Споры, вытекающие из деятельности акционерных обществ (Н. Рогожин, "Право и экономика", N 3, март 2004 г.)

Споры, вытекающие из деятельности акционерных обществ

Корпоративные споры относятся к одним из самых сложных в арбитражной практике, что определяется не только самим характером споров, но и некоторыми особенностями, присущими именно этой категории. Особенно это проявляется при рассмотрении споров, связанных с обжалованием решений общих собраний акционеров, выкупом акций, при признании сделок, заключенных акционерными обществами, недействительными и др.

Споры, связанные с обжалованием решений общих собраний акционеров

Данные споры сложны не только по своей сути, но также и по доказательственной базе, поскольку в судебном заседании выясняются несколько моментов: 1) в чем конкретно заключается незаконность обжалуемого решения общего собрания акционеров (т.е. какой норме Федерального закона "Об акционерных обществах" оно не соответствует); 2) если были нарушения, являются ли они существенными; 3) могло ли голосование истцов повлиять на решение собрания в случае их участия в общем собрании акционеров; 4) каким образом оспариваемое решение общего собрания акционеров нарушает законные права и интересы акционера, обжалующего решение собрания. Однако данный перечень вопросов, являющихся предметом исследования судом, не исчерпывающий. В процессе рассмотрения иска порой возникает ряд обстоятельств, от правильной оценки которых зависит законность вынесенного решения. Например, это относится к оценке момента внесения в реестр акционеров записи о переходе права собственности на акции и оценке полномочий вновь избранного генерального директора при наличии не прекращенных полномочий генерального директора у другого лица.

* * *

Так, граждане Р. и А., являясь акционерами ответчика, обратились с иском к ОАО о признании незаконными решений общего годового собрания акционеров ОАО от 19 апреля 2002 г. по основаниям нарушения порядка созыва собрания, незаконного избрания председателя собрания, незаконности решения об избрании генерального директора общества, проведения собрания при отсутствии кворума в связи с незаконным блокированием акций, принадлежащих А. (одному из истцов). В качестве основного довода незаконности решения собрания акционеров истцы привели то обстоятельство, что на собрании не учитывались акции Р., приобретенные им у А. по договору купли-продажи от 19 ноября 2001 г., в связи с наложением ареста определением районного суда по делу о признании частично недействительным свидетельства о праве на наследство А.

Суд, основываясь на положениях п.8 ст.49 Федерального закона "Об акционерных обществах", исковые требования удовлетворил, поскольку при созыве и проведении собрания акционеров ОАО 19 апреля 2002 г. были нарушены требования ст.31, 58, 59, 69 Федерального закона "Об акционерных обществах".

Так, решением внеочередного общего собрания акционеров ОАО 9 октября 2001 г. были прекращены полномочия генерального директора П.и избран новый генеральный директор Р. Решение указанного общего собрания не признано недействительным судом. В повестку дня внеочередного общего собрания акционеров 19 апреля 2002 г. не был включен вопрос о досрочном прекращении полномочий генерального директора Р., но был включен вопрос об избрании генерального директора.

Суд указал, что решение собрания акционеров об избрании генерального директора при наличии не прекращенных полномочий генерального директора у другого лица противоречит ст.69 Федерального закона "Об акционерных обществах".

Кроме того, как указал арбитражный суд, при проведении собрания акционеров 19 апреля 2002 г. был неправильно произведен подсчет голосующих акций. Арбитражный суд решением по другому арбитражному делу от 17 февраля 2003 г. признал незаконным отказ ОАО от внесения 24 ноября 2001 г. в реестр акционеров записи о переходе права собственности на 30000 обыкновенных именных акций от А. к Р. и обязал ответчика ОАО, являющегося реестродержателем, внести в реестр акционеров ОАО запись о переходе права собственности на 30000 обыкновенных акций ОАО от А. к Р. на дату 24 ноября 2001 г.

Суд указал, что с момента внесения в реестр акционеров записи о переходе права собственности на акции возникает право голосовать приобретенными акциями.

Из протокола собрания от 19 апреля 2002 г. усматривалось, что на собрании акционеров присутствовали 14 акционеров, имеющих 37770 акций, всего голосующими признаны 57888 акций, неголосующими признаны незаконно заблокированные 22112 акций, которыми вправе был голосовать Р. Поскольку общее количество размещенных голосующих акций ответчика равно 80000, 37770 участвовавших в собрании акций составляют 47,2% общего количества акций, т.е. собрание акционеров 19 апреля 2002 г. не имело кворума. Истцы в собрании акционеров не участвовали, т.к. не были надлежащим образом извещены о его проведении. Суд сделал вывод, что в случае участия истцов в собрании акционеров 19 апреля 2002 г. и голосовании истца Р. всеми принадлежащими ему на момент проведения собрания акциями итоги голосования были бы иными, т.е. голосование истцов могло повлиять на решение собрания (дело N А48-2342/02)*(1).

* * *

Проблемные вопросы возникают также при рассмотрении споров об обжаловании решений общего собрания акционеров по мотиву нарушения порядка заключения акционерным обществом крупных сделок, в частности при разрешении вопроса отнесения нескольких сделок к взаимосвязанным.

Так, ОАО "З" обратилось в суд с иском к ОАО "Агрофирма" и 36 ответчикам - соучредителям данного акционерного общества о признании частично недействительным учредительного договора от 23 марта 1999 г. в отношении истца и признании недействительными взаимосвязанных сделок по отчуждению имущества истца по актам приема-передачи на сумму 8 994 912 руб. 87 коп. и 3 125 993 руб. 13 коп.

Третьи лица с самостоятельными требованиями - граждане Т. и П.просили признать недействительными (ничтожными) взаимосвязанные сделки по отчуждению имущества истца общей стоимостью 12 120 906 руб. по двум актам приема-передачи основных фондов на 1 марта 1999 г. и приема-передачи имущества в уставный капитал ОАО "Агрофирма" от 1 апреля 1999 г., считая, что акционерным обществом совершена крупная сделка, в которой имеется заинтересованность, с нарушением норм Федерального закона "Об акционерных обществах", без решения собрания акционеров.

Часть ответчиков-соучредителей признали исковые требования, другие ответчики против иска возражали, ссылаясь на выписку из протокола N 2 общего собрания акционеров истца от 26 февраля 1999 г., в которой указано об утверждении акта оценки и передачи имущества на сумму 12 120 878 руб.

Решением суда исковые требования были удовлетворены. Учредительный договор от 23 марта 1999 г. о совместной деятельности по созданию ОАО "Агрофирма" в части участия ОАО "З" в создании ОАО "Агрофирма", п.6 приложения N 1 к договору "Состав участников объединения ОАО "Агрофирма" и распределение акций" признаны недействительными. Сделки по отчуждению имущества истца по актам приема передачи от 1 марта 1999 г. на сумму 8 994 912 руб. 87 коп. и от 1 апреля 1999 г. на сумму 3 125 993 руб. 13 коп. также признаны недействительными. Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции полагал, что сделка по отчуждению имущества, принадлежавшего ОАО "З", в качестве учредительного взноса в соответствии с договором от 23 марта 1999 г. являлась для истца крупной и согласно ст.79 Федерального закона "Об акционерных обществах" требовала одобрения совета директоров или, при его отсутствии, общего собрания акционеров истца. Поскольку решение о совершении данной сделки не принималось общим собранием акционеров истца, а полномочный совет директоров отсутствовал, что подтверждалось заключением Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг, арбитражный суд сделал вывод о недействительности данной сделки.

В апелляционной инстанции дело не пересматривалось. Суд кассационной инстанции, рассмотрев жалобу одного из ответчиков, решение отменил, дело направил на новое рассмотрение, указав, что вывод суда основан на недостаточно исследованных обстоятельствах дела.

При новом рассмотрении суд удовлетворил исковые требования частично.

Суд признал частично недействительным договор учредителей о совместной деятельности по созданию ОАО "Агрофирма" от 23 марта 1999 г. п.3.1 в части участия ОАО "З" в создании ОАО "Агрофирма" и п.6 приложения N 1 к договору "Состав участников ОАО "Агрофирма" и распределение акций". Суд также признал недействительными сделки по отчуждению имущества истца по актам приема-передачи на сумму 8 994 912 руб. 87 коп. на 1 марта 1999 г. и на сумму 3 125 993 руб. 13 коп. на 1 апреля 1999 г.

Как усматривалось из материалов дела, 23 марта 1999 г. был заключен договор учредителей о совместной деятельности по созданию ОАО "Агрофирма" с уставным капиталом в размере 51 075 594 руб. Согласно п.3.1 этого договора состав участников общества с указанием количества, имеющихся у них акций определен в приложении N 1 к договору. В пункте 6 приложения N 1 к договору "Состав участников ОАО "Агрофирма" и распределение акций" указано, что ОАО "З" является учредителем ОАО "Агрофирма" с имуществом на сумму 12 487 830 руб.; количеством акций - 12 487 830; с долей 24,5%. В апреле 1999 г. во исполнение обязательств по учредительному договору истец снял со своего баланса и передал на баланс ОАО "Агрофирма" по остаточной стоимости имущество на сумму 12 120 906 руб.: актом на 1 марта 1999 г. на сумму 8 994 912,87 руб. и актом от 1 апреля 1999 г. на сумму 3 125 993,13 руб.

Суд, ссылаясь на п.3 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ N 4/8 от 2 апреля 1997 г. "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах", посчитал, что данный учредительный договор от 23 марта 1999 г. в части участия в нем истца с внесением в уставный капитал имущества на сумму 12 487 830 руб. заключен с нарушениями требований норм Федерального закона "Об акционерных обществах" в действовавшей на момент заключения договора редакции. Так, п.4.3 учредительного договора предусматривал, что имущество, вносимое участниками в счет оплаты акций в виде недвижимого имущества, техники и оборудования, оценивается по остаточной балансовой стоимости по состоянию на 1 марта 1999 г. Таким образом, истец в соответствии с учредительным договором в качестве учредительного взноса должен был передать имущество на сумму 12 487 830 руб., при этом недвижимое имущество, технику и оборудование, исходя из его остаточной балансовой стоимости, и приобрести имущество в виде акций на такую же сумму - 12487830 руб. Балансовая стоимость имущества АООТ "З" (правопредшественника ОАО "З") по состоянию на 1 января 1999 г. составляла 40 961 000 руб., т.е. при подписании учредительного договора стоимость подлежащего отчуждению имущества, равно как и стоимость приобретаемого имущества (акций), составляла 30,49% от балансовой стоимости имущества истца. Таким образом, сделка по отчуждению имущества на сумму 12 487 830 руб., равно как и сделка по приобретению акций на сумму 12 487 830 руб., являлась для истца крупной.

Возражение ответчиков, которые считали, что нет оснований для признания сделки крупной, что сделки по передаче имущества по двум актам не являются взаимосвязанными, были отклонены судом, т.к. в данном случае сделкой, т.е. действием истца, повлекшим возникновение его обязанности по внесению имущества в уставный капитал на сумму 12 487 830 руб., является заключение учредительного договора, сумма участия истца в этом договоре и является суммой сделки, а передача имущества по двум актам является действием истца, направленным на прекращение того же самого обязательства, которое возникло из учредительного договора.

Суд указал также на то, что полномочия совета директоров истца, избранного в 1997 г., закончились в 1998 г., т.к. совет директоров избирался сроком на один год. На 1999 г. совет директоров на АООТ "З" не был избран в связи с тем, что с 12 ноября 1996 г. на предприятии было введено внешнее управление согласно решению арбитражного суда по другому делу о банкротстве. Решение о совершении сделки по отчуждению имущества на сумму 12 487 830 руб., равно как и о приобретении имущества (акций) на такую же сумму при отсутствии полномочного совета директоров должно было приниматься общим собранием акционеров истца. Однако ни совет директоров ни общее собрание акционеров АООТ "З" решение о совершении сделки на сумму 12 487 830 руб. не принимали.

Согласно п.6 ст.49 Федерального закона "Об акционерных обществах" общее собрание акционеров не вправе принимать решения по вопросам, не включенным в повестку дня, в связи с чем выписка из протокола общего собрания акционеров АООТ "З", состоявшегося 26 февраля 1999 г., представленная ответчиком - ОАО "Агрофирма", была не принята судом в качестве доказательства того, что собрание утвердило акт оценки и передачи имущества в уставный капитал нового предприятия на сумму 12 487 830 руб. Кроме того, ссылка ответчиков на указанную выписку как на доказательство принятия общим собранием акционеров истца решения о совершении крупной сделки необоснованна, т.к. акта оценки и передачи имущества на момент проведения собрания не было, свидетели показали, что сообщение о создании нового общества на собрании акционеров носило лишь информационный характер, протокол по итогам голосования не составлялся и бюллетеней для голосования не было. Сама выписка из протокола не содержала такой суммы, как 12 487 830 руб., как не содержала она каких-либо ссылок на приложения (протокол об итогах голосования, акт оценки и передачи имущества), из которых было бы видно, какое конкретно имущество и по какой цене подлежало передаче в уставный капитал ОАО "Агрофирма".

Судом сделан вывод, что учредительный договор был заключен исполнительным органом истца в нарушение ст.79 Федерального закона "Об акционерных обществах" при отсутствии решения общего собрания АООТ "З" по данному вопросу. Кроме того, суд указал на то, что на момент фактической передачи истцом имущества в уставный капитал ОАО "Агрофирма" генеральный директор истца Х. являлся одновременно генеральным директором вновь созданного общества. Таким образом, при передаче имущества имела место заинтересованность единоличного исполнительного органа в ее совершении.

Суд посчитал, что при совершении истцом сделки были также нарушены ст.77, 78, 83 Федерального закона "Об акционерных обществах". Указанные нормы определяют порядок заключения обществом сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, а также запрещают при наличии заинтересованности отчуждать имущество ниже его рыночной цены или приобретать имущество выше его рыночной цены. Однако рыночная оценка имущества, подлежащего отчуждению в уставный капитал ОАО "Агрофирма", не производилась ни советом директоров, ни общим собранием акционеров АООТ "З". Из материалов дела не усматривалось, что было последующее одобрение совершенной сделки общим собранием акционеров истца. Напротив, первое после заключения учредительного договора общее годовое собрание акционеров ОАО "З" было проведено в 2002 г. На момент его проведения имущество истца уже было возвращено, и данные действия были одобрены акционерами, о чем указано в протоколе общего собрания акционеров истца от 11 октября 2002 г.

Ссылка конкурсного управляющего ответчика на то, что организации, подписавшие учредительный договор и являющиеся одновременно акционерами истца, заключением учредительного договора одобрили совершенную сделку, была не принята судом, поскольку учредительный договор по созданию акционерного общества не является решением общего собрания акционеров его учредителя. Согласно ст.79 Федерального закона "Об акционерных обществах" решение о совершении крупной сделки принимает собрание акционеров, одобрение сделки может производиться также только советом директоров или общим собранием (дело N А48-3119 /02).

* * *

Другие вопросы, возникшие на практике при рассмотрении исков о признании недействительными решений общего собрания акционеров, касаются возможности одобрения ничтожных сделок, оценки голосования на общем собрании акционеров за другого акционера как сделки, а также вопросов, связанных с порядком регистрации акционеров на общем собрании, содержания бюллетеня для голосования и др.

Решение этих вопросов в судебной практике можно проиллюстрировать на примере следующего арбитражного дела.

Гражданка С., являясь акционером ответчика, обратилась в суд с иском к ЗАО с участием пяти третьих лиц (акционеров - физических лиц) с самостоятельными требованиями о признании недействительными: решения общего собрания акционеров ЗАО от 21 июня 2002 г.; протокола N 2 от 21 июня 2002 г. данного собрания; протокола заседания счетной комиссии N 3 от 21 июня 2002 г.

Третьи лица на стороне истца с самостоятельными требованиями заявили суду такие же требования, как и истец.

Арбитражный суд требования истца и третьих лиц удовлетворил частично, признав недействительными решения общего собрания акционеров ЗАО от 21 июня 2002 г. В части остальных требований суд производство по делу прекратил.

Как было установлено судом, при подготовке внеочередного общего собрания акционеров 21 июня 2002 г. в нарушение п.1 ст.52 Федерального закона "Об акционерных обществах" ряду акционеров ЗАО несвоевременно были направлены извещения о проведении данного собрания (за 14-17 дней до даты его проведения). Просрочка составила от 3 до 5 дней. Истец С. получила такое извещение за 13 дней до даты проведения собрания.

Кроме того, неправомерно приняли участие в общем собрании акционеров 21 июня 2002 г. и голосовании по повестке дня К. по доверенности от имени Ф. (11 акций), С. по доверенности от имени К. (21 акция), Ч. по доверенности от имени П. (12 акций) и от имени Ф. (9 акций), поскольку на перечисленных доверенностях отсутствует дата их составления, что в силу ст.186 Гражданского кодекса РФ влечет их ничтожность.

Довод ответчика об одобрении указанных доверенностей доверителями и заявления от их имени об одобрении действий доверенных лиц судом не были приняты, поскольку гражданское законодательство не предусматривает возможность одобрения ничтожной сделки. В соответствии со ст.167 ГК РФ ничтожная сделка недействительна с момента ее совершения. Суд также указал на то, что в данном случае не подлежит применению ст.183 ГК РФ, поскольку в ней предусмотрена возможность одобрения сделки, совершенной лицом при отсутствии полномочий на ее совершение, а голосование на общем собрании акционеров за другого акционера не является сделкой, т.к. само по себе голосование не влечет установления, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей (ст.155 ГК РФ). Следовательно, голоса указанных акционеров (всего 53 акции) не подлежали подсчету и включению в число акционеров, принявших участие в работе общего собрания и голосовавших "за".

Суд также посчитал, что неправомерно были исключены счетной комиссией из числа акционеров, принимавших участие в общем собрании акционеров 21 июня 2002 г., акционеры П-ев, П-ва, П-в по основанию отсутствия в списке регистрации акционеров подписей П-ева и Ш., действовавших по доверенностям за П-ву и П-ва. Поскольку в судебном заседании установлено, что Ш. и П-ев явились на собрание, счетной комиссией им были вручены бюллетени для голосования, они приняли участие в работе собрания и голосовании по вопросу повестки дня.

В соответствии с п.4 ст.56 Федерального закона "Об акционерных обществах" счетная комиссия проверяет полномочия и регистрирует лиц, участвующих в общем собрании акционеров, определяет кворум общего собрания, обеспечивает установленный порядок голосования и права акционеров на участие в голосовании. Соответственно, счетная комиссия должна была зарегистрировать всех акционеров, явившихся для участия в собрании, после чего выдать бюллетени для голосования (п.2 ст.60 Закона об акционерных обществах). По мнению суда, поскольку П-еву и Ш. были выданы счетной комиссией бюллетени для голосования, их необходимо признать зарегистрировавшимися для участия в общем собрании акционеров в соответствии с п.2 ст.60 Федерального закона "Об акционерных обществах".

Суд указал, что несоставление и неведение списка регистрации акционеров для участия в общем собрании акционеров, регистрация акционеров и выдача бюллетеней для голосования лишь по одному списку акционеров, имеющих право на участие в работе собрания и голосовании, являются нарушением п.2 ст.60 Федерального закона "Об акционерных обществах", в соответствии с которым бюллетень для голосования должен быть вручен под роспись каждому лицу, указанному в списке лиц, имеющих право на участие в собрание акционеров, зарегистрировавшемуся для участия в общем собрании акционеров. Из указанного суд сделал вывод, что первоначально должна быть произведена регистрация акционеров, и уже на основании списка регистрации должен выдаваться бюллетень по списку лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров.

Суд посчитал, что для исключения акционеров П-ева, П-вой и П-ва из числа участвующих в общем собрании акционеров 21 июня 2002 г. отсутствовали правовые основания, и счетная комиссия должна была включить их в число акционеров, участвующих в общем собрании, а их голоса подсчитать и включить в число проголосовавших "против" (61 акция) в соответствии со ст.61 Федерального закона "Об акционерных обществах", т.к. оснований не подсчитывать их голоса не имелось.

Суд также указал, что в нарушение требований ст.61 Федерального закона "Об акционерных обществах" счетная комиссия неправомерно не признала бюллетень акционера С. недействительным, т.к. в нем были зачеркнуты все возможные варианты голосования. Довод ответчика о том, что поскольку С. в последующем на собрании просила счетную комиссию считать ее голосовавшей "за", то счетная комиссия по этому основанию правомерно не признала ее бюллетень недействительным, не был принят судом, т.к. такой способ внесения уточнений в недействительный бюллетень не предусмотрен Федеральным законом "Об акционерных обществах".

Устав ЗАО в новой редакции не мог быть утвержден решением данного собрания акционеров, отсутствовал необходимый кворум для принятия такого решения.

Доводы истца и третьих лиц о том, что содержание бюллетеня, которым осуществлялось голосование на общем собрании акционеров 21 июня 2002 г. противоречит п.4 ст.60 Федерального закона "Об акционерных обществах" в части включения в него фамилии акционера, также не были приняты судом как необоснованные, поскольку предусмотренный указанной нормой перечень необходимой информации не является исчерпывающим, т.к. ст.54 Федерального закона "Об акционерных обществах" предоставляет совету директоров общества право определять форму и текст бюллетеня для голосования. Оспариваемый бюллетень содержит необходимую информацию, предусмотренную п.4 ст.60 Федерального закона "Об акционерных обществах", следовательно, не может быть признан по своему содержанию противоречащим указанной норме.

Судом также не был принят довод истца и третьих лиц о ненадлежащем их извещении о принятом решении на собрании акционеров 21 июня 2002 г. (п.4 ст.62 Закона об акционерных обществах), т.к. неизвещение акционеров о принятом решении не влияет само по себе на законность или незаконность принятого решения общим собранием акционеров 21 июня 2002 г.

Суд, руководствуясь п.7 ст.49 Федерального закона "Об акционерных обществах", п.8 постановления Пленума ВС РФ и ВАС РФ "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах" от 2 апреля 1997 г. N 4/8 в редакции от 5 февраля 1998 г., несмотря на то, что голосование данных акционеров не могло повлиять на результаты голосования, оспариваемым решением не причинены убытки данным акционерам, посчитал, что решение общего собрания акционеров ЗАО от 21 июня 2002 г. не может быть оставлено в силе, поскольку при принятии данного решения отсутствовал кворум (3/4 голосов акционеров владельцев голосующих акций, участвующих в голосовании), что является существенным нарушением законодательства.

Суд также указал на то, что оспариваемое решение нарушает права и законные интересы истца и третьих лиц с самостоятельными требованиями, т.к. истец и третьи лица являются акционерами ЗАО и заинтересованы в проведении общего собрания акционеров, являющимся высшим органом управления акционерного общества, в соответствии с требованиями закона.

Производство в остальной части исковых требований истца и третьих лиц с самостоятельными требованиями суд прекратил в соответствии с п.1 ч. 1 ст.150 Арбитражного процессуального кодекса РФ, поскольку сами по себе протокол общего собрания акционеров и протокол заседания счетной комиссии не являются правовыми актами, обжалование которых отнесено к подведомственности арбитражных судов (ст.27-29 АПК РФ). Кроме того, данные протоколы являются непосредственно составной частью обжалуемого решения общего собрания акционеров и не могут быть обжалованы самостоятельно отдельно от принятого решения общего собрания акционеров (дело N А48-2671/02).

* * *

На практике возник вопрос, касающийся перечня информации (материалов), которую акционерное общество обязано предоставить акционеру для ознакомления при подготовке проведения общего собрания акционеров. Особенно этот вопрос возникает при подготовке проведения внеочередного (не годового) общего собрания акционеров. Какую информацию должно предоставить общество в таком случае акционеру: только ту, которое общество посчитает нужным в целях проведения внеочередного собрания, или которую потребует акционер и которая может непосредственно касаться вопроса, включенного в повестку дня собрания? Кроме того, в правоприменительной деятельности возникли проблемные вопросы, касающиеся порядка добровольной ликвидации акционерного общества. На первый взгляд, процедура добровольной ликвидации общества проста, однако, как показывает практика, она таит в себе множество "подводных камней". Иногда такое решение не всегда принимается в соответствии с законом, что приводит к признанию недействительным решения общего собрания акционеров о добровольной ликвидации общества. Судебная практика выработала свои подходы при разрешении данных вопросов.

Так, металлургический завод (Беларусь) обратился в арбитражный суд с иском к ЗАО (Россия) о признании незаконным решения общего собрания акционеров от 16 июня 2003 г. в полном объеме. Одним из пунктов оспариваемого решения общего собрания акционеров ответчик принял решение о своей добровольной ликвидации.

Суд исковые требования удовлетворил в части принятия решения общего собрания акционеров от 16 июня 2003 г. по вопросам ликвидации ЗАО и назначения членов ликвидационной комиссии ЗАО по следующим основаниям.

Суд указал, что оспариваемым решением нарушены права и законные интересы истца как акционера ЗАО. В ходе подготовки общего собрания акционеров Общество несвоевременно направило истцу сообщение о проведении общего собрания акционеров. Как усматривалось из материалов дела, истец получил сообщение о проведении общего собрания акционеров 5 июня 2003 г., т.е. за 10 дней до даты проведения собрания. Ответчик направил ему указанное сообщение 28 мая 2003 г., т.е. за 18 дней до даты его проведения, чем нарушил требования п.1 ст.52 Федерального закона "Об акционерных обществах", в соответствии с которым сообщение должно быть сделано не позднее чем за 20 дней до даты его проведения. В этой связи доводы ответчика о том, что он направил сообщение о проведении собрания акционеров 22 мая 2003 г., не приняты судом, поскольку представленные им доказательства (почтовая квитанция от 22 мая 2003 г., книга исходящей корреспонденции, которая обозревалась в судебном заседании, выписка из нее) достоверно не свидетельствовали о направлении ответчиком сообщения в адрес истца именно 22 мая 2003 г. Так, из книги исходящей корреспонденции ЗАО усматривалось, что за N 541 на дату 22 мая 2003 г. зарегистрированы счета-фактуры и уведомления в адрес завода, причем запись о счетах-фактурах сделана ручкой с красителем одного цвета, а запись об уведомлении- ручкой с красителем другого цвета, в то же время на полученном истцом уведомлении отсутствовал исходящий номер по книге ответчика- 541.

Также в ходе подготовки общего собрания акционеров 16 июня 2003 г. ответчиком не была представлена истцу запрашиваемая им в письме от 10 июня 2003 г. информация, чем, по мнению суда, нарушен п.3 ст.52 Федерального закона "Об акционерных обществах", в соответствии с которым Общество обязано предоставить акционеру возможность ознакомиться с необходимой информацией (материалами) по вопросам, включенным в повестку дня собрания, в том числе по требованию акционера направить ему необходимую информацию (материалы).

Суд нашел обоснованным довод истца о том, что решение общего собрания акционеров от 16 июня 2003 г. в части добровольной ликвидации общества принято в нарушение требований ч.4 ст.61 ГК РФ, поскольку из имеющихся материалов дела следовало, что на момент принятия данного решения стоимость имущества ЗАО была недостаточна для удовлетворения требований кредиторов, что подтверждалось балансом Общества по состоянию на 1 апреля 2003 г., отчетами о прибылях и убытках за 1 квартал 2003 г. и первое полугодие 2003 г., перечнем кредиторов Общества, актом сверки расчетов между ЗАО и заводом. Из перечисленных документов усматривалось, что на момент принятия решения о ликвидации Общества оно имело убытки в сумме 4 590 786 руб., балансовая стоимость его активов составила 434 121 549 руб., а непогашенные обязательства составляли 453 800 936 руб., в том числе задолженность перед истцом в сумме 9 185 246 руб., образовавшаяся на 1 января 2003 г. в результате неоплаты ответчиком поставленной ему истцом металлопродукции, непогашенная задолженность перед бюджетом составила 531 808 руб. По данным баланса на 1 апреля 2003 г., т.е. еще до принятия решения о добровольной ликвидации, коэффициент текущей ликвидности был равен 0,96, что значительно ниже нормы (2), коэффициент обеспеченности собственными средствами равен минус 19 679 387 (Правила проведения арбитражными управляющими финансового анализа, утв. постановлением Правительства РФ N 367 от 25 июня 2003 г.). Кроме того, ответчик не представил доказательств возможности взыскания дебиторской задолженности, указанной в промежуточном балансе в размере 17 062 719 руб., наличием которой он пытался обосновать возможность погашения обязательств Общества в сумме 11 987 558 руб.

Суд указал, что по смыслу п.2 резолютивной части и п.4 мотивировочной части постановления Конституционного Суда РФ от 18 июля 2003 г. 14-П при отсутствии доходности, неспособности исполнять свои обязательства перед кредиторами и исполнять обязанности по уплате обязательных платежей и если стоимость имущества юридического лица недостаточна для удовлетворения требований кредиторов, юридическое лицо, в том числе акционерное общество, может быть ликвидировано только в результате признания его банкротом. Следовательно, акционеры в таком случае должны принять решение о его ликвидации в надлежащей процедуре, т.е. принять решение об обращении в суд с заявлением о признании акционерного общества банкротом, а не принимать решение о ликвидации в добровольном порядке.

Кроме того, в случае участия истца в общем собрании акционеров 16 июня 2003 г. его голосование могло повлиять на результаты голосования по вопросам о ликвидации общества и назначении членов ликвидационной комиссии. Как следовало из материалов дела, общее количество акций, принадлежащих акционерам ЗАО, составляет 250, из которых истцу принадлежит 91 акция. Следовательно, при участии истца в голосовании для принятии решения о ликвидации Общества необходимо было набрать 188 голосов (акций), за принятие этого решения набрано 159 голосов, т.е. менее 3/4, предусмотренных ст.48, п.4 ст.49 Федерального закона "Об акционерных обществах".

Поскольку решение собрания акционеров от 16 июня 2003 г. в части назначения членов ликвидационной комиссии ЗАО основано на решении о ликвидации Общества, то и решение общего собрания акционеров от 16 июня 2003 г. в части назначения членов ликвидационной комиссии Общества суд также признал незаконным в этой части.

При принятии решения суд учел также то, что истец не смог принять участие в общем собрании акционеров по уважительной причине, что подтверждалось материалами дела.

Вместе с тем суд указал, что довод истца о незаконности решения общего собрания акционеров от 16 июня 2003 г. в полном объеме не принят судом, поскольку допущенные ответчиком нарушения в ходе подготовки этого собрания были несущественными, в части принятия решений по остальным вопросам повестки дня голосование истца не могло повлиять на результаты голосования, т.к. решение по ним принимается простым большинством, в результате принятия решений по остальным вопросам повестки дня истцу не причинены убытки (дело N А48-2604/03).

Споры, связанные с понуждением заключить договор о выкупе акций

Данные споры характеризуются тем, что в качестве истцов чаще всего выступают миноритарные акционеры, т.е. акционеры - держатели небольшого пакета акций, не могущих серьезным образом влиять на принятие решений. Они в определенном смысле "ведомые" в акционерном обществе, поэтому законодательством об акционерных обществах предусмотрен такой механизм защиты их прав, как право требования выкупа акций в определенных случаях.

Практика показывает, что акционерные общества весьма неохотно идут на выкуп акций у акционеров, всячески используя в своих интересах недостатки и неясности законодательства. Например, уведомляя акционеров об их праве требовать выкупа акций, не указывают цену акций или срок выкупа. А если и указывают цену выкупаемых акций, то, как правило, номинальную, не производя оценку их рыночной стоимости. Ситуация иногда еще больше усложняется тем, что на момент выкупа акций они бывают анулированы в связи с конвертацией в другие, т.е. с другим номиналом, государственным номером. Эти и другие вопросы были предметом исследования и оценки судом при рассмотрении нижеприведенного дела.

Акционеры С-ва и С-ов обратились в суд иском к ОАО о понуждении заключить два договора купли-продажи принадлежащих истцам (в количестве 581 шт. С-вой и 1020 шт. С-ову) акций, регистрационный N 1-01-40838-А, номинальной стоимостью 1 руб., по цене 280 руб. 07 коп. за одну акцию, в связи с принятием собранием акционеров 26 декабря 2000 г. и 2 марта 2001 г. решений о внесении изменений в устав ответчика о его реорганизации и в связи с уклонением ответчика от выкупа акций у истцов.

Ответчик был согласен выкупить акции, но на иных условиях, чем были предложены истцами, и представил свою редакцию договоров.

Суд исковые требования удовлетворил частично. Суд признал заключенным договор купли-продажи акций между С-вой и ОАО на следующих существенных условиях: С-ова продает, а ОАО покупает 300 штук обыкновенных именных бездокументарных акций Общества номинальной стоимостью 100 руб., в том числе 5 штук- рег. N 1-02-40838-А от 14 мая 2001 г. и 295 штук- рег. N 1-03-40838-А от 4 сентября 2001 г. по цене 105 руб. за 1 штуку. Суд признал заключенным договор купли-продажи акций между С-овым и ОАО на следующих существенных условиях: С-ов продает, а ОАО покупает 600 штук обыкновенных именных бездокументарных акций Общества номинальной стоимостью 100 руб., в том числе 10 штук- рег. N 1-02-40838-А от 14 мая 2001 и 590 штук - рег. N 1-03-40838-А от 4 сентября 2001 г., по цене 105 руб. за 1 штуку.

Арбитражный суд, принимая решение, исходил из следующего.

Истцы являлись акционерами ответчика, владевшими с момента создания Общества 581 (С-ова) и 1020 (С-ов) акциями номиналом в 1 руб. Общее собрание акционеров ОАО 26 декабря 2000 г. приняло решение о реорганизации общества в форме присоединения к нему ОАО "ТХ", об осуществлении консолидации размещенных акций номинальной стоимостью 1 руб. в акции номинальной стоимостью 100 руб., о внесении соответствующих изменений и дополнений в устав. На этом собрании истцы не присутствовали, поскольку не были извещены о проведении собрания, ответчик не представил доказательств такого извещения истцов.

Судом было установлено, что ответчик в нарушение ст.75, 76 Федерального закона "Об акционерных обществах" не исполнил своей обязанности об информировании акционеров о праве требования выкупа акций обществом, общее собрание акционеров 26 декабря 2000 г. приняло решение о реорганизации общества, а истцы не принимали участия в собрании акционеров и в голосовании по этому вопросу. Поэтому в соответствии со ст.75 Федерального закона "Об акционерных обществах" у истцов возникло право требовать выкупа их акций обществом.

Суд указал на то, что требование о выкупе было заявлено истцами 20 апреля 2001 г., после того как истцы узнали о проведенном без их участия собрании акционеров 26 декабря 2000 г., о принятых на нем решениях и о своем праве требовать выкупа обществом акций, однако Общество неправомерно не произвело выкуп акций в 30-дневный срок с момента предъявления акционерами требования о выкупе, т.е. до 20 мая 2001 г. В связи с уклонением ответчика от выкупа акций 4 марта 2003 г. истцы вновь обратились к ответчику с требованием о выкупе акций и направили подписанные ими тексты договоров о купле-продаже ценных бумаг (акций) от 4 марта 2003 г. Предметом договоров указаны 581 акция С-вой и 1020 акций С-ова номиналом в 1 руб. выпуска N 1-03-40838-А, которые имелись у истцов на 21 декабря 2001 г., по цене 280 руб. 07 коп. за одну акцию согласно отчету независимого оценщика от 28 декабря 2001 г. на 1 января 2001 г.

Суд, руководствуясь ст.445, 446 Гражданского кодекса РФ, самостоятельно определил условия договоров купли-продажи акций, поскольку разногласия, возникшие при заключении договоров, были переданы на рассмотрение суда. Признавая обязательность для ответчика заключения договора покупки акций и факт уклонения ответчика от заключения этого договора, суд должен определить существенные условия договора купли-продажи, по которым имеются разногласия сторон. В данном случае о наличии разногласий сторон свидетельствует сопоставление текстов договоров, представленных истцами и ответчиком.

Истцы требовали выкупить у них акции первого выпуска номиналом в 1 руб. Однако на момент рассмотрения судом данного спора этих акций не существует, поскольку общее собрание акционеров ОАО 26 декабря 2000 г. приняло решение о консолидации акций общества в акции номинальной стоимостью 100 руб. и о внесении соответствующих изменений в устав общества в части размера уставного капитала и номинальной стоимости акций. На момент обращения истцов в суд согласно уставу ОАО, утвержденному общим собранием акционеров 26 июня 2002 г., уставной капитал общества разделен на 60000 обыкновенных именных бездокументарных акций номинальной стоимостью 100 руб. каждая. Решения собрания акционеров от 26 декабря 2000 г. о консолидации акций и от 21 декабря 2001 г. об увеличении количества объявленных акций не оспорены акционерами, изменение номинала и выпуск акций зарегистрированы 30 мая 2001 г. за N 1-02-40838 и 4 сентября 2001 г. за N 1-03-4-838-А. Согласно уведомлению регионального отделения ФКЦБ России от 30 мая 2001 г. о регистрации отчета об итогах выпуска ценных бумаг государственная регистрация выпуска ценных бумаг с номером 1-01-40838-А от 29 сентября 1999 г. аннулирована.

Суд указал, что поскольку на момент обращения истцов в арбитражный суд с иском истцы являются собственниками соответственно 300 и 600 акций номиналом в 100 руб. и вправе требовать от ответчика выкупа именно этих акций, требование истцов о выкупе 581 и 1020 акций номиналом в 1 руб. необоснованно.

В соответствии со ст.75 Закона об акционерных обществах выкуп акций обществом осуществляется по цене, определенной советом директоров (наблюдательным советом) общества, но не ниже рыночной стоимости, которая должна быть определена независимым оценщиком без учета ее изменения в результате действий общества, повлекших возникновение права требования оценки и выкупа акций. На момент рассмотрения данного спора имелось решение совета директоров от 15 мая 2003 г. об утверждении цены акций в 105 руб. Иную цену - в 280 руб.- совет директоров не утверждал, а суд не вправе самостоятельно определять выкупную цену акций, поэтому ссылка истцов на заключение оценщика от 28 декабря 2001 г. не может быть принята во внимание. Решение совета директоров от 15 мая 2003 г. об утверждении цены выкупа акций истцами не обжаловано. Поэтому цену выкупа акций суд принял в размере 105 руб. за 1 шт. (дело N А48-1356/03).

Таким образом, можно сделать обобщающие выводы по данному делу: во-первых, на момент обращения в суд акционеры вправе требовать от акционерного общества выкупа только тех акций, которые зарегистрированы в установленном порядке; во-вторых, выкуп акций обществом осуществляется по цене, определенной советом директоров (наблюдательным советом) общества, но не ниже рыночной стоимости, которая должна быть определена независимым оценщиком без учета ее изменения в результате действий общества, повлекших возникновение права требования оценки и выкупа акций. Суд не вправе самостоятельно определять выкупную цену акций.

Споры, связанные с признанием сделок, заключенных акционерными
обществами, недействительными

При рассмотрении исков, предъявляемых акционерами о признании сделок, заключенных акционерными обществами, недействительными одним из главных вопросов, подлежащих выяснению, является вопрос о наличии субъективного права акционера на предъявление такого иска. Какие конкретные интересы акционера могут быть нарушены оспариваемой сделкой?

Так, городское управление муниципального имущества обратилось в суд с иском к ООО с участием третьего лица ОАО о применении последствий недействительности сделки - обязании ответчика возвратить ОАО недвижимое имущество (замощение). Истец уточнил требования и просил в соответствии со ст.167 Гражданского кодекса РФ применить двустороннюю реституцию по договору отступного от 16 мая 2002 г., ранее признанному судом недействительным.

Третье лицо - ОАО вступило в дело с самостоятельными требованиями, просило применить последствия недействительности сделки договора отступного от 16 мая 2002 г. в виде двусторонней реституции, обязав ООО возвратить недвижимое имущество (замощение) и обязать ОАО восстановить право требования ООО по частично прекращенному обязательству в размере 1 626 251 руб. вытекающему из договора N 1 уступки права требования от 4 января 2002 г.

Суд исковые требования истца и третьего лица удовлетворил, исходя из следующего.

Между третьими лицами - ОАО (участником данного дела) и индивидуальным предпринимателем К. - были заключены договоры товарного кредита: от 25 мая 2001 г. на сумму 1 000 620 руб., от 12 июля 2001 г. на сумму 999 750 руб. и от 17 ноября 2001 г. на сумму 1 072 429 руб., по которым К. передал ОАО строительные материалы, а последний обязался возвратить равное количество других вещей того же рода и качества. В последующем К. 4 января 2002 г. уступил ООО право требования задолженности с ОАО по трем договорам товарного кредита в общей сумме 3 282 445 руб. 30 коп.

ОАО заключило 16 мая 2002 г. с ООО договор отступного, в соответствии с которым ОАО передало в счет частичного прекращения денежных обязательств ООО недвижимое имущество - замощение. В последующем решением арбитражного суда от 17 марта 2003 г. по другому арбитражному делу, имеющему преюдициальное значение для данного дела, признан недействительным договор отступного от 16 мая 2002 г., заключенный между ОАО и ООО в отношении недвижимого имущества - замощения.

В соответствии с п.2 ст.167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах. Таким образом, общим последствием недействительности сделки в соответствии с названной нормой Кодекса является двусторонняя реституция (восстановление прежнего состояния). Следовательно, по мнению суда, ООО обязано возвратить ОАО недвижимое имущество - замощение, а ОАО обязано восстановить требование ООО по частично прекращенному обязательству в размере 1 626 251 руб., вытекающее из договора N 1 уступки права требования от 4 января 2002 г.

Кроме того, суд посчитал, что городское управление муниципального имущества как акционер ОАО имеет субъективное право на защиту своих интересов путем предъявления иска о признании недействительной сделки, которая была совершена в нарушение корпоративного законодательства, и путем применения последствий недействительности сделки.

Суд указал, что судебным актом по другому арбитражному делу требования о признании сделки недействительной по иску городского управления муниципального имущества были удовлетворены и при наличии требования о применении последствий недействительности сделки или по инициативе суда они могли быть применены в указанном деле на основании п.2 ст.166 ГК РФ. Поскольку последствия недействительности сделки не были применены при рассмотрении другого дела, суд посчитал, что городское управление муниципального имущества имеет право предъявить их применение в отдельном исковом производстве.

При таких обстоятельствах суд не принял довод ответчика о том, что поскольку истец не является ни собственником имущества, ни стороной по сделке, то он не вправе требовать совершения действий в пользу иного лица.

В пункте 4 мотивировочной части постановления Конституционного Суда РФ от 10 апреля 2003 г. N 5-П содержится вывод о том, что одним из способов защиты нарушенных прав акционеров является признание судом оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности.

В пункте 3.1 мотивировочной части Постановлении Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003 г. N 6-П сделан вывод о разграничении исков о применении последствий недействительности ничтожной сделки и об истребовании имущества из чужого незаконного владения (ст.301, 302 ГК РФ), что является необходимым для защиты прав добросовестного приобретателя.

Суд сделал вывод, что в данном случае ООО не является добросовестным приобретателем имущества, оно является стороной по недействительной сделке, и, поскольку здесь не может быть заявлен иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения, где истцом может быть только собственник, иск городского управления муниципального имущества (акционера ОАО) является правомерным.

Суд при определении стоимости недвижимого имущества (замощения), подлежащего возврату, исходил из положений п.2 ст.171 Арбитражного процессуального кодекса РФ. Требования, предъявляемые к решению суда указанной нормой права, необходимы для идентификации имущества, подлежащего передаче истцу. Стоимость замощения в размере 1 626 251 руб. определена судом на момент совершения недействительной сделки и по данным технического паспорта.

Суд посчитал, что при рассмотрении данного иска не должен разрешаться вопрос о действительной стоимости объекта замощения на день вынесения судебного акта, поскольку при наличии имущества есть возможность возвратить полученное по недействительной сделке в натуре, что исключает иск о возмещении стоимости утраченного в деньгах. Требования о возмещении убытков в данном деле участниками процесса не были заявлены. При этом суд также учитывает, что при двусторонней реституции происходит восстановление положения, существовавшего на момент совершения недействительной сделки. Имущественные права на указанный момент были оценены сторонами в сумме 1 626 251 руб. (сумма восстановления требования ООО по частично прекращенному обязательству в размере 1 626 251 руб., вытекающему из договора N 1 уступки права требования от 4 января 2002 г.).

При решении вопроса о распределении судебных издержек по настоящему делу суд исходил из того, что применение последствий недействительной сделки является следствием ее недействительности. Поэтому госпошлину суд рассчитал исходя из ее размера, исчисляемого при подаче иска о признании сделки недействительной, т.е. в сумме 2 000 руб. (дело N А48-1678/03-17).

Споры, связанные с обязанием акционерного общества предоставить
документы акционерам

Такие споры все чаще стали возникать в судебной практике. Руководители акционерных обществ в тех или иных интересах, пренебрегая правами акционеров, не обладающих значительным пакетом акций, пассивно или активно отказывают данным акционерам в их праве знакомиться с документами общества, причем даже с теми, перечень которых прямо предусмотрен в Федеральном законе "Об акционерных обществах". Иногда прямо не отказывая в ознакомлении с документами, руководители акционерных обществ под различными предлогами не предоставляют документы в течение длительного срока, вследствие чего акционеры обращаются с иском в суд об обязании акционерного общества предоставить документы.

Так, П., являясь акционером ответчика, обратилась в суд с иском к ЗАО об обязании обеспечить ей доступ к документам общества: договору о создании общества, свидетельству о государственной регистрации, уставам, протоколам общих собраний акционеров, протоколам заседаний совета директоров и ревизионной комиссии общества, бюллетеням для голосования, доверенностям, заключениям ревизионной комиссии за период, начиная с 1992 г.

Суд иск удовлетворил, исходя из следующего.

Статья 91 Федерального закона "Об акционерных обществах" предусматривает обязанность общества обеспечить акционеру, каковым является истец по настоящему делу, доступ к документам, предусмотренным п.1 ст.89 Закона, за исключением доступа к документам бухгалтерского учета и протоколам заседаний коллегиального исполнительного органа, поскольку истец не имеет 25% голосующих акций общества.

Вместе с тем документы, в отношении которых заявлен иск и которые обязано хранить общество и с которыми, следовательно, истец вправе знакомиться, содержатся в перечне, указанном в п.1 ст.89 Федерального закона "Об акционерных обществах". Согласно п.2 ст.91 Федерального закона "Об акционерных обществах" указанные документы должны быть предоставлены обществом в течение 7 дней со дня предъявления соответствующего требования для ознакомления в помещении исполнительного органа общества.

Суд указал на то, что истица 30 сентября 2003 г. письменно заявила требование о предоставлении ей возможности ознакомиться с документами Общества, для чего просила назначить время и место. Это требование получено ответчиком 1 октября 2003 г., однако ответ истцу не был дан, время не назначено, что фактически лишает истца возможности ознакомления с документами (дело N А48-4036/03).

Н. Рогожин

"Право и экономика", N 3, март 2004 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Здесь и далее см. Архив Арбитражного суда Орловской области.