Новеллы уголовного процесса на фоне криминальной статистики (Б. Гаврилов, "Российская юстиция", N 10, октябрь 2003 г.)

Новеллы уголовного процесса на фоне криминальной статистики

     Уровень преступности                                                

     Раскрытие преступлений                                              

     От задержания до ареста                                             

     Новеллы о задержании                                                

     Заочный арест                                                       

     Возбуждение уголовного дела                                         

     Разграничение компетенции между следствием и дознанием              

     Если не установлено конкретное лицо                                 

     Сроки производства дознания                                         

     Без дополнительного расследования                                   

В числе стоящих перед органами внутренних дел одной из наиболее актуальных является проблема эффективности их деятельности в условиях действия нового уголовно-процессуального законодательства.

Необходимо отметить, что в первые месяцы действия нового УПК РФ реакция правоприменителей в целом была отрицательной, чему, конечно, способствовали изменение порядка возбуждения уголовного дела, невозможность избрания судом меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении скрывшихся от следствия лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, а также значительное усложнение процедур принятия следователем и дознавателем процессуальных решений.

Прошел год, и можно, наверное, подвести первые итоги действия нового УПК, отразить тенденции в его применении сотрудниками органов предварительного следствия и дознания, остановиться на нерешенных вопросах, а также высказать предложения об их разрешении, в том числе законодательным путем. Тем более что мы имеем возможность опереться в своих рассуждениях на криминальную статистику прошедших отчетных периодов. Хочу также выделить ряд конкретных проблем, которые дают определенное представление о влиянии нового УПК на эффективность деятельности правоохранительных органов.

Уровень преступности

За первое полугодие 2003 года в Российской Федерации зарегистрировано 1402 тыс. преступлений, что почти на 74 тыс., или на 5% меньше, чем за аналогичный период прошлого года (в первом полугодии 2002 года снижение преступности составляло 5,6%).

Сокращение количества зарегистрированных преступлений отмечено в 70 регионах, наиболее значительное снижение - в Магаданской области (-25%), г.Санкт-Петербурге и Ленинградской области (-24%), Республике Адыгея (-21,7%), Кабардино-Балкарской Республике (-21%), Республике Дагестан (-20,3%).

Говорить, что это объективная тенденция, нет достаточных оснований, поскольку в 19 субъектах Российской Федерации отмечается рост преступности, в том числе наиболее значительный (от 11,5% до 32%) в республиках Калмыкия, Карелия и Хакасия, Алтайском крае, г. Москве, Пермской области. За 8 месяцев 2003 года увеличение количества зарегистрированных преступлений отмечается уже в 58 МВД, ГУВД, УВД, а в целом по Российской Федерации оно выросло на 5,5%.

Одновременно анализ практики работы правоохранительных органов позволяет высказать суждение о том, что снижение уровня регистрации преступлений в определенной степени обусловлено усложнением порядка возбуждения уголовного дела. Однако если обратиться к официальной статистике о количестве отказов прокуроров в даче согласия на возбуждение уголовного дела (10 128 дел по всем правоохранительным органам), то окажется, что они составляют всего 13,7% от цифры, характеризующей сокращение преступности в первом полугодии 2003 года. Поэтому говорить сегодня о том, что введение в УПК нормы о необходимости получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела существенно повлияло на уровень регистрации преступлений, вряд ли обоснованно. Тем более что в рассматриваемый период (первое полугодие 2003 года) по сравнению с предыдущим (первое полугодие 2002 года) количество зарегистрированных преступлений сократилось: экономической направленности - на 14,6 тыс., краж - на 9 тыс., незаконный оборот наркотиков - на 6 тыс., незаконный оборот оружия - на 4,5 тыс.

Характеризуя уровень преступности за первое полугодие 2003 года, необходимо отметить сокращение на треть тяжких и особо тяжких преступлений, а их удельный вес от общего количества преступлений составил 39,7% (за 6 месяцев 2002 года - 57,2%). Основная причина заключается в переводе значительной части краж (270 тыс., или 50%) в соответствии с Федеральным законом от 31 октября 2002 г. N 133-ФЗ, которым внесены изменения в ст.158 УК РФ, из категории тяжких преступлений в преступления средней тяжести. По нашей оценке, тенденция сокращения тяжкой преступности вероятнее всего будет сохраняться и ее уровень реально должен составлять не более 30%.

Раскрытие преступлений

Значительная часть практических работников следствия и дознания уверены в том, что с введением в действие нового УПК ухудшилась раскрываемость преступлений, которая в первом полугодии 2003 года составила 60,4%. При этом следует отметить, что несмотря на все призывы отказаться от данного показателя работы органов внутренних дел, он сохраняется. Кстати, такое понятие, как раскрываемость преступлений, присутствует и в работе полиции всех стран с устоявшейся системой правосудия.

Другое дело, что там этот показатель не довлеет над полицией и составляет в среднем 19-21% в США, 23% - в Германии и Англии и т.д. Но самое главное, в этих странах абсолютно другой, на порядок выше, уровень регистрации преступлений. В подтверждение - только один показатель: в США ежегодно регистрируется около 11 млн. краж, в России же их максимальное количество - 1652 тыс. - было отмечено в 1992 году.

Не отрицая фактора воздействия УПК РФ на снижение раскрываемости преступлений, представляется необходимым рассмотреть этот показатель не только за текущий год, но и в динамике за 4 последних года.

Уровень раскрываемости по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года снизился: в 2001 году - на 3,5%, 2002 году - на 6,1%, в первом полугодии 2003 года - на 7%. А в целом этот показатель по сравнению с 2000 годом ухудшился на 21,6%. Из приведенных статистических данных можно сделать вывод о негативной тенденции снижения результативности работы органов внутренних дел за указанный период и, соответственно, утверждать, что это ухудшение обусловлено не только и не столько действием нового УПК.

Кстати, существующий сегодня порядок определения уровня раскрываемости является явно несовершенным. Один пример. Если пользоваться показателем количества приостановленных уголовных дел за неустановлением и нерозыском лиц, совершивших преступления, то в первом полугодии 2003 года мы раскрыли 36,7% зарегистрированных преступлений. А если обратиться к специальному разделу статистики о раскрываемости, то увидим там за тот же период другую цифру - 63,3%. Почувствуйте, как говорится, разницу.

От задержания до ареста

Процедуры задержания подозреваемых, обвиняемых в совершении преступлений и избрания в отношении них меры пресечения, в том числе в виде заключения под стражу, безусловно, влияют на результативность работы органов внутренних дел. Новый УПК значительно усложнил процедуру принятия данных процессуальных решений, и в первый период действия этой процедуры резко сократилось число граждан, задержанных следователями в порядке ст.91 УПК (за 6 месяцев 2003 года эта цифра составила 101 тыс. - на 34,7% меньше, чем за аналогичный период 2002 года).

Однако утверждать, что данная ситуация обусловлена действием исключительно нового УПК, вряд ли обоснованно. Динамика статистических данных о задержанных и арестованных в ходе досудебного производства за последние 4 года свидетельствует в целом о тенденции сокращения их числа. Так, за первое полугодие 2001 года число задержанных следователями подозреваемых по сравнению с аналогичным периодом 2000 года уменьшилось на 6,8%, за этот же период 2002 года - на 29,9% и в 2003 году, как указано выше, - еще на 34,7%. Аналогичная картина отмечается и органах дознания: число задержанных сократилось более чем в 2 раза (с 20 тыс. за первое полугодие 2000 года до 9 тыс. за аналогичный период 2002 года).

Соответственно весьма значительно - со 144 тыс. за первое полугодие 2000 года до 66 тыс. за аналогичный период 2003 года, или в 2,2 раза, уменьшилось число подозреваемых, обвиняемых, в отношении которых следователями органов внутренних дел мера пресечения избрана в виде заключения под стражу. Это послужило одной из причин того, что в 2003 году число лиц, скрывшихся от следствия с мерой пресечения, не связанной с лишением свободы, значительно (на 34,2%) увеличилось, составив 26 100 подозреваемых (обвиняемых). Однако основная причина заключается, как указано выше, в исключении в соответствии с Федеральным законом от 31 октября 2002 г. N 133-ФЗ значительной части квалифицированных краж из категории тяжких преступлений, а также в сокращении за указанный период числа граждан, привлеченных следователями к уголовной ответственности за данный вид преступлений (с 237 тыс. в первом полугодии 2002 года до 137 тыс. в первом полугодии 2003 года).

Таким образом, следует сделать вывод о том, что сокращение числа граждан, задержанных и заключенных под стражу за совершенные преступления, безусловно, снижает возможности оперативных служб в использовании специальных форм и методов раскрытия преступлений. Но не только новеллы УПК тому причиной, но и складывающаяся на протяжении последних лет негативная тенденция снижения результативности работы органов внутренних дел как следствие недостаточного профессионализма их сотрудников и упущений в организации работы правоохранительных органов.

Новеллы о задержании

Необходимо обратить внимание и на то, что УПК наряду с усложнением процедур кратковременного лишения граждан свободы ввел весьма существенные процессуальные новеллы:

а) установил новое основание для задержания подозреваемого (ч.2 ст.91 УПК) - это обращение в суд следователя и дознавателя с согласия прокурора с ходатайством об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу;

б) предусмотрел возможность отложения на срок до 72 часов по ходатайству следователя, дознавателя или защиты принятия решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, т.е. фактически продления задержания подозреваемого при условии признания судом его законности и обоснованности, еще на срок до 3 суток (ч.7 ст.108 УПК). Таким образом, максимальный срок задержания составляет сегодня 5 суток вместо 3 (по УПК РСФСР).

Однако следователи, дознаватели возможности указанных новелл УПК используют весьма редко. Так, по данным Судебного департамента Верховного Суда РФ, с ходатайством об отложении судебного разбирательства для представления дополнительных доказательств во втором полугодии 2002 года в суды поступило 3780 обращений, что составляет всего 3,6% от количества рассмотренных ими ходатайств о применении меры пресечения в виде заключения под стражу. В первом полугодии 2003 года этот показатель составил 3874 обращения, или 3,5%. При этом значительная их часть приходится на г. Москву и ряд наиболее крупных региональных центров.

Да и в целом во втором полугодии 2002 года суды отказали всего по 9,1% ходатайств следователей об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, в первом полугодии 2003 года этот показатель составил 10,6% (удовлетворено 99 961 из 111 769 обращений о заключении под стражу). При даче прокурорами санкции на арест подозреваемых, обвиняемых (в период действия УПК РСФСР) процент отказа, по данным Нижегородского эксперимента содействия правосудию (2000-2002 гг.), составлял 11-12% от числа обращений следователей.

Надо отметить, что новый УПК внес значительные изменения в вопросы задержания и заключения граждан под стражу при производстве дознания. Если по УПК РСФСР в ходе расследования по протокольной форме досудебной подготовки материалов - это более 50% всех направленных дознанием в суд уголовных дел и материалов - орган дознания не обладал процессуальной возможностью задержания и ареста граждан, то УПК РФ такую возможность им предоставил. Как следствие, число задержанных дознавателями в первом полугодии 2003 года по сравнению с аналогичным периодом 2002 года возросло в 2,3 раза, составив 20,5 тыс. граждан. А в предыдущие годы, как уже отмечалось выше, имело место резкое сокращение фактов кратковременного лишения граждан свободы. Соответственно более чем в два раза (с 4019 за первое полугодие 2002 года до 8978 за аналогичный период 2003 года) увеличилось число подозреваемых, в отношении которых в ходе дознания избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, хотя количество направленных дознавателями в суд уголовных дел за первое полугодие 2003 года по сравнению с аналогичным периодом 2002 года сократилось на 18,2%.

Заочный арест

Безусловно, наиболее острый вопрос сегодня для органов внутренних дел - это невозможность заочного, как это предусматривал УПК РСФСР, избрания меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении скрывшихся от следствия подозреваемых, обвиняемых, за исключением объявленных в международный розыск. Здесь еще раз необходимо пояснить, что Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации при принятии УПК РФ была обязана реализовать в нем требования п.3 ст.5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод о том, что каждый задержанный или заключенный под стражу (аналог задержанию подозреваемого в порядке ст.91 УПК РФ) незамедлительно доставляется к судье, что исключало возможность заочного ареста.

Механизм задержания и последующего заключения под стражу лица, скрывшегося от следствия, в УПК РФ прописан и дополнен Федеральным законом "О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" от 4 июля 2003 г. N 92-ФЗ. Однако по нашему мнению, реальное решение этой проблемы возможно только путем внесения изменений в ст.108 УПК в части предоставления суду по месту расследования уголовного дела возможности заключения под стражу скрывшегося от следствия подозреваемого, обвиняемого с последующим правом такого лица предстать перед судом непосредственно после его задержания. То есть эта процедура фактически должна вводиться для подтверждения законности и обоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. Воспринимается данное предложение пока критически, но это все же лучше, чем "стучаться в закрытую дверь" действующего сегодня порядка, установленного ч.5 ст.108 УПК.

Возбуждение уголовного дела

Многие работники органов следствия и дознания дают неоднозначную оценку редакции ч.4 ст.146 УПК, требующей получения согласия прокурора на возбуждение уголовного дела. Реализация этой процессуальной нормы отслеживалась в рамках первого этапа мониторинга о введении в действие УПК РФ, проводимого на основании совместно принятого Комитетом по законодательству Государственной Думы и Администрацией Президента РФ решения. Эта проблема обсуждалась за "круглым столом" правоприменителей Южного федерального округа и на парламентских слушаниях с участием депутатов, представителей правоохранительных органов как на уровне руководителей центральных аппаратов МВД и Генпрокуратуры России, так и регионов, а также представителей адвокатуры, правозащитников, российских ученых.

Полярность мнений по этому вопросу достаточно известна, поэтому доводы "за" и "против" данной нормы вряд ли нужно повторять. Официальная статистика свидетельствует, что за последние 5 лет количество отмененных прокурорами постановлений следователей органов внутренних дел о возбуждении уголовного дела составило 0,3% от числа возбужденных уголовных дел. Во втором полугодии 2002 года прокурорами на основании положений ч.4 ст.146 УПК отказано в даче согласия на возбуждение уголовного дела по 0,5% вынесенных следователями постановлений о возбуждении уголовных дел (чуть более 3 тыс. дел). В первом полугодии 2003 года количество отказов прокуроров в даче согласия на возбуждение уголовного дела сократилось до 0,4% (2631 дел). Правда, в органах дознания этот показатель несколько хуже - 1,4%, или 7235 отказов прокуроров. Приведенные цифры свидетельствуют, что у прокуроров и в соответствии с УПК РСФСР было достаточно полномочий при проверке законности и обоснованности возбуждения уголовного дела, и этими правами они пользовались в полной мере.

В то же время говорить о том, что с введением института получения согласия прокурора сократилось количество возбужденных "заказных" уголовных дел, с уверенностью нельзя. Более того, возбуждение "заказных" дел осуществляется нередко руками лейтенантов юстиции (милиции). Например, в целях установления места нахождения и последующего изъятия реестра акционеров Антоновского рудоуправления (Кемеровская область) с согласия исполняющего обязанности прокурора Центрального района г.Кемерово были незаконно возбуждены два уголовных дела: одно - следователем, а другое - дознавателем. Последним - в отношении депутата, обладавшего информацией о месте нахождения реестра. Более того, этот депутат дознавателем был задержан в качестве подозреваемого в порядке ст.91 УПК. В последующем уголовные дела прекращены за отсутствием состава преступления.

Но главная, по нашему мнению, причина возбуждения "заказных" уголовных дел состоит в том, что отдельные следователи и дознаватели идут на поводу у оперативных служб, представителей различных коммерческих структур, отдельных должностных лиц, лоббирующих интересы третьих лиц, а руководители органов предварительного следствия и дознания "молчаливо" с ними соглашаются.

Так, изучение в связи с коллективным обращением в адрес Министра внутренних дел РФ материалов ряда уголовных дел показало, что сотрудники одного из подразделений по борьбе с экономическими преступлениями после неоднократных попыток пролоббировали в прокуратуре согласие на возбуждение по одному и тому же акту ревизии трех уголовных дел в отношении одного и того же лица о якобы имевших место с его стороны фактах хищений. Два из этих дел прекращены прокуратурой, а по третьему уголовному делу судом решение о его возбуждении признано незаконным. Все это порождает негативное мнение о деятельности следователей и органов внутренних дел в целом. С учетом этого Следственный комитет при МВД России направил на места указание, в котором руководители органов предварительного следствия субъектов Российской Федерации предупреждены о персональной ответственности за факты необоснованного возбуждения уголовных дел.

Другое негативное следствие введения нового порядка возбуждения уголовных дел заключается в том, что по общеуголовным преступлениям, а это 90% уголовных дел, следователи и дознаватели лишены возможности их раскрытия "по горячим следам". Например, для возбуждения уголовного дела по фактам хищения на Рыбинском авиационном заводе запасных частей к самолетам согласие прокурора на возбуждение уголовного дела по ч.2 ст.158 УК РФ было получено только через 3,5 месяца после третьего обращения в органы прокуратуры. К этому времени основные фигуранты по делу от следствия скрылись.

Разграничение компетенции между следствием и дознанием

Еще одна весьма актуальная проблема, требующая незамедлительного разрешения, - это выработка четкого критерия разграничения подследственности уголовных дел между следствием и дознанием.

Представители Следственного комитета еще до вступления в действие нового УПК предсказывали, что формулировка ч.2 ст.223 УПК ("дознание производится по уголовным делам, отнесенным к компетенции органов дознания, возбуждаемым в отношении конкретных лиц") без внесения изменений в другие процессуальные нормы приведет к ситуации, когда значительное количество уголовных дел из дознания будет передаваться в следствие и эти дела окажутся никому не нужными: ни дознанию, поскольку они передаются в следствие, ни следствию, так как нагрузка на следователей и без уголовных дел линии дознания почти в 2 раза превышала нормативно-расчетную. Более того, из-за огромного остатка расследование уголовных дел об экономических преступлениях, об организованной преступной деятельности и о других преступлениях, представляющих реальную общественную опасность, будет стопориться.

Мы обоснованно утверждали, что эту проблему на ведомственном (МВД России) уровне решить не представляется возможным. Подтверждением этому является и неоднозначно складывающаяся правоприменительная практика, в том числе на уровне МВД, ГУВД, УВД субъектов Российской Федерации. Отдельные прокуроры и руководители органов внутренних дел пытались урегулировать вопросы подследственности путем издания совместных указаний или распоряжений, другие старались "не замечать" эту проблему.

О неразрешенности проблемы разграничения подследственности сегодня наглядно свидетельствуют и статистические данные о результатах расследования уголовных дел по линии дознания. Так, во втором полугодии 2002 года из органов дознания передано для производства предварительного следствия 215 тыс., или 53% возбужденных дознавателями уголовных дел. За 6 месяцев 2003 года эта цифра возросла наполовину, составив уже 322 тыс. уголовных дел, или 57,4% от числа расследованных органом дознания.

В результате нагрузка на следователей за 6 месяцев 2003 года по находящимся в производстве уголовным делам (26,1 на 1 штатную единицу) приблизилась к годовой нагрузке (30 уголовных дел в год на 1 следователя), а нагрузка на дознавателя составила всего 12,8 уголовных дел, что в 2 раза ниже установленной Указом Президента РФ "О милиции общественной безопасности (местной милиции) в Российской Федерации" от 12 февраля 1993 г. N 209 (50 расследованных уголовных дел в год или 165 материалов протокольной формы производства).

Если не установлено конкретное лицо

Выделяются две основные причины передачи уголовных дел из дознания для производства предварительного следствия.

Первая причина заключается в том, что законодатель предусмотрел, как было сказано выше, расследование уголовных дел в форме дознания только в отношении конкретного лица. Однако дознание до нововведения велось не в отношении конкретного лица, а в отношении определенной категории уголовных дел, не представляющих общественной опасности и сложности в их расследовании. Этот критерий был заложен в УПК РСФСР, действовал в течение 40 лет и соответственно его надлежало было бы воспроизвести в УПК РФ.

Действующая редакция ч.2 ст.223 УПК кроме необоснованной передачи из дознания в следствие почти 60% уголовных дел привела, по моему мнению, и к другим негативным обстоятельствам.

Сегодня органы дознания фактически лишены возможности выполнения основной задачи по раскрытию и расследованию преступлений, по делам о которых производство предварительного следствия не обязательно, возложенной на них ст.ст.9, 10 Закона "О милиции". Такой вывод следует из того, что возбуждение уголовных дел, отнесенных к подследственности органов дознания, но по которым лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено, и их расследование возлагается на органы предварительного следствия.

Включение в ч.2 ст.223 УПК положения о том, что расследование в форме дознания проводится по уголовным делам, возбуждаемым в отношении конкретных лиц, без внесения изменений в другие процессуальные нормы на практике привело к серьезной правовой коллизии. Так, определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Чувашской Республики от 10 декабря 2002 г. были оправданы Е.В. Николаев, Э.В. Николаев, А.В. Ефимов, осужденные за совершение хулиганских действий по ч.2 ст.213 УК, из-за несоблюдения формы предварительного расследования. По мнению суда, если дело было возбуждено органом дознания по признакам ч.1 ст.213 УК не в отношении конкретного лица, а виновные лица были установлены органом дознания в ходе проведения неотложных следственных действий, то расследование должно было проводиться в форме предварительного следствия.

С другой стороны, возбуждение следователями уголовных дел, отнесенных согласно ч.3 ст.150 УПК к компетенции органов дознания, по которым лицо не установлено, вступает в противоречие с ч.1 ст.144 и ч.1 ст.146 УПК, что вполне может повлечь вынесение судебного решения о признании собранных следователем доказательств недопустимыми со всеми вытекающими последствиями или даже вынесение оправдательного приговора по изложенному выше основанию в виде несоблюдения формы расследования.

Налицо и другая коллизия. С одной стороны, органы дознания в соответствии со ст.157 УПК вправе возбудить с согласия прокурора уголовное дело, по которому лицо, совершившее преступления, не установлено, даже если оно представляет повышенную общественную опасность (например, разбой). С другой стороны, орган дознания не вправе возбуждать уголовное дело, хотя и отнесенное к его компетенции, но по которому подозреваемое лицо не установлено, даже если это преступление не обладает повышенной общественной опасностью (например, краже из сарая). Это, по нашему мнению, свидетельствует об отсутствии законодательной логики при формулировании положений ч.2 ст.223 УПК.

В ходе проведения мониторинга введения в действие УПК большинство участников конференций высказывались за устранение данного правового пробела, и была подготовлена соответствующая поправка. Однако она была оставлена без рассмотрения.

Понятно, что поручение расследования абсолютного большинства уголовных дел следователям, хотя к компетенции органов дознания сегодня отнесено расследование 54,3% зарегистрированных преступлений, весьма удобно, в том числе и надзирающим прокурорам по причинам более высокого уровня профессиональной подготовки следователей и наличия механизма процессуального контроля со стороны начальника органа предварительного следствия за процессуальной деятельностью следователя (у начальника органа дознания процессуальных прав за процедурой дознания значительно меньше).

На первый взгляд выход из положения видится в увеличении штатной численности следователей. Однако путь экстенсивного развития следственного аппарата МВД России уже проходило в 1990-1992 гг., в результате чего удельный вес следователей с высшим юридическим образованием к 1997 году сократился до 43,6%, а следователей со стажем работы более 3 лет - до 45%, чего сегодня допускать никак нельзя.

Преодоление фактически тупиковой ситуации видится в изменении редакции ст.223 УПК в части распространения компетенции органов дознания на расследование всех преступлений, отнесенных в соответствии с ч.3 ст.150 УПК к их подследственности, вне зависимости от того, установлено или нет лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого.

Сроки производства дознания

Вторая причина передачи части уголовных дел из дознания в органы предварительного следствия заключается, по мнению ряда практиков и ученых, в явно недостаточных сроках производства дознания. Кстати, необходимо отметить, что раньше по УПК РСФСР по протокольной форме досудебной подготовки материалов в срок до 10 дней органы дознания направляли в суд ежегодно по 300-350 тыс. материалов. Их качество суды в основном удовлетворяло.

По своей сути дознание, по новому УПК, с учетом того, что в нем, как и при протокольной форме производства, отсутствует предъявление обвинения, а из судебной стадии фактически исключен институт доследования, является фактически копией протокольной формы. Другое дело, мы не можем пока преодолеть сложившиеся годами стереотипы о необходимости производства ряда экспертиз, сбора всего характеризующего личность материала, хотя закон этого не требует. Отсюда и длительные сроки дознания. К этому "подталкивают" дознавателей и надзирающие прокуроры, требующие по старинке, как было записано в УПК РСФСР, полного и всестороннего расследования, несмотря на позицию Генерального прокурора России В. Устинова о том, что уголовные дела "по очевидным преступлениям должны расследоваться в течение буквально нескольких дней" с последующим направлением их в суд.

В определенной степени на длительность дознания оказывают влияние сроки проведения судебно-медицинских экспертиз. Однако по большинству фактов получения гражданами различного рода телесных повреждений степень их тяжести согласно медицинским критериям может быть определена незамедлительно. Такое положение действовало на протяжении ряда десятилетий и не вызывало затруднений.

Поправки, внесенные в УПК Федеральным законом от 4 июля 2003 г. N 92-ФЗ, увеличили общий срок дознания до 43 суток (с учетом полномочий прокурора по продлению срока дознания при возвращении дела для дополнительного расследования и пересоставления обвинительного акта). Но есть большие сомнения в том, что дознаватели этим правом воспользуются в полной мере.

Без дополнительного расследования

Безусловно, что отмена процессуального института возвращения судом уголовных дел для производства дополнительного расследования повлекла за собой увеличение числа оправданных и удельного веса вынесенных оправдательных приговоров.

За 6 месяцев 2003 года по сравнению с аналогичным периодом 2002 года увеличилось число оправданных судами по уголовным делам, расследованным: следователями органов внутренних дел - на 114,6% (с 575 до 1234 человек), следователями прокуратуры - на 85,9%, органами дознания - на 25,5%.

Такая ситуация Следственным комитетом предсказывалась, так же, как и то, что "обвала" в состоянии законности не произойдет. Это подтверждается тем, что, во-первых, доля оправданных по направленным в суд уголовным делам в 2003 году в абсолютных показателях на 1000 обвиняемых по линии следствия составляет всего 4 человека, а по линии дознания - в 2 раза ниже. Во-вторых, в трети органов предварительного следствия при МВД, ГУВД, УВД субъектов Российской Федерации, где начальниками надлежащим образом осуществляется процессуальный и ведомственный контроль за расследованием уголовных дел, количество вынесенных судами оправдательных приговоров или не увеличилось (10 регионов), или возросло незначительно.

Основной прирост числа оправданных судами обвиняемых по уголовным делам, расследованным следователями органов внутренних дел, приходится на 23 следственных аппарата, в том числе наибольший в органах предварительного следствия при ГУВД Тюменской области (с 13 до 56), УВД Читинской области (с 4 до 45), МВД Республики Дагестан (с 11 до 48), ГУВД Самарской области (с 2 до 39), УВД Иркутской области (с 16 до 48), ГУВД г.Санкт-Петербурга и Ленинградской области (с 38 до 68) и Свердловской области (с 29 до 52). Часть из этих следственных аппаратов имеет неудовлетворительные показатели следственной работы на протяжении ряда лет.

Изложенное позволяет сделать объективный вывод о том, что увеличение количества оправдательных приговоров обусловлено во многом низким профессионализмом части следователей органов внутренних дел и серьезными недостатками в организации процессуального и ведомственного контроля со стороны руководителей следственных аппаратов, не реализующих должным образом предоставленные им ст.39 УПК полномочия по контролю за процессуальной деятельностью следователя.

И это далеко не полный перечень проблем, решением которых сегодня надлежит заниматься правоохранительным органам. В этот же блок необходимо отнести предстоящее внесение изменений и дополнений в УК РФ и ряд других проблем, постоянно возникающих в практике работы органов предварительного следствия и дознания. И весьма важно своевременно давать на них, в том числе законодателю, юридически обоснованные ответы.

Федеральным законом от 4 июля 2003 г. N 92-ФЗ в УПК РФ внесены 102 поправки, значительная часть которых направлена на устранение процессуальных пробелов, противоречий, исключение из Кодекса отдельных норм, необходимость в которых следственно-судебной практикой не подтверждена. Значительная часть этих изменений была предложена работниками суда и прокуратуры, сотрудниками органов предварительного следствия и дознания. И сегодня есть все основания утверждать, что законотворческая деятельность по совершенствованию УПК продолжается.

Б. Гаврилов,

заместитель начальника Следственного комитета при МВД России,

генерал-майор юстиции, кандидат юридических наук,

заслуженный юрист Российской Федерации

"Российская юстиция", N 10, октябрь 2003 г.