Складские свидетельства и коносаменты (Ф. Гудков, "эж-ЮРИСТ", N 2, январь 2004 г.)

Складские свидетельства и коносаменты

     "Удостоверение" права                                               

     Свидетельство как ТРД                                               

     О товарораспорядительном правомочии                                 

     Последствия передачи свидетельства                                  

     Можно ли "отобрать" товар?                                          

Отношения, возникающие в связи с транспортировкой и хранением товара, могут быть удостоверены ценными бумагами - коносаментами и складскими свидетельствами. Они во многом похожи по своему правовому содержанию, хотя и различаются по основаниям их выдачи. Между тем товарораспорядительная природа этих ценных бумаг нередко вызывает трудности в понимании существа удостоверяемых ими прав, а также в понимании юридических последствий передачи таких ценных бумаг.

"Удостоверение" права

Будучи ценной бумагой, документ в соответствии с положениями ст.142 ГК РФ становится самостоятельным юридическим основанием тех обязательств, которые им удостоверены.

В силу принципа публичной достоверности, применяемого к любым ценным бумагам вообще, ее держатель не принужден доказывать действительность и существование своих субъективных прав, основанных на этой ценной бумаге.

Но именно публичная достоверность ценных бумаг как раз и не позволяет удостоверить ценной бумагой вещное право, которое является абсолютным по своей природе и связано прежде всего с самой вещью, а не с документом, которым удостоверяется это право.

Мы придерживаемся той позиции, что удостоверение вещных прав с помощью ценных бумаг представляется правовым нонсенсом. Безотносительно к тому, признается ли ценная бумага товарораспорядительной или нет, и безотносительно к виду ценных бумаг (складское свидетельство это или коносамент). ГК РФ допускает для любых ценных бумаг только обязательственное содержание. Это прямо следует из положений п.2. ст.147 ГК РФ, где говорится об "обязательстве, удостоверенном ценной бумагой". На этих позициях находятся и положения ст.907-918 ГК РФ о складских свидетельствах и положения ст.142-149 Кодекса торгового мореплавания (далее - КТМ РФ).

Тем не менее применительно к складским свидетельствам (да нередко и к коносаментам) встречается точка зрения, согласно которой эти ценные бумаги удостоверяют не только обязательственное требование к складу о выдаче товара, но и будто бы удостоверяют право собственности держателя на означенный в них товар, и владение этой ценной бумагой доказывает принадлежность ее держателю права собственности на товар*(1).

Полагаем, что утверждение об удостоверении права собственности неверно хотя бы уже потому, что ни выдаваемое складское свидетельство, ни коносамент не могут наделить поклажедателя (или отправителя груза) большим объемом вещных правомочий на товар, чем тот, который они имели к моменту помещения товара на хранение или к моменту сдачи его перевозчику. Ввиду этого нельзя говорить об "удостоверении" права, которого могло не быть изначально.

В соответствии с положениями ст.907, 913 и 917 ГК РФ при принятии товара на хранение товарный склад не принужден проверять правомочия собственника у поклажедателя и не отвечает перед держателями свидетельств за то, что поклажедатель не был собственником хранимой вещи. В соответствии с положениями ст.142, 144 КТМ перевозчик также не проверяет наличие у грузоотправителя права собственности на принятый к перевозке груз.

И товарный склад и морской перевозчик отвечают за сохранность принятой вещи, а не за законность ее происхождения.

Согласно п.2 ст.907 ГК РФ складское свидетельство подтверждает факт "заключения договора складского хранения" и факт "принятия товара на хранение".

Коносамент подтверждает "наличие и содержание" договора морской перевозки груза в силу положений п.2 ст.117 КТМ. В соответствии с положениями п.3 ст.145 КТМ коносамент удостоверяет "прием" груза перевозчиком.

Как видим, законодатель при конструировании норм ст.907 ГК РФ и ст.142 КТМ был предельно корректен, назвав поклажедателя "товаровладельцем", а лицо, сдающее груз перевозчику, - "грузоотправителем", подчеркнув тем самым, что для передачи товара на хранение или сдачи его перевозчику достаточно лишь первоначального правомочия владения товаром или грузом.

Следовательно, товарораспорядительные документы - это не "свидетельства о собственности" на означенный в них товар или груз. В противном случае элементарное помещение на склад или сдача морскому перевозчику украденного (нелегального) товара в один миг "легализует" этот товар в собственности мошенника.

Презумпция действительности удостоверенных товарораспорядительной ценной бумагой прав может быть распространена лишь в отношении обязательственных требований к складу или к перевозчику, возникающих вместе с появлением самой ценной бумаги, и ни на йоту больше.

Свидетельство как ТРД

Если передачу (вручение) вещи в сделках можно в силу закона юридически заменить вручением некоего документа, то такие документы в теории обычно называются товарораспорядительными.

В ГК РФ определение товарораспорядительного документа (далее - ТРД) дается именно через норму ст.224 ГК РФ о "приравнивании" последствий передачи ТРД к передаче самой вещи. Других определений ТРД законодательство РФ не содержит. Совершенно ошибочно было бы определять ТРД как любой документ, держателю которого принадлежит право распоряжаться товаром, означенным в ТРД. Коносамент прямо указан в ст.224 ГК РФ в качестве товарораспорядительного документа.

Однако для складских свидетельств подобной нормы нет. Нужно признать, что в теории ценных бумаг складские свидетельства издавна принято считать ТРД*(2). Но в настоящий момент такое утверждение, к сожалению, основывается не более чем на науке, хотя в научной литературе оно принимается как данное "свыше".

Между тем при исследовании вопроса о том, можно ли передачей свидетельства заменить передачу самого товара в сделках с ним, мы обнаруживаем, что:

- в современном ГК РФ нет прямых норм, согласно которым складские свидетельства прямо определялись бы как ТРД;

- нет также прямых указаний закона о том, что к передаче товара приравнивается передача складского свидетельства на него;

- нет положений о том, что "распоряжаясь свидетельством, держатель распоряжается самим товаром";

- ст.218 ГК РФ и иные статьи Кодекса не устанавливают сделку об отчуждении или передаче складского свидетельства в качестве юридических оснований к переходу права собственности на сам товар.

Таким образом, формально-логическим толкованием норм ГК РФ не подтверждается предположение о принадлежности складских свидетельств к ТРД.

Сразу оговоримся: мы не против квалификации свидетельств в качестве ТРД. Мы против необоснованного "приравнивания" в отсутствии к этому юридических норм законодательства. Мы против того, чтобы с передачей свидетельства "автоматически" связывать переход права собственности на сам товар в любых обстоятельствах.

О товарораспорядительном правомочии

Статья 914 ГК РФ говорит о том, что держатель складского свидетельства, отделенного от залогового, или держатель складского и залогового свидетельств имеют право распоряжаться товаром.

Нередко указанная норма ст.914 ГК РФ о товарораспорядительном правомочии толкуется как норма о квалификации свидетельства в статусе ТРД, что неверно и приводит к искаженному представлению о правовой природе простого складского свидетельства, в отношении которого законодатель ничего не сказал о правомочии распоряжения*(3).

Законодатель в ГК РФ не определяет порядок реализации правомочия распоряжения товаром. В указанном правовом вакууме следует предостеречь от упрощенного толкования данной нормы, предполагающего, будто распоряжение товаром суть воплощение права собственности на товар*(4).

Данное упрощенное представление неизбежно рождает и необоснованные опасения. Например, опасения о том, что если новому держателю складского свидетельства формально не перейдет право собственности на сам товар, то собственник товара будто бы может распорядиться этим товаром или даже может забрать вещь со склада, при этом держатель свидетельства не получит ничего.

Из ст.149 КТМ нетрудно увидеть, что применительно к коносаментам законодатель ограничил действие правомочия распоряжаться товаром у грузоотправителя. Он может распоряжаться грузом только до выдачи его получателю или до переуступки правомочия распоряжения грузом грузополучателю или третьему лицу. То есть неважно по какой сделке состоялась переуступка коносамента (по сделке "об отчуждении груза" или по сделке "об отчуждении ценной бумаги"), грузоотправитель в любом случае лишен права распорядиться этим товаром, хотя бы даже и продолжает оставаться его формальным собственником.

Названное правило КТМ будет справедливым и для складских свидетельств, поскольку правомочие распоряжаться хранимым товаром по закону связано с владением складским свидетельством. Любая уступка складского свидетельства, хотя бы даже и по сделке об отчуждении ценных бумаг, делает невозможным распоряжение товаром со стороны формального (или "бывшего") собственника товара. В отсутствие свидетельства формальный собственник не сможет распорядиться хранимым товаром, в том числе забрать товар со склада. Установление отношений складского хранения в определенной степени связывает свободу распоряжения товаром у собственника этого товара. Поэтому опасения насчет того, что на склад вдруг явится собственник и "заберет" товар при отсутствии свидетельства, явно преувеличены.

Необходимо исследовать вопрос о том, насколько правомерным представляется отчуждение товарораспорядительной бумаги без формальной перемены собственника товара и наоборот.

Полагаем, что в рамках действующего законодательства правомерным будет и то и другое, если все стороны поставлены в известность об обстоятельствах сделки. Разумеется, распоряжаться товаром может лишь одно лицо - то, которое это право имело первоначально или которому это право было передано по сделке.

Мы не видим никаких противоречий в том, что благодаря своему статусу ценной бумаги складское свидетельство или коносамент будут переуступлены по сделке, не преследующей цели передать право собственности на сам товар. При этом стороны такой сделки не ставят вопрос о переходе права собственности на товар и не выясняют момент этого перехода за ненадобностью, определяя лишь переход права собственности на саму ценную бумагу. Отсутствие норм права, прямо указывающих на переход права собственности на сам товар к новому держателю ценной бумаги по сделке об отчуждении ему складского свидетельства или коносамента, не препятствует получению им товара со склада или у перевозчика и в дальнейшем не препятствует осуществлению добросовестным товарополучателем всех реальных правомочий собственника.

Представляется грубейшей теоретической ошибкой возведение права собственности на хранимый товар или перевозимый груз в абсолют до такой степени, когда игнорируются обязательственные отношения, вытекающие из складского свидетельства или коносамента. Никто не вправе потребовать выдачи товара со склада без свидетельства и выдачи груза без подлинника коносамента - даже формальный собственник, миллион раз доказавший свое первоначальное право собственности на товар!

Последствия передачи свидетельства

От решения вопроса о последствиях переуступки складских свидетельств и коносаментов зависит и модель налогообложения, и модель бухгалтерского учета. Чтобы избежать ошибок, необходимо понять: какие гражданско-правовые последствия несет передача прав по товарораспорядительной ценной бумаге другому держателю. Влечет ли эта передача те же юридические последствия, что и передача "прав" на сам товар?

Ответ на поставленный вопрос на сегодняшний момент в основном представлен двумя противоположными точками зрения. Одна указывает на наличие некоего "юридического тождества" между всякой сделкой с товарораспорядительной ценной бумагой и аналогичной сделкой с означенным в ней товаром*(5). Другая (и мы ее придерживаемся) указывает на отсутствие такого "тождества".

На наш взгляд, в рамках положений современного ГК РФ искать в нормах законодательства логику, позволяющую обосновать прямую причинную связь между переуступкой прав по товарораспорядительной ценной бумаге и переходом права собственности на указанный в ней товар, нельзя.

Во-первых, далеко не всякая передача вещи бывает направлена на ее отчуждение.

Во-вторых, с нашей точки зрения, названная постановка вопроса продиктована элементарным неразличением сделок об отчуждении вещи и сделок передачи этой вещи. Следует особо обратить внимание, что в определении ТРД, данном в ст.224 ГК РФ, говорится лишь о сделках передачи вещи, которые могут быть юридически заменены передачей ТРД. Но ГК РФ не говорит о том, что сделка об отчуждении вещи может быть юридически заменена сделкой об отчуждении ТРД или "тождественна" такой сделке.

Последствия такого неразличения могут выражаться в том, что с передачей товарораспорядительной ценной бумаги будет ошибочно связываться и "автоматический" переход права собственности на означенный в ней товар. При этом ссылаются на "равенство" последствий передачи, о котором говорит ст.224 ГК РФ, ошибочно понимая его как юридическое тождество сделок вообще*(6). Думается, что такое толкование "равенства передачи", когда оно вольно расширяется до полного отождествления последствий любых сделок с ТРД с такими же сделками с товаром, категорически недопустимо.

В-третьих, вопрос о переходе права собственности на любую вещь решается в зависимости от фактических условий сделки об отчуждении вещи или иных обстоятельств, при которых передавалась вещь. В основании перехода права собственности на вещь, которая имеет собственника, лежит сделка об ее отчуждении (ст.218 ГК РФ). Эта сделка, очевидно, предполагает и передачу этой вещи тому лицу, в пользу которого совершено отчуждение. Передача (т.е. вручение) определяет момент перехода права собственности (ст.223, 224 ГК РФ), если иное не предусмотрено договором или законом.

Однако нормы ГК РФ об установлении момента перехода права собственности на вещь работают лишь в условиях, когда имели место юридические основания к переходу права собственности на вещь в виде сделки "об отчуждении вещи". Только тогда, когда "равенство" юридических последствий передачи вещи и ТРД на нее основано на формальных нормах закона (а не на теоретических предположениях), в сделках об отчуждении вещи реальное ее вручение можно будет заменить так называемый "титулярным вручением", выражающимся во вручении товарораспорядительного документа. Но следует категорически остерегаться ошибочного отождествления между "титулярным распоряжением" и "титулярным вручением".

В-четвертых, следует отбросить и распространенное заблуждение насчет того, что индоссирование ордерной ценной бумаги приводит к переходу права собственности на нее*(7). Индоссирование как действие, состоящее лишь в составлении передаточной надписи, не создает никаких вещных прав на саму бумагу.

Индоссамент в соответствии с положениями ст.146 ГК РФ преследует другую цель - передать другому лицу права, удостоверенные бумагой. То есть сделать это лицо способным к осуществлению этого права, и не более того. Никакого права собственности на саму ценную бумагу индоссамент не переносит. Это прямо следует из смысла ст.142 и 146 ГК РФ.

Ввиду того что в силу положений ст.907 ГК РФ и ст.117 КТМ складское свидетельство и коносамент с достаточностью доказывают заключение соответствующих договоров (хранения или морской перевозки), эти документы подтверждают и наличие юридической обязанности склада и перевозчика выдать товар или груз и наличие у держателя документа, корреспондирующего требования.

Поэтому "передача прав" по соответствующей ценной бумаге путем ее индоссирования или вручения необходима прежде всего для того, чтобы новое лицо смогло осуществить обязательственное требование к складу или к перевозчику.

Можно ли "отобрать" товар?

Вопрос о принадлежности товарополучателю права собственности на полученный им со склада или от перевозчика товар или груз вновь становится фактом и зависит от того, по каким основаниям товарополучатель приобретал свидетельство, на каком праве он владел свидетельством и рассматривается ли получатель товара или груза как законный держатель соответствующей ценной бумаги.

Не исключено, что получателю товара или груза всего-навсего были даны правомочия представителя, которому доверено получить товар в пользу собственника. В этом случае товарополучатель просто обязан передать полученный товар или груз предыдущему держателю свидетельства или коносамента.

При получении товара со склада или груза от перевозчика у получателя соединяются все три правомочия собственника. Если лицо, получившее товар со склада или от перевозчика, являлось законным держателем свидетельства или коносамента, то оно будет предполагаться также и законным владельцем полученного товара или груза, пока не будет доказано либо недобросовестное, либо неосторожное приобретение им свидетельства или коносамента.

Став формальным собственником товара или груза, товарополучатель опасается, что какое-либо лицо заявит свои права собственника на товар, если этот товар когда-либо выбыл из законного владения собственника помимо его воли. Но именно здесь на первый план выдвигается представление о ТРД как о ценной бумаге.

Существует точка зрения, в соответствии с которой ТРД должны рассматриваться как договоры-документы, а не как ценные бумаги*(8). Но такой юридический подход должен предполагать, что применительно к ТРД и к правам товаро (грузо) получателя на сам товар не распространяются методы правовой защиты, допустимые для ценных бумаг. В такой трактовке действительно товаро (грузо) получатель должен опасаться тривиальной виндикации товара со стороны "бывшего" законного собственника.

В условиях когда ТРД имеет статус ценной бумаги и рассматривается как ценная бумага, "бывший" формальный собственник, чтобы "заявить" свои права на товар, принужден доказать не только принадлежность ему этого права собственности, но и что свидетельство или коносамент выбыли из его владения помимо воли или в силу противозаконной сделки, а товарополучатель, приобретая такую ценную бумагу, проявил недобросовестность или неосторожность.

В любом случае просто так "забрать свой товар" от законного держателя товарораспорядительной ценной бумаги "бывшему собственнику" не удастся.

Для этого необходимо будет опровергнуть презумпцию добросовестности товарополучателя как держателя ценной бумаги и действительности прав, удостоверенных ценной бумагой, что гораздо сложнее, чем доказать свое "бывшее" право собственности на товар и факт выбытия товара помимо своей воли. Логика теории "договора" так же, как и логика теории "юридического тождества", строится на возведении в абсолют права собственности на товар и игнорировании обязательственных обременений, созданных для собственника условиями договора складского хранения или договора морской перевозки груза и удостоверенных ТРД.

Товарораспорядительные документы - это не "свидетельства о собственности" на означенный в них товар или груз.

Толкование "равенства передачи", когда оно вольно расширяется до полного отождествления последствий любых сделок с ТРД с такими же сделками с товаром, категорически недопустимо.

Ф. Гудков

Ассоциация участников вексельного рынка

"эж-ЮРИСТ", N 2, январь 2004 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См., например: Долматовский А.М. Товарные склады и их операции. М., 1933 г. С. 53; Кокорев Р. Методические материалы по работе со складскими свидетельствами, выпуск II, Правовые вопросы. М.: Высшая школа приватизации и предпринимательства, 2000. С. 4; Пятов М. // Бухгалтерский учет. N 11. 2000. С.22.

*(2) См. Агарков М.М. Учение о ценных бумагах. 2-е изд. М.: Бек, 1994.

*(3) См. Хайрулин С. Сертификация услуг товарного склада. М.: РИА "Стандарты и качество". 2002. С.446, 460.

*(4) См. Хайрулин С. Сертификация услуг товарного склада. М.: РИА "Стандарты и качество". 2002. С.465.

*(5) См., например: Пятов М. // Бухгалтерский учет. N 11. 2000. С. 22.

*(6) См., например: Савин В. Склады. М.: Дело и Сервис. 2001. С. 372.

*(7) См. Хайрулин С. Сертификация услуг товарного склада. - М.: РИА "Стандарты и качество", 2002, с.495.

*(8) См. Неверов О. Товарораспорядительные документы. - М.: Зерцало-М, 2002.