Дефинирование понятий и терминов, используемых в УК РФ (М.Б. Кострова, "Журнал российского права", N 12, декабрь 2003 г.)

Дефинирование понятий и терминов, используемых в УК РФ

Определяйте значение слов, и вы избавите

свет от половины его заблуждений.

Р. Декарт

Историография проблемы. Еще в 1992-1996 гг. при разработке проектов нового Уголовного кодекса России предлагалось ввести главу о толковании терминов. Однако достичь единогласия, сколько терминов следует толковать и каким образом, не удалось. Поэтому разработчики отказались от этой цели*(1). Но идея о включении в УК РФ самостоятельного структурно-композиционного элемента (статьи, главы или раздела), содержащего разъяснения (или толкования, или определения) отдельных терминов, используемых в Кодексе, сохранила свою актуальность. Она продолжает последовательно отстаиваться учеными*(2), понимающими важность разъяснения именно на законодательном уровне значения тех терминов, неясность, неопределенность которых выявлена практикой и наукой за годы действия УК РФ 1996 г. Многочисленные трудности в применении (либо полное неприменение) уголовно-правовых норм, сформулированных с использованием таких терминов, многообразие вариантов их толкования в доктрине уголовного права свидетельствуют о назревшей необходимости совершенствования языка уголовного закона, в том числе - посредством увеличения количества дефинитивных предписаний в УК РФ, внедрения нетрадиционных для российского уголовного права технологий их конструирования.

Продолжая отечественную традицию участия науки в законотворческом процессе, секция уголовного права и криминологии учебно-методического объединения Совета по правоведению университетов России по инициативе ее председателя доктора юридических наук, профессора МГУ, лауреата Государственной премии СССР, заслуженного деятеля науки РФ Н.Ф. Кузнецовой предприняла практические меры по решению указанной проблемы. Подготовлена в сентябре 2001 г. и обсуждена теоретическая модель статьи о толковании терминов в гл.22 УК "Преступления в сфере экономической деятельности"*(3), а в мае 2002 г. принято решение о разработке теоретической модели нового, XIII раздела УК РФ с рабочим названием "Толкование терминов".

Цель создания модельного раздела - дополнение УК РФ 1996 г. новым структурно-композиционным элементом, унификация толкования вошедших в него терминов в правоприменительной деятельности, достижение стабильности и единообразия в применении уголовно-правовых норм. Для ее достижения предполагалось решить две основные задачи: 1) отбор отдельных терминов, допускающих в настоящее время различную семантическую (смысловую) интерпретацию, их группировка и обособление в модельном разделе; 2) закрепление в его тексте максимально точного и ясного значения таких терминов путем разъяснения (дефинирования).

Теоретические основы разработки модельного раздела. Обозначенная проблема не является чисто уголовно-правовой, что обусловлено комплексностью логико-языковой и правовой природы терминологии уголовного закона. Поэтому ее решение должно осуществляться с учетом совокупности научных положений логики и лингвистики, основные из которых состоят в следующем.

В лингвистике термином (от латинского terminus - граница, предел) называется слово или словосочетание, обозначающее понятие специальной области знания или деятельности*(4). В логике "понятие" определяется как "форма мышления, отражающая предметы в их существенных признаках"*(5). Понятие (концепт) - явление того же порядка, что и значение слова, но рассматриваемое в несколько иной системе связей: значение - в системе языка, понятие - в системе логических отношений и форм, исследуемых как в языкознании, так и в логике*(6). Дефиниция - краткое определение какого-либо понятия, отражающее существенные признаки предмета или явления; в лингвистике - толкование слова*(7). Дефиниция должна быть построена четко, логично, последовательно. Ей, как правило, присущи: определяемое понятие - то, что определяется; предикат - то, что говорится об определяемом; родовой признак - качество, которое присуще ряду родственных предметов или явлений; видовое отличие - качество, характерное только для данного понятия*(8).

Теоретическую основу отраслевого законодательного дефинирования, кроме того, составляют научные положения общей теории права, в частности: 1) о правовой природе дефиниций, включенных в текст законов; 2) о принципах отбора терминов (понятий), подлежащих дефинированию.

Относительно правовой природы дефиниций, включенных в текст законов, пока не выработано единой точки зрения. Одни авторы рассматривают их в качестве дефинитивных норм*(9) (иногда употребляя равнозначное наименование "нормативные дефиниции"), другие - в качестве нормативных правовых предписаний-дефиниций*(10). Третья группа авторов считает методологически неверным причислять содержащиеся в законах дефиниции к собственно нормам права, хотя выделяет дефинитивные статьи закона*(11), четвертая - пишет об аутентическом (легальном) толковании терминов или понятий*(12). В уголовном праве существует и "двойственная" позиция, согласно которой дефиниции относятся либо к правовым предписаниям, либо к актам аутентического толкования, в зависимости от места расположения в УК РФ - в Общей или Особенной части*(13).

С учетом качественного своеобразия законодательных дефиниций в содержательном, функциональном и структурном (соотносительно с нормой права) аспектах более верным следует признать их одним из видов нормативных правовых предписаний - предписанием-дефиницией. Оно представляет собой правовую формулу, выражающую законченную мысль, содержащую определение какого-либо юридического, политического или иного понятия (или толкование термина, если исходить из лингвистического понимания дефиниции).

Общий принцип отбора терминов, требующих разъяснения, теоретически достаточно прост. Определяя необходимый "для целей настоящего закона" объем разъясняемых терминов (понятий, ими обозначаемых), законодатель должен руководствоваться потребностями практики единообразного толкования и применения уголовно-правовых норм, в которых используются эти термины (понятия). Вербальная (словесная) законодательная дефиниция должна быть значима. Главный показатель - обнаружившиеся в практике (или смоделированные на стадии разработки законопроекта) различные варианты толкования того или иного термина (понятия) либо полное отсутствие практики применения уголовно-правовой нормы с соответствующим неясным признаком.

В научной общетеоретической и уголовно-правовой литературе излагаются и иные, частные рекомендации по установлению нужного количества нормативных определений терминов (понятий). Например, В.С. Устинов предлагает следующие: а) если термины без дополнительного пояснения представляются недостаточно ясными; б) если термин имеет два и более значения; в) если термин является техническим или носит специально-юридический характер; г) если термин употребляется в законе в более узком или существенно ином значении по сравнению с общеизвестным;: е) если данный термин не определен в другом (равном) законе иной отрасли права. Если термин определен в нормативном акте более низкого уровня, то это не является препятствием для дачи дефиниции в уголовном законе; ж) если уголовного законодателя не удовлетворяет дефиниция термина в другом законе (что возможно только в исключительных случаях)*(14).

Место модельного раздела в структуре УК РФ и его форма. Из всех существующих в отечественном неуголовном и зарубежном уголовном законодательстве вариантов предпочтение отдано самостоятельному разделу, сконструированному по типу "термин - значение термина" в алфавитном порядке, без разделения на главы, статьи, части, пункты (как это сделано в единственном из известных нам УК Республики Узбекистан).

Выбор места расположения раздела является вынужденным и обусловлен стремлением не ломать сложившуюся структуру Кодекса. Дополнительный аргумент в пользу помещения сгруппированных дефиниций в последний раздел Особенной части УК РФ состоит в том, что любой иной вариант месторасположения потребует включения его в УК под номером со значком, однако такая графика не будет отражать значимость новеллы.

Если руководствоваться логикой изложения нормативного материала в УК РФ, то "законное" место раздела по его функциональному назначению - в конце Общей части. Это подтверждается и обобщением зарубежного опыта законотехнического решения рассматриваемого вопроса. При многообразии форм обособления сгруппированных дефинитивных предписаний (отдельная статья, например, в уголовных кодексах Республики Беларусь (ст.4) и Швейцарии (ст.110), отдельная глава - в уголовных кодексах ФРГ (гл.2) и Республики Польша (гл.14), отдельный раздел - в уголовных кодексах Австрии (разд.8) и Голландии (разд.9) прослеживается устойчивая традиция расположения их в Общей части.

Следует признать, что избранный вариант ни по форме обособления, ни по месторасположению не соответствует современной российской законотехнической традиции. В настоящее время в большинство законов Российской Федерации, в том числе и кодифицированных, включается отдельная статья "Основные понятия...", где сгруппированы нормативные предписания-дефиниции (с количественной вариативностью от трех*(15) до шестидесяти*(16)). Как правило, такие статьи помещены в основной (постатейной) части законодательного акта*(17), в начальном разделе или в начальной главе "Общие положения" или "Основные положения" и имеют нумерацию чаще в первом десятке (например, ст.1 Водного кодекса РФ), реже - во втором десятке (ст.11 Налогового кодекса РФ, ст.18 Таможенного кодекса РФ).

С учетом специфики структуры Уголовного кодекса, материал которого подразделяется на Общую и Особенную части, предлагаемое месторасположение модельного раздела вполне оправданно. В Общей части УК и содержатся дефиниции основных собственно уголовно-правовых понятий. Это, прежде всего, дефиниции категорий "преступление" (ч.1 ст.14) и "наказание" (ч.1 ст.43), а также понятий, потенциально применимых к любым нормам Особенной части УК (например, "время совершения преступления", "неоднократность преступлений", "соучастие в преступлении" и др.; всего около 50, если учитывать только классические родо-видовые дефиниции). В модельный же раздел предполагается включить разъяснения отдельных терминов, допускающих в настоящее время различную семантическую (смысловую) интерпретацию в правоприменительной деятельности и доктрине уголовного права, отвечающих четырем критериям в совокупности:

1) обозначающих упоминаемые в Общей части и (или) используемые при конструировании многих либо нескольких диспозиций статей Особенной части УК общеупотребительные понятия и понятия иных отраслей права в специфическом уголовно-правовом значении;

2) не обозначающих основополагающие, собственные уголовно-правовые понятия Общей части УК РФ, а также не являющихся номинациями (названиями) видов преступлений, предусмотренных Особенной частью УК;

3) имеющих одно значение в пределах всего УК РФ;

4) значение которых может быть представлено в виде классических родо-видовых дефиниций или исчерпывающих перечневых определений, то есть имеющих строго фиксированное содержание.

Первый и второй критерии достаточно прозрачны и, полагаю, не требуют дополнительных пояснений. Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что, руководствуясь именно этими критериями-ограничителями, невозможно включить в последний, XIII раздел УК РФ те термины, которые нуждаются в разъяснении, но обозначают уголовно-правовые понятия, по функциональному назначению относимые к Общей части уголовного права. Методологически неверно, как представляется, поступил законодатель Республики Узбекистан, дав в последнем разделе УК РУ разъяснения терминов "деяние", "длящееся преступление", "продолжаемое преступление".

Однако потребность в разъяснении (определении) названных и некоторых других терминов (понятий) имеется. Сравнительно-правовой анализ показывает, что в Общей части УК РФ не содержатся дефиниции следующих понятий и терминов, нашедших законодательное закрепление в уголовных кодексах государств ближнего зарубежья:

- "уголовная ответственность" (ч.1 ст.44 УК Республики Беларусь);

- "деяние", "действие", "бездействие" (разд.8 "Правовое значение терминов" УК Республики Узбекистан);

- "общественная опасность деяния" (ч.2 ст.14 "Понятие преступления" УК Республики Узбекистан);

- "вина" (ч.1 ст.21 "Вина и ее формы" УК Республики Беларусь; ст.23 "Вина" УК Украины);

- "вменяемость" (ст.19 "Вменяемость" УК Украины) или "вменяемое лицо" (ст.18 "Вменяемость" УК Республики Узбекистан);

- "длящееся преступление", "продолжаемое преступление" (ч.4, 5 ст.32 "Повторность преступлений" УК Республики Узбекистан; ст.13 "Длящееся преступление", ст.14 "Продолжаемое преступление" УК Грузии с выделением отдельной гл. IV "Виды единого преступления"); "Продолжаемое преступление" (ч.4 ст.11 "Неоднократность преступлений" УК Республики Казахстан; ч.2 ст.32 "Повторность" УК Украины - определение не классическое, через отрицание повторности);

- "преступление, совершенное на территории:" (ч.2 ст.5 "Действие настоящего Кодекса в отношении лиц, совершивших преступления на территории Республики Беларусь" УК Республики Беларусь; ч.2, 3 ст.6 "Действие закона об уголовной ответственности в отношении преступлений, совершенных на территории Украины" УК Украины; ст.11.1 "Действие уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление на территории Азербайджанской Республики" УК Азербайджанской Республики;

- "обстоятельства, исключающие преступность деяния" (ч.1 ст.35 "Понятие обстоятельств, исключающих преступность деяния" УК Республики Узбекистан);

- "мнимая оборона" (ст.37 "Мнимая оборона" УК Украины).

Дефиниции перечисленных понятий и терминов (за исключением действия, бездействия, мнимой обороны, обстоятельств, исключающих преступность деяния) необходимы, с нашей точки зрения, и в Уголовном кодексе России. Одни - в силу основополагающего значения, например, уголовной ответственности, вины, субъекта преступления, вменяемости и (или) в связи с отсутствием конвенциональных определений в доктрине уголовного права, например, деяния, общественной опасности деяния. Другие - для перехода от судебного толкования к легитимному аутентическому, например, длящегося преступления, продолжаемого преступления.

Поэтому было бы целесообразно рассмотреть вопрос о дополнении Общей части УК РФ дефинициями. В частности: "уголовной ответственности" (в ч.1 или ч.2 ст.8, с изменением названия ст.8 - "Уголовная ответственность и ее основание"); "деяния" (ввести в текст ч.1 ст.14 в виде скобочного уточнения); "общественно опасного деяния" (в ч.2 ст.14, с переводом ч.2 в ч.3); "малозначительного деяния" (в виде дополнения к ч.2 ст.14); "вины" (в ч.1 ст.24, с изменением названия ст.24 - "Вина и ее формы" и переводом настоящих ч.1, 2 соответственно в ч.2, 3); "продолжаемого преступления", "длящегося преступления" (в ст.141 и 142); "преступления, совершенного на территории Российской Федерации" (в ч.2 ст.11, с изменением нумерации имеющихся ч.2-4 ст.11 на 3-5); "субъекта преступления" (в ст.19, с изменением названия гл.4 "Лицо, подлежащее уголовной ответственности (субъект преступления)").

Третий и четвертый критерии отбора терминов вытекают из рабочего названия раздела "Толкование терминов". В него могут быть включены исключительно термины - слова или словосочетания, обозначающие понятия специальной области знания или деятельности. Согласно теории терминоведения (Р.А. Будагов, С.В. Гринев, В.П. Даниленко, Т.Л. Канделаки, В.Н. Карпович, В.А. Татаринов, А.А. Реформаторский), термин отличается от обычного слова (словосочетания) следующими признаками: 1) имеет специальную область применения; 2) принадлежит к конкретному терминологическому полю; 3) служит для называния (наименования) понятия; 4) обладает строго фиксированным содержанием; 5) должен быть дефинированным, то есть основанным на определении (дефиниции) понятия; 6) характеризуется тенденцией к системообразованию.

Суммируя перечисленные признаки применительно к рассматриваемому вопросу, подчеркнем главное свойство идеального законодательного термина - заданную контекстом моносемичность, то есть ограниченность и строгую фиксацию содержания, однозначность. Будучи материальным носителем, языковой формой выражения и закрепления специального понятия, термин, соответственно, обозначает точное понятие и сам должен иметь точное значение. Поэтому дефиниция, раскрывающая значение термина, может быть сконструирована только в виде либо классического родо-видового (через ближайший род и видовое отличие понятия), либо исчерпывающего перечневого (путем казуистического перечисления частей или признаков понятия) определения.

Изложенные суждения, основанные на концептуальных положениях логики и лингвистики, приводят к очень важному уголовно-правовому выводу: в модельный раздел (если остановиться на его рабочем названии "Толкование терминов") нельзя включить как раз те понятия и термины УК РФ, которые более всего нуждаются в дефинировании, - оценочные понятия и многозначные термины.

Во-первых, содержание многозначных терминов изменчиво в разных главах и даже в пределах одной главы УК РФ. Поэтому невозможно сформулировать общую для всего УК РФ одну-единственную дефиницию, с исчерпывающей полнотой раскрывающую все значения таких терминов.

К примеру, широко употребляемый в Особенной части УК РФ многозначный термин "насилие" обозначает и способ действия, и компонент составного деяния, и его результат. При этом законодатель либо уточняет насилие, как опасное для жизни или здоровья (в 14 статьях УК), как не опасное для жизни или здоровья (в 12 статьях), либо не уточняет вообще (в 25 статьях). Установить содержание понятий "насилие" (без определительной конструкции) и "насилие, опасное для жизни или здоровья" невозможно без обращения к ст.111, 112, 115 УК РФ. В каждом составе преступления, где используется многословное словосочетание "насилие, опасное для жизни или здоровья", его семантическое поле то сужается, то расширяется. Происходит это потому, что "квалификация должна базироваться на сопоставлении категорий составного преступления и его компонента - насилия: памятуя: что часть (насилие) не может относиться к более тяжкой категории, чем составное деяние в целом. При совпадении категорий учитывается общественная опасность внутри категории по разнице санкций"*(18). Термин "насилие" имеет еще более широкое содержание, так как обозначает родовое понятие, потенциально включающее в себя "насилие, не опасное для жизни или здоровья" (побои или совершение иных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы), и "насилие, опасное для жизни или здоровья". Реально это можно уяснить только в контексте каждого конкретного состава преступления.

Во-вторых, оценочные понятия ("особая жестокость", "общеопасный способ", "крупный ущерб", "тяжкие последствия", "существенный вред" и т.п.) "характеризуются тем, что субъект, который их использует, осуществляет две функции: он не только сравнивает рассматриваемое явление с некоторым общим понятием, но и формулирует (конечно, в определенных пределах) содержание самого этого общего понятия"*(19). Следовательно, обозначающие их словосочетания, не имея точного значения, не являются терминами как таковыми.

Законодатель не вправе игнорировать потребности практики единообразного толкования и применения уголовно-правовых норм, в которых используются указанные понятия и термины. Именно они составляют внушительную группу неточных, неясных признаков многих составов преступлений, уже выявленную наукой и практикой за годы действия УК РФ 1996 г.

В рамках рассматриваемой проблемы выход из создавшейся ситуации видится в комплексном ее решении по двум направлениям.

Первое. Придать точное значение словосочетаниям, обозначающим такие оценочные понятия, как "крупный размер"*(20) и "крупный ущерб", путем формализации их величины в стоимостном выражении. Одновременно это конкретизирует содержание понятия "крупный ущерб", доктринальное толкование которого сейчас весьма вариативно*(21).

Второе. Заменить рабочее название раздела XIII УК РФ "Толкование терминов" на "Понятия и термины, используемые в Уголовном кодексе". Это позволит включить в модельный раздел: а) термины, то есть отдельные слова и словосочетания, состоящие из двух слов, имеющие точное значение; б) многословные словосочетания, состоящие из четырех и более слов, употребляемых для выражения сложных понятий, каждому из которых соответствует свой термин (например, "предметы, используемые в качестве оружия"); в) оценочные понятия с примерными критериями оценки; г) многозначные термины с указанием вариантов уяснения их значений.

Таким образом, с учетом принципов отбора терминов, требующих разъяснения, и понятий, нуждающихся в определении, в модельном разделе целесообразно сформулировать дефиниции следующих понятий и терминов: "близкие", "близкие родственники", "беспомощное состояние", "заведомость", "злостность", "имущество", "использование служебного положения", "корыстные побуждения", "крупный размер (ущерб)", "насилие", "насилие, не опасное для жизни или здоровья", "насилие, опасное для жизни или здоровья", "общеопасный способ", "особая жестокость", "предметы, используемые в качестве оружия", "систематичность", "служебная деятельность", "хулиганские побуждения".

Как видно, в процессе подготовки модельного раздела фактически мы сталкиваемся не с одной, а с множеством теоретических и прикладных проблем, требующих предварительного осмысления и разрешения.

Существуют две чисто прикладные проблемы, решение которых потребует частичной корректировки уже существующего текста УК РФ.

Во-первых, необходимо добиваться большей унификации терминологии. Законодатель иногда использует разные термины для обозначения одних и тех же понятий (синонимия), или одни и те же термины используются в разных значениях (полисемия). Кроме того, некоторые однозначные слова, будучи использованы в разных словосочетаниях, принимают терминологическую форму с соответствующим словосочетанию различным содержанием. Так, в Особенной части УК употребляются три словосочетания: "корыстные побуждения" (п."з" ч.2 ст.105, п."з" ч.2 ст.126, ст.153, ст.154, ст.155, п."з" ч.2 ст.206, ч.1 ст.215.2, ч.1 ст.245); "корыстная заинтересованность" (ч.1 ст.137, ч.1 ст.145.1, ст.170, ст.181, ст.182, ч.1 ст.285, ст.292); "корыстная цель" (в примечании 1 к ст.158, которое распространяется на все статьи о хищениях). Неясно, какое из них выбрать для дефинирования имени прилагательного "корыстный", но ясно, что в разъяснении нуждается именно оно, а не все три словосочетания или какое-то одно из них. Поэтому указанную и подобную терминологию целесообразно унифицировать.

Во-вторых, прогнозируемое введение в УК РФ нового разд. XIII "Понятия и термины, используемые в Уголовном кодексе" должно повлечь основательную структурно-композиционную перестройку Особенной части, заключающуюся в значительном сокращении количества примечаний к статьям. Следовало бы в модельный раздел перенести уже имеющиеся дефиниции, применимые ко всем нормам УК, такие как "должностное лицо" (примеч.1 к ст.285), "жилище" (примеч. к ст.139), "представитель власти" (примечание к ст.318) и др. Возможно, что потребуется и определенная корректировка уже сформулированных дефиниций с учетом их более широкого значения в контексте всего УК РФ. Например, термин "представитель власти" используется в Общей части (п."н" ст.63) и в Особенной части (ч.1 ст.212, п."б" ч.2 ст.213, примеч. к ст.285, 315, ч.1 ст.318, 319). Но его дефиниция, сформулированная в примечании к ст.318 УК РФ, не вполне удачна. Поэтому ее можно было бы позаимствовать из п.2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе"*(22).

Главной теоретико-прикладной проблемой остается достижение консенсуса по содержанию как раздела в целом (то есть по количеству понятий и терминов, нуждающихся в дефинировании), так и отдельных дефиниций. Основная трудность заключается в том, что законодательная дефиниция должна не только отвечать логико-языковым требованиям, но и иметь конвенциональный характер, базироваться на определенном научном признании, консенсусе (насколько это возможно). Пока эта трудность в нашей отраслевой науке не преодолена.

М.Б. Кострова,

доцент Института права Башкирского

государственного университета,

кандидат юридических наук

"Журнал российского права", N 12, декабрь 2003 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Кузнецова Н.Ф. Понятие и предмет Особенной части уголовного законодательства // Курс уголовного права. Особенная часть: Учебник для вузов: В 3 т. / Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. М.: ИКД "Зерцало-М", 2002. Т.3. С.8-10.

*(2) См., например: Босхолов С.С. Основы уголовной политики: Конституционный, криминологический, уголовно-правовой и информационный аспекты. М.: ЮрИнфоР, 1999. С.136; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. С.128; Кузнецова Н.Ф. Главные тенденции развития российского уголовного законодательства // Уголовное право в XXI веке: Материалы Международной научной конференции на юридическом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова 31 мая-1 июня 2001 г. М.: ЛексЭст, 2002. С.12; Гаухман Л.Д. Проблемы УК РФ: Бланкетность, декларативность, казуистичность // Там же. С.59.

*(3) См. об этом: Пашковская А.В. Очередное заседание уголовно-правовой секции Совета по правоведению УМО университетов России //Вестник МГУ. Серия 11. Право. 2001. N 6. С.87-88.

*(4) См.: Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю.Н. Караулов. М.: Большая Российская энциклопедия, 1997. С.556.

*(5) Кириллов В.И., Старченко А.А. Логика: Учебник для юридических вузов. М.: Юристъ, 2000. С.30. Авторы подчеркивают, что слово "предмет" употребляется в самом широком значении - "предмет мышления", им называются существующие в реальной действительности и воображаемые вещи, явления, события, их свойства и отношения.

*(6) См.: Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Советская энциклопедия, 1990. С.283-285.

*(7) См.: Словарь иностранных слов. М.: Русский язык, 1988. С.158.

*(8) См.: Розенталь Д.Э., Джанджакова Е.В., Кабанова Н.П. Справочник по правописанию, произношению, литературному редактированию. М., 1994. С.362.

*(9) См.: Васьковский Е.В. Руководство к толкованию и применению законов для начинающих юристов. М., 1913. С.44; Мицкевич А.В. Виды правовых норм // Проблемы общей теории права и государства: Учебник для вузов / Под общ. ред. В.С. Нерсесянца. М.: Норма, 1999. С.262.

*(10) См.: Законодательная техника: Научно-практическое пособие / Под ред. Ю.А. Тихомирова. М.: Городец, 2000. С.265.

*(11) См.: Алексеев С.С. Право: Азбука, теория, философия. Опыт комплексного исследования. М.: Статут, 1999. С.64-65, 104; Керимов Д.А. Законодательная техника: Научно-методическое и учебное пособие. М.: Норма, 2000. С.46.

*(12) См.: Кондрашова Т.В. О судебном и законодательном толковании норм уголовного права // Российский юридический журнал. 2000. N 2. С.7.

*(13) См.: Кленова Т.В. Основы теории кодификации уголовно-правовых норм. Самара: Изд-во Самарского университета, 2001. С.169, 219, 234.

*(14) См.: Устинов В.С. Техника конструирования дефиниций в уголовном законодательстве // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сб. статей / Под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2001. Т.2. С.206-207.

*(15) См., например: Статья 1 "Основные понятия" Федерального закона от 25 июля 2002 г. "О противодействии экстремистской деятельности" // СЗ РФ. 2002. N 30. Ст.3031.

*(16) См., например: Статья 5 "Основные понятия, используемые в настоящем Кодексе" УПК РФ 2001 г.

*(17) Встречаются случаи небесспорного месторасположения сгруппированных дефиниций. См., например: Преамбула Закона РФ от 7 февраля 1992 г. "О защите прав потребителей" (в ред. Федерального закона от 9 января 1996 г.) // СЗ РФ. 1996. N 3. Ст.140.

*(18) Кузнецова Н. Квалификация сложных составов преступлений // Уголовное право. 2000. N 1. С.26-27.

*(19) Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М.: Юристъ, 1999. С.116.

*(20) Применительно к тем статьям УК РФ (например, ч.2 ст.186 "Изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг"), в которых он не определен, и где это возможно сделать в общем виде. В частности, применительно к ст.228, 229, 231 в связи с особыми свойствами предмета преступления такую дефиницию давать нецелесообразно. Следует сделать оговорку, что крупный размер при незаконных действиях с наркотическими средствами и психотропными веществами определяется заключением соответствующего государственного органа (как это сделано в разд.8 "Правовое значение терминов" УК Республики Узбекистан).

*(21) К примеру, в понятие крупного ущерба в составе незаконного предпринимательства (ст.171 УК РФ) Н.А. Лопашенко, кроме имущественного вреда, включает причинение тяжкого вреда здоровью людей (см.: Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономической деятельности (Комментарий к главе 22 УК РФ). Ростов н/Д: Феникс, 1999. С.41, 64). Такое комментирование оспаривается другими учеными, полагающими, что содержание общественно опасных последствий определяется содержанием объектов посягательств. Предпринимательские интересы гражданина, общества и государства предполагают адекватно экономический ущерб. Поэтому физический вред в виде причинения вреда здоровью находится за пределами объекта преступлений в сфере экономической деятельности (см.: Кузнецова Н.Ф., Кострова М.Б. Общественно опасные последствия: лингвистический аспект // Вестник МГУ. Серия 11. Право, 2001. N 6. С.34).

*(22) См.: БВС РФ. 2000. N 4.