Постановление Европейского Суда по правам человека от 1 сентября 2020 г. Дело "Сарсембаев (Sarsembayev) против Российской Федерации" (Жалоба N 25238/08) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Сарсембаев (Sarsembayev)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 25238/08)

Постановление Суда

Страсбург, 1 сентября 2020 г.

По делу "Сарсембаев против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Хелен Келлер, Председателя Комитета Суда,

Марии Элосеги,

Аны Марии Герра Мартинш, судей,

а также при участии Ольги Чернышевой, заместителя Секретаря Секции Суда,

принимая во внимание:

жалобу, поданную 27 марта 2008г. в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) против Российской Федерации в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Еркежаном Толешевичем Сарсембаевым (далее - заявитель);

решение об уведомлении властей Российской Федерации о жалобах на задержание заявителя с применением силы, отсутствие эффективного расследования и отсутствие эффективных средств правовой защиты, а также о жалобе, касающейся права на свободу мирных собраний;

объявил остальную часть жалобы неприемлемой для рассмотрения по существу;

замечания сторон по делу;

проведя 30 июня 2020г. закрытое заседание,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Введение

Жалоба касалась задержания заявителя с применением силы, отсутствия эффективного расследования по его жалобе и осуждения за проведение одиночного пикетирования возле здания суда.

Факты

1. Заявитель, 1968 года рождения, проживает в г. Казани. Его интересы в Европейском Суде представлял адвокат И.Н. Шолохов, практикующий в г. Казани.

2. Власти Российской Федерации были представлены сначала Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным, а впоследствии его преемником в этой должности М.Л. Гальпериным.

3. Обстоятельства дела в том виде, в котором они были представлены сторонами, могут быть вкратце изложены следующим образом.

4. 10 октября 2007г. заявитель уведомил мэрию г. Казани о намерении жителей общежития организовать пикетирование в защиту своих жилищных прав в период с 9.00 до 11.30 18 октября 2007г. на Площади Свободы возле здания Кабинета министров Республики Татарстан. В мероприятии предполагалось участие около 30 человек.

5. 12 октября 2007г. мэрия отказалась согласовать мероприятие в предложенном месте, заявив, что из-за интенсивного дорожного движения и парковки для правительственных автомобилей безопасность участников будет поставлена под угрозу. Мэрия предложила провести демонстрацию в парке на Площади Свободы или на другой стороне Площади Свободы напротив театра.

6. В неустановленный день заявитель уведомил власти о том, что он не согласен с предложением изменить место проведения демонстрации.

7. Демонстрация была проведена 18 октября 2007г., с 9.00 до 11.30, на тротуаре у Площади Свободы, возле здания Кабинета министров, расположенного напротив Конституционного Суда Республики Татарстан.

8. В 15.45 заявитель был задержан на автобусной остановке с применением силы, доставлен в отдел милиции, находящийся на улице Япеева в Вахитовском районе г. Казани, ему было предъявлено обвинение в совершении административных правонарушений, предусмотренных частью 2 статьи 20.2 (в связи с проведением демонстрации возле здания Конституционного Суда Республики Татарстан) и частью 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) (в связи с оказанием "физического сопротивления" сотрудникам милиции при задержании), затем его освободили и доставили в больницу.

9. 20 октября 2007г. заявитель подал жалобу на применение силы сотрудниками милиции. В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ (отсутствие состава преступления) Казанский следственный комитет при прокуратуре Республики Татарстан* (* Так в тексте. Очевидно, речь идет об одном из следственных отделов Следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Республике Татарстан (примеч. переводчика).) отказал в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции, заключив, что применение силы было законным и не носило чрезмерный характер. Последнее по времени постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 2 апреля 2008г. было оставлено судами Российской Федерации в силе: во-первых, решение Вахитовского районного суда от 8 апреля 2008г. было оставлено в силе решением Верховного Суда Республики Татарстан от 29 апреля 2008г., вынесенным по жалобе заявителя и помощника прокурора г.Казани; затем своим решением от 18 августа 2008г. Верховный Суд Российской Федерации отклонил ходатайство заявителя о пересмотре вышеупомянутых судебных решений в порядке надзора.

10. 12 ноября 2007г. мировой судья судебного участка  4 по Вахитовскому судебному району г.Казани признал заявителя виновным в нарушении установленного порядка проведения публичных собраний (часть 2 статьи 20.2 КоАП РФ) на том основании, что заявитель провел демонстрацию напротив Конституционного Суда Республики Татарстан, что было запрещено законодательством. Заявитель был приговорен к штрафу в размере 1 000 рублей.

11. 16 ноября 2007г. мировой судья судебного участка 5 по Вахитовскому судебному району г.Казани признал заявителя виновным в неповиновении законному распоряжению сотрудника милиции (часть 1 статьи 19.3 КоАП РФ) и приговорил его к штрафу в размере 800 рублей.

12. Заявитель обжаловал эти постановления, и 23 и 30 ноября 2007г. Вахитовский районный суд г. Казани оставил постановления от 12 и 16 ноября 2007г., соответственно, без изменений.

13. 11 января 2008г. Верховный Суд Республики Татарстан удовлетворил ходатайство заявителя о пересмотре в порядке надзора постановлений, которыми он был осужден по части 1 статьи 19.3 КоАП РФ. Суд постановил, что протокол об административном правонарушении, совершенном заявителем, не содержал конкретных оснований для его задержания, что эти основания не были установлены в ходе административного производства и что протокол об административном задержании заявителя не был приобщен к материалам дела; таким образом, законных оснований для его задержания не имелось. Суд подчеркнул, что административное задержание являлось мерой пресечения, которая может применяться только в исключительных обстоятельствах, предусмотренных законом, и что эти обстоятельства в деле заявителя отсутствовали. Следовательно, оснований для признания заявителя виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 19.3 КоАП, в связи с неповиновением законному распоряжению сотрудника милиции, не имелось. Верховный Суд Республики Татарстан отменил постановления от 16 и 30 ноября 2007г. и прекратил административное производство в отношении заявителя.

14. Заявитель подал гражданский иск о компенсации морального вреда. 26 июня 2008г. Ново-Савиновский районный суд г. Казани, опираясь на постановление Верховного Суда Республики Татарстан от 11 января 2008г., установил, что при задержании заявителя, его доставлении в отдел милиции и возбуждении в его отношении административного дела по части 1 статьи 19.3 КоАП РФ сотрудники ГУВД г.Казани действовали незаконно, при отсутствии законных оснований для доставления в отдел милиции или административного задержания и не составили какие-либо протоколы. Заявитель имел при себе паспорт и водительские права, и ничто не указывало на невозможность составления протокола об административном правонарушении по части 2 статьи 20.2 КоАП РФ на месте. В результате применения силы со стороны сотрудников милиции заявитель получил телесные повреждения, которые впоследствии были подтверждены медицинскими заключениями, в частности: ушиб мягких тканей правой руки и гематома, ушиб мягких тканей грудной клетки и в области правого плеча и правого коленного сустава, ушибы и ссадины на шее, а также кровотечение в области верхней губы.

15. Ссылаясь на постановление Конституционного Суда Российской Федерации 1-П от 25 января 2001г. и определение Конституционного Суда 440-О от 4 декабря 2003г., суд постановил, что часть 1 статьи 1070 Гражданского кодекса РФ, предусматривающая строгую ответственность государства в определенных случаях, также применима к ситуациям, подобным ситуации заявителя, в которой вред был причинен другими эквивалентными мерами пресечения, такими как доставление и административное задержание, которые эквивалентны административному аресту, прямо предусмотренному частью 1 статьи 1070, поскольку продолжительность административного ареста включает время административного задержания в соответствии со статьей 32.8 КоАП РФ.

16. Заявителю было присуждено 10 000 рублей в качестве компенсации морального вреда, причиненного ему в результате незаконных действий сотрудников милиции, присужденная сумма подлежала выплате Министерством финансов Российской Федерации.

17. 31 июля 2008г. Верховный Суд Республики Татарстан оставил решение районного суда без изменений.

Соответствующий правовой контекст

18. Краткое изложение применимых положений законодательства Российской Федерации, касающихся порядка проведения публичных мероприятий, ответственности за нарушения, допущенные в ходе таких мероприятий, а также административного доставления и задержания, см. в Постановлении Европейского Суда по делу Лашманкин и другие против Российской Федерации (Lashmankin and Others v. Russia) от 7 февраля 2017г., жалоба 57818/09 и 14 других жалоб* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2018. 1 (примеч. редактора).), §§216-242, 298-300 и 308-310.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции

19. Заявитель жаловался на применение силы сотрудниками милиции и на непроведение эффективного расследования по его жалобе. Он ссылался на статью 3 Конвенции, которая гласит:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

А.Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

20. Власти Российской Федерации утверждали, что с учетом решения Ново-Савинского районного суда от 26 июня 2008г., которым заявителю была присуждена компенсация, он больше не является жертвой предполагаемого нарушения.

21. Заявитель не согласился с этим утверждением, заявив, что компенсация была присуждена за незаконное административное производство в его отношении, а не за предполагаемое нарушение Конвенции. Кроме того, по его жалобе не было проведено эффективного расследования.

22. Европейский Суд напоминает, что обязанность возместить ущерб, причиненный нарушением положений Конвенции, лежит в первую очередь на властях государства - участника Конвенции. В делах о преднамеренном жестоком обращении со стороны представителей государства нарушение статьи 3 Конвенции не может быть устранено исключительно посредством выплаты жертве компенсации, поскольку, если бы власти могли ограничить свою реакцию на случаи умышленного жестокого обращения со стороны представителей государства простой выплатой компенсации, не возбуждая при этом судебное преследование и не наказывая виновных, то в некоторых случаях представители государства могли бы фактически безнаказанно нарушать права тех, кто находится под его контролем, и общий правовой запрет пыток и бесчеловечного и унижающего достоинство обращения, несмотря на его фундаментальную важность, на практике был бы неэффективен (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу Гефген против Германии (Gafgen v. Germany), жалоба 22978/05* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2020.  10 (примеч. редактора).), §119, жалоба 2010). Следовательно, в таких случаях необходимы две меры для обеспечения достаточного возмещения. Во-первых, органы государственной власти должны провести тщательное и эффективное расследование, которое может привести к установлению личности виновных лиц и привлечению их к ответственности. Во-вторых, присуждение заявителю компенсации необходимо в тех случаях, когда оно является целесообразным или, по крайней мере, у заявителя есть возможность добиться и получить компенсацию ущерба, причиненного в результате жестокого обращения (ibid., §116; и Постановление Европейского Суда по делу Раззаков против Российской Федерации (Razzakov v. Russia) от 5 февраля 2015г., жалоба 57519/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. 9 (примеч. редактора).), §50).

23. Вопрос о том, может ли заявитель по-прежнему утверждать, что он является жертвой нарушения статьи 3 Конвенции в связи с предполагаемым жестоким обращением со стороны сотрудников милиции, тесно связан с существом его жалоб, поданных на основании этого положения. Таким образом, Европейский Суд решил объединить рассмотрение этого вопроса с рассмотрением существа дела.

24. Европейский Суд также отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта "а" пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В.Существо жалобы

25. Заявитель утверждал, что он не представлял никакой угрозы и не совершал во время пикетирования каких-либо действий, таких как нарушение общественного порядка, которые могли бы оправдать применение силы со стороны сотрудников милиции. По его мнению, действия сотрудников милиции, которые напали на него после демонстрации и в другом месте, были равносильны возмездию за его активную гражданскую позицию.

26. Власти Российской Федерации утверждали, что применение сотрудниками милиции силы в отношении заявителя, оказавшего сопротивление при задержании, было необходимым и соразмерным. Они также утверждали, что доследственная проверка по жалобе заявителя представляла собой эффективное расследование, которое было независимым, тщательным и оперативным, и что следственные органы приняли все разумные меры, прежде чем пришли к выводу о необоснованности утверждений заявителя.

27. Европейский Суд повторяет, что в отношении лица, лишенного свободы или в более общем плане столкнувшегося с сотрудниками правоохранительных органов, любое применение физической силы, которое не было строго необходимым ввиду его поведения, унижает человеческое достоинство и в принципе является нарушением права, закрепленного в статье 3 Конвенции (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу Буйид против Бельгии (Bouyid v. Belgium), жалоба 23380/09* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2017.  2 (примеч. редактора).), §§88 и 100, ECHR 2015). Что касается применения физической силы во время задержания, то статья 3 Конвенции не запрещает применение силы для проведения законного задержания (см. Постановление Европейского Суда по делу Анненков и другие против Российской Федерации (Annenkov and Others v. Russia) от 25 июля 2017г., жалоба 31475/10* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2018. 2 (примеч. редактора).), §79). Однако такая сила может быть применена только при необходимости, и при этом она не должна быть чрезмерной (см. Постановление Европейского Суда по делу Иван Васильев против Болгарии (Ivan Vasilev v. Bulgaria) от 12 апреля 2007г., жалоба 48130/99, §63). Бремя доказывания того, что эта ситуация имела место в настоящем деле, лежит на властях государства-ответчика (см. Постановление Европейского Суда по делу Ребок против Словении (Rehbock v. Slovenia), жалоба 29462/95, §72, Жалоба 2000-XII; и Постановление Европейского Суда по делу Борис Костадинов против Болгарии (Boris Kostadinov v. Bulgaria) от 21 января 2016г., жалоба 61701/11, §53).

28. В настоящем деле сотрудники милиции применили силу не для разгона демонстрации, а для задержания заявителя и его доставления в отдел милиции через несколько часов после окончания демонстрации. Европейский Суд отмечает, что в ходе административных и гражданских разбирательств национальными судами было установлено, что сотрудники милиции задержали заявителя с применением силы и доставили его в отдел милиции незаконно, при отсутствии каких-либо правовых оснований для применения к нему таких мер, как доставление в отдел милиции или административное задержание. Дело об административном правонарушении в его отношении в связи с неповиновением законному распоряжению сотрудника милиции было прекращено. Суд также отмечает, что в результате применения милицией силы заявитель получил телесные повреждения (см. выше §15).

29. При таких обстоятельствах Европейский Суд приходит к выводу о том, что применение силы во время незаконного задержания заявителя было необоснованным и равносильным бесчеловечному и унижающему достоинство обращению.

30. Европейский Суд также отмечает, что заявление о преступлении, поданное заявителем, было отклонено следственными органами после проведения доследственной проверки, которая является первым этапом процедуры рассмотрения заявлений о преступлении. Суд напоминает, что проведения доследственной проверки, за которой не последовало проведение предварительного следствия, недостаточно для того, чтобы органы государственной власти выполнили требования в соответствии со статьей 3 Конвенции о проведении эффективного расследования по заслуживающим доверия утверждениям о жестоком обращении со стороны милиции (см. Постановление Европейского Суда по делу Ляпин против Российской Федерации (Lyapin v. Russia) от 24 июля 2014г., жалоба 46956/09* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. 6 (примеч. редактора).), §136; и недавнее Постановление Европейского Суда по делу Самесов против Российской Федерации (Samesov v. Russia) от 20 ноября 2018г., жалоба 57269/14* (* См.: там же. 2019. 3 (примеч. редактора).), §51). Суд не усматривает каких-либо оснований для того, чтобы прийти к иному заключению в настоящем деле. Власти Российской Федерации отреагировали на заслуживающие доверие утверждения заявителя об обращении, запрещенном статьей 3 Конвенции, проведя доследственную проверку, и отказали в возбуждении уголовного дела и в проведении полноценного расследования и тем самым не выполнили свое обязательство по проведению эффективного расследования.

31. В отсутствие эффективного расследования заявитель по-прежнему может считать себя жертвой нарушения статьи 3 Конвенции в связи с бесчеловечным и жестоким обращением с ним. Поэтому возражение властей Российской Федерации относительно утраты заявителем статуса жертвы должно быть отклонено.

32. Следовательно, имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом и процессуальном аспектах.

II. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

33. Заявитель жаловался на то, что его административное задержание и последующее содержание под стражей являлись незаконными. Он исходил из пункта 1 статьи 5 Конвенции, который гласит следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе, как в следующих случаях и в порядке, предусмотренном законом:

(а) законное содержание под стражей лица, осужденного компетентным судом;

(b) законное задержание или заключение под стражу (арест) лица за неисполнение вынесенного в соответствии с законом решения суда или с целью обеспечения исполнения любого обязательства, предписанного законом;

(c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;

(d) заключение под стражу несовершеннолетнего лица на основании законного постановления для воспитательного надзора или его законное заключение под стражу, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом;

(e) законное заключение под стражу лиц с целью предотвращения распространения инфекционных заболеваний, а также законное заключение под стражу душевнобольных, алкоголиков, наркоманов или бродяг;

(f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого предпринимаются меры по его высылке или выдаче".

Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

34. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель утратил статус жертвы в связи с решением Ново-Савиновского районного суда г.Казани от 26 июня 2008г. Заявитель не согласился с этим утверждением, утверждая, что присужденная ему компенсация была связана с незаконным административным производством в его отношении.

35. Как Европейский Суд уже напоминал выше, обязанность возместить ущерб, причиненный нарушением положений Конвенции, лежит в первую очередь на национальных властях. Он отмечает, что рассматриваемая в настоящем деле жалоба была рассмотрена в рамках национального административного и гражданского судопроизводства, и что заявителю была присуждена компенсация за ущерб, который он понес, inter alia, в результате его незаконного лишения свободы (см. выше §§13-17). Соответственно, в целях применения статьи 34 Конвенции Европейский Суд рассмотрит вопрос о том, может ли заявитель по-прежнему считаться жертвой предполагаемого нарушения его прав, предусмотренных пунктом 1 статьи 5 Конвенции. В связи с этим Европейский Суд напоминает, что заявитель лишается статуса жертвы, если органы власти государства-ответчика признали прямо или по существу нарушение Конвенции и затем обеспечили соответствующее и достаточное возмещение (см. Постановление Европейского Суда по делу Сергей Васильев против Российской Федерации (Sergey Vasilyev v. Russia) от 17 октября 2013г., жалоба 33023/07* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2014. 9 (примеч. редактора).), §45).

36. Верховный Суд Республики Татарстан и Ново-Савиновский районный суд г.Казани в своих решениях от 11 января 2008г. и 26 июня 2008г., соответственно, установили, что заявитель был незаконно лишен свободы сотрудниками милиции 18 октября 2007г. (см. выше §§13-14). Таким образом, можно сказать, что власти Российской Федерации признали нарушение прав заявителя, предусмотренных пунктом 1 статьи 5 Конвенции.

37. Ново-Савиновский районный суд присудил заявителю 10 000 рублей в качестве компенсации вреда, который он понес, inter alia, в результате его незаконного задержания. 31 июля 2008г. Верховный Суд Республики Татарстан, рассмотрев жалобу на это решение, поданную властями, оставил решение районного суда без изменений. Заявитель не обжаловал решение районного суда (см. выше §17). Следовательно, можно предположить, что присужденная ему районным судом компенсация его удовлетворила. В данных обстоятельствах у Европейского Суда отсутствуют основания проверять, была ли присужденная сумма разумной в сравнении с суммами, присуждаемыми Европейским Судом в аналогичных делах (см. Постановление Европейского Суда по делу Копылов против Российской Федерации (Kopylov v. Russia) от 29 июля 2010г., жалоба 3933/04* (* См.: там же. 2011. 6 (примеч. редактора).), §144). Из этого следует, что в конкретных обстоятельствах настоящего дела компенсация представляла собой надлежащее и достаточное возмещение за предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу Раззаков против Российской Федерации (Razzakov v. Russia), §72).

38. С учетом изложенного выше заявитель больше не может считаться жертвой нарушения пункта 1 статьи 5 Конвенции. Следовательно, данная часть жалобы является неприемлемой для рассмотрения по существу и должна быть отклонена в соответствии с подпунктом "a" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение статьи 11 Конвенции

39. Заявитель жаловался на ограничения, наложенные властями на место проведения пикетирования, и на преследование его за совершение административного правонарушения, предусмотренное частью 2 статьи 20.2 КоАП РФ. Заявитель ссылался на статью 11 Конвенции, которая гласит:

"1. Каждый имеет право на свободу мирных собраний и на свободу объединения с другими, включая право создавать профессиональные союзы и вступать в таковые для защиты своих интересов.

2. Осуществление этих прав не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц. Настоящая статья не препятствует введению законных ограничений на осуществление этих прав лицами, входящими в состав вооруженных сил, полиции или административных органов государства".

А.Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

40. В той части, в которой власти Российской Федерации утверждают, что заявитель утратил статус жертвы в отношении его жалобы на нарушение статьи 11 Конвенции в связи с решением Ново-Савиновского районного суда г.Казани от 26 июня 2008г., Европейский Суд отмечает, что это решение не касалось судебного преследования заявителя за нарушение установленного порядка проведения публичных собраний в соответствии с частью 2 статьи 20.2 КоАП РФ. Таким образом, оно не повлияло на статус жертвы заявителя в отношении предполагаемого нарушения статьи 11 Конвенции.

41. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной или неприемлемой по каким-либо другим основаниям, перечисленным в статье 35 Конвенции. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В.Существо жалобы

42. Заявитель утверждал, что власти Российской Федерации не представили каких-либо доказательств того, что демонстрация не была мирной, причиняла неудобства другим людям или что ее участники совершали какие-либо незаконные действия. Проведение мероприятия в выбранном месте было важным из-за его значимости для общества в целом. Власти проявили нулевую терпимость к мирному публичному мероприятию.

43. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель мог провести демонстрацию на законных основаниях в более подходящем месте, без угрозы общественному порядку, правам и интересам третьих лиц и безопасности участников. Таким образом, власти действовали в соответствии с пунктом 2 статьи 11 Конвенции. Более того, демонстрация не была разогнана и проходила в месте, выбранном заявителем.

44. Европейский Суд отмечает, что в настоящем деле компетентные органы отказались согласовать место массового мероприятия, запланированного заявителем, и предложили альтернативные места. Сочтя, что предложения властей не отвечают цели демонстрации, заявитель решил провести ее в первоначально запланированном месте. После этого он был задержан и осужден, inter alia, за административное правонарушение, предусмотренное частью 2 статьи 20.2 КоАП РФ. Таким образом, Суд приходит к выводу о том, что было допущено вмешательство в право заявителя на свободу мирных собраний (см. Постановление Европейского Суда по делу Лашманкин и другие против Российской Федерации (Lashmankin and Others v. Russia) от 7 февраля 2017г., жалоба 57818/09 и 14 других жалоб, §§407-408).

45. Осуждение заявителя по части 2 статьи 20.2 КоАП РФ в связи с проведением демонстрации напротив здания Конституционного Суда Республики Татарстан было основано на установленном законом запрете на проведение публичных мероприятий вблизи зданий судов. Суд уже постановил, что такой запрет носит настолько общий характер, что его нельзя признать совместимым с пунктом 2 статьи 11 Конвенции (ibid., §§431-442).

46. Вышеизложенных соображений достаточно для того, чтобы Европейский Суд пришел к выводу о том, что осуждение заявителя, основанное исключительно на законодательном запрете, без учета конкретных обстоятельств дела, не может считаться необходимым по смыслу пункта 2 статьи 11 Конвенции.

47. Следовательно, имело место нарушение статьи 11 Конвенции.

IV. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

48. Заявитель жаловался на то, что в его распоряжении не имелось эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в связи с жестоким обращением с ним со стороны сотрудников милиции, поскольку власти Российской Федерации не провели эффективного расследования по его жалобам. Он сослался на статью 13 Конвенции, которая гласит:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

49. Власти Российской Федерации оспорили данное утверждение.

50. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба тесно связана с жалобами на нарушение процессуального аспекта статьи 3 Конвенции и поэтому также должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

51. Учитывая свой вывод о нарушении процессуального аспекта статьи 3 Конвенции ввиду отсутствия эффективного расследования со стороны государства-ответчика, Европейский Суд считает, что отсутствует необходимость в отдельном рассмотрении жалобы на нарушении статьи 13 Конвенции.

V. Применение статьи 41 Конвенции

52. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A.Моральный вред

53. Заявитель потребовал 40 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

54. Власти Российской Федерации не представили каких-либо комментариев.

55. Принимая во внимание установленные нарушения статей 3 и 11 Конвенции и учитывая размер компенсации, присужденной в ходе разбирательства на внутригосударственном уровне, Европейский Суд присуждает заявителю 9 000 евро в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, которым может облагаться эта сумма.

В.Расходы и издержки

56. Заявитель также потребовал 500 евро в качестве компенсации издержек, понесенных в Европейском Суде, в частности, в связи с подготовкой своих замечаний в ответ на меморандум властей Российской Федерации по делу.

57. Власти Российской Федерации утверждали, что ввиду отсутствия информации о времени, затраченном на юридическую работу, это требование является необоснованным.

58. Учитывая имеющиеся в его распоряжении документы и собственную прецедентную практику, Европейский Суд считает целесообразным присудить заявителю затребованную им сумму, покрывающую все расходы, понесенные в ходе разбирательства в Суде, плюс любой налог, который может быть взыскан с заявителя.

ГАРАНТ:

Наименование раздела приводится в соответствии с источником

В.Процентная ставка при просрочке платежа

59. Европейский Суд считает приемлемым, что проценты за просрочку платежа должны быть установлены в размере, равном предельной учетной ставке Европейского центрального банка, плюс три процентных пункта.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил рассмотреть возражение властей государства-ответчика относительно наличия у заявителя статуса жертвы в связи с нарушением статьи 3 Конвенции одновременно с существом жалобы;

2) объявил жалобы на применение силы сотрудниками милиции, на отсутствие эффективного расследования по жалобе заявителя и на отсутствие эффективных средств правовой защиты, а также жалобу на нарушение права на свободу мирных собраний приемлемыми, а остальную часть жалобы - неприемлемой для рассмотрения по существу;

3) постановил, что заявитель не утратил статуса жертвы нарушения статьи 3 Конвенции по смыслу статьи 34 Конвенции, и отклонил возражение властей государства-ответчика;

4) постановил, что в настоящем деле имело место нарушение статьи 3 Конвенции в ее материально-правовом и процессуальном аспектах;

5) постановил, что в настоящем деле имело место нарушение статьи 11 Конвенции;

6) постановил, что отсутствует необходимость в отдельном рассмотрении жалобы, поданной на основании статьи 13 Конвенции;

7) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев выплатить заявителю суммы, которые подлежат конвертации в валюту государства-ответчика по курсу, установленному на день выплаты:

(i) 9 000 (девять тысяч) евро плюс любой налог, которым может облагаться эта сумма, в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 500 (пятьсот) евро плюс любой налог, которым может облагаться эта сумма, в качестве возмещения расходов и издержек;

(b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на вышеуказанные суммы начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты плюс три процентных пункта;

8) отклонил остальную часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Составлено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 1 сентября 2020г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Ольга Чернышова Заместитель Секретаря Секции Суда

Хелен Келлер Председатель Комитета Суда