Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 16 мая 2018 г. N Ф07-3687/18 по делу N А13-7712/2016

16 мая 2018 г.

Дело N А13-7712/2016

Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Яковца А.В., судей Бычковой Е.Н., Троховой М.В.,

рассмотрев 14.05.2018 в открытом судебном заседании кассационную жалобу исполняющего обязанности конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью "Инжиниринг. Проектирование. Консалтинг" Кекина Андрея Алексеевича на определение Арбитражного суда Вологодской области от 16.11.2017 (судья Корюкаева Т.Г.) и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.02.2018 (судьи Шумилова Л.Ф., Виноградов О.Н., Козлова С.В.) по делу N А13-7712/2016,

установил:

Индивидуальный предприниматель Маляров Александр Васильевич 30.05.2016 обратился в Арбитражный суд Вологодской области с заявлением о признании общества с ограниченной ответственностью "Инжиниринг. Проектирование. Консалтинг", место нахождения: 162611, Вологодская обл., г. Череповец, ул. Стройиндустрии, д. 4, стр. 2, ОГРН 1083528009652, ИНН 3528141862 (далее - Общество, должник), несостоятельным (банкротом).

Определением от суда 06.06.2016 указанное заявление принято к производству, возбуждено дело о несостоятельности (банкротстве) Общества.

Определением суда от 18.07.2016 заявление признано обоснованным, в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим должника утвержден Кекин Андрей Алексеевич.

Сведения о введении в отношении Общества процедуры наблюдения опубликованы в издании "Коммерсантъ" от 23.07.2016 N 132.

Решением суда от 12.01.2017 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство, исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на арбитражного управляющего Кекина А.А.

Самойлова Елена Александровна 19.08.2016 обратилась в арбитражный суд с требованием о включении в реестр требований кредиторов Общества (далее - Реестр) требования в размере 217 922 руб. 72 коп.

Самойлов Виталий Иванович 19.08.2016 также обратился в арбитражный суд с заявлением о включении в Реестр требования в размере 29 460 руб.

Определением суда первой инстанции от 16.11.2017 в удовлетворении заявлений Самойловой Е.А. и Самойлова В.И. отказано.

Постановлением Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.02.2018 указанное определение оставлено без изменения.

В кассационной жалобе исполняющий обязанности конкурсного управляющего Кекин А.А. просит отменить определение от 16.11.2017 и постановление от 06.02.2018, принять новый судебный акт, которым признать требования Самойловой Е.А. и Самойлова В.И. обоснованными и подлежащими включению в Реестр.

Податель жалобы указывает, что Самойлова Е.А. и Самойлов В.И. за счет собственных средств производили расчеты с третьими лицами по обязательствам Общества; впоследствии стороны оформили возникшие правоотношения посредством заключения договоров займа.

То обстоятельство, что договоры займа оформлены "задним числом", по мнению исполняющего обязанности конкурсного управляющего Кекина А.А., не влияет на квалификацию сложившихся правоотношений как вытекающих из договоров займа.

С учетом незначительности размера заявленных требований по сравнению с общей суммой требований кредиторов, включенных в Реестр, податель жалобы полагает, что суды первой и апелляционной инстанций необоснованно усмотрели наличие у Самойловой Е.А. и Самойлова В.И. цели наращивания подконтрольной кредиторской задолженности.

В представленном в электронном виде отзыве Федеральная налоговая служба, считая обжалуемые судебные акты законными и обоснованными, просит оставить их без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

Участвующие в деле лица надлежащим образом извещены о месте и времени судебного разбирательства, однако своих представителей для участия в судебном заседании не направили, что в соответствии со статьей 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в их отсутствие.

Как видно из материалов дела, Самойлов В.И. и Самойлова Е.А. являются супругами, Самойлов В.И. является единственным участником Общества.

В обоснование заявленных требований Самойлов В.И. и Самойлова Е.А. сослались на заключенные с Обществом 16.05.2016 и 05.02.2016 договоры займа, по условиям которых Самойлова Е.А. и Самойлов В.И. (займодавцы) обязались в срок до 01.06.2016 передать Обществу (заемщику) 30 000 руб. и 220 000 руб. соответственно, Общество, в свою очередь, обязалось возвратить полученные займы в срок до 01.07.2016.

По условиям указанных договоров займы передаются путем оплаты обязательств заемщика по договорам аренды и коммунальным платежам; оплаты почтовых расходов, услуг банка, приобретаемых канцелярских товаров.

В подтверждение оплаты займодавец предоставляет заемщику соответствующие первичные документы.

В заседании суда первой инстанции по проверке обоснованности заявленных требований Самойлов В.И. и Самойлова Е.А. пояснили, что договоры займа фактически составлены позднее, чем указанные в них даты; действия по составлению договоров "задним числом" произведены в целях фиксации фактически возникших правоотношений.

Судом первой инстанции установлено, что размер предоставленных Обществу денежных средств согласовывался сторонами в зависимости от обязательств, которые необходимо было исполнить за должника ввиду отсутствия у него собственных средств; понесенные Самойловым В.И. и Самойловой Е.А. в связи исполнением обязательств должника расходы фиксировались в авансовых отчетах с приложением соответствующих первичных документов.

Оснований для квалификации спорных правоотношений сторон как возникших из договоров займа суд не усмотрел, так как посчитал, что обязательства Общества перед третьими лицами фактически исполнялись Самойловым В.И. и Самойловой Е.А. в порядке статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

Так как предоставление Самойловым В.И. и Самойловой Е.А. денежных средств для исполнения обязательств Общества перед третьими лицами было обусловлено тем, что Самойлов В.И. являлся единственным участником Общества, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для включения заявленных требований в Реестр, в связи с чем определением от 16.11.2017 отказал в удовлетворении заявлений.

Апелляционный суд согласился с указанными выводами и постановлением от 06.02.2018 оставил определение от 16.11.2017 без изменения.

В соответствии с частью 1 статьи 286 АПК РФ арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы, если иное не предусмотрено названным Кодексом.

Проверив законность обжалуемых судебных актов исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, Арбитражный суд Северо-Западного округа приходит к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) установление размера требований кредиторов в ходе конкурсного производства осуществляется в порядке, предусмотренном статьей 100 названного Федерального закона.

Реестр требований кредиторов подлежит закрытию по истечении двух месяцев с даты опубликования сведений о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства.

Как следует из пунктов 4 и 5 статьи 100 Закон о банкротстве, арбитражный суд проверяет обоснованность требований кредиторов независимо от наличия или отсутствия возражений относительно указанных требований.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", в силу пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В данном случае в обоснование заявленных требований Самойлов В.И. и Самойлова Е.А. сослались на наличие у должника неисполненных заемных обязательств, оформленных в связи с исполнением заявителями обязательств Общества перед третьими лицами.

Основанием для отказа во включении заявленных требований в Реестр послужили выводы суда первой инстанции о невозможности квалификации спорных правоотношений сторон как возникших из договоров займа, так как обязательства Общества перед третьими лицами фактически исполнялись Самойловым В.И. и Самойловой Е.А. в порядке статьи 313 ГК РФ, что было обусловлено наличием корпоративных отношений между Обществом и Самойловым В.И.

Соглашаясь с указанными выводами суда первой инстанции, апелляционный суд также сослался на правовую позицию, выраженную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556 (2).

По мнению суда кассационной инстанции, судами первой и апелляционной инстанций не учтены следующие обстоятельства.

В силу пункта 5 статьи 313 ГК РФ к третьему лицу, исполнившему обязательство должника, переходят права кредитора по обязательству в соответствии со статьей 387 названного Кодекса. Если права кредитора по обязательству перешли к третьему лицу в части, они не могут быть использованы им в ущерб кредитору, в частности такие права не имеют преимуществ при их удовлетворении за счет обеспечивающего обязательства или при недостаточности у должника средств для удовлетворения требования в полном объеме.

Как следует из разъяснений, приведенных в пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.11.2016 N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении" (далее - Постановление N 54), если исполнение обязательства было возложено должником на третье лицо, то последствия такого исполнения в отношениях между третьим лицом и должником регулируются соглашением между ними.

Согласно пункту 5 статьи 313 ГК РФ при отсутствии такого соглашения к третьему лицу, исполнившему обязательство должника, переходят права кредитора в соответствии со статьей 387 ГК РФ. При этом согласно пункту 3 статьи 382 ГК РФ, если должник не был уведомлен в письменной форме о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, новый кредитор несет риск вызванных этим неблагоприятных для него последствий. Обязательство должника прекращается его исполнением первоначальному кредитору, произведенным до получения уведомления о переходе права к другому лицу.

Вместе с тем на основании статьи 10 ГК РФ суд может признать переход прав кредитора к третьему лицу несостоявшимся, если установит, что, исполняя обязательство за должника, третье лицо действовало недобросовестно, исключительно с намерением причинить вред кредитору или должнику по этому обязательству, например, в случаях, когда третье лицо погасило лишь основной долг должника с целью получения дополнительных голосов на собрании кредиторов при рассмотрении дела о банкротстве без несения издержек на приобретение требований по финансовым санкциям, лишив кредитора права голосования.

Согласно правовой позиции, выраженной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556 (2), при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и займодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству. В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника. В такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

Приведенные положения не исключают возможности включения в реестр требований кредиторов должника требования его участника, основанного на гражданско-правовых отношениях с должником.

Доказательства того, что Самойлов В.И. и Самойлова Е.А., исполняя обязательства Общества перед третьими лицами в порядке статьи 313 ГК РФ, действовали недобросовестно, исключительно с намерением причинить вред кредиторам или должнику, погашали лишь основной долг должника с целью получения дополнительных голосов на собрании кредиторов при рассмотрении дела о банкротстве без несения издержек на приобретение требований по финансовым санкциям, лишив соответствующих кредиторов прав на участие в голосовании, в материалах настоящего обособленного спора отсутствуют.

Обстоятельства, позволяющие сделать вывод о том, что Самойлов В.И. и Самойлова Е.А., оформляя фактически сложившиеся правоотношения как заемные, имели намерение нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, судами первой и апелляционной инстанций не установлены.

При таком положении вывод судов первой и апелляционной инстанций об отсутствии правовых оснований для включения заявленных требований в Реестр не может быть признан соответствующим фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам.

Вместе с тем необходимо учесть, что согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце четвертом пункта 21 Постановления N 54, статьи 71.1, 85.1, 112.1, 113 и 125 Закона о банкротстве устанавливают специальные правила по отношению к пункту 2 статьи 313 ГК РФ, в связи с чем исполнение обязательств должника его учредителями (участниками), собственником имущества должника - унитарного предприятия либо третьим лицом или третьими лицами после введения первой процедуры банкротства допускается с соблюдением порядка, предусмотренного законодательством о банкротстве.

Погашали ли Самойлов В.И. и Самойлова Е.А. обязательства Общества перед третьими лицами, возникшие после введения в отношении должника первой процедуры банкротства и соблюдался ли при этом порядок, предусмотренный законодательством о банкротстве, суды не установили, обоснованность заявленных требований по размеру не проверили.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат отмене, а дело - направлению в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

постановил:

определение Арбитражного суда Вологодской области от 16.11.2017 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.02.2018 по делу N А13-7712/2016 отменить.

Дело направить в Арбитражный суд Вологодской области на новое рассмотрение.

Председательствующий

А.В. Яковец

Судьи

А.В. Яковец Е.Н. Бычкова М.В. Трохова