Обзор апелляционной практики Пермского краевого суда по гражданским и административным делам за второе полугодие 2023 года (утв. на заседании президиума Пермского краевого суда 7 марта 2024 г.)

Утвержден
на заседании президиума
Пермского краевого суда
7 марта 2024 года

Обзор
апелляционной практики Пермского краевого суда по гражданским и административным делам за второе полугодие 2023 года

Дела, вытекающие из наследственных споров

1. По делам об ответственности наследников по долгам наследодателя юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению судом, являются: круг наследников (в том числе, фактически принявших наследство), состав наследственного имущества, его стоимость, а также размер задолженности, подлежащей взысканию с наследников.

Банк обратился с требованиями к муниципальному образованию в лице администрации города о взыскании задолженности по кредитному договору в размере 48063 рубля, указав, что 28.10.2020 между банком и З. был заключен кредитный договор на сумму 45000 рублей на срок 120 месяцев, который заемщиком не исполнялся. З. умер 03.03.2022. Наследственное дело после его смерти не заведено. При этом З. является собственником 1/3 доли в праве собственности на квартиру.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении требований банка, указав на отсутствие доказательства того, что спорный объект недвижимости как выморочное имущество перешел в собственность муниципального образования, истцом не представлена информация о лицах, фактически принявших наследство.

При рассмотрении апелляционной жалобы банка судом апелляционной инстанции было установлено, что при обращении в суд с исковым заявлением банк заявил ряд ходатайств, в том числе, о запросе информации из органов ЗАГС о детях, супруге и родителях З., о запросе сведений о зарегистрированных лицах по адресу квартиры заемщика. В случае установления иного круга наследников истец просил привлечь их к участию в деле в качестве ответчиков.

Ходатайства истца судом первой инстанции были оставлены без внимания.

Восполняя допущенный пробел, суд апелляционной инстанции направил запросы в органы ЗАГС, отдел адресно-справочной работы УВМ ГУ МВД России по Пермскому краю, установил, что у З. имелись наследники первой очереди - родители и дети, при этом мать З. и его несовершеннолетний сын были зарегистрированы по месту жительства в спорной квартире на момент смерти заемщика.

Ввиду разрешения спора без привлечения заинтересованных лиц, суд апелляционной инстанции перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, привлек потенциальных наследников З. по закону в качестве соответчиков по делу.

В соответствии с пунктами 58, 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" под долгами наследодателя, по которым отвечают наследники, следует понимать все имевшиеся у наследодателя к моменту открытия наследства обязательства, не прекращающиеся смертью должника, независимо от наступления срока их исполнения, а равно от времени их выявления и осведомленности о них наследников при принятии наследства.

При рассмотрении дел о взыскании долгов наследодателя судом могут быть разрешены вопросы признания наследников принявшими наследство, определения состава наследственного имущества и его стоимости, в пределах которой к наследникам перешли долги наследодателя, взыскания суммы задолженности с наследников в пределах стоимости перешедшего к каждому из них наследственного имущества и т.д.

Статьей 1153 Гражданского кодекса Российской Федерации установлены два альтернативных способа принятия наследства: путем подачи нотариусу заявления наследника о принятии наследства или путем совершения действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства, в частности, если наследник: вступил во владение или в управление наследственным имуществом; принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц; произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества; оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства.

Исследовав дополнительные доказательства, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что мать З., которая на момент смерти и на момент рассмотрения спора проживала и была зарегистрирована по месту жительства вместе с наследодателем, фактически приняла наследство после его смерти. Судом исследованы квитанции, чеки-ордеры, подтверждающие факт производимой ею оплаты предоставляемых по указанному адресу жилищно-коммунальных услуг в полном объеме, то есть несение ею расходов, в том числе, на содержание наследственного имущества, что с достоверностью указывает на совершение ею действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства после смерти сына.

Принимая во внимание сведения, полученные по судебным запросам, в том числе, из Единого государственного реестра недвижимости, в отсутствие доказательств иного судебная коллегия пришла к выводу, что рыночная стоимость наследственного имущества (1/3 доли в праве собственности на квартиру) многократно превышает размер кредитной задолженности 48063 рубля, а потому взыскал долг наследодателя с наследника, фактически принявшего наследство - с его матери.

Судебная коллегия пришла к выводу, что иные наследники первой очереди наследство после смерти З. не принимали ни фактически, ни путем обращения к нотариусу.

Так, отец заемщика зарегистрирован по иному адресу, несовершеннолетние дети наследодателя никогда в квартире наследодателя фактически не проживали, регистрация одного из них по адресу спорной квартиры носила формальный характер, поскольку с достоверностью установлено, что дети проживали со своей матерью, бывшей супругой З., фактические брачные отношения с которой прекращены в 2020 году, с отцом практически не общались. Данные обстоятельства были установлены на основании сведений о регистрации, допроса свидетелей, материалов гражданского дела об определении порядка общения с детьми.

С учетом установленного момента расторжения фактических брачных отношений и даты заключения кредитного договора суд также не нашел оснований полагать, что кредит является общим долгом бывших супругов.

(апелляционное определение от 25.12.2023 N 33-11737/2023)

Дела, вытекающие из жилищных споров

2. Злоупотребление правом со стороны истца явилось основанием для отказа в удовлетворении требований о взыскании возмещения за жилое помещение, признанное аварийным и подлежащим сносу.

Б. обратилась в суд с иском к муниципальному образованию в лице администрации города о взыскании выкупной стоимости за аварийное жилое помещение в соответствии со статьей 32 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Суд, удовлетворяя требования истца, учитывал, что Б. проживает в жилом помещении, принадлежащем ей на праве собственности. Многоквартирный дом, где расположена квартира, 09.03.2017 признан аварийным и подлежащим сносу. Дом в действующие программы по расселению граждан из аварийного жилищного фонда на территории Пермского края и города Перми не включен, ответчиком действия по расселению граждан из многоквартирного дома не предпринимаются, при этом проживание в доме представляет опасность, поскольку в целом конструкции дома находятся в аварийном и недопустимом состоянии, срок эксплуатации здания истек. Истец иных жилых помещений на праве собственности не имеет.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия исходила из того, что право на внеочередное предоставление или выкуп жилого помещения вне зависимости от плана и срока сноса дома возникает в случае постоянного проживания гражданина в непригодном для таких целей жилом помещении, представляющем опасность для жизни и здоровья. При этом постоянное проживание предполагает, что гражданин не имеет в собственности или в пользовании иных жилых помещений; фактически непригодное жилое помещение должно быть для него единственным местом жительства, пользование которым без угрозы для жизни и здоровья невозможно.

Факт постоянного проживания истца в жилом помещении в аварийном доме опровергался имеющимися доказательствами. Так, из заключения о техническом состоянии конструкций жилого дома следует, что в большой комнате спорной квартиры потолок выгорел и обрушился, в средней комнате потолок подвергался горению и провис, находится в состоянии обрушения, по всем стенам и перегородкам следы горения, закопченности, отслоения штукатурки, в малой комнате поперечная трещина, прогиб. Таким образом, фактическое проживание в этой квартире невозможно. Доказательств, свидетельствующих о проведении ремонта для комфортного проживания в указанном жилом помещении, не представлено.

Согласно адресной справке истец Б. прописалась в аварийном жилье непосредственно перед подачей своего искового заявления в суд, при этом она в период нахождения в собственности аварийного жилого помещения была зарегистрирована в ином жилом помещении в городе Перми, которое принадлежит ее родственнику Х. В свою очередь, Х. являлся прежним собственником спорной квартиры, у которого Б. ее приобрела. В рамках иного гражданского дела в 2018 году в исковых требованиях Х. о взыскании компенсации за аварийное жилье было отказано.

Судебная коллегия пришла к выводу, что обстоятельства приобретения истцом жилого помещения после произошедшего пожара и признания дома аварийным, подлежащим сносу, обстоятельства проживания истца после приобретения права собственности у бывшего собственника спорного жилого помещения Х., который уже пытался взыскать возмещение за указанное жилое помещение, факт регистрации истца в квартире накануне судебного спора, свидетельствуют о том, что жилое помещение приобретено не с целью обеспечения жилищных прав истца, а с целью создания искусственных условий для предъявления органу местного самоуправления требований о выкупе жилого помещения.

Судебная коллегия пришла к выводу о том, что аварийное жилое помещение не является единственным местом жительства для истца, истец имеет возможность до решения вопроса о выплате ей возмещения проживать в другом жилом помещении, не подвергая себя опасности, истец злоупотребляет правом, преследует цель получения возмещения за изымаемое жилое помещение в большем размере и в более короткий период, в связи с чем у ответчика отсутствуют основания для внеочередного выкупа спорной квартиры.

Суд кассационной инстанции согласился с данными выводам.

(апелляционное определение от 17.08.2023 N 33-8552/2023;

кассационное определение от 09.11.2023 N 88-18881/2023).

3. В случае прекращения семейных отношений бывшие члены семьи собственника жилого помещения утрачивают право пользования этим жилым помещением, если соглашением между ними не установлено иное.

К. обратилась с иском к Б. о выселении из жилого помещения в соответствии со статьей 31 Жилищного кодекса Российской Федерации

Из обстоятельств дела следовало, что К. и Б. состояли в зарегистрированном браке, в период которого приобрели спорную квартиру. В соответствии с условиями брачного договора квартира является собственностью К. и несовершеннолетних детей. Решением мирового семьи брак между сторонами расторгнут, однако Б. продолжает проживать в квартире.

Отказывая К. в удовлетворении заявленного ею иска, суд первой инстанции исходил из того, что общие несовершеннолетние дети К. и Б. имеют право собственности по 1/19 доле в спорной квартире, ответчик Б., являясь родителем и членом семьи сособственников жилого помещения (несовершеннолетних детей), имеет правовые основания проживать в квартире с детьми. При этом, суд принял во внимание отсутствие иных жилых помещений в собственности Б., наличие регистрации в спорном жилом помещении, то обстоятельство, что ответчик в отношении детей не лишен и не ограничен в родительских правах, а также отсутствие доказательств конфликтных отношений и невозможности совместного проживания в квартире сторон и несовершеннолетних детей.

Судебная коллегия, не согласилась с изложенными выводами суда и отменила решение суда.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 02.07.2009 N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", по общему правилу в соответствии с частью 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением собственника с бывшим членом его семьи. Это означает, что бывшие члены семьи собственника утрачивают право пользования жилым помещением и должны освободить его (часть 1 статьи 35 Жилищного кодекса Российской Федерации). В противном случае собственник жилого помещения вправе требовать их выселения в судебном порядке без предоставления другого жилого помещения.

По смыслу частей 1 и 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации к бывшим членам семьи собственника жилого помещения относятся лица, с которыми у собственника прекращены семейные отношения. Под прекращением семейных отношений между супругами следует понимать расторжение брака в органах записи актов гражданского состояния, в суде, признание брака недействительным.

Руководствуясь положениями статей 246, 247 Гражданского кодекса Российской Федерации, учитывая правовую позицию, изложенную Верховным Судом Российской Федерации в Обзоре законодательства и судебной практики за первый квартал 2010 года (вопрос 4), судебная коллегия учитывала, что брак между сторонами расторгнут, проживание ответчика Б. в спорном жилом помещении в настоящее время осуществляется без согласия всех сособственников спорного жилого помещения, поскольку К. возражает против проживания бывшего мужа Б. в спорном жилом помещении. То обстоятельство, что Б. является отцом несовершеннолетних детей, в чьих интересах в данном случае выступает К., имеющая в собственности большую часть спорного жилого помещения, не может служить основанием для сохранения за ним право пользования жилым помещением. При отсутствии согласия истца проживанием ответчика в спорной квартире нарушаются ее права как сособственника указанного жилого помещения, ответчик Б. подлежит выселению из спорного жилого помещения, поскольку проживает в указанном помещении без законных на то оснований.

Тот факт, что Б. не имеет иного жилого помещения и зарегистрирован в спорном жилом помещении, для разрешения данного спора правового значения не имеет, поскольку эти обстоятельства не служат основанием для сохранения за ним права пользования и проживания в спорном жилом помещении без согласия К. Соглашения между сособственниками спорной квартиры и Б. о праве пользования спорной квартирой не имеется. Приобретение спорного имущества на совместные денежные средства, мотивы заключения брачного договора правового значения для разрешения возникшего спора не имеют.

(апелляционное определение от 12.10.2023 N 33-10920/2023).

4. Установление факта ненадлежащего содержания общего имущества многоквартирного дома управляющей компанией является основанием для перерасчета платы за содержание общего имущества, начисляемой потребителю.

ТСЖ обратилось в суд с иском к У. о взыскании задолженности по коммунальным услугам и взносам за капитальный ремонт, указывая в обоснование требований на ненадлежащее исполнение ответчиком обязанности по внесению оплаты за жилищно-коммунальные услуги с 2019 года.

Ответчиком У. подано встречное исковое заявление, в котором она просила произвести перерасчет размера платы за содержание и текущий ремонт общего имущества многоквартирного дома (уменьшить размер в два раза). Встречные исковые требования мотивированы тем, что Управлением Роспотребнадзора по Пермскому краю установлен факт превышения уровня шума в квартире У. в ночное время суток из-за шума в системе отопления многоквартирного дома.

Решением суда первой инстанции требования ТСЖ частично удовлетворены. Отказывая в удовлетворении встречных требований, суд первой инстанции исходил из того, что имеющиеся доказательства не подтверждают предоставление ТСЖ услуг ненадлежащего качества. По мнению суда первой инстанции представленные У. доказательства: лист опроса соседей, пояснения свидетеля У., видеозапись, замеры уровня шума в жилой комнате (гостиной) квартиры ответчика, подтвержденные протоколом испытаний ФБУЗ "Центр гигиены и эпидемиологии в Пермском крае", не подтверждают причинно-следственной связи между шумом в системе отопления и некачественностью услуги по обслуживанию системы отопления, поскольку достоверно установить, что при замерах уровня шума в системе отопления шум исходил именно от общего имущества собственников (стояков отопления), не представляется возможным, так как в систему отопления в жилом помещении также входят радиаторы системы отопления, относящиеся к имуществу собственника У.

Отменяя решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении встречных требований и частично удовлетворяя их, судебная коллегия исходила из того, что судом не учтены положения пунктов 6, 7, 8, 9, 15 Правил изменения размера оплаты за содержание и ремонт жилого помещения в случае оказания услуг и выполнения работ по управлению, содержанию и ремонту общего имущества в многоквартирном доме ненадлежащего качества и (или) с перерывами, превышающими установленную продолжительность, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 13.08.2006 N 491, разъяснения, изложенные в пункте 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.06.2017 N 22 "О некоторых вопросах рассмотрения судами споров по оплате коммунальных услуг и жилого помещения, занимаемого гражданами в многоквартирном доме по договору социального найма или принадлежащего им на праве собственности".

Согласно замерам уровня шума, подтвержденным протоколом испытаний и заключением ФБУЗ "Центр гигиены и эпидемиологии в Пермском крае", уровни звукового давления в октавных полосах частот 500ГЦ, уровни звука в ночное время суток в гостиной квартиры У. не соответствуют СанПин 1.2.3685-21, СанПин 2.1.3684-21. В адрес ТСЖ Управлением Роспотребнадзора по Пермскому краю вынесено предостережение. Учтено также обращение У. в 2016 году в ТСЖ и Управление Роспотребнадзора по Пермскому краю с жалобами на оказание услуги по содержанию системы отопления ненадлежащего качества, заявка жителей дома в 2016 году об устранении неисправности (шум в трубах отопления), копия книги учета с заявкой на устранение неисправности в 2016 году, пояснения жильцов дома о шуме в системе отопления с сентября 2016 года по апрель 2023 года включительно.

С учетом установленной некачественности оказываемых услуг, при наличии обращения жильцов об устранении недостатков, ТСЖ не представило доказательств устранения указанного нарушения с 2016 года, а также доказательств того, что причины данной неисправности вызваны действиями У. или третьих лиц, либо что неисправность возникла на имуществе У. или третьих лиц.

Данные обстоятельства послужили основанием для перерасчета. Из размера задолженности У. была исключена стоимость услуги по обслуживанию системы отопления за три предшествующих года (в пределах срока исковой давности).

(апелляционное определение от 16.11.2023 N 33-12163/2023).

Дела, связанные с защитой прав потребителей

5. Основания для взыскания с потребителя платы за услугу отсутствуют, если потребитель не использовал услугу, отказался от нее в соответствии со статьей 32 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", а исполнителем не представлено доказательств фактически понесенных расходов.

ООО "М" предъявило иск к В. о взыскании задолженности по агентскому договору от 12.11.2021 в размере 500000 рублей, договорной неустойки в размере 300000 рублей с продолжением ее начисления с 01.02.2022 по день фактического исполнения решения суда, штрафа за отказ от подписания акта об исполнении агентского договора в размере 125000 рублей.

Требование общества было мотивировано тем, что 12.11.2021 между обществом (агентом) и ответчиком В. (принципалом) в электронной форме был заключен агентский договор, по которому агент обязался представлять перед потенциальными кредиторами интересы ответчика при подборе услуги по предоставлению финансирования. Истец подобрал ответчику потенциального кредитора - М., с которым В. заключил предварительный договор от 24.11.2021, по условиям которого стороны обязались в будущем заключить договор займа. Основной договор займа между М. и В. заключен не был, так как В. уклонился от его заключения. Вместе с тем, агентский договор от 12.11.2021 общество как агент исполнило, услуги считаются оказанными с момента заключения предварительного договора. Поскольку в установленный срок оплата услуг агенту не произведена, истец просил иск удовлетворить.

Заочным решением Свердловского районного суда г. Перми от 28.09.2022 иск ООО "М" удовлетворен.

Апелляционным определением по жалобе ответчика заочное решение отменено, принято новое решение, которым в удовлетворении иска отказано.

Суд апелляционной инстанции в соответствии со статьей 431 Гражданского кодекса Российской Федерации дал толкование условиям заключенного в электронном виде соглашения между истцом и ответчиком и квалифицировал его как договор об оказании услуг (пункт 1 статьи 779 Гражданского кодекса Российской Федерации), от получения которых ответчик как потребитель вправе отказаться в любое время, компенсировав фактически понесенные исполнителем расходы (статья 32 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей").

При оказании услуг исполнителю недостаточно ссылаться на их формальное оказание, поскольку само по себе это обстоятельство не исключает обязанности исполнителя доказать их потребительскую ценность для заказчика.

Судом апелляционной инстанции установлено, что соглашение от 12.11.2021 между истцом и ответчиком было заключено в целях получения ответчиком финансирования от других лиц, которых истец подыщет ответчику, то есть цель услуги достигается при условии, что ответчик заключит с таким лицом договор займа.

Вместе с тем, установлено, что цель, ради которой было заключено соглашение, не была достигнута, поскольку В. договор займа заключил не с М. (подысканным истцом), а с другим лицом и на других условиях. Заключение предварительного договора с М. никакой ценности для В. не имело, целей агентского договора не достигало.

В. не использовал услуги, оказанные истцом, в связи с тем, что отказался от них как потребитель (статья 32 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", пункт 1 статьи 782 Гражданского кодекса Российской Федерации). Ввиду отказа потребителя от услуги, отсутствуют основания для взыскания платы за такую услугу при том, что исполнителем не представлено суду доказательств несения расходов, связанных оказанием ответчику услуг по агентскому договору.

Суд кассационной инстанции согласился с данными выводами суда.

(апелляционное определение от 26.09.2023 N 33-9462/2023,

кассационное определение от 17.01.2024 N 88-694/2024).

Дела, вытекающие из договоров страхования

6. Условия договора страхования, противоречащие закону, ничтожны.

К.Е.В. обратилась в суд с иском к родителям несовершеннолетнего К.А.А., о взыскании материального ущерба. Исковые требования мотивированы тем, что 14.06.2022 на автомобиль истца наехал несовершеннолетний К.А.А., который катался на велосипеде.

Суд первой инстанции взыскал ущерб с родителей несовершеннолетнего.

В рамках апелляционного обжалования судебная коллегия перешла к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, к участию в деле в качестве соответчика была привлечена страховая компания ПАО СК "Р", поскольку в момент происшествия риск причинения ущерба автомобилю истца был застрахован по договору добровольного страхования транспортного средства (КАСКО).

Отказывая в выплате страхового возмещения истцу, страховая компания сослалась на то, что по смыслу заключенного договора страхования велосипед не может считаться транспортным средством, следовательно, столкновение велосипеда с автомобилем истца не является дорожно-транспортным происшествием (ДТП) и страховым случаем.

Судебная коллегия с такими основаниями не согласилась, взыскав ущерб со страховой компании.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 9 Закона Российской Федерации от 27.11.1992 N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" страховым риском является предполагаемое событие, на случай наступления которого проводится страхование.

Событие, рассматриваемое в качестве страхового риска, должно обладать признаками вероятности и случайности его наступления.

При этом описание характера события, на случай наступления которого производится страхование, должно обеспечивать возможность доказывания факта его наступления (определение Верховного Суда Российской Федерации от 24.04.2012 N 5-В12-24).

Страховым случаем является совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату страхователю, застрахованному лицу, выгодоприобретателю или иным третьим лицам.

Таким образом, договором страхования должно быть предусмотрено какие события будут являться страховыми случаями; особенности квалификации таких событий в качестве страхового случая.

В соответствии с договором КАСКО, заключенным между истцом и ПАО СК "Р", автомобиль истца застрахован по риску "Ущерб", в том числе, в результате ДТП.

Согласно пункту 1.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23.11.1993 N 1090, "дорожно-транспортное происшествие" - событие, возникшее в процессе движения по дороге транспортного средства и с его участием, при котором погибли или ранены люди, повреждены транспортные средства, сооружения, грузы либо причинен иной материальный ущерб; "велосипед" - транспортное средство, кроме инвалидных колясок, которое имеет по крайней мере два колеса и приводится в движение как правило мускульной энергией лиц, находящихся на этом транспортном средстве, при помощи педалей или рукояток и может также иметь электродвигатель номинальной максимальной мощностью в режиме длительной нагрузки, не превышающей 0,25 кВт, автоматически отключающийся на скорости более 25 км/ч.

По смыслу приведенных норм применительно к рассматриваемой ситуации наезд велосипеда на стоящий автомобиль является дорожно-транспортным происшествием.

Нормы Правил дорожного движения Российской Федерации носят императивный характер и не могут применяться с каким-либо искажением их правовой природы.

Вместе с тем, в Правилах страхования страховая компания произвольно изменила содержание правового понятия "дорожно-транспортное происшествие", применяемого в правовой системе Российской Федерации, и, соответственно, являющегося общеизвестным и формирующим соответствующие разумные ожидания участников правоотношений, и дала иное определение, исключив из понятия ДТП столкновение с таким транспортным средством как велосипед, дав более узкое понятие ДТП, чем это предусмотрено нормативным актом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 16 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" недопустимыми условиями договора, ущемляющими права потребителя, являются условия, которые нарушают правила, установленные международными договорами Российской Федерации, данным законом, законами и принимаемыми в соответствии с ними иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей. Недопустимые условия договора, ущемляющие права потребителя, ничтожны.

(апелляционное определение от 02.11.2023 N 33-4532/2023)

7. Право на получение страховой выплаты, предусмотренной статьей 12 Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО), как имущественное право, в случае смерти потерпевшего может быть реализовано его родственниками. Положения статьи 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации о недопустимости наследования неимущественных прав в данном случае не применимы.

Ф. обратилась суд с иском к страховой компании АО "С" о взыскании страхового возмещения, указав, что 18.12.2020 в результате ДТП был причинен вред здоровью ее супругу Ф-ву, который 04.06.2021 умер. Виновником ДТП являлся К., гражданская ответственность которого застрахована ответчиком. Истцом в АО "С" было подано заявление о выплате страхового возмещения в связи с причиненным вредом здоровью. Ответчик отказал в выплате страхового возмещения в связи с тем, что при жизни Ф-в не успел воспользоваться своим правом на получение страхового возмещения, а право на получение возмещения вреда здоровью неразрывно связано с личностью потерпевшего и не переходит в порядке наследования.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении исковых требований Ф. было отказано. С решением суда согласились суды первой и кассационной инстанции.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 11.07.2023 N 44-кг23-5-к7 дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия указала, что в силу подпункта "а" статьи 7 Закона об ОСАГО страховая сумма, в пределах которой страховщик при наступлении каждого страхового случая (независимо от их числа в течение срока действия договора обязательного страхования) обязуется возместить потерпевшим причиненный вред, составляет в части возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью каждого потерпевшего, 500 тысяч рублей.

В силу пункта 2 статьи 12 названного Закона размер страховой выплаты в части возмещения необходимых расходов на восстановление здоровья потерпевшего определяется в соответствии с нормативами и в порядке, которые установлены Правительством Российской Федерации, в зависимости от характера и степени повреждения здоровья потерпевшего в пределах страховой суммы, установленной подпунктом "а" статьи 7 данного Закона.

Правилами расчета суммы страхового возмещения при причинении вреда здоровью потерпевшего, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 15.11.2012 N 1164, установлен порядок определения суммы страхового возмещения в твердой денежной сумме исходя из характера и степени повреждения здоровья.

Из пункта 6 статьи 12 Закона об ОСАГО следует, что в случае смерти потерпевшего право на возмещение вреда переходит к лицам, имеющим право в соответствии с гражданским законодательством на возмещение вреда в случае смерти кормильца, при отсутствии таких лиц - к супругу, родителям, детям потерпевшего и гражданам, у которых потерпевший находился на иждивении, если он не имел самостоятельного дохода (выгодоприобретатели).

В пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" разъяснено, что права и обязанности не входят в состав наследства, если они неразрывно связаны с личностью наследодателя, а также если их переход в порядке наследования не допускается Гражданским кодексом Российской Федерации или другими федеральными законами (статья 418, часть вторая статьи 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из приведенных правовых норм и актов их толкования следует, что право на получение страховой выплаты, предусмотренное Законом об ОСАГО, не тождественно праву на возмещение вреда, причиненного здоровью гражданина, предусмотренного статьей 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации, как не входящее в состав наследства, поскольку страховая выплата, установленная в твердой денежной сумме, является имущественным правом, тогда как в указанной статье Гражданского кодекса Российской Федерации содержится ограничение на наследование неимущественного права на возмещение вреда.

Закон об ОСАГО не содержит положений, исключающих возможность перехода к лицам, перечисленным в пункте 6 статьи 12 Закона об ОСАГО, права на получение страховой выплаты в возмещение вреда здоровью потерпевшего после его смерти.

Напротив, пунктами 1 и 2.1 статьи 18 Закона об ОСАГО прямо предусмотрено наследование права на получение компенсационной выплаты в счет возмещения вреда, причиненного здоровью потерпевшего, являющегося производным от права на данное страховое возмещение.

Таким образом, в случае смерти потерпевшего при отсутствии лиц, указанных в пункте 1 статьи 1088 Гражданского кодекса Российской Федерации, его супруг имеет право на получение страхового возмещения в соответствии с Законом об ОСАГО независимо от того, находился ли потерпевший на его иждивении.

С учетом изложенного вывод суда первой инстанции о том, что Ф., являясь супругой умершего потерпевшего Ф-ва, не имеет права на получение причитающейся последнему страховой выплаты в счет возмещения вреда здоровью, основан на неправильном применении и толковании норм материального права.

(апелляционное определение от 19.09.2023 N 33-9240/2022)

Дела, вытекающие из обязательств, возникающих из причинения вреда

8. Вред, причиненный в результате взаимодействия транспортных средств их владельцам, возмещается виновником ДТП. Выводы суда о солидарной ответственности собственника автомобиля и лица, управлявшего автомобилем по доверенности, основаны на неверном толковании норм права.

Б. обратилась в суд с иском к К.П.В. (водителю автомобиля, виновному в аварии), К.В.П. (собственнику автомобиля) о возмещении ущерба, причиненного в результате ДТП.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ущерб подлежит взысканию в солидарном порядке как с ответчика К.П.В. (непосредственного причинителя вреда), так и с ответчика К.В.П. (собственника источника повышенной опасности), поскольку последний, как владелец источника повышенной опасности, не застраховал гражданскую ответственность в соответствии с положениями Федерального закона "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств".

Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции указал, что вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064), то есть в зависимости от вины.

Обязанность возмещения вреда возлагается на гражданина, который владеет источником повышенной опасности на законном основании.

В пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что под владельцем источника повышенной опасности следует понимать юридическое лицо или гражданина, которые используют его в силу принадлежащего им права собственности, права хозяйственного ведения, оперативного управления либо на других законных основаниях (например, по договору аренды, проката, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности).

В соответствии с пунктом 20 настоящего постановления по смыслу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации, лицо, в отношении которого оформлена доверенность на управление транспортным средством, признается его законным владельцем, если транспортное средство передано ему во временное пользование и он пользуется им по своему усмотрению.

На момент ДТП законным владельцем автомобиля был ответчик К.П.В, который управлял транспортным средством на основании доверенности выданной К.В.П. 21.10.2018 сроком действия до 21.10.2023. ДТП произошло по его вине, что не оспаривалось.

Солидарные обязательства возникают только в случаях, предусмотренных законом.

В силу пункта 3 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации владельцы источников повышенной опасности несут солидарную ответственность за вред, причиненный в результате взаимодействия этих источников, только перед третьими лицами.

В силу статьи 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации солидарная ответственность наступает также за совместное причинение вреда несколькими лицами потерпевшему.

Из обстоятельств дела следовало, что третьи лица и их имущество в результате ДТП не пострадали, требования о возмещении вреда заявила Б., которая является непосредственным участником происшествия, водителем и собственником одного из транспортных средств. Ответчики К.П.В. и К.В.П. совместно вред истцу не причиняли, а потому оснований для возложения на ответчиков солидарной обязанности возместить ущерб не было. Неисполнение собственником автомобиля обязанности по страхованию гражданской ответственности не влечет возможности привлечения его к солидарной ответственности.

(апелляционное определение от 27.06.2023 N 33-6378/2023)

9. При определении размера компенсации морального вреда суду необходимо оценить действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть требования разумности, справедливости и соразмерности компенсации. Соответствующие выводы должны быть приведены в судебном постановлении.

Ж. обратилась в суд с иском к ООО УК "В" о взыскании денежной компенсации морального вреда в размере 500000 рублей.

В обоснование заявленных исковых требований указала, что 29.03.2022 она, выйдя из подъезда многоквартирного дома, из-за снега и наледи на тротуаре, поскользнулась и упала. При падении получила телесные повреждения в виде закрытого перелома луча в типичном месте справа, без смещения, закрытый перелом шиловидного отростка правой локтевой кости без смещения. Обслуживание придомовой территории дома осуществляется ООО УК "В". Ответчик обязан возместить вред, причиненный ей в результате ненадлежащего оказания услуг по содержанию придомовой территории.

Суд первой инстанции взыскал в пользу Ж. компенсацию морального вреда в размере 80000 рублей, посчитав данный размер разумным и справедливым, обеспечивающим баланс прав и законных интересов сторон с учетом фактических обстоятельств дела, характера причиненных истцу физических и нравственных страданий, степени тяжести полученной травмы.

Судебная коллегия, оценивая доводы апелляционной жалобы истца Ж. о заниженном размере компенсации морального вреда, пришла к выводу, что определенный судом размер компенсации не отвечает признакам справедливого возмещения потерпевшему за перенесенные им страдания в связи с причинением вреда здоровью, при том, что жизнь и здоровье является наивысшей ценностью человека.

Суд первой инстанции, хотя и сослался на характер причиненных истцу физических и нравственных страданий, тяжесть полученной травмы, однако не в полной мере учел их.

Снижая размер компенсации морального вреда в более чем шесть раз по сравнению с заявленным истцом размером, суд не привел никаких мотивов, почему заявленный истцом размер компенсации морального вреда не соответствует степени ее нравственных и физических страданий, тяжести причиненного вреда здоровью, при том, что ответчик ООО УК "В" не привел никакого обоснования несогласия с размером компенсации морального вреда, о котором заявлено в иске, фактически оспаривая лишь сам факт падения в указанном истцом месте. Определяя компенсацию морального вреда в размере 80000 рублей, что значительно меньше суммы, заявленной истцом, суд первой инстанции при этом в действиях истца грубой неосторожности не усмотрел.

Вывод суда первой инстанции о размере взыскиваемой в пользу Ж. суммы компенсации морального вреда в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда не мотивирован, в решении суда не приведены доводы в обоснование размера присужденной истцу компенсации морального вреда со ссылкой на какие-либо доказательства, что не отвечает требованиям статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о законности и обоснованности решения суда.

Принимая во внимание характер причиненных истцу физических и нравственных страданий, пережитых в результате травмы, ее возраст, длительность амбулаторного лечения (фактически 1 месяц 7 дней), период восстановления и степень вреда здоровью (причинен вред здоровью средней тяжести), судебная коллегия учла, что в результате травмы была повреждена "рабочая", правая рука, истец нуждалась в постороннем уходе, была лишена возможности вести обычный образ жизни, была ограничена в подвижности. Учитывая эти обстоятельства, а также то, что размер компенсации морального вреда не поддается точному денежному подсчету и взыскивается с целью смягчения эмоционально-психологического состояния лица, которому он причинен, судебная коллегия увеличила размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ООО УК "В" в пользу Ж., до 250000 рублей.

(апелляционное определение 27.06.2023 N 33-7093/2023)

Дела, вытекающие из трудовых и социальных споров

10. В случае, если локальными нормативными актами работодателя, принятыми по вопросам оплаты труда, условиями заключенного с работником трудового договора установлена система оплаты труда, предусматривающая выплату премии по итогам выполнения в соответствующем месяце плановых показателей, то при достижении этих показателей отказ работодателя в выплате премии по итогам отчетного периода является незаконным.

О. обратилась в суд с иском к ООО "К" о взыскании премии по итогам работы за август 2021 года, ссылаясь на то, что премия по итогам выполнения в августе 2021 года плановых показателей, входящая в систему оплаты труда, ей необоснованно не выплачена.

Из обстоятельств дела следовало, что с 18.08.2017 по 08.10.2021 О. работала юрисконсультом отдела судебного взыскания ООО "К". Согласно условиям трудового договора заработная плата складывалась из должностного оклада, районного коэффициента. Пунктом 4.2 трудового договора предусмотрено, что доплаты, надбавки, премии и другие поощрительные и/или компенсационные выплаты устанавливаются работнику в соответствии с Положением об оплате труда и премировании ООО "К" и/или согласно нормам, установленным законодательством Российской Федерации.

Разрешая спор и отказывая О. в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что премия по итогам выполнения в августе 2021 года плановых показателей не является составной частью заработной платы истца, гарантированной к выплате в соответствии с трудовым договором. Действующими локальными нормативными актами работодателя также не предусмотрена выплата О. ежемесячной премии по итогам выполнения указанных ею показателей (количества поданных исковых заявлений и полученных исполнительных листов) в качестве обязательной гарантированной части оплаты труда. Премирование является правом, а не обязанностью работодателя. Премия не является гарантированной или обязательной к начислению выплатой.

Отменяя состоявшийся судебный акт и принимая новое решение об удовлетворении заявленных требований, судебная коллегия указала следующее.

Положением об оплате труда и премировании работников ООО "К" предусматривается возможность начислений премий за производственные результаты, профессиональнее мастерство, высокие достижения в труде и иные подобные показатели. В случае неудовлетворительной работы работников, невыполнения ими должностных обязанностей, совершения нарушений трудовой дисциплины, перечисленных в настоящем Положении, трудовом договоре, иных локальных нормативных актах или законодательстве Российской Федерации на основании служебной записки руководителя структурного подразделения о допущенном нарушении таким работникам за расчетный период, в котором имело место нарушение, премия не начисляется.

Из обстоятельств дела следовало, что в должностные обязанности О., как юриста, входила претензионная работа с должниками, судебное представительство, контроль судебного судопроизводства. Ежемесячно истцом заполнялись и передавались непосредственному руководителю таблицы с показателями количества поданных заявлений на выдачу судебных приказов, исковых заявлений, заявлений на выдачу исполнительных листов, полученных исполнительных документов за месяц.

В соответствии с расчетными листками, начиная с января 2021 года, в каждом месяце истцу выплачивалась премия. Из пояснений истца и допрошенного свидетеля, занимавшего аналогичную должность в ООО "К", размер премии зависел от выполнения показателей по итогам работы за месяц. Иных оснований премирования работодателем не указано, пояснения этих лиц не оспорены. Премия не выплачена истцу только в августе 2021 года, при этом работодателем не представлен приказ о премировании, депремировании работников за этот период со ссылкой на его утрату. Доводы работодателя о том, что решения о премировании сотрудников в спорный период не принималось в связи с финансовым положением организации, опровергались показаниями свидетеля, который был премирован в августе 2021 года.

Таким образом, учитывая, что премирование за производственные результаты предусмотрено локальным актом работодателя, такая премия выплачивалась ежемесячно, вывод суда о том, что премия по итогам работы за месяц не была гарантированной выплатой и не входит в систему оплаты труда, является несостоятельным. Поскольку оснований для депремирования истца не установлено, ее показатели за август 2021 года были сопоставимы с показателями за предыдущие (оплаченные премией) периоды, то отказ работодателя в выплате премии по итогам отчетного периода признан незаконным, а требования о взыскании премии удовлетворены.

(апелляционное определение от 16.03.2023 N 33-1806/2023)

11. При рассмотрении споров о взыскании премии следует учитывать содержание локальных актов работодателя, регулирующих вопросы премирования, оценивать их с точки зрения соответствия трудовому законодательству, а неустранимые сомнения толковать в пользу работника.

Ч. обратился в суд с иском к ООО "Р" о взыскании премии по итогам работы за 2021 год, компенсации морального вреда.

В обоснование требований указал, что с 14.05.2018 по 11.02.2021 он осуществлял трудовую деятельность в должности ведущего инженера у ответчика, уволен по собственному желанию. Премирование работников предприятия осуществляется на основании Стандарта ООО "Р" "Оплата труда, социальные льготы, гарантии и компенсации работников", утвержденного приказом работодателя. При увольнении ему не начислена и не выплачена премия по итогам 2021 года. Поскольку спорная премия входит в состав заработной платы, отказ в ее выплате ограничивает его право на вознаграждение за труд.

Разрешая спор и отказывая Ч. в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что нормами трудового законодательства не предусмотрено обязательное премирование работников по итогам работы за год. Определение условий для выплаты премии по итогам года и порядка ее выплаты относится к исключительной компетенции работодателя. Утвержденный работодателем локальный акт предусматривал возможность выплаты годового вознаграждения (годовой премии), однако, отчетным периодом для целей годового вознаграждения установлен календарный год, а условием для выплаты такой премии является работа в отчетном периоде непрерывно не менее 90 календарных дней. Установленный ответчиком порядок по начислению и выплате премии не противоречит нормам Трудового кодекса Российской Федерации. Поскольку Ч. уволился с работы 11.02.2021 до завершения отчетного периода (2021 год) по собственной инициативе, не проработал 90 календарных дней в 2021 году, то основания для выплаты годового вознаграждения за 2021 год отсутствуют.

Судебная коллегия с выводами суда первой инстанции не согласилась, посчитав, что судом были неправильно истолкованы положения локального акта работодателя.

Из буквального содержания пункта 5.3.2.1 Стандарта следует, что годовое вознаграждение не начисляется и не выплачивается, если работник уволился до завершения отчетного периода, проработав в отчетном периоде непрерывно менее 90 календарных дней с даты приема на работу.

Ч. принят на работу 14.05.2018, а не в отчетном периоде, то есть к нему данный пункт не применим. Иное, расширительное толкование данного пункта будет нарушать права истца на справедливую заработную плату. Все неустранимые сомнения в толковании локальных актов исходя из их буквального содержания должны толковаться пользу работников.

Не установив иных оснований для лишения Ч. премии по итогам работы за 2021 год, поскольку он к дисциплинарной ответственности в юридически значимый период не привлекался, судебная коллегия приняла решение об удовлетворении иска.

(апелляционное определение от 27.07.2023 N 33-7922/2023)

12. При проведении мероприятий по сокращению штата работников работодатель обязан предложить работнику другую имеющуюся у него работу (вакантную должность) в соответствии с частью 3 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации. Несоблюдение работодателем данной обязанности влечет признание увольнения незаконным.

О. обратился с иском к ФГАОУ ВО "П" о восстановлении на работе, оплате вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

Решением районного суда в удовлетворении исковых требований отказано.

Как следует из материалов дела, О. с 27.08.2019 состоял с ответчиком в трудовых отношениях в должности инженера. В соответствии с приказом работодателя ставка инженера с 16.01.2023 исключена из штатного расписания. 16.11.2022 О. вручены уведомления о сокращении работника и об отсутствии вакантных должностей, а также предупреждение об увольнении по сокращению штата. Истец уволен по пункту 2 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации. Полный расчет при увольнении произведен.

Принимая решение об отказе в удовлетворении требований истца, суд первой инстанции исходил из того, что у ответчика имелись предусмотренные законом основания для увольнения истца по пункту 2 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации и был соблюден установленный статьей 180 и частью 3 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации порядок увольнения по данному основанию. Факт проведения ответчиком организационно-штатных мероприятий подтверждается представленным в дело приказами и штатными расписаниями, о сокращении занимаемой им должности и предстоящем увольнении истец был уведомлен в установленные законом сроки, вакантных должностей для истца не имелось, в том числе нижестоящих, кроме того, О. выразил согласие на увольнение ранее установленного в уведомлении 2-х месячного срока.

Судебная коллегия не согласилась с выводами суда первой инстанции.

В ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции было установлено, что ответчик не исполнил свою обязанность по предложению работнику других имеющихся вакантных должностей, соответствующих квалификации работника, а также вакантных нижестоящих должностей или нижеоплачиваемой работы.

В соответствии с представленными ответчиком в суд апелляционной инстанции сведениями на день увольнения истца 01.12.2022 имелось 30 вакантных должностей, но ни одна из них не была предложена О. Довод ответчика о том, что данные должности не могли быть предложены истцу, так как не соответствовали уровню его квалификации, судебной коллегией были отклонены, поскольку истец имеет высшее техническое образование, а представленный перечень вакансий содержит технические должности, в том числе среднего профессионального уровня - техник.

(апелляционное определение от 08.08.2023 N 33-7379/2023)

Дела по спорам о содержании общего имущества

13. Собственник земельного участка, расположенного в пределах садового товарищества, несет равную с членами товарищества обязанность по содержанию общего имущества.

СНТ обратилось с иском к И. о взыскании с ответчика (индивидуального садовода) задолженности по взносам на содержание общего имущества, целевым взносам, неустойки.

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении требований, указав на недоказанность нахождения земельного участка ответчика в границах СНТ, а также отсутствие обязанности ответчика оплачивать взносы по решению собрания членов товарищества.

Судебная коллегия с решением суда не согласилась, указав следующее.

В силу статей 5, 17 Федерального закона "О ведении гражданами садоводства и огородничества для собственных нужд" члены садоводческого товарищества и лица, не являющиеся членами такого товарищества, несут равное бремя расходов по содержанию общего имущества, находящегося на территории товарищества, его инфраструктуры. К исключительной компетенции общего собрания членов товарищества относится определение размера и срока внесения членских взносов и платы для лиц, ведущих садоводство в индивидуальном порядке. Отсутствие членства или договора о пользовании объектами инфраструктуры садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения между СНТ и собственником не может служить основанием для освобождения собственника от установленной законом обязанности участвовать в содержании имущества общего пользования путем внесения соответствующих платежей (пункт 2.7 Обзора судебной практики по вопросам, возникающим при рассмотрении дел, связанных с садоводческими, огородническими и дачными некоммерческими объединениями, за 2010 - 2013 год, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 02.07.2014).

СНТ при наличии утвержденных в установленном порядке размеров членских взносов, взносов на содержание общего имущества в силу закона не должен доказывать размер фактических расходов, возникших у него в связи с содержанием общего имущества, выделяя их по отношению к одному из собственников. Размер взносов определен общим собранием не произвольно, а на основании представленных и утвержденных приходно-расходных смет с указанием каждой строки расходов. Решения общего собрания не оспорены.

Вопреки выводам суда первой инстанции факт нахождения земельного участка ответчика в границах территории СНТ подтвержден материалами дела.

Судебной коллегией установлено, что территория, относящаяся в настоящее время к СНТ, образована из земель сельскохозяйственного назначения путем выдела в натуре земельных долей, ранее находящихся в коллективной совместной собственности членов колхоза "Россия", СНТ создано собственниками выделенных садовых или огородных земельных участков.

Ответчик является собственником участка с кадастровым номером ***3117, а СНТ - участка с видом разрешенного использования "земельные участки общего назначения" с кадастровым номером ***4310. Доступ на земельный участок ответчика осуществляется исключительно посредством участка товарищества.

Из предоставленной распечатки Публичной кадастровой карты ответчику земельный участок является частью общей территории товарищества, находится в ее центре, то есть является частью единой планировочной структуры. Нахождение земельного участка ответчика в пределах СНТ подтверждается также заключением кадастрового инженера. Кроме того, ответчик И. ранее являлся учредителем и членом СНТ, что само по себе является достаточным для вывода о нахождении принадлежащего ему участка на территории истца. Местоположение земельного участка ответчика, а также границы территории СНТ не изменялись.

С учетом этих обстоятельств утверждение ответчика, что он не пользуется дорогой, не приняты судебной коллегией. Кроме того, неиспользование какого-либо из объектов инфраструктуры на спорные правоотношения не влияет, обязанность внесения соответствующей платы от факта пользования объектами не зависит, к коммунальным расходам, которые оплачиваются в зависимости от объема потребления, не относится. Как следует из представленных документов общие расходы не ограничиваются исключительно содержанием земельных участков общего пользования, включают также услуги технической охраны, хозяйственные расходы и т.д.

С учетом изложенного, судебная коллегия удовлетворила требования СНТ о взыскании задолженности по взносам индивидуального садовода и целевым взносам.

Разрешая требования о взыскании неустойки, судебная коллегия, руководствуясь правовой позицией, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 28.12.2021 N 55-П, указала, что решение общего собрания членов некоммерческого объединения может устанавливать ответственность за несвоевременную уплату взносов (законная неустойка) только для членов такого объединения, тогда как ответчик членом СНТ не является. Вместе с тем, это не препятствует применению ответственности, предусмотренной статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации. С ответчика были взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами.

(апелляционное определение от 18.07.2023 N 33-6785/2023)

Вопросы применения норм процессуального права

14. Оценка доказательств, определение их достаточности, достоверности не могут быть осуществлены на стадии принятия иска. На этой стадии требования судьи о предоставлении несуществующих и (или) отсутствующих у заявителя документов являются неисполнимыми, нарушают право на доступ к правосудию.

Обращаясь с заявлением об установлении юридического факта в порядке особого производства, К. указала о смерти своего сына К.Д.Е., о невозможности получения нотариального свидетельства о праве на наследство ввиду отсутствия у наследодателя на момент смерти регистрации по месту жительства. Просила установить место открытия наследства по месту нахождения земельного участка, принадлежащего сыну, установить факт принятия ею наследства ввиду его фактического принятия.

Разрешая вопрос о принятии к производству заявления К., суд первой инстанции оставил его без движения со ссылкой на то, что оно не соответствует требованиям, установленным частью 4 статьи 132 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку заявителем не представлены документы, подтверждающие факт обращения к нотариусу с заявлением о принятии наследства, отказ нотариуса в выдаче свидетельства о праве на наследство, документы о регистрации наследодателя на момент смерти или документы, свидетельствующие об отсутствии регистрации по месту проживания. Также указано, что срок для принятия наследства не истек, а значит, требования К. в части установления факта принятия наследства являются преждевременными.

К. обратилась с заявлением о принятии своего заявления к производству суда, указав на отсутствие требуемых судьей документов, поскольку обращение к нотариусу и его ответ были устными.

Возвращая заявление, судья исходил из того, что К. не устранены указанные недостатки в установленный срок.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции, отменил определение о возвращении заявления.

Как следует из представленных материалов, в тексте заявления были изложены обстоятельства, с которыми К. связывает необходимость установления факта принятия наследства и места открытия наследства в судебном порядке. В том числе заявителем указано, что к нотариусу она обращалась устно, в выдаче письменного ответа об отказе в принятии от нее заявления о принятии наследства ей было отказано, какие-либо письменные доказательства обращения и отказа у заявителя отсутствуют и объективно не могут быть представлены. К заявлению приложены все имеющиеся у заявителя документы, относящиеся к заявленным требованиям (копия паспорта, свидетельство о рождении и смерти К., выписка из ЕГРН о собственности, справка об отсутствии факта регистрации брака и т.д.).

Оценка доказательств, определение их достаточности, достоверности не могут быть осуществлены на стадии принятия иска. Требования судьи о предоставлении несуществующих и (или) отсутствующих у заявителя документов являются неисполнимыми, нарушают право на доступ к правосудию.

В соответствии со статьей 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к числу задач стадии подготовки дела к судебному разбирательству относится уточнение фактических обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, представление необходимых доказательств.

Право уточнения заявленных требований (оснований или предмета), право представления доказательств (либо заявления ходатайств суду об оказании содействия в их сборе) может быть реализовано заявителем при подготовке и рассмотрении дела по существу (статьи 39, 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При этом суд апелляционной инстанции обратил внимание, что выводы суда относительно преждевременности обращения с требованием об установлении факта принятия наследства фактически являются суждением об обоснованности заявления и подлежат установлению при рассмотрении заявления по существу, а не на стадии разрешения вопроса о принятии заявления к производству суда.

(апелляционное определение от 28.06.2023 N 33-6863/2023)

15. Доверенность, предоставляющая полномочия на подачу апелляционной жалобы на решение суда, охватывает полномочия по обжалованию в апелляционном порядке определений суда.

В соответствии с частью 3 статьи 322 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации жалоба подписывается лицом, подающим жалобу, или его представителем. К жалобе, поданной представителем, должны быть приложены доверенность или иной документ, удостоверяющие полномочие представителя и оформленные в порядке, установленном статьей 53 настоящего Кодекса, если в деле не имеется такого документа.

Оставляя без движения частную жалобу стороны на определение, судья районного суда исходил из того, что у представителя стороны, подписавшего частную жалобу на определение, полномочия на ее подписание отсутствовали, в доверенности права обжалования определений суда и подписания частных жалоб не указаны.

Суд апелляционной инстанции не согласился с данными выводами.

Из статьи 54 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует, что представитель вправе совершать от имени представляемого все процессуальные действия. Вместе с тем, право представителя на обжалование судебного постановления должно быть специально оговорено в доверенности, выданной представляемым лицом.

При этом процессуальное законодательство не содержит требований относительно конкретной формулировки полномочия представителя на обжалование судебного акта, которая должна содержаться в тексте доверенности. Достаточно того, что наличие у представителя такого полномочия должно явствовать из выданной ему доверенности.

Из представленной доверенности, которая приобщалась к частной жалобе на определение, следует, что представитель уполномочен доверенным лицом представлять его интересы в судах общей юрисдикции и арбитражных судах с правом подачи искового заявления, заявления о выдаче судебного приказа, заявления о пересмотре судебного акта по новым и вновь открывшимся обстоятельствам, с правом знакомиться с материалами дела, снимать выписки, делать копии, подписывать апелляционные либо кассационные жалобы, подавать апелляционные либо кассационные жалобы в суд, правом получения на руки исполнительного лица, решения, определения либо постановления суда любой инстанции, обжалования решения суда, участия в исполнительном производстве.

Таким образом, из содержания доверенности видно, что доверитель делегировал своему представителю полномочия на обжалование судебных актов, право подписания и подачи апелляционных и кассационных жалоб. Содержание доверенности в полной мере соответствует статье 54 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

То обстоятельство, что в доверенности не конкретизировано право подачи именно частной жалобы на определение суда, не свидетельствует об отсутствии у представителя полномочий по обжалованию промежуточных определений, поскольку при предоставлении более квалифицированного права обжалования итогового судебного акта, право на подачу жалоб на определения презюмируется. Предоставление права на апелляционное обжалование включает в себя как процедуры обращения с апелляционной жалобой на решение, так и с частной жалобой на определение, что составляет собой стадию обжалования судебных актов, не вступивших в законную силу, производство в суде второй инстанции (глава 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Выводы суда об обратном свидетельствуют о излишне формальном подходе, создающем препятствия для судебной защиты.

(апелляционное определение от 14.11.2023 N 33-13422/2023)

Судебная практика по административным делам

1. Наложение ареста с последующим изъятием у должника транспортного средства, указанного в исполнительном документе, не является основанием для прекращения начисления транспортного налога, поскольку не влечет прекращения права собственности налогоплательщика на такое имущество.

Налоговая инспекция обратилась в суд с административным исковым заявлением к Б. о взыскании недоимки по транспортному налогу за 2020 год.

Отказывая в удовлетворении требований в части взыскания недоимки по налогу на автомобиль "СКАНИЯ", суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, исходил из того, что после 02.08.2018 на Б. не может быть возложена обязанность по уплате транспортного налога, поскольку в рамках исполнительного производства в отношении Б. транспортное средство было арестовано, изъято из фактического владения Б. 02.08.2018 и передано взыскателю на ответственное хранение.

Отменяя судебные акты, суд кассационной инстанции указал следующее.

В соответствии с пунктом 3.4 статьи 362 Налогового кодекса Российской Федерации в отношении транспортного средства, право собственности которого прекращено в связи с его принудительным изъятием по основаниям, предусмотренным федеральным законом, исчисление налога прекращается с 1-го числа месяца, в котором транспортное средство было принудительно изъято у его собственника, на основании заявления о прекращении исчисления налога в связи с принудительным изъятием транспортного представленного налогоплательщиком в налоговый орган по своему выбору. С указанным заявлением налогоплательщик вправе представить документы, подтверждающие принудительное изъятие транспортного средства. Указанные заявление и документы могут быть представлены в налоговый орган налогоплательщиками - физическими лицами через многофункциональный центр предоставления государственных и муниципальных услуг.

Согласно пункту 1 статьи 44 Налогового кодекса Российской Федерации обязанность по уплате налога или сбора возникает, изменяется и прекращается при наличии оснований, установленных настоящим Кодексом или иным актом законодательства о налогах и сборах.

В пункте 3 статьи 44 Налогового кодекса Российской Федерации определены конкретные случаи, в которых обязанность по уплате налога и (или) сбора прекращается.

Как следует из положений статей 69, 80, 84 Федерального закона "Об исполнительном производстве", обращение взыскания на имущество должника является многоэтапной процедурой, которая начинается с изъятия имущества и завершается его реализацией либо передачей нереализованного имущества взыскателю в собственность.

При этом арест имущества должника в исполнительном производстве выполняет обеспечительные функции и направлен на ограничение прав должника по распоряжению принадлежащим им имуществом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности прекращается при отчуждении собственником своего имущества другим лицам, отказе собственника от права собственности, гибели или уничтожении имущества и при утрате права собственности на имущество в иных случаях, предусмотренных законом.

Изъятие у собственника имущества принудительно не допускается, кроме случаев, предусмотренных пунктом 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации. В частности, согласно пункту 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации основанием для прекращения права собственности является обращение взыскания на имущество по обязательствам.

При этом право собственности на имущество, на которое обращается взыскание, прекращается у собственника с момента возникновения права собственности на изъятое имущество у лица, к которому переходит это имущество (пункт 2 статьи 237 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исходя из указанных положений пункт 3.4 статьи 362 Налогового кодекса Российской Федерации применяется только в отношении транспортного средства, право собственности на которое прекращено в связи с его принудительным изъятием (отчуждением) по основаниям, предусмотренным федеральным законом (пункт 2 статьи 235 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, наложение ареста с последующим изъятием у должника имущества, указанного в исполнительном документе, не влекущее прекращение права собственности налогоплательщика на такое транспортное средство, не может рассматриваться основанием применения пункта 3.4 статьи 362 Налогового кодекса Российской Федерации. Налоговое законодательство не связывает необходимость уплаты транспортного налога с возможностью осуществления фактического пользования и эксплуатации автомобиля. Арест автомобиля подразумевает ограничение права собственности, не равнозначно прекращению права собственности.

Судебные акты суда первой и апелляционной инстанции были отменены кассационной инстанцией с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

(апелляционное определение от 09.07.2023 N 33а-6619/2023,

кассационное определение от 20.11.2023 N 88а-20779/2023).

2. Оспаривание действий врачей, входивших в состав медицинской комиссии, разрешавшей вопрос об освобождении осужденного от отбывания наказания в связи с болезнью, а также признание недостоверным установленного этой комиссией диагноза осуществляется по правилам главы 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

И., отбывающий наказание в местах лишения свободы, обратился с административным иском к ФКУЗ МСЧ-59 ФСИН России о признании незаконными действий врачей, входивших в состав медицинской комиссии, разрешавшей вопрос об освобождении осужденного от отбывания наказания в связи с болезнью, признании недостоверным диагноза, присуждении компенсации за ненадлежащее оказание медицинской помощи.

Суд апелляционной инстанции, ссылаясь на положения части 1 статьи 88, статей 397, 399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, указал, что медицинское заключение является одним из доказательств при разрешении вопроса об освобождении лица от дальнейшего отбывания наказания по правилам Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, потому на основании части 1 статьи 194 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации прекратил производство по делу в части оспаривания действий врачей.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для присуждения компенсации по правилам статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, поскольку требование о присуждении компенсации является производным от основного требования о признании незаконными действий врачей, также ввиду отсутствия установленных по делу нарушений прав и свобод административного истца.

Кассационным определением апелляционное определение отменено с направлением дела на новое рассмотрение.

Производство по делам, возникающим из публичных правоотношений, к которым относятся и дела об оспаривании решений, действий (бездействия), в том числе органов государственной власти, должностных лиц, государственных служащих, является одним из видов судопроизводства, представляющих собой особый порядок осуществления правосудия, регламентированный Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации.

Главой 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации установлен порядок производства по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, иных государственных органов, должностных лиц. Гражданин вправе обратиться в суд с требованиями об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, должностного лица, если он полагает, что нарушены или оспорены его права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению прав, свобод и реализации законных интересов или незаконно возложены какие-либо обязанности (часть 1 статьи 218 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

В силу пункта 2 части 2 статьи 1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации суды в порядке, предусмотренном этим кодексом, рассматривают и разрешают подведомственные им административные дела о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, возникающие из административных и иных публичных правоотношений, в том числе административные дела об оспаривании бездействия органов государственной власти, иных государственных органов, должностных лиц.

В рамках заявленных требований предметом оспаривания являлись действия врачей, проводивших медицинское освидетельствование, и признание недостоверным установленного И. диагноза.

В соответствии с пунктом 2 Правил направления на медицинское освидетельствование осужденных, ходатайствующих об освобождении (представляемых к освобождению) от отбывания наказания в связи с болезнью, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 06.02.2004 N 54, основанием для направления осужденного на медицинское освидетельствование является обращение осужденного, у которого наступило психическое расстройство, препятствующее отбыванию наказания, либо его законного представителя в суд с ходатайством об освобождении его от дальнейшего отбывания наказания, а также обращение осужденного, заболевшего иной тяжелой болезнью, препятствующей отбыванию наказания, в суд с ходатайством об освобождении его от дальнейшего отбывания наказания.

Согласно пункту 11 данных Правил на основании зафиксированного в протоколе решения врачебной комиссии медицинской организацией уголовно-исполнительной системы Российской Федерации в течение 3 рабочих дней со дня принятия решения оформляется заключение, содержащее обоснованный вывод о наличии или отсутствии у осужденного заболевания, препятствующего отбыванию наказания. Вывод, содержащийся в заключении, может быть обжалован в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, то есть в порядке, предусмотренном главой 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Положения абзаца 4 пункта 11 Правил, содержащие прямое указание на право осужденного в установленном законом порядке обжаловать вывод, изложенный в заключение врачебной комиссии, судом апелляционной инстанции учтены не были.

Поскольку И. оспаривалось решение учреждения уголовно-исполнительной системы, принятое по вопросу об освобождении его от отбывания наказания, то суд апелляционной инстанции ошибочно пришел к выводу, что данные требования не подлежат рассмотрению по правилам, предусмотренным главой 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

(апелляционное определение от 14.02.2023 N 33а-1748/2023,

кассационное определение от 23.08.2023 N 88а-15080/2023)

3. Выбор конкретных мер, препятствующих несанкционированному доступу людей в аварийное здание, входит в компетенцию органа местного самоуправления.

Прокурор района, действующий в интересах неопределенного круга лиц, обратился с административным исковым заявлением к администрации городского округа о признании незаконным бездействия, возложении обязанностей принять меры по обеспечению безопасности населения в виде создания ограждения аварийного многоквартирного дома.

Решением суда первой инстанции исковые требования прокурора удовлетворены.

Судебная коллегия не согласилась с выводами суда первой инстанции.

Пунктом 6 части 1 статьи 16 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" и пунктом 8 части 1 статьи 14 Жилищного кодекса Российской Федерации к полномочиям органов местного самоуправления отнесены организация содержания муниципального жилищного фонда, осуществление муниципального жилищного контроля, а также иные полномочия органов местного самоуправления в соответствии с жилищным законодательством, в том числе, признание многоквартирных домов аварийными и подлежащими сносу или реконструкции.

В соответствии с частью 1 статьи 37 Федерального закона "Технический регламент о безопасности зданий и сооружений" при прекращении эксплуатации здания или сооружения собственник здания или сооружения должен принять меры, предупреждающие причинение вреда населению и окружающей среде, в том числе меры, препятствующие несанкционированному доступу людей в здание или сооружение, а также осуществить мероприятия по утилизации строительного мусора.

Таким образом, законом предусмотрено обязательное принятие собственником мер, предупреждающих причинение вреда населению и окружающей среде, в том числе мер, препятствующих несанкционированному доступу людей в здание, эксплуатация которого прекращена.

При этом наличие обязательного ограждения аварийного здания приведенными выше нормами права не предусмотрено.

Пункт 4.2 СП 325.1325800.2017 устанавливает, что основные рекомендации к организации и производству работ по демонтажу (сносу) зданий и сооружений, обустройству площадки демонтажа и рабочих мест приведены в МДС 12-64.2013 Типовой проект организации работ на демонтаж (снос) здания (сооружения)".

В разделе 3.3 МДС 12-64.2013 установлены мероприятия по защите ликвидируемого здания (сооружения) от проникновения людей и животных в опасную зону и внутрь здания (сооружения), а также по защите зеленых насаждений. В состав этих мероприятий предусматривают устройство ограждений площадки работ, применение запорных систем, организацию охраны и т.д., в том числе, площадка для демонтажа объекта огораживается забором высотой не менее 1,6 м, вдоль ограждения предусматривается свободная полоса: внутри - не менее 2 м, с внешней стороны ограждения - не менее 3 м.

Согласно пункту 4.3 СП 325.1325800.2017 площадка демонтажа (сноса) и участки производства работ должны быть ограждены в соответствии с ГОСТ Р 58967 с установкой знаков безопасности и надписями в соответствии с ГОСТ 12.4.026.

Из буквального содержания пунктов 4.2, 4.3 СП 325.1325800.2017 следует, что ограждению подлежат участки производства работ по сносу, а не аварийные здания сами по себе. Следовательно, обязанность выполнить соответствующие работы может быть возложена на подрядчика, осуществляющего снос, и не требует принятия самостоятельных мер до организации сноса.

Администрацией городского округа были приняты меры, препятствующие несанкционированному доступу людей в здание, в виде заколачивания дверных и оконных проемов в здании. Данные меры судебная коллегия сочла достаточными для предупреждения причинения вреда населению и окружающей среде, воспрепятствования несанкционированному доступу людей в здание. Ввиду принятия необходимых мер, принимая во внимание, что отсутствие ограждения аварийного многоквартирного дома не противоречит какому-либо нормативному правовому акту, администрацией не допущено незаконного бездействия.

Решение суда первой инстанции было отменено в части признания незаконным бездействия администрации и возложения обязанности принять меры по обеспечению безопасности населения путем создания ограждения аварийного многоквартирного дома с принятием в этой части нового решения об отказе в удовлетворении иска.

(апелляционное определение от 28.08.2023 N 33а-8934/2023)

4. Действия сотрудника исправительного учреждения по составлению рапорта относительно нарушения осужденным Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, а также дача объяснений относительно данного обстоятельства, не подлежат самостоятельному обжалованию в порядке административного судопроизводства.

Ц., отбывающий наказание в исправительном учреждении, обратился с административным иском к сотруднику исправительного учреждения К. о признании незаконными его действий по составлению рапорта о допущенном Ц. нарушении Правил внутреннего распорядка исправительного учреждения.

В обоснование требований указано, что сотрудник К. составил рапорт в отношении истца по допущенному нарушению, указав, что Ц. не поздоровался и не представился, войдя в процедурный кабинет для получения медицинских препаратов. В подтверждение изложенных в рапорте обстоятельств должностные лица медицинского учреждения Б. и П. дали письменные объяснения. Вместе с тем, по результатам последующей проверки установлено, что осужденным Ц. не допускалось нарушений Правил внутреннего распорядка исправительного учреждения. Административный истец полагал, что действия должностных лиц по составлению рапорта и даче объяснений направлены на незаконное привлечение его к дисциплинарной ответственности, являются незаконными, нарушают его права и свидетельствуют о нарушении условий его содержания в исправительном учреждении.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований Ц., суд первой инстанции исходил из того, что к дисциплинарной ответственности Ц. не привлекался, неблагоприятных последствий для него не наступило, нарушения прав административного истца оспариваемые действия не повлекли.

Суд апелляционной инстанции с данными выводами согласился, дополнительно указав, что условия содержания Ц. вследствие оспариваемых действий не изменились и не ухудшились, в штрафные помещения по итогам дисциплинарной проверки он не водворялся и к ответственности не привлекался.

Кассационным определением решение суда первой инстанции и апелляционное определение отменены с прекращением производства по делу по следующим основаниям.

Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации регулирует порядок осуществления административного судопроизводства при рассмотрении и разрешении административных дел о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, а также других административных дел, возникающих из административных и иных публичных правоотношений и связанных с осуществлением судебного контроля за законностью и обоснованностью осуществления государственных или иных публичных полномочий (часть 1 статьи 1).

В соответствии с частью 1 статьи 218 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации гражданин, организация, иные лица могут обратиться в суд с требованиями об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностного лица, государственного или муниципального служащего (далее - орган, организация, лицо, наделенные государственными или иными публичными полномочиями), если полагают, что нарушены или оспорены их права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению их прав, свобод и реализации законных интересов или на них незаконно возложены какие-либо обязанности.

Из пункта 1 части 2 статьи 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации следует, что решения, действия и бездействие могут быть признаны незаконными при наличии одновременно двух условий: не соответствие решений, действий (бездействия) нормативным правовым актам и нарушение такими решениями, действиями (бездействием) прав, свобод и законных интересов административного истца.

Как разъяснено в пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2022 N 21 "О некоторых вопросах применения судами положений главы 22 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" к действиям наделенных публичными полномочиями органов и лиц относится их волеизъявление, которое не облечено в форму решения, но может влечь нарушение прав, свобод и законных интересов граждан и организаций или создавать препятствия к их осуществлению.

В соответствии с положениями части 1 статьи 227.1 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, лицо, полагающее, что нарушены условия его содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении, одновременно с предъявлением требования об оспаривании связанных с условиями содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении решения, действия (бездействия) органа государственной власти, учреждения, их должностных лиц, государственных служащее в порядке, предусмотренном настоящей главой, может заявить требование о присуждении компенсации за нарушение установленных законодательством Российской Федерации и международными договорами Российской Федерации условий содержания под стражей, содержания в исправительном учреждении.

При этом, согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 47 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении административных дел, связанных с нарушением условий содержания лиц, находящихся в местах принудительного содержания", под условиями содержания лишенных свободы лиц следует понимать условия, в которых с учетом установленной законом совокупности требований и ограничений (далее - режим мест принудительного содержания) реализуются закрепленные Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации права и обязанности указанных лиц.

Меры взыскания, за нарушение установленного порядка отбывания наказания к осужденным к лишению свободы перечислены в части 1 статьи 115 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации.

Полномочия и порядок применения взыскания к осужденным к лишению свободы установлены положениями статей 117 и 119 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации.

Оспариваемые Ц. действия по составлению рапорта и даче объяснений, являясь основанием для проведения проверки по изложенным в них обстоятельствам, сами по себе не нарушают права, свободы и законные интересы осужденного, не создают препятствий к осуществлению его прав, свобод и реализации законных интересов и не возлагают на него какие-либо обязанности и не относятся к условиям содержания осужденного в исправительном учреждении.

При этом оценка достаточности доказательств и обоснованности выдвинутых обвинений в отношении осужденного в целях наложения дисциплинарного взыскания, а также принятие окончательного решения по данному вопросу, с учетом положений уголовно-исполнительного законодательства, предоставлены начальнику исправительного учреждения, в котором отбывает наказание осужденный, или лицу, его замещающему.

В силу пункта 1 части 1 статьи 128, пункта 1 части 1 статьи 194 и части 1 статьи 225 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации суд прекращает производство по административному делу об оспаривании решений, действий (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, если установит, что административное исковое заявление не подлежит рассмотрению в судебном порядке.

Поскольку оспариваемые действия сотрудника администрации учреждения и медицинских работников не порождают для административного истца правовых последствий и не подлежат самостоятельному обжалованию, то производство по делу подлежит прекращению на основании части 1 статьи 225 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

(апелляционное определение от 28.06.2023 N 33а-6537/2023,

кассационное определение от 17.10.2023 N 88а-18171/2023)

Судебная практика по делам об административных правонарушениях

1. При разрешении вопроса о надлежащем извещении лица, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении, о месте и времени составления протокола необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о его фактической осведомленности об этих процессуальных действиях.

Постановлением заместителя прокурора от 07.08.2023 в отношении должностного лица К. возбуждено дело об административном правонарушении по статье 17.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Определением судьи районного суда указанное постановление возвращено заместителю прокурора для устранения недостатков.

По протесту прокурора определение судьи районного суда о возвращении постановления о возбуждении дела об административном правонарушении было отменено, дело возвращено в районный суд на стадию принятия жалобы к рассмотрению.

Судья районного суда, принимая обжалуемое определение, пришел к выводу о ненадлежащем извещении лица о времени и месте рассмотрения вопроса о возбуждении дела об административном правонарушении, поскольку установил, что извещение, направленное К. по месту его жительства, возвращено отправителю за истечением срока хранения уже после вынесения прокурором постановления о возбуждении дела об административном правонарушении. Судья также сослался на отсутствие доказательств получения К. извещения по месту работы ввиду его отсутствия на рабочем месте по болезни.

Вместе с тем о времени и месте вынесения постановления о возбуждении дела об административном правонарушении К. извещался посредством направления извещений заказными почтовыми отправлениями по месту работы и по месту жительства. Почтовое отправление, направленное по месту жительства К., возвращено отправителю в связи с истечением срока хранения 15.08.2023, вместе с тем, почтовое отправление, направленное по месту работы К., получено 14.07.2023.

Из обстоятельств дела усматривается осведомленность К. о том, что 07.08.2023 в отношении него будет решаться вопрос о возбуждении дела об административном правонарушении по статье 17.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, поскольку 04.08.2023 он выдал доверенность защитнику М. для представления интересов по делу об административном правонарушении и заверил ее 04.08.2023 по месту работы.

Защитником М. в адрес прокуратуры направлена информация о том, что 07.08.2023 К. не может явиться для дачи объяснений и вручения постановления о возбуждении дела об административном правонарушении в связи с болезнью. При этом ходатайств об отложении совершения процессуальных действий ни от К., ни от его защитника М. не поступало.

Таким образом, у заместителя прокурора на дату вынесения постановления о возбуждении дела об административном правонарушении 07.08.2023 имелись сведения об извещении К. о времени и месте решения вопроса о возбуждении дела об административном правонарушении.

Судья районного суда, делая вывод о ненадлежащем извещении К. о месте и времени решения вопроса о возбуждении дела об административном правонарушении, не учел изложенные выше обстоятельства и не дал им оценки.

Правовые основания к возвращению постановления о возбуждении дела об административном правонарушении в порядке пункта 4 части 1 статьи 29.4 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях отсутствовали.

(решение от 19.09.2023 N 71-436/2023)

2. Постановление судьи о прекращении производства по делу об административном правонарушении в связи с отсутствием в действиях лица состава административного правонарушения должно быть основано на оценке всех представленных доказательств в их совокупности. Иное является существенным нарушением процессуальных требований Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и влечет отмену такого постановления.

27.10.2023 старшим УУП в отношении Ч. составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, согласно которому, находясь в общественном месте с явными признаками алкогольного опьянения, оскорбляющего человеческое достоинство и общественную нравственность, Ч. отказалась выполнить законное требование сотрудника полиции пройти медицинское освидетельствование на состояние опьянения, оказав неповиновение законному требованию сотрудника полиции в связи с исполнением им обязанностей по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности.

Постановлением судьи районного суда от 31.10.2023 производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, в отношении Ч. было прекращено на основании пункта 2 части 1 статьи 24.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (в связи с отсутствием в ее действиях состава административного правонарушения).

Судья районного суда, прекращая производство по делу, пришел к выводу о том, что должностным лицом не доказано наличие оснований для направления Ч. на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, а также указал, что протокол о направлении на медицинское освидетельствование на состояние опьянения составлен с нарушением установленного порядка, поскольку в нем отсутствуют сведения о его вручении лицу, в отношении которого применена мера о направлении на медицинское освидетельствование, либо сведения о том, что Ч. отказалась от получения данного протокола.

Между тем, при рассмотрении дела судья районного суда не учел, что основанием для направления Ч. на медицинское освидетельствование послужило наличие достаточных данных о ее нахождении в состоянии опьянения, о совершении ею административного правонарушения, предусмотренного статьей 20.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, выразившегося в появлении в общественном месте в состоянии опьянения (имела неопрятный внешний вид, шаткую походку, несвязанную речь, резкий запах алкоголя). Доказательствами тому являются, в частности, содержание протоколов о направлении на медицинское освидетельствование и об административном правонарушении, протокол об административном задержании, письменные объяснения очевидцев административного правонарушения, рапорты и показания сотрудников полиции и др. Результат освидетельствования был необходим для подтверждения либо опровержения факта совершения административного правонарушения, предусмотренного статьей 20.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Отменяя постановление и направляя дело на новое рассмотрение, судья краевого суда исходил из того, что, делая вывод об отсутствии состава административного правонарушения, судья районного суда фактически оставил без внимания и не дал должной оценки представленным в материалы дела доказательствам, что привело к преждевременным выводам об отсутствии в действиях Ч. состава административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Кроме того, судья краевого суда пришел к выводу, что постановление о назначении медицинского освидетельствования полностью соответствует требованиям части 4 статьи 27.12.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, содержит все необходимые сведения. Невручение Ч. копии протокола о направлении на медицинское освидетельствование или не указание в нем на отказ от получения копии протокола не могут быть расценены в качестве существенных нарушений процессуальных требований.

Учитывая изложенное, судьей районного суда допущено нарушение требований статей 24.1, 26.1, 26.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях о всестороннем, полном, объективном и своевременном выяснении обстоятельств дела, разрешении его в соответствии с законом и принятии мотивированного решения.

(решение от 27.11.2023 N 71-550/2023)

Судебная коллегия по гражданским делам

Пермского краевого суда

Судебная коллегия по административным делам

Пермского краевого суда