Постановление Суда по интеллектуальным правам от 14 июня 2024 г. N С01-722/2024 по делу N А56-57943/2023 Суд оставил без изменения судебные решения по делу о признании актом недобросовестной конкуренции действий по регистрации перехода права на товарные знаки, поскольку суды первой и апелляционной инстанций установили отсутствие доказательств причинения действиями ответчика убытков истцу

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 14 июня 2024 г. N С01-722/2024 по делу N А56-57943/2023

Резолютивная часть постановления объявлена 5 июня 2024 года.

Полный текст постановления изготовлен 14 июня 2024 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Чесноковой Е.Н.;

судей Четвертаковой Е.С., Щербатых Е.Ю.;

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Симоновой И.В. -

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Лаборатория технологии оздоровительных препаратов" (пр-кт Зеленый, д. 67, к. 1, кв. 71, Москва, 111399, ОГРН 1037832047274) на решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 13.11.2023 по делу N А56-57943/2023 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.02.2024 по тому же делу

по исковому заявлению общества с ограниченной ответственностью "Лаборатория технологии оздоровительных препаратов" к обществу с ограниченной ответственностью "Крафт" (пр-кт Медиков, д. 5, литер В, помещ. 7-Н, К. 110, Санкт-Петербург, 197022, ОГРН 1037843062553) о признании актом недобросовестной конкуренции действий по регистрации перехода права на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 524783 и N 639133, признании исключительных прав на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 524783 и N 639133, восстановлении в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации записи с указанием общества с ограниченной ответственностью "Лаборатория технологии оздоровительных препаратов" в качестве правообладателя товарных знаков по свидетельствам Российской Федерации N 524783 и N 639133 в отношении всех классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков, приведенных в перечнях их свидетельств.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены закрытое акционерное общество "Эвалар" (ул. Социалистическая, д. 23/6, г. Бийск, Алтайский край, 659332, ОГРН 1022200553760) и федеральное государственное бюджетное учреждение "Федеральный институт промышленной собственности" (Бережковская наб., д. 30, к. 1, Москва, 125171, ОГРН 1027739154343).

В судебном заседании приняли участие представители:

от общества с ограниченной ответственностью "Лаборатория технологии оздоровительных препаратов" - Шитов П.А. (по доверенности от 06.06.2022);

от общества с ограниченной ответственностью "Крафт" - Мадаминов О.Г. (по доверенности от 10.12.2022).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Лаборатория технологии оздоровительных препаратов" (далее - общество "Л-ТОП") обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Крафт" (далее - общество "Крафт") о признании актом недобросовестной конкуренции действий общества "Крафт" по регистрации перехода права на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 524783 и N 639133; признании исключительных прав на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации N 524783 и N 639133 за обществом "Л-ТОП", восстановлении в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации (далее - Государственный реестр) записи с указанием общества с ограниченной ответственностью "Л-ТОП" в качестве правообладателя упомянутых товарных знаков в отношении всех классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ), приведенных в перечнях их свидетельств.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены закрытое акционерное общество "Эвалар" (далее - общество "Эвалар") и федеральное государственное бюджетное учреждение "Федеральный институт промышленной собственности" (далее - ФГБУ "ФИПС").

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 13.11.2023, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.02.2024, в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе, поданной в Суд по интеллектуальным правам, истец просит отменить указанные судебные акты.

В отзыве на кассационную жалобу ответчик возражал против ее удовлетворения, полагая обжалуемые судебные акты законными и обоснованными.

В судебном заседании Суда по интеллектуальным правам приняли участие представители истца и ответчика.

Представитель ответчика принял участие посредством использования системы веб-конференции информационной системы "Картотека арбитражных дел" (онлайн-заседания).

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о месте и времени судебного заседания, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своих представителей в судебное заседание не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения жалобы в их отсутствие.

Представитель истца поддержал кассационную жалобу, настаивал на ее удовлетворении.

Представитель ответчика возражал против удовлетворения кассационной жалобы, просил оставить обжалуемые судебные акты без изменения.

Суд по интеллектуальным правам проверил законность обжалуемых судебных актов в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, а также на предмет наличия безусловных оснований для отмены обжалуемых судебных актов, предусмотренных частью 4 статьи 288 названного Кодекса.

Как следует из материалов дела и установили суды первой и апелляционной инстанций, общество "Л-ТОП" принадлежали исключительные права на товарные знаки "" и "" по свидетельствам Российской Федерации N 524783 и N 639133, зарегистрированные в отношении широкого перечня товаров 5-го класса МКТУ.

Между обществом "Л-ТОП" и обществом "Крафт" 16.04.2019 заключен договор N 12604/2019 об отчуждении исключительных прав на упомянутые товарные знаки. Запись о регистрации отчуждения исключительных прав внесена в Государственный реестр 17.04.2020.

В соответствии с пунктом 2.1.1 названного договора за передачу прав на товарные знаки выплачивается однократное финансовое вознаграждение в общей сумме 500 000 рублей, а также периодические ежегодные выплаты в течение 15 лет в размере 1 200 000 рублей.

Платежным поручением от 06.07.2020 N 603 ответчик перечислил на расчетный счет истца однократное финансовое вознаграждение в сумме 500 000 рублей, платежными поручениями от 19.10.2020 N 991, от 24.12.2022 N 1533, от 28.12.2022 N 1307 ответчик перечислил на расчетный счет истца ежегодные платежи за 2020, 2021, 2022 года в общей сумме 3 600 000 рублей.

Общество "Л-ТОП" обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском о признании указанного договора ничтожной сделкой применении последствий ее недействительности в виде возврата исключительных прав на спорные товарные знаки обществу "Л-ТОП" (дело N А56-18943/2023), в удовлетворении которого было отказано.

Полагая, что действия ответчика по регистрации перехода исключительных прав по договору от 16.04.2019 N 12604/2019 являются актом недобросовестной конкуренции, общество "Л-ТОП" обратилось с иском в арбитражный суд по настоящему делу.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суды первой и апелляционной инстанций исходили из недоказанности наличия в упомянутых действиях ответчика всей совокупности признаков состава недобросовестной конкуренции.

В частности, суды установили: истцом не представлено доказательств, подтверждающих факт осуществления ответчиком действий, способных оказать влияние на состояние конкуренции, а также отличие избранного ответчиком способа конкуренции на рынке от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики; истец и ответчик не являются конкурентами (ответчик является производителем и поставщиком БАД "Хелинорм"; истец не осуществляет ни производство, ни реализацию однородных товаров на соответствующем товарном рынке; согласно данным бухгалтерского баланса выручка от реализации товаров за 2020, 2021, 2022 года у истца отсутствует).

Суды первой и апелляционной инстанций учли установленные в судебных актах по делу N А56-18943/2023 обстоятельства того, что на момент заключения договора от 16.04.2019 N 12604/2019 об отчуждении прав на спорные товарные знаки все участники истца (Нам С.В. с долей 65%, Синица А.В. с долей 35%) входили в состав ответчика (Нам С.В. с долей 65%, Синица А.В. с долей 23%, Синица А.А. с долей 12%). Упомянутый договор не был расторгнут ни до изменения состава указанных участников истца и ответчика, ни после выхода из их состава Нам С.В.

Суды первой и апелляционной инстанций констатировали, что инициирование данного судебного спора, как и спора в рамках дела N А56-189/2023, осуществлено в 2023 году после приобретения Сосламбековым С.С. доли в размере 100% и его вступления в должность президента истца, который также является участником ответчика с долей 35%.

При таких обстоятельствах суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что договор от 16.04.2019 N 12604/2019 на момент регистрации отчуждения исключительных прав на названные товарные знаки являлся действующим, не был признан недействительным.

Суды первой и апелляционной инстанций также подчеркнули: на момент заключения спорного договора силами истца была проведена экспертиза рыночной стоимости спорных товарных знаков, которая составила 5 350 000 рублей; вознаграждение за отчуждение исключительных прав на спорные товарные знаки по договору от 16.04.2019 N 12604/2019 составило 18 500 000 рублей, что свидетельствует об отсутствии направленности интереса со стороны ответчика на причинение вреда истцу при отчуждении спорных товарных знаков.

Отклоняя довод истца о нерассмотрении судом первой инстанции его ходатайства об истребовании у общества "Эвалар" заключенных с ответчиком договоров и сведений о спорных товарных знаках у ФГБУ "ФИПС", суд апелляционной инстанции отметил, что в данном случае суд первой инстанции исходил из отсутствия необходимости в их истребовании и наличия в материалах дела достаточного количества доказательств для рассмотрения спора по существу.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства Суд по интеллектуальным правам согласно части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверил соблюдение судами первой и апелляционной инстанций норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявил.

Исследовав содержащиеся в кассационной жалобе доводы, коллегия судей установила, что ее заявитель не оспаривает выводы судов первой и апелляционной инстанций об обстоятельствах, установленных в деле N А56-18943/2023.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции в части указанных выводов коллегия судей не проверяет.

В кассационной жалобе истец ссылается на то, что на момент регистрации отчуждения права на спорные товарные знаки обществу "Крафт" было известно об изменившейся структуре корпоративного контроля общества "Л-ТОП", в связи с чем переход права на спорные товарные знаки должен был быть согласован с общим собранием участников общества "Лаборатория технологии оздоровительных препаратов".

По мнению общества "Л-ТОП", суды не приняли во внимание специальные нормы Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции), исходя из которых, формально законные действия могут быть признаны недобросовестными, и не рассмотрели материально-правовое обоснование требований истца применительно к ним, ограничившись оценкой формы договора.

Заявитель кассационной жалобы отмечает: отчуждение спорных товарных знаков было осуществлено тогда, когда лицом, являющимся исполнительным органом истца, являлся сотрудник ответчика; использование спорных товарных знаков ответчиком осуществляется аналогичным образом, каким их использовал истец, что свидетельствует о наличии состава недобросовестной конкуренции при отчуждении исключительного права на них.

Истец утверждает, что в результате недобросовестных действий ответчика, истец утратил возможность легально производить и вводить в гражданский оборот товары с использованием спорных товарных знаков.

Кроме того, податель кассационной жалобы считает, что суд первой инстанции неправомерно не рассмотрел ходатайство об истребовании доказательств (договоров между закрытым акционерным обществом "Эвалар" и обществом "Крафт" и дел о регистрации спорных товарных знаков), что привело к невозможности установления размера убытков истца в виде упущенной выгоды.

Изучив материалы дела, обсудив доводы, содержащиеся в кассационной жалобе и в отзыве на нее, выслушав мнение представителей сторон, явившихся в судебное заседание, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к следующим выводам.

Согласно пункту 7 статьи 4 Закона о защите конкуренции конкуренция - это соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.

В соответствии с пунктом 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции под недобросовестной конкуренцией понимаются любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам-конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.

Из приведенного определения следует, что для признания действий хозяйствующего субъекта актом недобросовестной конкуренции они должны одновременно соответствовать нескольким условиям, а именно: совершаться хозяйствующими субъектами; быть направленными на получение преимуществ в предпринимательской деятельности; противоречить законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости; причинить или быть способными причинить убытки другому хозяйствующему субъекту - конкуренту либо нанести ущерб его деловой репутации (причинение вреда).

Как разъяснено в пункте 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2021 N 2 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства", при рассмотрении спора о нарушении запрета недобросовестной конкуренции должны быть установлены в совокупности:

факт осуществления хозяйствующим субъектом действий, способных оказать влияние на состояние конкуренции;

отличие избранного хозяйствующим субъектом способа конкуренции на рынке от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики;

направленность поведения хозяйствующего субъекта на получение преимущества, в частности имущественной выгоды или возможности ее извлечения, при осуществлении экономической деятельности за счет иных участников рынка, в том числе посредством оказания влияния на выбор покупателей (потребителей), на возможность иных хозяйствующих субъектов, конкурирующих добросовестно, извлекать преимущество из предложения товаров на рынке, на причинение вреда хозяйствующим субъектам - конкурентам иными подобными способами (например, в результате использования (умаления) чужой деловой репутации).

Как усматривается из обжалуемых судебных актов, суды первой и апелляционной инстанций проверили доводы истца о возможной квалификации действий ответчика о возможном наличии нарушения антимонопольного законодательства в действиях ответчика.

По результатам такой проверки суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что приведенные заявителем обстоятельства не могут свидетельствовать о наличии признаков нарушения антимонопольного законодательства со стороны ответчика, поскольку из доводов заявления и материалов, приложенных к нему, не усматривается обстоятельств и доказательств, указывающих на наличие всей совокупности признаков недобросовестной конкуренции в действиях упомянутого лица, чего требуют положения пункта 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции.

Устанавливая отсутствие при регистрации перехода исключительных прав по договору от 16.04.2019 N 12604/2019 об отчуждении спорных товарных знаков признаков акта недобросовестной конкуренции со стороны ответчика, суды первой и апелляционной инстанций исходили из отсутствия в материалах дела доказательств, свидетельствующих о том, что истец и ответчик являются конкурентами; ответчик осуществляет действия, способные повлиять на состояние конкуренции и отличные от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики.

Констатируя недоказанность наличия у ответчика намерения ответчика при приобретении прав на спорные товарные знаки причинить указанным действием вред истцу, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что цена спорного договора значительно превышает рыночную стоимость товарных знаков, ответчик производит платежи по этому договору, а сам договор не был расторгнут или оспорен ни до, ни после изменения состава участников истца, вплоть до 2023 года ни одной из сторон договора.

При этом суд кассационной инстанции полагает необходимым отметить, что в пункте 37 постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что обязательственные отношения из договоров, переход или предоставление права по которым подлежат государственной регистрации, возникают независимо от государственной регистрации (пункты 1 и 2 статьи 433 ГК РФ).

В рамках дела N А56-18943/2023 суды проверили спорный договор исходя из доводов истца о нарушении при его заключении статьи 169, пункта 2 статьи 170 ГК РФ, абзаца 5 пункта 2 статьи 45 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", статьи 9 Закона о защите конкуренции, и признали аргументы истца необоснованными.

Применительно к доводу истца о нерассмотрении судом первой инстанции ходатайства об истребовании у общества "Эвалар" лицензионных договоров с ответчиком и сведений о спорных товарных знаках у ФГБУ "ФИПС" суд кассационной инстанции отмечает следующее.

По смыслу норм статей 15, 393 ГК РФ и изложенных в пунктах 12, 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснений, положений статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать наличие полного состава правонарушения: факт причинения убытков, противоправное поведение лица, действиями (бездействием) которого причинены убытки, причинную связь между указанными действиями (бездействием) и убытками, размер убытков, а также принятие мер по разумному уменьшению размера понесенных убытков.

Причинно-следственная связь между нарушением права и причинением убытков должна быть прямой; единственной причиной, повлекшей неблагоприятные последствия для истца в виде убытков, являются исключительно действия (бездействие) ответчика и отсутствуют какие-либо иные обстоятельства, повлекшие наступление указанных неблагоприятных последствий. Убытки истца являются прямым необходимым следствием исключительно действий (бездействия) ответчика, а именно в результате действий (бездействия) ответчика (причина) наступили неблагоприятные последствия для истца в виде убытков (следствие).

Применительно к убыткам в форме упущенной выгоды лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать, что возможность получения прибыли существовала реально, а не в качестве субъективного представления данного лица.

Лицо, взыскивающее упущенную выгоду, должно подтвердить совершение им конкретных действий, направленных на извлечение доходов, которые не были получены только в связи с допущенным должником нарушением, являющимся единственным препятствием, не позволившим получить доход.

Вместе с тем, как указано выше, суды первой и апелляционной инстанций установили отсутствие доказательств причинения действиями ответчика убытков истцу.

При установленных обстоятельствах целесообразность истребования документов с целью установления размера предполагаемых, по мнению истца, убытков, отсутствует. В связи с этим суды первой и апелляционной инстанций обоснованно не усмотрели оснований для удовлетворения ходатайств истца об истребовании доказательств.

Иные доводы, приведенные в кассационной жалобе, не опровергают выводы судов первой и апелляционной инстанций и не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов.

Таким образом, из содержания обжалуемых судебных актов усматривается, что суды первой и апелляционной инстанций оценили представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в их совокупности и взаимной связи, по ним судами были сделаны соответствующие выводы. Оценка какого-либо доказательства, сделанная судом не в пользу какой-либо стороны, не свидетельствует о неправильной оценке доказательства со стороны суда.

При этом выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на конкретных доказательствах, имеющихся в материалах дела, их подробная оценка изложена в судебных актах.

Доводы заявителя сводятся к его несогласию с данной судами первой и апелляционной инстанций оценкой и не свидетельствуют о необоснованности таких выводов. У суда кассационной инстанции отсутствуют правовые основания для переоценки выводов судов первой и апелляционной инстанций, так как суд кассационной инстанции не наделен полномочиями по переоценке фактических обстоятельств дела, установленных судами на основании собранных по делу доказательств.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции", с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1 статьи 64 Кодекса), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, то есть иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности, относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), не допускается.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам приходит к выводу о том, что обжалуемые судебные акты отмене не подлежат. Оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины по кассационной жалобе относятся на ее заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 13.11.2023 по делу N А56-57943/2023 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.02.2024 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Лаборатория технологии оздоровительных препаратов" (ОГРН 1037832047274) - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Е.Н. Чеснокова

Судья

Е.С. Четвертакова

Судья

Е.Ю. Щербатых