Так в тексте (примеч. переводчика).).

12. В дальнейшем заявитель был привлечен к ответственности, как представляется, в связи с его постом от 11 ноября 2010 г. (см. выше подпункт (а) § 8).

13. Решением от 3 февраля 2011 г. мировой судья признал заявителя виновным в соответствии с частью 1 статьи 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) и оштрафовал его на 1 000 российских рублей (в то время - около 30 евро). Суд посчитал, что он был организатором мероприятия, и поэтому ему не было разрешено законно участвовать в каком-либо проведении кампании перед мероприятием до официального уведомления местных властей о запланированном мероприятии.

14. Заявитель подал апелляционную жалобу, утверждая, что его посты представляли собой обсуждение различных политических взглядов и планов на будущее. Его посты не представляли собой "проведение кампании", поскольку в них не указывались и не объяснялись цели конкретного публичного мероприятия или другая информация, касающаяся организации или проведения конкретного публичного мероприятия. Его посты не отличались от обычного разговора, который несколько человека могли вести на улице. Таким образом, его преследование представляло собой неоправданное вмешательство в его свободу выражения мнения и нарушение статьи 10 Конвенции.

15. 16 марта 2011 года Фрунзенский районный суд г. Владивостока оставил указанное решение без изменения. Суд указал, что в посте заявителя от 11 ноября 2010 г. (см. выше подпункт (а) § 8) были указаны конкретная дата, время и место проведения публичного мероприятия и, таким образом, он представлял собой незаконное проведение кампании перед мероприятием в отсутствие каких-либо ожидающих рассмотрения уведомлений о событии (статьи 4 и 10 Федерального закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях"). Уведомление о проведении одиночного пикетирования не было подано в администрацию г. Владивостока до 12 ноября 2010 г.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации и правоприменительная практика

16. Статья 4 Федерального закона "Закона о публичных собраниях"* (* Так в тексте. Очевидно, здесь и далее имеется в виду Федеральный закон от 19 июня 2004 г. N 54-ФЗ "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" (примеч. переводчика).) определяет "организацию" публичного мероприятия как, inter alia, предоставление информации возможным участникам, уведомление компетентного государственного органа и проведение кампании перед мероприятием.

17. В период рассматриваемых событий статья 10 Федерального закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" предусматривала, что после направления уведомления о публичном мероприятии организатор мероприятия или другие лица могут провести кампанию перед мероприятием, такую как информирование других о месте, времени цели или других аспектах, относящихся к подготовке и проведению предстоящего мероприятия, и призыв к гражданам принять участие в нем.

18. В эту статью в июне 2012 года были внесены изменения, которые предписывают, что кампания перед мероприятием может проводиться только после того, как компетентный государственный орган утвердит место (места) и/или сроки проведения публичного мероприятия.

Право

I. Предполагаемые нарушения статей 10 и 11 Конвенции

19. Заявитель жаловался на то, что его осуждение за административное правонарушение, выразившееся в организации публичного мероприятия с помощью привлечения общественности к участию в нем, нарушило его право на свободу выражения мнения. Он сослался на статьи 10 и 11 Конвенции. Европейский Суд рассмотрит настоящее дело с точки зрения статьи 10 Конвенции, истолкованной в необходимом случае, в свете статьи 11 Конвенции. Статья 10 Конвенции предусматривает:

"1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ...

2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия".

А. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

20. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

1. Доводы сторон

21. Власти государства-ответчика утверждали, что внутригосударственная нормативно-правовая база, относящаяся к организации и проведению публичных мероприятий, направлена на обеспечение порядка и общественной безопасности, избегая при этом какого-либо ущерба здоровью других или посягательства на общественную мораль. Нормативно-правовое регулирование в Российской Федерации предусматривает принятие надлежащих мер для предотвращения или прекращения действий, нарушающих общественный порядок или права других лиц. Федеральный закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" предусматривал процедуру уведомления о публичных мероприятиях с целью защиты порядка и национальной безопасности. Проведение кампании перед мероприятием считалось частью процедуры организации публичного мероприятия. Суды Российской Федерации справедливо посчитали, что пост заявителя с указанием времени и места проведения публичного мероприятия был преждевременным (и, следовательно, незаконным) проведением кампании.

22. Заявитель утверждал, что, хотя статья 10 Федерального закона "О публичных собраниях" регламентировала проведение кампании перед мероприятием после уведомления компетентного органа о запланированном мероприятии, в Законе не было явного запрета на проведение кампании до такого уведомления. Она также особо не регулирует предоставление информации возможным участникам о желании организовать публичное мероприятие. Заявитель лишь предоставил некоторую предварительную информацию о планах по организации публичного мероприятия. Затем своевременно было подано уведомление, мероприятие было проведено без каких-либо претензий со стороны полиции или другого органа и без каких-либо вредных последствий для кого-либо. В этом контексте его последующее преследование за административное правонарушение не было "необходимым в демократическом обществе".

2. Мнение Европейского Суда

23. Сторонами не оспаривается, что заявитель осужден за административное правонарушение в соответствии со статьей 20.2 КоАП РФ, что является вмешательством в его право на свободу выражения мнения в свете его права на свободу собраний. Подобное вмешательство представляет собой нарушение статьи 10 Конвенции, за исключением случаев, когда оно "предусмотрено законом", преследует одну или более законных целей, указанных в пункте 2 статьи 10 Конвенции, и "необходимо в демократическом обществе" для достижения таких целей. Европейский Суд полагает, что в настоящем деле вопросы соблюдения закона и наличия законной цели не могут быть отделены от вопроса о том, является ли вмешательство "необходимым в демократическом обществе" (аналогичное обоснование см. в Постановлении Европейского Суда по делу "Эльвира Дмитриева против Российской Федерации" (Elvira Dmitriyeva v. Russia) от 30 апреля 2019 г., жалобы NN 60921/17 и 7202/18* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2020. N 1 (примеч. редактора).), § 77).

24. Заявитель был осужден со ссылкой на статью 10 Федерального закона "О публичных собраниях", которая допускает "проведение кампании перед мероприятием" после уведомления компетентного органа о публичном мероприятии. В 2012 году в статью 10 были внесены изменения, так что стало возможным проведение кампании после утверждения властями проведения мероприятия. Как отметил Европейский Суд в упомянутом выше Постановлении по делу "Эльвира Дмитриева против Российской Федерации" (Elvira Dmitriyeva v. Russia) (§ 79), в определении от 2013 года Конституционный Суд Российской Федерации указал, что в измененной статье 10 запрещается только преждевременное "проведение кампании", то есть призыв к участию людей, и не запрещается "информирование" возможных участников о целях, виде, месте, времени и предполагаемом количестве участников до того, как мероприятие было утверждено властями. При признании организаторов ответственными за нарушение требований статьи 10 (в редакции 2012 года), внутригосударственные суды, соответственно, обязаны провести различие между "информированием" и "проведением кампании", так как только последнее является наказуемым согласно статье 20.2 КоАП РФ.

25. Из апелляционного определения по делу заявителя об административном правонарушении следует, что он был привлечен к ответственности, по существу, за один из своих постов (см. выше подпункт (а) § 8). Оспариваемый пост содержал информацию лишь о сроках и месте проведения собрания в связи с темой, обсуждаемой в разделе форума на сайте. Поскольку законодательство Российской Федерации само по себе придавало значение различию между "информированием" и "проведением кампании", Европейский Суд не убежден в том, что суды государства-ответчика пришли к выводу, что простое указание даты, времени и места можно обоснованно считать "проведением кампании".

26. Однако, даже если предположить, что пост заявителя в Интернете действительно призывал людей принять участие в конкретном публичном мероприятии и, следовательно, представлял собой преждевременное "проведение кампании" со стороны "организатора" мероприятия, по смыслу и в нарушение действовавшей на тот момент статьи 10 Федерального закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" (см. выше §§ 16-17), Европейский Суд установил, что его осуждение нарушило его право на свободу выражения мнения по причинам, указанным ниже.

27. Ни власти государства-ответчика, ни его суды в настоящем деле не упомянули каких-либо законных целей, преследуемых властями при осуждении заявителя. В частности, не было заявлено, что рассматриваемое публичное мероприятие представляло собой риск для общественной безопасности или могло привести к нарушению общественного порядка или преступлению. Отсутствуют какие-либо указания на то, насколько важны были цели защиты национальной безопасности, здоровья или нравственности.

28. Что касается законной цели (целей), преследуемой запретом на проведение кампании до утверждения властями публичного мероприятия, Европейский Суд постановил следующее (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Эльвира Дмитриева против Российской Федерации" (Elvira Dmitriyeva v. Russia), § 83):

"83. ...цель правил, регулирующих проведение публичных мероприятий, и, в частности, процедур уведомления и согласования, состоит в том, чтобы позволить властям принять все необходимые меры для обеспечения безопасности как участников публичного мероприятия, так и других лиц... В свою очередь, цель запрета на агитацию за участие в публичном мероприятии до его согласования с компетентными органами состоит в том, чтобы не вводить граждан в заблуждение призывами принять участие в публичном мероприятии, место и время которого еще не было окончательно определено... Учитывая, что процедура уведомления о публичных мероприятиях и запрет на агитацию за участие в нем до успешного завершения указанной процедуры явно направлены на защиту прав других лиц, Европейский Суд исходит из того, что осуждение заявительницы за нарушение указанных процедур и правил также преследует правомерную цель защиты прав других лиц".

29. Законодательство Российской Федерации, действовавшее в период рассматриваемых событий, позволяло "проводить кампанию" еще до подачи уведомления в компетентный орган о запланированном мероприятии. Сомнительно, что обоснование этого правила заключалось в том, чтобы гарантировать, что граждане не будут введены в заблуждение призывами принять участие в публичном мероприятии, место и время которого "еще не было окончательно определено" (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Эльвира Дмитриева против Российской Федерации" (Elvira Dmitriyeva v. Russia)). Однако, возможно, предполагаемые участники могут быть введены в заблуждение по поводу факта в ходе ожидания уведомления компетентным органом, который, в конечном счете, может утвердить или не утвердить мероприятие, как оно было запланировано организатором. Таким образом, Европейский Суд готов допустить, что в настоящем деле применяется аналогичное обоснование.

30. В этом контексте Европейский Суд, во-первых, считает, что нарушение процедуры организации публичных мероприятий (в связи с преждевременным проведением кампании перед мероприятием в настоящем деле) вряд ли приведет к какому-либо вмешательству в права других лиц. Суд также отмечает, что суды Российской Федерации не приняли во внимание условия обсуждения на форуме сайта, посвященного различным вопросам, касающимся автомобилей, общего контекста темы форума и связанных с ним разговоров, их содержания (см. выше §§ 6 и 7), или участие заявителя в этом обсуждении (см. выше § 8), которое, как представляется, привело к предложению выразить протест посредством публичного мероприятия перед консульством Южной Кореи. За этим первоначальным предложением последовало официальное предложение на следующий день, когда местные власти были уведомлены о предполагаемом публичном мероприятии.

31. Не было никаких оснований полагать, что рассматриваемое мероприятие, хотя о нем еще не было подано уведомление и, a fortiori, оно не было утверждено компетентным местным органом власти, не будет мирным. Действительно, рассматриваемый пост в Интернете не содержал призывов к совершению насильственных, хулиганских или иных незаконных действий во время любого публичного мероприятия. Суд также отмечает, что в утверждении рассматриваемого публичного мероприятия впоследствии было отказано на формальных основаниях, а не потому, что оно представляло риск нарушения общественного порядка или преступления, или представляло риск для общественной безопасности или прав других лиц.

32. Заявитель разместил свои сообщения, в том числе те, за которые он впоследствии был привлечен к ответственности, в контексте обсуждения новостной статьи, касающейся уголовного дела в Южной Корее и связанных с ним политических и правовых вопросов. У Европейского Суда отсутствуют основания сомневаться в том, что данная тема была предметом общественного интереса и что комментарии заявителя способствовали политическим дебатам, которые в настоящем деле привели к идее проявить выразительное поведение посредством публичной демонстрации. В связи с этим Суд напоминает, что в соответствии с пунктом 2 статьи 10 Конвенции имеется немного возможностей для ограничения политических высказываний или выражения мнений по вопросам, представляющим общественный интерес (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Шюрек против Турции (N 1)" (Surek v. Turkey (N 1), жалоба N 26682/95, § 61, жалоба N 1999-IV), и для обоснования таких ограничений требуются веские основания (см. Постановление Европейского Суда по делу "Фельдек против Словакии" (Feldek v. Slovakia), жалоба N 29032/95, § 83, жалоба N 2001-VIII). Суд также напоминает о важности того, чтобы органы государственной власти проявляли определенную степень толерантности по отношению к мирным незаконным собраниям (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Навальный против Российской Федерации" (Navalnyy v. Russia) от 15 ноября 2018 г., жалоба N 29580/12 и 4 другие жалобы* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2019. N 1 (примеч. редактора).), § 143).

33. Отсюда следует, что единственной фактической целью преследования заявителя в настоящем деле был выбор наказания за незаконное поведение (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Эльвира Дмитриева против Российской Федерации" (Elvira Dmitriyeva v. Russia), §§ 84 и 89). Принимая во внимание, что нарушение процедуры организации публичных мероприятий не создавало реального риска общественных беспорядков или преступлений и не имело возможности привести, а также фактически не привело к вредным последствиям для общественной безопасности или прав других лиц, этой причины было недостаточно, чтобы обосновать привлечение заявителя к ответственности за призыв людей участвовать в мероприятии по актуальной проблеме, представляющей общественный интерес (см. аналогичное обоснование в Постановлении Европейского Суда по делу "Новикова и другие против Российской Федерации" (Novikova and Others v. Russia) от 26 апреля 2016 г., жалоба N 25501/70 и 4 другие жалобы* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2017. N 4 (примеч. редактора).), § 199). При таких обстоятельствах Суд не убежден в том, что вмешательство в право заявителя на свободу выражения мнения не было "необходимым в демократическом обществе".

34. Следовательно, имело место нарушение статьи 10 Конвенции.

II. Применение статьи 41 Конвенции

35. Статья 41 Конвенции предусматривает следующее:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

36. Заявитель не представил требований о справедливой компенсации. Следовательно, Европейский Суд полагает, что основания для присуждения заявителю компенсации в этом отношении отсутствуют.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что в настоящем деле имело место нарушение статьи 10 Конвенции.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 9 июня 2020 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Ольга Чернышова Заместитель Секретаря Секции Суда

Хелен Келлер Председатель Комитета Суда