Бюллетень судебной практики Московского областного суда за первый квартал 2017 года (утв. президиумом Мособлсуда 28 июня 2017 г.)

Судебная практика Московского областного суда по гражданским делам и делам, вытекающим из публичных отношений

Кассационная практика

1. Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу.

МУП Серпуховского муниципального района "УК" обратилось с иском о взыскании с ответчиков С-х солидарно задолженности по оплате за жилое помещение и коммунальные услуги.

Ответчики заявили о пропуске срока исковой давности для обращения истца в суд.

Решением Серпуховского городского суда от 19 февраля 2016 г. иск удовлетворен.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного от 20 июня 2016 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на существенные нарушения норм материального права, допущенные судами.

Судом установлено, что собственники квартиры С-вы за период с 1 апреля 2012 г. по 31 августа 2013 г. не производили оплату за жилое помещение и коммунальные услуги, в связи с чем образовалась задолженность, которую суд взыскал в пользу истца за весь период.

Отказывая в применении пропуска срока давности по требованию о взыскании задолженности, суд исходил из того, что оплата производилась ответчиками без указания конкретного назначения платежа, что предоставляло истцу право зачесть суммы поступления в качестве оплаты за текущий период в счет погашения ранее образовавшейся задолженности.

Такие выводы суда противоречат ст. 196 и п. 1 ст. 200 ГК РФ, по смыслу которых течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части.

Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу (п. 24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 2015 г. N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений).

Согласно условиям договора ответчик обязан вносить плату за жилое помещение и коммунальные платежи ежемесячно до 25 числа месяца, следующего за месяцем расчетным.

Исковые требования по оплате задолженности истцом предъявлены за период с 1 апреля 2012 г. по 31 августа 2013 г.

Каждый периодический платеж соответственно имеет свой срок исполнения.

Истец обратился с иском 23 ноября 2015 г., следовательно, требования об уплате коммунальных платежей, срок исполнения которых истек до 23 ноября 2012 г., предъявлены с пропуском срока исковой давности, установленного ст. 196 ГК РФ.

Допущенные существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 2 от 11 января 2017 г.

2. Вознаграждение приемным родителям не относится к видам доходов, освобождаемых от налогообложения и обложения страховыми взносами, следовательно, с указанного вознаграждения уплачиваются налоги и производятся отчисления страховых взносов на обязательное пенсионное страхование.

К. обратилась с иском к ГУ-УПФ РФ N 31 по г. Москве и Московской области о возложении обязанности назначить ежемесячные выплаты в размере 5500 руб. в связи с осуществлением ухода за детьми-инвалидами с 30.07.2015 г., ссылаясь на то, что является приемным родителем несовершеннолетних М.К.С., 02.10.2012 года рождения, и Н.В.С., 14.06.2012 года рождения, которые являются детьми-инвалидами.

Решением Волоколамского городского суда от 20 января 2016 г. иск удовлетворен.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 25 апреля 2016 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на допущенные судами нарушения норм материального права.

Судом установлено, что 29.04.2015 г. между отделом опеки и попечительства Министерства образования Московской области по Волоколамскому муниципальному району и К-выми, являющимися опекунами несовершеннолетних М.К.С. и Н.В.С., заключен договор о передаче детей на воспитание в приемную семью, по условиям которого К-вы принимают на себя обязательства по воспитанию несовершеннолетних детей, являющихся по состоянию здоровья детьми-инвалидами, на возмездной основе.

Согласно п. 2.2.2. указанного договора отдел опеки и попечительства обязуется ежемесячно производить выплату вознаграждения опекунам за выполнение обязанностей, предусмотренных договором о передаче детей на воспитание в приемную семью, в размере 9200 руб. за подопечного, имеющего I - II группу здоровья, и 25 000 руб. за подопечного, имеющего III - V группу здоровья.

Удовлетворяя иск, суды пришли к выводу, что К., как неработающий гражданин, имеет право на получение ежемесячных выплат по уходу за детьми-инвалидами, поскольку выплачиваемое ей по договору о приемной семье вознаграждение относится к мерам социальной поддержки, а поэтому осуществление обязанностей приемного родителя на возмездной основе нельзя считать выполнением оплачиваемой работы.

Данные выводы президиум расценил как основанные на неправильном применении и толковании норм материального права.

Пунктом 1 Указа Президента РФ от 26 февраля 2013 г. N 175 "О ежемесячных выплатах лицам, осуществляющим уход за детьми-инвалидами и инвалидами с детства I группы" в целях усиления социальной защищенности отдельных категорий граждан постановлено установить с 1 января 2013 года ежемесячные выплаты неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за ребенком-инвалидом в возрасте до 18 лет или инвалидом с детства I группы: родителю (усыновителю) или опекуну (попечителю) - в размере 5500 руб.; другим лицам - в размере 1200 руб.

Постановлением Правительства РФ от 2 мая 2013 г. N 397 "Об осуществлении ежемесячных выплат неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за детьми-инвалидами в возрасте до 18 лет или инвалидами с детства I группы" утверждены Правила осуществления ежемесячных выплат неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за детьми-инвалидами в возрасте до 18 лет или инвалидами с детства I группы (далее - Правила), в пункте 2 которых предусмотрено, что ежемесячная выплата устанавливается проживающим на территории Российской Федерации родителю (усыновителю) или опекуну (попечителю), а также другому лицу, осуществляющему уход за ребенком-инвалидом в возрасте до 18 лет или инвалидом с детства I группы, независимо от совместного проживания с ребенком-инвалидом в возрасте до 18 лет или инвалидом с детства I группы.

Ежемесячная выплата устанавливается одному лицу, осуществляющему уход, в отношении каждого ребенка-инвалида в возрасте до 18 лет или инвалида с детства I группы на период осуществления ухода за ним (пункт 3 Правил).

В соответствии с пунктом 4 Правил, ежемесячная выплата устанавливается и осуществляется органом, осуществляющим назначение и выплату пенсии ребенку-инвалиду в возрасте до 18 лет или инвалиду с детства I группы.

В пункте 12 Правил перечислены основания для прекращения ежемесячной выплаты. Одним из таких оснований является выполнение лицом, осуществляющим уход, оплачиваемой работы (подпункт "д" пункта 12 Правил).

Из приведенных нормативных положений следует, что ежемесячная выплата лицу, осуществляющему уход за ребенком-инвалидом в возрасте до 18 лет или инвалидом с детства I группы, производится при условии отсутствия у такого лица оплачиваемой работы, то есть если такое лицо является неработающим.

В соответствии с п. 1 ст. 145 СК РФ опека или попечительство устанавливаются над детьми, оставшимися без попечения родителей (п. 1 ст. 121 СК РФ), в целях их содержания, воспитания и образования, а также для защиты их прав и интересов.

В силу ч. 1 ст. 16 ФЗ от 24 апреля 2008 г. N 48-ФЗ "Об опеке и попечительстве" обязанности по опеке и попечительству исполняются безвозмездно, за исключением случаев, установленных настоящей статьей, а также Семейным кодексом РФ.

Орган опеки и попечительства, исходя из интересов подопечного, вправе заключить с опекуном или попечителем договор об осуществлении опеки или попечительства на возмездных условиях. Вознаграждение опекуну или попечителю может выплачиваться за счет доходов от имущества подопечного, средств третьих лиц, а также средств бюджета субъекта РФ. Предельный размер вознаграждения по договору об осуществлении опеки или попечительства за счет доходов от имущества подопечного устанавливается Правительством РФ. Случаи и порядок выплаты вознаграждения опекунам или попечителям за счет средств бюджетов субъектов РФ устанавливаются законами субъектов РФ (ч. 2 ст. 16 ФЗ от 24 апреля 2008 г. N 48-ФЗ "Об опеке и попечительстве").

В силу положений ст. 152 СК РФ приемной семьей признается опека или попечительство над ребенком или детьми, которые осуществляются по договору о приемной семье, заключаемому между органом опеки и попечительства и приемными родителями или приемным родителем, на срок, указанный в этом договоре. К отношениям, возникающим из договора о приемной семье, применяются положения главы 20 Семейного кодекса РФ ("Опека и попечительство над детьми"). К отношениям, возникающим из договора о приемной семье, в части, не урегулированной Семейным кодексом РФ, применяются правила гражданского законодательства о возмездном оказании услуг постольку, поскольку это не противоречит существу таких отношений.

В соответствии с п. 2 ст. 153.1 СК РФ размер вознаграждения, причитающегося приемным родителям, размер денежных средств на содержание каждого ребенка, а также меры социальной поддержки, предоставляемые приемной семье в зависимости от количества принятых на воспитание детей, определяются договором о приемной семье в соответствии с законами субъектов Российской Федерации.

Исходя из буквального толкования положений п. 2 ст. 153.1 СК РФ, вознаграждение приемным родителям, денежные средства на содержание детей и меры социальной поддержки - это разные виды обеспечения приемной семьи, в связи с чем являются ошибочными выводы суда о том, что выплачиваемое истцу вознаграждение по договору о приемной семье относится к мерам социальной поддержки.

Из системного анализа приведенных выше правовых норм следует, что приемные родители исполняют обязанности по содержанию, воспитанию и образованию детей по договору о передаче на воспитание ребенка в приемную семью на возмездной основе, получая от данного вида деятельности доход, размер которого определяется законом субъекта РФ.

В связи с этим к отношениям, возникающим из договора о приемной семье, применяются, в том числе, и нормы гражданского законодательства о возмездном оказании услуг в части, не урегулированной СК РФ.

В статье 217 Налогового кодекса РФ приведены виды доходов, не подлежащих налогообложению (освобождаемые от налогообложения).

Суммы, не подлежащие обложению страховыми взносами для плательщиков страховых взносов, производящих выплаты и иные вознаграждения физическим лицам, перечислены в ст. 9 ФЗ от 24 июля 2009 г. N 212-ФЗ "О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования".

Вознаграждение приемным родителям не относится к предусмотренным ст. 217 НК РФ и ст. 9 ФЗ от 24 июля 2009 г. N 212-ФЗ видам доходов, освобождаемых от налогообложения и обложения страховыми взносами, следовательно, с указанного вознаграждения уплачиваются налоги и производятся отчисления страховых взносов на обязательное пенсионное страхование. При этом периоды, в течение которых в Пенсионный фонд РФ перечисляются страховые взносы за указанных застрахованных лиц (приемных родителей), включаются при назначении пенсии данным гражданам в страховой стаж как периоды работы.

Поскольку К., являясь стороной по договору о приемной семье, приняла на себя обязательства по оказанию услуги по воспитанию приемных детей за вознаграждение, то ее следует признать выполняющей оплачиваемую работу, в связи с этим К. как работающее лицо не имеет права на получение ежемесячных выплат, предусмотренных Указом Президента РФ от 26 февраля 2013 г. N 175 "О ежемесячных выплатах лицам, осуществляющим уход за детьми-инвалидами и инвалидами с детства I группы" и постановлением Правительства РФ от 2 мая 2013 г. N 397 "Об осуществлении ежемесячных выплат неработающим трудоспособным лицам, осуществляющим уход за детьми-инвалидами в возрасте до 18 лет или инвалидами с детства I группы".

Допущенные судами существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Постановление президиума N 5 от 11 января 2017 г.

3. Родители при отчуждении принадлежащего им на праве собственности жилого помещения не вправе произвольно и необоснованно ухудшать жилищные условия проживающих совместно с ними несовершеннолетних детей, и, во всяком случае, их действия не должны приводить к лишению детей жилища.

В.А.В., действуя в интересах несовершеннолетних детей В.М. и В.Н., обратился с иском к ООО "Микрофинансовая организация", к В.Е.И. и П.А.Б. о признании недействительными договора ипотеки и соглашения об отступном, заключенных между В.Е.И. и микрофинансовой организацией в отношении квартиры, признании недействительным договора купли-продажи указанной квартиры, заключенного между микрофинансовой организацией и П.А.Б. и прекращении права собственности П.А.Б., на указанное жилое помещение.

Истец ссылался на то, что при заключении оспариваемых сделок в отношении квартиры В.Е.И. действовала в ущерб интересов несовершеннолетних детей, лишив их единственного жилья.

В.Е.И. иск признала, указав, что при заключении сделок она была введена в заблуждение займодавцем, который заверил, что не претендует на спорное жилое помещение, нужен только возврат денег.

Решением Железнодорожного городского суда от 26 апреля 2016 г. иск удовлетворен.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 15 августа 2016 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу постановлено новое решение об отказе в иске.

Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права при разрешении требований о признании недействительными соглашения об отступном, договора купли-продажи жилого помещения, прекращении права собственности П.А.Б.

Судом установлено, что истец с В.Е.И. и малолетними детьми проживают и зарегистрированы в трехкомнатной квартире, которая ранее принадлежала В.Е.И. на праве личной собственности.

26.03.2014 г. В.Е.И. заключила договор займа на сумму 1 650 000 руб. сроком на 8 месяцев, с процентной ставкой - 3,5% ежемесячно (42% годовых) и размером ежемесячного платежа по процентам - 57 750 руб. с ответчиком - микрофинансовой организацией, в обеспечение которого был заключен договор об ипотеке спорной квартиры, в соответствии с п. 1.3 договора стоимость квартиры определена в размере 4 393 000 руб.

В связи с неисполнением обязательств по возврату займа, 16.12.2014 г. между В.Е.И. и микрофинансовой организацией заключено соглашение об отступном, по условиям которого: стоимость квартиры определена сторонами в размере 1 650 000 руб.; квартира В.Е.И. передана в качестве отступного в собственность микрофинансовой организации взамен исполнения ею обязательств по договору займа от 26.03.2014; соглашение вступало в силу в случае не поступления денежных средств по договору займа в размере 57 750р. в течение трех месяцев; стороны обязались зарегистрировать переход права собственности на указанную квартиру в течение 30 календарных дней с даты вступления в законную силу данного соглашения.

Между тем переход права собственности на квартиру от В.Е.И. к микрофинансовой организации зарегистрирован через 15 дней с момента подписания соглашения об отступном.

Вступившим в законную силу решением суда от 18.11.2015 г. удовлетворен иск микрофинансовой организации к В.Е.И. и В.А.В. и их несовершеннолетним детям о признании утратившими право пользования жилым помещением и выселении из квартиры.

30.12.2015 г. квартира продана микрофинансовой организацией П.А.Б., переход права собственности зарегистрирован 22.01.2016 г.

Удовлетворяя иск, суд первой инстанции исходил из того, что в результате заключения В.Е.И. соглашения об отступном были нарушены жилищные права ее несовершеннолетних детей, которые лишились единственного места жительства.

Отменяя указанное решение и принимая новое решение об отказе в иске, судебная коллегия исходила из того, что к спорным правоотношениям не применяются положения п. 4 ст. 292 ГК РФ, в силу которого предварительное согласие органов опеки и попечительства на продажу жилого помещения, в котором проживают несовершеннолетние дети, обязательно только в случае, если последние остались без попечения родителей. В данном случае, В.Е.И. не была лишена родительских прав в отношении несовершеннолетних детей, а потому, как единственный титульный собственник квартиры, заключая соглашение об отступном, она действовала в их интересах.

Коллегия также указала, что В.Е.И. не оспорила соглашение об отступном, не заявила о его недействительности, тогда как суд первой инстанции, удовлетворяя иск, по сути, позволил В.Е.И. уйти от ответственности за невозврат полученных денежных средств.

Данные выводы судебной коллегии президиум расценил, как противоречащие позиции, изложенной в Постановлении Конституционного Суда РФ от 8 июня 2010 г. N 13-П о том, что п. 4 ст. 292 ГК РФ признан не соответствующим Конституции РФ в части, определяющей порядок отчуждения жилого помещения, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника данного жилого помещения, если при этом затрагиваются их права или охраняемые законом интересы, в той мере, в какой содержащееся в нем регулирование - по смыслу, придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой, не позволяет при разрешении конкретных дел, связанных с отчуждением жилых помещений, в которых проживают несовершеннолетние, обеспечивать эффективную государственную, в том числе судебную, защиту прав тех из них, кто формально не отнесен к находящимся под опекой или попечительством или к оставшимся (по данным органа опеки и попечительства на момент совершения сделки) без родительского попечения, но либо фактически лишен его на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения, либо считается находящимся на попечении родителей, при том, однако, что такая сделка - вопреки установленным законом обязанностям родителей - нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего.

Согласно правовой позиции, изложенной в указанном постановлении Конституционного Суда РФ, регулирование прав на жилое помещение, в том числе при переходе права собственности на жилое помещение, должно осуществляться на основе баланса прав и охраняемых законом интересов всех участников соответствующих правоотношений; в тех случаях, когда имущественные права на спорную вещь имеют другие, помимо собственника, лица, этим лицам также должна быть гарантирована государственная защита их прав; при этом гарантии прав членов семьи собственника жилого помещения должны рассматриваться в общей системе действующего правового регулирования как получающие защиту наряду с конституционным правом собственности; признание приоритета прав собственника жилого помещения либо проживающих в этом помещении нанимателей, как и обеспечение взаимного учета их интересов зависят от установления и исследования фактических обстоятельств конкретного спора, т.е. не исключается необходимость учета особенностей конкретных жизненных ситуаций при разрешении соответствующих гражданских дел.

В силу ч. 2 ст. 38 и ч. 1 ст. 40 Конституции РФ во взаимосвязи с ее ч. 3 ст. 17, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, родители при отчуждении принадлежащего им на праве собственности жилого помещения не вправе произвольно и необоснованно ухудшать жилищные условия проживающих совместно с ними несовершеннолетних детей, и, во всяком случае, их действия не должны приводить к лишению детей жилища.

Это, однако, не означает, что при определенном стечении жизненных обстоятельств жилищные условия ребенка в принципе не могут быть ухудшены, если родители предпринимают все необходимые меры к тому, чтобы минимизировать неизбежное ухудшение, в том числе обеспечить ребенку возможность пользования другим жилым помещением. Нарушен или не нарушен баланс их прав и законных интересов - при наличии спора о праве - в конечном счете, по смыслу статей 46 и 118 (часть 1) Конституции РФ во взаимосвязи с ее статьями 38 (часть 2) и 40 (часть 1) должен решать суд, который правомочен, в том числе с помощью гражданско-правовых компенсаторных или право-восстановительных механизмов, понудить родителя - собственника жилого помещения к надлежащему исполнению своих обязанностей, связанных с обеспечением несовершеннолетних детей жилищем.

Вопреки установленным законом обязанностям родителей по защите прав несовершеннолетних детей, В.Е.И. при заключении соглашения об отступном действовала в ущерб интересам своих детей, т.к. не приняла необходимых мер к тому, чтобы минимизировать ухудшение их условий и обеспечить им возможность пользования другим жилым помещением, в то время как такая возможность у нее имелась, поскольку по договору ипотеки (залога) квартиры, ее стоимость была определена в сумме 4 393 000 руб., а поэтому в случае реализации квартиры в соответствии с Законом об ипотеке с торгов, с последующим распределением между залогодержателем (микрофинансовой организацией) и залогодателем (В.Е.И.) вырученных от продажи квартиры сумм, В.Е.И. имела бы реальную возможность обеспечить своих детей другим жильем.

Однако при подписании соглашения об отступном те же стороны определили стоимость квартиры в сумме 1 650 000 руб. (в размере суммы займа). Распорядившись таким образом квартирой, и отдав ее в счет исполнения своих обязательств по договору займа в собственность микрофинансовой организации без получения разницы между ее рыночной стоимостью и суммой долга, В.Е.И. утратила реальную возможность обеспечения своих детей иным жильем, а, следовательно, нарушила их права и законные интересы.

Таким образом, несмотря на то, что на момент заключения соглашения об отступном несовершеннолетние дети В.М. и В.Н. формально не были отнесены к числу лиц, оставшихся без родительского попечения, к спорным правоотношениям подлежат применению положения п. 4 ст. 292 ГК РФ, т.к. данная сделка совершена с нарушением прав детей и привела к лишению их единственного жилья.

Кроме того, отказывая в иске о признании недействительным договора купли-продажи квартиры, заключенного микрофинансовой организацией с П.А.Б., коллегия оставила без надлежащей правовой оценки то обстоятельство, что переход права собственности на квартиру к микрофинансовой организации был зарегистрирован до вступления в силу соглашения об отступном от 16.12.14г., а квартира продана П.А.Б. уже в период разрешения настоящего спора в суде, что свидетельствует о недобросовестности сторон данной сделки, и в силу положений ст. 10 ГК РФ может служить основанием для отказа в защите их прав.

При этом ни микрофинансовая организация, ни П.А.Б. в результате признания данной сделки недействительной не утрачивают возможности защитить свои права иным способом: микрофинансовая организация - путем обращения взыскания на квартиру в рамках договора об ипотеке, П.А.Б. - путем понуждения данной организации к исполнению принятых на себя п. 15 договора купли-продажи от 30.12.2015 г. обязательств по приобретению ему равнозначной квартиры в г. Подольске либо предоставлению денежных средств для ее покупки.

Допущенное судебной коллегией существенное нарушение норм материального права явилось основанием для его отмены и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 6 от 11 января 2017 г.

4. Если гражданин не проходил военную службу, не имея на то законных оснований, начиная с 1 января 2014 г., при этом состоял (обязан был состоять) на воинском учете и подлежал призыву на военную службу, то в отношении него выносится заключение о том, что он не прошел военную службу по призыву, не имея на то законных оснований. Военный билет таким лицам не выдается, а выдается справка формы N 1/у.

Х. обратился с административным иском к отделу военного комиссариата Московской области по г.г. Люберцы, Лыткарино и Люберецкому району о признании отказа в выдаче военного билета незаконным, возложении обязанности выдать военный билет.

Решением Люберецкого городского суда от 14 октября 2015 г. административный иск оставлен без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Московского областного суда от 04 мая 2016 г. решение суда отменено, по делу постановлено новое решение об удовлетворении иска.

Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права.

Судом установлено, что Х. в 2005 г. принят на воинский учет в ВКМО по г. Люберцы, признан годным к прохождению военной службы, повторно обследован в 2007, 2008, 2013 г.г., негодным к прохождению военной службы не признавался.

До достижения 27-летнего возраста, согласно учетному делу, с требованиями о призыве Х. не обращался, а по достижении указанного возраста Х. обратился в военкомат с заявлением о выдаче военного билета. Согласно выписке из протокола призывной комиссии Х. зачислен в запас по достижении предельного возраста, признан не прошедшим военную службу, не имея на то законных оснований.

Отказывая Х. в иске, суд первой инстанции исходил из того, что он не проходил военную службу по призыву, отсрочек ему не представлялось, в связи с чем правовых оснований для выдачи истцу военного билета, признании незаконными действий административного ответчика не имеется.

Отменяя решение суда и принимая новое решение об удовлетворении иска, судебная коллегия пришла к выводу, что отказ в выдаче военного билета призывнику, состоявшему на воинском учете, заведомо не имеющему права на отсрочку или освобождение от военной службы, однако в отношении которого самим административным ответчиком не выполнены мероприятия по призыву его на военную службу в юридически значимый период, по достижении им 27-летнего возраста как не прошедшему военную службу, не имея на то законных оснований, является неправомерным.

Такой вывод судебной коллегии президиум расценил как основанный на неверном применении норм материального права.

Согласно статьи 59 (части 1 и 2) Конституции РФ защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации; гражданин Российской Федерации несет военную службу в соответствии с федеральным законом.

Таким федеральным законом является ФЗ от 28 марта 1998 г. N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе", предусматривающий, что основной формой реализации указанной конституционной обязанности является прохождение военной службы по призыву, которому подлежат граждане мужского пола в возрасте от 18 до 27 лет, состоящие или не состоящие, но обязанные состоять на воинском учете и не пребывающие в запасе, за исключением граждан, освобожденных в соответствии с данным ФЗ от исполнения воинской обязанности, призыва на военную службу, граждан, которым предоставлена отсрочка от призыва на военную службу, а также граждан, не подлежащих призыву на военную службу (пункт 2 статьи 22).

Названный закон, конкретизируя положения п. 2 ст. 22, определяет категории граждан РФ, которые освобождаются - на определенный срок или без указания срока - от исполнения своей конституционной обязанности по защите Отечества путем прохождения военной службы по призыву.

Перечень лиц, которые освобождаются от исполнения воинской обязанности, приведен в статьях 23 и 24 данного закона.

ФЗ от 02.07.2013 N 170-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части реализации мер по повышению престижа и привлекательности военной службы по призыву", вступившим в силу с 01.01.2014 г., статья 28 дополнена пунктом 1.1, согласно которому при зачислении в запас граждан, подлежавших призыву на военную службу и не прошедших ее до достижения ими возраста 27 лет (за исключением граждан, не прошедших военную службу по призыву по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 2, п. 4 ст. 23, ст. 24 настоящего ФЗ, либо в связи с отменой призывной комиссией субъекта РФ решения нижестоящей призывной комиссии), призывная комиссия выносит заключение о том, что гражданин не прошел военную службу по призыву, не имея на то законных оснований. Порядок и условия признания гражданина не прошедшим военную службу по призыву, не имея на то законных оснований, определяются Положением о призыве на военную службу.

В соответствии с п. 34 раздела III Положения о призыве на военную службу граждан РФ, утв. Постановлением Правительства РФ от 11.11.2006 г. N 663, регламентирующего порядок и условия признания гражданина не прошедшим военную службу по призыву, не имея на то законных оснований, при зачислении в запас граждан, не прошедших до достижения ими возраста 27 лет военную службу по призыву (за исключением граждан, не прошедших военную службу по призыву по основаниям, предусмотренным п. п. 1 и 2, подпунктом "в" пункта 3, п. 4 ст. 23 и ст. 24 ФЗ N 53-ФЗ, либо в связи с отменой призывной комиссией субъекта РФ решения нижестоящей призывной комиссии), призывная комиссия на основании документов воинского учета, хранящихся в отделе (муниципальном) (личное дело призывника, учетно-алфавитная книга), а для граждан, не состоявших на воинском учете, на основании справок соответствующих отделов (муниципальных) выносит заключение о том, что гражданин не прошел военную службу по призыву, не имея на то законных оснований. Такое заключение выносится, если гражданин не проходил военную службу, не имея на то законных оснований, начиная с 1 января 2014 г., при этом состоял (обязан был состоять) на воинском учете и подлежал призыву на военную службу.

В соответствии с приказом Министра обороны РФ от 18.07.2014 N 495 "Об утверждении Инструкции по обеспечению функционирования системы воинского учета граждан РФ и порядка проведения смотров-конкурсов на лучшую организацию осуществления воинского учета", справка взамен военного билета является основным документом персонального воинского учета граждан, пребывающих в запасе, не проходивших военную службу, характеризующим его отношение к исполнению воинской обязанности. Бланк справки, взамен военного билета, является защищенной полиграфической продукцией уровня "В".

Справка взамен военного билета оформляется и выдается гражданам РФ, не прошедшим военную службу по призыву, не имея на то законных оснований, в соответствии с заключением призывной комиссии.

Решением Верховного Суда РФ от 24.05.2015 N ВКАПИ15-39 п. 9 указанной выше Инструкции, утв. Приказом Министра обороны РФ 18.07.2014 N 495, и приложение N 9 к данной Инструкции в части установления формы N 1/у "Справка взамен военного билета", признаны не противоречащими федеральному закону. При этом указано, что само по себе установление Министерством обороны РФ определенных форм документов воинского учета не устанавливает новых прав или обязанностей граждан, а лишь является документальным отражением данных персонального воинского учета в вопросах, связанных с исполнением гражданами долга и обязанности по защите Отечества в соответствии со ст. 59 Конституции РФ. Выдача справки взамен военного билета не только не ограничивает право граждан состоять на воинском учете, но и является способом оформления гражданина при постановке на данный учет.

Из системного толкования приведенных выше правовых норм следует, что если гражданин не проходил военную службу, не имея на то законных оснований, начиная с 1 января 2014 г., при этом состоял (обязан был состоять) на воинском учете и подлежал призыву на военную службу, то в отношении него выносится заключение о том, что гражданин не прошел военную службу по призыву, не имея на то законных оснований. Военный билет таким лицам не выдается, а выдается справка формы N 1/у.

Таким образом, с 01 января 2014 г. гражданин сам определяет для себя: служить и получить военный билет или не служить и получить справку.

Судом установлено, что Х. до достижения 27-летнего возраста не проходил военную службу, отсрочек от призыва ему не предоставлялось, ни к одной категории граждан, которые в силу п.п. 1 и 2, п.п. "в" п. 3, п. 4, ст. 23 и ст. 24 ФЗ "О воинской обязанности и военной службе" признаются не прошедшими военную службу по призыву на законных основаниях, он не относится.

При этом в период с 01.01.2014 г. по 02.05.15г., по день достижения Х. 27-летнего возраста, в соответствии с п. 1 ст. 25 ФЗ "О воинской обязанности и военной службе" было осуществлено два призыва: с 01 апреля по 15 июля и с 01 октября по 31 декабря 2014 г., а также начат призыв с 01 апреля 2015 г. Однако в отдел военного комиссариата он не явился и намерения на прохождение военной службы не выразил, несмотря на то, что 10.12.2013 г. призывной комиссией было принято решение о призыве его на военную службу.

Принятое призывной комиссией в соответствии с п. 34 Положения о призыве граждан на военную службу граждан РФ решение о признании Х. не прошедшим военную службу, не имея на то законных оснований, им в установленном законом порядке не оспорено, не отменено и не признано недействительным, в связи с чем у военного комиссариата отсутствовала обязанность по оформлению и выдаче Х. военного билета.

Кроме того, удовлетворяя требования Х., судебная коллегия не указала, какие его права и законные интересы нарушаются оспариваемыми действиями административного ответчика, учитывая, что вне зависимости от формы документа воинского учета - военного билета либо справки взамен военного билета, в названных документах подлежат отражению равнозначные, с юридической точки зрения, основания зачисления в запас ч. 1 ст. 52 ФЗ от 28 марта 1998 г. N 53-ФЗ "О воинской обязанности и военной службе", по достижении возраста 27 лет, как не прошедшего военную службу по призыву, не имея на то законных оснований.

Таким образом, неблагоприятные последствия для Х. наступают даже в случае выдачи ему военного билета, поскольку само решение призывной комиссии об основаниях зачисления в запас им оспорено не было и не отменено. Форма документов воинского учета при этом правового значения не имеет.

Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и оставления в силе решения суда первой инстанции.

Постановление президиума N 22 от 18 января 2017 г.

5. Согласно п. 1 ст. 395 ГК РФ в редакции ФЗ от 8 марта 2015 г. N 42-ФЗ размер процентов определяется существующими в месте жительства кредитора или, если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения, опубликованными Банком России и имевшими место в соответствующие периоды средними ставками банковского процента по вкладам физических лиц. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

А.З.Э. обратилась с иском к А.А.Х. о взыскании неосновательного обогащения в сумме 2 900 000 руб. и процентов за пользование чужими денежными средствами за периоды с 01 мая 2012 г. по 01 марта 2014 г. и с 22 октября 2014 г. по 10 сентября 2015 г.

Определением Шатурского городского суда от 28 марта 2016 г. производство по делу в части требования о взыскании неосновательного обогащения прекращено на основании абз. 3 ст. 220 ГПК РФ, учитывая, что имеется вступившее в законную силу, принятое по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям решение суда.

Решением Шатурского городского суда от 28 марта 2016 г. иск удовлетворен частично: с ответчика взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 22 октября 2014 г. по 20 октября 2015 г. Во взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 02 мая 2012 г. по 01 марта 2014 г. в иске отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 22 июня 2016 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на нарушения норм материального права, допущенные судами.

Первоначально истец ссылалась, что на стороне ответчика возникло неосновательное обогащение в размере невозвращенной ей суммы 2 900 000 руб., на которую просила взыскать проценты за пользование чужими денежными средствами. Впоследствии от иска о взыскании неосновательного обогащения А.З.Э. отказалась, поскольку требование уже разрешено апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 14 июля 2015 г., в связи с чем производство по делу в названной части иска прекращено за тождественностью спора.

Отказывая во взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами за период со 2 мая 2012 г. по 01 марта 2014 г., суд, руководствуясь ст. 61 ГПК РФ, сослался на то, что судебная коллегия 14 июля 2015 г. признала правомерным требование А.З.Э. о взыскании процентов только за период, начиная со 02 марта 2014 г., поскольку претензию о возврате неосновательного обогащения истец направила ответчику первично лишь 15 февраля 2014 г. с указанием срока возврата до 01 марта 2014 г.

Принимая во внимание, что названным выше апелляционным определением в пользу истца взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами за период со 2 марта 2014 г. по 21 октября 2014 г., суд пришел к выводу о взыскании в пользу истца процентов за период с 22 октября 2014 г. по 20 октября 2015 г., согласно уточненному иску.

Расчет процентов за указанный период произведен судом, исходя из ставки рефинансирования ЦБ РФ (8,25 процента годовых), установленной указанием Банка России от 13 сентября 2012 г. N 2873-У, что президиум признал неверным.

В соответствии с ч. 1 ст. 395 ГК РФ (в редакции, действовавшей на дату возникновения правоотношения) за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств.

Размер процентов определяется существующей в месте жительства кредитора, а если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения учетной ставкой банковского процента на день исполнения денежного обязательства или его соответствующей части. При взыскании долга в судебном порядке суд может удовлетворить требование кредитора, исходя из учетной ставки банковского процента на день предъявления иска или на день вынесения решения. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Указанием Банка России от 13 сентября 2012 г. N 2873-У, начиная с 14 сентября 2012 г., была установлена ставка рефинансирования Банка России в размере 8,25 процента годовых.

Федеральным законом от 8 марта 2015 г. N 42-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации", вступившим в силу с 1 июня 2015 г., изменена редакция ст. 395 ГК РФ, согласно п. 1 ст. 395 ГК РФ размер процентов определяется существующими в месте жительства кредитора или, если кредитором является юридическое лицо, в месте его нахождения, опубликованными Банком России и имевшими место в соответствующие периоды средними ставками банковского процента по вкладам физических лиц. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

По общему правилу расчет процентов в соответствии с указанной редакцией ст. 395 ГК РФ производится на основании сведений по вкладам физических лиц, опубликованных Банком России на его официальном сайте в сети "Интернет".

В соответствии с разъяснением, содержащимся в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ N 3, утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 25 ноября 2015 г., в новой редакции ст. 395 ГК РФ установлено, что размер процентов определяется ставками, имевшими место в соответствующие периоды времени, а не на день предъявления иска или день вынесения решения, как это было установлено в прежней редакции данной нормы. Ввиду этого за каждый период просрочки расчет осуществляется исходя из средней ставки (ставок) банковского процента в этом периоде, а если ставка за соответствующий период не опубликована - исходя из самой поздней из опубликованных ставок.

Расчет процентов осуществляется по ставке, сложившейся в федеральном округе, в котором находится место жительства (место нахождения) кредитора. Если кредитором является лицо, место жительства (нахождения) которого находится за пределами РФ, расчет осуществляется по ставке, сложившейся в федеральном округе по месту нахождения суда, рассматривающего спор.

Таким образом, при расчете процентов за пользование чужими денежными средствами, подлежащими взысканию с ответчика в пользу истца с 01 июня 2015 г. по 20 октября 2015 г., суд не применил закон, подлежащий применению.

Президиум также указал, что при новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть, что в соответствии с пунктом 1 статьи 395 ГК РФ, в редакции, действующей с 1 августа 2016 г., размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды.

Допущенные судами существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 26 от 18 января 2017 г.

6. ФССП России вправе предъявить иск от имени РФ в порядке регресса к судебному приставу-исполнителю, виновному в причинении вреда.

ФССП России обратилась с иском к В. о взыскании ущерба, ссылаясь на то, что из-за бездействия ответчика, состоявшего в должности судебного пристава-исполнителя Подольского РОСП УФССП России по Московской области, с ФССП России за счет средств казны РФ было взыскано 56 911,26 руб. Причиненные убытки должны быть компенсированы в порядке регресса.

Решением Подольского городского суда от 05 ноября 2015 г. в иске отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 30 мая 2016 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права.

Судом установлено, что В. состоял в должности судебного пристава-исполнителя Подольского РОСП Управления ФССП по Московской области до 16 апреля 2014 г.

Вступившим в законную силу решением Подольского городского суда от 23 апреля 2014 г. признано незаконным бездействие В., выразившееся в том, что он не принял своевременных мер по отмене постановления о временном ограничении права П.С.О. на выезд за пределы Российской Федерации и не уведомил компетентные органы об отмене ограничений. Следствием такого бездействия явился отказ на вылет П.С.О. с несовершеннолетней дочерью из аэропорта, в связи с чем П.С.О. понес убытки. Решением суда с ФССП России в пользу П.С.О. в счет возмещения убытков взыскано 56 911,26 руб.

В счет исполнения решения суда П.С.О. платежным поручением за счет казны Российской Федерации выплачена названная сумма.

Отказывая в иске, суд исходил из того, что ФССП России не является лицом, возместившим вред, и не наделена полномочием на предъявление регрессного иска от имени РФ в лице казны Российской Федерации. Таким полномочием, по мнению суда, наделено Управление Федерального казначейства по субъекту Российской Федерации.

Судебная коллегия, согласившись с выводом суда об отказе в иске, указала, что полномочия на предъявление регрессного иска по возврату денежных средств, взысканных за счет казны РФ с ФССП России, предоставлены Территориальным органам ФССП России, а не непосредственно ФССП России.

Президиум расценил такие выводы суда, как противоречащие п. 3.1 ст. 1081 ГК РФ, согласно которой субъект Российской Федерации или муниципальное образование в случае возмещения ими вреда по основаниям, предусмотренным статьями 1069 и 1070 данного Кодекса, а также по решениям Европейского Суда по правам человека имеют право регресса к лицу, в связи с незаконными действиями (бездействием) которого произведено указанное возмещение.

Согласно ст. 125 ГК РФ от имени Российской Федерации и субъектов РФ могут своими действиями приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права и обязанности, выступать в суде органы государственной власти в рамках их компетенции, установленной актами, определяющими статус этих органов (пункт 1).

В случаях и в порядке, предусмотренных федеральными законами, указами Президента РФ и постановлениями Правительства РФ, нормативными актами субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, по их специальному поручению от их имени могут выступать государственные органы, органы местного самоуправления, а также юридические лица и граждане (пункт 3).

В силу пп. 12.1 п. 1 ст. 158 Бюджетного кодекса РФ главный распорядитель бюджетных средств отвечает соответственно от имени РФ, субъекта РФ, муниципального образования по денежным обязательствам подведомственных ему получателей бюджетных средств.

В соответствии с пп. 8 п. 6 Положения о Федеральной службе судебных приставов, утвержденного Указом Президента РФ от 13 октября 2004 г. N 1316, ФССП России осуществляет функции главного распорядителя средств федерального бюджета, предусмотренных на содержание центрального аппарата ФССП России и территориальных органов, а также на реализацию возложенных на нее функций.

В п. 81 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 ноября 2015 г. N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства" (действующим на дату рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции) разъяснено, что иск о возмещении вреда, причиненного незаконными постановлением, действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя, предъявляется к Российской Федерации, от имени которой в суде выступает главный распорядитель бюджетных средств - ФССП России (п. 3 ст. 125, ст. 1071 ГК РФ, пп. 1 п. 3 ст. 158 Бюджетного кодекса РФ).

При удовлетворении иска о возмещении вреда в резолютивной части решения суд указывает о взыскании суммы вреда с Российской Федерации в лице ФССП России за счет казны Российской Федерации.

Пунктом 87 названного постановления также разъяснено, что, по смыслу ст. 1081 ГК РФ, Российская Федерация в порядке регресса вправе взыскать сумму возмещенного вреда с лица, виновного в его причинении; например, при утрате имущества - с лица, которому имущество передано на хранение (хранителя или должника), при использовании недостоверной оценки имущества должника, если эту оценку производил оценщик, - с оценщика. Поскольку в качестве представителя ответчика по основному обязательству о возмещении вреда с Российской Федерации за счет казны РФ выступает ФССП России, то ФССП России вправе предъявить иск от имени РФ в порядке регресса к лицу, виновному в причинении вреда.

П. 1 ст. 1081 ГК РФ прямо установлено, что лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом (работником при исполнении им служебных, должностных или иных трудовых обязанностей, лицом, управляющим транспортным средством, и т.п.), имеет право обратного требования (регресса) к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом.

Допущенные судами существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 57 от 01 февраля 2017 г.

7. Если с заявлением в защиту прав потребителя выступают общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) или органы местного самоуправления, пятьдесят процентов суммы взысканного штрафа перечисляются указанным объединениям (их ассоциациям, союзам) или органам (абз. 2 пункта 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей).

Региональная общественная организация "По защите интересов граждан участников долевого строительства" в интересах Д. обратилась с иском о взыскании с ООО "А" неустойки за нарушение срока передачи объекта недвижимости по договору об участии в долевом строительстве многоквартирного дома, компенсации морального вреда, штрафа.

Решением Одинцовского городского суда от 17 декабря 2015 г. в иске отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 16 марта 2016 г. решение суда отменено, постановлено новое решение о частичном удовлетворении иска: с ООО "А" в пользу Д. взыскана неустойка - 167 464р., компенсация морального вреда - 10 000р., штраф за нарушение прав потребителя - 88 732р.

Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права - п. 2 ст. 45 и ст. 13 Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей", которым определено, что при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

При этом, если с заявлением в защиту прав потребителя выступают общественные объединения потребителей (их ассоциации, союзы) или органы местного самоуправления, пятьдесят процентов суммы взысканного штрафа перечисляются указанным объединениям (их ассоциациям, союзам) или органам (абз. 2 пункта 6 статьи 13 названного Закона).

В нарушение названных норм права, суд апелляционной инстанции оставил без внимания то обстоятельство, что с заявлением в интересах Д. в суд обратилась Региональная общественная организация, защищавшая права потребителя при рассмотрении дела в судах первой и апелляционной инстанции, и не разрешил вопрос о распределении суммы взысканного штрафа между названной организацией и потребителем.

Допущенные судом существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 58 от 01 февраля 2017 г.

8. При решении вопроса о применении по своей инициативе последствий недействительности ничтожной сделки суду следует вынести указанный вопрос на обсуждение сторон. В мотивировочной части решения должно быть указано, какие публичные интересы подлежат защите, либо содержаться ссылка на специальную норму закона, позволяющую применить названные последствия по инициативе суда.

С., являясь кредитором К., обратился с иском к К. и И. о признании недействительным договора купли-продажи жилого дома и земельных участков, заключенного между ответчиками, и применении последствий недействительности сделки в виде возврата имущества К.

Решением Одинцовского городского суда от 23 мая 2016 г. в удовлетворении исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 28 сентября 2016 г. решение суда отменено, вынесено новое решение об удовлетворении иска.

Президиум указал на нарушения норм процессуального права, допущенные судом апелляционной инстанции.

Из материалов дела следует, что рассмотрение дела по апелляционной жалобе С. было назначено на 28 сентября 2016 г. на 13 часов в Московском областном суде, о чем лица, участвующие в деле, были извещены.

Однако согласно протоколу судебного заседания судебной коллегии от 28 сентября 2016 г., судебное заседание было открыто в 10 часов 21 минут и закрыто в 10 часов 40 минут. В данном судебном заседании К. и ее представитель не присутствовали. Дело было рассмотрено судом апелляционной инстанции в отсутствие К. со ссылкой на ее надлежащее извещение.

В кассационной жалобе К. ссылалась на то, что невозможность участия в судебном заседании лишила ее права реализовать предусмотренные ст. 35 ГПК РФ процессуальные права, в частности, представлять доказательства, давать объяснения, участвовать в их исследовании, давать объяснения по поводу того, что денежные средства в сумме 200 000 000р. от И. в счет оплаты по договору купли-продажи недвижимости от 18 марта 2015 г. она не получала.

Как усматривается из материалов дела, обращаясь в суд с иском о признании недействительным договора купли-продажи недвижимости от 18.03.2015 г., заключенного между К. и И., истец С. просил применить последствия недействительности этого договора купли-продажи в виде возврата имущества К.

И. с иском в суд о применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде взыскания в его пользу денежной суммы с К. не обращался.

Как разъяснено в п. 79 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", суд вправе применить последствия недействительности ничтожной сделки (реституцию) по своей инициативе, если это необходимо для защиты публичных интересов, а также в иных предусмотренных законом случаях (пункт 4 статьи 166 ГК РФ).

По смыслу ст. 56 ГПК РФ при решении вопроса о применении по своей инициативе последствий недействительности ничтожной сделки суду следует вынести указанный вопрос на обсуждение сторон.

В мотивировочной части решения должно быть указано, какие публичные интересы подлежат защите либо содержаться ссылка на специальную норму закона, позволяющую применить названные последствия по инициативе суда.

В соответствии с п. 80 указанного Постановления Пленума Верховного Суда РФ, по смыслу п. 2 ст. 167 ГК РФ взаимные предоставления по недействительной сделке, которая была исполнена обеими сторонами, считаются равными, пока не доказано иное. При удовлетворении требования одной стороны недействительной сделки о возврате полученного другой стороной суд одновременно рассматривает вопрос о взыскании в пользу последней всего, что получила первая сторона, если иные последствия недействительности не предусмотрены законом.

Применяя последствия недействительности сделки о возврате И. 200 000 000р. в отсутствие соответствующего искового требования, суд апелляционной инстанции не учел указанные разъяснения и не вынес данный вопрос на обсуждение лиц, участвующих в деле, не предоставил им возможность высказать свою позицию по этому вопросу и подкрепить ее необходимыми доказательствами.

Допущенные судом апелляционной инстанции существенное нарушение норм процессуального права явилось основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 70 от 08 февраля 2017 г.

9. Юридически значимое сообщение (уведомление) может осуществляться в форме, соответствующей характеру сообщения и отношений, информация о которых содержится в таком сообщении, когда можно достоверно установить, от кого исходило сообщение и кому оно адресовано.

С. обратилась с иском к СНТ о признании недействительными решений общих собраний членов СНТ, решений общего собрания, проведенных опросным путем, а также решения правления.

Определением судьи Раменского городского суда от 16 мая 2016 г. иск С. оставлен без движения, со ссылкой на п. 1 ст. 165.1 ГК РФ. Суд указал на необходимость направления юридически значимого сообщения по адресу регистрации, месту жительства или пребывания членов товарищества, либо по адресу, который каждый из них указал сам, либо их представителям.

Приложенный к исковому заявлению комиссионный акт от 02 мая 2016 г. о размещении на информационном щите садового товарищества уведомления о намерении обратиться в суд с названным иском, суд нашел не подтверждающим факт заблаговременного уведомления в письменной форме участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться в суд с таким иском.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 08 августа 2016 г. определение суда оставлено без изменения. При этом суд указал, что размещенное в общедоступном месте уведомление не свидетельствует о выполнении требований закона, поскольку из него невозможно установить, что оно было доведено до сведения каждого члена товарищества и ими получено.

Определением судьи Раменского городского суда от 04 октября 2016 г. исковое заявление возвращено С.

Президиум указал на допущенные судами нарушения норм процессуального права.

Принцип беспрепятственного доступа к правосудию признан международным сообществом в качестве фундаментального. Согласно Всеобщей декларации прав человека (статьи 7, 8 и 10), Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 1 статьи 6) и Международному пакту о гражданских и политических правах (пункт 1 статьи 14) каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым, беспристрастным и компетентным судом, созданным на основании закона.

В соответствии с ГК РФ одним из способов защиты гражданских прав является признание недействительным решения собрания (абзац пятый статьи 12). При этом общий порядок оспаривания решения собрания, установленный главой 9.1 "Решения собраний" данного Кодекса, предусматривает, в частности, обязанность лица, оспаривающего решение собрания, уведомить в письменной форме заблаговременно участников соответствующего гражданско-правового сообщества о намерении обратиться с таким иском в суд и предоставить иную информацию, имеющую отношение к делу.

По смыслу п. 6 ст. 181.4 ГК РФ, управомоченное на оспаривание решения собрания лицо должно предпринять все меры, необходимые для уведомления о своем намерении других участников гражданско-правового сообщества и предоставления им иной имеющей отношение к делу информации, до обращения в суд с соответствующим иском.

К уведомлениям, которые направляются на основании данной нормы, применяются правила ст. 165.1 ГК РФ, по смыслу п. 1 которой юридически значимое сообщение, адресованное гражданину, должно быть направлено по адресу его регистрации по месту жительства или пребывания либо по адресу, который гражданин указал сам, либо его представителю.

С учетом того, что при всей добросовестности лица, оспаривающего решение собрания, персональное уведомление каждого участника соответствующего гражданско-правового сообщества может оказаться невозможным, в том числе в силу предписаний статей 3 и 7 ФЗ от 27 июля 2006 г. N 152-ФЗ "О персональных данных", запрещающих раскрывать третьим лицам персональные данные без согласия субъекта персональных данных, Пленум Верховного Суда РФ в п. 65 постановления от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснил, что юридически значимое сообщение (уведомление) может осуществляться в иной форме, соответствующей характеру сообщения и отношений, информация о которых содержится в таком сообщении, когда можно достоверно установить, от кого исходило сообщение и кому оно адресовано (например, в форме размещения на сайте хозяйственного общества в сети "Интернет" информации для участников этого общества, в форме размещения на специальном стенде информации об общем собрании собственников помещений в многоквартирном доме и т.п.).

Учитывая, что С. использовала доступные ей формы уведомления других участников гражданско-правового сообщества о намерении обратиться в суд с вышеуказанным иском, представив в подтверждение такого уведомления доказательства его размещения на специальном стенде информации садового товарищества, у суда не имелось оснований для оставления ее заявления без движения.

Кроме того, п. 8 ст. 3 ФЗ от 07 мая 2013 г. N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела 1 части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" (вступившего в силу 01 сентября 2013 г.) установлено, что правила главы 9.1 ГК РФ (в редакции настоящего ФЗ) подлежат применению к решениям собраний, принятым после дня вступления в силу настоящего Федерального закона.

Ряд оспариваемых истцом решений общего собрания членов СНТ принят до 01 сентября 2013 г., что исключает применение к спорным правоотношениям требований п. 6 ст. 181.4 ГК РФ, что не было принято судами во внимание.

Допущенные судами существенные нарушения норм права явились основанием для отмены состоявшихся судебных актов и направления материала по исковому заявлению С. в суд первой инстанции для рассмотрения со стадии принятия его к производству суда.

Постановление президиума N 91 от 15 февраля 2017 г.

10. При рассмотрении споров, связанных с расторжением договора купли-продажи недвижимости в связи с неисполнением покупателем условия об уплате стоимости объекта недвижимости, юридически значимыми и подлежащими установлению являются обстоятельства: имели ли место передача продавцом и принятие покупателем недвижимого имущества по договору купли-продажи недвижимого имущества.

Ш. обратилась с иском к Б. о расторжении договора купли-продажи недвижимости, признании недействительной регистрации права и признании права собственности на дом и земельный участок, поскольку ответчик не выплатил денежные средства за приобретенное им недвижимое имущество.

Решением Подольского городского суда от 21 декабря 2015 г. в иске отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 13 июля 2016 г. решение суда отменено, принято новое решение об удовлетворении иска.

Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм материального права.

Отменяя решение суда, и принимая новое решение об удовлетворении иска, судебная коллегия исходила из того, что поскольку цена и условия её уплаты являются существенными условиями договора, Б. нарушены обязательства по исполнению договора купли-продажи недвижимого имущества, следовательно, истец вправе требовать расторжения договора.

Такие выводы апелляционной инстанции сделаны без учета требований закона, регулирующего спорные правоотношения сторон.

Согласно п. 1 ст. 549 ГК РФ по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (статья 130).

Изменение и расторжение договора в соответствии с пунктами 1, 2 ст. 450 ГК РФ возможны по соглашению сторон, если иное не предусмотрено Кодексом, другими законами или договором. По требованию одной из сторон договор может быть изменен или расторгнут по решению суда только при существенном нарушении договора другой стороной, а также в иных случаях, предусмотренных ГК РФ, другими законами или договором. При этом существенным признается нарушение договора одной из сторон, которое влечет для другой стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишается того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора.

Из содержания приведенных норм ГК РФ следует, что по требованию одной из сторон договор может быть расторгнут по решению суда только в случаях, предусмотренных законом (в частности, при существенном нарушении договора другой стороной) или договором.

В силу п. 1 ст. 486 ГК РФ покупатель обязан оплатить товар непосредственно до или после передачи ему продавцом товара, если иное не предусмотрено Кодексом, другим законом, иными правовыми актами или договором купли-продажи и не вытекает из существа обязательства.

Если покупатель своевременно не оплачивает переданный в соответствии с договором купли-продажи товар, продавец вправе потребовать оплаты товара и уплаты процентов в соответствии со статьей 395 Кодекса (п. 3 ст. 486 ГК РФ).

Если покупатель в нарушение договора купли-продажи отказывается принять и оплатить товар, продавец вправе по своему выбору потребовать оплаты товара либо отказаться от исполнения договора (п. 4 ст. 486 ГК РФ).

Данной правовой нормой определены правовые последствия несвоевременной оплаты покупателем товара по договору купли-продажи.

При этом данные правовые последствия различаются в зависимости от того, был ли товар передан продавцом покупателю и был ли он принят последним.

В ГК РФ (глава 30, § 7 "Продажа недвижимости", статьи 549 - 558) отсутствуют нормы, позволяющие расторгнуть договор купли-продажи недвижимости в связи с неуплатой покупателем покупной цены при том, что продавец передал, а покупатель принял недвижимое имущество, являющееся предметом договора.

Таким образом, при рассмотрении споров, связанных с расторжением договора купли-продажи недвижимости в связи с неисполнением покупателем условия об уплате стоимости объекта недвижимости, юридически значимыми являются обстоятельства того, имели ли место передача продавцом и принятие покупателем недвижимого имущества по договору купли-продажи недвижимого имущества.

Между тем судебная коллегия не применила к отношениям сторон по данному делу приведенные нормативные положения, в нарушение требований ч. 2 ст. 56 ГПК РФ не исследовала вопрос передачи истцом ответчику спорных дома и земельного участка и принятия последним данного недвижимого имущества.

Не исследовал суд апелляционной инстанции также вопрос о наличии или отсутствии в названном договоре купли-продажи условия, предусматривающего возможность его расторжения по требованию одной из сторон в судебном порядке с возвращением полученного сторонами по договору до момента его расторжения, в частности в том случае, если покупатель своевременно не произведет оплату переданного ему имущества.

Между тем, из материалов дела следует, что приобретенные объекты недвижимости переданы продавцом покупателю.

Допущенные судом существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены определения суда апелляционной инстанции и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 103 от 01 марта 2017 г.

11. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь сделка, направленная на достижение других правовых последствий и прикрывающая иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

Т. обратилась с иском к К. о признании недействительным договора купли-продажи квартиры по причине притворности сделки, утверждала, что договор прикрывает договор займа с обеспечением его залоговым обязательством, поскольку в качестве обеспечительных мер исполнения обязательства по возврату ею долга она передала в собственность ответчика принадлежащую ей квартиру.

Ответчик иск не признал и обратился с иском к Т. о признании утратившей право пользования жилым помещением, выселении и снятии с регистрационного учета, ссылаясь на условия договора купли-продажи.

Решением Люберецкого городского суда от 20 ноября 2015 г. Т. в иске отказано, иск К. удовлетворен.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 24 августа 2016 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Президиум указал на нарушения норм материального права, допущенные судами.

Судом установлено, что 04 марта 2015 г. между Т. и К. заключен договор купли-продажи принадлежащей истцу квартиры и переход права собственности зарегистрирован в ЕГРП. Истец написала ответчику две расписки о получении денежных средств.

04 марта 2015 г. Т. и К. заключили предварительный договор купли-продажи той же квартиры, по которому при определенных условиях К. обязался обратно продать квартиру Т.

23 марта 2015 г. стороны вновь заключили предварительный договор данной квартиры, по условиям которого подписанный предварительный договор от 04 марта 2015 г. утратил свою силу.

Отказывая Т. в иске, суды исходили из того, что истцом не представлено доказательств, подтверждающих регулирование договором купли-продажи квартиры отношения займа между сторонами с обеспечением его залоговым обязательством.

Президиум с такими выводами не согласился и указал, что судами не принято во внимание, что, обращаясь в суд с иском, Т. указала на притворность договора купли-продажи, поскольку фактической цели, характерной для данной сделки, стороны не преследовали, реальной целью сторон было обеспечение исполнения заемного обязательства, договор купли-продажи прикрывает договор займа с залогом квартиры.

В соответствии с п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Притворный характер сделки предполагает, что стороны, прибегая к той или иной договорной форме реального намерения на исполнение такого договора не имеют, поскольку прикрывают данной сделкой иное обязательство, фактически имеющееся между сторонами.

Существо каждого договора определяется его содержанием, а не названием. Статья 431 ГК РФ предусматривает, что при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений и в случае неясности буквальное значение условия договора устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом. При невозможности определить содержание договора изложенным способом данная статья предписывает выяснить действительную волю сторон, имея в виду цель соглашения.

Как разъяснено в пунктах 87, 88 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", согласно п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. Применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (п. 2 ст. 170 ГК РФ).

Из содержания указанных правовых норм и разъяснения Постановления Пленума Верховного Суда РФ следует, что в случае заключения притворной сделки действительная воля стороны соответствует ее волеизъявлению. В связи с этим для установления истинной воли сторон имеет значение выяснение фактических отношений между сторонами, намерений каждой стороны.

Суд указанные правовые нормы при разрешении спора не применил, в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ данные обстоятельства не определил в качестве юридически значимых по делу и не установил их.

Обращаясь в суд с иском, Т. ссылалась на то, что договора купли-продажи квартиры с ответчиком она не заключала. Фактически названный договор прикрывал сделку займа денежных средств. По возвращении суммы займа квартира должна вернуться в ее собственность.

В подтверждение заявленных требований о недействительности сделки истцом представлены суду предварительные договоры купли-продажи квартиры от 4 марта 2015 г. и от 23 марта 2015 г., соглашение к предварительному договору купли-продажи от 10 августа 2015 г.

Согласно предварительному договору купли-продажи, заключенному 4 марта 2015 г., т.е. в день заключения оспариваемого договора купли - продажи квартиры, квартира возвращается Т. при определенных условиях. Основной договор должен быть подписан не позднее 20 мая 2016 г. В случае заключения основного договора в течение шести месяцев с момента заключения договора стоимость квартиры составит определенную цену, а после истечения этого срока стоимость квартиры будет увеличиваться на конкретную сумму в месяц.

Суд признал данное доказательство недопустимым, указав, что 23 марта 2015 г. был заключен новый предварительный договор купли-продажи квартиры между сторонами, согласно п. 4.4. которого предварительный договор от 4 марта 2015 г. утратил свою силу с момента подписания этого договора.

Однако суд оставил без внимания, что предварительный договор купли-продажи квартиры от 23 марта 2015 г. фактически содержит те же самые условия возврата квартиры Т., изменен только последний срок заключения основного договора с 20 мая 2016 г. на 1 мая 2016 г.

Суд в нарушение требований ст. 67 ГПК РФ не дал никакой оценки данному предварительному договору купли-продажи в совокупности с предварительным договором купли-продажи от 4 марта 2015 г. и другими доказательствами, представленными истцом.

В исковом заявлении и в судебных заседаниях Т. утверждала, что спорная квартира из ее владения не выбывала, она продолжает проживать в квартире, оплачивать коммунальные услуги, квартира является ее единственным местом жительства, она зарегистрирована в указанной квартире, фактической передачи жилого помещения К. не было, жилое помещение от ее имущества не освобождалось.

Данные обстоятельства, согласующиеся с вышеуказанными доказательствами, судом также оставлены без внимания и оценки.

При таких обстоятельствах вывод суда о том, что заключенный между сторонами договор купли продажи - квартиры, не прикрывает договор займа и процентов по нему с залогом квартиры, является неправомерным.

Допущенные судами существенные нарушения норм материального и процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 116 от 09 марта 2017 г.

12. При предъявлении иска совместно несколькими истцами или к нескольким ответчикам (процессуальное соучастие) распределение судебных издержек производится с учетом особенностей материального правоотношения, из которого возник спор, и фактического процессуального поведения каждого из них.

Решением Подольского городского суда удовлетворен иск С. к К. и П. об установлении факта признания отцовства, признании права собственности на имущество в порядке наследования.

С. обратилась в суд с заявлением о взыскании с ответчиков судебных расходов на экспертизу в размере 53156 руб.

Определением Подольского городского суда от 08 августа 2016 г. расходы на экспертизу взысканы в пользу С. с ответчика К.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 октября 2016 г. определение суда отменено, вопрос разрешен по существу: в пользу С. с ответчиков К. и П. взысканы судебные расходы с каждой в определенном размере.

Президиум указал на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм процессуального права.

Решением Подольского городского суда от 25 апреля 2016 г., вступившим в законную силу, установлен факт признания умершим П.А.П. своего отцовства в отношении С., как своей дочери, за С. признано право собственности на долю в наследственном имуществе.

С. обратилась в суд с заявлением о взыскании с ответчиков расходов на оплату судебной молекулярно-генетической экспертизы.

Взыскивая судебные расходы с К., суд первой инстанции исходил из того, что расходы на оплату экспертизы подлежат возмещению в полном объеме с ответчика, возражавшего против иска.

Судебная коллегия не согласилась с таким выводом, и указала, что иск был предъявлен к двум ответчикам: П. и К., поэтому в силу ст. 98 ГПК РФ, судебные расходы подлежат к взысканию с обоих ответчиков.

Вывод суда апелляционной инстанции противоречит положениям ст. 98 ГПК РФ, а также сделан без учета п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", о том, что принципом распределения судебных расходов выступает возмещение судебных расходов лицу, которое их понесло, за счет лица, не в пользу которого принят итоговый судебный акт по делу.

В п. 5 указанного Постановления Пленума Верховного Суда РФ разъяснено, что при предъявлении иска совместно несколькими истцами или к нескольким ответчикам (процессуальное соучастие) распределение судебных издержек производится с учетом особенностей материального правоотношения, из которого возник спор, и фактического процессуального поведения каждого из них.

В кассационной жалобе П. утверждала, что она, являясь наследником после смерти П.А.П. и соответчиком по данному делу, не возражала против удовлетворения иска С., ее процессуальная позиция не способствовала несению истицей судебных расходов на экспертизу, и к взысканным судебным расходам никакого отношения она не имела. Напротив, К. на всех стадиях процесса возражала против удовлетворения иска, и из-за ее позиции суд вынужден был назначить экспертизу.

Суд этим обстоятельствам в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ оценки не дал.

Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения процессуального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 117 от 09 марта 2017 г.

13. По смыслу ст. 445 ГК РФ, понудить к заключению договора по суду можно только то лицо, для которого заключение договора является обязательным в силу ГК РФ или другого закона.

СНТ "Кабельщик" обратилось с иском к С. и Т. о взыскании членских и целевых взносов, к К. и С.А.Ю. - о взыскании платы за пользование объектами инфраструктуры и другим имуществом общего пользования, об обязании заключить договор о пользовании объектами инфраструктуры и другим имуществом общего пользования.

Решением Подольского городского суда от 01 июня 2016 г. иск удовлетворен в части взыскания с ответчиков задолженности, в удовлетворении требований об обязании К. и С.А.Ю. заключить с СНТ договор о пользовании объектами инфраструктуры и другим имуществом общего пользования отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 31 августа 2016 г. решение суда оставлено без изменения.

Президиум указал на нарушения норм материального права, допущенные судами, при разрешении требований об обязании К. и С.А.Ю. заключить с СНТ договор о пользовании объектами инфраструктуры и другим имуществом общего пользования.

Судом установлено, что К. и С.А.Ю. являются собственниками земельных участков, расположенных на территории СНТ. Членами указанного товарищества они не являются, ведут садоводство в индивидуальном порядке.

Отказывая СНТ в удовлетворении требований об обязании К. и С.А.Ю. заключить с СНТ договор о пользовании объектами инфраструктуры и другим имуществом общего пользования, суды исходили из того, что право требовать заключения указанного договора имеется у гражданина, ведущего садоводство в индивидуальном порядке, а не у садоводческого товарищества, т.к. пользование инфраструктурой товарищества и другим имуществом общего пользования товарищества является правом, а не обязанностью такого гражданина.

Данный вывод основан на неправильном толковании норм материального права: п. 1 ст. 421 ГК РФ, установившей, что граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена указанным кодексом, законом или добровольно принятым обязательством.

По смыслу ст. 445 ГК РФ, понудить к заключению договора по суду можно только то лицо, для которого заключение договора является обязательным в силу ГК РФ или другого закона.

В силу ст. 8 ФЗ от 15 апреля 1998 г. N 66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" граждане вправе вести садоводство, огородничество или дачное хозяйство в индивидуальном порядке.

Граждане, ведущие садоводство, огородничество или дачное хозяйство в индивидуальном порядке на территории садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения, вправе пользоваться объектами инфраструктуры и другим имуществом общего пользования садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения за плату и на условиях договоров, заключенных с таким объединением в письменной форме в порядке, определенном общим собранием членов садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения.

В случае неуплаты установленных договором взносов за пользование объектами инфраструктуры и другим имуществом общего пользования садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения на основании решения правления такого объединения либо общего собрания его членов граждане, ведущие садоводство, огородничество или дачное хозяйство в индивидуальном порядке, лишаются права пользоваться объектами инфраструктуры и другим имуществом общего пользования садоводческого, огороднического или дачного некоммерческого объединения.

Таким образом, исходя из системного толкования приведенных выше норм права заключение договора о пользовании объектами инфраструктуры садового товарищества является для К. и С.А.Ю. обязательным в силу закона, т.к. они не являются членами товарищества, ведут садоводство в индивидуальном порядке и пользуются объектами инфраструктуры и другим имуществом общего пользования садоводческого товарищества.

Поскольку от заключения соответствующего договора указанные ответчики уклоняются, то на них решением суда по требованию садоводческого товарищества может быть возложена такая обязанность, что согласуется с правовой позицией, изложенной в п. 2.7 Обзора судебной практики по вопросам, возникающим при рассмотрении дел, связанных с садоводческими, огородническими и дачными некоммерческими объединениями, за 2010 - 2013 год", утв. Президиумом Верховного суда РФ от 02.07.14 г.

Допущенные судами существенные нарушения норм материального права явились основанием для отмены апелляционного определения и направления дела в отмененной части на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Постановление президиума N 132 от 22 марта 2017 г.

Судебная практика Московского областного суда по уголовным делам

Кассационная практика

1. Нарушение апелляционной инстанцией положений ст. 389.31 УПК РФ повлекло отмену апелляционного приговора с направлением уголовного дела на новое рассмотрение, в ином составе суда.

Приговором мирового судьи судебного участка N 167 Орехово-Зуевского судебного района от 14 июля 2016 г. М. был осужден по ст. 322.3 УК РФ за фиктивную постановку на учет иностранного гражданина по месту пребывания в жилом помещении в РФ к 1 году лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В кассационной жалобе осужденный М. просил о пересмотре приговора, ссылаясь на нарушения уголовно-процессуального закона на досудебной стадии, а также ввиду суровости наказания, назначенного без учета его состояния здоровья, ставил вопрос об изменении вида исправительного учреждения.

Приговор мирового судьи по результатам рассмотрения апелляционного представления прокурора был отменен, и по делу судом апелляционной инстанции 16 августа 2016 г. в соответствии с положениями п. 3 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.23 и ст. 389.28 УПК РФ вынесен обвинительный приговор.

Постановлением президиума апелляционный приговор Орехово-Зуевского городского суда от 16 августа 2016 г. в отношении М. был отменен ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона, и уголовное дело направлено на новое апелляционное рассмотрение в ином составе суда по следующим основаниям.

Требования ч. 2 ст. 389.28 УПК РФ обязывают суд выносить приговор в порядке, установленном статьями 297 - 313 УПК РФ, с учетом особенностей главы 45.1 УПК РФ.

Согласно ч. 1 ст. 389.31 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного апелляционного приговора излагается в порядке, установленном ст. 307 УПК РФ, а особенности изложения такого приговора перечислены в части второй данной нормы процессуального закона.

Кроме того, с учетом рассмотрения мировым судьей дела в порядке главы 40 УПК РФ, подлежат применению положения ст. 316 УПК РФ, согласно которым в приговоре должны содержаться выводы относительно обоснованности и подтверждения собранными по делу доказательствами обвинения, с которым согласился подсудимый.

В соответствии с п.п. 3 и 4 ч. 1 ст. 307 УПК РФ на суд при постановлении приговора возложена обязанность, в том числе, указать смягчающие и отягчающие обстоятельства, мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания, а также о квалификации содеянного.

Из апелляционного приговора следовало, что отменяя приговор мирового судьи, суд апелляционной инстанции согласился при этом с квалификацией, данной действиям М. мировым судьей, а также сделал вывод о справедливости и соразмерности наказания, назначенного М. мировым судьей.

Таким образом, отсутствие в апелляционном приговоре выводов об обоснованности и подтверждении доказательствами обвинения, с которым согласился М., указания на установленные судом апелляционной инстанции смягчающие и отягчающие обстоятельства, а также мотивированных суждений, связанных с назначением наказания, свидетельствует о существенном нарушении уголовно-процессуального закона, повлиявшем на исход дела.

Постановление президиума N 15 от 11 января 2017 г.

2. Апелляционная инстанция вправе изменить приговор в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора, либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей.

Приговором мирового судьи 316 судебного участка Чеховского судебного района от 3 августа 2016 г. Ф. был осужден по ст. 264.1 УК РФ к штрафу в размере 210 000р. с лишением права занимать определенные должности и заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на 2 года 3 месяца.

Апелляционным постановлением Чеховского городского суда от 22 сентября 2016 г. приговор мирового судьи был изменен, и назначено наказание в виде обязательных работ сроком 240 часов с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на 2 года 3 месяца.

В кассационном представлении заместитель прокурора Московской области ставил вопрос об отмене апелляционного постановления и направлении материала на новое апелляционное рассмотрение в связи с нарушением положений ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ.

Президиум установил, что апелляционная инстанция, осуществляя проверку законности, обоснованности и справедливости приговора по апелляционной жалобе осужденного Ф. о недоказанности вины и несправедливости наказания, признав доводы жалобы осужденного необоснованными, приговор изменила, назначив наказание в виде обязательных работ, усилив, таким образом, наказание, согласно положениям ст. 44 УК РФ.

Вместе с тем, судом апелляционной инстанции не было учтено, что в силу ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ обвинительный приговор может быть изменен в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора, либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей.

Таковых оснований для изменения приговора в отношении Ф. у апелляционной инстанции не имелось, поскольку приговор проверялся по апелляционной жалобе осужденного Ф.

В связи с допущенными существенными нарушениями уголовно-процессуального закона президиум апелляционное постановление отменил и направил уголовное дело на новое апелляционное рассмотрение.

Постановление президиума N 16 от 11 января 2017 г.

3. Нарушение судом апелляционной инстанции положений ч. 4 ст. 389.8 УПК РФ повлекло изменение судебных решений.

По приговору Воскресенского городского суда от 05 ноября 2015 г. Р. был осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ, по п. "в" ч. 3 ст. 158 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений к 9 годам 6 месяцам лишения свободы.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 26 января 2016 г. приговор оставлен без изменения.

В кассационной жалобе адвокат ставил вопрос об отмене судебных решений, ввиду допущенных нарушений уголовно-процессуального закона.

Проверив доводы кассационной жалобы защитника по материалам уголовного дела, президиум судебные решения изменил ввиду допущенных существенных нарушений уголовно-процессуального закона.

Из материалов уголовного дела следовало, что по ранее постановленному приговору Воскресенского городского суда от 30 июня 2015 г. Р. по ч. 1 ст. 105 УК РФ был оправдан в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления, действия по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ были переквалифицированы на ч. 1 ст. 139 УК РФ, по которой назначено 8 месяцам исправительных работ с удержанием 10% заработка в доход государства.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 27 августа 2015 г. приговор от 30 июня 2015 г. в отношении Р. был отменен, и уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства, после чего был постановлен обжалуемый обвинительный приговор.

В соответствии с ч. 1 ст. 389.4 УПК РФ апелляционное представление на приговор суда может быть подано в течение 10 суток со дня постановления приговора или вынесения иного решения суда.

Согласно ч. 4 ст. 389.8 УПК РФ дополнительное представление подлежит рассмотрению, если оно поступило в суд апелляционной инстанции не позднее, чем за 5 суток до начала судебного заседания. В дополнительном представлении прокурора, поданном по истечении срока обжалования, не может быть поставлен вопрос об ухудшении положения осужденного, если такое требование не содержалось в первоначальном представлении.

Как следовало из материалов уголовного дела, приговор в отношении Р. был постановлен 30 июня 2015 года.

9 июля 2015 г. заместителем Воскресенского городского прокурора было принесено апелляционное представление, в котором ставился вопрос об отмене приговора в части оправдания Р. по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Дополнительное апелляционное представление о необоснованности переквалификации действий Р. с п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ на ч. 1 ст. 139 УК РФ и необходимости отмены приговора от 30 июня 2015 г. в отношении Р. в полном объеме, было подано за пределами срока апелляционного обжалования приговора.

Постановлением Воскресенского городского суда от 21 июля 2015 г. дополнительное апелляционное представление заместителя прокурора было оставлено без рассмотрения, однако апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 27 августа 2015 г. указанное постановление было отменено, и принято решение о рассмотрении дополнительного апелляционного представления по существу.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 27 августа 2015 г. приговор в отношении Р. отменен, и уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение.

Между тем, ссылка суда апелляционной инстанции на то, что первоначальное представление прокурора от 9 июля 2015 г. содержит доводы о несогласии с приговором суда в полном объеме и о его отмене с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение, а также данные о несогласии как с оправданием Р. по ч. 1 ст. 105 УК РФ, так и с переквалификацией его действий с п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ на ч. 1 ст. 139 УК РФ, необоснованна.

Их текста апелляционного представления заместителя Воскресенского городского прокурора следовало, что в нем приводятся доводы о несогласии с решением суда в части оправдания Р. по ч. 1 ст. 105 УК РФ, в резолютивной части представления содержится лишь просьба об отмене оправдательного приговора от 30 июня 2015 г. в отношении Р. ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Таким образом, удовлетворение судом апелляционной инстанции дополнительного апелляционного представления прокурора, поданного по истечении срока обжалования приговора, в котором был поставлен вопрос об ухудшении положения осужденного, тогда как в первоначальном апелляционном представлении ставился вопрос лишь об отмене оправдательного приговора, противоречило требованиям ч. 4 ст. 389.8 УПК РФ.

При таких обстоятельствах вследствие необоснованного ухудшения положения осужденного Р. президиум судебные решения изменил и переквалифицировал его действия с п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ на ч. 1 ст. 139 УК РФ, по которой освободил его на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ от назначенного наказания в виде исправительных работ.

Оснований для пересмотра судебных решений в части осуждения Р. по ч. 1 ст. 105 УК РФ в порядке, предусмотренном ст. 401.16 УПК РФ, президиум не усмотрел.

Постановление президиума N 13 от 11 января 2017 г.

4. Нарушение права на защиту подсудимого в суде первой инстанции повлекло отмену судебных решений.

Приговором Химкинского городского суда от 07 апреля 2015 г. М. был осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ к трем годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 18 июня 2015 г. приговор оставлен без изменения.

В кассационной жалобе адвокат просил об отмене судебных решений и направлении уголовного дела в суд первой инстанции ввиду нарушения права М. на защиту.

Президиум Московского областного суда приговор и апелляционное определение судебной коллегии отменил, и уголовное дело направил на новое судебное рассмотрение в городской суд в ином составе суда, ввиду допущенных судом существенных нарушений уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела.

В соответствии со ст. 49 УПК РФ защитник - это лицо, осуществляющее в установленном уголовно-процессуальным законом порядке защиту прав и интересов подозреваемых, обвиняемых, осужденных, и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу.

В п. 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 июня 2015 г. N 29 "О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве" разъяснено, что судам надлежит реагировать на каждое выявленное нарушение или ограничение права обвиняемого на защиту.

Согласно п. 1 ст. 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, при осуществлении профессиональной деятельности адвокат обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять свои обязанности, активно защищать права, свободы и интересы доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами, руководствуясь Конституцией РФ, законом и настоящим Кодексом.

По уголовному делу было установлено, что в суде первой инстанции защиту М. осуществляли два адвоката по назначению суда: первые два дня судебного заседания участвовал один защитник, в двух последних принимал участие второй адвокат. При этом из протокола судебного заседания следовало, что суд не разъяснял М. право пригласить защитника по своему выбору или ходатайствовать о его назначении.

Между тем, два адвоката, осуществлявшие защиту М. в суде первой инстанции по назначению суда, фактически устранились от своих обязанностей по защите подсудимого: в ходе судебного разбирательства ими не было заявлено ни одного ходатайства в интересах подсудимого. Адвокат, вступивший в рассмотрение дела первым, с материалами уголовного дела ознакомлен не был; после изложения государственным обвинителем предъявленного М. обвинения отказался высказать отношение к предъявленному обвинению; в ходе судебного разбирательства не участвовал в допросе потерпевшего и свидетелей обвинения, а в последующие судебные заседания не явился, в связи с чем, защиту М. с 16 марта 2015 г. осуществляла другой защитник. Второй защитник также с материалами уголовного дела не знакомилась, при оглашении показаний свидетелей обвинения не задала ни одного вопроса, не предпринимала конкретных действий для защиты законных прав и интересов М., не поддержала М., которому суд отказал в праве заявить ходатайства, не оказала помощи при написании апелляционной жалобы на приговор суда.

Совет Адвокатской палаты Московской области, рассмотрев материалы дисциплинарных производств в отношении обоих адвокатов и, прекратив дисциплинарное производство вследствие истечения сроков применения мер дисциплинарной ответственности, вместе с тем, пришел к выводу о наличии в действиях указанных адвокатов нарушения п. 2 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката, выразившегося в том, что адвокаты отказались от осуществления защиты доверителя без установленных законом оснований, не была подана апелляционная жалоба на приговор суда.

Судом апелляционной инстанции указанные нарушения уголовно-процессуального закона были оставлены без внимания.

При таких обстоятельствах президиум установил, что в ходе судебного разбирательства было допущено нарушение права М. на защиту. Приговор и апелляционное определение судебной коллегии были отменены, и уголовное дело направлено на новое рассмотрение в ином составе суда.

Постановление президиума N 18 от 11 января 2017 г.

5. Судимости по приговорам, по которым постановлено считать назначенное осужденному наказание условным, и подпадающим под действие п. 4 акта об амнистии от 24 апреля 2015 г., не подлежат учету при вынесении нового приговора вне зависимости от того, что акт амнистии к осужденному не был применен.

Приговором Солнечногорского городского суда от 24 декабря 2015 г. Б., ранее судимый 08 июля 2013 г. по ч. 1 ст. 228 УК РФ к 1 году лишения свободы на основании ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года, 27 марта 2014 г. испытательный срок продлен на 3 месяца, то есть до 8 октября 2015 г., - был осужден по п. "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 8 годам лишения свободы. На основании ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору от 8 июля 2013 г., в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанную частично присоединено неотбытое наказание, назначенное по указанному приговору, и окончательно назначено наказание в виде 8 лет 1 месяца лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 31 марта 2016 г. приговор был оставлен без изменения.

В кассационной жалобе осужденный Б. оспаривал законность приговора и апелляционного определения в части назначенного наказания, сочтя его чрезмерно суровым.

Президиум, признав законным и обоснованным приговор в части осуждения Б. за сбыт наркотических средств в значительном размере, изменил судебные решения, исключив указание о применении ст. 70 УК РФ, в связи с допущенными существенными нарушениями требований уголовного закона.

Так, отменив на основании ч. 5 ст. 74 УК РФ условное осуждение, назначенное по приговору от 08 июля 2013 г. и назначив окончательное наказание на основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, суд исходил из того, что преступление совершено осужденным в период испытательного срока, назначенного ему по приговору от 08 июля 2013 г.

Между тем, согласно п. 4 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 24 апреля 2015 г. "Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" условно осужденные лица подлежали освобождению от наказания.

Как видно из материалов дела, до вступления в силу акта об амнистии представление уголовно-исполнительной инспекции в отношении Б. об отмене испытательного срока и исполнении наказания рассмотрено не было, факт совершения нового умышленного преступления в период испытательного срока на день вступления в силу акта об амнистии итоговым судебным решением не подтвержден.

При таких обстоятельствах Б. на основании акта об амнистии подлежал освобождению от наказания, назначенного по приговору от 08 июля 2013 г., поскольку препятствий для применения амнистии, предусмотренных п. 13 указанного Постановления, не имелось и вне зависимости от того, что акт амнистии к нему не был применен, он в соответствии с ч. 2 ст. 86 УК РФ является несудимым.

При таких обстоятельствах президиум изменил судебные решения, исключив из них указания о наличии у Б. судимости по приговору от 08 июля 2013 г., об отмене условного осуждения и о назначении наказания по правилам ст. 70 УК РФ.

Постановление президиума N 63 от 1 февраля 2017 г.

6. По уголовным делам, подлежащим рассмотрению в порядке главы 40 УПК РФ, при выявлении обстоятельств, вызывающих разумные сомнения в обоснованности обвинения полностью или в части, суд обязан решить вопрос о рассмотрении дела в общем порядке для устранения возникших сомнений независимо от того, что подсудимый с данным обвинением согласился.

Приговором Наро-Фоминского городского суда от 25 декабря 2015 г., Ц. осуждён по ст. 264.1 УК РФ, по ч. 3 ст. 291 УК РФ, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений к 2 годам 1 месяцу лишения свободы со штрафом в размере 1 350 000р. с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 13 сентября 2016 г. приговор изменен: по ст. 264.1 УК РФ Ц. назначено наказание в виде 300 часов обязательных работ с лишением права заниматься деятельностью в виде управления транспортным средством на срок 6 месяцев, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений к 2 годам 1 месяцу лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима с лишением права заниматься деятельностью в виде управления транспортным средством на 6 месяцев, со штрафом в размере 1 350 000р.

В кассационной жалобе осужденный Ц., не оспаривая фактические обстоятельства дела и квалификацию содеянного, просил о смягчении наказания.

Ц. осужден за управление автомобилем в состоянии опьянения, будучи ранее подвергнутым административному наказанию за невыполнение законного требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, а также за дачу взятки должностному лицу лично, в значительном размере, за совершение заведомо незаконных действий.

На основании постановления мирового судьи 141 судебного участка Наро-Фоминского судебного района от 09 октября 2013 г., вступившим в законную силу 22 октября 2013 г., Ц. был признан виновным в совершении правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ, за управление транспортным средством в состоянии опьянения, и ему назначен административный штраф в размере 30000р. с лишением права управления транспортными средствами на срок 1 год 9 месяцев.

На основании постановления мирового судьи судебного участка N 430 г. Москвы от 28 января 2014 г., вступившим в законную силу 15 апреля 2014 г., Ц. признан виновным в совершении правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, то есть за невыполнение требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, и ему было назначено административное наказание в виде административного штрафа в размере 30 000р. с лишением права управления транспортными средствами на срок 1 год 6 месяцев.

19 июля 2015 г. Ц., примерно в 2 часа 20 минут, управляя автомобилем марки "ВАЗ"-21053 в состоянии опьянения, двигаясь в районе 51 километра трассы М-3 "Украина" Наро-Фоминского района, был остановлен сотрудниками ДПС, которые установили у него признаки алкогольного опьянения, о чем был составлен протокол об отстранении от управления транспортным средством.

Ц. было предложено пройти медицинское освидетельствование, от прохождения которого он отказался, после чего Ц. было предложено пройти медицинское освидетельствование в наркологическом диспансере, от которого он также отказался, что было отражено в соответствующих протоколах.

Проведение доследственной проверки по указанным обстоятельствам, в порядке ст. 144 - 145 УПК РФ в отношении Ц. было поручено дознавателю отдела дознания УМВД России по Наро-Фоминскому району капитану полиции Д.

В рамках проводимой доследственной проверки дознавателем у Ц. было отобрано объяснение, в котором последний пояснил об обстоятельствах совершения им преступления, предусмотренного ст. 264.1 УК РФ. Также Ц. было разъяснено, что в отношении него будет возбуждено уголовное дело.

24 июля 2015 г. Ц. самостоятельно прибыл в рабочий кабинет Д., достоверно зная о том, что проведение доследственной проверки КУСП N 18328 от 20.07.2015 г. поручено дознавателю, желая избежать уголовной ответственности за управление автомобилем в состоянии опьянения, будучи подвергнутым административному наказанию за невыполнение законного требования о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, имея умысел на дачу взятки должностному лицу за совершение незаконных действий, обратился к Д. с просьбой изменить материалы доследственной проверки, убрав из него документы, свидетельствующие о ранее совершенных административных правонарушениях и фактах его привлечения к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.8 и ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, пообещав "отблагодарить" за совершение указанных незаконных действий, то есть обещал дать взятку в виде денег. Однако дознаватель отказалась от данного предложения. Ц. в продолжение своего преступного умысла, направленного на дачу взятки должностному лицу лично, в виде денег, положил денежную купюру достоинством 5000 р. на рабочий стол дознавателю, пояснив, что это "благодарность", после чего вышел из кабинета.

В продолжение преступного умысла, направленного на дачу взятки должностному лицу лично, в виде денег, в значительном размере, за совершение заведомо незаконных действий Ц. вновь прибыл к дознавателю и по собственной инициативе передал ей взятку в виде денег в сумме 40 000р. за совершение заведомо незаконных действий, после чего был задержан на месте совершения преступления.

Президиум отменил судебные решения по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела приговор в отношении Ц. постановлен в особом порядке судебного разбирательства на основании ст. 316 УПК РФ по ходатайству подсудимого в связи с согласием с предъявленным обвинением.

В соответствии с нормами гл. 40 УПК РФ судья не проводит в общем порядке оценку и исследование доказательств, собранных по уголовному делу, но должен убедиться, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно и подтверждается доказательствами, собранными по делу.

При выявлении обстоятельств, вызывающих разумные сомнения в обоснованности обвинения полностью или в части суд обязан решить вопрос о рассмотрении дела в общем порядке для устранения возникших сомнений независимо от того, что подсудимый с данным обвинением согласился.

Указанные требования закона судом по делу не выполнены.

Как было установлено из материалов дела, органами предварительного следствия Ц. обвинялся, в том числе, в даче взятки должностному лицу лично, за совершение незаконных действий, то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 291 УК РФ.

В обвинительном заключении в качестве обстоятельства, смягчающего наказание Ц., органами предварительного расследования была указана явка с повинной.

Явка с повинной признана в качестве смягчающего наказание судом при назначении Ц. наказания по ч. 3 ст. 291 УК РФ.

Между тем, согласно ст. 142 УПК РФ, заявление о явке с повинной - добровольное сообщение лица о совершенном им преступлении, которое может быть сделано как в письменном, так и в устном виде.

По смыслу закона, явкой с повинной, как смягчающим наказание обстоятельством, признается добровольное сообщение лицом сведений о преступлении, которое не было известно правоохранительным органам, а также о причастности к его совершению, либо сообщение сведений и обстоятельств, которые еще не были известны правоохранительным органам.

Согласно примечанию к ст. 291 УК РФ, лицо, давшее взятку, освобождается от уголовной ответственности, если оно активно способствовало раскрытию и (или) расследованию преступления и либо в отношении его имело место вымогательство взятки со стороны должностного лица, либо лицо после совершения преступления добровольно сообщило в орган, имеющий право возбудить уголовное дело, о даче взятки.

Таким образом, для правильной квалификации вмененных Ц. действий, установления наличия или отсутствия в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 291 УК РФ, суду было необходимо исследовать собранные по делу доказательства, поэтому суд в силу требований ч. 6 ст. 316 УПК РФ был не вправе удовлетворять заявленное подсудимым ходатайство о рассмотрении дела в особом порядке и выносить приговор без проведения судебного следствия.

Президиум признал допущенные нарушения уголовно-процессуального закона существенными, в связи с чем, судебные решения отменил с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение, в ходе которого подлежит проверке обоснованность выдвинутого против Ц. обвинения по ч. 3 ст. 291 УК РФ.

Постановление президиума N 66 от 1 февраля 2017 г.

7. Процессуальные издержки, предусмотренные ст. 131 УПК РФ, в соответствии с ч. 10 ст. 316 УПК РФ, взысканию с подсудимого не подлежат.

Приговором Шатурского городского суда от 22 декабря 2015 г. М. был осужден по ч. 1 ст. 264 УК РФ к 4 месяцам ограничения свободы.

На основании ст.ст.131, 132 УПК РФ с М. взысканы в пользу потерпевшего процессуальные издержки, связанные с выплатой вознаграждения представителю потерпевшего, в размере 40 000р.

В кассационной жалобе адвокат ставила вопрос об отмене приговора в части взыскания с осужденного судебных издержек.

Президиум приговор изменил ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона.

По смыслу ст. 131 УПК РФ, процессуальные издержки представляют собой денежные суммы в возмещение необходимых и оправданных расходов, неполученных доходов, а также вознаграждение и выплаты, которые причитаются к уплате физическим и юридическим лицам, вовлеченным в уголовное судопроизводство в качестве участников или иным образом привлекаемым к решению стоящих перед ним задач.

Приговор в отношении М. был постановлен без проведения судебного разбирательства, в порядке, предусмотренном главой 40 УПК РФ.

В соответствии с ч. 10 ст. 316 УПК РФ процессуальные издержки, предусмотренные ст. 131 УПК РФ, взысканию с подсудимого не подлежат.

Данное требование закона судом первой инстанции учтено не было.

Указанная сумма, взысканная законному представителю потерпевшего, в соответствии с п. 10 ст. 316 УПК РФ, ч. 1 ст. 132 УПК РФ подлежит возмещению за счет средств федерального бюджета.

В связи с допущенными существенными нарушениями уголовно-процессуального закона президиум приговор изменил, исключив из резолютивной части указание о взыскании с осужденного в пользу потерпевшего процессуальных издержек, связанных с выплатой вознаграждения представителю потерпевшего, и взыскав их в пользу потерпевшего из средств федерального бюджета РФ.

Постановление президиума N 112 от 1 марта 2017 г.

8. Квалифицирующий признак ст. 228.1 УК РФ - незаконное производство наркотических средств или психотропных веществ, предусматривает уголовную ответственность за их незаконное производство именно в целях сбыта, в связи с чем, если действия виновных были пресечены на стадии хранения произведенного вещества, дополнительной квалификации их действий как покушения на сбыт данного вещества не требуется.

Приговором Истринского городского суда от 26 апреля 2016 г. С. и Р. были осуждены за совершение незаконного производства психотропного вещества, сбыта психотропных веществ, совершенного группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере (п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ) и за покушение на незаконный сбыт психотропных веществ, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере (ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ).

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от 05 июня 2016 г. приговор оставлен без изменения.

В кассационной жалобе осужденная С. ставила вопрос о пересмотре приговора, ввиду необоснованности осуждения.

Президиум пришел к выводу о том, что суд, правильно установив фактические обстоятельства дела, квалифицировал действия осужденных по п. "г" ч. 4 ст. 228.1 и ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 228.1 УК РФ, оставив без внимания то обстоятельство, что они признаны виновными в незаконном производстве психотропных веществ с целью сбыта.

Статья 228.1 УК РФ предусматривает ответственность за незаконные производство, сбыт или пересылку наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов.

По смыслу закона, под незаконным производством наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов следует понимать совершенные в нарушение законодательства Российской Федерации умышленные действия, направленные на серийное получение таких средств или веществ из растений, химических или иных веществ (например, с использованием специального химического или иного оборудования, производство наркотических средств или психотропных веществ в приспособленном для этих целей помещении, изготовление наркотика партиями, в расфасованном виде).

По конструкции и смыслу составы этого преступления, в том числе квалифицированные, являются так называемыми составами с несколькими альтернативными деяниями, которые имеют разное "предметное" содержание.

То есть в диспозиции этой нормы уголовного закона перечислены несколько альтернативных деяний, каждое из которых как самостоятельно, так и в совокупности, причем в любой последовательности и соединении, образует единое (единичное) преступление, которое признается оконченным с момента совершения одного из указанных в диспозиции этой статьи действий. В случаях, когда виновное лицо совершило одно или несколько указанных действий, но не успело совершить другое действие из тех, которые охватывались его умыслом, содеянное следует рассматривать как оконченное преступление по совершенным действиям, а незавершенное действие отдельной квалификации как приготовление к преступлению или как покушение на преступление не требует.

Как установил суд, производство психотропного вещества в крупном размере именно в целях сбыта, изначально охватывалось умыслом обоих осужденных, которые признаны виновными в том, что незаконно произвели с целью дальнейшего сбыта психотропное вещество - амфетамин общей массой не менее 3,93 грамма, то есть в крупном размере, часть которого общей массой 1,71 грамма в два приема сбыли, а оставшиеся 2,22 грамма продолжали незаконно хранить с целью последующего сбыта.

Президиум установил, что при квалификации действий осужденных, связанных с производством психотропного вещества с целью его последующего сбыта по п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, диспозиция которой включает несколько альтернативных признаков, суд, наряду с квалификацией по признаку незаконного производства наркотического средства и сбыта его части, как оконченного преступления, одновременно квалифицировал эти же действия как покушение на незаконный сбыт психотропного вещества.

Однако уголовный закон не предусматривает квалификацию одного и того же преступления как оконченного и неоконченного составов преступления. Поскольку квалифицирующий признак ст. 228.1 УК РФ - незаконное производство наркотических средств или психотропных веществ, предусматривает уголовную ответственность за их незаконное производство именно в целях сбыта, то в случае, если действия виновных были пресечены на стадии хранения произведенного вещества, их квалификацию еще и как покушение на сбыт следует признать излишней.

Президиум судебные решения изменил, поскольку действия осужденных С. и Р. по незаконному производству группой лиц по предварительному сговору психотропных веществ в крупном размере с целью сбыта, и дальнейшее их хранение с целью сбыта в крупном размере в полном объеме охватываются диспозицией п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, и дополнительной квалификации по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ не требуют.

Постановление президиума N 127 от 15 марта 2017 г.

9. Лицо, условно осужденное к лишению свободы, которое по основаниям, изложенным в ст. 74 УК РФ, было направлено для отбывания лишения свободы в исправительное учреждение, однако реально данное наказание не отбывало, не может рассматриваться как ранее отбывавшее наказание в виде лишения свободы.

Приговором Протвинского городского суда от 11 апреля 2016 г. М., ранее судимый, осужден по совокупности преступлений к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В кассационном представлении прокурора ставился вопрос об изменении вида режима исправительного учреждения.

Президиум приговор изменил ввиду существенных нарушений уголовного закона.

При назначении вида исправительного учреждения - колонии строгого режима, суд исходил из наличия в действиях М. рецидива преступлений.

В соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ мужчинам, осужденным к лишению свободы за совершение тяжких преступлений, ранее не отбывавшим лишение свободы, отбывание лишения свободы назначается при любом виде рецидива в исправительных колониях общего режима.

Кроме того, в соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ, изложенными в подп. "з" п. 12 постановления от 29 мая 2014 г. N 9 "О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений", не может рассматриваться как ранее отбывавшее наказание в виде лишения свободы лицо, условно осужденное к лишению свободы, которое по основаниям, изложенным в ст. 74 УК РФ, было направлено для отбывания лишения свободы в исправительное учреждение, однако, реально данное наказание не отбывало.

Согласно материалов дела постановлением Протвинского городского суда от 17 июня 2011 г. М. было отменено условное осуждение, назначенное по приговору от 30 сентября 2010 года, которым он осуждался к 2 годам 6 месяцам лишения свободы. Однако М. в места лишения свободы не направлялся, поскольку постановлением Протвинского городского суда Московской области от 3 августа 2011 г. был освобожден от уголовной ответственности за совершение в состоянии невменяемости запрещенного уголовным законом деяния, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, с применением принудительных мер медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа.

По обжалуемому приговору М. осужден за совершение 3 преступлений, относящихся к категории преступлений средней тяжести, двух тяжких преступлений и одного преступления небольшой тяжести.

Поскольку назначенное по приговору от 30 сентября 2010 года наказание в виде лишения свободы М. реально не отбывал, в соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ, с учетом наличия в его действиях рецидива преступлений, президиум приговор изменил и направил осужденного для отбывания наказания в исправительную колонию общего режима.

Постановление президиума N 157 от 29 марта 2017 г.

Апелляционная практика

1. Согласно ст. 15 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон, при этом стороны обвинения и защиты равновправны перед судом. В соответствии с ч. 1 ст. 16 УПК РФ обвиняемому должно быть обеспечено право на защиту. Согласно ч. 1 ст. 292 УПК РФ прения сторон состоят из речей обвинителя и защитника.

Приговором Волоколамского городского суда В. признан виновным в совершении двух краж, то есть тайных хищений чужого имущества, с незаконным проникновением в жилище, и кражи, то есть тайного хищения чужого имущества, с незаконным проникновением в помещение и причинением значительного ущерба гражданину.

Как усматривалось из протокола судебного заседания, судом первой инстанции был нарушен принцип равенства сторон и право подсудимого на защиту, поскольку в судебных прениях не было предоставлено слово адвокату Г., осуществлявшей в суде первой инстанции защиту подсудимого В.

Указанное нарушение уголовно-процессуального закона судебная коллегия посчитала существенным, влекущим безусловную отмену приговора с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство, поскольку оно было напрямую связано с реализацией подсудимым права на защиту именно в суде первой инстанции, и поэтому являлось неустранимым в суде апелляционной инстанции.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам N 22-1899 от 21 марта 2017 г.

2. Согласно ст. 259 УПК РФ в судебном заседании ведется протокол судебного заседания, который должен быть изготовлен и подписан председательствующим и секретарем судебного заседания в течение 3 суток со дня окончания судебного заседания.

Приговором Жуковского городского суда Ж. был признан виновным в совершении при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда, незаконного хранения без цели сбыта наркотических средств в крупном размере - героина общей массой 130,07 г.

Из материалов уголовного дела следовало, что протокол судебного заседания от 17 января 2017 г. по уголовному делу в отношении Ж. не был подписан председательствующим по делу.

Указанное обстоятельство свидетельствовало об отсутствии протокола судебного заседания, как обязательного процессуального акта, отражающего ход судебного разбирательства, что, исходя из положений п. 11 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ, является основанием для отмены судебного решения.

Отсутствие протокола судебного заседания в том виде, в каком он должен быть оформлен и содержать необходимые реквизиты в соответствии с требованиями УПК РФ, свидетельствовало о несоблюдении судом обязательной к исполнению процедуры фиксации уголовного процесса, что ставило под сомнение законность и обоснованность самого итогового решения, принятого в рамках данного судебного разбирательства.

Допущенное судом первой инстанции нарушение уголовно-процессуального закона, судебная коллегия Московского областного суда посчитала существенным, неустранимым в суде апелляционной инстанции, повлиявшим на исход дела, что повлекло безусловную отмену приговора с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд, постановивший приговор, но иным составом суда.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам N 22-1661 от 14 марта 2017 г.

3. Согласно ст. 240 УПК РФ все доказательства по уголовному делу подлежат устному и непосредственному исследованию в условиях состязательности сторон, т.е. суд заслушивает показания подсудимого, свидетелей, заключение эксперта, осматривает вещественные доказательства, оглашает протоколы и иные документы, производит иные судебные действия по исследованию доказательств. В соответствии с подпунктом "e" пункта 3 статьи 14 Пакта о гражданских и политических правах и подпунктом "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет право допрашивать показывающих против него свидетелей или право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, а также имеет право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него.

Приговором Одинцовского городского суда Ж. и Г. были признаны виновными и осуждены за покушение, т.е. умышленные действия лиц, непосредственно направленные на незаконный сбыт наркотического средства, совершенное группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам.

Как усматривалось из материалов дела, назначая судебное заседание по итогам предварительного слушания, суд первой инстанции постановил вызвать в него лиц согласно списку, приложенному к обвинительному заключению. В данном списке был указан 21 свидетель.

Согласно протоколу судебного заседания никто из свидетелей в суд не явился и о причинах неявки суд не известил.

Суд по ходатайству государственного обвинителя и при отсутствии возражений со стороны защиты огласил показания 21 свидетеля, в том числе М., который приобрел наркотическое средство у Ж. и Г., свидетелей Б., Л., Д., К. и других сотрудников УФСКН РФ по Московской области, проводивших оперативно-розыскные мероприятия, Ч., В., С. и Л., участвовавших в оперативных мероприятиях в качестве понятых.

При этом суд не выяснял причины неявки свидетелей, в том числе сотрудников правоохранительных органов, для которых дача показаний в суде по обстоятельствам дела являлась исполнением служебных обязанностей.

В материалах дела отсутствовали данные об извещении свидетелей согласно списку, приложенному к обвинительному заключению.

Судебная коллегия посчитала, что оглашение показаний свидетелей без их вызова и допроса в судебном заседании, когда это не вызывалось серьезными причинами, являлось нарушением принципа устности и непосредственности судебного разбирательства. Это привело к тому, что обстоятельства, указанные в статье 73 УПК РФ, подлежащие доказыванию, были исследованы ненадлежащим образом.

Исследование доказательств с нарушением принципа устности и непосредственности, по мнению судебной коллегии, повлияло на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

При таких обстоятельствах судом апелляционной инстанции приговор был отменен, а дело направлено на новое судебное рассмотрение в суд, постановивший приговор.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам N 22-479 от 24 января 2017 г.

4. Согласно п. 1 ч. 1 ст. 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном ст. 52 УПК РФ. Установленная процедура судопроизводства гарантирует подсудимому оказание правовой помощи со стороны защитника на всех стадиях судебного разбирательства.

Приговором Павлово-Посадского городского суда К. был признан виновным в совершении грабежа, т.е. открытого хищения чужого имущества, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, и угрозой применения такого насилия, при обстоятельствах, изложенных в приговоре. Этим же приговором К. был оправдан по предъявленному обвинению в совершении двух грабежей с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья (по преступлению от ноября 2014 года и от мая 2016 года) - на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием события преступления.

Как следовало из материалов дела, защиту К. в суде первой инстанции осуществлял адвокат А., назначенный в порядке ст. 51 УПК РФ.

28 октября 2016 г. по окончании судебных прений сторон, в которых участвовали государственный обвинитель, потерпевшая С. и адвокат А., в судебном заседании был объявлен перерыв до 03 ноября 2016 г. для подготовки к последнему слову.

Согласно апелляционной жалобе потерпевшей С. и апелляционному представлению прокурора, адвокат не присутствовал на последнем слове. Данное обстоятельство было подтверждено и возражениями самого адвоката А., а также пояснениями К. в судебном заседании суда апелляционной инстанции о произнесении им последнего слова в отсутствии адвоката.

Таким образом, судебной коллегией было установлено, что К. последнее слово предоставлялось в отсутствии адвоката и отсутствии отказа от защитника, что, безусловно, свидетельствовало о нарушении права осужденного на защиту в суде первой инстанции. Само по себе согласование позиции в последнем слове, произнесенном в отсутствие защитника, также не свидетельствовало о соблюдении права на защиту.

Противоречия в протоколе судебного заседания относительно установленной судом явки участников процесса, с указанием на присутствие адвоката А. на последнем слове, и постановлениях о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания доводам самих участников процесса, свидетельствующим об обратном, также убедили судебную коллегию в том, что судом были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав подсудимого и несоблюдения процедуры судопроизводства могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Поскольку вышеперечисленные нарушения не могли быть устранены судом апелляционной инстанции, приговор суда был отменён с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам N 22-1326 от 21 февраля 2017 г.

5. В соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ рассмотрение уголовного дела с нарушением права обвиняемого пользоваться помощью защитника в любом случае является основанием отмены или изменения судебного решения.

Приговором Сергиево-Посадского городского суда Н. и А. признаны виновными в совершении вымогательства группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, в целях получения имущества в особо крупном размере, а также грабежа группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, в крупном размере.

На предварительном следствии и в судебном заседании Н. защищал адвокат К. В судебном заседании, состоявшемся 14 апреля 2016 г., было объявлено о невозможности дальнейшего участия в деле адвоката К. (защищавшего своего доверителя в большинстве судебных заседаний) в связи с приостановлением статуса адвоката решением совета адвокатской палаты Московской области. В протоколе судебного заседания отмечено, что после этого в судебном заседании было оглашено заключение эксперта N 2950 от 4 апреля 2016 г., после чего председательствующий удалился в совещательную комнату, по выходу из которой огласил некое постановление.

Данное постановление к делу не приобщено, решение судьи о возможности либо не возможности дальнейшего разбирательства дела в связи с выбытием из процесса защитника, либо о его замене другим адвокатом, фактически принято не было.

Следующее судебное заседание по делу состоялось 19 апреля 2016 г. В судебное заседание для защиты Н. вступил адвокат Ц. на основании ордера, выданного в этот же день - 19 апреля 2016 г.

Из текстов протоколов судебных заседаний усматривалось, что у адвоката Ц., заменившего адвоката К. практически в конце судебного следствия, не выяснялось судом желание ознакомиться с материалами дела, передопросить ранее допрошенных лиц, ознакомиться с протоколами предыдущих судебных заседаний, длившихся на протяжении семи месяцев.

В судебном заседании 6 мая 2016 г. были допрошены подсудимые, а также свидетели Р. и П. Ходатайство адвоката Ц., заявленное в этом же заседании в связи с завершением судебного следствия, дать ему возможность перед судебными прениями время для подготовки, мотивированное тем, что он вступил в процесс не с самого начала, а в завершающей его стадии, было судом отклонено, так как, по мнению суда, у защитника было достаточно времени для подготовки к прениям, но он не воспользовался этим временем.

Судебная коллегия с такой позицией суда первой инстанции не согласилась.

Адвокат Ц. не знакомился с делом по окончании предварительного следствия, в судебный процесс вступил фактически перед окончанием судебного следствия в порядке замены выбывшего адвоката, при этом суд не выяснил у вновь вступившего на завершающей стадии процесса защитника о его желании ознакомиться с материалами дела, с протоколами предыдущих судебных заседаний, о желании передопросить ранее допрошенных с участием другого адвоката лиц.

Действуя в интересах соблюдения права на защиту подсудимого Н., суд обязан был удовлетворить ходатайство защитника и предоставить адвокату Ц. возможность подготовиться к судебным прениям и ознакомить его с запрашиваемыми материалами дела, с которыми он не был ознакомлен.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что право подсудимого Н. на защиту в судебном заседании было грубо нарушено и не могло быть восполнено в суде апелляционной инстанции, в связи с чем приговор по настоящему делу был отменен, а дела направлено на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам N 22-614 от 31 января 2017 г.

6. В соответствии с п. 5 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ основанием отмены или изменения судебного решения в любом случае является нарушение права подсудимого давать показания на родном языке или языке, которым он владеет, и пользоваться помощью переводчика.

Приговором Домодедовского городского суда П. был осуждён за покушение на кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, принадлежащего ООО "КТК "Прима", общей стоимостью 335.207,53 рублей, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, при этом, преступление не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам.

Из материалов дела следовало, что с момента задержания и на протяжении всего предварительного расследования гражданин Армении П. заявлял о своем желании давать показания на армянском языке, и ему было обеспечено право воспользоваться услугами переводчика. На стадии судебного разбирательства для участия в деле был привлечен переводчик А., который в судебном заседании 14 сентября 2016 г. оказывал помощь подсудимому П. и осуществлял перевод на армянский язык.

Однако после отложения разбирательства, в судебном заседании 06 октября 2016 г., по результатам которого в порядке гл. 40 УПК РФ был постановлен обжалуемый приговор, переводчик участия не принимал, при этом каких-либо заявлений от П. об отказе от услуг переводчика, равно как и о владении в той или иной степени русским языком, материалы дела не содержат. В протоколах судебных заседаний факт отказа П. от услуг переводчика или иное мнение подсудимого по данному вопросу своего отражения не нашли.

Между тем, с учетом данных о личности П., прийти к выводу о том, что он владеет или в достаточной степени владеет русским языком, не представляется возможным. Кроме того, необходимость воспользоваться услугами переводчика П. подтвердил в суде апелляционной инстанции.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что при рассмотрении дела судом первой инстанции был нарушен уголовно-процессуальный закон в части нарушения права подсудимого давать показания на родном языке или языке, которым он владеет, и пользоваться помощью переводчика, что является фундаментальным, не устранимым в суде апелляционной инстанции, нарушением и безусловным основанием для отмены приговора в отношении П. с направлением дела на новое судебное рассмотрение в суд, постановивший приговор.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам N 22-228 от 19 января 2017 г.

7. Исходя из положений, закреплённых в ч. 1 ст. 5 УК РФ, лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. В соответствии со ст. 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом, при этом лицо, привлекаемое к уголовной ответственности, в соответствии с ч. 4 ст. 47 УПК РФ вправе знать, в чём он обвиняется.

Приговором Лобненского городского суда С. и Р. признаны виновными в совершении грабежа, то есть открытого хищения чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, а также в совершении разбоя, то есть нападения в целях хищения чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, и осуждены соответственно по п. "г" ч. 2 ст. 161 и ч. 2 ст. 162 УК РФ.

Как усматривалось из материалов уголовного дела, С. и Р. органами предварительного следствия было предъявлено обвинение, из которого нельзя было сделать однозначный вывод, в чём конкретно обвинялись указанные лица, а именно: их действия по совершению открытого хищения чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, были квалифицированы по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ; а действия по хищению чужого имущества, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, используемых в качестве оружия, - по ч. 2 ст. 162 УК РФ.

Вместе с тем п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за совершение грабежа "с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия"; а диспозиция ст. 162 УК РФ закрепляет ответственность за нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия.

Установленная органами предварительного расследования квалификация действий осужденных С. и Р. данным требованиям закона не соответствовала, т.к. органы предварительного расследования не указали, исходя из установленных обстоятельств дела, при квалификации действий осужденных признаки инкриминируемых им общественно опасных деяний в соответствии с нормами уголовного закона.

При рассмотрении дела судом первой инстанции данное нарушение закона устранено не было, что привело к вынесению приговора, не соответствующего нормам уголовно-процессуального и уголовного закона.

При таких обстоятельствах в силу п. 2 ч. 1 ст. 389.18 УПК РФ судом апелляционной инстанции приговор был отменён, а дело возвращено Лобненскому городскому прокурору Московской области для устранения препятствий его рассмотрения.

Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам N 22-1508 от 02 марта 2017 г.

Судебная практика по делам об административных правонарушениях по вступившим в законную силу постановлениям (решениям)

1. Вменяя юридическому лицу несвоевременную очистку мусорных контейнеров и их переполнение, а также наличие очагового навала бытового мусора на контейнерной площадке и вокруг нее, суд не убедился в нарушении графика уборки мусора.

Извлечение из постановления по делу N 4 а-80/17

Постановлением заместителя председателя Московского областного суда решение судьи Одинцовского городского суда и решение судьи Московского областного суда по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 2 ст. 6.11 Закона Московской области от 4 мая 2016 г. N 37/2016-ОЗ "Кодекс Московской области об административных правонарушениях", в отношении ГБУ МО "Мосавтодор" отменено с направлением дела на новое рассмотрение в городской суд по следующим основаниям.

Постановлением главного специалиста территориального отдела N 28 территориального управления Госадмтехнадзора Московской области по делу об административном правонарушении установлено, что 15 июля 2016 г. в 15 часов 38 минут в Одинцовском районе, с. Юдино, Можайское шоссе, контейнерная площадка справа в полосе отвода в сторону г. Москвы, выявлено нарушение ст. 56, 58, 59 Закона Московской области от 30 декабря 2014 г. N 191/2014-ОЗ "О благоустройстве в Московской области", выразившееся в несвоевременной очистке мусорных контейнеров и их переполнении, а также наличии очагового навала бытового мусора на контейнерной площадке и вокруг нее.

Действия ГБУ МО "Мосавтодор" квалифицированы по ч. 2 ст. 6.11 Кодекса Московской области об административных правонарушениях, предусматривающей ответственность за несвоевременную очистку или отсутствие в установленных местах урн, мусорных контейнеров, наличие навалов мусора вокруг урн, контейнеров, бункеров-накопителей, на контейнерной площадке или вокруг нее.

Согласно п. 1 ст. 56 Закона Московской области от 30 декабря 2014 г. N 191/2014-ОЗ "О благоустройстве в Московской области" юридические лица (индивидуальные предприниматели), осуществляющие свою деятельность на территории Московской области, или физические лица обязаны регулярно производить уборку принадлежащих им территорий, осуществлять вывоз мусора с целью его утилизации и обезвреживания в порядке, установленном законодательством Российской Федерации и законодательством Московской области.

В соответствии с п. 1 ст. 58 этого Закона ответственность за сбор мусора в контейнеры и бункеры-накопители, зачистку (уборку) контейнерных площадок в отношении государственного и муниципального жилищного фонда возлагается: на органы местного самоуправления. На остальных территориях - на собственников (правообладателей) таких территорий или земельных участков.

Согласно постановлению Правительства Московской области N 1038/38 от 19 сентября 2011 г. и "Перечню автомобильных дорог общего пользования регионального или межмуниципального значения Московской области", утв. постановлением Правительства Московской области от 5 августа 2008 г. N 653/26, обязанности по содержанию спорного участка автомобильной дороги возложены на ГБУ МО "Мосавтодор".

Постановляя решение по делу, суд исходил из доказанности вины юридического лица. Однако такие выводы судом сделаны преждевременно.

Так, в соответствии с положениями п. 1 ст. 59 Закона Московской области от 30 декабря 2014 г. N 191/2014-ОЗ "О благоустройстве в Московской области", вывоз мусора осуществляется мусоровывозящими организациями, имеющими специализированный транспорт, лицензию на перевозку грузов автомобильным транспортом, заключившими договоры, предусмотренные статьей 60 настоящего Закона. Вывоз мусора производится в сроки, указанные в графике вывоза, являющемся приложением к договору.

В соответствии с п. 8 ст. 15 указанного Закона, на контейнерной площадке должен быть размещен график вывоза мусора с указанием наименования и контактных телефонов организации, осуществляющей вывоз.

В деле имеется контракт на выполнение работ по содержанию автомобильных дорог регионального или межмуниципального значения Московской области и их элементов в Истринском РУАД, заключенный 31 мая 2016 г. ГБУ "Мосавтодор" с ООО "Ремдорстрой". Из являющегося приложением к контракту графика уборки контейнерных площадок для сбора мусора вдоль дорог Истринского РУАД следует, что площадка на Можайском шоссе в селе Юдино подлежит ежедневной уборке, 1 раз в сутки.

Также в деле имеются акты с фотографиями, в том числе и за 15 июля 2016 г., о проведенной уборке мусора.

Защитник настаивает на том, что этими актами подтверждена уборка мусора в с. Юдино, Можайское шоссе, контейнерная площадка справа в полосе отвода в сторону г. Москвы в соответствии с графиком уборки 15 июля 2016 г.

Вместе с тем, Акт осмотра территорий, положенный в основу постановления по делу об административном правонарушении, составлен 15 июля 2016 г. в 15.38. Однако из него не усматривается, в какое время проводилась проверка, по результатам которой составлен этот акт. Также непонятно, проверялось ли проведение уборки контейнерной площадки в течение всего 15 июля 2016 г., с учетом графика ее уборки, или нет.

Без устранения указанных имеющихся в деле противоречий, оснований согласиться с судебными решениями нет.

При таких обстоятельствах решение судьи Одинцовского городского суда и решение судьи Московского областного суда были отменены с направлением дела на новое рассмотрение в городской суд.

2. Вменение непредставления в Государственную инспекцию пробирного надзора сведений об операциях с драгоценными камнями, подлежащих обязательному контролю, без подтверждения отнесения таких камней к драгоценным, свидетельствует о несоблюдении требований закона о всесторонности, объективности и справедливости.

Извлечение из постановления по делу N 4а-206/17

Заместителем председателя Московского областного суда отменено решение судьи Московского областного суда по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 2 ст. 15.27 КоАП РФ, в отношении индивидуального предпринимателя Г., дело направлено на новое рассмотрение по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 24.1 КоАП РФ задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом, обеспечение исполнения вынесенного постановления, а также выявление причин и условий, способствовавших совершению административных правонарушений.

Согласно ст. 26.1 КоАП РФ при разбирательстве по делу об административном правонарушении выяснению подлежат обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела: наличие события административного правонарушения, виновность лица в совершении административного правонарушения, иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, а также причины и условия совершения административного правонарушения.

В соответствии со ст. 30.6 КоАП РФ, при пересмотре дела проверяются на основании имеющихся в деле и дополнительно представленных материалов законность и обоснованность вынесенного постановления, в частности заслушиваются объяснения физического лица или законного представителя юридического лица, в отношении которых вынесено постановление по делу об административном правонарушении; при необходимости заслушиваются показания других лиц, участвующих в рассмотрении жалобы, пояснения специалиста и заключение эксперта, исследуются иные доказательства, осуществляются другие процессуальные действия в соответствии с настоящим Кодексом. При этом, судья, вышестоящее должностное лицо не связаны доводами жалобы и проверяют дело в полном объеме.

Указанные требования закона при пересмотре дела по жалобе на постановление судьи городского суда выполнены не в полном объеме.

В соответствии с ч. 2 ст. 15.27 КоАП РФ неисполнение законодательства о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма в части организации и (или) осуществления внутреннего контроля, повлекшее непредставление в уполномоченный орган сведений об операциях, подлежащих обязательному контролю, и (или) представление в уполномоченный орган недостоверных сведений об операциях, подлежащих обязательному контролю, а равно непредставление сведений об операциях, в отношении которых у сотрудников организации, осуществляющей операции с денежными средствами или иным имуществом, возникают подозрения, что они осуществляются в целях легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, или финансирования терроризма, влечет наложение административного штрафа на юридических лиц в размере от двухсот тысяч до четырехсот тысяч рублей или административное приостановление деятельности на срок до шестидесяти суток.

Из дела следует, 07 сентября 2016 г. Сергиево-Посадской городской прокуратурой по обращению начальника Государственной инспекции пробирного надзора по г. Москве и Московской области проведена проверка исполнения законодательства о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма, в ходе которой, установлен факт неисполнения требований законодательства о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма, в части ненадлежащего осуществления внутреннего контроля, выразившегося в непредставлении в уполномоченный орган сведений об операциях, подлежащих обязательному контролю, а именно установлено, что Г., являясь индивидуальным предпринимателем, осуществляющим в числе прочей деятельности, оптовую и розничную торговлю ювелирными изделиями и драгоценными камнями, зарегистрированный в г. Сергиев-Посад, пр-т Красной Армии, д. 236 кв. 91, при исполнении договора от 01 декабря 2009 г., заключенного с ООО "А", осуществив поставку ограненных драгоценных камней на сумму 400 000р. по платежному поручению от 10 декабря 2015 г. и на сумму 500 000р. по платежному поручению от 17 декабря 2016 г., не предоставил в Росфинмониторинг сведения об указанных операциях на общую сумму 650 000р., когда сумма достигла порогового значения, которое должно быть направлено не позднее трех дней, то есть до 22 декабря 2015 г. включительно, что является нарушением требований, установленных п.п. 4 п. 1 ст. 7 и абз. 5 п.п.4 п. 1 ст. 6 ФЗ от 07.08.2001 N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма".

07 сентября 2016 г. по факту выявленных нарушений заместителем Сергиево-Посадского городского прокурора в отношении ИП Г. было возбуждено дело об административном правонарушении, предусмотренном ч. 2 ст. 15.27 КоАП РФ.

Ст. 5 Закона N 115-ФЗ определено, что к организациям, осуществляющим операции с денежными средствами или иным имуществом отнесены, в том числе ломбарды, организации, осуществляющие скупку, куплю-продажу драгоценных металлов и драгоценных камней, ювелирных изделий из них и лома таких изделий. Права и обязанности, возложенные настоящим Федеральным законом на организации, осуществляющие операции с денежными средствами или иным имуществом, распространяются на индивидуальных предпринимателей, являющихся страховыми брокерами, индивидуальных предпринимателей, осуществляющих скупку, куплю-продажу драгоценных металлов и драгоценных камней, ювелирных изделий из них и лома таких изделий, и индивидуальных предпринимателей, оказывающих посреднические услуги при осуществлении сделок купли-продажи недвижимого имущества.

Согласно пп. 4 п. 1 ст. 7 ФЗ от 07 августа 2001 г. N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" организации, осуществляющие операции с денежными средствами или иным имуществом, обязаны документально фиксировать и представлять в уполномоченный орган не позднее трех рабочих дней, следующих за днем совершения операции, сведения по подлежащим обязательному контролю операциям с денежными средствами и иным имуществом.

В соответствии с п. 1 ст. 6 названного Закона операция с денежными средствами или иным имуществом подлежит обязательному контролю, если сумма, на которую она совершается, равна или превышает 600 000р. либо равна сумме в иностранной валюте, эквивалентной 600 000р., или превышает ее, а по своему характеру данная операция относится к купле-продаже драгоценных металлов и драгоценных камней, ювелирных изделий из них и лома таких изделий.

При подаче жалобы в Московский областной суд Г. указывал, что поставленные им по договору с ООО "А" ограненные камни на сумму 400 000р. по платежному поручению от 10 декабря 2015 г. и на сумму 500 000р. по платежному поручению от 17 декабря 2015 г., являлись полудрагоценными, в связи с чем, у него отсутствовала обязанность предоставления в Росфинмониторинг сведений об указанных операциях.

Из материалов дела следует, что ИП Г. с ООО "А" 01 декабря 2009 г. заключен договор поставки N 40-09/А, из пункта 1.1 которого усматривается, что ИП Г. обязуется поставлять, в порядке предусмотренном данным договором, драгоценные и полудрагоценные камни, жемчуг пресноводный и культивированный.

Из банковской выписки лицевого счета ИП Г. следует, что ООО "А" по платежным поручениям от 10 декабря 2015 г. и от 17 декабря 2015 г. произведена оплата за ограненные камни по договору N 0-09/А от 01 декабря 2009 г.

В соответствии со ст. 1 ФЗ от 26 марта 1998 г. N 41-ФЗ "О драгоценных металлах и драгоценных камнях", драгоценные камни - природные алмазы, изумруды, рубины, сапфиры и александриты, а также природный жемчуг в сыром (естественном) и обработанном виде. К драгоценным камням приравниваются уникальные янтарные образования в порядке, устанавливаемом Правительством РФ. Не являются драгоценными камнями материалы искусственного происхождения, обладающие характеристиками (свойствами) драгоценных камней.

Между тем, сведения о том, что оплаченные по указанным платежным поручениям ограненные камни, относятся к драгоценным камням, материалы дела об административном правонарушении не содержат.

Также в материалах дела отсутствуют копии указанных платежных поручений, а также товарные накладные, на основании которых ООО "А" производились денежные перечисления в адрес ИП Г. по договору N 40-09/А от 01 декабря 2009 г.

Таким образом, рассматривая жалобу на постановление судьи городского суда, судья Московского областного суда в нарушение требований ст.ст. 24.1, 26.1, 30.6 КоАП РФ не выяснил все обстоятельства, имеющие значение для разрешения дела, что не позволило рассмотреть его полно и объективно. Допущенные процессуальные нарушения требований КоАП являются существенными и влекут отмену судебного решения и направление дела на новое рассмотрение.

3. Несоблюдение порядка направления (прохождения) на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, являясь существенным процессуальным нарушением, влечет отмену состоявшихся по делу судебных актов

Извлечение из постановления N 4а-159/17

Постановлением заместителя председателя Московского областного суда отменено решение судьи Рузского районного суда по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, в отношении Д., с направлением дела на новое рассмотрение.

Из дела следует, что 20 апреля 2016 г. в 21 час. 30 мин., в ж/г Устье Рузского района около д. 10, водитель Д. управлял транспортным средством марки "ГАЗ 3302", государственный регистрационный знак С 686 МС 190, с признаками опьянения, и не выполнил законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, чем нарушил п. 2.3.2 ПДД РФ.

Действия Д. квалифицированы по ч. 1 ст. 12.26 КоАП РФ, предусматривающей ответственность за невыполнение водителем транспортного средства законного требования уполномоченного должностного лица о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения, если такие действия (бездействие) не содержат уголовно наказуемого деяния.

Исходя из положений ч. 1 ст. 1.6 КоАП РФ, обеспечение законности при применении мер административного принуждения предполагает не только наличие законных оснований для применения административного наказания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения лица к административной ответственности.

В соответствии со ст. 26.2 КоАП РФ доказательствами по делу об административном правонарушении являются любые фактические данные, на основании которых судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Эти данные устанавливаются протоколом об административном правонарушении, иными протоколами, предусмотренными настоящим Кодексом, объяснениями лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями эксперта, иными документами, а также показаниями специальных технических средств, вещественными доказательствами (ч.ч. 1 и 2 данной статьи).

Согласно ч. 2 ст. 27.12 КоАП РФ отстранение от управления транспортным средством соответствующего вида, освидетельствование на состояние алкогольного опьянения, направление на медицинское освидетельствование на состояние опьянения осуществляются должностными лицами, которым предоставлено право государственного надзора и контроля за безопасностью движения и эксплуатации транспортного средства соответствующего вида, в присутствии двух понятых.

В соответствии с ч. 1.1 ст. 27.12 КоАП РФ лицо, которое управляет транспортным средством соответствующего вида и в отношении которого имеются достаточные основания полагать, что это лицо находится в состоянии опьянения, либо лицо, в отношении которого вынесено определение о возбуждении дела об административном правонарушении, предусмотренном ст. 12.24 настоящего Кодекса, подлежит освидетельствованию на состояние алкогольного опьянения в соответствии с ч. 6 настоящей статьи. При отказе от прохождения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения либо несогласии указанного лица с результатами освидетельствования, а равно при наличии достаточных оснований полагать, что лицо находится в состоянии опьянения, и отрицательном результате освидетельствования на состояние алкогольного опьянения указанное лицо подлежит направлению на медицинское освидетельствование на состояние опьянения.

Постановлением Правительства РФ от 26 июня 2008 г. N 475 утверждены Правила освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов, направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и оформления его результатов.

В силу п. 3 Правил достаточными основаниями полагать, что водитель транспортного средства находится в состоянии опьянения, является наличие одного или нескольких следующих признаков: запах алкоголя изо рта; неустойчивость позы; нарушение речи; резкое изменение окраски кожных покровов лица; поведение, не соответствующее обстановке.

П. 10 Правил установлено, что направлению на медицинское освидетельствование на состояние опьянения водитель транспортного средства подлежит: при отказе от прохождения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения; при несогласии с результатами освидетельствования на состояние алкогольного опьянения; при наличии достаточных оснований полагать, что водитель транспортного средства находится в состоянии опьянения, и отрицательном результате освидетельствования на состояние алкогольного опьянения.

Таким образом, КоАП РФ и Правилами установлены основания направления водителя на медицинское освидетельствование на состояние опьянения: из указанных норм следует, что направлению водителя на медицинское освидетельствование на состояние опьянения предшествует предложение уполномоченного должностного лица о прохождении освидетельствования на состояние алкогольного опьянения.

Как усматривается из материалов дела, основанием для направления уполномоченным должностным лицом на медицинское освидетельствование на состояние опьянения Д. послужило наличие достаточных оснований полагать, что последний находится в состоянии опьянения (запах алкоголя изо рта, нарушение речи, поведение не соответствующее обстановке).

В п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 октября 2006 г. N 18 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Особенной части Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" разъяснено, что при рассмотрении дел о привлечении к административной ответственности по ст. 12.26 указанного Кодекса необходимо проверять наличие законных оснований для направления водителя на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, а также соблюдение установленного порядка направления на медицинское освидетельствование. О законности таких оснований свидетельствуют: отказ водителя от прохождения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения при наличии одного или нескольких признаков, перечисленных в п. 3 Правил; несогласие водителя с результатами освидетельствования на состояние алкогольного опьянения; наличие одного или нескольких признаков, перечисленных в п. 3 названных Правил, при отрицательном результате освидетельствования на состояние алкогольного опьянения.

Между тем, из жалобы Д., в том числе, следует, что пройти освидетельствования на состояние опьянения на месте ему не предлагалось.

В имеющемся в материалах дела протоколе о направлении на медицинское освидетельствование от 20 апреля 2016 г. основания для направления на медицинское освидетельствование должностным лицом не указаны (не подчеркнуты).

Указанные обстоятельства противоречат объяснениям инспекторов ГИБДД П. и И. об отказе Д. пройти освидетельствование на состояние алкогольного опьянения.

Кроме того, основанием для направления лица на медицинское освидетельствование является зафиксированный в соответствующем протоколе о направлении на медицинское освидетельствование на состояние опьянения факт отказа от прохождения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения либо несогласие указанного лица с результатами освидетельствования, а равно наличие достаточных оснований полагать, что лицо находится в состоянии опьянения, и отрицательный результат освидетельствования на состояние алкогольного опьянения.

В протоколе о направлении на медицинское освидетельствование, форма которого утверждена Приказом МВД РФ от 4 августа 2008 г. N 676, имеется отдельная строка для отражения волеизъявления лица, управлявшего транспортным средством, с вариантами формулировок - "пройти медицинское освидетельствование (согласен/отказываюсь)", что удостоверяется подписью этого лица.

Имеющийся в материалах дела протокол о направлении на медицинское освидетельствование 20 апреля 2016 г. в указанной строке содержит запись должностного лица "от подписи отказался".

Изложенным противоречиям судьей районного суда оценка не дана, составленные должностным лицом процессуальные документы на соответствие вышеуказанным нормам законодательства не проверены, имеющиеся противоречия в показаниях свидетелей не устранены, понятые по обстоятельствам отказа Д. от медицинского освидетельствования и о том, предлагалось ли Д. пройти освидетельствование на состояние опьянения на месте, не опрошены.

При рассмотрении данного дела об административном правонарушении требования ст.ст. 24.1 и 26.1 КоАП РФ о выяснении всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, судьей районного суда соблюдены не были.

В силу этого следует признать, что в рассматриваемом случае проверка соблюдения установленного КоАП РФ и Правилами порядка направления на медицинское освидетельствование проведена не была.

При таких обстоятельствах решение судьи Рузского районного суда Московской области было отменено с направлением дела на новое рассмотрение в районный суд.

Практика пересмотра не вступивших в законную силу постановлений и решений

4. Несоблюдение подсудности при рассмотрении дела является нарушением конституционного принципа о том, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

Извлечение из решения по делу N 12-18/17

Судьей Московского областного суда постановление Люберецкого городского суда от 08 ноября 2016 г. по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 19.28 КоАП РФ, в отношении АО "МВЗ им М.Л. Миля", отменено с направлением дела по подсудности мировому судье 117 судебного участка Люберецкого судебного района Московской области по следующим основаниям.

Постановлением Люберецкого городского суда от 08 ноября 2016 г. АО "МВЗ им М.Л. Миля", расположенное по адресу: Московская область, Люберецкий район, пос. Томилино, признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 19.28 КоАП РФ и подвергнуто наказанию в виде административного штрафа в размере 1 000 000 (один миллион) рублей, с конфискацией денег.

Исходя из положений ч. 1 ст. 1.6 КоАП РФ обеспечение законности при применении мер административного принуждения предполагает не только наличие законных оснований для применения административного наказания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения лица к административной ответственности.

Согласно правовой позиции, изложенной в Определениях Конституционного Суда РФ от 03 июля 2007 г.N623-О-П и от 15 января 2009 г. N 144-О-П, решение, принятое с нарушением правил подсудности, не может быть признано правильным, поскольку оно вопреки части 1 статьи 47 и части 3 статьи 56 Конституции Российской Федерации принимается судом, не уполномоченным в силу закона на рассмотрение данного дела, что является существенным (фундаментальным) нарушением, влияющим на исход дела и искажающим саму суть правосудия.

Разрешение дела с нарушением правил подсудности не отвечает и требованию справедливого правосудия, поскольку суд, не уполномоченный на рассмотрение того или иного конкретного дела, не является, по смыслу части 1 статьи 46 и части 1 статьи 47 Конституции Российской Федерации, законным судом, а принятые в результате такого рассмотрения судебные акты не обеспечивают гарантии прав и свобод в сфере правосудия.

В соответствии с ч. 1 ст. 19.28 КоАП РФ незаконные передача, предложение или обещание от имени или в интересах юридического лица должностному лицу, лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, иностранному должностному лицу либо должностному лицу публичной международной организации денег, ценных бумаг, иного имущества, оказание ему услуг имущественного характера, предоставление имущественных прав за совершение в интересах данного юридического лица должностным лицом, лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, иностранным должностным лицом либо должностным лицом публичной международной организации действия (бездействие), связанного с занимаемым ими служебным положением, - влечет наложение административного штрафа на юридических лиц в размере до трехкратной суммы денежных средств, стоимости ценных бумаг, иного имущества, услуг имущественного характера, иных имущественных прав, незаконно переданных или оказанных либо обещанных или предложенных от имени юридического лица, но не менее одного миллиона рублей с конфискацией денег, ценных бумаг, иного имущества или стоимости услуг имущественного характера, иных имущественных прав.

В силу положений ч. 1 ст. 23.1 КоАП РФ судьи рассматривают дела об административных правонарушениях, предусмотренных ст. 19.28 КоАП РФ.

Согласно правовой позиции, изложенной в подп. "г" п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2005 г. N 5 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях", при решении вопроса о подведомственности и подсудности судьям судов общей юрисдикции дел об административных правонарушениях необходимо исходить из положений, закрепленных в главе 23 КоАП РФ, согласно которым к компетенции судей отнесены дела, перечисленные в части 1 статьи 23.1 КоАП РФ, учитывая, что по общему правилу дела об административных правонарушениях, предусмотренных КоАП РФ, подведомственные судьям судов общей юрисдикции, рассматривают мировые судьи. Подсудность дел мировым судьям определяется путем исключения категорий дел, отнесенных к компетенции судей районных судов, военных судов и арбитражных судов.

Случаи исключений определены в ст. 23.1 КоАП РФ, в их числе абз. 3 ч. 3 ст. 23.1 КоАП РФ, в соответствии с которым дела об административных правонарушениях, предусмотренных статьями 5.38, 7.13 - 7.16, частями 1 и 4 статьи 14.57, статьей 19.3, частями 18 и 19 статьи 19.5, статьей 19.28 (в части административных правонарушений, совершенных за пределами Российской Федерации), статьями 19.34, 20.1 - 20.3, 20.18, 20.29, 20.31, 20.34 настоящего Кодекса, рассматриваются судьями районных судов.

В остальных случаях дела об административных правонарушениях рассматриваются мировыми судьями (абз. 6 ч. 3 ст. 23.1 КоАП РФ).

Как усматривается из материалов дела об административном правонарушении в отношении АО "МВЗ им М.Л. Миля", административное расследование по настоящему делу не проводилось.

Данных, свидетельствующих о том, что административное правонарушение, предусмотренное ч. 1 ст. 19.28 КоАП РФ, совершено Обществом за пределами Российской Федерации материалы дела не содержат. Иных обстоятельств, указывающих на необходимость рассмотрения дела судом общей юрисдикции, также не усматривается.

Следовательно, рассмотрение настоящего дела об административном правонарушении в отношении АО "МВЗ им М.Л. Миля" не отнесено к компетенции городского суда, а рассматривается мировым судьей с учетом правил территориальной подсудности дел об административных правонарушениях, закрепленных в статье 29.5 КоАП РФ.

При таких обстоятельствах постановление Люберецкого городского суда от 08 ноября 2016 г. было отменено, а дело об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 19.28 КоАП РФ, в отношении АО "МВЗ им М.Л. Миля" направлены мировому судье 117 судебного участка Люберецкого судебного района для рассмотрения по подсудности.

5. Назначение административного наказание за правонарушение в области благоустройства территории, предусмотренного законом субъекта Российской Федерации в виде административного штрафа, размер которого должен быть наименьшим в пределах санкции применяемой статьи КоАП РФ, возможно только в случае фиксации правонарушения специальными техническими средствами, работающими в автоматическом режиме, но и в случае фиксации правонарушения при помощи фото- и киносъемки, видеозаписи.

Извлечение из решения по делу N 21-204/17

Решением судьи Московского областного суда отменено решение судьи Воскресенского городского суда от 19 декабря 2016 г. по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 6.22 Закона Московской области N 37/2016-ОЗ "Кодекс Московской области об административных правонарушениях", в отношении Х., дело направлено на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Постановлением заместителя начальника территориального отдела N 19 территориального управления Государственного административно-технического надзора Московской области Х., как собственник транспортного средства "Рено Дастер", привлечена к ответственности по ч. 1 ст. 6.22 Закона Московской области N 37/2016-ОЗ "Кодекс Московской области об административных правонарушениях" (КоАП Московской области), и подвергнута наказанию в виде административного штрафа в размере 1000р. в связи с тем, что 04.10.2016 г. ее автомашина, в нарушение требований п. б ч. 11 ст. 56 Закона Московской области N 191/2014-ОЗ от 30.12.2014 г. "О благоустройстве в Московской области", была размещена на участке с зелеными насаждениями около д. 2 на ул. Фурманова в г. Воскресенске Московской области.

Решением судьи Воскресенского городского суда от 19 декабря 2016 г. указанное постановление оставлено без изменения.

Ч. 1 ст. 6.22 Закона Московской области N 37/2016-ОЗ "Кодекс Московской области об административных правонарушениях" установлена ответственность размещение транспортных средств, в том числе брошенных и (или) разукомплектованных, на участках с зелеными насаждениями. Санкцией статьи предусмотрено наложение административного штрафа на граждан в размере от одной тысячи до пяти тысяч рублей; на должностных лиц - от десяти тысяч до пятидесяти тысяч рублей; на юридических лиц - от тридцати тысяч до ста тысяч рублей.

В соответствии с ч. 1 ст. 2.6.1 КоАП РФ, к административной ответственности за административные правонарушения в области дорожного движения и административные правонарушения в области благоустройства территории, предусмотренные законами субъектов Российской Федерации, совершенные с использованием транспортных средств, в случае фиксации этих административных правонарушений работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами, имеющими функции фото- и киносъемки, видеозаписи, или средствами фото- и киносъемки, видеозаписи привлекаются собственники (владельцы) транспортных средств.

Часть 3 ст. 28.6 КоАП РФ предусмотрено, что в случае выявления административного правонарушения, предусмотренного главой 12 настоящего Кодекса, или административного правонарушения в области благоустройства территории, предусмотренного законом субъекта Российской Федерации, совершенных с использованием транспортного средства либо собственником или иным владельцем земельного участка либо другого объекта недвижимости, зафиксированных с применением работающих в автоматическом режиме специальных технических средств, имеющих функции фото- и киносъемки, видеозаписи, или средств фото- и киносъемки, видеозаписи, либо в случае подтверждения в соответствии с частью 2 статьи 2.6.1 настоящего Кодекса содержащихся в сообщении или заявлении собственника (владельца) транспортного средства данных о том, что в момент фиксации административного правонарушения транспортное средство находилось во владении или в пользовании другого лица, протокол об административном правонарушении не составляется, а постановление по делу об административном правонарушении выносится без участия лица, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении, и оформляется в порядке, предусмотренном статьей 29.10 настоящего Кодекса. Экземпляры постановления по делу об административном правонарушении и материалов, полученных с применением работающих в автоматическом режиме специальных технических средств, имеющих функции фото- и киносъемки, видеозаписи, или средств фото- и киносъемки, видеозаписи, направляются лицу, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении в течение трех дней со дня вынесения указанного постановления.

По правилам п. 3.1 ст. 4.1 КоАП РФ, в случаях, предусмотренных частью 3 статьи 28.6 настоящего Кодекса, административное наказание назначается в виде административного штрафа, при этом его размер должен быть наименьшим в пределах санкции применяемой статьи Особенной части настоящего Кодекса.

Соглашаясь с органом административной юрисдикции о правильности привлечении Х. к ответственности как собственника транспортного средства и отклоняя ее позицию защиты, суд правомерно и обоснованно сослался на приведенные выше нормы права.

Между тем, приведенные нормы были истолкованы судом неверно и сделан ошибочный вывод о том, что привлечение лица к ответственности в порядке, приведенном выше, возможно не только в случае фиксации правонарушения специальными техническими средствами, работающими в автоматическом режиме, но и в случае фиксации правонарушения при помощи фото- и киносъемки, видеозаписи.

Согласно тексту постановления должностного лица, материалы настоящего дела были получены с применением средств фото- и киносъемки, видеозаписи, однако, в материалах дела отсутствую сведения о том, работал ли в автоматическом режиме прибор, на который было зафиксировано правонарушение, совершение которого вменяется в вину Х.

В судебном заседании данное обстоятельство также не проверялось. Между тем, оно имеет существенное значение как для соблюдения процедуры привлечения лица к ответственности, так и для правильного определения субъекта правонарушения.

С учетом приведенного выше, судебное решение отменено с направлением дела на новое рассмотрение в городской суд.

6. Назначение наказания в процентном соотношении кадастровой стоимости земельного участка без наличия в деле выписки из ЕГРН о кадастровой стоимости объекта недвижимости, неосновательно.

Извлечение из решения по делу N 21-326/17

Решением судьи Московского областного суда постановление заместителя главного государственного инспектора г.о. Долгопрудный, г.о. Химки и Солнечногорского района Московской области по использованию и охране земель Р. N 8-Ю-2016 от 02 декабря 2016 г. и решение Долгопрудненского городского суда от 06 февраля 2017 г. по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 8.8 КоАП РФ, в отношении Акционерного общества "ЦДС-Девелопмент" отменены с направлением дела на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Постановлением заместителя главного государственного инспектора г.о. Долгопрудный, г.о. Химки и Солнечногорского района по использованию и охране земель Р. N 8-Ю-2016 от 02 декабря 2016 г. Акционерное общество "ЦДС-Девелопмент" признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 8.8 КоАП РФ (Использование земельного участка не по целевому назначению в соответствии с его принадлежностью к той или иной категории земель и (или) разрешенным использованием, за исключением случаев, предусмотренных частями 2, 2.1 и 3 настоящей статьи), и подвергнуто наказанию в виде административного штрафа в размере 700 000р.

Решением Долгопрудненского городского суда от 06 февраля 2017 г. указанное постановление оставлено без изменения.

В соответствии со ст. 29.10 КоАП РФ в постановлении о назначении административного наказания должны быть указаны его вид и размер.

Согласно ст. 4.1 КоАП РФ административное наказание за совершение административного правонарушения назначается в пределах, установленных законом, предусматривающим ответственность за данное административное правонарушение, в соответствии с

Ч. 1 ст. 8.8 КоАП РФ использование земельного участка не по целевому назначению в соответствии с его принадлежностью к той или иной категории земель и (или) разрешенным использованием, за исключением случаев, предусмотренных частями 2 и 3 настоящей статьи, влечет наложение административного штрафа в случае, если определена кадастровая стоимость земельного участка, на граждан в размере от 0,5 до 1 процента кадастровой стоимости земельного участка, но не менее десяти тысяч рублей; на должностных лиц - от 1 до 1,5 процента кадастровой стоимости земельного участка, но не менее двадцати тысяч рублей; на юридических лиц - от 1,5 до 2 процентов кадастровой стоимости земельного участка, но не менее ста тысяч рублей, а в случае, если не определена кадастровая стоимость земельного участка, на граждан в размере от десяти тысяч до двадцати тысяч рублей; на должностных лиц - от двадцати тысяч до пятидесяти тысяч рублей; на юридических лиц - от ста тысяч до двухсот тысяч рублей.

Из имеющейся в материалах дела копии кадастрового паспорта на земельный участок с кадастровым номером 50:42:0020204:11 следует, что его кадастровая стоимость составляет 109 719 534,08р. Иные сведения, подтверждающие кадастровую стоимость указанного земельного участка, в материалах дела об административном правонарушении отсутствуют. (С 01.01.2017 государственный кадастровый учет, государственная регистрация возникновения или перехода прав на недвижимое имущество удостоверяются выпиской из ЕГРН (ч. 1 ст. 28 Федерального закона от 13.07.2015 N 218-ФЗ). Форма выписки из ЕГРН о кадастровой стоимости объекта недвижимости утверждена Приказом Минэкономразвития России от 25.12.2015 N 975 (Приложение N 3). В этой выписке содержатся сведения о дате утверждения кадастровой стоимости, о дате внесения сведений о кадастровой стоимости в ЕГРН, о дате, по состоянию на которую определена кадастровая стоимость (дате определения кадастровой стоимости), а также о дате подачи заявления о пересмотре кадастровой стоимости и дате начала ее применения.)

Однако, постановление должностного лица сведений о кадастровой стоимости земельного участка с кадастровым номером 50:42:0020204:11 не содержит. Кроме того, назначив привлекаемому юридическому лицу наказание в виде административного штрафа в размере 700 000р., в постановлении по делу об административном правонарушении должностное лицо не указало процентное отношение от кадастровой стоимости, из которого он исходил при назначении административного наказания. При этом, санкцией указанной статьи в случае, если не определена кадастровая стоимость, назначенное заявителю наказание не предусмотрено.

Указанное обстоятельство при рассмотрении жалобы в суде первой инстанции оценки не получило, что свидетельствует о существенном нарушении процессуальных требований, предусмотренных Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях, что не позволило всесторонне, полно и объективно рассмотреть настоящее дело.

При таких обстоятельствах постановленные по делу акты были отменены с направлением дела на новое рассмотрение.