Постановление Арбитражного суда Московского округа от 27 января 2016 г. N Ф05-18950/15 по делу N А41-23320/2015

г. Москва

27 января 2016 г.

Дело N А41-23320/2015

Резолютивная часть постановления объявлена 20 января 2016 года.

Полный текст постановления изготовлен 27 января 2016 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе

председательствующего-судьи Волкова С.В.,

судей Крекотнева С.Н., Шишовой О.А.

при участии в заседании:

от истца - АО "Дикси-Юг" - Гриб В.В., доверенность от 06.04.2015 г., сроком на 1 год, Шевченко С.Ю., доверенность от 06.04.2015 г., сроком на 1 год, Красноштанов Д.С., доверенность от 03.06.2015 г., сроком на 1 год,

от ответчика - ЗАО "Ногинск-Восток" - Панич А.В., доверенность от 06.05.2015 г., сроком на 1 год, Долотова М.А., доверенность от 06.05.2015 г., сроком на 1 год,

от третьего лица - Управления Росреестра по Московской области - не явился, извещен

рассмотрев 20 января 2016 года в открытом судебном заседании кассационную жалобу ЗАО "Ногинск-Восток" (ответчик) на решение Арбитражного суда Московской области от 05 июня 2015 года принятое судьей Бондаревым М.Ю. на постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 06 октября 2015 года принятое судьями Александровым Д.Д., Диаковской Н.В., Марченковой Н.В.

по иску АО "Дикси-Юг" (ОГРН 1035007202460)

к ЗАО "Ногинск-Восток" (ОГРН 1055005910596)

при участии третьего лица - Управления Росреестра по Московской области

об обязании зарегистрировать договор от 08 октября 2013 года

УСТАНОВИЛ:

Акционерное общество "Дикси-Юг" (далее - АО "Дикси-Юг") обратилось в Арбитражный суд Московской области с иском к закрытому акционерному обществу "Ногинск-Восток" (далее - ЗАО "Ногинск-Восток") о обязании ответчика зарегистрировать договор аренды, заключенный между сторонами 08 октября 2013 года.

Требование, предъявленное со ссылкой на положения статей 190, 606, 651 Гражданского кодекса Российской Федерации, мотивировано тем, что заключенный сторонами договор по своему содержанию является договором аренды недвижимого имущества, заключен на срок не менее года, поэтому подлежит государственной регистрации.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Московской области (далее - Управление Росреестра по Московской области).

Решением Арбитражного суда Московской области от 05 июня 2015 года в иске отказано.

Суд первой инстанции, руководствуясь положениями норм 429,650,651,190 Гражданского кодекса Российской Федерации, оценил заключенный сторонами договор как смешанный, содержащий элементы договора аренды и предварительного договора.

В тоже время, суд пришел к выводу о том, что стороны не согласовали условие о сроке действия договора от 08 октября 2013 года определенное событием, которое неизбежно должно наступить, также не содержит договор и условие о сроке аренды. Таким образом, с учетом норм пункта 2 статьи 610 и статьи 651 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд посчитал, что договор в части аренды заключен на неопределенный срок и обязательной регистрации не подлежит.

В отношении предварительного договора суд исходил из того, что в нем не определен срок заключения основного договора, поэтому срок действия договора от 08 октября 2013 года в части отношений, вытекающих из предварительного договора, истек 08 октября 2014 года в силу пункта 6 статьи 429 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 06 октября 2015 года решение оставлено без изменения, с поддержанием выводов суда первой инстанции.

Законность вынесенных решения и постановления проверяется в порядке статей 274, 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации по кассационной жалобе ЗАО "Ногинск-Восток", которое не согласно с судебными актами, полагает, что они приняты с нарушением норм процессуального и материального права, при неправильном определении предмета доказывания, выводы судов не соответствуют фактически обстоятельствам дела, просит судебные акты отменить, иск оставить без рассмотрения.

Как указывает заявитель кассационной жалобы, суды не применили пункт 5 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и не обосновали свою компетенцию рассматривать возникший спор в условиях действительной и исполнимой согласованной сторонами арбитражной оговорки, содержащейся в статье 14.3 договора от 08 октября 2013 года, предусматривающей, что все споры, связанные с договором, подлежат рассмотрению Международным Коммерческим Арбитражным Судом при Торгово-Промышленной Палате Российской Федерации в Москве (далее - МКАС при ТПП РФ) в соответствии с его регламентом.

При этом, как указывает заявитель жалобы, им в суде первой инстанции в предварительном судебном заседании 14 мая 2015 года заявлялось ходатайство об оставлении искового заявления без рассмотрения со ссылкой на положения статьи 14.3 договора, данное ходатайство было судом отклонено, однако никаких мотивов, по которым суд отклонил ходатайство ответчика ни в протоколе судебного заседания, ни в решении не указано. Более того, аналогичные доводы были заявлены ответчиком в апелляционном суде, который также не дал им никакой оценки.

Между тем, как полагает заявитель жалобы, оснований для рассмотрения арбитражным судом возникшего спора не имелось, с учетом отсутствия установленных законом ограничений по передаче спора данной категории на рассмотрение третейского суда. Как отмечает заявитель жалобы, спор, возникший из договора, не является публично-правовым ни по характеру, ни по лицам, между которыми он возник, носит гражданско-правовой характер, а также заявитель ссылается на правовую позицию, изложенную в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 26.05.2011 г. N 10-П.

Более того, как указывает заявитель жалобы, он уведомлял суд апелляционной инстанции о нахождении в производстве МКАС при ТПП РФ дела N 175/2015 по спору между истцом и ответчиком о признании договора действующим до 08 октября 2015 года и обязании истца заключить краткосрочный договор аренды.

Помимо того, как указывает заявитель жалобы, суды не применили положения пункта 2 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и не исследовали вопрос о соблюдении истцом претензионного порядка в отношении предварительного договора аренды, составляющего часть договора.

Заявитель жалобы также указывает на то, что, в случае если суд кассационной инстанции не установит грубых нарушений судами норм процессуального права, то необходимо исследовать обстоятельства, установленные судами, которые, по мнению заявителя жалобы, следует исключить из мотивировочной части судебных актов. Так, как полагает заявитель, суды неправильно определили предмет доказывания по возникшему спору и неправомерно стали исследовать вопрос о сроке действия договора, о чем спора между сторонами в данном случае не было, между тем выводы об истечении срока договора могут иметь преюдициальное значение для сторон в других судебных разбирательствах. Более того, по мнению заявителя, выводы судов о сроке договора не соответствуют предоставленным доказательствам, в подтверждение чего заявитель ссылается на условие пункта 13.4 договора, считает, что между сторонами отсутствует неопределенность в части срока, в течение которого стороны должны заключить основные договоры аренды, выводы судов основаны на неправильном применении статьи 190 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Помимо того, как полагает заявитель, выводы судов о природе договора сделаны при неправильном применении статей 154, 606, 650 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Представитель заявителя кассационной жалобы в судебном заседании суда кассационной инстанции поддержал доводы кассационной жалобы, просил судебные акты отменить, иск оставить без рассмотрения.

Представитель АО "Дикси-Юг" в судебном заседании суда кассационной инстанции возражал против удовлетворения кассационной жалобы, по доводам, изложенным в отзыве, приобщенном к материалам дела.

Кассационным судом направлена в адрес Управления Росреестра по Московской области копия определения о назначении судебного заседания по рассмотрению кассационной жалобы, однако его представители в суд не явились.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о принятии кассационной жалобы к производству, о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте суда. В деле имеется информация с интернет-сайта о публикации судебного акта.

С учетом принятых судом мер по надлежащему извещению третьего лица, суд кассационной инстанции, совещаясь на месте, вынес определение о рассмотрении кассационной жалобы в его отсутствие.

Выслушав явившихся представителей сторон, обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, проверив в соответствии со статьей 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения норм процессуального и материального права при вынесении решения и постановления, Арбитражный суд Московского округа считает, что судебные акты подлежат отмене в связи со следующим.

Как установили суды обеих инстанций при рассмотрении данного спора, между ЗАО "Ногинск-Восток" (арендодатель) и ЗАО "Дикси-Юг" (арендатор) был заключен 08 октября 2013 года договор, по условиям которого ЗАО "Ногинск-Восток" обязалось предоставить ЗАО "Дикси-Юг" доступ к нежилым помещениям для осуществления в помещениях отделочных работ с последующей сдачей в аренду в соответствии с договором аренды, а ЗАО "Дикси-Юг" обязалось оплачивать предоставленный доступ.

Суды также установили, что как следует из пункта 5.3 названного договора, он прекращает свое действие после подписания сторонами долгосрочного и краткосрочного договоров аренды, которые стороны обязуются подписать в течение 10 дней рабочих дней с даты предоставления ответчиком истцу нотариально заверенной копии свидетельства о собственности на здание.

Принимая решение об отказе в удовлетворении заявленного АО "Дикси-Юг" требования об обязании ЗАО "Ногинск-Восток" зарегистрировать договор от 08 октября 2013 года, суды обеих инстанций дали оценку заключенному сторонами договору, расценив его как смешанный, содержащий элементы предварительного договора и договора аренды.

Как указали суды обеих инстанций, ответчик полагает, что основной договор аренды должен быть заключен в срок, указанный в пункте 5.3 договора, а истец ссылается на пункт 13.4 договора, согласно которому предварительный договор должен был заключен в течение 2 лет с момента его подписания.

Между тем, по мнению судов обеих инстанций, противоречивые условия, содержащиеся в пунктах 5.3 и 13.4 договора от 08 октября 2013 года, не согласуются между собой, так же как и позиции сторон договора.

В этой связи суды обеих инстанций пришли к обоюдным выводам о том, что стороны не согласовали условие о сроке действия договора от 08 октября 2013 года определенное событием, которое неизбежно должно наступить. Кроме того, рассматриваемый договор не содержит условие о сроке аренды, в связи с чем договор в части аренды заключен на неопределенный срок, и, следовательно, обязательной регистрации не подлежит.

Помимо этого, согласно выводу судов обеих инстанций, поскольку в предварительном договоре соответствующий срок заключения основного договора сторонами также не определен, следовательно, срок действия договора от 08 октября 2013 года, в силу пункта 6 статьи 429 Гражданского кодекса Российской Федерации, истек 08 октября 2014 года.

При таких установленных обстоятельствах, суды обеих инстанций сделали вывод об отказе в иске.

Между тем, суд кассационной инстанции считает, что суды обеих инстанций изучая вопросы, связанные с согласованием сторонами сроков в договоре, определяя его правовую природу, оставили без какого-либо внимания доводы ответчика о содержащейся в заключенном сторонами договоре арбитражной оговорки, и не разрешили в этой связи, прежде чем приступить к рассмотрению спора по существу, первоочередный вопрос о компетентности арбитражного суда по рассмотрению возникшего спора, в связи с чем допустили нарушение норм процессуального права, которые могли привести в принятию неправильных судебных актов.

В тоже время, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, Конституция Российской Федерации, гарантируя государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод человека и гражданина, одновременно закрепляет право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (статья 45 часть 2). К числу таких общепризнанных в современном правовом обществе способов разрешения гражданско-правовых споров, проистекающих из свободы договора, которой наряду с автономией воли участников предпринимательской и иной экономической деятельности обусловливаются диспозитивные начала гражданско-правовых и гражданско-процессуальных отношений, относится обращение в третейский суд (постановления от 26.05.2011 N 10-П, от 18.11.2014 N 30-П, определение от 09.12.2014 N 2750-О).

Компетенция третейского суда, в отличие от государственного правосудия, основана на автономной (свободной и независимой) воле сторон. Автономия воли сторон является основополагающим принципом третейского разбирательства и компетенции третейского суда.

Правовая природа третейского разбирательства в экономических отношениях основана на сложившемся исторически понимании третейского суда как органа разрешения споров при объединениях предпринимателей между участниками такого объединения (палаты, ассоциации, гильдии и т.п.), как суда третьей стороны, но такой же профессиональной, по отношению к двум другим спорящим.

Соблюдение вышеуказанного принципа при выборе компетентного третейского (арбитражного) органа означает, что стороны свободно и сознательно, по собственной воле, во-первых, выразили согласованное желание на отказ от государственного правосудия в пользу такого альтернативного средства разрешения спора как третейский суд (арбитраж), во-вторых, сформулировали согласованную волю на выбор конкретного третейского суда (арбитражного органа).

Свое волеизъявление на выбор третейского суда стороны формулируют посредством заключения третейского соглашения.

Как отмечалось Конституционным Судом Российской Федерации, стороны спора, заключая соглашение о его передаче на рассмотрение третейского суда и реализуя тем самым свое право на свободу договора, добровольно соглашаются подчиниться правилам, установленным для конкретного третейского суда. В таких случаях право на судебную защиту, которая - по смыслу статьи 46 Конституции Российской Федерации - должна быть полной, эффективной и своевременной, обеспечивается возможностью обращения в предусмотренных законом случаях в государственный суд, в частности путем подачи заявления об отмене решения третейского суда либо о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда (постановление от 18.11.2014 N 30-П, определение от 09.12.2014 N 2750-О Конституционного Суда Российской Федерации).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, последовательно выраженной в постановлениях от 26.05.2011 N 10-П и от 18.11.2014 N 30-П, определениях от 09.12.2014 N 2750-О, от 15.01.2015 N 5-О, от 05.02.2015 N 233-О, Конституция Российской Федерации не исключает возможность разрешения гражданско-правовых споров между частными лицами в процедуре третейского разбирательства посредством третейских судов.

Обращаясь последовательно в ряде своих решений (Постановления от 04.04.2002 N 8-П, от 17.03.2009 N 5-П и от 26.05.2011 N 10-П; Определения от 26.10.2000 N 214-О, от 15.05.2001 N 204-О, от 20.02.2002 N 54-О и от 04.06.2007 N 377-О-О) к анализу законоположений, определяющих правомочия третейского суда по рассмотрению споров, вытекающих из гражданских правоотношений, Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 26.11.2011 N 10-П признал правомерным обращение частных лиц (в пределах реализации ими на основе автономии воли права на свободу договора) к третейскому разбирательству в сфере гражданских правоотношений, где допускается разрешение споров посредством общественного саморегулирования, а публичные интересы обеспечиваются законодательными предписаниями, устанавливающими процедуры третейского разбирательства, что предполагает наличие гарантий справедливости и беспристрастности, присущих любому судебному разбирательству в силу требований статьи 46 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи со статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года.

Развивая вышеуказанное толкование в Постановлении от 18.11.2014 N 30-П, Конституционный Суд Российской Федерации указал, что принцип независимости и беспристрастности третейских судей, закрепленный в международных договорах, большинстве национальных законов и правилах третейского разбирательства, производен от требований к судьям государственных судов, аналогичны и подходы к основополагающим гарантиям их деятельности, направленным на обеспечение реализации гражданами и их объединениями (организациями) права на справедливое разбирательство дела независимым и беспристрастным судом.

В соответствии с частью 6 статьи 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подведомственный арбитражному суду спор, возникающий из гражданских правоотношений, до принятия арбитражным судом первой инстанции судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, может быть передан сторонами на рассмотрение третейского суда, если иное не установлено федеральным законом.

Пунктом 1 статьи 5 Федерального закона от 24.07.2002 N 102-ФЗ "О третейских судах в Российской Федерации" предусмотрено, что спор может быть передан на разрешение третейского суда при наличии заключенного между сторонами третейского соглашения.

В силу пункта 2 статьи 1 Закона Российской Федерации "О международном коммерческом арбитраже" от 07.07.1993 N 5338-1 в международный коммерческий арбитраж могут по соглашению сторон передаваться споры из договорных и других гражданско-правовых отношений, возникающие при осуществлении внешнеторговых и иных видов международных экономических связей, если коммерческое предприятие хотя бы одной из сторон находится за границей.

В данном случае, в статье 14.3 договора от 08 октября 2013 года стороны пришли к соглашению, что если какой-либо спор из или в связи с настоящим договором (включая, без ограничений, в отношении его заключения, исполнения, нарушения, расторжения, прекращения, продления, недействительности или незаключенности) не разрешен в соответствии со статьей 14.2 в течение 45 дней с даты соответствующего письменного запроса, такой спор должен быть рассмотрен и разрешен, без предварительного обращения в государственные суды, Международным Коммерческим Арбитражным Судом (МКАС) при Торгово-Промышленной Палате Российской Федерации в Москве в соответствии с его регламентом. МКАС принимает решение о назначении арбитров. Решение арбитра(ов) считается окончательным и обязательным для сторон. Все сборы и пошлины, взимаемые МКАС, включая сборы и пошлины арбитров, распределяются по решению арбитра(ов), а если нет конкретных указаний, то они оплачиваются стороной, проигравшей спор.

Таким образом, третейским соглашением, заключенным в виде оговорки в статье 14.3 договора от 08 октября 2013 года, стороны настоящего дела предусмотрели, что все споры, связанные с этим договором должны быть рассмотрены Международным Коммерческим Арбитражным Судом (МКАС) при Торгово-Промышленной Палате Российской Федерации.

Согласно пункту 5 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оставляет исковое заявление без рассмотрения, если после его принятия к производству установит, что имеется соглашение сторон о рассмотрении данного спора третейским судом, если любая из сторон не позднее дня представления своего первого заявления по существу спора в арбитражном суде первой инстанции заявит по этому основанию возражение в отношении рассмотрения дела в арбитражном суде, за исключением случаев, если арбитражный суд установит, что это соглашение недействительно, утратило силу или не может быть исполнено.

Как следует из материалов настоящего дела, определением от 09 апреля 2015 года Арбитражный суд Московской области принял исковое заявление АО "Дикси-Юг" и назначил предварительное судебное заседание на 14 мая 2015 года.

13 апреля 2015 года представитель ответчика подал ходатайство об ознакомлении с материалами настоящего дела (л.д. 11 т. 1) и 12 мая 2015 года (согласно штампу суда) ответчиком было подано ходатайство, датированное 08 мая 2015 года, об оставлении заявления без рассмотрения на основании пункта 5 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации со ссылкой на наличие достигнутого сторонами третейского соглашения, закрепленного в статье 14.3 договора от 08 октября 2013 года (л.д. 17-18, 19-22 т. 1).

Таким образом, до своего первого заявления по существу спора ответчиком было заявлено возражение в отношении рассмотрения данного дела в арбитражном суде.

Несмотря на это обстоятельство, суд первой инстанции ни в решении, ни в принятых по настоящему делу определениях не указал каких-либо мотивов и обоснований, по которым не были приняты доводы ответчика.

Судом апелляционной инстанции также оставлены без внимания доводы ответчика о наличии арбитражной оговорки, в своем постановлении суд апелляционной инстанции отразил наличие такого довода ответчика в апелляционной жалобе, однако в мотивировочной части постановления этот довод не получил никакой мотивированной правовой оценки.

Следовательно, ответчик неоднократно при рассмотрении спора, в том числе до своего первого заявления по существу спора, указывал на наличие арбитражной оговорки, тем самым изначально не признавал компетенцию арбитражного суда по рассмотрению данного спора, возражал против подсудности спора арбитражному суду, со ссылкой на наличие арбитражной оговорки, и подтвердил наличие воли на рассмотрение спора в МКАС при ТПП РФ.

В связи с этим, прежде чем рассматривать спор по существу и устанавливать какие-либо фактические обстоятельства дела, суду первой инстанции необходимо было, учитывая заявления ответчика о наличии арбитражной оговорки, проверить такую оговорку на предмет арбитрабильности спора, в отношении которого она заключена, выявить отсутствие пороков формы этой оговорки, а также решить вопросы ее действительности, продолжения действия и исполнимости, и по результатам оценки каждого критерия принять решение о сохранении своей юрисдикции или направлении сторон в третейский суд.

В тоже время, если оговорка является исполнимой, доказательства ее недействительности, ограничения действия, неарбитрабельности, наличия пороков формы не представлены, исковое заявление, поданное в арбитражный суд, подлежит оставлению без рассмотрения. Иной подход нарушил бы основополагающие принципы гражданского права: принцип свободы договора и принцип его обязательности (pacta sunt servanda).

Аналогичная позиция содержится также в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 16 июля 2013 г. N 2572/13.

Между тем, в данном случае, арбитражная оговорка заключена в письменной форме и в отношении арбитрабильного спора, что подтверждается договорным характером спорных отношений, их гражданско-правовой природой, отсутствием запретов в нормах закона на передачу возникшего спора в международный коммерческий арбитраж.

Делая такой вывод, суд кассационной инстанции учитывает и исходит из позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 4 постановления от 26.05.2011 г. N 10-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона "О третейских судах в Российской Федерации", статьи 28 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации", согласно которой публично-правовой характер споров, предопределяющий невозможность их передачи на рассмотрение третейского суда, обусловливается не видом имущества (движимого или недвижимого), а спецификой правоотношений, из которых возникает спор относительно данного имущества, и составом участвующих в споре лиц. Требование же государственной регистрации недвижимого имущества не связано ни со сторонами спора, ни с характером правоотношения, по поводу которого он возник, - определяющим является природа объекта данного имущественного правоотношения.

Отношения по поводу государственной регистрации нельзя считать содержательным элементом спорного правоотношения, суть которого остается частноправовой, а "публичный эффект" появляется лишь после удостоверения государством результатов сделки или иного юридически значимого действия. Кроме того, поскольку те же правоотношения (обязательственного или вещного характера) с тем же составом участников, но относительно объектов движимого имущества не требуют, по общему правилу, государственной регистрации, последняя не может рассматриваться как влияющая на природу спора в целом, - она отражает лишь особое внимание государства к обороту объектов недвижимого имущества, который таким образом не остается исключительно в сфере контроля самих участников гражданско-правовых сделок, но попадает также в сферу контроля со стороны государства при каждом новом юридически значимом действии.

Конституционный Суд Российской Федерации также указал, что как формальное условие обеспечения государственной, в том числе судебной, защиты прав лица, возникающих из договорных отношений, объектом которых является недвижимое имущество, государственная регистрация призвана лишь удостоверить со стороны государства юридическую силу соответствующих правоустанавливающих документов, она не затрагивает самого содержания гражданского права и не ограничивает свободу договоров, юридическое равенство, автономию воли и имущественную самостоятельность сторон (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 5 июля 2001 года N 154-О).

Таким образом, государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним - как акт регистрирующего государственного органа, имеющий место после совершения тех или иных юридически значимых действий с объектами недвижимого имущества, - не являясь фактором, изменяющим саму природу гражданско-правовых отношений по поводу этого имущества, имеет целью обеспечение их большей прозрачности и достоверности, служит дополнительной гарантией надлежащего оформления совершаемых сделок и позволяет осуществлять контроль за их правомерностью, необходимость которого обусловлена особым правовым положением недвижимого имущества и его значением как объекта гражданских прав. Соответственно, обязательность государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним не может рассматриваться как обстоятельство, исключающее возможность передачи споров по поводу недвижимого имущества на рассмотрение третейских судов.

Таким образом, согласно выводу Конституционного Суда Российской Федерации спор об обязании стороны сделки зарегистрировать договор аренды недвижимого имущества является арбитрабильным.

Спор о регистрации договора вытекает соответственно из самого договора, связан с ним и является производным.

Предмет настоящего спора (обязание ответчика как стороны сделки осуществить действия по регистрации договора) не является публично-правовым ни по характеру, ни по лицам, между которыми он возник.

Помимо вышеназванного, также следует отметить, что иск об обязании зарегистрировать договор предъявлен в данном случае не к регистратору, как органу государства, и не основан на неисполнении регистрирующим органом соответствующих регистрирующих действий, а возник между сторонами гражданско-правовой сделки в отношении частного имущества.

При этом, привлечение к участию в настоящем деле в качестве третьего лица Управление Росреестра по Московской области не имеет правового значения для определения подсудности спора.

В связи с этим, отклоняются как несостоятельные доводы истца, изложенные в отзыве на кассационную жалобу, о публично-правовом характере заявленного им спора.

Ссылки истца на информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.12.2005 г. N 96 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов", которые приводились истцом в ходе рассмотрения данного спора в качестве возражений на ходатайство ответчика об оставлении иска без рассмотрения, несостоятельны, поскольку идут в противоречие с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 26.05.2011 г. N 10-П.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, подход, заложенный в рекомендациях, содержащихся в пункте 27 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.12.2005 г. N 96 основанный на отождествлении публично-правовых споров и гражданско-правовых споров, решение по которым влечет за собой необходимость государственной регистрации прав на недвижимое имущество, не учитывает конституционно-правовую природу соответствующих правоотношений.

Довод истца, содержащийся в отзыве на кассационную жалобу о том, что в случае удовлетворения иска обязанность совершить действия по регистрации договора возникнет только у регистрирующего органа, в подтверждение чего истец ссылается на информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 16.02.2001 N 59 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", в частности, на пункт 7, несостоятелен, поскольку в пункте 7 названного информационного письма содержится только правовая позиция, согласно которой при отсутствии государственной регистрации договор аренды недвижимого имущества является незаключенным и если одна из сторон такого договора уклоняется от его государственной регистрации, другая сторона вправе на основании пункта 3 статьи 165 Гражданского кодекса Российской Федерации предъявить иск об обязании зарегистрировать договор.

О недействительности третейского соглашения, пороках воли (заблуждении, принуждении, обмане) при согласовании третейского соглашения и третейского суда истец не заявлял.

Таким образом, арбитражная оговорка не является недействительной, о пороках воли (заблуждении, принуждении, обмане) стороны не заявляли и доказательств суду не представляли.

При оценке исполнимости арбитражной оговорки, принимая во внимание компетенцию МКАС согласно статьи 1 Закона РФ от 07.07.1993 г. "О международном коммерческом арбитраже" и регламента МКАС, следует отметить, что единственным акционером закрытого акционерного общества "Ногинск-Восток", владеющим 100% размещенных акций, является иностранная компания Беколана Холдинг Лимитед, зарегистрированная и существующая в соответствии с законодательством Республики Кипр. Данное обстоятельство следует из имеющегося в материалах дела решения единственного акционера ЗАО "Ногинск-Восток" от 05 сентября 2014 года Беколана Холдингс Лимитед, принятого относительно полномочий генерального директора общества (л.д. 32-33 т.8).

Вместе с тем, между сторонами нет спора как о самом факте наличия достигнутого ими третейского соглашения, так и о компетенции выбранного ими третейского суда.

При вышеизложенных обстоятельствах, поскольку согласованная сторонами арбитражная оговорка является исполнимой, и при отсутствии доказательств ее недействительности, ограничения действия, неарбитрабильности, пороков формы, исковое заявление общества подлежало оставлению без рассмотрения на основании пункта 5 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В этой связи, ввиду отсутствия необходимости установления фактических обстоятельств дела, при наличии допущенных судами обеих инстанций нарушений вышеуказанных норм процессуального права, суд кассационной инстанции приходит к выводу о том, что в соответствии с положениями пункта 6 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные акты подлежат отмене, а исковое заявление оставлению без рассмотрения.

Руководствуясь п.5 ч. 1 ст. 148, ст. ст. 274, 284, 286, п.6 ч.1 ст.287, ч. 1,3 ст. 288, ст. 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Московского округа

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда Московской области от 05 июня 2015 года и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 06 октября 2015 года по делу N А41-23320/2015 отменить, иск оставить без рассмотрения.

Председательствующий судья

С.В. Волков

Судьи

С.Н. Крекотнев О.А. Шишова