Обзор апелляционной практики судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Саха (Якутия) за первое полугодие 2024 года (утв. Президиумом Верховного Суда Республики Саха (Якутия) 30 июля 2024 г.)

УТВЕРЖДЕН
Президиумом Верховного Суда
Республики Саха (Якутия)
30 июля 2024 года

Обзор
апелляционной практики судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Саха (Якутия) за первое полугодие 2024 года

Настоящий обзор проведен в соответствии с планом работы Верховного Суда Республики Саха (Якутия) на первое полугодие 2024 года.

В целях обеспечения единообразного подхода к разрешению судами гражданских дел, устранения судебных ошибок в применении норм материального и процессуального права, по результатам изучения и обобщения судебной практики Верховный Суд Республики Саха (Якутия) полагает необходимым обратить внимание на следующие примеры.

Разрешение споров о причинении вреда

Конфискация имущества является мерой уголовно-правового характера и применяется на основании обвинительного приговора суда, постановленного по результатам рассмотрения уголовного дела, а не решения суда по гражданскому делу, принятого в порядке гражданского судопроизводства

Прокурор в интересах Российской Федерации обратился в суд к В., Г. о признании сделки недействительной, применении последствий недействительности ничтожной сделки, взыскании денежных средств, ссылаясь на то, что ответчик В., имея умысел на завладение денежными средствами, представился ответчику Г. сотрудником органа внутренних дел и сообщил ей ложные сведения о необходимости производства оплаты различных сборов для возврата ее сыну водительского удостоверения. Г., будучи уверенной в правдивости слов В., посредством мобильного приложения кредитной организации перевела ему в качестве взятки денежные средства в размере 55400 рублей.

Приговором суда, вступившим в законную силу, В. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Учитывая, что в настоящее время не решен вопрос о взыскании с В. суммы похищенных им денежных средств, незаконно полученных им от Г., прокурор просил признать ничтожной на основании статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации совершенную В. и Г. сделку по передаче денежных средств, применить последствия недействительности ничтожной сделки, взыскав с В. в доход Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации денежные средства в размере 55400 рублей.

Разрешая спор и принимая решение о частичном удовлетворении исковых требований прокурора, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 153, 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, данными в пункте 85 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского Кодекса Российской Федерации", правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 08 июня 2004 года N 226-О, пришел к выводу о недействительности совершенной ответчиками сделки по незаконной передаче денежных средств на основании статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации, в связи с чем взыскал с ответчиков вышеуказанные денежные суммы.

Не соглашаясь с решением суда первой инстанции и отменяя его, суд апелляционной инстанции исходил из того, что квалификация одних и тех же действий как сделки по нормам Гражданского кодекса Российской Федерации и как преступления по нормам Уголовного кодекса Российской Федерации влечет разные правовые последствия: в первом случае - признание сделки недействительной (ничтожной) и применение последствий недействительности сделки судом в порядке гражданского судопроизводства либо посредством рассмотрения гражданского иска в уголовном деле, во втором случае - осуждение виновного и назначение ему судом наказания и иных мер уголовно-правового характера, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации, либо освобождение от уголовной ответственности и наказания или прекращение дела по не реабилитирующим основаниям в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.

Установив, что В. осужден по части 2 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации за мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, совершенное с причинением значительного ущерба гражданину, денежные средства ответчик В. получил у Г., потерпевшей по уголовному делу, путем мошенничества, введя последнюю в заблуждение и похитив их у нее, вместе с тем соответствующим должностным лицом он не являлся, пришел к выводу, что указанные денежные средства не подлежат взысканию в доход государства.

Суд кассационной инстанции с выводами суда апелляционной инстанции согласился, указывая на то, что поскольку приговором суда, вступившим в законную силу, В. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, а Г. признана потерпевшей, то последняя имеет право на возмещение причиненного вреда, оснований для иных выводов и обращения, полученных В. сумм в доход государства в порядке гражданского судопроизводства не имелось.

Дела N 33-2716/2023, 88-721/2024

Нарушение разрешительного порядка пользования природными ресурсами, использование недр без передачи их в пользование в соответствии с требованиями закона и на определенных лицензией условиях является противоправным поведением и влечет обязанность возместить вред государству

Заместитель Генерального прокурора Российской Федерации в защиту интересов Российской Федерации и прав неопределенного круга лиц обратился в суд к обществу с ограниченной ответственностью "Байдам" (далее - ООО "Байдам") с иском о возмещении вреда, причиненного недрам вследствие самовольной добычи полезных ископаемых.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что имеется вступившее в законную силу решение арбитражного суда, которым были установлены обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения настоящего гражданского дела. В связи с этим суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в действиях ответчика отсутствует вина в причинении вреда недрам и не усмотрел оснований для удовлетворения иска.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции не согласился, указав, что выводы в решении арбитражного суда касаются правовой оценки правоотношений сторон договора купли-продажи, в отношении которого заявлено требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки (вопросы права), а не установления фактических обстоятельств на предмет наличия в действиях общества состава деликта, арбитражный суд не устанавливал какие-либо обстоятельства, связанные с деликтными правоотношениями в порядке недропользования и причинения вреда недрам. В связи с чем пришел к выводу, что судом первой инстанции не была дана оценка всем доводам лиц, участвующих в деле, не установлены обстоятельства, имеющие существенное значение для разрешения возникшего спора с учетом его предмета, то есть фактически судом не был разрешен иск по заявленным в нем основаниям.

Отменяя решение суда первой инстанции и удовлетворяя исковые требования, суд апелляционной инстанции, руководствуясь статьей 42 Конституции Российской Федерации, статьями 1, 77 Федерального закона от 10 января 2002 года N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды", Законом Российской Федерации от 21 февраля 1992 года N 2395-1 "О недрах", статьями 1, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 26 марта 1998 года N 41 "О драгоценных металлах и драгоценных камнях", исходил из того, что сам по себе характер деятельности по геологическому изучению недр на предмет поиска месторождений драгоценных металлов предполагает получение соответствующих проб, в которых могут содержаться драгоценные металлы, то есть в ходе осуществления данного вида пользования недрами могут быть получены драгоценные металлы. Однако получение драгоценных металлов в ходе геологического изучения недр не является их добычей, что следует из содержания пункта 6 статьи 20 Федерального закона от 26 марта 1998 года N 41-ФЗ "О драгоценных металлах и драгоценных камнях", подмена этих понятий является недопустимой.

Установив, что ООО "Байдам", получив в установленном законом порядке лицензию на право осуществления деятельности по геологическому изучению, включающему поиск и оценку месторождений полезных ископаемых, фактически осуществляло деятельность исключительно по добыче полезных ископаемых, право на осуществление которой лицензией предусмотрено не было, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что осуществляя фактическую деятельность по добыче золота на основании лицензии, предусматривающей только геологическое изучение, ООО "Байдам" фактически самовольно (безлицензионно) пользовалось недрами. В такой ситуации действия ООО "Байдам" расценены как осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред недрам путем добычи полезных ископаемых в отсутствие на это соответствующего права, а также как действия, совершенные в обход закона.

Вредом, причиненным недрам, признается вред, повлекший утрату запасов полезных ископаемых, вызванный в том числе их загрязнением, затоплением, обводнением, пожарами, самовольным пользованием недрами, а также нарушение свойств участка недр, вследствие которого невозможно строить и (или) эксплуатировать подземные сооружения, не связанные с добычей полезных ископаемых.

Причинение вреда в рассмотренном деле было обусловлено не только в связи с использованием недр с нарушением проектной документации, но и утратой запасов недр, которые извлекло общество.

Как разъяснено в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков. Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

Установив вред, причиненный окружающей среде, в результате нарушения договора в сфере недропользования, а также внедоговорного (деликтного) причинения вреда ответчиком, суд апелляционной инстанции обоснованно возложил ответственность за причиненный ущерб на виновное лицо.

Отклоняя доводы ответчика о преюдициальном значении для дела судебных решений арбитражного суда о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности, суд апелляционной инстанции исходил из того, что решение Арбитражного суда Республики Саха (Якутия) от 14 октября 2021 года не имеет преюдициального значения для данного дела, поскольку выводы арбитражного суда сделаны относительно оспариваемой сделки с иным субъективным составом, основаны на недоказанности истцом тех или иных обстоятельств, в то время как по данному делу предметом спора является причиненный вред нецелевым использованием недр, утраты изыскательских работ.

Дела N 33-145/2024, 88-5517/2024

Разрешение споров, возникающих из жилищных отношений

В случае, если право собственности на жилое помещение возникло после введения в действие части 8.2 статьи 32 Жилищного кодекса Российской Федерации, на собственников указанного помещения не распространяется право выбора между предоставлением им другого равнозначного жилого помещения и возмещением

А., М. обратились в суд иском к органу местного самоуправления, уполномоченному органу жилищного строительства о признании права собственности на квартиру, признании незаконным решения о включении в республиканскую адресную программу, возложении обязанности включить в заявку как получателей жилого помещения, указывая на то, что многоквартирный жилой дом, в котором расположено жилое помещение истцов, признан аварийным и подлежащим сносу, истцы включены в заявку для участия в республиканской адресной программе "Переселение граждан из аварийного жилищного фонда на 2019 - 2025 годы" как получатели выплаты возмещения, а не как приобретатели жилого помещения. Полагают, что указанное решение органа местного самоуправления не соответствует Жилищному кодексу Российской Федерации, поскольку истцы проживают в спорной квартире с 20 декабря 2019 года, с момента подписания в системе "ДомКЛИК" проекта договора купли-продажи квартиры, то есть до введения в действия части 8.2 статьи 32 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Судом установлено, что 04 февраля 2020 года между истцами и третьими лицами Т. и Ф. был заключен договор купли-продажи квартиры, согласно которому семья Т. продала, а истцы приобрели в общую совместную собственность квартиру, расположенную в многоквартирном доме, признанном в 2016 году аварийным и подлежащим сносу, включенным в республиканскую адресную программу "Переселение граждан из аварийного жилищного фонда на 2019 - 2025 годы", утвержденную Постановлением Правительства Республики Саха (Якутия) от 27 марта 2019 года N 50, с планируемой датой окончания переселения 31 декабря 2022 года.

06 февраля 2020 года на основании договора купли-продажи квартиры за истцами зарегистрировано право общей совместной собственности на вышеуказанную квартиру.

Согласно выписке из похозяйственной книги за период 2019 - 2023 годы установлено, что истцы проживают в спорной квартире с ноября 2019 года.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования в части признания решения органа местного самоуправления незаконным, суд первой инстанции исходил из того, что заключение между истцами и прежними собственниками квартиры предварительного договора купли-продажи от 20 декабря 2019 года свидетельствует о возникновении у истцов жилищных правоотношений по отношению к спорной квартире до введения в действие части 8.2 статьи 32 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Рассматривая дело в апелляционном порядке и отказывая истцам в удовлетворении заявленных требований, суд апелляционной инстанции исходил из следующего.

В соответствии с пунктом 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

По общему правилу, закрепленному в пункте 1 статьи 223 Гражданского кодекса Российской Федерации, моментом возникновения права собственности у приобретателя вещи по договору является момент ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором.

В случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом (пункт 2 статьи 223 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Государственной регистрации в силу пункта 1 статьи 131 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежат право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение.

Пунктом 1 статьи 551 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что переход к покупателю права собственности на недвижимое имущество по договору продажи недвижимости подлежит государственной регистрации.

Принимая во внимание, что договор купли-продажи жилого помещения заключен истцами в феврале 2020 года, право собственности на жилое помещение в соответствии со статьей 223 Гражданского кодекса Российской Федерации возникло в феврале 2020 года, пришел к выводу о том, что право на жилое помещение возникло у истцов после введения в действие части 8.2 статьи 32 Жилищного кодекса Российской Федерации, в связи с чем данные положения применимы к спорным правоотношениям.

Руководствуясь положениями Федерального закона от 27 декабря 2019 года N 473-ФЗ "О внесении изменений в Жилищный кодекс Российской Федерации и Федерального закона "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства", статьи 6 Жилищного кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в пункте 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 02 июля 2009 года N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", суд апелляционной инстанции указал, что в настоящее время граждане, на которых распространяется ограничение, установленное частью 8.2 статьи 32 Жилищного кодекса Российской Федерации, не имеют указанного права выбора между предоставлением им другого равнозначного жилого помещения и возмещением, а им может быть предоставлено лишь возмещение за изымаемое жилое помещение, рассчитанное с учетом ограничений, установленных указанной правовой нормой.

С позицией суда апелляционной инстанции и ее обоснованием согласился суд кассационной инстанции.

Дела N 33-2560/2023, 88-130/2024

Гражданам, переселяемым из аварийного жилья, гарантируется предоставление благоустроенных жилых помещений, равнозначных по общей площади ранее занимаемым ими жилым помещениям

Орган местного самоуправления обратился в суд с иском к Б., В., Д., И., К. о принудительном переселении из аварийного жилого помещения в другое жилое помещение, указывая на то, что многоквартирный дом, в котором расположена квартира ответчиков, признан аварийным и включен в республиканскую адресную программу "Переселение граждан из аварийного жилищного фонда на 2019 - 2025 годы" (далее - республиканская адресная программа), в рамках исполнения указанной программы ответчикам распределено жилое помещение общей площадью 25,2 кв. м., являющееся равнозначным размеру площади ранее занимаемого ответчиками жилого помещения с учетом общей, а не жилой площади, добровольно ответчики переселяться в предоставляемое помещение отказываются.

Б. в интересах несовершеннолетнего сына Д., В. в интересах несовершеннолетних детей И., К. обратились в суд с исками к органу местного самоуправления о признании права на фактически сложившийся порядок пользования изолированными жилыми помещениями (комнатами в общежитии), разделе лицевого счета на оплату жилищно-коммунальных услуг, возложении обязанности по частичному изменению ранее заключенного договора социального найма,

Определением суда первой инстанции гражданские дела по указанным искам объединены в одно производство. К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен отдел опеки и попечительства органа местного самоуправления.

Судом установлено, что 08 октября 2009 года между органом местного самоуправления и Б. заключен договор социального найма двух комнат N 10,12 общей площадью 23,4 кв. м. совместно с двумя членами семьи, дочерью В., сыном Д., в жилом доме типа общежития, относящихся к муниципальной собственности. Дочь В. имеет двух несовершеннолетних детей И., .... года рождения, и К., .... года рождения.

Распоряжением органа местного самоуправления от 13 сентября 2016 года многоквартирный дом, в котором располагаются комнаты ответчиков признан аварийным, подлежащим сносу, со сроком отселения в 2021 году, включен в республиканскую адресную программу. В рамках исполнения республиканской адресной программы ответчикам было распределено взамен занимаемого аварийного жилого помещения жилое помещение в новом многоквартирном доме общей площадью 25,7 кв. м.

Истец, ссылаясь на то, что с Б. заключен договор социального найма на одно жилое помещение, просит переселить ответчиков из занимаемого аварийного жилого помещения.

Ответчики обратились с исками о признании права на сложившийся порядок пользования изолированными жилыми помещениями, разделе лицевых счетов на оплату жилищно-коммунальных услуг, возложении обязанности по частичному изменению ранее заключенного с Б. договора социального найма, возложении обязанности заключить с В. отдельный договор социального найма, указывая, что фактически они занимают два отдельных изолированных жилых помещения и имеют право на предоставление им при переселении отдельных жилых помещений взамен занимаемых, признанных аварийными.

Судом первой инстанции в удовлетворении исковых требований отказано.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении исковых требований Б., направленных на признание их прав на предоставление отдельных жилых помещений, не согласился по следующим основаниям.

Согласно частями 1 и 2 статьи 89 Жилищного кодекса Российской Федерации предоставляемое гражданам в связи с выселением по основаниям, которые предусмотрены статьями 86 - 88 данного Кодекса, другое жилое помещение по договору социального найма должно быть благоустроенным применительно к условиям соответствующего населенного пункта, равнозначным по общей площади ранее занимаемому жилому помещению, отвечать установленным требованиям и находиться в черте данного населенного пункта. Если наниматель и проживающие совместно с ним члены его семьи до выселения занимали квартиру или не менее чем две комнаты, наниматель соответственно имеет право на получение квартиры или на получение жилого помещения, состоящего из того же числа комнат в коммунальной квартире.

Предоставление гражданам в связи со сносом дома другого жилого помещения носит компенсационный характер и гарантирует им условия проживания, которые не должны быть ухудшены по сравнению с прежними с одновременным улучшением жилищных условий с точки зрения безопасности.

Из вышеуказанных обстоятельств дела следует, что стороны являются сторонами договора социального найма жилого помещения, по которому органом местного самоуправления принято решение о сносе.

Данное обстоятельство означает, что органом местного самоуправления ответчикам, как лицам, выселяемым из занимаемого ими жилого помещения по причине сноса этого помещения, должно предоставляться другое жилое помещение (применительно к предмету спора) равнозначное по площади ранее занимаемому. При этом, если наниматель и проживающие совместно с ним члены его семьи до выселения занимали квартиру или не менее чем две комнаты, наниматель соответственно имеет право на получение квартиры или на получение жилого помещения, состоящего из того же числа комнат в коммунальной квартире.

В данном случае, как следует из договора социального найма от 08 октября 2009 года, заключенного между сторонами, ответчикам были предоставлены два помещения под наименованием квартиры N 10,12.

Из акта осмотра указанных помещений следует, что помещения под N 10 и 12 не соединены общим проходом, имеют два разных обособленных входа. Из фотографий следует, что помещения имеют не межкомнатные двери, а капитальные входные двери в два изолированных друг от друга помещения.

При этом, как пояснили ответчики, В. со своим супругом и двумя несовершеннолетним детьми проживает в комнате N 12, Б. со своим несовершеннолетним ребенком проживает в комнате N 10, то есть их семьи ведут отдельные хозяйства.

Указанные обстоятельства в своей совокупности в силу вышеприведенной нормы жилищного права указывают на наличие права предоставления каждой семье отдельного жилого помещения взамен аварийных, признанных непригодными для проживания двух жилых помещений.

При таких обстоятельствах судебная коллегия оставила без изменения решение суда в части отказа в удовлетворении иска органа местного самоуправления о переселении ответчиков в одно жилое помещение; решение суда в части отказа в удовлетворении иска Б. о признании права на переселение в отдельные жилые помещения незаконным и необоснованным, подлежащим отмене с принятием нового решения об удовлетворении иска в указанной части.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 06 июня 2024 года апелляционное определение оставлено без изменения.

Дела N 33-549/2024, 88-4792/2024

В соответствии с положениями части 2 статьи 89 Жилищного кодекса Российской Федерации требование о предоставлении того же количества комнат не применимо к истцу, который с своей семьей проживал в изолированном жилом помещении, а не в коммунальной квартире. Это обстоятельство исключает возможность применения указанного требования к истцу

В. обратилась в суд с иском к органу местного самоуправления, уполномоченному органу жилищного строительства, мотивируя свои требования тем, что 19 мая 2023 года ею от ответчика была принята квартира, которая предоставлена истцу в рамках реализации региональной программы по переселению из аварийного жилищного фонда. Считает, что предоставленное жилое помещение ухудшает ее жилищные условия, так как предложенная квартира является квартирой-студией, состоит из одной комнаты, при этом семья истца состоит из разнополых членов семьи, что не позволяет проживать всем в одной комнате, а изъятая квартира состояла из двух комнат. Полагая, что у нее имеется право на неоднократный отказ от предлагаемого жилого помещения, просила признать незаконным отказ в предоставлении другого жилого помещения по адресной программе переселения, означающий отказ в праве выбора квартиры, предлагаемой взамен аварийной квартиры; возложить на орган местного самоуправления обязанность принять обратно от истца ключи от квартиры-студии, повторно рассмотреть заявление истца.

Судом первой инстанции установлено, что В. является собственником жилого помещения, в котором зарегистрированы: В. (истец), О. (супруг истца), С. (дочь), А. (внучка истца).

Многоквартирный дом, в котором расположена квартира истца, признан аварийным с установлением срока сноса и расселения в 2020 году; жилые помещения признаны непригодными для проживания; дом включен в Республиканскую адресную программу "Переселение граждан из аварийного жилищного фонда на 2019 - 2025 годы", утвержденную постановлением Правительства Республики Саха (Якутия) от 27 марта 2019 года N 50, со сроком расселения до 31 декабря 2022 года.

19 мая 2023 года между истцом и уполномоченным органом жилищного строительства заключен договор о предоставлении жилого помещения истцу, по условиям которого истцу передано жилое помещение площадью 27,2 кв. м., количество комнат 1. В пункте 1.10 данного договора орган принял на себя обязательство заключить с В. соглашение о предоставлении возмещения за изымаемое жилое помещение.

29 мая 2023 года истец обратилась с заявлением к уполномоченному органу жилищного строительства, в котором сообщила об отказе переселяться в предоставленную квартиру, так как указанная квартира является "студией", в ней нет отдельной спальни и кухни, которые имелись в прежнем жилом помещении; считает, что предложенная квартира не является равноценной ранее занимаемой квартире, при переселении в нее условия проживания семьи будут ухудшены.

Письмом от 23 июня 2023 года истцу отказано в предоставлении жилого помещения в другом районе города по соглашению об изъятии жилого помещения в рамках реализации Программы переселения, так как бюджетные средства, выделенные на реализацию этапа 2021 года, полностью освоены, жилые помещения распределены.

Удовлетворяя исковые требования истца и возлагая на ответчиков обязанность по обеспечению истца жилым помещением с учетом разнополых членов семьи, суд первой инстанции исходил из того, что предлагаемая ответчиками квартира, состоящая из одной комнаты, не отвечает требованиям статьи 89 Жилищного кодекса Российской Федерации, поскольку семья истца в настоящее время занимает квартиру, состоящую из двух комнат, предоставляемое ответчикам жилое помещение не обеспечит удовлетворение жилищно-бытовых потребностей, связанных с их проживанием с учетом разнополых членов семьи, доказательств невозможности предоставления семье истца жилого помещения, равнозначного ранее занимаемому, материалы дела не содержат.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

В соответствии с частями 1 и 8 статьи 32 Жилищного кодекса Российской Федерации приоритетным способом защиты права собственника жилого помещения в случае признания многоквартирного дома аварийным является изъятие непригодного жилого помещения с выплатой выкупной стоимости. В случае же, если между собственником жилого помещения и органом местного самоуправления достигнуто соответствующее соглашение, собственник вправе претендовать на предоставление ему другого жилого помещения взамен признанного непригодным для проживания.

Вместе с тем, если жилой дом, признанный аварийным и подлежащим сносу, включен в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда, то собственник жилого помещения в таком доме в силу пункта 3 статьи 2, статьи 16 Федерального закона от 21 июля 2007 года N 185-ФЗ "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства" имеет право на предоставление другого жилого помещения либо его выкуп. При этом собственник жилого помещения имеет право выбора любого из названных способов обеспечения его жилищных прав.

В связи с тем, что многоквартирный дом, в котором находится квартира, принадлежащая истцу, включен в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда, В. имеет право выбора любого из названных способов обеспечения ее жилищных прав: получение выкупной стоимости или же предоставление другого жилого помещения.

Из материалов гражданского дела следует, что В. выбрала способ обеспечения ее жилищных прав путем предоставления ей другого жилого помещения, о чем заключила с ответчиком договор от 19 мая 2023 года.

Предусмотренные статьями 86 - 89 Жилищного кодекса Российской Федерации положения и разъяснения, содержащиеся в пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года N 14 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", в равной степени подлежат применению и в случае, когда жилое помещение предоставляется собственнику жилого помещения, признанного аварийным, при реализации региональной адресной программы по переселению граждан из аварийного жилищного фонда. В такой ситуации предоставление собственнику жилого помещения в связи со сносом дома другого жилого помещения также носит компенсационный характер и гарантирует ему условия проживания, которые не должны быть ухудшены по сравнению с прежними, с одновременным улучшением жилищных условий с точки зрения безопасности.

При этом доводы истца об ухудшении жилищных условий ее семьи при переселении в другое жилое помещение, состоящее из меньшего количества комнат, чем занимаемая ими квартира, противоречат приведенным правовым нормам, из которых следует, что предоставление для проживания иного благоустроенного помещения взамен аварийного носит компенсационный характер, предоставляется не в целях улучшения жилищных условий, а в связи с невозможностью проживания в аварийном жилом помещении, при этом одним из критериев равнозначности предоставляемого жилого помещения, исходя из буквального толкования части 1 статьи 89 Жилищного кодекса Российской Федерации, является его соответствие ранее занимаемому по общей площади. Также необходимо учитывать, что положения части 2 статьи 89 Жилищного кодекса Российской Федерации регламентируют предоставление того же количества комнат только для лиц, проживающих в коммунальной квартире, истец же вместе со своей семьей занимала изолированное жилое помещение, в связи с чем указанное требование к ней не применимо.

При указанных обстоятельствах решение суда первой инстанции отменено с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований В.

Суд кассационной инстанции признал выводы суда апелляционной инстанции законными и обоснованными, соответствующими правильно примененным нормам материального права и подтвержденными материалами дела.

Дела N 33-3614/2023, 88-1676/2024

Взыскание и выплата штрафа, установленного статьей 157 Жилищного кодекса Российской Федерации, не предполагает получение потребителем данного штрафа в денежном выражении, а осуществляется путем снижения размера платы за коммунальные услуги на будущее время до момента уплаты штрафа в полном объеме

Б. обратилась в суд с иском к акционерному обществу "Теплоэнергия" (далее - АО "Теплоэнергия"), некоммерческой организации "Фонду капитального ремонта многоквартирных домов Республики Саха (Якутия)" (далее - НО "Фонд капитального ремонта РС (Я)") о возложении обязанности по списанию задолженности за жилищно-коммунальные услуги, компенсации морального вреда.

Установлено, что при обращении с настоящим иском в суд у Б. согласно платежному документу за март 2023 года числится задолженность перед АО "Теплоэнергия" в размере 232804,10 рублей за оказанные коммунальные услуги по отоплению и горячему водоснабжению.

Судом также установлено, что у истца имеется задолженность по оплате взносов на капитальный ремонт перед некоммерческой организацией "Фонд капитального ремонта Республики Саха (Якутия)".

Суд первой инстанции, установив, что указанная задолженность образовалась у Б. до даты принятия Арбитражным судом Республики Саха (Якутия) к своему производству заявления о признании должника несостоятельным (банкротом), пришел к выводу о том, что соответствующая задолженность, образовавшаяся по состоянию на 13 апреля 2021 года, должна быть списана и подлежит исключению из платежных документов, выдаваемых ответчиками истцу.

Суд апелляционной инстанции с указанными выводами суда первой инстанции согласился.

По общему правилу с даты вынесения арбитражным судом определения о завершении реализации имущества гражданина такой гражданин освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов, возникших по состоянию на дату принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом, кроме случаев, когда имеются основания, перечисленные в пунктах 4 и 5 статьи 213.28 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Применительно к настоящему спору указанное означает, что Б. освобождается от исполнения обязательств по оплате жилищно-коммунальных услуг, возникших по состоянию на 13 апреля 2021 года.

При этом установив, что истец является долевым собственником (1/2 доля) совместно с малолетними детьми А. (1/4 доля в праве) и Р. (1/4 доля в праве), руководствуясь разъяснениями, содержащимися в пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2017 года N 22 "О некоторых вопросах рассмотрения судами споров по оплате коммунальных услуг и жилого помещения, занимаемого гражданами в многоквартирном доме по договору социального найма или принадлежащего им на праве собственности", суд пришел к выводу, что Б. подлежит освобождению от исполнения обязательств по оплате жилищно-коммунальных услуг, возникших по состоянию на 13 апреля 2021 года, как в отношении доли в праве собственности на жилое помещение, принадлежащей истцу, так и долей, принадлежащих ее детям.

Обращаясь с иском в суд, истец указывала на то, что с апреля 2021 года она в установленные сроки исполняла обязанность по внесению текущих платежей за жилищно-коммунальные услуги. При этом данное утверждение истца подтверждается предоставленными платежными документами и ответчиками не опровергнуто.

Однако из содержания платежного документа за март 2023 года следует, что у истца перед АО "Теплоэнергия" имеется задолженность в размере 232804,10 рублей за оказанные коммунальные услуги по отоплению и горячему водоснабжению.

Между тем судом при рассмотрении настоящего гражданского дела установлено, что несмотря на принятие Арбитражным судом Республики Саха (Якутия) судебного постановления, освобождающего Б. от исполнения обязанности по исполнению денежных обязательств, возникших до 13 апреля 2021 года, АО "Теплоэнергия" и НО "Фонд капитального ремонта Республики Саха (Якутия)" не произвели перерасчет задолженности по оплате коммунальных услуг в отношении жилого помещения, принадлежащего истцу, что усматривается из различных сумм, отраженных в платежных документах на оплату коммунальных услуг.

Таким образом, право истца на получение достоверной информации о размере задолженности было нарушено, что выразилось в необоснованном отражении в платежном документе и в лицевом счете суммы задолженности по оплате коммунальных услуг.

В связи с этим суд пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для удовлетворения требований истца о компенсации морального вреда. Размер такой компенсации, взысканный судом первой инстанции, соответствует характеру нарушения, а также последствиям, наступившим в результате данного нарушения.

В то же время суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции о взыскании с ответчика штрафа, предусмотренного частью 6 статьи 13 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя.

В отличие от штрафа, предусмотренного нормами Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", взыскание и выплата штрафа, установленного статьей 157 Жилищного кодекса Российской Федерации, не предполагает получение потребителем данного штрафа в денежном выражении, а осуществляется путем снижения размера платы за коммунальные услуги на будущее время до момента уплаты штрафа в полном объеме.

Следовательно, в связи с наличием специальной нормы, предусмотренной жилищным законодательством, у суда первой инстанции отсутствовали основания для взыскания с АО "Теплоэнергия" штрафа, предусмотренного частью 6 статьи 13 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей".

При таких обстоятельствах, основываясь на положениях статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия пришла к выводу, что решение суд в указанной части постановлено с нарушением норм материального права, в связи с чем подлежит отмене с принятием в указанной части нового решения об отказе в удовлетворении требований.

Дело N 33-3305/2023

Для правильного разрешения судом спора по требованию о взыскании задолженности по оплате коммунальных услуг суду следует, в частности, выяснить, выбрано ли собственниками помещений данного дома ресурсоснабжающее предприятие в качестве управляющей организации

Предприятие жилищного хозяйства обратилось в суд с иском к Т. о взыскании задолженности по оплате жилищных услуг, указывая на то, что ответчик, являясь собственником жилого помещения, ненадлежащим образом исполняет обязанности по внесению платы за услуги и работы по содержанию и ремонту общего имущества многоквартирного жилого дома, вследствие чего образовалась задолженность. С учетом уточнения иска просили взыскать с Т. задолженность за жилищные услуги за период с 01 мая 2019 года по 30 сентября 2023 года в размере 157721,84 рублей, пени 71886,37 рублей, расходы по уплате государственной пошлины.

Суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 16, 30, 39, 153, 154, 155, 158 Жилищного кодекса Российской Федерации, статей 167, 196, 200, 202, 309, 310, 333, 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 49 Градостроительного кодекса Российской Федерации, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2006 года N 47 "Об утверждении положения о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции", постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 13 августа 2006 года N 491, исходил из того, что факт оказания истцом услуг по содержанию жилья является общеизвестным, доказательств неоказания истцом услуг по содержанию жилья, так же как и оказания услуг ненадлежащего качества не представлено. Взыскивая с Т. задолженность, суд пришел к выводу, что дом, в котором расположена квартира истца, относится к многоквартирным, собственниками многоквартирного дома не избран способ управления домом, правом на взыскание задолженности наделен истец.

Взыскивая неустойку, суд учел соотношение суммы неустойки к размеру задолженности, отсутствие тяжелых последствий у истца, компенсационный характер неустойки, материальное положение ответчика, ее пенсионный возраст, в том числе состояние здоровья (проходит лечение онкологического заболевания), и пришел к выводу в соответствии со статьей 333 Гражданского кодекса Российской Федерации о снижении размера неустойки, определив его в 10000 рублей.

Разрешая заявление ответчика о пропуске срока исковой давности, суд первой инстанции указал, что данный срок истцом не пропущен, поскольку истец обратился в суд с иском в пределах шестимесячного срока после отмены 14 июля 2023 года судебного приказа от 15 сентября 2021 года.

Суд апелляционной инстанции признал выводы суда первой инстанции верными.

Суд кассационной инстанции с выводами судов первой и апелляционной инстанции не согласился по следующим основаниям.

В соответствии с частью 1 статьи 153 Жилищного кодекса Российской Федерации граждане и организации обязаны своевременно и полностью вносить плату за жилое помещение и коммунальные услуги.

Обязанность по внесению платы за жилое помещение и коммунальные услуги возникает у собственника помещения с момента возникновения права собственности на такое помещение с учетом правила, установленного частью 3 статьи 169 настоящего Кодекса (пункт 5 части 2 статьи 153 Жилищного кодекса Российской Федерации).

Согласно части 10 статьи 155 Жилищного кодекса Российской Федерации собственники помещений в многоквартирном доме оплачивают услуги и работы по содержанию и ремонту этих помещений в соответствии с договорами, заключенными с лицами, осуществляющими соответствующие виды деятельности.

Условия управления многоквартирными домом устанавливаются одинаковыми для всех собственников помещений в многоквартирном доме (часть 4 статьи 162 Жилищного кодекса).

Возражая против заявленных требований, Т. указала на отсутствие договорных отношений с истцом и отсутствие доказательств управления истцом спорным многоквартирным домом в заявленный период.

Проверяя статус истца как организации, осуществляющей по адресу ответчика соответствующие виды деятельности по содержанию и ремонту жилищного фонда, суды указали на общеизвестность данного обстоятельства, сославшись на Устав данной организации, акты органа местного самоуправления об утверждении размера платы за жилое помещение, лицензию истца на осуществление предпринимательской деятельности по управлению многоквартирными домами, взыскав с Т. задолженность по 30 сентября 2023 года.

Между тем из материалов дела не усматриваются доказательства наделения органом местного самоуправления данного юридического лица оспариваемыми полномочиями в отношении спорного жилого дома в соответствии с требованиями части 17 статьи 161 Жилищного кодекса Российской Федерации, включения сведений о спорном доме в реестр лицензии, выданной истцу, а также периода осуществления истцом деятельности по содержанию и ремонту жилищного фонда, в частности дома, в котором расположена квартира Т.

Суд кассационной инстанции согласился с выводами суда о том, что отсутствие заключенного договора управления не является по смыслу положений статей 39, 158 Жилищного кодекса Российской Федерации основанием для освобождения владельца помещения в многоквартирном доме от несения расходов управляющей (иной) организации по содержанию имущества.

Вместе с тем при оспаривании должником статуса организации, наделенной правом по оказанию услуг и выполнению работ по содержанию общего имущества многоквартирных домов, а также правом приема оплаты за оказанные услуги, судом должны были быть установлены данные обстоятельства с истребованием допустимых доказательств (решения органа местного самоуправления в отношении предприятия жилищного хозяйства, договора (иного документа) о праве взимать оплату за оказанные услуги).

Проверяя доводы Т. о том, что спорный дом не относится к многоквартирным, суды указали, что спорный дом содержит элементы общего имущества собственников помещений - общий фундамент, крышу, чердак, земельный участок под домом и прилегающий к нему земельный участок, сославшись на постановление Правительства Российской Федерации от 28 января 2006 года N 47 "Об утверждении положения о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции".

Вместе с тем при определении состава имущества, находящегося в общей собственности собственников помещений в многоквартирном доме, в частности при отнесении конкретного имущества к категории общего имущества, следует, как указано в пункте 3 и 4 Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 13 августа 2006 года N 491, использовать сведения о правах на объекты недвижимости, являющиеся общим имуществом, содержащиеся в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, а также сведения, содержащиеся в государственном земельном кадастре.

Соответственно, при оспаривании ответчиком статуса спорного дома, как многоквартирного, проверке подлежали сведения о составе общего имущества, содержащиеся в Едином государственном реестре недвижимого имущества на дом, документация государственного технического учета, бухгалтерского учета управляющих или иных организаций, техническая документация на многоквартирный дом.

Указанные юридически значимые обстоятельства, влияющие на исход рассмотрения дела, судами установлены не были.

С учетом изложенного апелляционное определение отменено с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

Дела N 33-588/2024, 88-4612/2024

Срок исковой давности по измененным в судебном заседании требованиям в отношении задолженности за периоды, которые первоначально не заявлялись, перестает течь с даты заявления таких требований, а не с даты предъявления первоначального иска

Ресурсоснабжающая компания (далее - компания) обратилась в суд к Х. с иском о взыскании задолженности за потребленные энергоресурсы. В обоснование иска указано на то, что Д. на условиях публичного договора в возмездном порядке осуществлялся отпуск энергоресурсов, обязанности оплаты по которым Д. надлежащим образом не исполнял, в связи с чем за период с 01 января 2020 года по 31 октября 2022 года образовалась задолженность в размере 60322,39 рублей. Д. умер 16 июня 2018 года. С учетом уточнения иска просили взыскать с наследника Х. задолженность за поставленные энергоресурсы за период с 01 декабря 2019 года по 30 ноября 2021 года в размере 112594,66 рублей.

Не согласившись с требованиями истца, Х. обратилась со встречным иском о признании задолженности за потребленные энергоресурсы отсутствующей, ссылаясь на то, что после смерти Д.Х. обратилась к компании с заявлением о заключении с 01 июня 2018 года договора поставки тепловой энергии и горячего водоснабжения, а также списания имеющейся задолженности в размере 138227,04 рублей в связи с истечением срока исковой давности, на которое ответа не последовало. С октября 2018 года Х. добросовестно на регулярной основе, ежемесячно передавала показания приборов учета и производила оплату за энергоресурсы.

Удовлетворяя исковые требования компании и отказывая в удовлетворении встречного иска Х., суд первой инстанции руководствовался положениями статей 210, 539, 540, 541, 544, 1112, 1175 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 153, 155 Жилищного кодекса Российской Федерации, исходил из того, что Х., как наследник, принявший наследство, отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к ней наследственного имущества, в связи с чем исковые требования являются обоснованными. Проверяя расчет истца в указанной части, суд нашел его арифметически верным.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда согласился, дополнительно указав, что в соответствии с пунктом 3 статьи 319.1 Гражданского кодекса Российской Федерации компания правомерно засчитывала внесенные Х. в период с 1 декабря 2019 года по 30 ноября 2021 года платежи во исполнение обязательств, возникших ранее в период жизни наследодателя.

Суд кассационной инстанции с выводами судов первой и апелляционной инстанции не согласился по следующим основаниям.

Согласно пункту 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Из указанных правовых норм с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", пунктах 67, 69 Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 6 мая 2011 года N 354, следует, что при отсутствии специальных указаний от потребителя (должника) о том, что в счет исполнения каких обязательств следует относить денежные средства, произведенные на основании платежных документов платежи в размере меньшем, чем размер начислений за соответствующий месяц, и платежи в размере, равном размеру начислений за соответствующий месяц, следует рассматривать как внесенные в счет погашения текущей задолженности за период, указанный в этом платежном документе.

В случае, когда наниматель (собственник) не указал в счет какого расчетного периода им осуществлено исполнение, исполненное засчитывается за периоды, по которым срок исковой давности не истек (часть 1 статьи 7 Жилищного кодекса Российской Федерации и пункт 3 статьи 199, пункт 3 статьи 319.1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Юридически значимыми обстоятельствами по данному делу являлось установление конкретных дат платежей, совершенных Х. на основании платежных документов, и размера внесенной денежной суммы с целью исчисления отдельно по каждому ежемесячному платежу срока исковой давности, а также выяснение вопроса о том, к какому виду долга и за какой период был отнесен поставщиком услуг каждый произведенный ответчиком платеж.

Однако указанные обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения спора, суд первой инстанции оставил без исследования и правовой оценки и в нарушение приведенных норм права засчитал исполненное в счет задолженности без исчисления срока исковой давности в отношении каждого платежа и без ссылки на доказательства. Кроме того, ссылаясь на обязанность наследника отвечать по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества, суд не учел, что требования заявлены истцом за период с 1 декабря 2019 года по 30 ноября 2021 года, в то время как наследодатель Д. умер 16 июня 2018 года. В связи с чем выводы суда о правомерности действий поставщика услуг по зачислению платежей за периоды, по которым срок исковой давности не истек, являются преждевременными.

Судом кассационной инстанции также обращено внимание на следующее.

Возражая против удовлетворения иска, представитель Х. - М. заявила о пропуске истцом срока исковой давности по требованию о взыскании задолженности за поставленные энергоресурсы за период с 1 декабря 2019 года по 31 декабря 2019 года.

Из материалов дела следует, что 7 октября 2022 года мировым судьей по заявлению компании вынесен судебный приказ о взыскании с Х. задолженности за потребленные энергоресурсы за период с 1 января 2020 года по 31 августа 2022 года в размере 60322,39 рублей. 11 октября 2022 года судебный приказ отменен.

В настоящем иске компанией заявлено о взыскании задолженности за потребленные энергоресурсы за периоды, которые не заявлялись в приказном производстве (с 1 декабря 2019 года по 30 ноября 2021 года).

Как разъяснено в абзаце 3 пункта 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", если судом принято заявление об увеличении иска в отношении задолженности за периоды, которые при обращении с первоначальным требованием не заявлялись, то срок исковой давности по измененным требованиям перестает течь с даты заявления таких требований, а не с даты предъявления первоначального иска.

Исходя из установленных обстоятельств, с учетом приведенных выше положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации для правильного исчисления срока исковой давности суду необходимо было применительно к каждому ежемесячному платежу определить трехлетний период, предшествующий дате обращения компании за судебным приказом, между тем, несмотря на возражения представителя ответчика, данные обстоятельства судом не выяснялись, доводам ответчика оценка в судебном акте не дана.

При указанных обстоятельствах судебные акты суда первой и апелляционной инстанции отменены с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Дела N 33-3687/2023, 88-2804/2024

Разрешение споров, связанных с социальными, трудовыми и пенсионными отношениями

Работодатель обязан при увольнении работника заменить неиспользованные дни отдыха повышенной оплатой работы в выходные и нерабочие праздничные дни, а сам факт выбора ранее работником предоставления других дней отдыха вместо денежной компенсации не может рассматриваться как препятствие для получения им такой денежной выплаты

К. обратилась в суд к акционерному обществу Холдинговая компания "Якутуголь" (далее - АО ХК "Якутуголь") с иском о взыскании задолженности по оплате труда за работу в выходные дни, процентов в соответствии со статьей 236 Трудового кодекса Российской Федерации.

Судом первой инстанции постановлено решение об удовлетворении иска, которое судом апелляционной инстанции отменено и принято новое решение об отказе в удовлетворении иска К.

Определением Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 03 марта 2022 года апелляционное определение от 17 ноября 2021 года оставлено без изменения.

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 26 мая 2022 года отказано в передаче кассационной жалобы К. для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 6 декабря 2023 года N 56-П "По делу о проверке конституционности части четвертой статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан В., Ж., О. и К." судебные решения по делам указанных граждан, вынесенные на основании части четвертой статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации в истолковании, расходящемся с ее конституционно-правовым смыслом, признаны подлежащими пересмотру в установленном порядке.

Представитель К. обратился с заявлением о пересмотре по новым обстоятельствам апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Саха (Якутия), ссылаясь на постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 6 декабря 2023 года N 56-П.

Судом апелляционной инстанции заявление удовлетворено, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Саха (Якутия) от 17 ноября 2021 года отменено, апелляционное производство по данному гражданскому делу возобновлено.

При пересмотре судом апелляционной инстанции установлено, что за период работы в АО ХК "Якутуголь" истец К. в связи с производственной необходимостью неоднократно привлекалась к работе в выходные и нерабочие праздничные дни, при этом оплата труда истца за указанные дни производилась в одинарном размере.

Из анализа заработной платы сотрудников АО ХК "Якутуголь" следует, что за период с января 2018 года по май 2021 года истец К. согласно приказам работодателя осуществляла работу в выходные и нерабочие праздничные дни в течение 92 дней, при этом ей были предоставлены отгулы в количестве 16 дней. Кроме этого, за период с мая 2016 года по декабрь 2017 года она привлекалась к работе в выходные и нерабочие праздничные дни в количестве 49 дней, воспользовалась отгулами за 11 дней. Всего за период работы истец не использовала 114 дней отдыха за работу в выходные и праздничные дни, при этом ответчик отказался производить оплату неиспользованных дней отдыха.

Суд первой инстанции, принимая во внимание, что ответчик достоверно знал о том, что истец в период трудовых отношений не воспользовалась днями отдыха, которые работодатель обязался ей предоставить при привлечении ее в связи с производственной необходимостью к работе в выходные и нерабочие праздничные дни, пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения иска.

Положения статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации не устанавливают порядка достижения и фиксации соглашения между работником и работодателем о предоставлении дня отдыха за работу в выходной или нерабочий праздничный день. По смыслу взаимосвязанных статей 113 и 153 данного Кодекса формой выражения достигнутого соглашения могут быть, в частности, письменное согласие работника на работу в такой день и письменное распоряжение работодателя о работе в выходной или нерабочий праздничный день, содержащие соответствующие положения.

Согласие работодателя предоставить работнику день отдыха вместо повышенной оплаты предполагает дальнейшее согласование сторонами трудового договора конкретной даты использования этого дня отдыха.

Ни в Трудовом кодексе Российской Федерации, ни в каких-либо иных нормативных правовых актах не установлен механизм определения даты использования дня отдыха за работу в выходной или нерабочий праздничный день. Не определено, в частности, в течение какого времени должно быть принято решение по заявлению работника о предоставлении конкретного дня отдыха за работу в выходной или нерабочий праздничный день или на протяжении какого периода с даты работы в выходной или нерабочий праздничный день работнику должен быть предоставлен такой день отдыха.

Отсутствие в действующем правовом регулировании соответствующих положений на практике может приводить к тому, что вследствие бездействия работодателя согласование конкретной даты использования дня отдыха за работу в выходной или нерабочий праздничный день, о предоставлении которого стороны достигли соглашения, становится невозможным, что, следовательно, препятствует реализации работником данного права.

Изложенное предполагает, что работодатель в рассматриваемом случае обязан при увольнении работника заменить неиспользованные дни отдыха повышенной оплатой работы в выходные и нерабочие праздничные дни, а сам факт выбора ранее работником по согласованию с работодателем предоставления других дней отдыха вместо повышенного размера оплаты не может рассматриваться как препятствие для получения им такой денежной выплаты.

Таким образом, часть четвертая статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования предполагает, что в том случае, когда между работником и работодателем по желанию работника достигнуты соглашения о предоставлении дней отдыха за работу в выходные или нерабочие праздничные дни, но на день увольнения они не были предоставлены, работнику в день увольнения выплачивается за весь период трудовой деятельности у данного работодателя разница между оплатой работы в указанные дни по правилам частей 1 - 3 статьи 153 Трудового кодекса Российской Федерации и произведенной за эти дни оплатой в одинарном размере.

При установленных обстоятельствах суд пришел к правильному выводу, что с ответчика подлежит взысканию заработная плата за период с мая 2016 года по май 2021 года в размере 222134,88 рублей, а также проценты в порядке части 1 статьи 236 Трудового кодекса Российской Федерации за период просрочки в размере 9670,27 рублей. Расчет, представленный стороной ответчика, судом проверен и сомнений не вызывает.

Дело N 33-1056/2024

При проведении мероприятий по сокращению численности или штата работников вне зависимости от того работают они на основном месте работы либо по совместительству должны соблюдаться гарантии, которыми предусмотрен запрет на расторжение трудового договора по инициативе работодателя с беременными женщинами, равно с женщинами, имеющими детей в возрасте до трех лет, одинокими матерями, воспитывающими ребенка в возрасте до 14 лет (ребенка-инвалида до 18 лет), за исключением случаев ликвидации организации

Ф. обратилась в суд с иском к дошкольному образовательному учреждению о восстановлении на работе, взыскании компенсации в размере среднего заработка за период вынужденного прогула, компенсации морального вреда.

Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований, поскольку гарантии, предусмотренные при увольнении в связи с сокращением штатной численности работников, в данном случае не применимы, работодателем правомерно не предложены истцу вакантные на момент увольнения должности "психолога-логопеда" и "инструктора физического воспитания", так как квалификация Ф. "социальный педагог" не соответствует требованиям, предъявляемым к квалификации "психолога-логопеда" и "инструктора физического воспитания". Кроме того, работодатель также не вправе был предлагать Ф. вакантную должность "музыкального руководителя", поскольку кроме требования о наличии высшего или среднего профессионального образования по направлению подготовки "Образование и педагогика" установлено дополнительное требование - профессиональное владение техникой исполнения на музыкальном инструменте без предъявления требований к стажу работы.

С выводами суда первой инстанции согласился суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции не согласилась с выводами судов первой и апелляционной инстанций, указывая на следующее.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд исходил из того, что Ф. на основании приказа от 17 июня 2022 года была принята на должность исполняющего обязанности старшего воспитателя на 0,5 ставки с 26 августа 2022 года наряду с обязанностями воспитателя в течение установленной продолжительности рабочего дня. При этом трудовое законодательство не содержит запрета на установление совмещения должностей на постоянной основе, а срок трудового договора на выполнение работы по совмещению, как производный от основного договора, не может быть дольше срока выполняемой работы по основному договору, в данном случае - до выхода основного работника. Возложение постоянного совмещения на время действия основного договора, что имело место в данном случае, не является приемом на работу на постоянной основе. Дальнейшее прекращение совмещения не является увольнением. В связи с чем гарантии, предусмотренные при увольнении при сокращении штатной численности работников, в данном случае не применимы.

Выводы суда первой инстанции в данной части признаны неверными.

К отношениям, связанным с работой по совместительству, установленные Трудовым кодексом Российской Федерации общие правила о трудовом договоре, его заключении и прекращении, а также его условиях, гарантиях и компенсациях, предоставляемых работникам, подлежат применению с учетом особенностей, предусмотренных главой 44 Трудового кодекса Российской Федерации, среди которых - продолжительность рабочего времени, оплата труда. При этом гарантии и компенсации, предусмотренные трудовым законодательством, сохраняются, за исключением предоставляемых по основному месту работы гарантий и компенсаций лицам, совмещающим работу с получением образования, а также лицам, работающим в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, и предоставляются работающим по совместительству в полном объеме.

Поскольку положениями главы 44 Трудового кодекса Российской Федерации не предусмотрено преимущественное право совместителей на заключение трудового договора о выполнении этой же работы как основной, такой работник может быть принят на работу, выполняемую им по совместительству, как на основную в порядке и на условиях, предусмотренных общими нормами Трудового кодекса Российской Федерации о порядке и об условиях заключения трудового договора.

Из буквального толкования приказа от 17 июня 2022 года следует, что Ф. была принята на работу исполняющим обязанности старшего воспитателя на 0,5 ставки с 26 августа 2022 года бессрочно, то есть без указания срока действия выполняемой работы. При таких данных нельзя согласиться с выводами суда о том, что обязанности по данной должности Ф. выполнялись временно на период действия срочного трудового договора, заключенного с истцом в связи с уходом в декретный отпуск А., и до выхода основного работника на работу.

Кроме того, судами не принято во внимание, что Ф. является одинокой матерью, воспитывающей малолетнего ребенка, на момент ее увольнения была беременна.

Законодателем установлены определенные льготы для женщин при увольнении вне зависимости от того работают они на основном месте работы либо по совместительству (статья 261 Трудового кодекса Российской Федерации). В связи с чем, расторжение трудового договора по инициативе работодателя с беременными женщинами, равно с женщинами, имеющими детей в возрасте до трех лет, одинокими матерями, воспитывающими ребенка в возрасте до 14 лет (ребенка-инвалида до 18 лет), не допускается, за исключением случаев ликвидации организации.

Таким образом, ответчиком при сокращении должности старшего воспитателя, которую занимала Ф., была нарушена гарантия, установленная статьей 261 Трудового кодекса Российской Федерации.

Поскольку суды в результате неправильного применения и толкования норм права, регулирующие спорные отношения, не установили их в качестве юридически значимых, в связи с чем они не вошли в предмет доказывания по делу и, соответственно не получили правовой оценки судами, судебные акты суда первой и апелляционной инстанции отменены с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Дела N 33-2530/2023, 88-961/2024

Право на ежемесячное пособие в связи с рождением и воспитанием ребенка имеет один из родителей, при этом размер среднедушевого дохода семьи не должен превышать величину прожиточного минимума на душу населения, установленную в субъекте Российской Федерации по месту жительства (месту пребывания) или фактического проживания заявителя

К. обратился в суд к Ш., Отделению Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Республике Саха (Якутия) с иском о признании права на получение мер социальной защиты, возложении обязанности производить ежемесячную выплату пособия в связи с воспитанием ребенка до 17 лет.

Разрешая спор, руководствуясь "Правилами назначения и выплаты ежемесячного пособия в связи с рождением и воспитанием ребенка в части, не определенной Федеральным законом "О государственных пособиях гражданам, имеющим детей" и "Перечнем документов (копий документов, сведений), необходимых для назначения ежемесячного пособия в связи с рождением и воспитанием ребенка", утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 16 декабря 2022 года N 2330 (далее - Правила), и, частично удовлетворяя требования К., суд первой инстанции исходя из того, что истец не является получателем мер социальной поддержки, пришел к выводу о наличии у К. права на предоставление ему ежемесячного пособия в связи с рождением и воспитанием ребенка в возрасте до 17 лет, предусмотренного Федеральным законом от 19 мая 1995 года N 81-ФЗ "О государственных пособиях гражданам, имеющим детей". При этом суд отказал в возложении на ответчика обязанности производить ежемесячную выплату пособия К. на основании того, что в настоящее время пособие назначено и выплачивается Ш., матери ребенка. При подаче заявления о предоставлении ежемесячного пособия в связи с рождением и воспитанием ребенка истец К. не предоставил документы об установлении места жительства ребенка, письменного соглашения о месте жительства ребенка.

Суд апелляционной инстанции нашел выводы суда первой инстанции в части наличия оснований для удовлетворения иска о признании права за К. на получение указанных выплат необоснованными и сделанными при неправильном применении и толковании норм материального права, регулирующих спорные отношения по следующим основаниям.

Исходя из положений статьи 9 Федерального закона от 19 мая 1995 года N 81-ФЗ "О государственных пособиях гражданам, имеющим детей" и пункта 2 Правил право на ежемесячное пособие в связи с рождением и воспитанием ребенка имеет один из родителей.

Основанием для обращения истца К. в суд послужило то обстоятельство, что в настоящий момент истец проживает отдельно от ответчика Ш., которая с 2020 года признана лежачей больной, их совместный ребенок А. зарегистрирована по месту жительства истца.

Вместе с тем во время совместного проживания сторон, пособие на ребенка выплачивалось матери ребенка Ш., поскольку на момент обращения в Фонд пенсионного и социального страхования несовершеннолетняя А. была зарегистрирована по месту жительства матери, обратившейся за назначением пособия ранее даты обращения истца, являющегося отцом ребенка, то есть пособие было правомерно назначено одному из родителей в отсутствие нарушения закона.

При установленной выплате пособия по решению социального органа матери ребенка Ш. признание права на такую выплату за отцом является преждевременным, поскольку не разрешен вопрос о прекращении выплат матери ребенка.

Поскольку решение о прекращении выплаты ежемесячного пособия органом, осуществляющим назначение и выплату ежемесячного пособия, не принималось, Ш. не признана недееспособной (ограниченно недееспособной), судебное постановление об определении места жительства ребенка в связи с расторжением брака родителей не принималось, Ш. не лишена родительских прав, что повлекло бы прекращение выплат, признание за истцом К. права на получение пособия на ребенка в отсутствие решения о прекращении его выплаты за матерью ребенка Ш. нельзя признать обоснованным.

Кроме этого, такого права у истца также не возникает только лишь при наличии установленного обстоятельства регистрации несовершеннолетней А. по месту жительства ее отца, как полагает истец.

Кроме того, судом первой инстанции не исследовался вопрос о размере дохода, получаемого К.

Так, представленными декларациями о доходах и книгами учета доходов и расходов индивидуального предпринимателя К. подтверждается доход истца, превышающий прожиточный минимум на него и несовершеннолетнего ребенка.

Превышение размера среднедушевого дохода семьи над величиной прожиточного минимума на душу населения является самостоятельным основанием для отказа в предоставлении государственной услуги в силу пункта 2.9.1 приказа Министерства труда и социального развития Республики Саха (Якутия) от 16 марта 2023 года N 19-н, а также в соответствии с вышеназванными Правилами.

Вследствие неправильного применения норм материального права суд первой инстанции не определил и не установил юридически значимые для правильного разрешения данного спора обстоятельства.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене решения суда в части признания за истцом К. права на получение ежемесячного пособия в связи с рождением и воспитанием ребенка А. с принятием в данной части нового решения об отказе в удовлетворении иска К.

Дело N 33-691/2024

Льготный порядок исчисления стажа в районах Крайнего Севера применяется только к периодам до 1 января 2002 года, начиная с 1 января 2002 года продолжительность трудовой и иной общественно полезной деятельности исчисляется в календарном порядке

С. обратился в суд с иском к Государственному учреждению - Отделению социального фонда России по Республике Саха (Якутия) (далее - Отделение СФР по РС (Я)) о перерасчете пенсии, ссылаясь на то, что с 2015 года является получателем страховой пенсии по старости, размер страховой пенсии составляет 29281,45 рублей, при расчете которой в страховой стаж были засчитаны не все периоды работы и иной деятельности, что повлияло на размер получаемой пенсии.

Судом установлено и подтверждается материалами тела, что С. с 19 декабря 2015 года является получателем страховой пенсии.

7 ноября 2022 года истец обратился к ответчику с заявлением о перерасчете размера пенсии, на которое истец получил отказ, поскольку размер пенсии истца исчислен правильно в соответствии с нормами действующего законодательства.

При обращении в суд С. указал, что в страховой стаж не были засчитаны периоды: с 11 июля 1984 года по 13 июля 1984 года - учеба в СГПТУ N 35, с 1 января 1987 года по 2 января 1987 года - служба в армии, с 1 января 2000 года по 31 января 2000 года, с 1 мая 2000 года по 31 мая 2000 года, с 1 января 2001 года по 31 января 2001 года, с 1 мая 2001 года по 14 сентября 2001 года - периоды работы в ЗАО "Колымский рыбозавод", с 1 января 2019 года по 31 декабря 2019 года - осуществление индивидуальной предпринимательской деятельности. При этом указанные периоды должны быть включены в страховой стаж в льготном исчислении в полуторном размере, поскольку работа осуществлялась в районах Крайнего Севера.

Из материалов дела следует, что период учебы истца в СГ ПТУ N 35 с 1 сентября 1981 года по 10 июля 1984 года учтен пенсионным органом в соответствии со сведениями о периоде учебы, указанными в дипломе.

Из военного билета установлено, что С. призван на военную службу 10 ноября 1984 года и 31 декабря 1986 года демобилизован в запас. Указанный период службы истца по призыву учтен пенсионным органом в двойном размере.

С. зарегистрирован в системе обязательного пенсионного страхования 16 декабря 1998 года.

Отказывая в удовлетворении требований истца о включении периода учебы с 11 июля 1984 года по 13 июля 1984 года в СПТУ N 35 и службы в армии с 1 января 1987 года по 2 января 1987 года в льготном исчислении в полуторном размере, суд первой инстанции исходил из того, что документы об обучении истца и о прохождении военной службы в соответствующие периоды истцом не были представлены.

Разрешая требования о включении периодов работы в ЗАО "Колымский рыбзавод" в льготном исчислении в полуторном размере, суд первой инстанции руководствовался положениями Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", Федерального закона от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", Федерального закона от 1 апреля 1996 года N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системах обязательного пенсионного страхования и обязательного социального страхования", исходил из того, что истец зарегистрирован в системе обязательного пенсионного страхования с 16 декабря 1998 года, при этом работодателем в части данных периодов работы не указан код территориальных условий, в связи с чем оснований для включения спорных периодов в стаж работы в районах Крайнего Севера в льготном исчислении не имеется.

Отказывая в удовлетворении требований истца о включении периода предпринимательской деятельности с 1 января 2019 года по 31 декабря 2019 года в льготном исчислении в полуторном размере, суд исходил из того, что льготный порядок исчисления стажа в районах Крайнего Севера, регламентированный пунктом 4 статьи 30 Федерального закона от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", применяется к периодам до 1 января 2002 года, тогда как начиная с 1 января 2002 года продолжительность трудовой и иной общественно полезной деятельности исчисляется в календарном порядке.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда согласился.

Установив, что С. в соответствии с Федеральным законом от 1 апреля 1996 года N 27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете" с 16 декабря 1998 года зарегистрирован в системе обязательного пенсионного страхования, выписка из индивидуального лицевого счета застрахованного лица, сформированная на основании сведений индивидуального (персонифицированного) учета, не содержит сведений с подтверждением работы в ЗАО "Колымский рыбозавод" в период с 1 января 2000 года по 31 января 2000 года, с 1 мая 2000 года по 31 мая 2000 года, с 1 января 2001 года по 31 января 2001 года, с 1 мая 2001 года по 14 сентября 2001 года с указанием кода территориальных условий, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу об отсутствии оснований для включения данных периодов в специальный стаж.

Отказ истцу в зачете спорных периодов в специальный стаж судом обусловлен не только фактом неуплаты работодателями страховых взносов, а также фактом отсутствия в его лицевом счете сведений о трудовой деятельности в спорный период в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях.

При этом судом апелляционной инстанции учтено, что в соответствии с частью 8 статьи 13 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" при исчислении страхового стажа в целях определения права на страховую пенсию периоды работы и (или) иной деятельности, которые имели место до дня вступления в силу настоящего Федерального закона и засчитывались в трудовой стаж при назначении пенсии в соответствии с законодательством, действовавшим в период выполнения работы (деятельности), могут включаться в указанный стаж с применением правил подсчета соответствующего стажа, предусмотренных указанным законодательством (в том числе с учетом льготного порядка исчисления стажа), по выбору застрахованного лица.

При расчете пенсии истца произведено исчисление среднемесячного заработка за 2000 - 2001 года по сведениям индивидуального (персонифицированного) учета. При этом расчетный размер пенсии и пенсионный капитал определен пенсионным органом по выгодному варианту, в порядке, установленном пунктом 4 статьи 30 Федерального закона от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации".

Из ответа Отделения СФР по РС (Я) усматривается, что на момент обращения истца в пенсионный орган с заявлением о несогласии с размером пенсионных выплат С. являлся работающим пенсионером, в связи с чем пенсия последнему выплачивается как работающему пенсионеру без учета индексации в размере 17740,27 рублей, после прекращения трудовой деятельности размер страховой пенсии будет выплачен с учетом всех начисленных индексаций.

С выводами судов первой и апелляционной инстанции согласился суд кассационной инстанции.

Дела N 33-3880/2024, 88-3496/2024

Суд в случае неправильного наименования работодателем должности истца, которая не содержится в нормативно-правовых актах, вправе установить тождественность выполняемых функций, условий и характера деятельности тем должностям, которые дают право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, для решения вопроса о зачете этих периодов в специальный стаж

Р. обратился в суд к Государственному учреждению - Отделение Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Республике Саха (Якутия) о признании незаконным решения об отказе в перерасчете размера фиксированной выплаты к страховой пенсии, обязании зачислить в стаж период работы в должности зоотехника по племенной, произвести начисление 25-процентной доплаты к фиксированной выплате к страховой пенсии.

Отказывая истцу во включении работы в период с 26 июня 1995 года по 31 мая 2015 в должностях государственного инспектора, главного специалиста, специалиста в специальный сельскохозяйственный стаж, суд первой инстанции исходил из того, что Списком работ, профессий и должностей, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 29 ноября 2018 года N 1440, указанные должности не предусмотрены, при этом Список применяется буквально и расширительному толкованию не подлежит, в связи с чем отсутствуют основания для зачета в стаж работы в сельской местности указанного периода работы, а при недостаточности у истца такого стажа - для возложения на пенсионный орган обязанности по перерасчету фиксированной выплаты к страховой пенсии.

Пересматривая дело в апелляционном порядке по апелляционной жалобе истца и установив в ходе исследования представленных в дело доказательств, в том числе, пояснений истца, справки Управления сельского хозяйства Мегино-Кангаласского улуса, должностной инструкции улусного госинспектора, приказа Министерства сельского хозяйства Республики Саха (Якутия) от 23 августа 2002 года N 466 о функциональных обязанностях в животноводстве, что истец, работая в период с 26 июня 1995 года по 31 мая 2015 года в должностях государственного инспектора, главного специалиста, специалиста фактически выполнял трудовые функции по должности зоотехника (которая значится в соответствующем списке), при этом он имел высшее образование по специальности зоотехника и осуществлял указанную трудовую деятельность в сельской местности, что может дать ему право (при соблюдении прочих требуемых условий) на перерасчет размера фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости.

Руководствуясь положениями Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", списком работ, производств, профессий, должностей, специальностей, в соответствии с которыми устанавливается повышение размера фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости и к страховой пенсии по инвалидности в соответствии с частью 14 статьи 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях", и Правилами исчисления периодов работы (деятельности), дающей право на установление повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии по старости и к страховой пенсии по инвалидности в соответствии с частью 14 статьи 17 Федерального закона "О страховых пенсиях", утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 29 ноября 2018 года N 1440, Правилами подсчета и подтверждения страхового стажа для установления страховых пенсий, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 2 октября 2014 года N 1015, Правилами установления и выплаты повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии лицам, проработавшим не менее 30 календарных лет в сельском хозяйстве, проживающим в сельской местности, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации 29 ноября 2018 года N 1441, Перечнем документов, необходимых для установления страховой пенсии, установления и перерасчета размера фиксированной выплаты к страховой пенсии с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии, назначения накопительной пенсии, установления пенсии по государственному пенсионному обеспечению, утвержденным приказом Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации от 04 августа 2021 года N 538н, Единым квалификационным справочником должностей руководителей, специалистов и служащих, утвержденным приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации от 15 февраля 2012 года N 126н, разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", пришел к выводу о необходимости отмены решения суда первой инстанции в части отказа во включении в специальный стаж надлежаще подтвержденной работы в сельском хозяйстве, как ошибочного, и принял в этой части новое решение, возложив на ответчика обязанность зачислить работу истца в период с 26 июня 1995 года по 31 мая 2015 года в указанных должностях в стаж работы в сельском хозяйстве.

Оснований для удовлетворения требований в части увеличения размера фиксированной выплаты к страховой пенсии за работу в сельской местности на основании части 14 статьи 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" суд апелляционной инстанции не нашел, указав на отсутствие у истца совокупности предусмотренных законом условий, необходимых для получения повышенной выплаты (с 2017 года Р. не живет в сельской местности, является городским жителем).

С выводами суда апелляционной инстанции согласился суд кассационной инстанции, оставил апелляционное определение без изменения.

Дела N 2-5576/2023, 88-48/2024

Работник не может быть привлечен к материальной ответственности, если имеются обстоятельства, исключающие такую ответственность работника, в частности, если ущерб возник вследствие нормального хозяйственного риска

Акционерное общество "Главное агентство воздушных сообщений Республики Саха (Якутия)" (далее - АО "ГАВС") обратилось в суд с иском к Г. о возмещении материального ущерба.

Как следует из материалов дела, Г. состоит с истцом в трудовых отношениях, что подтверждается приказом о приеме на работу. Установлено, что ответчик произвела продажу и оформление Н. авиабилетов на рейс по маршруту Нерюнгри-Новосибирск-Душанбе и в обратном направлении авиакомпании перевозчика S7 Airlines (Авиакомпания Сибирь) на дату вылета 15 апреля 2023 года, при этом оформление авиабилетов в международном направлении Новосибирск-Душанбе и в обратном направлении произведено по предъявленному Н. паспорту гражданина Российской Федерации.

Н. обратился 26 апреля 2023 года с претензией к АО "ГАВС" с требованием выплатить ему 76235 рублей в качестве материального ущерба, в связи с тем, что он не смог осуществить перелет по направлению Новосибирск-Душанбе, так как в соответствии с Федеральными авиационными правилами, правилами авиакомпании - перевозчика S7 Airlines, размещенными в авторизированной системе бронирования "Сирена-Тревел", следует, что продажа авиабилетов гражданам Российской Федерации для выезда/въезда в/из Республики Таджикистан и гражданам Республики Таджикистан для въезда/выезда в/из России разрешена только по заграничным паспортам.

На основании претензии ответчиком инициирована проверка для установления обстоятельств, изложенных в претензии, по результатам которой установлено, что Г. допустила нарушения в виде ненадлежащего оформления перевозочной документации при продаже перевозок на воздушном транспорте.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь нормами трудового законодательства, а также разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, исходил из того, что Г. допустила нарушения в виде ненадлежащего оформления перевозочной документации при продаже перевозок на воздушном транспорте, ненадлежащим образом выполняла возложенные на нее должностные обязанности, не проявила определенную степень заботливости и осмотрительности, не приняла меры для предотвращения ущерба, вследствие чего были нарушены права потребителя Н.

Суд апелляционной инстанции согласился с решением суда первой инстанции, оставив решение суда без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции с выводами судов первой и апелляционной инстанций не согласилась, указав при этом на следующее.

Нормативные положения Трудового кодекса Российской Федерации, определяющие права и обязанности работника и работодателя, условия и порядок привлечения работника к материальной ответственности за причиненный работодателю при исполнении трудовых обязанностей материальный ущерб, разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению судом первой инстанции применены неправильно, вследствие этого обстоятельства, имеющие значение для дела, и, соответственно, влияющие на его исход, не установлены.

Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования АО "ГАВС", исходил из доказанности факта причинения ущерба Г. при исполнении трудовых обязанностей, что подтверждается актом комиссии по установлению, подтверждению обстоятельств, изложенных Н. в претензии от 26 апреля 2023 года, а именно нарушение агентом по продаже перевозок обязанностей в виде ненадлежащего оформления перевозочной документации при продаже перевозок на воздушном транспорте.

Между тем, суд не дал оценки документам с учетом положений Федеральных авиационных правил "Общие правила воздушных перевозок пассажиров, багажа, грузов и требования к обслуживанию пассажиров, грузоотправителей, грузополучателей", утвержденными Приказом Минтранса России от 28 июня 2007 года N 82 (далее - Правила N 82), в том числе пунктам 51, 116 указанных Правил, а также статьи 105 Воздушного кодекса Российской Федерации.

Так, в силу пунктов 4, 46, 51 Правил N 82, статьи 105 Воздушного кодекса Российской Федерации в случае если пассажир намерен предъявить при регистрации на рейс иной документ, удостоверяющий его личность, чем тот, на основании которого был оформлен билет, пассажир заблаговременно до прохождения регистрации на рейс должен обратиться к перевозчику или уполномоченному агенту для внесения в билет и в автоматизированную систему бронирования изменений, касающихся документа, удостоверяющего личность, а перевозчик или уполномоченный агент обязаны произвести действия по внесению указанных изменений.

Как следует из материалов дела, для оформления билета Н. был представлен паспорт Российской Федерации, при этом загранпаспорта у Н. не имелось, так как он им был получен только 22 мая 2023 года. При этом по маршруту Нерюнгри-Новосибирск по данному билету Н. был совершен перелет, то есть перелет в дальнейшем направлении не был совершен Н. не по причине неверного оформления билета, а в связи с отсутствием у него загранпаспорта, требующегося для прохождения таможенной границы.

Принимая во внимание, что истцом была удовлетворена претензия Н. о выплате ему материального ущерба в связи с неверным оформлением билета, суды возложили на Г. обязанность по возмещению ущерба, причиненного работодателю.

Однако судом первой инстанции не приняты во внимание пояснения Г. об отсутствии у нее оснований для отказа в оформлении билета Н. лишь по причине не предъявления им заграничного паспорта, поскольку ни Воздушным кодексом Российской Федерации, ни руководством по бронированию и продаже воздушных перевозок для агентств Транспортной Клиринговой компании, не указано такого основания для отказа в оформлении билета, как предъявление паспорта Российской Федерации.

В результате неправильного применения приведенных норм материального права, суд первой инстанции названные обстоятельства не определил и не установил, сославшись в обоснование вывода об удовлетворении исковых требований на несение истцом убытков в связи с выплатой ущерба Н. в ответ на его претензию. При этом суд первой инстанции основывал свой вывод только на доводах и документах, представленных стороной работодателя, оставив без правовой оценки с учетом нормативных положений Трудового кодекса Российской Федерации о правах и обязанностях работника и работодателя во взаимосвязи с нормами о материальной ответственности работника доводы, приводимые Г. в обоснование своих возражений на исковые требования, нарушив тем самым один из основных принципов гражданского судопроизводства - принцип состязательности и равноправия сторон (часть 1 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также нормы процессуального закона о доказательствах и доказывании (56, 57, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Принимая во внимание, что судом апелляционной инстанции при рассмотрении настоящего дела ошибки районного суда не устранены, судебные постановления отменены с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Дела N 33-328/2024, 88-4625/2024

Разрешение споров о защите прав потребителей

Ответственность за ненадлежащее исполнение обязательств по проведению капитального ремонта подрядными организациями, привлеченными региональным оператором, несет региональный оператор

Б. обратилась в суд с иском к управляющей компании, некоммерческой организации "Фонд капитального ремонта многоквартирных домов Республики Саха (Якутия)" о защите прав потребителей.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования о взыскании ущерба с управляющей компании, отказывая в удовлетворении исковых требований к некоммерческой организации "Фонд капитального ремонта многоквартирных домов Республики Саха (Якутия)", суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 36, 39, 161, 178, 180, 188 Жилищного кодекса Российской Федерации, статьей 15, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, Правилами содержания общего имущества в многоквартирном доме, утвержденными постановлением Правительства Российской Федерации от 13 августа 2006 года N 491, исходил из того, что управляющая компания на возмездной основе отвечает за безопасную эксплуатацию общего имущества многоквартирных домов и обязана обеспечивать благоприятные и безопасные условия проживания граждан в многоквартирных домах. Ущерб истцу причинен по вине управляющей компании в результате ненадлежащего исполнения своих обязанностей по содержанию кровли дома, а именно в результате установки временных опор для наружных систем электроснабжения, повлекшей разрушение гидроизоляционного слоя кровли многоквартирного дома. Доказательств того, что подрядные организации произвели ремонт кровли многоквартирного дома ненадлежащим образом, управляющей компанией не представлено, факт некачественно проведенных работ подрядной организацией не зафиксирован. В настоящем случае причиной залива квартиры истца явилось ненадлежащее исполнение управляющей компанией своих обязанностей по содержанию общедомового имущества, в связи с чем на управляющую компанию возложена ответственность за ущерб, причиненный истцу вследствие оказания последним услуг ненадлежащего качества.

Кроме того, суд пришел к выводу, что управляющая компания как организация, обязанная содержать общее имущество дома, не произвела своевременный осмотр кровли, не зафиксировала причины течи. Таким образом, доказательств принятия объективных мер к устранению причин, способствовавших причинению ущерба истцу, управляющей компанией не представлено, также не представлено доказательств того, что ущерб истцу причинен в результате некачественно выполненных подрядчиком ремонтных работ.

Проверяя судебный акт по доводам апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что ущерб истцу был причинен вследствие ненадлежащего исполнения некоммерческой организацией "Фонд капитального ремонта многоквартирных домов Республики Саха (Якутия)" принятых на себя обязательств по договору капитального ремонта крыши многоквартирного дома, что подтверждается актом выездной проверки Управления государственного строительного и жилищного надзора Республики Саха (Якутия), которым установлены повреждения рулонного материала кровли крыши в виде растрескивания, вызванные установкой опоры для наружных систем электроснабжения, явившиеся причиной повреждения имущества истца.

При этом суд апелляционной инстанции руководствовался положениями статьи 182 Жилищного кодекса Российской Федерации, согласно которым региональный оператор несет ответственность перед собственниками за последствия ненадлежащего исполнения обязательств по проведению капитального ремонта подрядными организациями.

Судами установлено, что по условиям договора, заключенного между некоммерческой организацией "Фонд капитального ремонта многоквартирных домов Республики Саха (Якутия)" и подрядной организацией на выполнение работ по капитальному ремонту кровли многоквартирного дома, в котором проживает истец, гарантийный срок эксплуатации материалов, конструктивных элементов, инженерных систем устанавливается в соответствии с гарантийными документами на них, а гарантийный срок качества выполненных работ по капитальному ремонту общего имущества в многоквартирных домах составляет 5 лет со дня окончания выполненных работ, указанных в акте выполненных работ по капитальному ремонту по установленной форме.

В силу части 6 статьи 182 Жилищного кодекса Российской Федерации ответственность за ненадлежащее исполнение обязательств по проведению капитального ремонта подрядными организациями, привлеченными региональным оператором, несет региональный оператор.

Как следует из пункта 1 статьи 722 Гражданского кодекса Российской Федерации результат работы должен в течение всего гарантийного срока соответствовать условиям договора о качестве.

Таким образом, проведение капитального ремонта кровли, в том числе в местах примыкания кровельного полотна к выступающим над кровлей конструкциям, должно исключать возникновение протечек и, как следствие, причинение ущерба жильцам многоквартирного дома.

Исследованными судом апелляционной инстанции доказательствами подтверждается как наличие в 2021 - 2022 годах неоднократных претензий управляющей организации в адрес некоммерческой организацией "Фонд капитального ремонта многоквартирных домов Республики Саха (Якутия)" о некачественно произведенном капитальном ремонте кровли, так и сам факт наличия на кровле жилого дома многочисленных повреждений рулонного покрытия и заплат, которые после капитального ремонта кровли выполняла подрядная организация в рамках устранения недостатков, выявленных в пределах гарантийного срока.

Доказательства наличия прямой причинно-следственной связи между установленными на кровле жилого дома над квартирой истца временными металлическими опорами и причиненным ущербом представлены не были, тогда как многочисленные повреждения рулонного покрытия всей кровли жилого дома установлены.

С позицией суда апелляционной инстанции согласился суд кассационной инстанции.

Дела N 33-3798/2023, 88-2701/2024

При квалификации договора для решения вопроса о применении к нему правил об отдельных видах договоров судам необходимо прежде всего учитывать существо законодательного регулирования соответствующего вида обязательств и признаки договоров, предусмотренных законом, независимо от указанного сторонами наименования квалифицируемого договора

Индивидуальный предприниматель Е. (далее - ИП Е.) обратился в суд с иском к ответчику Т. о взыскании задолженности по договору, по условиям которого истец обязался выполнить по заданию ответчика работы по изготовлению и передаче корпусной мебели (кухонный гарнитур). Не согласившись с требованиями истца, ответчик Т. подала встречный иск к ИП Е. о расторжении договора.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении иска ИП Е. к Т. отказано. Встречное исковое заявление Т. частично удовлетворено, договор купли-продажи от 28 июня 2021 года, заключенный между сторонами, расторгнут, с ИП Е. в пользу Т. взыскана уплаченная по договору сумма в размере 200000 рублей, штраф в размере 50% от присужденной суммы в размере 100000 рублей, компенсация морального вреда в размере 10000 рублей, расходы по оплате услуг представителя, в остальной части иска отказано.

Удовлетворяя встречное исковое заявление и отказывая в удовлетворении первоначального иска, суд первой инстанции исходил из того, что акт приемки между сторонами подписан не был, и, основываясь на выводах, содержащихся в заключении судебной экспертизы, посчитал, что ИП Е. обязательства по договору исполнены ненадлежащим образом, кухонный гарнитур не соответствует требованиям качества, установленным статьей 469 Гражданского кодекса Российской Федерации, в связи с чем на основании статей 13, 15, 18 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" принял обжалуемое решение.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции, указав на неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела, и нарушение норм материального права.

Пунктом 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" разъяснено, что при квалификации договора для решения вопроса о применении к нему правил об отдельных видах договоров (пункты 2 и 3 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации) необходимо прежде всего учитывать существо законодательного регулирования соответствующего вида обязательств и признаки договоров, предусмотренных законом или иным правовым актом, независимо от указанного сторонами наименования квалифицируемого договора, названия его сторон, наименования способа исполнения и тому подобное.

В соответствии с пунктом 1 статьи 492 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору розничной купли-продажи продавец, осуществляющий предпринимательскую деятельность по продаже товаров в розницу, обязуется передать покупателю товар, предназначенный для личного, семейного, домашнего или иного использования, не связанного с предпринимательской деятельностью.

Согласно пункту 1 статьи 730 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору бытового подряда подрядчик, осуществляющий соответствующую предпринимательскую деятельность, обязуется выполнить по заданию гражданина (заказчика) определенную работу, предназначенную удовлетворять бытовые или другие личные потребности заказчика, а заказчик обязуется принять и оплатить работу.

Анализ договора, заключенного между сторонами, указывал на то, что предметом данного договора являлась обязанность индивидуального предпринимателя по заданию заказчика (потребителя) изготовить по индивидуальному проекту (эскизу) и осуществить монтаж кухонного гарнитура, то есть в действительности между сторонами сложились отношения, урегулированные нормами о бытовом подряде, а не о договоре розничной купли-продажи.

В рассматриваемой ситуации, вне зависимости от указанного сторонами наименования договора, к правоотношениям сторон подлежат применению правила о договоре бытового подряда (§2 главы 37 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом в соответствии с пунктом 3 статьи 730 Гражданского кодекса Российской Федерации в рассматриваемом споре также подлежат применению нормы Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", в том числе глава III данного закона, регламентирующая вопросы защиты прав потребителей при выполнении работ (оказании услуг).

Руководствуясь пунктом 1 статьи 29, абзацем 7 пункта 1 статьи 29 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", разъяснениями, приведенными в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что суд первой инстанции, удовлетворяя требования потребителя по встречному исковому заявлению, данные нормы права при разрешении спора не применил, наличие обстоятельств, которые могут явиться основанием для отказа потребителя от договора о выполнении работы, не проверил и не установил.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о том, что акт сдачи-приемки выполненных работ не подтверждает факта приемки выполненных работ, так как из содержания данного акта с очевидностью следует, что Т. выполненные работы принял, никаких замечаний по поводу качества к выполненным работам не имеет.

Для разрешения вопроса о наличии недостатков выполненных ИП Е. работ и о характере таких недостатков судом апелляционной инстанции была назначена судебная экспертиза, из заключения которой установлено, что выявленные недостатки не являются существенными, так как при их устранении можно продолжать эксплуатацию объекта, могут быть устранены без соразмерных расходов или затрат времени.

Проанализировав характер выявленных экспертом недостатков, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что все имеющиеся недостатки не относятся к категории существенных и не приводят к невозможности или недопустимости использования данного товара в целях, для которых товар такого рода обычно используется.

Принимая во внимание, что Т. не было доказано наличие существенных недостатков выполненных работ, а также учитывая отсутствие доказательств, свидетельствующих о том, что при обнаружении недостатков выполненной работы Т. обращался к подрядчику с требованиями о безвозмездном устранении недостатков в разумный срок, у суда первой инстанции не имелось правовых основания для удовлетворения требований встречного искового заявления.

Руководствуясь статьями 309, 310 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзацем 2 статьи 37 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", установив, что Т., принявший 13 октября 2021 года результаты выполненной работы, окончательную оплату по договору не произвел, то есть в нарушение вышеуказанных правовых норм не исполнил принятые на себя обязательства, пришел к выводу об отмене решения суд первой инстанции с принятием нового решения об удовлетворении исковых требований ИП Е. к Т. о взыскании задолженности по договору, во встречном иске Т. к ИП Е. отказать.

Суд кассационной инстанции с выводами суда апелляционной инстанции согласился.

Дела N 33-20/2024, 88-4864/2024

В случае предоставления банку подтверждений тому, что распоряжение на совершение спорных операций сделало уполномоченное лицо, списание банком денежных средств со счета клиента признается соответствующим условиям договора

Я. обратилась в суд с иском к акционерному коммерческому банку "Алмазэргиэнбанк" акционерное общество (далее - АКБ "Алмазэргиэнбанк" АО) о защите прав потребителя.

Судом установлено, что 28 сентября 2011 года между АКБ "Алмазэргиэнбанк" АО и Я. заключен договор банковского вклада.

09 января 2020 года, 18 мая 2022 года Я. выдала на имя Б. доверенности, в соответствии с которыми истец уполномочила Б. правом распоряжаться принадлежащими ей денежными средствами, находящимися на счетах ответчика.

20 октября 2022 года согласно выписке по счету Б. осуществлены внутрибанковские переводы со счета истца Я. в сумме 565000 рублей посредством ДБО "АЭБ Онлайн" в четыре этапа.

15 декабря 2022 года истец обратилась к ответчику с письменными претензиями, в которых просила вернуть денежные средства, списанные с ее счета, поскольку распоряжений о переводах денежных средств, как на бумажном носителе, так и через систему ДБО, не давались, личный кабинет на данный счет не регистрировался.

Ответом от 10 января 2023 года АКБ "Алмазэргиэнбанк" АО сообщил истцу об отсутствии оснований для удовлетворения претензий, поскольку операции по ее счетам проведены по ДБО "АЭБ Онлайн" представителем, действующим на основании доверенности, в связи с чем в соответствии с пунктом 3.5 Правил об использовании системы дистанционного банковского обслуживания "АЭБ Онлайн" операции признаются совершенными владельцем счета и оспариванию не подлежат.

Постановлением заместителя начальника отдела Следственной части по расследованию преступлений и организованной преступной деятельности Следственного управления Министерства внутренних дел по Республике Саха (Якутия) от 16 октября 2023 года истец признана потерпевшей по уголовному делу, возбужденному 17 марта 2022 года по признакам преступления, предусмотренного пунктом "г" части 3 статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, по факту хищения денежных средств с причинением значительного ущерба гражданину.

Расследованием указанного уголовного дела установлено, что в неустановленное время, но не позднее 02 сентября 2020 года О., находясь в Республике Татарстан, организовал преступную группу в целях дистанционного хищения денежных средств граждан Российской Федерации. В период с ноября 2021 года по 17 марта 2023 года О., З. и иными неустановленными членами преступной группы совершены хищения у жителей Республики Саха (Якутия), в том числе у Я. суммы денежных средств в размере 565000 рублей.

Разрешая данный спор и частично удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции пришел к выводу, что перевод денежных средств был произведен в результате мошеннических действий третьих лиц в отсутствие волеизъявления Я., которой не были даны банку ни согласия, ни поручения - ни лично, ни через личный кабинет третьего лица с помощью системы ДБО, на перевод денежных средств. Электронная подпись не выпускалась, переводы средств по системе быстрых платежей 20 октября 2022 года на суммы свыше 6000 рублей со счета Я. осуществлены без подтверждения динамическими паролями (кодов), направленными СМС-сообщениями. Следовательно, волеизъявления истца на перевод денежных средств посредством использования дистанционного банковского обслуживания не было. Также суд согласился с доводами представителя истца в части того, что банк не проявил должной осмотрительности, хотя имелись все признаки того, что операция выполняется без ведома клиента, поскольку осуществлялись переводы нетипичных размеров сумм, банком не была обеспечена защита и безопасность банковского счета истицы. Доказательств обратному ответчиком не представлено.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции не согласился по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела в доверенностях, выданных истцом Я. на имя Б. на право распоряжения денежными средствами, хранящимися в АКБ "Алмазэргиэнбанк" АО, прописаны полномочия Б., согласно которым он имеет право получать с указанных счетов денежные средства в любой сумме со всеми начисленными процентами, в том числе давать распоряжения о перечислении денежных средств со счетов в любой сумме в безналичном порядке путем перечисления по реквизитам, указанным представителем; запрашивать и получать любую информацию по счетам, в том числе получать выписки о движении денежных средств по счетам; получать пластиковые карты, а также невскрытый PIN-конверт к ним, подавать заявления на перевыпуск пластиковой карты в случае ее утраты или заявления на смену PIN-кода; совершать любые операции по указанным договорам банковского вклада/счетам, закрывать счет/вклад. Для реализации предоставленных полномочий представитель вправе подавать и подписывать любые заявления, платежные документы, а также осуществлять все иные права, необходимые для выполнения указанного поручения.

На дату совершения операций по переводу денежных средств со счета истца вышеуказанные доверенности являлись действующими. В связи с чем, учитывая, что из содержания доверенностей однозначно следует волеизъявление доверителя Я. на предоставление полномочий Б. по получению денежных средств в банке, в том числе дистанционным способом, оснований для отказа в совершении операций у банка не имелось.

Материалами дела подтверждается, что операции были проведены банком на основании платежных поручений о переводе денежных средств. Переводы осуществлены действовавшим от имени истца Б. на основании вышеуказанных доверенностей. Банк обеспечил направление СМС-сообщений с паролями Б. о проведенных транзакциях на номер его мобильного телефона. Статус сообщений "Доставлено". Указанные операции подтверждены одноразовыми паролями, направленными на номер его телефона, и успешно выполнены.

При этом из содержания текста указанных смс-сообщений следует, что банк предупреждал клиента об остережении от действий мошенников с рекомендацией никому не говорить поступивший код. При регистрации в системе "АЭБ Онлайн" код сбрасывался, о чем также был поставлен в известность Б. посредством направления смс-сообщения с предупреждением о возможных действиях мошенников.

Между тем, как следует из содержания искового заявления и пояснений Б. в судебном заседании, при осуществлении операций по переводу денежных средств со счета истца он предоставлял пароли для осуществления операций третьим лицам.

Исходя из изложенного, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что ответчик, получая от доверенного лица истца с принадлежащего ему номера мобильного телефона смс-распоряжения на перечисление денежных средств, являющихся аналогом собственноручной подписи, исполнял указанные распоряжения в соответствии с приведенными выше положениями действующего законодательства. При проведении операций в мобильном приложении были использованы персональные средства доступа клиента, реквизиты банковской карты (логин) и одноразовые пароли, которые являются аналогом собственноручной подписи, что прямо следует из условий использования банковских карт банка, в связи с чем банк не имел оснований для отказа в проведении операций по переводу денежных средств.

Таким образом, списание банком денежных средств в размере 565000 рублей со счета истца соответствовало условиям договора, поскольку банку были предоставлены подтверждения того, что распоряжение на совершение спорных операций сделало уполномоченное на это лицо. Такое подтверждение было осуществлено способом, который соответствовал условиям договора. Следовательно, нарушений обязательств по договору банковского счета со стороны ответчика не имелось.

Оснований полагать, что операции совершались не самим Б., а иным лицом с нарушением порядка использования электронного средства платежа у банка не имелось, поскольку используемые клиентом данные вводились корректно, в дневное время суток, при этом каких-либо заявлений о компрометации логина, пароля, средства подтверждения, утрате мобильного устройства в банк не поступало.

Исходя из установленных по делу и приведенных выше обстоятельств, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что действия банка по списанию денежных средств истца и переводу их на другие счета носили правомерный характер, в связи с чем оснований для удовлетворении заявленных требований о взыскании денежных средств у суда не имелось. Как производные от основных также не подлежали удовлетворению требования о взыскании компенсации морального вреда и штрафа, государственной пошлины.

Судебной коллегией по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции выводы суда апелляционной инстанции признаны верными, в связи с чем обжалуемое апелляционное определение оставлено без изменения.

Дела N 33-619/2024, 88-5986/2024

Споры, вытекающие из кредитных договоров и договоров займа

При установлении необоснованности применения неустойки за имеющее место нарушение денежного обязательства применение положений пункта 1 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации является правомерным

Кредитное учреждение обратилось в суд с заявлением о признании незаконным и отмене решения уполномоченного по правам потребителей финансовых услуг в сферах кредитной кооперации, деятельности кредитных организаций, ломбардов и негосударственных пенсионных фондов (далее - финансовый уполномоченный), которым частично удовлетворено требование К., в его пользу взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами, удержанными кредитным учреждением в счет платы за дополнительную услугу при предоставлении кредита по договору потребительского кредита, в результате оказания которой К. стал застрахованным лицом по договору страхования от 22 апреля 2020 года.

Полагая, что оспариваемое решение принято с нарушением статьи 15 Федерального закона от 4 июня 2018 года N 123-ФЗ "Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг", заявитель указал, что требование не подлежало рассмотрению, поскольку на дату обращения К. к финансовому уполномоченному (06 июня 2023 года) прошло более трех лет с даты начисления неустойки (24 апреля 2020 года). Также решение о взыскании процентов, предусмотренных по статье 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, принято за рамками заявленных требований, поскольку такого требования К. не заявлял, заключение договора кредита с оформлением услуги страхования являлось его добровольным решением, навязывания договора страхования допущено не было. Кроме того, кредитное учреждение не является стороной договора страхования, денежные средства в оплату договора страхования были переведены по поручению К. страховщику.

Истцом также заявлено ходатайство о восстановлении срока на обжалование решения финансового уполномоченного, которое судом первой инстанции было удовлетворено.

Учитывая, что оснований для взыскания неустойки, предусмотренной пунктом 5 статьи 28 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей", не имеется, поскольку возврат не связан с недостатками оказанной услуги, а требований о взыскании процентов по статье 395 Гражданского кодекса Российской Федерации потребитель не заявлял, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для взыскания в пользу потребителя процентов на основании статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации и об отмене решения финансового уполномоченного в части взыскания процентов, в удовлетворении остальной части требований отказано.

Суд апелляционной инстанции с выводом суда о частичном удовлетворении требований не согласился, отменил решение суда первой инстанции с принятием нового решения об отказе в удовлетворении иска, указав на следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 819 Гражданского кодекса Российской Федерации по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты за пользование ею, а также предусмотренные кредитным договором иные платежи, в том числе связанные с предоставлением кредита.

Под неустойкой в силу положений части 1 статьи 330 Гражданского кодекса Российской Федерации понимается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения.

Из пункта 1 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случаях неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты на сумму долга. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Пунктом 3 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что проценты за пользование чужими средствами взимаются по день уплаты суммы этих средств кредитору, если законом, иными правовыми актами или договором не установлен для начисления процентов более короткий срок.

Из положений статей 2, 15, 22 Федерального закона от 4 июня 2018 года N 123-ФЗ "Об уполномоченном по правам потребителей финансовых услуг" усматривается, что финансовый уполномоченный рассматривает и принимает решение в отношении тех видов требований, которые указаны в обращении потребителя.

В этой связи, учитывая, что потребитель в своем обращении к финансовому уполномоченному не обязан указывать норму закона, на которой основано его требование, поскольку в обращении К. к финансовому уполномоченному содержалось требование о применении меры гражданско-правовой ответственности к кредитному учреждению за неправомерное удержание денежных средств, вывод финансового уполномоченного, указанный в оспариваемом решении, о наличии оснований для взыскания с кредитного учреждения в пользу К. процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленный размер, период начисления, суд апелляционной инстанции нашел верным.

Таким образом, учитывая схожую правовую природу неустойки за нарушение срока исполнения обязательства и процентов, предусмотренных статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, которые предусматривают ответственность за неправомерное удержание денежных средств, финансовый уполномоченный в пределах своих полномочий обоснованно принял решение о взыскании с банка процентов, предусмотренных статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 28 мая 2024 года апелляционное определение оставлено без изменения.

Дела N 33-255/2024, 88-5271/2024

Обоснованным признается судебное решение, в котором всесторонне и полно установлены все юридически значимые для дела факты, подтвержденные доказательствами, отвечающими требованиям относимости, допустимости, достоверности и достаточности, а сами выводы суда соответствуют обстоятельствам дела

Общество с ограниченной ответственностью "Миндолг" (далее - ООО "Миндолг") обратилось в суд с исковым заявлением к К. о взыскании денежных средств по кредитному договору.

Заявляя рассматриваемые требования, истец ООО "Миндолг" (правопреемник ООО "МигКредит") ссылался на ненадлежащее исполнение К. обязательств по договору потребительского займа от 10 апреля 2017 года, заключенному с ответчиком в электронном виде через систему моментального электронного взаимодействия, по условиям которого заемщику предоставлены денежные средства на условиях займа размере 81500 рублей со сроком возврата до 13 марта 2018 года под 212,348% годовых.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 309, 310, 809-811, 819 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 6 апреля 2011 года N 63-ФЗ "Об электронной подписи", исходил из того, что между ООО "МигКредит" и К. посредством использования простой электронной подписи заключен договор займа, по условиям которого ООО "МигКредит" предоставил заемщику потребительский займ, а также из нарушения ответчиком обязательств по его возврату.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился, оставил решение суда без изменения.

Судебная коллегия по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции с судебными постановлениями судов первой и апелляционной инстанций не согласилась по следующим основаниям.

В соответствии с частью 1 статьи 7 Федерального закона от 21 декабря 2013 года N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)" (далее - Закон о потребительском кредите) договор потребительского кредита (займа) заключается в порядке, установленном законодательством Российской Федерации для кредитного договора, договора займа, с учетом особенностей, предусмотренных этим законом.

В силу части 6 статьи 7 Закон о потребительском кредите договор потребительского кредита считается заключенным, если между сторонами договора достигнуто согласие по всем индивидуальным условиям договора, указанным в части 9 статьи 5 данного закона. Договор потребительского займа считается заключенным с момента передачи заемщику денежных средств.

Частью 14 статьи 7 Закон о потребительском кредите установлено, что документы, необходимые для заключения договора потребительского кредита (займа) в соответствии с настоящей статьей, включая индивидуальные условия договора потребительского кредита (займа) и заявление о предоставлении потребительского кредита (займа), могут быть подписаны сторонами с использованием аналога собственноручной подписи способом, подтверждающим ее принадлежность сторонам в соответствии с требованиями федеральных законов, и направлены с использованием информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети "Интернет".

В силу приведенных положений закона заключение договора потребительского кредита предполагает последовательное совершение сторонами ряда действий, в частности формирование кредитором общих условий потребительского кредита, размещение кредитором информации об этих условиях, в том числе в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", согласование сторонами индивидуальных условий договора потребительского кредита, подачу потребителем в необходимых случаях заявления на предоставление кредита и на оказание дополнительных услуг кредитором или третьими лицами, составление письменного договора потребительского кредита по установленной форме, ознакомление с ним потребителя, подписание его сторонами, в том числе аналогом собственноручной подписи, с подтверждением потребителем получения им необходимой информации и согласия с условиями кредитования, а также предоставление кредитором денежных средств потребителю.

Поскольку для возникновения обязательств по договору займа требуется фактическая передача кредитором должнику денежных средств (или других вещей, определенных родовыми признаками) именно на условиях договора займа, то в случае спора на кредиторе лежит обязанность доказать факт передачи должнику предмета займа и то, что между сторонами возникли отношения, регулируемые главой 42 Гражданского кодекса Российской Федерации, а на заемщике - факт надлежащего исполнения обязательств по возврату займа либо безденежность займа (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2015), утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25 ноября 2015 года).

В подтверждение факта перечисления ООО "МигКредит" К. денежных средств по договору потребительского займа от 10 апреля 2017 года истцом ООО "Миндолг" предоставлен реестр отправлений переводов/платежей, из которого следует, что на имя К. произведено перечисление денежных средств в размере 81500 рублей При этом данных на какие именно реквизиты произведено перечисление указанный реестр не содержит.

Сам по себе представленный истцом реестр отправлений переводов/платежей, являющийся внутренним учетным документом кредитора, не может подтверждать факт предоставления займа.

По условиям договора потребительский займ предоставляется путем единовременного перечисления на банковский счет, открытый для расчетов с использованием банковской карты на банковские реквизиты (пункты 9, 17 договора).

Между тем указанные фактические обстоятельства, а именно согласование сторонами предоставления займа посредством перечисления заемщику на банковский счет, не были предметом исследования и оценки судом, при том, что ответчик К. факт заключения ею договора займа, получения денежных средств, а также принадлежность банковской карты не подтверждала.

По настоящему делу суд, делая вывод о наличии между сторонами заемных правоотношений, сослался на договор займа, подписанный посредством использования простой электронной подписи, а также на вышеуказанный реестр переводов.

Между тем суды не учли, что в ходе рассмотрения дела, а также в суде апелляционной инстанции, ответчик факт заключения договора займа не подтверждала, смс-код, являющийся аналогом собственноручной подписи, от ООО "МигКредит" не получала, в его адрес соответствующее подтверждение не направляла, доказательств, подтверждающих предоставление ей денежных средств по договору займа, истец суду не представил.

При этом материалы дела не содержат данных о направлении в адрес К. оферты на предоставление займа, содержащей индивидуальные условия договора потребительского займа, SMS-сообщений, содержащих код подтверждения (простая электронная подпись), а также, что оферта на предоставление займа акцептована заемщиком путем подписания кодом подтверждения (простой электронной подписью).

При указанных обстоятельствах апелляционное определение отменено с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

Дела N 33-256/2024, 88-5154/2024

По делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения или сбережения имущества ответчиком, а на ответчика - обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения или сбережения такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату

Банк обратился в суд с иском к И. о взыскании неосновательного обогащения, ссылаясь на то, что 22 декабря 2015 года между кредитным учреждением и И. был заключен кредитный договор на сумму 195105 рублей. Кредитное учреждение было реорганизовано в Банк, оригинал кредитного договора утрачен, в связи с чем полагал, что на стороне И. возникло неосновательное обогащение.

Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что утрата кредитного договора не является основанием для освобождения заемщика от исполнения обязательств по нему, учитывая представленные документы, а также тот факт, что И. не оспаривает сам факт его заключения. Кроме того, судом указано, что банк исполнил свои обязательства по кредитному договору, перечислив денежные средства на расчетный счет ответчика, что подтверждается выпиской по счету, что в совокупности свидетельствует о заключении договора между сторонами.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции не согласился по следующим основаниям.

Судом установлено, что основанием для обращения Банком в суд с настоящим иском послужило неисполнение И. обязательств по кредитному договору, при этом самого кредитного договора истцом в материалы дела не представлено.

Согласно пункту 1 статьи 819 Гражданского кодекса Российской Федерации по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты за пользование ею, а также предусмотренные кредитным договором иные платежи, в том числе связанные с предоставлением кредита.

Кредитный договор должен быть заключен в письменной форме.

Несоблюдение письменной формы влечет недействительность кредитного договора. Такой договор считается ничтожным (статья 820 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В силу пункта 4 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

Таким образом, по делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения ответчиком имущества за счет истца либо факт сбережения ответчиком имущества за счет истца, а на ответчика - обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения или сбережения такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату.

Денежные средства и иное имущество не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения, если будет установлено, что воля передавшего их лица осуществлена в отсутствие обязательства.

Исследовав и оценив представленные доказательства, применив положения статей 153, 154, 162, 420, 432, 819, 820, 1102, 1107 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований, исходя из недоказанности возникновения на стороне ответчика неосновательного обогащения.

Поскольку установлено, что банком в обоснование требований доказательств заключения кредитного договора с ответчиком не представлено, как не представлено и доказательств исполнения им обязательств по перечислению денежных средств И., суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене решения суда первой инстанции с принятием нового решения об отказе в иске.

Суд кассационной инстанции оставил постановление суда апелляционной инстанции без изменения, кассационную жалобу Банка без удовлетворения.

Дела N 33-3335/2023, 88-1014/2024

Если в договоре указано, что проценты за пользование займом уплачиваются позднее его возврата, срок исковой давности об уплате таких процентов, начисленных до наступления срока возврата займа, исчисляется отдельно по этому обязательству и не зависит от истечения срока исковой давности по требованию о возврате основного долга

Публичное акционерное общество (далее - ПАО) "Сбербанк России" обратилось в суд с иском к Ж. о взыскании задолженности по кредитному договору.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 199 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что с настоящим иском банк обратился в суд за пределами установленного законом срока, при этом доказательств, свидетельствующих о наличии обстоятельств, объективно препятствовавших истцу в установленный законом срок обратиться в суд с данными требованиями, не представлено. Суд пришел к выводу, что пропуск срока для обращения в суд, о применении которого заявлено стороной ответчика в споре, является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований, ввиду чего отказал в удовлетворении иска в связи с пропуском истцом срока исковой давности.

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции, направив дело на новое рассмотрение, по следующим основаниям.

Правила определения момента начала течения исковой давности установлены статьей 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно пункту 1 которой течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила устанавливаются настоящим Кодексом и иными законами.

В силу абзаца первого пункта 2 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации по обязательствам с определенным сроком исполнения течение исковой давности начинается по окончании срока исполнения; в абзаце втором закреплено, что по обязательствам, срок исполнения которых не определен либо определен моментом востребования, течение исковой давности начинается с момента, когда у кредитора возникает право предъявить требование об исполнении обязательства, а если должнику предоставляется льготный срок для исполнения такого требования, исчисление исковой давности начинается по окончании указанного срока.

То есть о невнесении очередного ежемесячного платежа кредитору становится известно на следующий день после даты, в которую заемщику надлежало осуществить очередной платеж, при этом срок исковой давности по каждому повременному требованию исчисляется отдельно и составляет три года.

Пунктами 24, 26 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу. Предъявление в суд главного требования не влияет на течение срока исковой давности по дополнительным требованиям (статья 207 Гражданского кодекса Российской Федерации). Например, в случае предъявления иска о взыскании лишь суммы основного долга срок исковой давности по требованию о взыскании неустойки продолжает течь.

Согласно пункту 1 статьи 207 Гражданского кодекса Российской Федерации с истечением срока исковой давности по главному требованию считается истекшим срок исковой давности и по дополнительным требованиям (проценты, неустойка, залог, поручительство, требование о возмещении неполученных доходов при истечении срока исковой давности по требованию о возвращении неосновательного обогащения и т.п.), в том числе возникшим после начала течения срока исковой давности по главному требованию.

Вместе с тем, если стороны договора займа (кредита) установили в договоре, что проценты, подлежащие уплате заемщиком на сумму займа в размере и в порядке, определяемых пунктом 1 статьи 809 Гражданского кодекса Российской Федерации, уплачиваются позднее срока возврата основной суммы займа (кредита), срок исковой давности по требованию об уплате суммы таких процентов, начисленных до наступления срока возврата займа (кредита), исчисляется отдельно по этому обязательству и не зависит от истечения срока исковой давности по требованию о возврате основной суммы займа (кредита).

Из материалов дела следует, что по кредитному договору от 07 апреля 2015 года проценты за пользование кредитом уплачиваются по дату окончательного погашения задолженности. В данном случае по 06 сентября 2021 года (оплата должником задолженности по основному долгу).

При этом в силу пункта 1 статьи 6, пункта 3 статьи 204 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности не течет на протяжении всего времени пока осуществляется судебная защита (в данном случае с даты предъявления в суд заявления о выдаче судебного приказа и до его отмены).

В случае отмены судебного приказа, если не истекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев (пункт 1 статьи 6, пункт 3 статьи 204 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности").

Суд первой инстанции при рассмотрении дела вышеуказанные положения закона не учел.

Судебным приказом мирового судьи от 15 августа 2016 года с ответчика Ж. взыскана задолженность за период с 11 января 2016 года по 4 июля 2016 года в размере 198309,59 рублей. Задолженность была погашена ответчиком 06 сентября 2021 года.

Исходя из приведенных норм права, проценты по данному кредитному договору начисляются ежемесячно до полного погашения основного долга. Основной долг погашен 06 сентября 2021 года, следовательно, до указанной даты проценты подлежат начислению, срок исковой давности следует исчислять отдельно по каждому просроченному платежу.

07 июля 2023 года истец обратился к мировому судье о вынесении судебного приказа о взыскании с должника Ж. процентов по кредитному договору от 07 апреля 2015 года, то есть срок исковой давности приостановлен с 07 июля 2023 года.

14 июля 2023 года выдан судебный приказ.

21 сентября 2023 года мировым судьей отменен судебный приказ в связи с поступившим возражением от должника.

Таким образом, срок исковой давности был приостановлен на протяжении всего времени пока осуществляется судебная защита, то есть на 76 дней.

При таких обстоятельствах с учетом приведенных выше положений закона и разъяснений для правильного исчисления срока исковой давности необходимо определить трехлетний период, предшествующей дате обращения истца с иском в суд.

С данным иском банк обратился 08 ноября 2023 года (08 ноября 2023 года - 3 года - 76 дней (судебная защита)). При этом суду следовало учесть, что истец уточнил требования и просил взыскать с 24 апреля 2020 года по 06 сентября 2021 года, следовательно, срок исковой давности пропущен истцом частично.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 02 июля 2024 года апелляционное определение оставлено без изменения.

Дела N 33-923/2024, 88-6479/2024

Неустойка за просрочку выплаты страхового возмещения, предусмотренная пунктом 5 статьи 28 Закона о защите прав потребителей, не может превышать размера страховой премии

Страховая компания обратилась в суд с иском к К. о признании недействительным договора страхования, применении последствий недействительности сделки.

Не согласившись с требованиями истца, К. обратилась в суд со встречным иском к страховой компании о взыскании денежных средств.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Саха (Якутия), в удовлетворении исковых требований страховой компании отказано в полном объеме. Встречное исковое заявление К. к страховой компании удовлетворено частично. Со страховой компании в пользу выгодоприобретателя взыскано страховое возмещение в размере 6840000 рублей в счет погашения задолженности К. по кредитному договору от 17 января 2022 года. Также со страховой компании в пользу К. взыскана неустойка в размере 49971,50 рублей, компенсация морального вреда в размере 20000 рублей, штраф - 3454985,75 рублей, расходы по уплате государственной пошлины.

Разрешая спор по первоначальному и встречному искам, суд первой инстанции, оценив доказательства в их совокупности, руководствуясь положениями статей 330, 934, 942, 943, 944 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 1, 13, 28, 39 Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" (далее - Закон о защите прав потребителей), разъяснениями, данными в пункте 10 Обзора практики рассмотрения судами споров, возникающих из отношений по добровольному личному страхованию, связанному с предоставлением потребительского кредита, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 05 июня 2019 года, в пункте 45 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", исходил из доказанности факта наступления страхового случая в период действия договора страхования жизни.

Установив отсутствие у К. до и на момент заключения договора страхования перенесенного заболевания, о котором, по мнению страховщика, не сообщила К. при заключении договора страхования, суд признал необоснованными требования первоначального истца о признании договора страхования недействительным, отказав в их удовлетворении.

Выводы суда первой инстанции поддержаны судом апелляционной инстанции.

Проверив обжалуемые судебные постановления в пределах доводов кассационной жалобы страховой компании, суд кассационной инстанции указал на неверное определение размера неустойки и штрафа.

Определяя размер неустойки, подлежащей взысканию в пользу потребителя со страховщика, нарушившего обязательство по выплате страхового возмещения, суд, установив размер уплаченной К. страховой премии за первый период страхования в размере 39193,20 рублей, ссылаясь на положения пункта 5 статьи 28 Закона о защите прав потребителей, неправильно применил данную норму при расчете размера неустойки.

Из правового смысла абзаца четвертого пункта 5 статьи 28 Закона о защите прав потребителей, а также разъяснений, содержащихся в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 года N 20 "О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан" следует, что размер неустойки не может превышать размер страховой премии, уплаченной К. в сумме 39193,20 рублей, что не было учтено судебными инстанциями.

Кроме того, суд кассационной инстанции не согласился с рассчитанной суммой штрафа, взысканной в пользу истца по встречному иску в размере 3454985,75 рублей, в силу следующего.

В соответствии с частью 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Определяя размер штрафа за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя, суд исходил из сумм, взысканных как в пользу потребителя К., так и в пользу выгодоприобретателя, что не соответствует положениям части 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей.

При таких обстоятельствах выводы суда об определении размера неустойки, штрафа и, как следствие, размера государственной пошлины признаны неверными.

Дела N 33-2409/2023, 88-156/2024

Разрешение споров, возникающих из наследственных отношений

Наличие у Общества перед кредиторами задолженности по заработной плате не свидетельствует о том, что по такому обязательству должен отвечать участник и директор Общества, а, следовательно, и его наследник

П., Б. обратились с иском к Г. о возложении обязанности по оформлению права на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью "Восход" (далее - ООО "Восход"), в обоснование которого указали на то, что решением суда от 24 ноября 2021 года с ООО "Восход" в пользу истцов взыскана задолженность по заработной плате в размере 150000 рублей каждому. Исполнительные производства в отношении ООО "Восход" окончены в связи с невозможностью взыскания денежных средств. Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц учредителем и директором ООО "Восход" является М., который умер 30 ноября 2021 года. Единственным наследником М. является его сын Г., который принял наследство, однако, ответчик уклонился от оформления права собственности на долю в уставном капитале общества. Истцы полагают, что данный факт противоречит закону и препятствует исполнению судебного решения от 24 ноября 2021 года, а также лишает истцов права на обращение в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности руководителя ООО "Восход".

Разрешая заявленные требования и отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 1112, 1153, 1176 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктами 1, 2 статьи 50 Федерального закона от 8 февраля 1998 года N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", учитывая, что ответчик принял наследственное имущество М. в установленный законом срок, пришел к выводу о том, что со дня открытия наследства к наследнику перешли все права, в том числе и в отношении доли в уставном капитале ООО "Восход". При этом суд указал, что ООО "Восход" свою деятельность не прекратило, не исключено из Единого государственного реестра юридических лиц, то есть несет ответственность по всем своим обязательствам, возникшим в ходе хозяйственной деятельности.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводом суда первой инстанции с указанием на следующее.

Суд первой инстанции правомерно указал, что в силу пункта 1 статьи 1110 Гражданского кодекса Российской Федерации при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, в связи с чем факт бездействия ответчика по внесению изменений в единый государственный реестр юридических лиц не имеет правового значения, поскольку ответчик является собственником доли в уставном капитале общества в силу закона.

По общему правилу, закрепленному в пункте 3 статьи 308 Гражданского кодекса Российской Федерации, обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц).

Переход неисполненного обязательства по выплате заработной платы от работодателя к другому лицу возможен только по общим правилам правопреемства, которые не предусматривают возможности перехода обязательства общества к наследникам учредителя такого общества.

Отклоняя доводы истцов о том, что при переходе права на долю в уставном капитале общества и ее регистрации в едином государственном реестре юридических лиц истцы будут иметь право предъявить требования к наследнику в пределах принятого им наследства, суд с учетом положений статей 20, 22 Трудового кодекса Российской Федерации правильно указал, что обязанность по выплате заработной платы является обязанностью работодателя, которым является ООО "Восход", а не наследодатель Г. При этом судом установлено, что ООО "Восход" свою деятельность не прекратило, не исключено из единого государственного реестра юридических лиц, то есть несет ответственность по всем своим обязательствам, возникшим в ходе хозяйственной деятельности.

Ссылка в жалобе на положения статей 8, 12, 21 Федерального Закона от 08 февраля 1992 года N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" не имеет юридического значения в настоящем споре, поскольку указанные нормы регламентирует вопросы перехода доли в уставном капитале и права участников общества.

С выводами судов первой и апелляционной инстанций согласился суд кассационной инстанции, оставив судебные акты без изменения.

Дела N 33-3443/2023, 88-2554/2024

В случае отсутствия графика погашения кредита дата внесения последнего платежа имеет существенное юридическое значение для исчисления срока исковой давности

Банк обратился в суд с иском к наследственному имуществу, оставшемуся после смерти М. о взыскании задолженности по кредитному договору в пределах стоимости наследственного имущества, указав в обоснование, что 31 августа 2017 года между истцом и М. был заключен кредитный договор на сумму 15000 рублей под 0% годовых сроком на 120 месяцев. В мае 2020 года заемщик М. умер. До настоящего времени задолженность по указанному договору не погашена, которая по состоянию на 23 июня 2023 года составила в размере 89535 рублей 32 копейки. Просил взыскать указанную задолженность с наследника в пределах стоимости принятого наследственного имущества.

К участию в деле в качестве соответчика привлечена Ч.

Решением суда первой инстанции иск удовлетворен частично, с Ч. в пользу Банка в пределах стоимости наследственного имущества взыскана задолженность по кредитному договору в размере 73831,88 рублей, расходы по уплате государственной пошлины. В удовлетворении остальной части иска отказано.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что заемщиком ненадлежащим образом исполнялись обязательства по кредитному договору, в связи с чем, отклонив доводы ответчика о пропуске истцом срока исковой давности, частично удовлетворил исковые требования Банка, взыскав с наследника, принявшего наследство, задолженность по кредитному договору в пределах стоимости перешедшего к ней наследственного имущества. Также указал, что комиссия за пакет услуг "Льготная защита платежа" не была оплачена клиентом в полном объеме в течение трех последовательных платежей, в связи с чем произведено автоматическое отключение пакета данной услуги, следовательно, на момент смерти М. кредитный договор не застрахован.

Проверяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда о том, что в рассматриваемом случае отсутствовало обеспечение исполнения обязательств М. по кредитному договору в виде договора страхования. Между тем не согласился с выводами суда об отсутствии оснований для применения по заявлению ответчика срока исковой давности по заявленным требованиям.

Оценив представленные доказательства, применив положения статей 195, 196, 199, 309, 310, 811, 819 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснения, изложенные в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", Федерального закона от 21 декабря 2013 года N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)", индивидуальных и общих условий договора потребительского кредита, установив, что в нарушение требований Федерального закона от 21 декабря 2013 года N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)" банком не было надлежащим образом обеспечено наличие в индивидуальных и общих условиях кредитного договора сведений, указание которых является обязательным, а именно сведений, позволяющим определить количество, размер и периодичность платежей по договору или порядок определения этих платежей, приняв во внимание, что требования истца вытекают из договора о предоставлении кредита путем выпуска и обслуживания банковской кредитной карты, а график погашения кредита отсутствует, установив, что последний платеж по кредиту был осуществлен 12 мая 2020 года и именно с указанной даты истцу должно было стать известно о нарушении своих прав, исковое заявление было подано в суд 10 октября 2023 года, то есть с пропуском установленного законом срока исковой давности, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований.

Поскольку момент, с которым действующее законодательство связывает начало исчисления срока исковой давности, определен верно, выводы суда апелляционной инстанции признаны судом кассационной инстанции правильными.

Дела N 33-500/2024, 88-4506/2024

Разрешение споров, возникающих из семейных правоотношений

В случае виновного противоправного поведения родителей и в ситуации, когда защитить права и интересы ребенка другим путем невозможно, суд может применить к такому родителю крайнюю меру ответственности в виде лишения родительских прав

Р. обратилась в суд с иском к М. о лишении родительских прав, указывая, что стороны в зарегистрированном браке не состояли, имеют совместного ребенка Л, с марта 2016 года стороны совместно не проживают. На основании приговора суда М. признан виновным в совершении тяжкого преступления.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, М. является отцом несовершеннолетнего Л., который проживает с матерью.

Согласно ответу ИЦ МВД по Республике Саха (Якутия) М. неоднократно привлекался к уголовной ответственности. На момент рассмотрения настоящего дела ответчик М. отбывает наказание за совершение преступления, предусмотренного пунктом "б" части 4 статьи 132 Уголовного кодекса Российской Федерации.

На учете в наркологическом, психоневрологическом диспенсере, а также в комиссии по делам несовершеннолетних ответчик не состоит. Имеет задолженность по алиментам за период с 1 мая 2019 года по 30 июня 2023 года на содержание несовершеннолетнего ребенка в размере 481937 рублей.

С момента заключения ответчика под стражу с 2020 года М. осуществлял перечисление денежных средств в счет оплаты алиментов через своих знакомых, что истцом не оспаривалось.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из отсутствия доказательств, свидетельствующих о том, что ответчик уклоняется от выполнения обязанностей родителей, жестоко обращался с ребенком, в том числе осуществлял физическое или психическое насилие над ним. Установлено наличие между сторонами конфликтных отношений.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции по следующим основаниям.

В силу статей 63, 80 Семейного кодекса Российской Федерации родители обязаны воспитывать своих детей, заботиться об их здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии, обеспечивать получение детьми основного общего образования, а также содержать своих несовершеннолетних детей.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 года N 10 "О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с воспитанием детей", судам следует учитывать, что лишение родительских прав является крайней мерой. В исключительных случаях при доказанности виновного поведения родителя суд с учетом характера его поведения, личности и других конкретных обстоятельств вправе отказать в удовлетворении иска о лишении родительских прав и предупредить ответчика о необходимости изменения своего отношения к воспитанию детей, возложив на органы опеки и попечительства контроль за выполнением им родительских обязанностей.

Приговором суда М. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного по пункту "б" части 4 статьи 132 Уголовного кодекса Российской Федерации, относящийся к категории особо тяжких преступлений.

Наличие указанного приговора в отношении М. может сказаться на физическом, психологическом, психическом и психоэмоциональном состоянии ребенка, поскольку преступные действия родителя, совершенные в отношении малолетнего ребенка, нарушают права ребенка на жизнь, безопасность, неопасную семейную среду, личную, нравственную и половую неприкосновенность. Таким образом, ответчик не обеспечил условия для нормального физического и нравственного развития своего сына и в дальнейшем общение отца с сыном может создать реальную угрозу его жизни и здоровью. Данным обстоятельствам по делу судом первой инстанции не была дана надлежащая оценка.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, с учетом мнения несовершеннолетнего М., просившего лишить ответчика родительских прав, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отмене решения суда первой инстанции и принятии нового решения об удовлетворении иска.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 16 мая 2024 года апелляционное определение оставлено без изменения.

Дела N 33-393/2024, 88-4062/2024

Вопрос о размере алиментов при его оспаривании сторонами исполнительного производства подлежит разрешению судом в порядке искового производства по правилам, предусмотренным гражданским процессуальным законодательством

Ш. обратился в суд с иском к А. о перерасчете размера задолженности по алиментам.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, заочным решением суда первой инстанции от 14 сентября 2020 года с Ш. в пользу А. взысканы алименты на содержание несовершеннолетнего ребенка С. в размере 1/4 заработка и (или) иного дохода ежемесячно, начиная с 29 мая 2019 года до совершеннолетия ребенка.

29 марта 2023 судебным приставом-исполнителем обращено взыскание на заработную плату и иные доходы должника на содержание ребенка С. в размере 70% процентов заработной платы.

Постановлением судебного пристава-исполнителя от 24 мая 2023 года произведен расчет задолженности по алиментам, согласно которому задолженность Ш. по алиментам за период с 29 мая 2019 года по 31 марта 2023 года составила 1249530,32 рублей.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из тех обстоятельств, что истцом избран ненадлежащий способ защиты нарушенного права, постановление судебного пристава-исполнителя истцом в порядке Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации в суде не оспорено. В нарушение статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истцом относимых, допустимых и достоверных доказательств для освобождения его от уплаты алиментов или снижения их размера суду не представлено и в материалах дела их имеется.

С выводами суда первой инстанции суд апелляционной инстанции не согласился, исходя из следующего.

В соответствии с пунктом 5 статьи 113 Семейного кодекса Российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в абзаце втором пункта 62 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 года N 56 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных со взысканием алиментов", вопрос о размере алиментов при его оспаривании сторонами исполнительного производства подлежит разрешению судом в порядке искового производства по правилам, предусмотренным гражданским процессуальным законодательством.

Как следует из искового заявления, Ш. не согласен с суммой задолженности по алиментам, то есть имеется спор между должником и взыскателем о размере алиментов, который подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о рассмотрении иска в порядке административного судопроизводства не основан на законе.

Обращаясь в суд с указанным иском истец ссылается на то, что А. и их несовершеннолетние дети К. и С. с момента вынесения заочного решения и до 15 апреля 2023 года фактически проживали с ответчиком Ш. и последний нес все затраты по содержанию детей.

Оценивая указанный довод, суд апелляционной инстанции указал, что совместное проживание родителей и несение расходов по содержанию детей при наличии судебного акта, которым взысканы алименты на содержание несовершеннолетних детей, не освобождает должника от исполнения решения суда и не лишает взыскателя права предъявления исполнительного листа к исполнению.

Юридическими значимыми обстоятельствами при разрешении данной категории дел являются в каком размере были уплачены алименты за определенный период времени, производилось ли удержание алиментов в размере, установленном решением суда, и имеется (отсутствует) ли задолженность, исходя из произведенных должником выплат по алиментам.

Разрешая спор об определении размера задолженности по алиментам, суд апелляционной инстанции пришел к следующему.

В силу статьи 113, пункта 2 статьи 107 Семейного кодекса Российской Федерации алименты за период, предшествовавший предъявлению исполнительного документа, взыскиваются независимо от трехлетнего срока, но не ранее присуждения алиментов, только в том случае, если задолженность образовалась в результате виновных действий лица, обязанного уплачивать алименты (должника в исполнительном производстве), то есть в случае намеренного уклонения от уплаты алиментов. При отсутствии вины обязанного уплачивать алименты лица задолженность может быть взыскана лишь за три года, предшествующие предъявлению исполнительного листа.

Виновных действий по уклонению от уплаты алиментов со стороны истца Ш. суд апелляционной инстанции не усмотрел, поскольку свои доходы истец не скрывал, удержание алиментов производилось по месту работы должника, всего удержано 348021,43 рублей.

Однако суд первой инстанции эти обстоятельства не проверил, ограничившись суждением о том, что относимых, допустимых и достоверных доказательств для освобождения истца от уплаты алиментов или снижения их размера суду не представлены.

Таким образом, период расчета подлежащих взысканию алиментов с должника в пользу взыскателя подлежит исчислению с 09 февраля 2020 года по 31 марта 2023 года в соответствии с требованиями части первой статьи 113 Семейного кодекса Российской Федерации в пределах трехлетнего срока, предшествовавшего предъявлению исполнительного листа, который составит 525 392,96 рублей (873 414,39 рублей (фактическое начисление) - 348 021,43 рублей (удержания)), исходя из расчета предоставленного бухгалтером Управления федеральной службы исполнения наказаний по Республике Саха (Якутия) о начислении заработной платы истца, размере алиментов и удержаний.

При указанных обстоятельствах решение суда отменено, как постановленное при неправильном определении обстоятельств, имеющих значение для дела, неправильном применении норм материального права, с вынесением нового решения об удовлетворении иска в части.

С выводами суда апелляционной инстанции согласился суд кассационной инстанции.

Дела N 33-3324/2023, 88-3589/2024

Процессуальные вопросы

Критерием отнесения того или иного дела к компетенции арбитражных судов наряду с экономическим характером требования является субъектный состав участников спора

Н. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Эверест" (далее - ООО "Эверест") о взыскании задолженности по договору купли-продажи транспортного средства, неустойки, судебных расходов.

В ходе рассмотрения дела представителем ООО "Эверест" было заявлено ходатайство о передаче дела по подсудности в Арбитражный суд Республики Саха (Якутия).

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что между ООО "ТК Альянс" и ООО "Эверест" был заключен договор купли-продажи транспортного средства.

13 сентября 2023 года между ООО "ТК Альянс" (цедентом) и Н. (цессионарием) заключен договор уступки права требования (цессии), в соответствии с которым право требования уплаты задолженности по договору купли-продажи транспортного средства с должника ООО "Эверест" перешло к Н.

Удовлетворив ходатайство истца о передаче дела по подсудности, суд первой инстанции исходил из того, что Н. зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя с 15 июня 2021 года, основным видом его деятельности является автомобильный грузовой транспорт, а характер спорных правоотношений относится к сфере предпринимательской деятельности, в связи с чем данный спор подведомственен арбитражному суду.

Отменяя определение суда первой инстанции, руководствуясь положениями частей 3, 4 статьи 22 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статьей 27, 28 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции исходил из того, что изменение субъектного состава правоотношения не означает, что новые стороны по-прежнему связаны между собой экономической деятельностью. Определяющим моментом отнесения того или иного дела к подсудности арбитражных судов является субъектный состав, а также предмет спора, экономический (имущественный) характер требования, в связи с чем отсутствие таких условий не позволяет отнести настоящий спор к подведомственности арбитражного суда.

Пунктом 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 12/12 от 18 августа 1992 года "О некоторых вопросах подведомственности дел судам и арбитражным судам" предусмотрено, что гражданские дела подлежат рассмотрению в суде, если хотя бы одной из сторон является гражданин, не имеющий статуса предпринимателя, либо в случае, когда гражданин имеет такой статус, но дело возникло не в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности, или объединение граждан, не являющееся юридическим лицом, либо орган местного самоуправления, не имеющий статуса юридического лица.

Заключая данный договор цессии, Н. по своей воле определил свой статус как гражданина, а не индивидуального предпринимателя, обозначив тем самым отсутствие связи предмета договора с предпринимательской или иной экономической деятельностью.

Судебная коллегия по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции с выводом апелляционного суда согласилась, нашла его основанными на правильном применении к спорным правоотношениям норм материального и процессуального права.

Дела N 33-287/2024, 88-3432/2024

Дело, рассмотрение которого начато одним судьей или составом суда, должно быть рассмотрено этим же судьей или этим же составом суда

П. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Сигма" (далее - ООО "Сигма") о возмещении ущерба.

Определением суда первой инстанции в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, в дело привлечено общество с ограниченной ответственностью "УКОМ".

Решением суда первой инстанции от 24 января 2024 года в удовлетворении иска отказано.

Проверяя дело по апелляционным жалобам законного представителя третьего лица общества с ограниченной ответственностью "УКОМ", истца П. суд апелляционной инстанции перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку основанием для отмены решения суда первой инстанции в любом случае является рассмотрение дела судом в незаконном составе (пункт 1 часть 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 4 статьи 14 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело, рассмотрение которого начато одним судьей или составом суда, должно быть рассмотрено этим же судьей или этим же составом суда.

Замена судьи или нескольких судей возможна в случае:

1) заявленного и удовлетворенного в порядке, установленном настоящим Кодексом, самоотвода или отвода судьи;

2) длительного отсутствия судьи ввиду болезни, отпуска, учебы или служебной командировки;

3) прекращения или приостановления полномочий судьи по основаниям, предусмотренным федеральным законом;

4) перехода к рассмотрению дела по правилам гражданского судопроизводства (часть 5 статьи 14 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Как следует из материалов дела определением суда первой инстанции от 17 ноября 2023 года председательствующим судьей Е. проведена подготовка дела к судебному разбирательству.

Из протокола судебного заседания от 01 декабря 2023 года следует, что судебное заседание открыто в 10 часов 00 минут в составе председательствующего судьи Е., проведено судебное заседание по данному делу, судебное заседание отложено на 15 декабря 2023 года.

26 декабря 2023 года определением суда первой инстанции судьей Б. назначена подготовка дела к судебному разбирательству.

Из протокола судебного заседания от 24 января 2024 года следует, что судебное заседание открыто в 14 часов 30 минут в составе председательствующего судьи Б., окончено принятием решения.

Таким образом, судом первой инстанции был изменен состав суда, рассматривающий настоящий спор.

Между тем дело, рассмотрение которого начато одним судьей или составом суда, должно быть рассмотрено этим же судьей или этим же составом суда, при замене судей, в том числе председательствующего, в деле должно быть мотивированное определение о замене состава суда.

Однако в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства, обосновывающие замену состава суда с указанием основания такой замены, перечень которых установлен частью 5 статьи 14 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Дело N 33-1092/2024

После принятия итогового судебного акта по делу лицо, подавшее апелляционную жалобу, имеет право на возмещение судебных издержек, понесенных в связи с рассмотрением жалобы, в случае, если по результатам рассмотрения дела принят итоговый судебный акт в пользу этого лица

Д. обратился в суд с заявлением о взыскании с публичного акционерного общества "Якутскэнерго" судебных расходов на оплату юридических услуг.

Определением суда первой инстанции иск публичного акционерного общества "Якутскэнерго" к Д. о взыскании задолженности по договору энергоснабжения оставлен без рассмотрения на основании абзаца 8 статьи 222 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Определением суда первой инстанции в удовлетворении заявления о взыскании судебных расходов на оплату юридических услуг отказано.

Отказывая в удовлетворении заявленного требования о взыскании судебных расходов на оплату юридических услуг, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, исходил из того, что в случае оставления искового заявления без рассмотрения оснований для взыскания с истца расходов на оплату услуг представителя, понесенных ответчиком, не имеется.

Суд кассационной инстанции с позицией суда первой и апелляционной инстанции не согласился и указал следующее.

При рассмотрении заявления Д. суд первой инстанции ссылался на абзац 2 пункта 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 года N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", согласно которому если исковое заявление оставлено без рассмотрения в связи с неявкой сторон, не просивших о разбирательстве дела в их отсутствие, в суд по вторичному вызову (абзац седьмой статьи Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебные издержки, понесенные лицами, участвующими в деле, не подлежат распределению по правилам главы 7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Однако согласно разъяснениям, изложенным в абзаце 1 пункта 30 указанного постановления, которые не были учтены судами при рассмотрении заявленного требования, лицо, подавшее апелляционную, кассационную или надзорную жалобу, а также иные лица, фактически участвовавшие в рассмотрении дела на соответствующей стадии процесса, но не подававшие жалобу, имеют право на возмещение судебных издержек, понесенных в связи с рассмотрением жалобы, в случае, если по результатам рассмотрения дела принят итоговый судебный акт в их пользу.

В данном случае решением суда первой инстанции от 26 мая 2022 года, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, исковые требования публичного акционерного общества "Якутскэнерго" к Д. о взыскании задолженности по договору энергоснабжения удовлетворены частично.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 2 февраля 2023 года решение суда и апелляционное определение отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При повторном рассмотрении иск оставлен без рассмотрения.

При этом отмене постановленных по делу судебных актов судом кассационной инстанции 2 февраля 2023 года, предшествовало вынесение судом первой инстанции заочного решения 25 июня 2021 года, которое впоследствии было отменено определением от 6 апреля 2022 года.

Следовательно, по результатам рассмотрения настоящего дела фактически принято итоговое судебное решение в пользу истца, определением суда произведен поворот исполнения заочного решения суда, что судами не учтено.

Обращаясь в суд с заявлением о взыскании судебных расходов на оплату услуг представителя, ответчик представил документы, подтверждающие понесенные им судебные издержки при рассмотрении настоящего гражданского дела. Истец обоснованность требований не оспаривал, полагал заявленные ко взысканию суммы завышенными.

Таким образом, оснований для отказа в удовлетворении заявленного требования о взыскании судебных расходов не имелось.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Саха (Якутия) отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение.

При новом апелляционном рассмотрении дела определение суда первой инстанции отменено с разрешением вопроса по существу. Заявление Д. о взыскании судебных расходов удовлетворено частично, с публичного акционерного общества "Якутскэнерго" в пользу Д. постановлено взыскать расходы по оплате услуг представителя в сумме 30000 рублей.

Дела N 33-3206/2023, 88-92/2024

При обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, в том числе по поводу невыполнения либо ненадлежащего выполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер, работники освобождаются от оплаты судебных расходов

Заочным решением суда первой инстанции исковые требования В. к обществу с ограниченной ответственностью "Персональное решение" ДВ, индивидуальному предпринимателю Л. удовлетворены частично. С индивидуального предпринимателя Л. в пользу В. взыскана оплата услуг в размере 130000 рублей, компенсация морального вреда в размере 3000 рублей. В удовлетворении остальной части иска отказано.

Определением суда первой инстанции в удовлетворении заявления Л. об отмене заочного решения отказано.

Судом апелляционной инстанции решение суда изменено, постановлено взыскать с индивидуального предпринимателя Л. в пользу В. денежные средства за оказанные услуги в размере 9600 рублей.

Разрешая спор и частично удовлетворяя требования иска, суды признали недоказанным наличие между сторонами трудовых отношений и исходили из гражданско-правовых отношений между ИП Л. и В.

Представитель ответчика по доверенности Ш. обратилась с заявлением о взыскании с истца В. судебных расходов на оплату услуг представителя, понесенных ответчиком в связи с рассмотрением вышеуказанного дела, в размере 74096 рублей.

Определением суда первой инстанции в удовлетворении заявления отказано в связи с недоказанностью оплаты расходов, связанных с рассмотрением настоящего дела.

Учитывая, что представленные доказательства подтверждают факт несения ответчиком расходов на оплату услуг представителя, суд апелляционной инстанции определение суда первой инстанции отменил, принял новый судебный акт, которым с В. в пользу индивидуального предпринимателя Л. взысканы расходы по оплате услуг представителя в размере 80000 рублей.

Суд кассационной инстанции с выводом суда апелляционной инстанции не согласился, пришел к выводу об отмене апелляционного определения с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции по следующим основаниям.

Стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах (статья 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Вместе с тем в целях предоставления дополнительных гарантий гражданам при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, и обеспечения их права на судебную защиту при рассмотрении судом споров по таким требованиям в статье 393 Трудового кодекса Российской Федерации установлено исключение из общего правила о распределении судебных расходов.

В соответствии со статьей 393 Трудового кодекса Российской Федерации при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, в том числе по поводу невыполнения либо ненадлежащего выполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер, работники освобождаются от оплаты пошлин и судебных расходов.

Спор по иску об установлении факта трудовых отношений относится к категории трудовых споров, в связи с чем истец по данному иску освобождается от оплаты судебных расходов вне зависимости от результатов рассмотрения дела судом.

В пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что по смыслу подпункта 1 пункта 1 статьи 333.36 части второй Налогового кодекса Российской Федерации и статьи 393 Трудового кодекса Российской Федерации работники при обращении в суд с исками о восстановлении на работе, взыскании заработной платы (денежного содержания) и иными требованиями, вытекающими из трудовых отношений, в том числе по поводу невыполнения либо ненадлежащего выполнения условий трудового договора, носящих гражданско-правовой характер, освобождаются от уплаты судебных расходов.

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, законодатель, предопределяя обязанность государства обеспечивать надлежащую защиту прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, учитывая не только экономическую (материальную), но и организационную зависимость работника от работодателя, предоставил дополнительную гарантию гражданам при обращении их в суд с иском о защите нарушенных или оспариваемых трудовых прав, освободив их от уплаты судебных расходов.

Следовательно, на истца, обратившегося в суд с требованием, вытекающим из трудовых отношений, в том числе с требованием об установлении факта трудовых отношений, не может быть возложена обязанность по оплате судебных расходов другой стороны (ответчика), в пользу которой состоялось решение суда, включая расходы на оплату услуг представителя.

Дела N 33-171/2024, 88-5216/2024

При изменении оснований иска спор не может быть признан тождественным, заинтересованное лицо вправе требовать возбуждения дела и его рассмотрения по существу

Долевые собственники жилого помещения, действующие в своих интересах и интересах несовершеннолетних детей, обратились в суд с иском к органу местного самоуправления о возложении обязанности предоставить жилое помещение по договору социального найма.

Определением суда первой инстанции производство по данному делу прекращено на основании абзаца 3 статьи 220 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (тождество споров).

Суд апелляционной инстанции с выводом суда первой инстанции согласился.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 29 февраля 2024 года определение суда первой инстанции по существу дела отменено.

Прекращая производство по настоящему делу, суд первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, пришел к выводу о тождественности исков по спору о том же предмете, по тем же основаниям и между теми же лицами, указав, что фактически требования истцов направлены на оспаривание ранее принятого судебного акта.

Из апелляционного определения, которым отменено ранее вынесенное решение суда первой инстанции, следует, что судебная коллегия, принимая новое решение, исходила из того, что собственник имеет право на предоставление другого жилого помещения в собственность либо его выкуп, если жилой дом, признанный аварийным и подлежащим сносу, включен в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда, между тем материалами дела не подтверждается, что жилой дом включен в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда. Также объективных сведений, подтверждающих, что дом, принадлежащий истцам, является многоквартирным, в деле не имеется.

Ввиду отсутствия соглашения между истцами и ответчиком о предоставлении взамен жилого помещения, признанного аварийным и непригодным для проживания, другого жилого помещения, судебная коллегия указала, что обеспечение жилищных прав истцов возможно лишь путем выплаты выкупной цены за изымаемое жилое помещение. Наличие одного лишь факта признания жилого помещения аварийным (непригодным для проживания) и подлежащим сносу не является достаточным основанием для внеочередного обеспечения истцов жилым помещением по договору социального найма, при отсутствии иных предусмотренных законом условий: признания органом местного самоуправления граждан малоимущими в установленном порядке.

Истцы вновь обратились в суд с настоящим иском к органу местного самоуправления о предоставлении взамен аварийного во внеочередном порядке равнозначного жилого помещения по договору социального найма.

Обращаясь с настоящим иском в суд, истцы указали, что принадлежащий им на праве собственности жилой дом признан непригодным для проживания, с 11 августа 2017 года истцы состоят на учете в органе местного самоуправления как нуждающиеся в жилом помещении, а нормативное регулирование внеочередного порядка предоставления жилых помещений по договору социального найма гражданам, единственные жилые помещения которых признаны в установленном порядке непригодными для проживания и ремонту или реконструкции не подлежат, изменилось в связи с принятием Конституционным Судом Российской Федерации постановления от 25 апреля 2023 года N 20-П.

Прекращая производство по делу, суды не учли, что истцы, обращаясь в суд, ссылаются на новые основания, а именно указывают, что состоят на учете нуждающихся в жилом помещении, а также в связи с изменением нормативного регулирования полагают, что наряду с нанимателями, являясь собственниками непригодного для проживания жилого дома, имеют право быть обеспеченными жилым помещением на условиях социального найма во внеочередном порядке.

Федеральным законом от 14 февраля 2024 года N 14-ФЗ "О внесении изменений в статьи 57 и 95 Жилищного кодекса Российской Федерации" в пункт 1 части 2 статьи 57 Жилищного кодекса Российской Федерации внесены изменения, которые вступили в силу с 25 февраля 2024 года.

При таких обстоятельствах, принимая во внимание, что ранее рассмотренное дело и настоящее дело не тождественны, поскольку истцами указаны новые основания иска, основанные на ином нормативном регулировании, у суда первой инстанции не имелось оснований для прекращения производства по возбужденному делу.

Дела N 33-3874/2023, 88-1529/2024

Судебная коллегия по гражданским делам
Верховного Суда Республики Саха (Якутия)
июль 2024 года

С полным текстом апелляционных и кассационных определений можно ознакомиться на сайте Верховного Суда Республики Саха (Якутия) http://vs.jak.sudrf.ru, Девятого кассационного суда общей юрисдикции http://9kas.sudrf.ru.