Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 7 июня 2021 г. N Ф07-3241/21 по делу N А56-80772/2015

07 июня 2021 г.

Дело N А56-80772/2015

Резолютивная часть постановления объявлена 01.06.2021.

Полный текст постановления изготовлен 07.06.2021.

Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Каменева А.Л., судей Богаткиной Н.Ю., Яковлева А.Э.,

при участии от Шевлякова М.Р. - Ковалева А.В. (доверенность от 13.01.2020), от общества с ограниченной ответственностью "СК ЦФО Лубянка" Громадской С.В. (доверенность от 31.10.2019), от акционерного коммерческого банка "Пересвет" Дулиной О.И. (доверенность от 16.06.2020),

рассмотрев 01.06.2021 в открытом судебном заседании кассационную жалобу Шевлякова Максима Романовича на постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.01.2021 по делу N А56-80772/2015,

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 15.02.2017 общество с ограниченной ответственностью "Северо-Западная техническая компания", адрес: 199106, Санкт-Петербург, Средний проспект В.О., дом 76/18, корпус А, помещение 1Н; ОГРН 1127847256822; ИНН 7841464074 (далее - ООО "СЗТК", Общество) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство; конкурсным управляющим должника утверждена Карих Людмила Анатольевна.

В целях формирования конкурсной массы, Карих Л.А. 27.09.2019 (посредством системы "Мой арбитр") и 01.10.2019 (посредством почтовой связи) обратилась в суд с заявлением о привлечении Шевлякова Максима Романовича и Цоя Альберта Юрьевича к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "СЗТК".

Конкурсный кредитор - общество с ограниченной ответственностью "СК ЦФО Лубянка", адрес: 143402, Московская область, Красногорский район, город Красногорск, улица Жуковского, дом 17, помещение 1/4/V, офис 9-4, ОГРН 1105024001268, ИНН 5024110178 (далее - Компания), 22.02.2020 посредством системы "Мой арбитр", также обратился в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности указанных лиц.

Заявления конкурсного управляющего и конкурсного кредитора объединены в одно производство.

Определением от 25.06.2020 суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявлений.

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.01.2021, определение суда первой инстанции от 25.06.2020 отменено: принят новый судебный акт - о привлечении Шевлякова М.Р. и Цоя А.Ю. к субсидиарной ответственности; производство по обособленному спору в части определения размера субсидиарной ответственности приостановлено до окончания расчетов с кредиторами, а вопрос о возобновлении производства направлен на рассмотрение в суд первой инстанции.

В кассационной жалобе Шевляков М.Р. просит отменить постановление от 25.01.2021, а определение от 25.06.2020 оставить в силе.

Податель жалобы не согласен с теми выводами апелляционного суда, что на нем лежала обязанность по передаче конкурсному управляющему документации и имущества должника, однако на тот момент он утратил контроль над Обществом с момента назначения новым руководителем Цоя А.Ю. (за подпись которого сдавалась налоговая отчетность).

Выводы о доведения им до банкротства ООО "СЗТК" не основаны на доказательствах, при этом судом не учтено, что дебиторская задолженность в размере 36 000 000 руб. (числящаяся в пользу Компании) прекратила быть таковой в связи с утверждением мирового соглашения в рамках арбитражного дела N А41-101219/2018. Остальная дебиторская задолженность носила технический характер, и возникла еще до его назначения руководителем должника. Вина в утрате транспортных средств должника заявителями не была доказана. Также Шевляков М.Р. ссылается на то, что вся документация ООО "СЗТК" хранилась по месту нахождения Общества в Санкт-Петербурге, была передана им конкурсному управляющему. Вопреки утверждению заявителям, обоснований причинно-следственной связи между отсутствием какой-либо конкретной документации и банкротством должника заявителями не приведено, а судом первой инстанции обоснованно не установлено.

Как полагает податель жалобы, постановление апелляционной инстанции основано исключительно на судебном акте об истребовании документации у Шевлякова М.Р., который был принят без проверки наличия указанной документации у ответчика. Кроме того, Шевляков М.Р. настаивает на том, что заявителями пропущен годичный срок исковой давности на обращение в суд с требованием о привлечении его к субсидиарной ответственности, и о чем было сделано заявление в суде первой инстанции.

В отзыве на жалобу Компания просит обжалуемое постановление оставить без изменения, поскольку апелляционным судом правомерно были применены положения Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) в действующей редакции на момент рассматриваемых обстоятельств, устанавливающие трехгодичный срок исковой давности, который заявителем не был пропущен, при чем об основаниях привлечения Шевлякова М.Р. к субсидиарной ответственности Компании стало известно только по результатам изучения банковской выписки по счету Шевлякова М.Р., представленной им в судебном заседании 17.05.2018. в деле о его собственном банкротстве (N А56-5467/2016).

По мнению Компании, Шевляков М.Р. является контролирующим должника лицом как участник с долей участия 16,33%, так и бывший руководитель, сохранивший фактический контроль над Обществом и после назначения нового номинального руководителя Цоя А.Ю. Кроме прочего, как считает кредитор, наличие вины Шевлякова М.Р. в банкротстве Общества нашло подтверждение в анализе финансового состояния должника; доказанным бездействием Шевлякова М.Р. по взысканию дебиторской задолженности с контрагентов, при условии, что признаки неплатежеспособности ООО "СЗТК" возникли еще в 2014 году, и Шевляков М.Р. не исполнил обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве Общества.

Заявитель также считает, что по вине ответчика из конкурсной массы выбыло единственное ликвидное имущество - транспортные средства, являвшиеся предметом залога, и возврат которых стал невозможным по причине неисполнения ответчиком обязанности по передаче конкурсному управляющему документации Общества. Компания указывает на совершение сделок по перечислению денежных средств со счета Общества в пользу Шевлякова М.Р. при отсутствии реального встречного обеспечения, использование Шевляковым М.Р. в хозяйственной деятельности юридического лица с наименованием, аналогичным наименованию должника.

В отзыве на жалобу Карих Л.А. также возражает против ее удовлетворения, считая, что податель жалобы ссылается на положения Закона о банкротстве о сроке исковой давности, которые не подлежат применению в данном случае.

По мнению конкурсного управляющего, номинальный характер назначения Цоя А.Ю. подтверждается фактом смены руководителя в преддверии банкротства; отсутствием хозяйственной деятельности должника после смены руководителя; невозможностью установления его места нахождения. При этом, ухудшение финансового состояния Общества имело место в период руководства Шевлякова М.Р., который, также, допустил вывод активов должника, не обеспечил сохранности бухгалтерской отчетности и документов, не предпринял мер по взысканию дебиторской задолженности.

В судебном заседании представитель Шевлякова М.Р. поддержал доводы, приведенные в жалобе, а представители Компании и Банка возражали против удовлетворения жалобы по мотивам, изложенным в отзывах.

Остальные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о месте и времени его рассмотрения, однако своих представителей в судебное заседание не направили, поэтому жалоба рассмотрена в их отсутствие.

Законность судебных актов, принятых по обособленному спору, проверена в кассационном порядке.

Как следует из материалов дела, обращаясь в суд с заявлениями о привлечении Шевлякова М.Р. и Цоя А.Ю. к субсидиарной ответственности, заявители сослались на наличие у ответчиков статуса контролирующих должника лиц. По данным Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) А.Ю. с 31.12.2015 и до момента открытия в отношении должника конкурсного производства числился единоличным исполнительным органом Общества (генеральным директором), а до него, начиная с 03.04.2014 указанную должность занимал Шевляков М.Р.

В обоснование своих заявлений, конкурсный управляющий и Компания, в частности, указали на обстоятельства неисполнения ответчиками законной обязанности по сохранению, а также по передаче имущества Общества и всей документации конкурсному управляющему, а также неисполнения ими судебных определений от 15.06.2017 и от 18.04.2018 по данному делу, обязывающих их исполнить (обеспечить исполнение) эту обязанность надлежащим образом, что в итоге явилось препятствием в установлении конкурсной массы и невозможности ее формировании (например, отсутствие подтверждения документами дебиторской задолженности на 74 000 000 руб.). Частичная передача Шевляковым М.Р. документов должника, по данным конкурсного управляющего, является недостаточной.

Кроме того, заявители указали на сделки ООО "СЗТК", совершенные при руководстве Шевляковым М.Р., которые в том числе способствовали ухудшению финансовой устойчивости Общества и его платежеспособности, а также не принятие им мер по предъявлению требований контрагентам.

Возражая против заявленных требований, Шевляков М.Р. в суде первой инстанции ссылался на недоказанность затруднения формирования конкурсной массы должника по причине отсутствия какой-либо документации, также ответчик заявил о пропуске срока давности для привлечения его к субсидиарной ответственности.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции пришел к выводу, что срок исковой давности в данном случае не пропущен, применив к спорным правоотношениям положения Закона о банкротстве, в редакции Федерального закона от 28.12.2016 N 488-ФЗ. Однако не усмотрел оснований для применения субсидиарной ответственности по заявленным к ответчикам основаниям.

Отменяя определение суда первой инстанции, апелляционный суд пришел к иным выводам, а именно, признал доводы заявителей убедительными и доказанными о том, что Шевляков М.Р. сохранил контроль над ООО "СЗТК" и после назначения Цоя А.Ю. новым руководителем Общества, независимо от представления Шевляковым М.Р. доказательств фактического прекращения контролирующих функций в отношении Общества и передачи документации вновь назначенному генеральному директору.

При этом, апелляционный суд посчитал, что имеются основания для привлечения к ответственности как фактического, так и номинального руководителя должника по долгам последнего. Относительно Шевлякова М.Р. апелляционная инстанция указала, что именно в период осуществления им управления Обществом, безосновательно уменьшилась стоимость принадлежащих должнику основных средств; прекратилось исполнение Обществом обязательств; совершены сделки в свою пользу, также им не предпринимались надлежащие меры (обязательные для руководителя) по обращению в суд за взысканием с контрагентов дебиторской задолженности, а также с соответствующим заявлением о возмещении НДС.

Судом апелляционной инстанции учтено и наличие вступивших в законную силу судебных актов, подтвердивших неисполнение ответчиками обязанности по передаче документации должника конкурсному управляющему, что объективно воспрепятствовало формированию конкурсной массы, в том числе не позволило оспорить сделки по отчуждению имущества и истребованию его из чужого незаконного владения.

Проверяя заявление ответчика относительно пропуска заявителями срока давности, апелляционный суд согласился с доводами Компании о том, что о наличии оснований для привлечения Шевлякова М.Р. к данной гражданско-правовой ответственности, заявитель узнал только после обнаружения перечисленных обстоятельств, связанных с конкретными действиями (бездействием) ответчика, в рамках банкротства последнего.

Исследовав материалы дела, проверив доводы жалобы и возражений на нее, суд кассационной инстанции приходит к следующему.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено названным Законом, под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо: являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии; имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника; извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации; далее - ГК РФ (пункт 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Между тем, указанная презумпция является опровержимой, и к числу контролирующих должника лиц в силу положений пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве могут быть отнесены и иные лица, имевшие возможность влиять на органы управления должника и определять его действия в ходе текущей деятельности иным образом.

Оценив фактические обстоятельства деятельности ООО "СЗТК", апелляционный суд пришел к обоснованному выводу о сохранении Шевляковым М.Р. фактического контроля над должником и после внесения в ЕГРЮЛ записи о прекращении его полномочий в качестве генерального директора Общества. При этом ответчиком не была раскрыта разумность действий участников (включая Шевлякова М.Р.) по смене единоличного исполнительного органа юридического лица после возбуждения в отношении Общества производства о банкротстве, не представлено доказательств доступа Цоя А.Ю. к какой-либо документации, касающейся финансово-хозяйственной деятельности должника, учитывая, что частичная передача этой документации конкурсному управляющему все же была предоставлена именно Шевляковым М.Р., но только после обращения в суд с соответствующим требованием о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности.

Помимо этого, те эпизоды хозяйственной деятельности ООО "СЗТК", со ссылкой на которые апелляционный суд пришел к выводу о наличии оснований для применения субсидиарной ответственности за доведение Общества до банкротства, как раз имели место в период осуществления Шевляковым М.Р. полномочий единоличного исполнительного органа Общества.

Для целей квалификации спорных правоотношений, в данном случае, в соответствии с положениями статьи 4 ГК РФ подлежат применению положения Закона о банкротстве, устанавливающие основания для применения субсидиарной ответственности, действовавшие в период 2014 - 2015 годов, когда имели место действия (бездействие) ответчика, вменяемые ему в качестве причины доведения Общества до банкротства, то есть до вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, которым введена в действие Глава III.2 Закона о банкротстве, основания пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (далее - Закон N 266-ФЗ).

Пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции, подлежащей применению, установлены презумпции наличия причинно-следственной связи между действиями (бездействием) контролирующего должника лица и его несостоятельностью в случае причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве, а также документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего, существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы

Порядок квалификации действий контролирующего должника лица на предмет установления возможности их негативных последствий в виде банкротства организации, разъяснен в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), в силу которых под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства.

Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

В пункте 17 Постановления N 53 разъяснено, также, что в силу прямого указания Закона о банкротстве контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника.

Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

Как следует из материалов дела, производство о банкротстве ООО "СЗТК" возбуждено по заявлению кредитора - закрытого акционерного общества "Правовые Технологии" (замененного в ходе рассмотрения дела правопреемником - обществом с ограниченной ответственностью "СЕВЗАПИНВЕСТ"), поданного в суд 05.11.2015.

При этом, задолженность, послужившая основанием для обращения в суд, возникла из договора поставки, заключенного должником с обществом с ограниченной ответственностью "ПВ Нефтепродукт" от 11.04.2014 N ПВН-2014-13, по оплате за товар, поставленных в июле - ноябре 2014 года, и установлена решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 17.04.2015 по делу N А56-1995/2015.

Шевляков М.Р. в рамках обособленного спора о привлечении его к субсидиарной ответственности, не представил объяснений и не раскрыл, какие действия были им предприняты по выводу Общества в этот период из финансового кризиса и осуществления расчетов с кредиторами.

Напротив, как установлено апелляционным судом и не опровергнуто ответчиком, в период прекращения должником расчетов с кредиторами, чьи требования впоследствии были включены в реестр требований кредиторов, Шевляков М.Р. возмещал в свою пользу за счет средств должника, выплаченные им как поручителем по обязательствам Общества перед кредитной организацией, несмотря на то, что целью предоставления указанного поручительства являлось установление дополнительной ответственность ответчика как лица, ответственного за результат хозяйственной деятельности должника и, в том числе, исполнение им принятых на себя обязательств.

Также апелляционный суд обоснованно установил, что приобретенные ООО "СЗТК" транспортные средства за счет кредитных средств (по договору о представлении кредитной линии от 20.02.2014 N 5/14-КЛ), в отсутствие встречного исполнения были отчуждены Обществом в пользу ООО "СК ЦФО Лубянка" по договорам от 20.06.2015 и 10.08.2015.

Указанное доказывает и свидетельствует о свершении Шевляковым М.Р. недобросовестных действий, прямо направленных на причинение имущественного ущерба должнику и его кредиторам соответственно (в частности Банку - залогодержателю).

Оценивая обстоятельства бездействия контролирующих лиц по передаче имущества и документации должника в порядке пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве, апелляционный суд обоснованно принял во внимание то, что на момент принятия конкурсным управляющим полномочий по управлению ООО "СЗТК" в Обществе отсутствовала документация, позволяющая установить перечень имущества (иных активов) и правоустанавливающие документы для целей формирования конкурсной массы.

Как было установлено судом, последний директор в Обществе являлся номинальным, а при отсутствии достоверных сведений о передаче ему документации и имущества Общества Шевляковым М.Р. (с учетом, что именно последний частично передал конкурсному управляющему документы должника), последнему обоснованно вменено указанное бездействие, за что также предусмотрена гражданско-правовая ответственность.

Из материалов дела также видно, что конкурсным управляющим проведен анализ частично представленной Шевляковым М.Р. документации должника, по итогам которого был сделан вывод о неполноте такой информации, что собственно податель жалобы не опроверг.

По мнению суда кассационной инстанции, указанные выше действия (бездействие) Шевлякова М.Р. обоснованно квалифицированы апелляционным судом как направленные на причинение должнику такого ущерба, который и явился причиной возникновения у Общества объективных признаков банкротства.

Вопреки доводам подателя жалобы, апелляционным судом дана оценка последствиям неисполнения обязанности контролирующего лица по передаче имущества и документации должника, по результатам которой судом сделан обоснованный вывод о наличии причинно-следственной связи между бездействием ответчиков и невозможностью формирования конкурсной массы.

Оценивая довод Шевлякова М.Р. о пропуске срока исковой давности для привлечения его к субсидиарной ответственности, апелляционный суд верно применил положения материального права, определив начало течения срока для обращения в суд как конкурсного управляющего, так и конкурсного кредитора не ранее возникновения у них такого права согласно положению пункта 5 статьи 10 Закона о банкротстве, в редакции, действовавшей на момент открытия в отношении Общества конкурсного производств.

В данном случае, судом применено действующие на момент обращения заявителей положение Закона о банкротстве, в редакции Федерального закона от 28.06.2017 N 488 и Закона N 266, с учетом аналогии переходных положений, предусмотренных общими нормами гражданского законодательства, при изменении нормативных актов о сроке исковой давности.

При этом апелляционный суд обоснованно принял во внимание, что течение установленного пунктом 5 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей на момент совершения вмененных Шевлякову М.Р. нарушений, годичного субъективного давностного срока на момент увеличения указанного срока Законом N 488-ФЗ до трех лет, не началось.

В данном случае, выводы суда апелляционной инстанции соответствуют разъяснениям пунктов 58, 59 Постановления N 53, которыми срок для обращения с заявлением о привлечении субсидиарной ответственности приравнен к специальному сроку исковой давности, и в которых указано на возможность его исчисления не ранее возникновения у лица права на обращение в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности.

В этой связи и в соответствии со статьей 200 ГК РФ, при определении начала течения субъективного срока исковой давности для конкурсного кредитора, апелляционный суд обоснованно исходил из наличия объективной возможности лица, участвующего в деле о банкротстве, получить сведения о хозяйственной деятельности должника, указывающие на наличие оснований для обращения о привлечении к субсидиарной ответственности его руководителя, после получения необходимых сведений (банковской выписки о движении денежных средств по счетам должника, в арбитражном деле N А56-5467/2016). Обоснования иной даты осведомленности ООО "ЦФО Лубянка" об обстоятельствах, положенных им в основание заявления о привлечении субсидиарной ответственности, подателем кассационной жалобы не приведено.

Доводы Шевлякова М.Р. о пропуске заявителем объективного срока исковой давности, исчисляемого с момента признания должника банкротом, не могут быть приняты в силу положений статьи 10 ГК РФ, с учетом недобросовестного уклонения подателя жалобы о представлении в дело о банкротстве всей и необходимой документации должника, содержащей информацию о его деятельности, необходимой, в том числе и для определения наличия либо отсутствия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

При таком положении, суд кассационной инстанции считает, что выводы апелляционного суд являются обоснованными и соответствуют обстоятельствам, доказанным заявителями; нормы материального права к спорным правоотношениям применены правильно, нарушения норм процессуального права не установлено.

Доводы, приведенные Шевляковым М.Р. в жалобе, не нашли своего обоснованного подтверждения и в суде кассационной инстанции, поэтому постановление от 25.01.2021 не подлежит отмене.

Руководствуясь статьями 286, 287 и 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.01.2021 по делу N А56-80772/2015 оставить без изменения, а кассационную жалобу Шевлякова Максима Романовича - без удовлетворения.

Председательствующий

А.Л. Каменев

Судьи

А.Л. Каменев Н.Ю. Богаткина А.Э. Яковлев