Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 1 октября 2019 г. N Ф07-10713/19 по делу N А05-5248/2018

01 октября 2019 г.

Дело N А05-5248/2018

Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Богаткиной Н.Ю., судей Воробьевой Ю.В., Казарян К.Г.,

при участии от общества с ограниченной ответственностью "Северлизинг" - Фаустова Ю.Д. (доверенность от 09.07.2019),

рассмотрев 26.09.2019 в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Северлизинг" на определение Арбитражного суда Архангельской области от 12.04.2019 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.07.2019 по делу N А05-5248/2018,

установил:

Определением Арбитражного суда Архангельской области от 10.05.2018 принято к производству заявление о признании общества с ограниченной ответственностью "Топливно-заправочная компания Норд-Ойл" адрес: 163000, г. Архангельск, Троицкий пр., д. 37, офис 11; ОГРН 1062901001283;

ИНН 2901143939 (далее - Общество, должник), несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 20.06.2018 в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Тунгусов Евгений Васильевич.

Решением суда от 30.10.2018 должник признан несостоятельным (банкротом), в его отношении открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Федоров Михаил Петрович.

Общество с ограниченной ответственностью "Северлизинг", адрес: 163000, г. Архангельск, Троицкий пр., д. 37, ОГРН 1112901004765, ИНН 2901214548 (далее - Компания) 24.10.2018 обратилось в арбитражный суд с заявлением, в котором просило включить в реестр требований кредиторов должника требование в размере 7 900 000 руб.

Определением суда первой инстанции от 12.04.2019 в удовлетворении заявления отказано.

Постановлением Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.07.2019 указанное определение оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Компания, ссылаясь на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, а также на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся доказательствам, просит отменить определение от 12.04.2019, постановление от 01.07.2019 и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Податель жалобы указывает, что суды не исследовали природу сложившихся между Компанией и Обществом отношений, выводы судов о корпоративном характере выданных Компанией займов и их выдаче в условиях кризисного финансового состояния должника не подтверждены имеющимися в материалах дела доказательствами.

По мнению Компании, суды не учли, что займы предоставлялись должнику на возвратной основе, обязательства по заключенным договорам займа исполнялись сторонами; денежные средства получены и израсходованы должником в целях авансирования поставок топлива по более выгодной цене, в связи с чем, инициатором получения займов выступал должник в своих коммерческих целях.

В представленном отзыве общество с ограниченной ответственностью "СЕЗАР-Арктика", являющееся кредиторами должника, считая обжалуемые судебные акты законными и обоснованными, просит оставить их без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представитель Компании поддержал доводы, приведенные в кассационной жалобе.

Иные участвующие в деле лица надлежащим образом извещены о месте и времени рассмотрения кассационной жалобы, однако своих представителей для участия в судебном заседании не направили, что в соответствии со статьей 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения жалобы в их отсутствие.

Как следует из материалов дела, в обоснование заявленного требования Компания сослалась на неисполнение Обществом обязательств по заключенным с ним договорам займа от 05.02.2014 N 05/14, от 03.12.2014 N 41/14, от 09.12.2014 N 43/14, от 05.04.2017 N 01/17.

Согласно названным договорам Компания (займодавец) обязалась предоставить Обществу (заемщику) денежные средства, в размере, определенном в пункте 1.1 договоров, а заемщик в свою очередь обязался возвратить полученные суммы займов в сроки, обусловленные указанными договорами.

Компания перечислила заемные средства на расчетный счет Общества.

Так как Общество не исполнило обязательства по возврату займов, Компания просила включить в реестр требование в размере 7 900 00 руб.

Основанием для отказа во включении заявленного Компанией требования в Реестр послужил вывод суда первой инстанции о том, что данное требование вытекает из факта участия заявителя в уставном капитале должника и носит корпоративный характер.

Постановлением апелляционного суда от 01.07.2019 определение суда первой инстанции от 12.04.2019 оставлено без изменения.

Проверив законность обжалуемых судебных актов исходя из доводов, приведенных в кассационной жалобе Компании и в возражениях относительно указанной жалобы, Арбитражный суд Северо-Западного округа пришел к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 71 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение тридцати календарных дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения. Указанные требования направляются в арбитражный суд, должнику и временному управляющему с приложением судебного акта или иных документов, подтверждающих обоснованность этих требований. Указанные требования включаются в реестр требований кредиторов на основании определения арбитражного суда о включении указанных требований в реестр требований кредиторов.

Возражения относительно требований кредиторов могут быть предъявлены в арбитражный суд в течение пятнадцати календарных дней со дня истечения срока для предъявления требований кредиторов должником, временным управляющим, кредиторами, предъявившими требования к должнику, представителем учредителей (участников) должника или представителем собственника имущества должника - унитарного предприятия (пункт 2 указанной статьи).

В силу пунктов 3 и 5 статьи 71 Закона о банкротстве требования кредиторов рассматриваются арбитражным судом для проверки их обоснованности и наличия оснований для включения в реестр требований кредиторов независимо от наличия или отсутствия возражений относительно указанных требований.

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

В данном случае требование Компании основано на обязательствах должника, вытекающих из заключенных сторонами договоров займа от 05.02.2014 N 05/14, от 03.12.2014 N 41/14, от 09.12.2014 N 43/14, от 05.04.2017 N 01/17.

В соответствии с пунктом 1 статьи 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

В силу пункта 1 статьи 810 ГК РФ заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

Согласно статье 2 Закона о банкротстве конкурсными кредиторами являются кредиторы по денежным обязательствам, за исключением среди прочих учредителей (участников) должника по обязательствам, вытекающим из такого участия.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций, обязательства по предоставлению займов Обществу Компанией исполнены, что подтверждается представленными ею доказательствами.

Вместе с тем суды установили, что Компания является мажоритарным участником Общества, размер доли равен 74 %.

Согласно положениям абзаца 8 статьи 2 Закона о банкротстве и сформированной Верховным Судом Российской Федерации на основании их анализа устоявшейся судебной практике (например, определения от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(2), от 12.02.2018 N 305-ЭС15-5734(4,5), от 15.02.2018 N 305-ЭС17-17208, от 21.02.2018 по делу N 310-ЭС17-17994(1,2)) требования учредителей (участников) общества-должника, вытекающие из факта их участия в его уставном капитале (корпоративные требования), не могут конкурировать с требованиями внешних по отношению к должнику кредиторов по гражданско-правовым обязательствам, а потому не подлежат включению в реестр требований кредиторов должника. По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

В соответствии с правовой позицией, содержащуюся в пункте 18 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017, не подлежит включению в реестр требований кредиторов должника требование участника должника, основанное на притворной сделке, прикрывающей обязательства, вытекающие из факта участия заявителя в хозяйственном обществе, признанном банкротом, так как в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

В этой связи при оценке допустимости включения основанного на договоре займа требования участника следует определить природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и займодавцем.

В частности, суд в силу пункта 2 статьи 170 ГК РФ может установить притворность договора займа в ситуации, когда заем используется вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов. В таком случае к требованию участника общества как вытекающему из факта участия подлежит применению абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на то, что требование участника вытекает из факта его участия в обществе, признанном банкротом, на такого участника переходит бремя по опровержению соответствующего довода. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.

В результате оценки доказательств, представленных Компанией в обоснование заявленного требования, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что возникновение спорных обязательств было бы невозможно, если бы Компания не участвовала в уставном капитале должника, что в свою очередь, послужило основанием для квалификации спорных взаимоотношений сторон как корпоративных отношений по поводу увеличения уставного капитала.

Поскольку в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники должника, предъявляющие к нему требования из обязательств, вытекающих из факта участия, суды первой и апелляционной инстанций отказали во включении заявленного Компанией требования в реестр.

По мнению суда кассационной инстанции, выводы судов первой и апелляционной инстанций, послужившие основанием для принятия обжалуемых судебных актов, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на правильном применении норм материального права.

Кроме того, согласно правовой позиции закрепленной в пункте 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 14.11.2018, в ситуации, когда кредитор является независимым от группы заемщика лицом, предоставленные в виде займа денежные средства, как правило, выбывают из-под контроля кредитора, поэтому предполагается, что главная цель поручительства заключается в создании дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств.

Если же заем является внутригрупповым, денежные средства остаются под контролем группы лиц, в силу чего, с точки зрения нормального гражданского оборота, отсутствует необходимость использовать механизмы, позволяющие дополнительно гарантировать возврат финансирования. Поэтому в условиях аффилированности займодавца, заемщика и поручителя между собою на данных лиц в деле о банкротстве возлагается обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения обеспечительной сделки, в том числе выдачи поручительства. В обратном случае следует исходить из того, что выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве каждого участника группы лиц.

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота). Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и заимодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству. В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника. В такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

Проанализировав фактические обстоятельства заключения спорных договоров займа, сами договоры займа и обстоятельства их исполнения применительно к вышеуказанной правовой позиции, установив, что Компания в период заключения всех договоров займа и вплоть до даты признания Общества несостоятельным (банкротом) являлся мажоритарным участником, приняв во внимание, что новые займы выдавались для пополнения оборотных средств и с целью погашения ранее выданных, возникновение и существование заемных отношений было бы невозможно, если бы займодавец не участвовал в уставном капитале должника; со стороны заявителя с 2014 года меры по возврату займов не предпринимались, в том числе по взысканию задолженности в судебном порядке; учитывая отсутствие доказательств обращения за получением займов к не аффилированным по отношению к Обществу лица, суды пришли к обоснованному выводу о том, что предъявленные к включению в реестр требования Компании по своей правовой природе являются обязательствами, вытекающими из участия данного лица в Обществе, что в силу абзаца 8 статьи 2 Закона о банкротстве является основанием для отказа во включении данных требований в реестр.

Приведенные в кассационной жалобе Компании доводы сводятся к тому, что суды первой и апелляционной инстанций ошибочно квалифицировали заемные отношения сторон как сделки, направленные на пополнение оборотных средств и финансирование хозяйственной деятельности Общества.

Суд кассационной инстанции не может согласиться с доводами Компании, поскольку, как уже упоминалось, к обязательствам, вытекающих из участия в уставном капитале должника, относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством, но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы кредитор не участвовал в капитале должника); на участника должника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

При этом, как правильно указал суд первой инстанции, Закон о банкротстве не лишает кредиторов, чьи требования квалифицированны как корпоративные, права на их удовлетворение, однако это право реализуется после расчетов с другими кредиторами за счет оставшегося имущества должника (пункт 1 статьи 148 Закона о банкротстве, пункт 8 статьи 63 ГК РФ).

Поскольку с учетом конкретных обстоятельств настоящего обособленного спора суды первой и апелляционной инстанций правомерно квалифицировали спорные взаимоотношения Компании и Общества как отношения по поводу увеличения уставного капитала и обоснованно отказали во включении заявленного требования в реестр, основания для удовлетворения кассационной жалобы и отмены обжалуемых судебных актов отсутствуют.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

постановил:

определение Арбитражного суда Архангельской области от 12.04.2019 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.07.2019 по делу N А05-5248/2018 оставить без изменения, а кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "Северлизинг" - без удовлетворения.

Председательствующий

Н.Ю. Богаткина

Судьи

Н.Ю. Богаткина Ю.В. Воробьева К.Г. Казарян