Справка Верховного Суда Республики Марий Эл по результатам обобщения практики рассмотрения судами ходатайств об избрании (продлении) в отношении подозреваемых (обвиняемых) мер пресечения в виде домашнего ареста и заключения под стражу за второе полугодие 2017 года

Верховным Судом Республики Марий Эл изучена практика рассмотрения судами республики ходатайств органов предварительного расследования об избрании в отношении подозреваемых или обвиняемых мер пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и о продлении сроков указанных мер пресечения за второе полугодие 2017 года.

Мера пресечения в виде домашнего ареста

Во втором полугодии 2017 года судами республики рассмотрено 24 ходатайства органов следствия об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста. По результатам рассмотрения все поступившие ходатайства удовлетворены, в том числе в отношении троих несовершеннолетних лиц.

За исследуемый период данная мера пресечения избиралась только троим несовершеннолетним: С., Б., О.

По сведениям, представленным судами в справках, мера пресечения в виде домашнего ареста, в основном избиралась лицам, обвиняемым в совершении особо тяжких преступлений (10), тяжких (9), в 5 случаях данная мера пресечения избрана лицам, обвиняемым в совершении преступлений средней тяжести.

За второе полугодие 2017 года судами рассмотрено 49 ходатайств органов следствия о продлении срока домашнего ареста. По результатам рассмотрения все ходатайства удовлетворены, в том числе в отношении четверых несовершеннолетних лиц.

По сведениям, представленным судами в справках, мера пресечения в виде домашнего ареста продлевалась лицам, обвиняемым в совершении особо тяжких преступлений (22), тяжких (20), в 7 случаях - лицам, обвиняемым в совершении преступлений средней тяжести.

	ходатайства об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста				ходатайства о продлении срока домашнего ареста
	всего рассмотрено	удовлетворено	из них удовлетворено в отношении несовершеннолетних	отказано/отозв.	всего рассмотрено	удовлетворено	из них удовлетворено в отношении несовершеннолетних	отказано/отозв.
2 полугодие 2015 года	14	14	-	-	37	37	-	-
2 полугодие 2016 года	14	14	1	-	62	61	4	1
2 полугодие 2017 года	24	24	3	-	49	49	4	-

В сравнении со вторым полугодием 2016 года количество поступивших материалов об избрании домашнего ареста увеличилось на 71%; о продлении домашнего ареста - снизилось на 20,9%.

Материалы об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста рассматривались: Звениговским, Сернурским, Медведским районными судами и Йошкар-Олинским городским судом.

Эти же суды, за исключением Сернурского районного суда, продлевали срок домашнего ареста.

В качестве оснований для избрания или продления домашнего ареста органы следствия, как правило, указывают наряду с тяжестью предъявленного обвинения, отсутствие постоянного места работы и источника дохода у обвиняемого, отсутствие социально-общественных связей, характеризующие данные, в частности, наличие или отсутствие на иждивении детей, данные о судимости, факты, подтверждающие, что обвиняемый может скрыться от следствия и суда. Кроме того, указываются конкретные обстоятельства по делу.

К ходатайствам прилагаются материалы, подтверждающие обоснованность задержания лица и предъявления обвинения, протоколы допроса, характеризующие данные лица, протоколы допросов потерпевших, свидетелей, постановления о принятии уголовного дела к производству, о соединении уголовных дел, об изъятии и о передаче уголовного дела.

Органы следствия во исполнение разъяснения Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 года N 41 "О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога" (далее Постановление) в редакции от 24 мая 2016 года в ходатайствах об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста указывают лишь место регистрации и фактического проживания лица, в отношении которого избирается домашний арест.

В соответствии с требованиями ст. 97 УПК РФ органы предварительного следствия в каждом ходатайстве обязаны привести конкретные основания для избрания меры пресечения, а именно: данные о том, что подозреваемый или обвиняемый может скрыться от дознания, предварительного следствия или суда, либо продолжать заниматься преступной деятельностью, либо угрожать свидетелям или участникам уголовного судопроизводства, либо уничтожить доказательства, либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу.

В ходе проведенного обобщения установлено, что не все ходатайства отвечают указанным требованиям.

Следователь Д., обращаясь с ходатайством об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении П., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ в качестве оснований для ее избрания указала, что "... П. обвиняется в совершении умышленного преступления, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет. Продолжительное время П. состоит в должности директора школы-интерната, имеет авторитет среди работников данной школы и жителей с. К., в связи с чем, находясь на свободе, П. может угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. В целях обеспечения надлежащего производства по уголовному делу, предупреждения оказания давления на свидетелей со стороны П., с учетом характера совершенного преступления, данных о ее личности, органы следствия полагают возможным избрать в отношении П. меру пресечения в виде домашнего ареста, мерами которого принудительно ограничить возможность выхода за пределы жилого помещения, в котором П. зарегистрирована и проживает; возможности общения со всеми посторонними лицами, а также свидетелями по уголовному делу; возможности отправки и получения любой корреспонденции, возможности использования в любой форме всех видов средств связи и информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", в том числе через иных лиц. Данные ограничения иная, более мягкая, мера пресечения обеспечить не сможет".

В подтверждении довода о возможности обвиняемой угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу в ходатайстве следователя не приведено ни одного конкретного обстоятельства, хотя с учетом разъяснений, содержащихся в Постановлении, данный вывод может быть сделан с учетом, в частности, наличия угроз со стороны обвиняемого, подозреваемого, его родственников, иных лиц, предложение указанных лиц свидетелям, потерпевшим, специалистам, экспертам, иным участникам уголовного судопроизводства выгод материального и нематериального характера с целью фальсификации доказательств по делу, предъявление лицу обвинения в совершении преступления в составе организованной группы или преступного сообщества.

Постановлением суда ходатайство органов следствия удовлетворено. Суд посчитал, что в представленных материалах содержатся достаточные основания для избрания меры пресечения в виде домашнего ареста П.

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев жалобу защитника, не согласился с решением суда первой инстанции, отказал в удовлетворении ходатайства об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, указав, что оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, для избрания в отношении П. меры пресечения в виде домашнего ареста, не имелось.

Как следует из материалов дела, в ходе допроса П. вину признала частично. Лицо, ответственное за ведение учета рабочего времени технического и обслуживающего персонала школы, допрошено следователем и им даны подробные показания. Из протокола допроса обвиняемой, указанный свидетель написал заявление об увольнении. Факт прекращения трудовых отношений подтвержден обвиняемой в суде апелляционной инстанции. Уголовное дело возбуждено в отношении П., данных об иных соучастниках, суду не представлено. Вывод суда о том, что обвиняемая может воспрепятствовать производству по уголовному делу, не подтвержден. Опасения П. о возможном давлении на него со стороны директора, возникновении неприятностей по работе в связи с тем, что он находится в прямом подчинении П., несостоятелен, поскольку он прекратил трудовые отношения и обвиняемая временно на период следствия отстранена от занимаемой должности. Опасения свидетеля материалами не подтверждены.

Также примером нарушений требований ст. 97 УПК РФ, является ходатайство следователя К., который обращаясь в суд с ходатайством об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении С., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного пп. "а", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ в качестве оснований для избрания данной меры пресечения указал: "... С. известны адреса мест жительства свидетелей, что дает основание полагать о его возможности оказать на них давление в случае избрания в отношении него меры пресечения, не связанной с изоляцией от общества".

В подтверждении довода о возможности обвиняемым оказать давление на свидетелей к ходатайству об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста доказательств не приложено.

Несмотря на отсутствие доказательств, подтверждающих довод о возможности оказания обвиняемым давления на свидетелей, постановлением суда ходатайство органов следствия удовлетворено. Суд указал, что "... удовлетворительные характеристики обвиняемого, наличие у него семьи, иждивенца и постоянного места жительства, не свидетельствуют о необоснованности доводов следователя о необходимости избрания в отношении С. меры пресечения в виде домашнего ареста, не свидетельствуют об отсутствии у него реальной возможности оказать давление на участников уголовного судопроизводства, места проживания которых ему известны...".

Следователь этого же следственного отдела, обращаясь в суд с ходатайством о продлении срока содержания под домашним арестом С., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 264 УК РФ, в качестве оснований для продления срока содержания под домашним арестом указал: "... С. может оказать давление на малолетнего свидетеля К., о чем свидетельствует заявление законного представителя Г., а также потерпевшего Ю. об изоляции С. от общества".

Постановлением суда от 27 ноября 2017 года ходатайство органов следствия удовлетворено. Соглашаясь с доводами органов следствия, суд указал, что "... Сведения, содержащиеся в представленных материалах, являются достаточными для обоснованного предположения о том, что С. в отсутствие установленных запретов и ограничений, с учетом характера действий, в совершении которых он обвиняется, может оказать давление на потерпевшего, свидетелей, либо иным путем воспрепятствует производству по уголовному делу, на что прямо указывают допрошенные свидетели".

Между тем согласно представленному материалу, заявления, на которые ссылались органы следствия и суд, в материалах дела отсутствуют.

Кроме этого, при продлении срока меры пресечения на 01 месяц, а всего до 02 месяцев 27 суток, суд, верно установил дату окончания срока домашнего ареста, но неверно указал предлог. Домашний арест С. избран на срок 01 месяц 27 суток, то есть до 30 ноября 2017 года, следовательно, продлевая указанный срок на 01 месяц, суду надлежало указать о продлении до 30 декабря 2017 года, а не по 30 декабря 2017 года, поскольку срок оканчивался в 24 часа 29 декабря 2017 года.

Избрание в качестве меры пресечения в виде домашнего ареста допускается только после проверки судом обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению.

Проведенным обобщением выявлены судебные решения, в которых не проверена обоснованность подозрения в причастности лица к совершенному преступлению.

При рассмотрении ходатайства следователя об изменении меры пресечения в виде содержания под стражей на домашний арест Я., в котором содержались сведения о заключении обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве, суд при вынесении решения оставил без внимания указанный довод, тем самым фактически принял решение об изменении меры пресечения, не приводя данных об обоснованности подозрения обвиняемого Я. к совершению преступления, предусмотренного п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ.

При решении вопроса об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста судьями республики всегда указываются условия исполнения этой меры пресечения, в частности, указывается место, в котором будет находиться подозреваемый или обвиняемый, с приведением конкретного адреса, по которому он будет проживать; срок домашнего ареста, с указанием времени действия данной меры пресечения; время, в течение которого подозреваемому или обвиняемому разрешено находиться вне места исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста; места, которые лицу разрешено посещать; запреты и (или) ограничения, установленные в отношении подозреваемого или обвиняемого.

При удовлетворении ходатайств органов следствия об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении подозреваемых (обвиняемых) данная мера пресечения избирается на срок до двух месяцев.

Согласно изученным материалам имеются случаи, когда мера пресечения в виде домашнего ареста избиралась на иной срок, это связано с тем, что задержание подозреваемых производилось позже возбуждения уголовного дела.

Постановлением суда в отношении С. избрана мера пресечения в виде домашнего ареста на срок 01 месяц 27 суток, поскольку С. был задержан в порядке ст. 91 УПК РФ не в день возбуждения уголовного дела (30 сентября 2017 года), а 03 октября 2017 года.

В ходе обобщения вновь выявлены решения, в которых суды продолжают подвергать обвиняемых запретам и (или) ограничениям, не предусмотренным ч. 7 ст. 107 УПК РФ, либо дополняют указанные запреты ограничениями, не предусмотренными законом.

Например, суд, продлевая меру пресечения в виде домашнего ареста обвиняемому В., установил запрет не менять указанное место проживания без разрешения судьи.

В других случаях суд, установил запрет менять указанное место проживания без разрешения следователя, а также вести переговоры.

При рассмотрении ходатайства следователя Х. о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста П., обвиняемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "б ч. 3 ст. 228.1 УК РФ в резолютивной части постановления при установлении запретов и ограничений судьей установлены запреты, не предусмотренные уголовно-процессуальным законом, а именно: запрет менять указанное место проживания без разрешения следователя, в производстве которого находится уголовное дело, а также вести переговоры.

Аналогичные нарушения (установление запретов менять указанное место проживания без разрешения следователя, в производстве которого находится уголовное дело, а также вести переговоры) допущены по материалам:

- об изменении Б. меры пресечения в виде заключения под стражу на меру пресечения в виде домашнего ареста;

- об изменении О. меры пресечения в виде заключения под стражу на меру пресечения в виде домашнего ареста;

- об изменении В. меры пресечения в виде заключения под стражу на меру пресечения в виде домашнего ареста;

- об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении В.;

- об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении М.;

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении С.;

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении В.;

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении М.;

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении Д.;

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении В.

Ошибка по установлению запрета менять указанное место проживания без разрешения следователя, в производстве которого находится уголовное дело, допущена по материалам:

- об избрании в отношении М. меры пресечения в виде домашнего ареста;

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении Д.

В предыдущих обобщениях неоднократно обращалось внимание судей на исчерпывающий перечень запретов, установленных ч. 7 ст. 107 УПК РФ, в том числе на ведение переговоров. Несмотря на данное разъяснение, судьи продолжают устанавливать данный запрет.

По материалу в отношении Е., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ, судьей при установлении обвиняемому запретов и ограничений в соответствии с п. 7 ст. 107 УК РФ указан запрет вести переговоры.

Аналогичные нарушения (установление запрета на ведение переговоров) также выявлены по следующим материалам:

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении Т.;

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении Я.;

- об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста Л.;

- об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста З.;

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении Е.;

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении Я.;

- о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста в отношении Т.;

- о продлении срока домашнего ареста в отношении Д.

Следует отметить, что при избрании и продлении меры пресечения в виде домашнего ареста судьями допускаются ошибки при исчислении срока, на который применяется данная мера пресечения.

Между тем временные пределы применения мер пресечения определяются с момента возбуждения уголовного дела и до вступления обвинительного приговора в законную силу.

В ходе предварительного следствия применение мер пресечения ограничивается сроками, установленными ч. 1 ст. 109, ч. 1 ст. 162 УПК РФ.

Однако в случае избрания домашнего ареста имеются особенности. В случае задержания подозреваемого срок домашнего ареста исчисляется с момента избрания судом меры пресечения, однако в срок домашнего ареста засчитывается время, на которое лицо было задержано в качестве подозреваемого.

Если подозреваемый не задерживался, то срок домашнего ареста исчисляется с момента вынесения судом решения об избрании данной меры пресечения.

Примером неправильного применения закона является судебное решение от 01 декабря 2017 года.

Уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, возбуждено 29 ноября 2017 года.

01 декабря 2017 года следователь Л. обратился в суд с ходатайством об избрании обвиняемому З. меры пресечения в виде домашнего ареста на срок 01 месяц 30 суток, то есть по 29 января 2018 года.

Следует отметить, что З. в порядке ст. ст. 91, 92 УПК не задерживался.

Постановлением суда от 01 декабря 2017 года З. избрана мера пресечения в виде домашнего ареста на срок 01 месяц 30 суток, то есть до 29 января 2018 года.

Правильно установив дату окончания срока содержания под стражей до 29 января 2018 года, суд вместе с тем неверно исчислил период домашнего ареста.

В соответствии с ч. 2 ст. 107 УПК РФ срок домашнего ареста исчисляется с момента вынесения решения об избрании данной меры пресечения в отношении подозреваемого (обвиняемого).

Решение об избрании меры пресечения судом вынесено 01 декабря 2017 года, срок окончания - 29 января 2018 года, то есть фактически 28 января 2018 года в 24 часа указанный срок истекал, следовательно, период составляет не 01 месяц 30 суток, а 01 месяц 28 суток.

Аналогичные нарушения неправильного исчисления общего периода срока домашнего ареста допущены и по другим материалам.

24 июня 2017 года вынесено решение об избрании в отношении обвиняемого Я. меры пресечения в виде домашнего ареста на срок 01 месяц 28 суток, то есть по 19 августа 2017 года, исходя из того, что уголовное дело возбуждено 19 июня 2017 года.

Я. 22 июня 2017 года задержан в порядке ст. ст. 91, 92 УПК РФ.

Установив продолжительность периода домашнего ареста на срок 01 месяц 28 суток, суд указал дату окончания срока по 19 августа 2017 года. Однако исчисляя срок с 22 июня по 19 августа 2017 года включительно, период составляет не 01 месяц 28 суток, а 01 месяц 29 суток.

Во избежание данной ошибки суду следовало вместо предлога "по" 19 августа 2017 года указать предлог "до" 19 августа 2017 года.

Впоследствии при продлении срока домашнего ареста в отношении Я. другой судья этого же суда вновь допустила ошибку, указав о продлении меры пресечения на срок 01 месяц 00 суток, а всего до 03 месяцев 00 суток, то есть "по" 19 сентября 2017 года.

С учетом того, что Я. задержан 22 июня 2017 года, общий период его содержания под стражей не мог составлять трех месяцев.

При рассмотрении ходатайства следователя об изменении меры пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест, суд допустил ошибку при установлении периода домашнего ареста.

Ранее решением суда в отношении Я. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 02 месяца, то есть до 30 декабря 2017 года.

Принимая решение об изменении меры пресечения 22 декабря 2017 года, суд указал на продолжительность периода домашнего ареста 02 месяца 08 суток.

В соответствии с законом срок домашнего ареста исчисляется с момента вынесения судебного решения, то есть с 22 декабря 2017 года по 27 февраля 2018 года включительно, период содержания под домашним арестом обвиняемого фактически составлял 02 месяца 06 суток.

В большинстве случаев органы следствия в ходатайствах не просят установить обвиняемому запрет или ограничение на общение с участниками по делу.

Однако суды по-прежнему, не выясняя в ходе судебного заседания сведения о данных лицах, принимают решения без учета требований, изложенных в п. 40 Постановления, согласно которому, налагая такой запрет, суды обязаны указать в решении данные, позволяющие идентифицировать этих лиц.

При рассмотрении ходатайства о продлении меры пресечения в виде домашнего ареста, судом обвиняемому Е. установлен запрет "... общаться без разрешения следователя со свидетелями по уголовному делу". Хотя следователь в ходатайстве указал на запрет общения со свидетелем Ш.

Мера пресечения в виде домашнего ареста может быть избрана в случае необходимости изменения меры пресечения в виде заключения под стражу, в частности, если заключение под стражу применяется длительный период времени. При этом органы предварительного расследования вправе возбудить ходатайство перед судом об изменении меры пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест.

Следователь Б. с согласия начальника следственного управления обратилась в суд с ходатайством об изменении меры пресечения в виде заключения под стражу Б. на меру пресечения в виде домашнего ареста на 01 месяц, то есть по 16 сентября 2017 года.

В качестве обстоятельств для изменения меры пресечения указала, "... что в настоящее время изменились основания по избранной мере пресечения в виде заключения под стражу в отношении обвиняемого Б., а именно производство всех следственных действий по уголовному делу окончено, тем самым Б. не может угрожать потерпевшим, иным участникам уголовного судопроизводства, оказать какое-либо воздействие на свидетелей, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу, поскольку часть похищенного имущества изъята".

Постановлением суда от 10 августа 2017 года Б. изменена мера пресечения в виде заключения под стражу на меру пресечения в виде домашнего ареста на 01 месяц, то есть до 16 сентября 2017 года.

Вместе с тем, верно установив дату окончания меры пресечения в виде домашнего ареста, суд неверно исчислил период избрания домашнего ареста. Кроме того не указал общий период срока меры пресечения.

Из судебного решения от 10 августа 2017 года следует, что домашний арест избран до 16 сентября 2017 года и указан период 01 месяц. Однако с 10 августа по 15 сентября 2017 года период составил 01 месяц 06 суток, а общий период составлял 05 месяцев 12 суток.

Аналогичное нарушение допущено при изменении меры пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест в отношении обвиняемого Д. Принимая решение об избрании домашнего ареста 22 августа 2017 года и указывая дату окончания срока домашнего ареста 29 сентября 2017 года, суд определил продолжительность периода 01 месяц, тогда как он составлял 01 месяц 07 суток. Также судом не указан общий период срока, который составлял 03 месяца.

Неверно исчислена судом общая продолжительность срока меры пресечения в отношении обвиняемого В., который задержан 22 мая 2017 года, датой окончания срока указана 23 августа 2017 года. Судом указана продолжительность срока 03 месяца 08 суток, хотя следовало указать 03 месяца.

Избрание меры пресечения в виде заключения под стражу

Во втором полугодии 2017 года судами республики рассмотрено 152 ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. По результатам рассмотрения удовлетворено 141 (92,8%) ходатайство, в том числе в отношении 3 (1,9%) несовершеннолетних лиц, отказано в отношении 9 (5,9%) лиц.

О продлении срока содержания под стражей рассмотрено 272 ходатайства. Удовлетворено 265 (97,4%) ходатайств, в том числе в отношении 6 (2,2%) несовершеннолетних лиц, отказано в отношении 5 (1,8%) лиц.

	ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу				ходатайства о продлении срока содержания под стражей
	всего рассмотрено	удовлетворено	из них удовлетворено в отношении несовершеннолетних	отказано	всего рассмотрено	удовлетворено	из них удовлетворено в отношении несовершеннолетних	отказано
2 полугодие 2015 года	218	207 (95%)	9 (4%)	11 (5%)	337	331 (98%)	13 (4%)	3 (0,9%)
2 полугодие 2016 года	163	151 (92,6%)	5 (3,3%)	12 (7,4%)	215	213 (99,1%)	14 (6,6%)	2 (0,9%)
2 полугодие 2017	152	141 (92,8%)	3 (1,9%)	9 (5,9%)	272	265 (97,4%)	6 (2,2%)	5 (1,8%)

Анализ статистических данных свидетельствует об уменьшении количества поступивших в суды материалов об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в сравнении с аналогичным периодом 2016 года на 6,7%, а также об увеличении количества поступивших материалов о продлении срока содержания под стражей на 26,5%.

Удовлетворяемость ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в сравнении со вторым полугодием 2016 года увеличилась на 0,2%, в отношении несовершеннолетних лиц снизилась на 1,4%; по материалам о продлении срока содержания под стражей снизилась на 1,7%, в отношении несовершеннолетних лиц - на 4,4%.

В соответствии с ч. 3 ст. 108 УПК РФ при необходимости избрания меры пресечения в виде заключения под стражу следователь с согласия руководителя следственного органа, а также дознаватель с согласия прокурора возбуждают перед судом соответствующее ходатайство.

Органы предварительного расследования в постановлении о возбуждении ходатайства в обоснование необходимости заключения подозреваемого или обвиняемого (в том числе несовершеннолетнего) под стражу и невозможности избрания иной меры пресечения указывают следующие обстоятельства: возможность скрыться от органов предварительного следствия и суда, поскольку подозреваемый (обвиняемый) не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации и территории Республики Марий Эл; объявление в розыск; возможность подозреваемым (обвиняемым) продолжать заниматься преступной деятельностью; отсутствие постоянного места работы и источника дохода; выезды обвиняемого на заработки в другие регионы Российской Федерации; возможность оказать давление на потерпевших или свидетелей, так как обвиняемому известно их место жительства; характер и обстоятельства преступления, инкриминируемого обвиняемому лицу (например, в отношении малолетнего ребенка); неустановление всех соучастников преступления; наличие неснятой и непогашенной судимости; отрицательные характеристики с места жительства.

Данные обстоятельства подтверждаются приложенными документами.

Однако требования закона соблюдаются не во всех случаях.

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев жалобы защитников, исключил из решения одно из оснований избрания меры пресечения К. в виде заключения под стражу, установленное судом первой инстанции, а именно то, что подозреваемый может уничтожить доказательства. Кроме этого, исключил указание на совершение К. преступления и обстоятельства его совершения, а также изменил период и срок содержания под стражей до 01 месяца 11 суток, то есть до 27 декабря 2017 года.

При рассмотрении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении К., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного пп. "д", "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, суд пришел к выводу о наличии оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, в том числе в связи с тем, что обвиняемый может уничтожить доказательства. Однако в ходатайстве следователя данное основание для избрания меры пресечения приведено не было и судом не исследовалось. Вывод суда о возможности обвиняемого уничтожить доказательства не обоснован. Такой вывод мог быть сделан судом при наличии угроз со стороны обвиняемого, подозреваемого, его родственников или иных лиц, предложение указанных лиц свидетелям, потерпевшим, специалистам, экспертам, иным участникам уголовного судопроизводства выгод материального и нематериального характера с целью фальсификации доказательств по делу. Сведения такого характера в материале отсутствуют.

Кроме того, суд, проверяя обоснованность подозрения в причастности К. к совершенному преступлению, вторгся в обсуждение вопроса о его виновности, указав на совершение К. преступления, а также при описании деяния, совершение которого инкриминируется К., указал на то, что "... К. из хулиганских побуждений, умышленно, с применением неустановленного следствием предмета, используемого в качестве оружия, нанес П. не менее одного удара в область расположения жизненно-важных органов - головы, причинив телесные повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью человека".

Также суд неверно исчислил период и срок содержания К. под стражей, избрав меру пресечения в виде заключения под стражу на 02 месяца, то есть до 16 января 2018 года.

Уголовное дело возбуждено 27 октября 2017 года. К. по подозрению в совершении преступления в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ задержан 16 ноября 2017 года.

Поскольку уголовное дело возбуждено 27 октября 2017 года, то двухмесячный срок предварительного расследования заканчивается 27 декабря 2017 года и срок содержания под стражей не мог превышать двухмесячного срока.

Следователь К., обращаясь в суд с ходатайством об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу П., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного пп. "а", "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, в качестве оснований для избрания данной меры пресечения указал, что "... согласно сведений П. поддерживает устойчивые связи с лицами ранее судимыми, имеет влияние в криминальной среде и ранее участвовал в конфликтных ситуациях, происходивших на территории района. Это также свидетельствует, что он не имеет желания вести положительный образ жизни, склонен к совершению преступлений и возможности для оказания физического и психологического давления на потерпевших и свидетелей".

В подтверждение довода о возможности обвиняемым продолжать заниматься преступной деятельностью, к указанному ходатайству доказательств не приложено.

Постановлением суда от 09 ноября 2017 года ходатайство органов предварительного следствия удовлетворено. Суд установил, что "... согласно справочной информации органов внутренних дел, также имеет связи с лицами антиобщественной направленности, что, по мнению суда, в рассматриваемом случае, несмотря на положительные данные о личности обвиняемого, данный факт подтверждает, что, находясь на свободе, П. может продолжать заниматься преступной деятельностью".

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев апелляционную жалобу защитника, в постановление суда внес изменения.

Из описательно-мотивировочной части постановления исключено указание на справочную информацию органов внутренних дел, как на обстоятельство, подтверждающее, что находясь на свободе, П. может продолжать заниматься преступной деятельностью.

Указанные сведения, отраженные в справке органов внутренних дел, получены не процессуальным путем, а в результате оперативно-розыскной деятельности, поэтому не могут быть приняты во внимание судом при рассмотрении ходатайства следователя.

В ходе проведенного обобщения выявлен случай отказа в удовлетворении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

Следователь Ш. обратился в суд с ходатайством об избрании Т. меры пресечения в виде заключения под стражу на срок два месяца, то есть до 05 октября 2017 года.

В качестве оснований для избрания указанной меры пресечения следователь указал, что "... Т. обвиняется в совершении преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта, совершенного им в состоянии алкогольного опьянения, относящееся к категории средней тяжести, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет. Следствие в настоящий момент находится на первоначальном этапе, свидетели по уголовному делу не допрошены, что дает основание полагать, что Т., находясь на свободе, может оказать давление на свидетелей и очевидцев по уголовному делу, либо воспрепятствовать производству по уголовному делу, скрывшись от органов предварительного следствия и суда, так как он не состоит в зарегистрированном браке, детей и других иждивенцев не имеет".

Суд, рассмотрев ходатайство следователя, проверил обоснованность подозрения Т. к совершенному преступлению и указал, что общественная опасность преступления, в котором обвиняется Т., определена законодателем.

Суд мотивировал отказ в удовлетворении ходатайства следователя тем, что кроме тяжести преступления, в котором обвиняется Т., иных оснований не предоставлено.

Судом было установлено, что довод следствия о возможности Т. оказать давление на свидетелей и очевидцев по делу, в достаточной степени не мотивирован. Т. полностью признал свою вину, о чем дал соответствующие показания. Довод о том, что в случае нахождения Т. на свободе он может скрыться от следствия, поскольку он не состоит в зарегистрированном браке, иждивенцев не имеет, в достаточной степени не мотивирован. Т. ранее не судим, в розыск не объявлялся, проживает по месту регистрации. В ходе судебного заседания следователь пояснил, что вывод о том, что Т. может скрыться является его предположением, каких-то конкретных оснований для этого предположения не имеется. Само по себе отсутствие супруги и детей, принимая во внимание его молодой возраст, не может являться основанием для такого предположения. Потерпевшая возражала против применения в отношении обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу.

Рассматривая ходатайство об избрании М. меры пресечения в виде заключения под стражу, суд не нашел оснований для его удовлетворения.

В обосновании ходатайства следователь указала, что имеются основания полагать, что М., оставаясь на свободе, может продолжать заниматься преступной деятельностью, оказать психологическое давление на потерпевшего и свидетелей, скрыться от органов следствия и суда.

Мотивируя отказ в избрании меры пресечения, суд указал, что М. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, относящегося к категории преступлений средней тяжести.

В обоснование заявленного ходатайства орган следствия ссылается, прежде всего, на наличие у обвиняемого непогашенных судимостей за совершение преступлений против собственности по ч. 2 ст. 161, ч. 2 ст. 162 УК РФ, вследствие чего при наличии предъявленного по настоящему делу обвинения он может продолжать заниматься преступной деятельностью, либо опасаясь возможного наказания, скрыться от органов следствия и суда.

Суд пришел к выводу, что представленные материалы достоверных сведений о наличии у М. судимостей за совершение преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 161, ч. 2 ст. 162 УК РФ, не содержат. Так, в имеющейся справке на лицо по ИДБ-Ф не указано, когда и приговором какого суда обвиняемый был осужден за указанные преступления, какое наказание ему назначено.

Суд учел, что обвиняемый явился с повинной, подтвердил причастность к совершению инкриминируемого ему преступления, добровольно выдал похищенное имущество. При этом доказательств, свидетельствующих о том, что обвиняемый может скрыться от органов следствия или суда, продолжать заниматься преступной деятельностью, оказать давление на свидетелей и потерпевшего, не представлено. Только возможность назначения по приговору наказания в виде лишения свободы не может признаваться достаточным основанием для применения являющейся исключительной мерой пресечения в виде заключения под стражу.

Суд посчитал, что отсутствие у обвиняемого регистрации на территории Республики Марий Эл притом, что он имеет постоянное место жительства в другом регионе не может служить безусловным основанием для заключения обвиняемого под стражу, данных о том, что обвиняемый намерен скрыться от органов следствия и то, что он не проживает по месту регистрации в г. Чебоксары, суду не представлено.

Установлен единичный случай избрания более мягкой меры пресечения, чем заключение под стражу по инициативе суда при отказе в удовлетворении ходатайства следователя.

Следователь Л. обратилась в суд с ходатайством об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении О. на срок 02 месяца, то есть до 27 февраля 2018 года.

Постановлением суда О. избрана мера пресечения в виде домашнего ареста.

Суд при вынесении решения указал, что заключение под стражу является исключительной мерой пресечения, которая избирается при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения.

О. обвиняется в покушении на совершение особо тяжкого преступления, направленного против здоровья населения и общественной нравственности, за совершение которого предусмотрено наказание в виде лишения свободы свыше трех лет. Причастность О. к совершению противоправного деяния, в котором он обвиняется, нашла свое подтверждение.

Вместе с тем одна лишь тяжесть предъявленного обвинения не может являться основанием для избрания обвиняемому О. самой строгой меры пресечения. Суду не представлено доказательств того, что в случае избрания менее строгой меры пресечения, чем заключения под стражу, обвиняемый может продолжать заниматься преступной деятельностью, вновь совершить преступление, скрыться от органов следствия и суда, предупредить соучастников преступления, принимая во внимание причины и обстоятельства совершения О. уголовно-наказуемого деяния.

Однако, избирая меру пресечения в виде домашнего ареста с установлением определенных запретов и ограничений, суд не принял решения по ходатайству следователя об избрании меры пресечения в виде заключении под стражу.

Согласно ч. 3 ст. 108 УПК РФ при обращении в суд с соответствующим ходатайством к нему должны прилагаться материалы, подтверждающие его обоснованность.

В соответствии с Постановлением такими документами являются: копии постановлений о возбуждении уголовного дела и привлечении лица в качестве обвиняемого; копии протоколов: задержания, допросов подозреваемого и обвиняемого; иные материалы, свидетельствующие о причастности лица к преступлению; сведения об участии в деле защитника, потерпевших; имеющиеся в уголовном деле данные, подтверждающие необходимость заключения лица под стражу (сведения о личности, справки о судимости и т.п.) и невозможность избрания в отношении него иной, более мягкой, меры пресечения; копии постановлений об изъятии уголовного дела из производства должностных лиц расследовавших дело, и копии постановлений о принятии уголовного дела к производству; копии постановлений о производстве предварительного следствия (дознания) следственной группой, о соединении дел.

Данные требования закона следователями и дознавателями выполняются не во всех случаях, а судьи районных и городских судов не всегда уделяют этому должное внимание, рассматривая материалы без исследования необходимой совокупности доказательств.

Примером такого нарушения является материал об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Ч.

Старший К. 26 октября 2017 года возбудила перед судом ходатайство об избрании в отношении Ч. меры пресечения в виде заключения под стражу на срок предварительного следствия - по 02 декабря 2017 года.

Постановлением суда указанное ходатайство удовлетворено, при этом не учтено, что в материалах дела отсутствует постановление о принятии к производству уголовного дела следователем К.

Суду апелляционной инстанции указанное постановление представлено, в связи с чем решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Избрание в качестве меры пресечения в виде заключения под стражу допускается только после проверки судом обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению.

Исходя из этого, в ходатайствах следователя в обязательном порядке должны содержаться сведения, указывающие на причастность к совершенному преступлению.

Не все ходатайства органов следствия отвечают данным требованиям.

Следователи в ходатайствах об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу приводят сведения не о причастности лица к совершенному преступлению, а указывают на совершение преступления или подтверждение вины: "... П. вновь совершил умышленное корыстное тяжкое преступление против личности и собственности. Таким образом, следствие приходит к выводу, что до настоящего времени П. должных выводов для себя не сделал и вновь продолжает совершать умышленные корыстные преступления", в другом случае указано: "... Я. вновь при наличии опасного рецидива преступлений совершил тяжкое умышленное преступление, направленное против собственности", в третьем случае указано: "... вина Т. в совершении инкриминируемых ему деяний подтверждена заявлениями потерпевших, показаниями свидетелей, очной ставкой, опознаниями лица и иными материалами уголовного дела".

Проведенным обобщением вновь выявлены судебные решения, в которых не проверена обоснованность подозрения в причастности лица к совершенному преступлению.

Следователь М. обратился в суд с ходатайством об избрании К. меры пресечения в виде заключения под стражу.

В обоснование необходимости избрания указанной меры пресечения следователем указано, что "... она подозревается в совершении преступления особой тяжести в сфере незаконного оборота наркотических средств, ранее судима, состояла на учете в наркологическом диспансере, потребляет наркотические средства. Кроме того, расследование уголовного дела находится на первоначальном этапе, все обстоятельства преступления, в том числе роль К. и все лица, причастные к совершению преступления, не установлены".

Постановлением суда ходатайство следователя удовлетворено. Однако, принимая решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении К., суд лишь констатировал факт подозрения К. в совершении преступления, указав на то, что "... К. подозревается в совершении умышленного особо тяжкого преступления, связанного с незаконным оборотом наркотических средств", но доводов и доказательств ее причастности к инкриминируемому ей преступлению, не привел.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 2 Постановления, оставление судьей без проверки и оценки обоснованности подозрения в причастности лица к совершенному преступлению должно расцениваться в качестве существенного нарушения уголовно-процессуального закона (ч. 4 ст. 7 УПК РФ), влекущего отмену постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Постановление не обжаловалось.

При рассмотрении ходатайства следователя В. об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении У., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, вопреки требованиям закона суд не только не проверил обоснованность подозрения У. к совершенному преступлению, но и не привел доказательств в подтверждение выводов о наличии оснований полагать, что обвиняемый может продолжать заниматься преступной деятельностью и скрыться от органов следствия и суда. Вместе с тем судом оставлено без оценки одно из указанных следователем оснований о том, что обвиняемый может воспрепятствовать установлению истины по уголовному делу путем оказания давления на свидетелей. Вывод о невозможности избрания иной, более мягкой, меры пресечения мотивирован тем, что ходатайство следователя об избрании обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу является основанным на законе.

Согласно п. 29 Постановления, суду следует дать оценку соблюдению порядка привлечения лица в качестве обвиняемого и предъявления ему обвинения, регламентированного гл. 23 УПК РФ.

Вопреки данному разъяснению в некоторых случаях дается оценка не соблюдению порядка привлечения лица в качестве обвиняемого и предъявления ему обвинения, а указывается на наличие достаточных оснований для предъявления обвинения, что является различными понятиями. "...08 ноября 2017 года У. предъявлено обвинение, предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК РФ, у органа следствия имелись достаточные основания для предъявления обвинения У.".

Из представленных на обобщение материалов следует, что в ходатайствах органов следствия об избрании меры пресечения, как правило, формально указывается на невозможность применения иной, более мягкой, меры пресечения, но доводов в подтверждение этому не приводится.

Суды соглашаясь с данным доводом органов следствия, также не приводя доводов и не исследуя доказательств, указывают "... что применение иной, более мягкой, меры пресечения, по мнению суда, представляется невозможной".

В нарушение ч. 3 ст. 108 УПК РФ органы расследования направляют в суды ходатайства менее чем за 8 часов до истечения срока задержания.

Согласно протоколу К. задержан 29 августа 2017 года в 15 часов 30 минут. Следователь П. обратился в суд с ходатайством о заключении под стражу К. 31 августа 2017 года в 09 часов 06 минут, то есть на 01 час 36 минут позже установленного законом срока.

Аналогичные нарушения допущены:

- ст. следователем П. по материалу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Б.;

- следователем Н. по материалу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Д.;

- следователем Г. по материалу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении А.;

- следователем В. по материалу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении У.;

- старшим следователем Б. по материалу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении С.;

- старшим следователем М. по материалу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении В.;

- следователем К. по материалу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу М.;

- следователем Г. по материалу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении И.;

- следователем Ф. по материалу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении С.

Ни в одном из ходатайств, поступивших с нарушением срока, следователями не указаны причины нарушения требований ч. 3 ст. 108 УПК РФ, а судьи, рассматривающие указанные материалы, не отреагировали на допущенное нарушение.

Вместе с тем за аналогичное нарушение судьей городского суда вынесено частное постановление.

Согласно протоколу Я. задержан 12 октября 2017 года в 15 часов 35 минут. Следователь Н. обратился в суд с ходатайством о заключении под стражу Я. 13 октября 2017 года в 15 часов 48 минут.

Однако в ходе рассмотрения материала следователя, судом установлено, что протокол явки с повинной составлен и подписан Я. 11 октября 2017 года в 20 часов 30 минут. Данное обстоятельство подтверждено как обвиняемым, так и следователем. Из пояснений обвиняемого следует, что с момента доставления и до представления в суд ходатайства об избрании меры пресечения, он не покидал здания полиции. На основании изложенного, суд исчислил срок задержания Я. с 11 октября 2017 года. В связи с тем, что ходатайство следователя об избрании в отношении Я. меры пресечения в виде заключения под стражу поступило в суд 13 октября 2017 года в 15 часов 48 минут, то есть менее чем за 08 часов до истечения срока задержания, в адрес министра внутренних дел Республики Марий Эл вынесено частное постановление.

Рассматривая ходатайства органов следствия об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, суд вправе вынести решение о продлении срока задержания не более чем на 72 часа при условии признания его законным и обоснованным (п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК РФ).

За второе полугодие 2017 года судьи 7 раз принимали такие решения. В каждом случае задержание судами признавалось законным и обоснованным. В постановлении о продлении срока задержания указывались дата и время, до которых продлевался срок задержания.

Инициатором данных ходатайств выступал следственный орган. В обоснование таких ходатайств ими указывалось на необходимость представления дополнительных материалов, свидетельствующих об обоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, и без которых данный вопрос не мог быть разрешен по существу.

Следует отметить, что при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу судьями все еще допускаются ошибки при исчислении срока, на который применяется данная мера пресечения.

По материалу об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Б. следователем в резолютивной части ходатайства указан срок заключения под стражу на 01 месяц 26 суток, то есть до 31 октября 2017 года.

Суд, исходя из указанных данных, согласился с органом следствия. Вместе с тем как органом следствия, так и судом неверно исчислен срок заключения под стражу, поскольку, несмотря на то, что уголовное дело возбуждено 31 августа 2017 года, Б. задержан 04 сентября 2017 года, в решении следовало указать срок заключения под стражу 01 месяц 27 суток.

Другая ошибка допущена при исчислении срока заключения под стражей по материалу в отношении Д.

Согласно протоколу задержания от 30 июля 2017 года Д. по подозрению в совершении преступления фактически задержан 29 июля 2017 года в 21 час 40 минут.

Уголовное дело возбуждено 30 июля 2017 года.

В соответствии с ч. 1 ст. 109 УПК РФ содержание под стражей при расследовании уголовного дела не может превышать двух месяцев.

Избрав обвиняемому меру пресечения до 30 сентября 2017 года, суд вопреки требованиям ч. 1 ст. 109 УПК РФ, вышел за пределы двухмесячного срока содержания под стражей, поскольку срок составил 02 месяца 01 сутки.

Такая же ошибка допущена другим судьей этого же суда.

Уголовное дело возбуждено 09 августа 2017 года и соответственно датой окончания срока предварительного расследования является 09 октября 2017 года. Несмотря на это, суд избрал Т. меру пресечения в виде заключения под стражу на срок 02 месяца, то есть до 10 октября 2017 года.

Судом апелляционной инстанции указанная ошибка устранена, кроме того резолютивная часть постановления суда первой инстанции уточнена в части процессуального положения Т., вместо подозреваемого, указано на обвиняемого.

Также примером неверного исчисления срока содержания под стражей является решение суда, вынесенное по результатам рассмотрения ходатайства следователя К., которым З. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на 21 сутки, то есть до 12 ноября 2017 года.

Уголовное дело возбуждено 01 августа 2017 года. 16 октября 2017 года в одно производство с уголовным делом соединены еще два уголовных дела.

В ходатайстве следователя указано: "... в ходе предварительного следствия установлено, что преступления совершены З. и Г. группой лиц по предварительному сговору, в связи с чем 22 октября 2017 года их действия переквалифицированы на ч. 3 ст. 260 УК РФ (3 преступления)". 23 октября 2017 года З. предъявлено обвинение по трем преступлениям, предусмотренным ч. 3 ст. 260 УК РФ.

Изменяя решение суда, суд апелляционной инстанции указал на то, что, избирая меру пресечения в виде заключения под стражу на срок 19 суток, судом допущена техническая ошибка, поскольку срок содержания под стражей З. составляет 20 суток.

В ходе проведенного обобщения установлено, что в одном случае органы следствия ходатайствовали перед судом об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, указав дату окончания содержания под стражей за пределами срока предварительного следствия.

Уголовное дело возбуждено 05 октября 2017 года.

06 октября 2017 года по подозрению в совершении преступления задержан П. и в этот же день ему предъявлено обвинение.

07 октября 2017 года следователь К. обратилась в суд с ходатайством об избрании П. меры пресечения в виде заключения под стражу на срок 02 месяца, то есть по 06 декабря 2017 года, тогда как срок следствия в соответствии с ч. 1 ст. 162 УПК РФ оканчивался 05 декабря 2017 года.

Постановлением суда ходатайство следователя удовлетворено. В отношении П. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 02 месяца 00 суток, до 06 декабря 2017 года.

Однако суду следовало избрать П. меру пресечения в виде заключения под стражу на срок 01 месяц 29 суток, то есть до 05 декабря 2017 года.

Примером неверного исчисления периода срока содержания под стражей служит решение суда от 04 августа 2017 года, которым в отношении В. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 01 месяц 28 дней, то есть до 02 октября 2017 года (как указано в решении).

Как следует из материалов дела, уголовное дело возбуждено 02 августа 2017 года. 03 августа 2017 года в совершении преступления задержан В. и в этот же день ему предъявлено обвинение.

04 августа 2017 года следователь Б. обратилась в суд с ходатайством об избрании В. меры пресечения в виде заключения под стражу на срок 02 месяца, то есть до 02 октября 2017 года.

Постановлением суда ходатайство следователя удовлетворено, в отношении В. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 01 месяц 28 суток, то есть до 02 октября 2017 года.

Решением суда апелляционной инстанции постановление суда изменено, поскольку общий срок содержания под стражей в период с 03 августа 2017 года до 02 октября 2017 года составлял 01 месяц 29 суток.

Кроме того, вопреки требованию ч. 1 ст. 128 УПК РФ, которое предусматривает исчисление срока часами, сутками и месяцами, суд в своем решении, правильно установив срок в месяцах, далее неверно указал срок в днях.

По результатам обобщения выявлен единичный случай избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, при отсутствии в представленных материалах документов, удостоверяющих личность обвиняемого, при условии, что ходатайство являлось обоснованным.

Следователь Ш. обратилась в суд с ходатайством об избрании в отношении Б. меры пресечения в виде заключения под стражу.

К материалам указанного ходатайства следователем не приложена копия документа, удостоверяющего личность Б.

Суд, признав ходатайство следователя обоснованным, избрал в отношении Б. меру пресечения в виде заключения под стражу.

Данные, подтверждающие личность обвиняемого, представлены суду апелляционной инстанции.

Продление меры пресечения в виде заключения под стражу

Продление срока содержания под стражей допускается в случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев (ч. 2 ст. 109 УПК РФ).

Обращаясь с ходатайствами о продлении срока содержания под стражей следователи указывают следующие мотивы: необходимость проведения следственных действий, приобщения результатов экспертиз, выполнения действий, направленных на окончание предварительного расследования; предъявления обвиняемым окончательного обвинения, выполнения требований, предусмотренных ст.ст. 215, 216, 217 УПК РФ; выполнения иных следственных действий, необходимость в которых возникнет.

В обоснование необходимости продления срока содержания под стражей следователи приводят характеризующие данные. Вместе с тем указанные данные в большинстве случаев ничем не отличаются от ранее изложенных в ходатайствах об избрании меры пресечения.

Между тем не во всех ходатайствах о продлении срока содержания под стражей следователи отражают данные о том: выполнены ли следственные действия, для производства которых ранее испрашивалось продление процессуальных сроков (если нет, то по какой причине), и какой объем работы за это время выполнен; каково количество произведенных следственных действий и подготовленных процессуальных документов за продленный срок; а также не приводятся данные, подтверждающие обстоятельства, в силу которых возникла потребность в продлении процессуальных сроков и невозможность избрания обвиняемому более мягкой меры пресечения.

К ходатайствам следователи прилагают копии следующих материалов: постановления о возбуждении уголовного дела, в случае если несколько уголовных дел объединены производством - постановление о соединении уголовных дел; постановления о принятии уголовного дела к производству; документы, послужившие основанием для возбуждения уголовного дела (заявление о преступлении, явка с повинной, рапорты об обнаружении признаков преступления, справки об исследовании - по уголовным делам, связанным с незаконным оборотом наркотических средств); протоколы задержания подозреваемого, допроса подозреваемого (обвиняемого), постановления о привлечении в качестве обвиняемого; протоколы допросов свидетелей, потерпевших; характеризующие данные в отношении обвиняемого (копия паспорта либо копия формы N 1, справки РНД и РПНД, сведения о судимости, адресные справки, характеристики с места жительства, работы, учебы, с места последнего отбывания наказания); постановления об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и не во всех случаях последующие постановления о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, и в редких случаях - апелляционные постановления в случае их обжалования; постановления о продлении срока предварительного следствия; постановления о назначении экспертиз, а также протоколы ознакомления обвиняемого и его защитника, потерпевшего с указанными постановлениями. Если предварительное расследование по уголовному делу окончено, к ходатайству также прилагаются уведомления об окончании следственных действий, протоколы ознакомления обвиняемого и его защитника, потерпевшего с материалами уголовного дела.

Однако в практике судов установлены случаи рассмотрения ходатайств, к которым не приложено достаточных материалов, позволяющих рассмотреть ходатайства.

Следователь Я., обращаясь в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей С. на 01 месяц, то есть по 22 декабря 2017 года к материалу не приложил копию постановления о принятии уголовного дела к своему производству, а также копию постановления о продлении сроков предварительного следствия.

Указанные документы следователем были предоставлены лишь только в судебное заседание по требованию судьи.

Разрешая ходатайство следователя о продлении срока содержания под стражей в отношении Г., суд установил наличие достаточных оснований полагать, что, находясь на свободе, обвиняемый продолжит заниматься преступной деятельностью.

Однако вывод суда о том, что обвиняемый может продолжить заниматься преступной деятельностью, не только ненадлежаще мотивирован, но и не подтвержден представленными материалами, поскольку Г. является лицом не судимым, что и отражено во вводной части постановления судьи. Иных мотивов наличия указанного основания судьей в постановлении не приведено.

Такие же нарушения допущены судом при рассмотрении ходатайства о продлении срока содержания под стражей в отношении Ю.

Аналогичным примером является решение суда о продлении срока содержания под стражей обвиняемой С.

Согласно решению, суд установил наличие такого основания как возможность обвиняемой оказать давление на свидетелей и очевидцев совершенного ею преступления.

Однако вопреки указанным выводам суда к ходатайству документов, подтверждающих, что С. может оказать давление, либо иным образом воспрепятствовать производству по делу, не приложено.

Удовлетворив ходатайство о продлении срока содержания под стражей С. на 01 месяц, а всего до 03 месяцев 00 суток, то есть по 09 января 2018 года, суд неверно указал об исчисление срока по 09 января 2018 года, поскольку в таком случае срок содержания под стражей оканчивается в 24 часа 09 января, то есть фактически суд искусственно увеличил срок содержания на 01 сутки (следовало указать до 09 января 2018 года).

Вместе с тем ходатайство о продлении срока содержания под стражей рассмотрено судьей с нарушением срока предусмотренного ч. 8 ст. 109 УПК РФ, предусматривающего 05 суточный срок для рассмотрения такого ходатайства. Ходатайство поступило в суд 01 декабря 2017 года, рассмотрено - 07 декабря 2017 года.

По некоторым материалам следователями прилагаются копии процессуальных документов в нечитаемом виде.

Следователь К., обращаясь в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей З., приложил в обоснование ходатайства копию постановления о продлении срока предварительного следствия, в которой не возможно определить ни срок продленного следствия, ни наличие подписи должностного лица.

Принимая решение по продлению срока содержания под стражей суд не должен выходить за пределы срока предварительного следствия.

Примером соблюдения данного требования является решение по делу в отношении С.

Несмотря на то, что следователь в ходатайстве просил продлить срок содержания под стражей С. на 01 месяц, то есть до 22 декабря 2017 года, суд принял обоснованное решение, продлив срок до 05 декабря 2017 года, с учетом установленного начальником следственного органа срока для исполнения указаний прокурора на 28 суток со дня поступления уголовного дела к следователю. Уголовное дело принято следователем к своему производству 07 ноября 2017 года.

Суду недостаточно выяснить лишь причины исполнения либо неисполнения запланированных действий, разрешая вопрос о продлении срока содержания под стражей, суд обязан также проверить наличие на момент рассмотрения оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами.

Изучением представленных на обобщение материалов, установлено, что суды при рассмотрении ходатайств о продлении срока содержания обвиняемых под стражей не в достаточной степени проверяют обоснованность доводов органов предварительного расследования о невозможности своевременного окончания расследования.

Следователь, обращаясь в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей П. на 01 месяц, а всего до 10 месяцев, то есть до 14 сентября 2017 года в качестве оснований для продления срока указал на то, что необходимо уведомить обвиняемых П. и Т., а также их защитников об окончании предварительного следствия, ознакомить их с материалами уголовного дела и составить обвинительное заключение.

Указанное ходатайство следователя судом удовлетворено.

На постановление о продлении срока содержания под стражей обвиняемым и его защитником поданы апелляционные жалобы, которые судом апелляционной инстанции удовлетворены частично.

Суд апелляционной инстанции признал неэффективным организацию расследования по уголовному делу, поскольку о необходимости выполнения проведения процессуальных действий органом предварительного расследования заявлялось в предыдущем ходатайстве. Каких-либо объективных и уважительных причин, по которым выполнить данные процессуальные действия не представилось возможным, ходатайство следователя не содержало и в судебном заседании не приведено.

Вместе с тем суд второй инстанции удовлетворил ходатайство следователя и продлил П. срок содержания под стражей на 01 месяц, а всего до 10 месяцев, то есть до 14 сентября 2017 года, поскольку установил наличие оснований, предусмотренных ст. 97 УПК РФ, для продления срока содержания под стражей.

Апелляционным судом вынесено частное постановление в адрес следователя М.

Примером надлежащей проверки доводов органов следствия служит решение по делу в отношении Г.

Старший М., обратился в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей Г. на 01 месяц, а всего до 08 месяцев 30 суток, то есть до 01 января 2018 года. В обоснование ходатайства следователь указал, что срок содержания под стражей истекает 01 декабря 2017 года, однако по уголовному делу необходимо ознакомить заинтересованных лиц с заключением экспертов, дополнительно допросить потерпевших, свидетелей, провести очные ставки между потерпевшими и свидетелями, дать юридическую оценку действиям Г., выполнить требования ст.ст. 215-217 УПК РФ. В ходатайстве приведены мотивы, по которым следователь посчитал необходимым сохранить ранее избранную меру пресечения.

Рассмотрев ходатайство следователя, судом в его удовлетворении отказано. В решении суд указал, что следователем в обоснование ходатайства представлены процессуальные документы, которые в своей совокупности свидетельствуют о неэффективности производства предварительного расследования, нарушающие разумные сроки уголовного судопроизводства. Г. освобожден из-под стражи в зале суда. В отношении Г. избрана мера пресечения в виде домашнего ареста.

В тоже время, правильно отказав в удовлетворении ходатайства следователя и избрав Г. меру пресечения в виде домашнего ареста с установлением определенных ограничений и запретов на 01 месяц, а всего до 08 месяцев 30 суток, то есть по 01 января 2018 года, суд неверно указал период избранной меры пресечения.

Судом апелляционной инстанции уточнен период домашнего ареста, указан 01 месяц 04 суток.

Вынося решения о продлении срока содержания под стражей, суды указывают основания, изложенные следователями, фактические обстоятельства, которые установлены судом, данные о личности обвиняемого, в том числе подозрение в совершении преступления при наличии неснятой и непогашенной судимости; отсутствие регистрации на территории Республики Марий Эл, наличие гражданства другого государства, нарушение ранее избранной меры пресечения; отсутствие у обвиняемого социальных связей; характеристику обвиняемого по месту проживания, и не во всех решениях обстоятельства, обосновывающие продление срока содержания под стражей.

Согласно разъяснениям Постановления, каждое судебное решение должно содержать мотивы невозможности избрания иной, более мягкой, меры пресечения.

Вопреки этому суды республики в решениях недостаточно мотивируют невозможность применения более мягкой меры пресечения.

При продлении срока содержания под стражей Ч. до 05 месяцев, суд указал "... что в случае отменены, либо изменения в отношении Ч. избранной меры пресечения, он может продолжить заниматься преступной деятельностью, а также скрыться от органов предварительного следствия и суда, чем воспрепятствует производству по уголовному делу".

В другом случае обсуждая вопрос о возможности изменения меры пресечения на более мягкую, чем заключение под стражу, суд учел характер и тяжесть предъявленного обвинения, обстоятельства совершения инкриминируемого деяния, все данные о личности обвиняемого и пришел к выводу об отсутствие оснований для такого изменения.

Допуская такие формулировки, суды не учитывали позиции Европейского Суда по правам человека, изложенные в решениях по жалобам N 33803/04 "Михальчук против России", N 17564/06 "Садретдинов против России".

Европейский Суд напомнил, что, "принимая решение о продлении срока содержания лица под стражей или освобождении его из-под стражи, власти обязаны в соответствии с п. 3 ст. 5 Конвенции рассмотреть альтернативные способы обеспечения явки лица в суд. В настоящем деле в большинстве своих решений внутригосударственные суды установили, что они не усматривали оснований отменять меру пресечения или применять более мягкую меру пресечения. Однако они не объяснили в своих решениях, почему такие альтернативные меры не могли обеспечить должное отправление правосудия".

В другом решении Европейский Суд пришел к выводу, что "не сославшись на конкретные факты, имеющие отношение к делу, или не рассмотрев возможность применения альтернативных мер пресечения, власти продлевали срок содержания заявителя под стражей по основаниям, которые не могут считаться достаточными. Таким образом, власти не смогли обосновать продление лишение заявителя свободы почти на один год. Следовательно, имело место нарушение п. 3 ст. 5 Конвенции в связи с содержанием заявителя под стражей".

В соответствии с ч. 8 ст. 109 УПК РФ ходатайство о продлении срока содержания под стражей должно быть представлено в суд по месту производства предварительного расследования либо месту содержания обвиняемого под стражей не позднее чем за 7 суток до его истечения.

Указанные требования нарушались по материалу в отношении Б. По указанному материалу судьей в адрес Министерства внутренних дел Республики Марий Эл вынесено частное постановление, поскольку из представленных в суд материалов следует, что в период времени с 05 июня 2017 года по 08 июля 2017 года каких-либо трудоемких, требующих значительных по времени затрат, следственных и процессуальных действий по уголовному делу не производилось. Следователем не приведено ни одного довода о том, в связи с чем необходимые следственные и процессуальные действия не могли быть проведены в более ранние сроки, в течение предыдущих двух месяцев расследования, а также обращено внимание на то, что данный материал поступил в суд 03 июля 2017 года, то есть за 05 суток до его истечения.

Также с нарушением требования закона направлены в суд материалы:

- о продлении срока содержания под стражей в отношении А.;

- о продлении срока содержания под стражей в отношении Ч.;

- о продлении срока содержания под стражей в отношении Г.;

- о продлении срока содержания под стражей в отношении Ч.

- материалы о продлении срока содержания под стражей в отношении Ч.

По трем материалам за указанные нарушения вынесены частные постановления в адрес руководителя СУ СК РФ по Республике Марий Эл и начальника СУ УМВД России по г. Йошкар-Ола.

Во втором полугодии 2017 года суды по пяти материалам вынесли решения об отказе в продлении срока содержания под стражей.

Следователь К. обратился в суд с ходатайством о продлении в отношении П., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ, срока содержания под стражей на 01 месяц, то есть до 03 февраля 2018 года.

Постановлением суда от 27 декабря 2017 года в удовлетворении ходатайства следователя отказано, мера пресечения в виде заключения под стражу изменена на домашний арест.

Основаниями для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу являлось нахождение предварительного следствия на начальной стадии, а также подтвержденная в судебном заседании, представленными материалами, возможность П. при нахождении на свободе скрыться, оказать давление на потерпевшего и свидетелей, либо иным путем воспрепятствовать расследованию.

В судебном заседании следователь пояснил, что по уголовному делу выполнены практически все запланированные следственные действия и процессуальные мероприятия, в связи с чем оно находится на завершающей стадии.

Указанные обстоятельства привели к убеждению, что в настоящее время отпали предусмотренные ст.ст. 97-99 УПК РФ основания для применения в отношении обвиняемого самой строгой меры пресечения - заключение под стражу, в связи с чем, она с учетом тяжести преступления, в совершении которого обвиняется П., а также сведений о его личности, возрасте, состоянии здоровья, семейном положении и роде занятий, подлежала изменению на домашний арест.

Как и при избрании меры пресечения, так и при продлении срока содержания под стражей допускаются ошибки при определении продолжительности общего периода срока содержания под стражей.

Уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ возбуждено 24 мая 2017 года. В этот же день по подозрению в совершении данного преступления задержан А. 25 мая 2017 года в отношении него избрана мера пресечения в виде заключения под стражу до 24 июля 2017 года, определяя продолжительность срока содержания под стражей, суд неверно указал срок 01 месяц 29 суток, нарушив требование ч. 10 ст. 109 УПК РФ, не засчитав в срок содержания под стражей время, на которое А. был задержан в качестве подозреваемого.

Впоследствии суд продлил А. срок содержания под стражей на 01 месяц, вновь повторив ранее допущенную ошибку. Более того исчислил срок содержания в днях.

Общие вопросы

Во втором полугодии 2017 года при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу по одному материалу прокурор не поддержал ходатайство органов следствия.

При рассмотрении судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении Р. следователь в судебном заседании поддержал ходатайство по основаниям, указанным в нем, и просил избрать обвиняемому меру пресечения в виде заключения под стражу на срок следствия.

Участвующий в рассмотрении ходатайства прокурор просил в удовлетворении ходатайства следователя отказать, мотивировав свою позицию тем, что органы предварительного следствия не имеют достаточных оснований полагать, что Р. может скрыться от органов предварительного следствия, продолжать заниматься преступной деятельностью, в том числе в сфере незаконного оборота наркотиков.

Постановлением суда отказано в удовлетворении ходатайства об избрании в отношении Р. меры пресечения в виде заключения под стражу.

На этапе направления уголовного дела в суд с обвинительным заключением (актом) правом возбуждения перед судом ходатайства о продлении сроков домашнего ареста, содержания обвиняемого под стражей наделен соответствующий прокурор (п. 8.1 ч. 2 ст. 37 УПК РФ).

Установив, что к моменту направления уголовного дела в суд срок названных мер пресечения оказывается недостаточным для успешного выполнения судом требований ст. 227 УПК РФ, прокурор, при наличии к тому оснований, возбуждает перед судом ходатайство о продлении срока меры пресечения (ч. 2.1 ст. 221, ч. 2.1 ст. 226 УПК РФ).

Такое ходатайство должно быть возбуждено перед судом не позднее чем за 07 суток до истечения срока домашнего ареста или срока содержания под стражей. Срок домашнего ареста или срок содержания под стражей может быть продлен до 30 суток (ч. 8.3 ст. 109 УПК РФ).

Обращаем внимание судей на то, что в ст. 109 УПК РФ внесены изменения, ч. 8.1 ст. 109 УПК РФ изложена в иной редакции, данная норма дополнена новыми частями (ч. 8.2 и 8.3).

Во втором полугодии 2017 года имелись случаи обращения прокуроров с ходатайствами о продлении меры пресечения в виде заключения под стражу.

До настоящего времени судами допускаются нарушения требований ч. 8 ст. 108 УПК РФ, предусматривающих направление решений, в том числе потерпевшим.

При изучении материалов установлены случаи не направления постановлений потерпевшим.

В стадии судебного разбирательства мировыми судьями избирается мера пресечения в отношении подсудимых, но постановления потерпевшим направляются не во всех случаях.

Обобщением установлено, что в целом материалы по рассмотрению ходатайств об избрании (продлении) меры пресечения в виде домашнего ареста либо заключению под стражу направляются в суд апелляционной инстанции в кратчайшие сроки, которые в среднем составляют 09 суток.

В Йошкар-Олинском городском суде минимальный срок направления материалов в суд апелляционной инстанции составляет 02 суток, максимальный срок превышает средний показатель и составляет 11 суток. Однако длительное не направление материала в суд апелляционной инстанции обусловлено необходимостью ознакомления защитника, находящегося в командировке, с протоколом судебного заседания.

По сведениям, представленным Медведевским районным судом, срок направления материалов в суд апелляционной инстанции составляет от 03 до 09 суток; Моркинским районным судом - от 03 до 05 суток; Волжским городским судом - от 04 до 10 суток; Горномарийским районным судом - от 03 до 05 суток; Сернурским районным судом - от 03 до 06 суток; Советским районным судом - 03 суток; Звениговским районным судом - от 03 до 07 суток.

Всего во втором полугодии 2017 года судьями республики по результатам рассмотрения ходатайств об избрании (продлении) меры пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста вынесено 09 частных постановлений.

По результатам рассмотрения материала в отношении М. об избрании меры пресечения в виде заключения под стружу судом вынесено частное постановление. Указанным решением обращено внимание начальника СУ при МВД по Республике Марий Эл на допущенное следователем Ф. нарушение норм уголовно-процессуального закона при ее обращении в суд с ходатайством об избрании в отношении подозреваемой меры пресечения в виде заключения под стражу. Следователь, обращаясь в суд с ходатайством, не приобщила к материалам копию постановления о принятии уголовного дела к производству, копию постановления об отмене предыдущей меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, а также сведения о судьбе и об устройстве оставшегося без попечения матери малолетнего ребенка, в связи с чем указанное нарушение привело к отложению рассмотрения ходатайства.

Изучение поступивших материалов об избрании (продлении) меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемых (обвиняемых) показало, что в материалах Йошкар-Олинского городского суда отсутствуют уведомления, подтверждающие получение апелляционных жалоб (представлений) сторонами.

Работниками аппарата суда извещения о принесенных жалобах, представлениях участникам направляются не заказным письмом, как того требует п. 8.4.7 Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде, а простым почтовым отправлением.

Следует отметить, что отсутствие уведомлений, подтверждающих получение сторонами апелляционных жалоб, представлений, не является препятствием для направления материала в суд апелляционной инстанции, поскольку поступившие после направления материала уведомления должны досылаться в суд второй инстанции.

Также в ходе обобщения установлено, что судьями допускается невнимательность при вынесении решений, в связи с чем встречаются технические ошибки.

При рассмотрении ходатайства об изменении меры пресечения в виде домашнего ареста на заключения под стражу, судьей во вводной части постановления указано "..рассмотрев# постановление о возбуждении перед судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей в отношении Б.".

Этим же судьей допущена техническая ошибка в постановлении об изменении меры пресечения в виде домашнего ареста на заключение под стражу в отношении О. В постановлении неверно указан цифровой индекс материала.

В нарушение п. 10.4.8 Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде на внутренней стороне обложки материалов отсутствуют справочные листы.

Согласно п. 10.4.3. Инструкции работник отдела делопроизводства суда проверяет наличие документов, приложенных к ходатайству согласно составленной описи приложений, и ставит штамп с указанием даты и времени его поступления, свою подпись и немедленно передает ходатайство судье, осуществляющему дежурство (раздел 10.4. По материалам, поступившим в суд в порядке досудебного производства).

В соответствии с п. 10.4.9 Инструкции при поступлении ходатайств, для рассмотрения которых УПК РФ установлены сроки, исчисляемые часами, помимо даты на обложке материала и в регистрационном журнале указывается фактическое время поступления материала в суд.

Указанные требования по-прежнему соблюдается не всеми судами республики.

В нарушение п. 10.4.9 Инструкции на ходатайствах органов следствия, поступивших в Сернурский, Звениговский, Советский районные и Йошкар-Олинский городской суды на обложке дела отсутствует время их поступления.

При регистрации ходатайств в штампах не указано время их поступления. Указанное обстоятельство препятствует определению своевременности поступления материала в суд.

Апелляционная практика по применению судами мер пресечения в виде заключения под стражу, ее продлению и домашнего ареста

Во втором полугодии 2017 года Верховным Судом Республики Марий Эл в порядке апелляционного производства рассмотрено 37 материалов об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и 32 материала о продлении срока ее действия.

От числа рассмотренных материалов об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу 34 решения оставлено без изменения, 3 - изменено; о продлении срока содержания под стражей - 29 решений оставлено без изменения, 1 - отменено, 2 - изменено.

Причиной отмены судебного решения явилось несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела (1 решение).

Суды республики при удовлетворении ходатайств органов предварительного расследования по-прежнему допускают нарушения закона, выразившиеся в неправильном исчислении срока содержания под стражей, вследствие чего судом апелляционной инстанции вносились изменения в 5 судебных постановлений.

Что касается обжалования постановлений об избрании (продлении) меры пресечения в виде домашнего ареста, то в апелляционном порядке были обжалованы 7 постановлений, одно из которых было отменено.

Все примеры приведены в справке.

Вопросы меры пресечения в стадии судебного производства

По поступившему в суд уголовному делу судья должен выяснить в отношении каждого из обвиняемых, подлежит ли избранию, отмене или изменению мера пресечения, а также подлежит ли продлению срок домашнего ареста или срок содержания под стражей (п. 3 ч. 1 ст. 228 УПК РФ).

В соответствии с ч. 2 ст. 228 УПК РФ вопрос об избрании меры пресечения в виде залога, домашнего ареста или заключения под стражу либо о продлении срока домашнего ареста или срока содержания под стражей рассматривается в судебном заседании судьей по ходатайству прокурора или по собственной инициативе с участием обвиняемого, его защитника, если он участвует в уголовном деле, законного представителя несовершеннолетнего обвиняемого и прокурора в порядке, установленном ст. 108 УПК РФ, либо на предварительном слушании, проводимом при наличии оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 229 УПК РФ. Стороны должны быть извещены о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 3 суток до его начала.

Согласно справкам районных (городских) судов на стадии судебного разбирательства судьи при необходимости изменяют меру пресечения на заключение под стражу как по ходатайству государственного обвинителя, так и по собственной инициативе в соответствии со ст. 255 УПК РФ.

Уголовное дело по обвинению Г. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 157 УК РФ, поступило в суд 01 августа 2017 года и в этот же день было назначено судебное заседание на 14 августа 2017 года на 10 часов.

В судебное заседание назначенное как на 14 августа, так и на 29 августа подсудимый не явился и 29 августа 2017 года судьей вынесено повторное постановление о принудительном приводе на 08 сентября 2017 года.

Однако 08 сентября 2017 года подсудимый в судебное заседание не доставлен в связи с тем, что его точное местонахождение не установлено.

Постановлением суда от 08 сентября 2017 года Г. объявлен в розыск и в отношении него избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. Решение по прежней мере пресечения судом не принято.

22 сентября 2017 года подсудимый Г. задержан, в этот же день судом вынесено постановление, которым срок содержания Г. продлен до 01 февраля 2018 года, то есть до 06 месяцев со дня поступления дела суд.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 34 Постановления в случае избрания меры пресечения после поступления уголовного дела в суд, течение шестимесячного срока начинается в день заключения лица под стражу.

Следовательно, датой окончания срока содержания под стражей является 22 февраля 2018 года, а продолжительность содержания под стражей - 05 месяцев.

Вновь судьями допускаются ошибки, связанные с продлением меры пресечения, по делам возращенным прокурору.

Постановлением суда уголовное дело в отношении Я., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 167, п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Избранная ранее мера пресечения Я. оставлена без изменения, однако срок содержания под стражей, для выполнений указаний суда, не продлен.

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев представление государственного обвинителя - помощника прокурора, а также апелляционные жалобы потерпевшей и подсудимого, постановление суда изменил, установил срок содержания Я. под стражей на 02 месяца, до 11 февраля 2018 года.

Постановлением суда от 24 ноября 2017 года уголовное дело в отношении Т., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 162, ч. 1 ст. 111 УК РФ, возвращено прокурору Республики Марий Эл для устранения препятствий рассмотрения его судом.

Мера пресечения в виде содержания под стражей в отношении Т. оставлена без изменения.

Срок содержания под стражей Т. продлен на 01 месяц, всего до 08 месяцев, до 24 декабря 2017 года.

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев жалобу адвоката, согласился с решением суда о продлении срока содержания под стражей Т.

Однако установив то, что суд первой инстанции правильно установил фактические и правовые основания для продления подсудимому меры пресечения в виде заключения под стражу, допустил ошибку по времени действия меры пресечения, приняв решение о ее продлении до 08 месяцев.

Решение суда изменено, срок содержания под стражей Т. продлен на 03 месяца, то есть до 24 февраля 2018 года.

Избрание меры пресечения в виде заключения под стражу в стадии исполнения приговора

Уголовно-процессуальный закон предусматривает возможность заключения по решению суда под стражу осужденного, злостно уклоняющегося от исполнения уголовного наказания, не связанного с лишением свободы, до рассмотрения вопроса о замене данного вида наказания более строгим (п. 18 ст. 397 УПК РФ). Срок такого ареста не может превышать 30 суток. Длительный срок действия этой меры принуждения и необходимость получения предварительного разрешения суда на ее применение приближают ее к мере пресечения в виде заключения под стражу в целях обеспечения исполнения приговора (ч. 2 ст. 97 УПК РФ). Для обеспечения 30 суточного срока ареста органы внутренних дел вправе задержать осужденного на срок до 48 часов, порядок этого задержания установлен ч. 2 ст. 30, ч. 4 ст. 32, ч. 6 ст. 58 УИК РФ.

Во втором полугодии 2017 года судьи в 6 случаях заключали под стражу осужденных для обеспечения исполнения приговора.

Заместитель начальника филиала ФКУ УИИ УФСИН России по Республике Марий Эл Т. 26 декабря 2017 года обратился в суд с представлением о заключении под стражу осужденного С., скрывшегося в целях уклонения от отбывания наказания, на 37 дней до рассмотрения вопроса о замене обязательных работ лишением свободы.

Однако п. 18 ст. 397 УПК РФ предусмотрено заключение под стражу осужденного, скрывшегося в целях уклонения от отбывания наказания в том числе обязательных работ, до рассмотрения вопроса о замене обязательных работ лишением свободы, но не более чем на 30 суток.

Суд пришел к выводу, что представление заместителя начальника уголовно-исполнительной инспекции в отношении осужденного С. подлежит удовлетворению, указав о заключении под стражу С. на 30 суток, то есть по 25 января 2018 года.

Хотя следовало удовлетворить представление частично, поскольку суд заключил под стражу С. на 30 суток, а не на 37 дней, как об этом указано в представлении.

Кроме этого, судом были проверены приведенные в представлении в отношении осужденного данные, которые нашли свое подтверждение.

Удовлетворив представление заместителя начальника уголовно-исполнительной инспекции, в тоже время суд неверно указал дату окончания заключения под стражу осужденному.

Согласно протоколу задержания С. задержан 25 декабря 2017 года в 12 часов 30 минут, в связи чем 30 суточный срок заключения под стражу истекал 23 января 2018 года в 24 часа 00 минут.

Кроме того, в нарушение п. 10.7.5 Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде на обложке материала указан неверный номер индекса "3/1", следовало указать номер "4/17". Указанную ошибку судья не повторил, указав в решении верный номер.

Выводы и предложения:

Результаты обобщения судебной практики рассмотрения судами ходатайств об избрании (продлении) в отношении подозреваемых (обвиняемых) меры пресечения в виде заключения под стражу и домашнего ареста за второе полугодие 2017 года показали, что судьями Республики Марий Эл требования уголовно-процессуального закона при рассмотрении указанных ходатайств органов следствия в основном соблюдаются.

Несмотря на то, что обобщение судебной практики применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста проводится два раза в год, с доведением результатов обобщения до судов, судьи, тем не менее, продолжают допускать ряд типичных ошибок, невнимательность и небрежность при рассмотрении материалов данной категории.

С целью недопущения повторения таких ошибок в дальнейшем, судьям в каждом случае необходимо строго руководствоваться разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года N 41, исключить случаи формального подхода к разрешению ходатайств, поскольку заключение под стражу является самой строгой мерой пресечения, ограничивающей права, свободы и личную неприкосновенность человека и гражданина.

По каждому ходатайству судам следует проверять обоснованность подозрения в причастности лица к совершенному преступлению, при этом не входить в обсуждение вопроса о виновности лица; повысить требовательность к полноте представляемых органом предварительного расследования материалов, касающихся сведений о личности подозреваемых (обвиняемых), в отношении которых заявлено ходатайство о заключении под стражу и ее продлении, подтверждающих обоснованность заявленного ходатайства; тщательно исследовать в судебном заседании конкретные основания для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, заявленные в ходатайстве, оценивать их со ссылкой на соответствующие доказательства.

При рассмотрении ходатайств о применении в качестве меры пресечения заключения под стражу или о продлении срока ее действия в каждом случае судьям необходимо обсуждать вопрос о возможности применения в отношении лица альтернативных мер пресечения в виде залога или домашнего ареста, с отражением результатов рассмотрения в постановлении.

При рассмотрении ходатайств о продлении меры пресечения в виде заключения под стражу следует исследовать вопрос, не изменились ли с течением времени обстоятельства, послужившие основанием для избрания меры пресечения, рассматривать возможность применения в отношении указанных лиц мер пресечения, не связанных с лишением свободы в виде залога или домашнего ареста. При этом следует исключить практику постоянного использования стандартных формулировок обоснования своих решений, в которых не отражается развитие ситуации с течением времени и не разрешается вопрос о разумности срока содержания под стражей.

При удовлетворении ходатайств органов предварительного расследования об избрании (продлении) меры пресечения в виде домашнего ареста рекомендуем указывать в судебном решении сведения о лицах, с которыми запрещено общаться подозреваемому (обвиняемому). Несмотря на указание в предыдущих справках, судьи по-прежнему допускают ошибки, связанные с включением в перечень запретов, устанавливаемых при избрании домашнего ареста, формулировок, не предусмотренных уголовно-процессуальным законом.

В случае неэффективной организации предварительного расследования судьям следует принципиально реагировать на факты необоснованного, неоднократного продления срока следствия путем вынесения частных постановлений.

В судах, отмеченных в справке дополнительно провести учебу судей и помощников по вопросам применения законодательства и норм международного права по рассмотрению материалов данной категории.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Марий Эл