Постановление Арбитражного суда Московского округа от 17 июля 2019 г. N Ф05-4277/19 по делу N А41-53659/2017

г. Москва

17 июля 2019 г.

Дело N А41-53659/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 10.07.2019.

Полный текст постановления изготовлен 17.07.2019.

Арбитражный суд Московского округа

в составе:

председательствующего судьи Коротковой Е.Н.,

судей Мысака Н.Я., Холодковой Ю.Е.,

при участии в заседании:

от Колесникова С.Ю. - Ковалевская Е.В., доверенность от 16.01.2018,

рассмотрев 10.07.2019 в судебном заседании кассационную жалобу Колесникова Сергея Юрьевича

на определение от 08.02.2019

Арбитражного суда Московской области,

вынесенное судьей Гилязовой Э.Ф.,

на постановление от 07.05.2019

Десятого арбитражного апелляционного суда,

принятое судьями Мизяк В.П., Терешиным А.В., Гараевой Н.Я.

об отказе во включении требования в размере 206 259 313 руб. в реестр требований кредиторов должника

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "НГСК",

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Московской области от 07.02.2019 ООО "НГСК" признано несостоятельный (банкротом), в его отношении открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим назначен Куликов А.В.

Определением Арбитражного суда Московской области от 13.03.2019 конкурсным управляющим утвержден Брычков Михаил Валерьевич.

Колесников Сергей Юрьевич обратился в Арбитражный суд Московской области с заявлением с учетом принятого судом уточнения о включении в реестр требований кредиторов должника денежных средств в размере 41 973 331 руб. 50 коп.

Определением Арбитражный суд Московской области 08.02.2019, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 07.05.2019, в удовлетворении заявления Колесникова С.Ю. о включении в реестр требований кредиторов отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами по обособленному спору, Колесников С.Ю. обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой просит определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции. В обоснование доводов кассационной жалобы заявитель ссылается на то, что выводы судов не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, сделаны при неправильном применении норм материального права. Заявитель указал на то, что выводы судов о корпоративном характере заявленного требования сделаны в отсутствие доказательств и не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Судом отказано в приобщении к материалам дела отзыва конкурсного управляющего на кассационную жалобу, в связи с отсутствием доказательств отправки копии отзыва заявителю кассационной жалобы заблаговременно.

Поскольку документы поданы в электронном виде, на бумажном носителе не возвращаются.

В судебном заседании представитель Колесникова С.Ю. на доводах кассационной жалобы настаивал.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

Изучив материалы дела, заслушав представителя Колесникова С.Ю., обсудив доводы кассационной жалобы, проверив в порядке статей 286, 287, 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления судов по доводам кассационной жалобы.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Как установлено судами и следует из материалов дела, в обоснование заявленных требований Колесников С.Ю. ссылался на то, что между Колесниковым С.Ю. (займодавец) и ООО "НГСК" (заемщик) заключены договоры денежного займа N 02/03/003 от 03.02.2016, N 06/03/003 от 09.03.2016, N 08/03/003 от 14.03.2016, N 09/03/003 от 26.05.2016, N 10/03/003 от 17.03.2016, N 10/03/003 от 29.06.2016, N 12/03/003 от 24.03.2016, а также на неисполнение должником обязательств по возврату денежных средств на сумму 41 973 331 руб. 50 коп., в том числе: по договору N 02/03/003 от 03.02.2016 в размере 7 473 331,50 руб.; по договору N 08/03/003 от 14.03.2016 в размере 17 500 000 руб.; по договору N 10/03/003 от 17.03.2016 в размере 17 000 000 руб.

Отказывая в удовлетворении требований Колесникова С.Ю., суды первой и апелляционной инстанции указали, что в рассматриваемом случае объективных сведений, подтверждающих экономическую целесообразность выдачи займов, заявителем в материалы дела не представлено, при этом установили относимость указанных заключенных договоров займа к статусу корпоративных.

Судами установлено, что согласно выписке из ЕГРЮЛ с 27.05.2018 Колесников С.Ю. является участником должника, в связи с чем не мог не знать о наличии неблагоприятного финансового положения должника, такого рода отношения не являются типичными для стандартных рыночных операций и свидетельствуют о корпоративном характере требований заявителя к должнику.

Суды также установили, что экономические мотивы предоставления Колесниковым С.Ю. денежных средств по договорам займа заявителем и должником не представлены и не раскрыты.

Суды с учетом конкретных обстоятельств дела переквалифицировал заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, в результате чего пришел к выводу, что спорное требование вытекает из факта участия заявителя в деятельности должника и является корпоративным.

Суд кассационной инстанции не усматривает оснований для переоценки указанных выводов апелляционного суда в связи со следующим.

Из абзаца четвертого статьи 2 Закона о банкротстве следует, что для целей законодательства о банкротстве под денежным обязательством понимается обязанность должника уплатить кредитору определенную сумму по гражданско-правовой сделке и (или) иному, предусмотренному Гражданским кодексом Российской Федерации, бюджетным законодательством Российской Федерации основанию.

Кредиторами являются лица, имеющие по отношению к должнику права требования по денежным обязательствам и иным обязательствам (абзац 7 статьи 2 Закона о банкротстве).

Согласно абзацу восьмому статьи 2 Закона о банкротстве конкурсными кредиторами являются кредиторы по денежным обязательствам, за исключением учредителей (участников) должника по обязательствам, вытекающим из такого участия.

В соответствии с пунктом 7 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации оставшееся после удовлетворения требований кредиторов имущество юридического лица передается его учредителям (участникам), имеющим вещные права на это имущество или обязательственные права в отношении этого юридического лица, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или учредительными документами юридического лица.

В силу пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве требование учредителя (участника) должника может быть удовлетворено только за счет имущества, оставшегося после удовлетворения требований всех других кредиторов.

В настоящем деле заявителем приводится позиция о необоснованном применении судами положений статьи 2 Закона о банкротстве и характеристике его требований как вытекающих из корпоративных отношений.

Участник коммерческой корпоративной организации располагает различными процедурами управления корпорацией и ее имуществом, влияет на формирование волеизъявления высшего органа корпоративного юридического лица. Такой способ удовлетворения интересов управомоченной стороны отличает корпоративные отношения от типичного гражданско-правового регулирования, где субъекты самостоятельны и независимы друг от друга и поэтому не могут непосредственно участвовать в формировании воли контрагента.

С внесением Федеральным законом от 30.12.2012 N 302-ФЗ в часть 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации изменений корпоративные отношения стали рассматриваться как особые гражданско-правовые отношения, которые не сводятся ни к вещным, ни к обязательственным правоотношениям.

В связи с этим в ситуации предъявления участником требования к обществу разграничение обязательственных и корпоративных отношений имеет практическое значение, поскольку влияет на правильное определение прав и обязанностей сторон, определение круга правовых норм, подлежащих применению в процессе возникновения, реализации и прекращения правоотношения.

Кредитор, выдавая кредит в обычной практике взаимоотношений участников гражданского оборота, обоснованно рассчитывает на его возврат заемщиком и получение платы, кроме того стремится повысить вероятность исполнения заемщиком своего обязательства по возврату денег, заключая в этих целях обеспечительные сделки.

Если обстоятельства выдачи займа, заключения и исполнения его сторонами, свидетельствовали о наличии у сторон корпоративного интереса, экономически обусловленного наличием возможности управления делами в обществе и получения от этого выгод, и существенно отличаются от разумного общепринятого стандарта заемных отношений с условиями платности, своевременности возврата денежных средств, обеспеченности обязательства, соотносимости с рыночными условиями процентной ставки и т.п., то такое требование лица считается возникшим из отношений, связанных с участием в корпоративных организациях или с управлением ими.

Таким образом, во внимание принимаются экономические интересы сторон заемных отношений исходя из распределенных ими юридических прав и обязанностей на момент достижения соглашения, то есть учитываются справедливые правовые ожидания сторон, которые они имели при вступлении в договорные отношения.

Положение статьи 2 Закона о банкротстве, исключающее из числа конкурсных кредиторов учредителей (участников) должника по обязательствам, вытекающим из такого участия, определяется также тем, что характер этих обязательств непосредственно связан с ответственностью указанных лиц за деятельность общества в пределах стоимости принадлежащих им долей. Участники общества - должника ответственны за эффективную деятельность самого общества и, соответственно, несут риск наступления негативных последствий своего управления им.

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника, в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений. Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

Субординация требований учредителей (участников) должника как мера, ограничивающая права кредитора, допустима только в случае, когда она строго необходима.

Следует учитывать, что законодательство о банкротстве связывает со статусом конкурсного кредитора наличие правовых возможностей, совокупность которых обусловливает дальнейшую судьбу должника: инициирование процедуры банкротства, участие в собрании кредиторов с правом голоса, выбор процедуры несостоятельности и арбитражного управляющего. Суть правового положения конкурсных кредиторов в процессе банкротства должника сводится к возможности получения наиболее полного удовлетворения своих требований. Однако учредители (участники) юридического лица (должника) по правоотношениям, связанным с таким участием (корпоративные отношения), не могут являться его кредиторами в деле о банкротстве; требования участника юридического лица не могут конкурировать с обязательствами должника перед иными кредиторами - участниками гражданского оборота: участники должника вправе претендовать лишь на часть имущества общества, оставшегося после расчетов с другими кредиторами.

Такое толкование соответствует основным началам гражданского законодательства, определяющим возможность ограничения гражданских прав только на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства, а также принципу добросовестности участников гражданских правоотношений при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(2), действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. Кроме того, тот факт, что заинтересованное по отношению к должнику лицо является его займодавцем, сам по себе не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату суммы займа для целей банкротства.

Таким образом, в случае заемного финансирования необходимо исследовать правовую природу заявленного требования для определения допустимости его включения в реестр, обстоятельства выдачи денежных средств, а также степень влияния кредитора-учредителя на управление делами общества.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д. (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017), утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.12.2017).

Исходя из конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), признав за спорным требованием статус корпоративного.

Суды установили, что договоры займа подписаны сторонами в преддверии банкротства ООО "НКСК", при наличии неисполненных обязательств перед кредиторами.

Суды также учли, что денежные средства по договорам займа на значительную сумму были выданы Колесниковым С.Ю. в отсутствие какого-либо обеспечения обязательств по возврату суммы займа и являются нецелевыми, также первоначально договоры займа были беспроцентными.

При вышеуказанных установленных судами обстоятельствах, суды пришли к правильным выводам о том, что такого рода отношения не являются типичными для стандартных рыночных операций и свидетельствуют о корпоративном характере требований заявителя к должнику.

Таким образом, доводы, изложенные в кассационной жалобе, судом кассационной инстанции отклоняются, поскольку не свидетельствуют о нарушении судами норм права и сводятся лишь к переоценке установленных по делу обстоятельств.

Суд округа полагает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, установлены, все доказательства исследованы и оценены в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Оснований для переоценки доказательств и сделанных на их основании выводов у суда округа не имеется (статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных актов (статья 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), судом округа не установлено.

Руководствуясь статьями 284, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Московской области от 08.02.2019 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 07.05.2019 по делу N А41-53659/17 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий судья

Е.Н. Короткова

Судьи

Н.Я. Мысак Ю.Е. Холодкова