Обзор Верховного Суда Республики Мордовия от 15 ноября 2018 г. "Обзор судебной практики возвращения уголовных дел прокурору в Порядке статьи 237 УПК РФ (по уголовным делам за 2017 - 2018 гг.)" (утв. Президиумом Верховного Суда Республики Мордовия 15 ноября 2018 г.)

Обзор Верховного Суда Республики Мордовия от 15 ноября 2018 г.
"Обзор судебной практики возвращения уголовных дел прокурору в Порядке статьи 237 УПК РФ (по уголовным делам за 2017 - 2018 гг.)"

Утвержден
Президиумом Верховного Суда
Республики Мордовия
15 ноября 2018 г.

В соответствии с планом работы Верховного Суда Республики Мордовия на второе полугодие 2018 года судебной коллегией по уголовным делам обобщена практика направления судами республики уголовных дел прокурору в порядке статьи 237 УПК РФ. Обобщение проведено с целью проанализировать правильность применения районными судами норм процессуального права, регламентирующих порядок и основания возвращения уголовных дел прокурору; допускаемые ошибки, выявить возникающие при применении статьи 237 УПК РФ проблемы.

Вопросы возвращения уголовных дел прокурору сформулированы в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2009 года N 28 (ред. от 15 мая 2018 года) "О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству" (пункты 11, 14); от 19 декабря 2017 года N 51 "О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)" (пункт 19); от 5 марта 2004 года N 1 (ред. от 1 июня 2017 года) "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" (пункт 14); от 5 декабря 2006 года N 60 (ред. от 22 декабря 2015 года) "О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел" (пункт 4); от 28 июня 2016 года N 16 "О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве" (пункты 5, 8); от 7 апреля 2011 года N 6 "О практике применения судами принудительных мер медицинского характера" (в ред. от 03 марта 2015 года) (пункт 12); от 16 октября 2009 года N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий" (пункт 22) и других.

Анализ судебной практики показывает, что рекомендации Пленума Верховного Суда Российской Федерации в основном учитываются районными судами при решении вопроса о возвращении уголовного дела прокурору.

Обязательным условием, при котором возможно возвращение дела прокурору, является то, что приведенные в статье 237 УПК РФ основания должны препятствовать рассмотрению дела судом.

По смыслу закона к подобным препятствиям относятся существенные нарушения требований уголовно-процессуального закона, допущенные органом предварительного расследования, которые путем лишения или ограничения гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства либо несоблюдения процедуры досудебного производства или иным путем влекут признание незаконности производства по делу или привлечения лица в качестве обвиняемого, ставят под сомнение законность предъявленного обвинения или направления дела в суд, что в итоге проводит к невозможности рассмотреть дело по существу и принять законное решение.

Анализ практики показал, что наиболее часто суды республики принимали решение о возвращении уголовного дела прокурору по основанию, предусмотренному пунктом 1 части 1 статьи 237 УПК РФ, когда обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление составлены с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, акта или постановления.

Это обусловлено значением обвинительного заключения и обвинительного акта как итоговых уголовно-процессуальных документов, которые формулируют существо обвинения, его объем, квалификацию содеянного, содержат перечень доказательств, на которые ссылаются стороны в обоснование своей позиции по делу, то есть определяют пределы судебного разбирательства, и отступление от этих положений объективно создает препятствие для рассмотрения дела по существу в стадии судебного разбирательства.

Существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела

Статья 73 УПК РФ прямо предусматривает, что при производстве по уголовному делу среди прочих обстоятельств подлежит доказыванию событие преступления - время, место, способ и другие обстоятельства его совершения (пункт 1 части первой), т. е. объективные признаки преступления.

Степень конкретизации данных элементов важна, чтобы квалифицировать деяние в качестве уголовно наказуемого, определить основания и меры уголовной ответственности, когда эти элементы включены в конструкцию конкретного состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК РФ, или характеризуют обстоятельства, влияющие на определение наказания, а также чтобы установить закон, подлежащий применению с учетом его действия во времени, определить подследственность, подсудность и разрешить иные юридически значимые вопросы.

Постановлением Рузаевского районного суда Республики Мордовия от 14 марта 2017 года уголовное дело по обвинению С.М.Р. в совершении преступлений, предусмотренных частью 5 статьи 33, частью 4 статьи 160, частью 5 статьи 33, частью 4 статьи 160 УК РФ возвращено прокурору для устранения препятствий его рассмотрению судом. В обоснование принятого решения суд указал, что обвинительное заключение и постановление о привлечении С.М.Р. в качестве обвиняемого от 7 октября 2016 года не содержат указания относительно квалификации содеянного по эпизоду от 27 ноября 2014 года (хищение неучтенного металлопроката на общую сумму 202 163 рубля 96 коп.), которое не было доведено до конца по независящим от него обстоятельствам. Кроме того, суд сослался на ошибки в оформлении и нумеровании обвинительного заключения и постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого.

В апелляционном представлении государственный обвинитель полагал, что действия С.М.Р. в части покушения 27 ноября 2014 года на хищение металлопроката и непосредственного совершения в дальнейшем хищения имущества с одного и того же объекта посягательства охватывались единым умыслом и были направлены на достижение тем же способом одной цели - завладения чужим имуществом. В связи с чем самостоятельная квалификация указанных действий С.М.Р. является излишней. Иные нарушения, по мнению прокурора, устранимы в судебном заседании и не могут повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Однако суд апелляционной инстанции признал верным принятое судом решение и не согласился с доводами стороны обвинения, указав, что по инкриминируемому эпизоду хищения от 27 ноября 2014 года постановление о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительное заключение раскрывают существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и др. В то же время в нем отмечается, что хищение не было доведено до конца по независящим от участников хищения обстоятельствам. Между тем юридическая оценка указанным действиям не дана.

Доводы апелляционного представления об отсутствии необходимости квалифицировать в этой части содеянное судебная коллегия признала несостоятельными. Указанный в обвинительном заключении объем похищенного имущества противоречит установленной общей стоимости. Из существа предъявленного обвинения невозможно признать, имело ли место впоследствии хищение того же металлопроката, что инкриминирован по эпизоду от 27 ноября 2014 года, а потому утверждение автора апелляционного представления о единых продолжаемых противоправных действиях судебная коллегия признала необоснованным.

Формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающих ответственность за данное преступление, предполагает уголовно-правовую оценку деяния, т.е. указание его точной квалификации. Она излагается в постановлении в соответствии с диспозицией уголовно-правовой нормы с указанием пунктов, частей и статей УК РФ.

Эта формулировка должна совпадать с окончательным обвинением, предъявленным обвиняемому.

Постановлением Пролетарского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 23 июня 2017 года уголовное дело в отношении И.Р. Р., обвиняемого по части 2 статьи 228 УК РФ, возвращено прокурору Пролетарского района г. Саранска для устранения препятствий к его рассмотрению судом.

Как усматривается из обвинительного заключения, И.Р.Р. обвиняется в незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотических средств в значительном размере.

При этом из инкриминируемого И.Р.Р. деяния следует, что он совершил незаконное приобретение, хранение без цели сбыта наркотического средства - N-метилэфедрон, массой не менее 1,08 грамма, что относится к крупному размеру.

Из постановления о привлечении в качестве обвиняемого следует, что И.Р.Р. обвиняется в совершении незаконного приобретения, хранения без цели сбыта наркотических средств в значительном размере.

Вместе с тем, указано, что он совершил преступление, предусмотренное частью 2 статьи 228 УК РФ, (квалифицирующий признак: крупный размер).

Суд пришел к обоснованному выводу, что обвинительное заключение по уголовному делу в отношении И.Р.Р. составлено с нарушением требований статьи 220 УПК РФ, что исключает возможность для суда постановить приговор или вынести иное решение на основе данного заключения.

В апелляционном порядке постановление суда не обжаловалось.

Впоследствии приговором Пролетарского районного суда г. Саранска от 14 сентября 2017 года И.Р.Р. осужден по части 2 статьи 228 УК РФ.

Постановлением Ковылкинского районного суда от 1 февраля 2018 года возвращено прокурору уголовное дело в отношении К.Г.Ф.

К.Г.Ф. органами предварительного следствия обвинялась в совершении в период с ноября 2011 года по июль 2012 года в г. Ковылкино Республики Мордовия путем обмана (мошенничество) хищения имущества, с использованием своего служебного положения заведующей МБДОУ "ЦРР-д\с "Солнышко". Противоправные действия К.Г.Ф., по мнению следствия, выразились в том, что она обратила в свою пользу денежные средства, начисленные в качестве заработной платы сотруднице детского сада К.И.А., которая длительное время (около года) не исполняла своих трудовых обязанностей. Администрации Ковылкинского муниципального района в результате причинен ущерб в размере 42 382 руб.

Постановленный ранее в отношении К.Г.Ф. приговор был отменен. При этом суд апелляционной инстанции указал, что доводы К.Г.Ф. не были проверены. Так, не проверена версия подсудимой о перечислении полученных денежных средств в качестве оплаты пребывания несовершеннолетних детей К.И.А. в детском саду. Не дана оценка пояснениям К.Г.Ф. о наличии предписаний санэпидстанции, пожарной инспекции, необходимости денежных средств для выполнения указанных в них требований. Утверждение о ремонте медицинского кабинета, об отсутствии финансирования из администрации, в связи с чем денежные средства израсходованы на нужды детского сада, а не присвоены ею, не проверено.

При новом рассмотрении суд удовлетворил ходатайство государственного обвинителя о направлении уголовного дела прокурору. Удовлетворяя ходатайство стороны обвинения, суд сослался на то, что из обвинительного заключения нельзя сделать вывод о реальном причинении ущерба администрации района, поскольку не установлено, куда в действительности потрачены средства, не указано, чьим конкретно доверием злоупотребила обвиняемая, в чем заключался обман. По мнению суда, такое неконкретизированное обвинение лишает К.Г.Ф. возможности в полной мере защищаться от предъявленного обвинения, то есть нарушает ее право на защиту.

В апелляционном порядке постановление суда не обжаловано.

Приговором Рузаевского районного суда от 23 ноября 2017 года Д.Р.Д. и Ф.А.Н. осуждены за два эпизода сбыта на территории Ульяновской, Ивановской областей и Республики Мордовия в период с декабря 2016 года по 5 мая 2017 года наркотических средств, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть "Интернет"), в значительном размере, организованной группой; а также за покушение на незаконный сбыт наркотических средств, с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть "Интернет"), организованной группой, в крупном размере.

Отменяя приговор, судебная коллегия указала, что суд не убедился в обоснованности предъявленного Д.Р.Д. и Ф.А.Н. обвинения в незаконном сбыте наркотических средств, совершенном с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть "Интернет"), в значительном размере, как совершенном организованной группой 21 марта 2017 в г. Ульяновске по ул. Маркса и ул. Минаева.

Из постановлений о привлечении в качестве обвиняемых Д.Р.Д., Ф.А.Н., обвинительного заключения следует, что Д.Р.Д. и Ф.А.Н. 21 марта 2017 года не позднее 10 часов 12 минут по местному времени, выполняя роль "закладчиков" наркотических средств, проследовали по адресам: г. Ульяновск, ул. Отрадная, д. 9 и ул. Корунковой, д. 176 корп. 2, где незаконно приобрели в тайниковых "закладках" пакеты с наркотическими средствами, расфасованными в удобную для последующего незаконного сбыта упаковку разовыми дозами в количестве 100 шт., массой более 0,6 гр.

Данные действия были совершены, по мнению органов расследования, в составе организованной группы, состоящей из Д.Р.Д., Ф.А.Н., а также неустановленных лиц под разными псевдонимами.

Однако какое именно наркотическое средство (его название, химический состав, формула) было приобретено Д.Р.Д. и Ф.А.Н. 21 марта 2017 года в составе организованной группы с неустановленными лицами под разными псевдонимами для его дальнейшего сбыта, следствием не представлено и Д.Р.Д. и Ф.А.Н. не предъявлено.

В связи с чем роль организованной группы в составе Д.Р.Д., Ф.А.Н. и неустановленных, указанных выше лиц, в сбыте 21 марта 2017 года на улицах К. Маркса и Минаева г. Ульяновска наркотических средств пирролидиновалерофенон ставится под сомнение, что влияет на постановление судом законного и обоснованного решения в отношении обвиняемых Д.Р.Д. и Ф.А.Н.

Суд апелляционной инстанции был лишен возможности признать одним и тем же наркотическим средством приобретенное 21 марта 2017 года в г. Ульяновске Д. и Ф. с разовыми дозами в количестве 100 шт., массой более 0,6 гр. вещество и пирролидиновалерофенон массой 0,28 и 0, 2 гр., сбытый 21 марта 2017 года на ул. К. Маркса и Минаева г. Ульяновска. То есть при составлении подобного рода обвинительного заключения ставится под сомнение обоснованность квалификации действий Д.Р.Д. и Ф.А.Н. по пункту "а" части 4 статьи 228.1 УК РФ.

Кроме того допущены противоречия в указании времени совершения приобретения Д. и Ф. наркотических средств и их сбыт 21 марта 2017 года в г. Ульяновске.

Так, исходя из предъявленного обвинения, сбыт наркотических средств, их последующая реализация разовыми дозами по времени осуществлялся с 8 часов 43 минут до 21 часа 26 минут 21 марта 2017 года, хотя приобретение упаковки с разовыми дозами в количестве 100 шт. происходило, как указано в обвинительном заключении, не позднее 10 часов 12 минут (по местному времени). Данные противоречия во времени также могут быть расценены как сбыт Д. и Ф. 21 марта 2017 года в г. Ульяновске иных наркотических средств, не полученных в составе организованной группы совместно с неустановленными лицами под разными псевдонимами.

Допущенные нарушения судебная коллегия признала препятствующими рассмотрению уголовного дела.

Приговор в отношении Д.Р.Д. и Ф.А.Н. отменен, а уголовное дело возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Саранска от 30 января 2017 года уголовное дело в отношении В.П.А., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 162 УК РФ, возвращено прокурору Октябрьского районного суда г. Саранска для устранения допущенных нарушений уголовно-процессуального закона и препятствий его рассмотрения судом.

В.П.А. органом предварительного расследования обвинялся в том, что 15 августа 2016 года совершил разбой, то есть нападение в целях хищения имущества Каримова, с применением в отношении последнего насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

В обвинительном заключении и в постановлении о привлечении В.П.А. в качестве обвиняемого следователем указано, что инкриминируемое подсудимому преступление имело место 15 августа 2016 г.

Между тем из всех материалов уголовного дела усматривалось, что преступление, в совершении которого обвиняется В.П.А., имело место 15 октября 2016 года, с заявлением о совершении в отношении него преступления потерпевший обратился в органы внутренних дел 16 октября 2016 года.

Кроме того, при описании преступления в постановлении о привлечении В.П.А. в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении следователем указано, что умысел, направленный на совершение преступления в отношении потерпевшего, у подсудимого возник примерно в 20 часов 35 минут, тогда как из дальнейшего описания преступления следует, что В.П.А., реализуя возникший у него преступный умысел, открыто похитил принадлежащее потерпевшему имущество примерно в 17 часов 15 минут того же дня.

При этом в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении не указано конкретное время совершения дальнейших преступных действий, инкриминируемых В.П.А., в частности, время применения им в отношении потерпевшего насилия с применением предмета, используемого в качестве оружия (металлической биты), время окончания В.П.А. инкриминируемых ему преступных действий в постановлении о привлечении его в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении также не указано.

Таким образом, в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении фактически не указано время совершения преступления, из изложенного в указанных процессуальных документах описания инкриминируемого В.П.А. преступного деяния однозначный вывод о времени его совершения сделать невозможно.

Помимо этого, при описании преступления в постановлении о привлечении Ви.П.А. в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении фамилия последнего в отдельных местах указана неверно - "Ве.". Так, в частности, указано, что умысел на совершение преступления в отношении потерпевшего возник у Ве.П.А., а последующие преступные действия совершены Ви.П.А.

Допущенные в ходе предварительного следствия вышеназванные нарушения уголовно-процессуального закона явились существенными, исключающими возможность принятия судом какого-либо обоснованного, законного и справедливого решения по делу на основе имеющегося в деле обвинительного заключения, составленного с нарушением УПК РФ.

В апелляционном порядке принятое судом решение не обжаловалось.

Приговором Октябрьского районного суда г. Саранска от 27 апреля 2017 года В.П.А. осужден по части 2 статьи 162 УК РФ.

Постановлением Пролетарского районного суда г. Саранска от 14 июня 2017 года уголовное дело в отношении М.А.В., обвиняемого по части 1 статьи 228 УК РФ, возвращено прокурору Пролетарского района г. Саранска для устранения препятствий к его рассмотрению судом.

Органами предварительного следствия М.А.В. обвиняется в совершении незаконного приобретения и хранения без цели сбыта наркотического средства в значительном размере.

Согласно п.п. 3, 4 части 1 статьи 220 УПК РФ в обвинительном заключении должны быть указаны существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, а также формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление.

По смыслу закона в обвинении должны быть указаны признаки объективной и субъективной сторон преступления.

Как усматривается из обвинительного заключения, М. обвиняется в незаконном приобретении и хранении без цели сбыта наркотических средств в значительном размере.

При этом даты инкриминируемого ему преступления указаны различные, а именно, согласно обвинительному заключению: 24 марта 2017 года М. решил совершить незаконные приобретение и хранение наркотических средств для личного потребления, без цели сбыта, для этого 24 марта 2017 года заказал наркотическое средство для личного потребления и в этот же день, 24 марта 2017 года незаконно приобрел наркотическое средство, которое стал незаконно хранить. 24 апреля 2017 года М. остановили сотрудники УПК МВД по РМ и в тот же день, то есть 24 марта 2017 года, в период с 17 часов 55 минут до 18 часов 25 минут в ходе личного досмотра наркотическое вещество было обнаружено и изъято.

Суд пришел к обоснованному выводу, что обвинительное заключение составлено с нарушением статьи 220 УПК РФ.

В апелляционном порядке постановление суда не обжаловалось.

Впоследствии приговором Пролетарского районного суда г. Саранска М. осужден по части 1 статьи 228 УК РФ.

Постановлением Ромодановского районного суда от 18 октября 2017 года возвращено прокурору района уголовное дело по обвинению С.Ф.Н. в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 260 УК РФ.

Органами предварительного следствия С.Ф.Н. обвинялся в том, что он, являясь лесничим Чамзинского участкового лесничества, в декабре 2016 года по просьбе П.П.П., злоупотребляя своим должностным положением, из корыстных побуждений заверил последнего о продаже ему якобы выписанного в счет зарплаты леса породы сосна, подтвердив наличие всех необходимых разрешающих документов. П.П.П. совместно с сыном в указанном Л.Ю.А. по просьбе С.Ф.Н. квартале произвел рубку деревьев породы сосна, причинив ущерб лесному фонду на сумму 282 843 руб.

Суд указал, что статья 260 УК РФ имеет бланкетный характер, однако в обвинительном заключении отсутствуют ссылки на конкретные нормы Лесного кодекса РФ.

Указанное нарушение, по мнению суда, создает неопределенность в сформулированном обвинении, не позволяет определить пределы судебного разбирательства, а потому нарушает право обвиняемого на защиту.

В апелляционном порядке судебное постановление не обжаловано.

Впоследствии С.Ф.Н. осужден по части 3 статьи 260 УК РФ.

В определенных случаях место и время совершения преступления могут уточняться самим судом без возвращения уголовного дела прокурору, что не влечет нарушения пределов судебного разбирательства (например, место создания преступного сообщества), но только при условии, что место и время совершения преступления не являются конструктивными признаками состава преступления. Степень их конкретизации, как и других обстоятельств совершения преступления, зависит от конкретного уголовного дела.

Постановлением Атюрьевского районного суда от 20 июня 2018 года возвращено прокурору Атюрьевского района уголовное дело в отношении М.А.М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 УК РФ.

Принимая решение о возвращении уголовного дела в отношении М.А.М. прокурору, суд указал, что в постановлении о предъявлении обвинения и в обвинительном заключении в фабуле обвинения местом совершения М.А.М. преступления указано село Атюрьево Республики Мордовия, <...>, что противоречит материалам уголовного дела и данным, установленным в ходе судебного следствия, согласно которым преступление совершено по адресу: Республика Мордовия, Атюрьевский район, дер. <...>. Такое нарушение уголовно-процессуального закона, по мнению суда, является существенным и не может быть устранено судом, поскольку его устранение отнесено к исключительной компетенции органов предварительного расследования.

Однако с утверждением суда первой инстанции о наличии таких нарушений по настоящему делу суд апелляционной инстанции не согласился.

В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 220 УПК РФ, в обвинительном заключении следователь указывает, в том числе, место и время совершения преступления и другие обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела.

Из постановления о предъявлении М.А.М. обвинения и обвинительного заключения в отношении него в части предъявленного обвинения в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 105 УК РФ, следует, что "...08.03.2018 года в период времени примерно с 20 час. до 20 час. 15 мин. в доме, расположенном по адресу: Республика Мордовия, Атюрьевский район, дер. <...>, между П.В.В. и М.А.М. возникла ссора. В это время у М.А.М. возник преступный умысел, направленный на убийство П.В.В. Реализуя свой преступный умысел, 08.03.2018 в период времени примерно с 20. час. до 20 час. 15 мин., Максимов А.М. в доме, расположенном по адресу: Республика Мордовия, Атюрьевский район, <...>, удерживая нож в руке, с достаточной силой нанес данным ножом один удар в область передней поверхности грудной клетки П.В.В."

Суд первой инстанции пришел к выводу, что в обвинительном заключении имеются противоречивые данные о месте совершения преступления.

Однако из фабулы обвинения с очевидной ясностью следует, что конфликт между подсудимым и потерпевшим, начавшись по одному адресу, продолжился и привел к гибели последнего по этому же адресу, т.е. стороны преступления из дер. <...> Атюрьевского района Республики Мордовия в другое место не перемещались, согласно обвинению, смертельный удар ножом П.В.В. М.А.М. нанес одновременно с началом конфликта - 20 час. - 20 час. 15 мин. в этом же месте, где они и находились изначально.

Данные обстоятельства позволяют прийти к выводу, что в фабуле обвинения М.А.М. во втором упоминании адреса совершения преступления слова "дер. <...>" пропущены ввиду технической ошибки; это не отменяет самого факта совершения преступления именно в этой деревне и в этом доме, что никем не оспаривалось и было подтверждено в ходе судебного следствия.

В силу изложенного, судебная коллегия не усмотрела каких-либо препятствий для рассмотрения дела в отношении М.А.М. судом и отменила постановление.

Характер и размер вреда, причиненного преступлением

Установление как характера, так и размера вреда, причиненного преступлением (пункт 4 части 1 статьи 73 УПК РФ), является необходимым условием вынесения законного и обоснованного решения об осуждении лица за хищение.

Без установления характера и размера вреда, причиненного преступлением, в ряде случаев просто невозможно установить, являлось ли содеянное преступлением, значительный ли ущерб причинен потерпевшему, в каком размере подлежат удовлетворению исковые требования и т.п.

Постановлением Пролетарского районного суда г. Саранска от 28 июня 2017 года прокурору района возвращено уголовное дело по обвинению Ф.М.В. и О.Д.С.

Органами предварительного следствия Ф.М.В. и О.Д.С. обвинялись в совершении 31 октября 2016 года группой лиц по предварительному сговору тайного хищения имущества потерпевшего Б.Б.С., причинив ему значительный ущерб в размере 9500 руб.

Основанием для принятия судом решения послужило отсутствие в деле данных о том ущербе, который реально причинен потерпевшему. К такому выводу суд пришел, изучив материалы уголовного дела, направленного для рассмотрения в порядке главы 40 УПК РФ.

В судебном заседании оба подсудимых согласились с предъявленным обвинением, в том, что совершили хищение на сумму 9500 руб. Однако в заявлении Б.Б.С., с которым он обратился в правоохранительные органы, значилось, что у него похищено имущество на сумму 9950 руб. Эта же сумма фигурировала в показаниях, данных Б.Б.С. в качестве потерпевшего, в показаниях О.Д.С. и Ф.М.В., показаниях законного представителя Ф.М.В. Уголовное дело также возбуждено по факту хищения имущества на сумму 9950 руб.

Суд первой инстанции отклонил заявление Б.Б.С., направленное им в суд посредством электронной связи, в котором Б.Б.С. заявил об ошибочном указании суммы 9950 руб., поскольку адрес, указанный в заявлении, не совпадал с адресом, указанным в обвинительном заключении, а оригинал заявления в суд не поступал.

Постановление суда в апелляционном порядке в вышестоящую инстанцию не обжаловано.

Постановлением Ромодановского районного суда от 3 августа 2017 года уголовное дело в отношении Х.М.А., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1.1 статьи 293 УК РФ, возвращено прокурору района

Х.М.А. обвинялся органами предварительного следствия в том, что 16 ноября 2015 года, являясь директором по административно-хозяйственной части Ромодановского аграрного техникума, ненадлежащим образом исполняя свои должностные обязанности, он допустил обрушение плит перекрытия в здании общежития техникума, чем причинил особо крупный ущерб в размере 17 885 465 руб.

Суд признал, что в нарушение пункта 4 части 2 статьи 73 УПК РФ, пункта 3 части 1 статьи 220 УПК РФ не установлен размер фактического ущерба, причиненного в результате обрушения.

В постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении было указано, что причинен особо крупный ущерб в сумме 17 885 465 руб. Вместе с тем, в судебном заседании эксперт показал, что при определении суммы ущерба он не принял во внимание разрушения в подвальном помещении общежития и не оценил их.

В апелляционном порядке принятое судом решение признано законным и обоснованным.

Постановлением Ленинского районного суда г. Саранска от 27 июня 2017 года принято решение о направлении уголовного дела в отношении Ф.Р.А. и А.Р.Д. прокурору.

Органом предварительного расследования Ф.Р.А. обвинялся в совершении мошенничества, а А.Р.Д. обвиняется в пособничестве на мошенничество, то есть приобретении права на чужое имущество путем обмана в крупном размере.

Как установили органы предварительного следствия в июне 2008 года Ф.Р.А. Ф.Р.А. решил воспользоваться особенностями законодательства Российской Федерации о предоставлении гражданам в собственность земельных участков для ведения личного подсобного хозяйства и незаконно безвозмездно приобрести право собственности на земельный участок 34а в с. Аксеново путем обмана должностных лиц Управления Федеральной регистрационной службы по Республике Мордовия.

Постановление о возвращении дела прокурору суд мотивировал несоответствием квалификации, данной действиям Ф.Р.А., органами предварительного следствия, фактическим обстоятельствам, изложенным в обвинительном заключении. По мнению суда, из предъявленного обвинения не видно, в чью пользу обращено имущество, не описан корыстный мотив при квалификации действий по статье 159 УК РФ, неконкретно установлен причиненный ущерб. Кроме того, имеются основания квалифицировать действия обвиняемых как более тяжкое преступление. При этом суд усмотрел, что действия А.Р.Д., в то время, когда его право как главы администрации самостоятельно и единолично предоставлять земельные участки было утрачено в связи с вступлением в силу Земельного кодекса Российской Федерации, явно выходили за пределы его полномочий, могли повлечь существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества и государства, а Ф.Р.А. склонил его к совершению указанных действий.

По утверждению суда, во время предварительного следствия допущены существенные нарушения законодательства, неправильное применение уголовного закона, которые не могут быть устранены при рассмотрении дела.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции о том, что описание в обвинительном заключении инкриминируемого Ф.Р.А. и А.Р.Д. преступления создает неустранимые в судебном заседании препятствия для рассмотрения уголовного дела по существу предъявленного обвинения. Обвинительное заключение соответствовало предъявляемым законом требованиям.

Принимая решение о возвращении уголовного дела, суд не учел, что указанное в постановлении нарушение в части неконкретного объема причиненного ущерба может быть устранено в ходе судебного разбирательства, что не нарушит ничьих процессуальных и конституционных прав и не исключает возможности для принятия судом решения по делу.

Решение о наличии более тяжкого обвинения суд первой инстанции не мотивировал.

Основания для предъявления более тяжкого обвинения

Постановлением Ромодановского районного суда от 22 марта 2017 года уголовное дело по обвинению К.М.М. в совершении преступления, предусмотренного пунктом "а" части 3 статьи 111 УК РФ; И.Б.М. в совершении преступлений, предусмотренных пунктом "а" части 3 статьи 111 УК РФ, пунктом "б" части 2 статьи 158 УК РФ возвращено прокурору.

Обосновывая принятое решение, суд указал, что из показаний потерпевшего Т.Н.В. следует, что после нанесения ему К. и И. ножевых ранений, они забрали из бардачка его машины денежные средства. Допрошенный в качестве подозреваемого И. не отрицал, что потерпевший предлагал им автомобиль и деньги, после чего К. взяла из бардачка машины 40 тысяч рублей. Обвиняемая К.М.М. показала, что Т.Н.В. передал им деньги в сумме 40 000 рублей. Таким образом, обвиняемые И.Б.М. и К.М.М. не отрицают факт изъятия денег у потерпевшего Т.Н.В., указывая лишь на разную с потерпевшим сумму денег,

В ходе предварительного расследования не дана какая-либо оценка факту изъятия И.Б.М. и К.М.М. у потерпевшего Т.Н.В. денежных средств, органами предварительного следствия не дано. Органы предварительного следствия квалифицировали действия К.М.М. и И.Б.М. по факту причинения ножевых ранений Т.Н.В. квалифицированы по п. "а" ч. З ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

По мнению суда, предъявленное И.Б.М. и К.М.М. обвинение по вышеуказанной статье УК РФ не охватывает их действия по изъятию денежных средств у потерпевшего.

Таким образом, фактические обстоятельства дела, изложенные в обвинительном заключении, свидетельствуют о наличии оснований квалифицировать действия обвиняемых К.М.М. и И.Б.М. как более тяжкого преступления.

Как показало обобщение, суды не всегда правильно оценивали приведенные в обвинении фактические обстоятельства, делая неверные выводы о наличии оснований для квалификации действий обвиняемого как более тяжкое преступление, тем самым допуская неправильное применение уголовного закона.

Постановлением Ленинского районного суда г. Саранска от 21 августа 2017 года уголовное дело в отношении М.Н.Н., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 111 УК РФ, возвращено прокурору Ленинского района г. Саранска для устранения препятствий к его рассмотрению судом.

По мнению суда, установленные им фактические обстоятельства на основании исследованных материалов - показаний потерпевшего М.Г.Н., заключений судебно-медицинских экспертиз от 06.06.2016 и 23.03.2017 и медико-криминалистической экспертизы от 30.03.2017, а также показаний свидетелей Я.Н.И., М.Н.Н., Ф.Н.П. и К.М.В., приведенных в обжалуемом постановлении, указывают на наличие оснований квалифицировать действия подсудимого М.Н.Н., как более тяжкое преступление, поскольку свидетельствуют о причастности к нанесению ударов потерпевшему как М.Н.Н., так и М.И.Н. Поэтому суд посчитал допущенное нарушение закона существенным, которое не может быть устранено в ходе судебного разбирательства и исключает возможность постановления судом законного и обоснованного решения.

Суд апелляционной инстанции признал несостоятельным вывод суда о наличии препятствий для рассмотрения дела.

Вывод суда о причастности не только обвиняемого М.Н.Н., но и иного лица к умышленному причинению тяжкого вреда здоровью потерпевшего М.Г.Н., противоречил исследованным судом доказательствам.

Заключениями судебно-медицинских экспертиз было установлено, что причиненные потерпевшему телесные повреждения образовались в результате нанесения ему ударов именно в область головы (от не менее чем однократного воздействия).

Однако, исходя из тех доказательств, которые были исследованы судом, лишь показания потерпевшего М.Г.Н. в судебном заседании свидетельствуют о нанесении ему ударов ногами в область головы как подсудимым М.Н.Н., так и его братом М.И.Н.

Показания потерпевшего М.Г.Н., содержащиеся в протоколе проверки его показаний на месте, который тоже исследовался в судебном заседании, являются не достаточно конкретными, поскольку в них лишь в общем отражено о том, что М.Н.Н. и М.И.Н. стали наносить удары руками и ногами ему и Я.Н.И. по различным частям тела, в том числе по голове.

Допрошенные в судебном заседании свидетели М.Н.В. (жена потерпевшего), К.М.В. (брат жены потерпевшего) и Ф.Н.П. (племянница жены потерпевшего) сообщили только о том, что потерпевшего избили именно братья М. - Н. и И., вдвоем наносившие тому удары. При этом названные свидетели абсолютно не конкретизировали локализацию нанесения каждым из братьев ударов потерпевшему, и суд эти вопросы у свидетелей не выяснял.

Показания свидетеля Я.Н.И. в судебном заседании насчет нанесения братьями М.Н.Н. и М.И.Н. ударов в голову потерпевшему М.Г.Н. носят исключительно предположительный характер, так как Я.Н.И., не отрицая сам факт нанесения ударов М.И.Н. потерпевшему, на вопрос государственного обвинителя пояснил, что лишь предполагает, что М.И. наносил удары в голову М.Г., так как удары сыпались отовсюду.

Из показаний подсудимого М.Н.Н. на предварительном следствии, оглашенных в суде в соответствии со статьей 276 УПК РФ, которые он полностью подтвердил в судебном заседании, следует, что именно он один нанес все удары в голову потерпевшему М.Г.Н., его брат М.И. в область головы М.Г. ударов не наносил, а только ударил потерпевшего несколько раз ногой в живот.

Аналогичные показания на предварительном следствии, оглашенные в суде в соответствии со статьей 281 УПК РФ с согласия сторон из-за неявки свидетеля в суд, давал и сам свидетель М.И.Н., отрицая нанесение ударов именно по голове потерпевшему М.Г.Н.

Заключение судебной медико-криминалистической экспертизы N МК-43/17 от 30.03.2017, на которое суд тоже сослался как на одно из доказательств, в обоснование своего вывода о возврате уголовного дела прокурору в связи с необходимостью квалифицировать действия обвиняемого как более тяжкое преступление, также никоим образом не свидетельствует о совершении М.Н.Н. инкриминируемого ему преступления с иным лицом, то есть в составе группы лиц.

К тому же суд привел в обжалуемом постановлении лишь незначительную часть выводов данного экспертного заключения, оставив без оценки иные выводы эксперта, изложенные в этом заключении.

Постановление Ленинского районного суда г. Саранска о возвращении уголовного дела в отношении М.Н.Н. прокурору отменено.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Саранска от 23 июня 2017 года уголовное дело в отношении А.А.В., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного пунктом "з" части 2 статьи 111 УК РФ, возвращено прокурору Октябрьского района г. Саранска Республики Мордовия для устранения препятствий к его рассмотрению судом и пересоставления обвинительного заключения.

А.А.В. органами предварительного расследования обвиняется в том, что 1 января 2017 года умышленно, на почве неприязненных отношений, будучи в состоянии алкогольного опьянения нанес С.И.В. ножом один удар в живот.

Согласно обвинению в результате умышленных действий А.А.В. С. была причинена одиночная слепая колото-резаная рана левой боковой области живота, проникающая в брюшную полость с повреждением левой почки, селезенки и левой прямой мышцы спины, осложненное гемоперитонеумом, геморрагическим шоком 3 степени, с причинением тяжкого вреда здоровью по признаку опасности для жизни.

В ходе судебного заседания путем исследования медицинских документов, допроса потерпевшего, его законного представителя, врача-хирурга установлено, что в результате имеющегося повреждения внутренних органов у потерпевшего Серова, в ходе проведенной неотложной операции были удалены внутренние органы, а именно левая почка и селезенка.

От потерпевшего поступило ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом.

Данное ходатайство суд удовлетворил, мотивируя следующим.

Обвинение А.А.В. в совершении им умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни Серова, составлено с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства, лишь по признаку опасности для жизни в момент причинения, без указания того факта, что в результате причиненного тяжкого вреда потерпевшему Серову наступила утрата внутренних органов организма потерпевшего, а именно почки и селезенки.

Законодатель в диспозиции статьи 111 УК РФ как обязательные признаки противоправного деяния заложены и последствия причинения тяжкого вреда здоровью человека, связанные как с потерей какого-либо органа, так и утратой его функций.

Отсутствие в обвинении А.А.В. указаний об истинных общественно опасных последствиях, наступивших в результате совершенного противоправного деяния в отношении потерпевшего С., нарушают законные интересы потерпевшего и исключают возможность для суда постановить как решение по заявленным потерпевшим исковым требованиям по возмещению причиненного вреда его здоровью, так и приговор в целом на основе данного обвинительного заключения.

В соответствии со статьей 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только по предъявленному обвинению и только в отношении обвиняемого, и предметом рассмотрения данного уголовного дела не может быть оценка оказанных медицинских услуг потерпевшему С., как об этом в своих возражениях на заявленное ходатайство обращает внимание государственный обвинитель, отчего и экспертная оценка действиям врача, оказывавшего медицинскую помощь С., не может являться предметом рассмотрения в ходе судебного разбирательства по делу.

Как установлено в судебном заседании, обвинительное заключение по делу составлено должностным лицом с нарушением статьи 220 УПК РФ, нарушение является существенным, неустранимым в ходе судебного производства и препятствует рассмотрению дела в суде, поскольку не позволяет суду реализовать возложенную на него Конституцией Российской Федерации функцию осуществления правосудия и постановления судом приговора или иного решения, отвечающего требованиям справедливости.

Обобщение показало, что суды допускают нарушения требований статьи 237 УПК РФ, которые выражаются в несоответствии выводов о наличии существенных нарушений уголовно-процессуального закона в ходе предварительного расследования фактическим обстоятельствам из-за неправильной оценки материалов уголовных дел.

Обвинительные заключения по следующим уголовным делам ошибочно признавались судами составленными с нарушением требований уголовно-процессуального закона.

Так, постановлением Старошайговского районного суда от 21 июля 2017 г. прокурору Старошайговского района Республики Мордовия возвращено для передачи по подследственности и производства дознания в общем порядке уголовное дело в отношении Б.О.Н., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 222.1 УК РФ.

Органом предварительного расследования Б.О.Н. обвинялся в том, что в 1986 году в доме родителей обнаружил металлическую банку с порохом, принадлежащим его умершему в 1971 году отцу, которую стал хранить в доме Ц.Г.Н. Согласно заключению эксперта, вещество, содержащееся в банке, является промышленно изготовленным бездымным порохом марки "Сокол".

Постановление судьи от 21 июля 2017 г. о возвращении уголовного дела прокурору мотивировано тем, что в экспертном заключении не сделан вывод о том, является ли представленное на экспертизу вещество взрывчатым, исходя из срока его хранения и качества.

По утверждению суда, допущенное нарушение не может быть устранено при рассмотрении дела в судебном заседании.

Суд апелляционной инстанции признал, что вывод суда первой инстанции нельзя признать правильным.

Дознаватель поставил перед экспертом следующий вопрос: "Является ли представленное вещество взрывчатым? Если да, то каким именно?"

Согласно выводу эксперта, "представленное сыпучее вещество массой 66 г. является промышленно изготовленным бездымным порохом марки "Сокол" и относится к взрывчатым веществам метательного действия". При этом не имеет значения конкретный срок хранения представленного на экспертизу вещества, поскольку по результатам экспертизы, проведенной в настоящее время, подтверждены свойства этого вещества, характеризующие порох.

Согласно пункту 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2002 года N 5 "О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств", под взрывчатыми веществами следует понимать химические соединения или механические смеси веществ, способные к быстрому самораспространяющемуся химическому превращению, взрыву без доступа кислорода воздуха. К ним, в том числе, относится порох. Соответственно вещество, признанное порохом, по определению является взрывчатым веществом. Такие выводы также присутствуют в заключении эксперта.

Апелляционная инстанция отменила постановление суда.

Впоследствии приговором Старошайговского районного суда от 8 ноября 2017 года Б.О.Н. осужден по части 1 статьи 222.1 УК РФ.

Постановлением Пролетарского районного суда г. Саранска от 6 февраля 2017 года прокурору района возвращено уголовное дело в отношении М.С.А., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 318 УК РФ.

В обоснование принятого решения суд сослался на то, что обвинительное заключение по уголовному делу в отношении М.С.А. составлено с нарушением требований статьи 220 УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основании данного заключения.

В апелляционном представлении государственный обвинитель, выражая несогласие с судебным постановлением, ссылался на соответствие обвинительного заключения требованиям закона, поскольку в нем указаны существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, а также формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи УК РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление.

Кроме того, обращал внимание, что из постановления суда не представляется возможным установить, какие, по мнению суда, конкретные обстоятельства совершения преступления, которые препятствуют рассмотрению уголовного дела судом, не указаны, и какие допущенные нарушения закона должен устранить прокурор при получении уголовного дела из суда.

Суд апелляционной инстанции согласился с доводами апелляционного представления и признал, что постановление суда первой инстанции о возвращении уголовного дела по обвинению М.С.А. прокурору не мотивировано. Как следует из обжалуемого постановления, суд ссылается на необходимость изложить в обвинительном заключении объективную и субъективную стороны преступления, однако делается абстрактный вывод, что конкретные обстоятельства совершения преступления в обвинительном заключении не указаны. Суд в постановлении не указал, какие требования статьи 220 УПК РФ при составлении обвинительного заключения нарушены, и что конкретно необходимо выполнить прокурору, следственным органам, чтобы восполнить обвинительное заключение (т. 1 л.д. 170).

Апелляционная инстанция пришла к выводу, что в обвинительном заключении изложено существо обвинения, с полным изложением события преступления, указаны мотивы, цели и последствия правонарушения. Также в обвинительном заключении изложена и субъективная сторона правонарушения, что позволяет принять по уголовному делу в отношении М.С.А. законное и обоснованное решение по существу.

Впоследствии М.С.А. приговором того же суда от 21 апреля 2017 года осужден к условной мере наказания.

Нарушения процессуального характера

Под допущенными при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта нарушениями требований уголовно-процессуального закона следует понимать не только нарушения требований, предъявляемых непосредственно к обвинительному заключению либо акту, предусмотренных ст.ст. 220, 225 УПК РФ, но и все существенные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные органами предварительного расследования - "... если на досудебных стадиях производства по уголовному делу имели место нарушения норм уголовно-процессуального закона, то ни обвинительное заключение, ни обвинительный акт не могут считаться составленными в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Уголовное дело подлежит возвращению прокурору по основанию, предусмотренному пунктом 1 части 1 статьи 237 УПК РФ как в связи с вышеперечисленными нарушениями требований статьи 220 УПК РФ, так и в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, касающимися нарушений самой процедуры уголовного преследования, и, как следствие, ущемлением процессуальных прав участников уголовного судопроизводства, таких, например, как права обвиняемого знать, в чем он обвиняется, пользоваться помощью защитника, пользоваться помощью переводчика бесплатно, представлять доказательства, знакомиться по окончании дознания и предварительного следствия со всеми материалами уголовного дела и ряд других прав (статья 47 УПК РФ).

В любом случае, чтобы служить основанием вернуть уголовное дело прокурору, нарушение уголовно-процессуального закона должно удовлетворять одновременно следующим условиям: а) ущемлять права участников уголовного судопроизводства; б) препятствовать рассмотрению дела, поскольку его невозможно устранить в судебном заседании; в) исключать возможность постановить законный и обоснованный приговор, что не всегда учитывается судами.

Анализ судебной практики показывает, что сложности в применении статьи 237 УПК РФ в большинстве своем связаны с оценкой существенности, неустранимости процессуальных нарушений, допущенных органами предварительного расследования на досудебных стадиях уголовного процесса, и возможности разрешить уголовное дело при наличии таких процессуальных нарушений.

Постановлением Ленинского районного суда г. Саранска от 2 февраля 2017 года прокурору района в порядке статьи 237 УПК РФ направлено уголовное дело в отношении Ш.Н.И.

Органами предварительного следствия Ш.Н.И., 30 января 2002 года рождения, обвинялась в совершении преступления, предусмотренного пунктом "в" части 2 статьи 158 УК РФ.

Суд первой инстанции признал, что в ходе расследования уголовного дела допущены нарушения норм уголовно-процессуального закона, в связи с которыми по делу невозможно принять законное и обоснованное решение.

Согласно частям 1 и 5 статьи 172 УПК РФ, обвинение должно быть предъявлено лицу не позднее 3 суток со дня вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого в присутствии защитника, если он участвует в деле. При этом следователь разъясняет обвиняемому существо предъявленного обвинения, а также его права, предусмотренные статьей 47 УПК РФ, что удостоверяется подписями обвиняемого, его защитника и следователя с указанием даты и времени предъявленного обвинения.

В соответствии с частью 1 статьи 173 УПК РФ следователь допрашивает обвиняемого немедленно после предъявления ему обвинения.

В силу статьи 48 УПК РФ, по уголовным делам о преступлениях несовершеннолетних к участию в уголовном деле привлекаются их законные представители в порядке, установленном статьями 426 и 428 УПК РФ, а исходя из требований статьи 425 УПК РФ, участие защитника по уголовным делам в отношении несовершеннолетних является обязательным.

Между тем из протокола допроса несовершеннолетнего обвиняемого следует, что допрос Ш.Н.И. был проведен в период с 10 час. 50 мин. по 11 час. 55 мин. 20 декабря 2016 года.

В судебном заседании как Ш.Н.И., так и ее защитник, законный представитель, педагог сообщили суду, что 20 декабря 2016 года все указанные лица при проведении допроса не участвовали, а лишь в разное время расписались в протоколе допроса несовершеннолетней обвиняемой. Следователь Ш.Н.К. не отрицала указанного обстоятельства.

Таким образом, суд правомерно признал, что при допросе несовершеннолетней обвиняемой Ш.Н.И. допущено такое существенное нарушение норм уголовно-процессуального закона, которое невозможно устранить в судебном заседании, а составленное обвинительное заключение по делу с подобными допущенными нарушениями исключает возможность постановить законное и обоснованное решение.

Постановлением Ленинского районного суда г. Саранска от 19 апреля 2017 года прокурору района направлено уголовное дело в отношении Д.К.Е. и Я.Р.К.

Вопрос о возвращении уголовного дела прокурору разрешен судом в судебном заседании по собственной инициативе.

Суд признал, что в нарушение требований подпункта "г" пункта 1 части 2 статьи 151 УПК РФ о производстве предварительного следствия по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях несовершеннолетних следователями Следственного Комитета Российской Федерации обвинение несовершеннолетнему Д.К.Е. по пункту "а" части 2 статьи 161 УК РФ предъявлено следователем отдела по расследованию преступлений на территории Ленинского района СУ УМВД России по го Саранск. Этот же следователь составил обвинительное заключение, которое утвердил заместитель прокурора Ленинского района г. Саранска.

Таким образом обвинительное заключение составлено по делу, в ходе которого допущено существенное нарушение уголовно-процессуального закона, что послужило основанием для возвращения уголовного дела прокурору.

Постановление в апелляционном порядке не обжаловано.

В отдельных случаях суд неверно признавал нарушенными нормы уголовно-процессуального закона.

Постановлением Рузаевского районного суда от 30 ноября 2016 года прокурору республики возвращено уголовное дело в отношении Б.В.К., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 199.1 УК РФ.

Б.В.К. являлся депутатом Совета депутатов Палаевского сельского поселения Рузаевского муниципального района Республики Мордовия.

14 августа 2015 года следователь по особо важным делам 2-го отделения отдела по расследованию особо важных дел Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Мордовия возбудил уголовное дело по части 2 статьи 199.1 УК РФ.

10 мая 2016 года руководитель Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Мордовия вынес постановление о привлечении Б.В.К. в качестве обвиняемого по части 2 статьи 199.1 УК РФ.

18 июля 2016 года следователь по особо важным делам второго отделения отдела по расследованию особо важных дел Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Мордовия вынес постановление о переквалификации преступления с части 2 статьи 199.1 УК РФ на часть 1 статьи 199.1 УК РФ. В тот же день следователь вынес постановление о привлечении Б.В.К. в качестве обвиняемого по части 1 статьи 199.1 УК РФ.

Суд в качестве одного из оснований принятия им решения о направлении дела прокурору признал, что при расследовании уголовного дела нарушены требования пункта 1 части 1 статьи 447 УПК РФ. Согласно ему в отношении депутатов выборных органов местного самоуправления применяется особый порядок производства по уголовным делам, в соответствии с которым решение вопроса о возбуждении уголовного дела либо о привлечении лица в качестве обвиняемого, если уголовное дело было возбуждено в отношении других лиц или по факту совершения деяния, содержащего признаки преступления, принимается руководителем Следственного органа Следственного комитета Российской Федерации по субъекту Российской Федерации.

Судебная коллегия не согласилась с выводами суда.

На основании части 1 статьи 450 УПК РФ после возбуждения уголовного дела либо привлечения лица в качестве обвиняемого в порядке, установленном статьей 448 УПК РФ, следственные и иные процессуальные действия в отношении такого лица производятся в общем порядке с изъятиями, установленными уголовно-процессуальным законом. Указанные изъятия касаются процедуры задержания (статья 449 УПК РФ), избрания мер пресечения (статьи 450 УПК РФ), осуществления ряда следственных действий по решению суда, если лицо, обладающее особым статусом, не привлечено в качестве обвиняемого либо в отношении него не возбуждено уголовное дело.

Таким образом, фактом привлечения депутата соответствующим должностным лицом в качестве обвиняемого снимается статус процессуальной неприкосновенности, чтобы в дальнейшем осуществлять в отношении лица уголовное судопроизводство в общем порядке.

Б.В.К. в качестве обвиняемого привлечен надлежащим должностным лицом - руководителем Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Мордовия. Поэтому подлежали применению положения статьи 450 УПК РФ о продолжении следствия в общем порядке.

В Определении от 7 февраля 2008 года N 157-О-О Конституционный Суд Российской Федерации отметил, что повторное рассмотрение вопроса о возбуждении уголовного дела или о привлечении лица в качестве обвиняемого в порядке статьи 448 УПК РФ возможно лишь в том случае, когда в ходе расследования уголовного дела происходит изменение квалификации деяния, которое может повлечь ухудшение положения этого лица. Усложненный по сравнению с обычным порядок возбуждения уголовного дела либо привлечения лица в качестве обвиняемого выступает в качестве начального элемента процедурного механизма осуществления уголовного преследования депутатов и способа обеспечения их неприкосновенности.

При изложенных обстоятельствах суд апелляционной инстанции согласился с доводами апелляционного представления о необоснованном возвращении уголовного дела прокурору.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Саранска от 24 ноября 2017 года возвращено прокурору уголовное дело в отношении Ш.Г.В., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных пунктом "в" части 2 статьи 158 УК РФ.

Основанием принятого судом первой инстанции решения о возвращении уголовного дела прокурору послужило то обстоятельство, что обвиняемый Шмельков Г.В. был ознакомлен с материалами уголовного дела совместно с защитником, от услуг которого он отказался, и это дало суду основания сделать вывод о нарушении права обвиняемого Ш.Г.В. на защиту.

Однако судебная коллегия признала, что данный вывод суда не основан на материалах дела.

Обвиняемому Ш.Г.В. по его ходатайству с момента задержания 11 июня 2017 года был предоставлен адвокат Куприянова Н.А.

В дальнейшем 18 сентября 2017 года Ш.Г.В. отказался от услуг адвоката Куприяновой Н.А., поскольку, как следует из его заявления, она его не устраивала.

После этого Ш.Г.В. 4 октября 2017 года был назначен адвокат Кильмаев А.А., от которого Ш.Г.В. 19 октября 2017 года также отказался, не объяснив причин.

В этот же день по заявлению Ш.Г.В. ему был предоставлен адвокат Карпушкин С.И.

В ходатайстве, датированным 25 октября 2017 года, Ш. отказался от адвоката Карпушкина С.И. в связи с тем, что он "ему не доверяет".

Суд, возвращая дело прокурору, не принял во внимание тот факт, что Ш.Г.В. фактически без достаточных оснований неоднократно отказывался от назначенных ему адвокатов, при этом сам он не ходатайствовал о назначении ему конкретного адвоката. Ни сам Ш.Г.В., ни его родственники не заключали соглашение с каким-либо адвокатом.

В соответствии с частями 1, 2 статьи 52 УПК РФ обвиняемый вправе в любой момент отказаться от помощи защитника. Однако при этом отказ от защитника не обязателен для дознавателя, следователя и суда.

Как следует из показаний обвиняемого Ш.Г.В. на предварительном слушании, он передал свое ходатайство об отказе от адвоката Карпушкина С.И. 25 октября 2017 года, когда следователь приходил к нему для объявления об окончании предварительного следствия.

Из материалов дела видно, что на следующий день обвиняемый Ш.Г.В. был ознакомлен с материалами уголовного дела совместно с адвокатом Карпушкиным С.И., при этом никаких заявлений, в том числе и об отказе от адвоката, от обвиняемого Ш.Г.В. не поступало, что видно из протокола ознакомления обвиняемого с материалами уголовного дела.

Таким образом, даже если учесть, что ходатайство Ш.Г.В. действительно было передано следователю 25 октября 2017 года, следователь в полном соответствии с положениями части 2 статьи 52 УПК РФ имел право ознакомить обвиняемого с материалами дела совместно с адвокатом Карпушкиным С.И. Невынесение следователем отдельного постановления об отказе в удовлетворении ходатайства Ш.Г.В. судебная коллегия не признала существенным нарушением уголовно-процессуального законодательства, влекущим возвращение уголовного дела прокурору.

В материалах дела отсутствуют сведения о том, что адвокат Карпушкин С.И. оказывал юридическую помощь обвиняемому Ш.Г.В. ненадлежащим образом, не привел таких сведений и обвиняемый Ш.Г.В. Каких-либо обстоятельств, исключающих участие адвоката Карпушкина С.И. в качестве защитника, предусмотренных статьей 72 УПК РФ, не имеется.

Поэтому судебная коллегия не нашла нарушений уголовно-процессуального закона, в том числе и права обвиняемого на защиту, со стороны следователя.

Также судебная коллегия отметила, что суд первой инстанции был вправе дополнительно ознакомить Ш.Г.В. с материалами уголовного дела в соответствии с частью 6 статьи 236 УПК РФ. Кроме того, Ш.Г.В. не был лишен возможности заявить те или иные ходатайства на стадии предварительного слушания, однако не сделал этого.

Судебное постановление отменено, а уголовное дело направлено на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции со стадии предварительного слушания.

Основания возвращения прокурору уголовных дел с сокращенной формой дознания

Согласно пункту 4 статьи 226.9 УПК РФ при поступлении возражений какой-либо из сторон против дальнейшего производства по делу, дознание по которому производилось в сокращенной форме, с применением особого порядка судебного разбирательства, а равно по собственной инициативе в случае установления обстоятельств, препятствующих постановлению законного, обоснованного и справедливого приговора, в том числе при наличии достаточных оснований полагать самооговор подсудимого, судья выносит постановление о возвращении уголовного дела прокурору для передачи по подследственности и производства дознания в общем порядке.

Постановлением Зубово-Полянского районного суда от 5 апреля 2017 года прокурору района возвращено уголовное дело в отношении К.В.М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 228 УК РФ.

В ходе судебного заседания поступили сведения о смерти подсудимого К.В.М. Представитель потерпевшего заявил ходатайство о рассмотрении дела в общем порядке, выражая несогласие с предъявленным его брату обвинением. Поэтому суд принял решение направить дело прокурору.

ГАРАНТ:

Нумерация пунктов приводится в соответствии с источником

2. Отсутствие данных о вменяемости лица

Согласно части 1.1 статьи 237 УПК РФ при наличии обстоятельств, указанных в статье 226.2 и части четвертой статьи 226.9 настоящего Кодекса, судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для передачи его по подследственности и производства дознания в общем порядке.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Саранска от 22 мая 2018 года уголовное дело в отношении З.С.Ю., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 314.1 УК РФ, возвращено прокурору района.

З.С.Ю. органом дознания обвиняется в том, что он, являясь лицом, в отношении которого установлен административный надзор, в период с 3 мая 2016 года по 21 февраля 2018 года неоднократно нарушал административные ограничения, установленные ему судом.

Как следует из материалов дела, подсудимый З.С.Ю. страдает органическим расстройством личности в связи со смешанными заболеваниями с умеренно выраженными эмоционально-волевыми расстройствами, им неоднократно перенесены травмы черепа.

В материалах дела имеется копия заключения амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы в отношении З.С.Ю., однако данная экспертиза произведена по другому уголовному делу в отношении подсудимого, как следует из заключения экспертов, вопрос о вменяемости подсудимого разрешен лишь на момент совершения им других деяний, имевших место в иной период.

Согласно пункту 2 части 1 статьи 226.2 УПК РФ, дознание не может производиться в сокращенной форме в случае, если имеются основания для производства о применении принудительных мер медицинского характера в порядке, установленном главой 51 УК РФ.

В данном случае в предусмотренном законом порядке не установлены как вменяемость подсудимого на момент совершения инкриминируемого ему преступления и способность самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве, так и то, имеются ли основания применить в отношении З.С.Ю. принудительные меры медицинского характера.

Вышеизложенные обстоятельства суд правомерно признал препятствующими постановлению законного, обоснованного и справедливого приговора в отношении З.С.Ю.

Таким образом, изучение результатов рассмотрения дел позволяет сделать вывод о том, что в ряде случаев решения о возвращении уголовных дел прокурору принимаются при отсутствии достаточных оснований для этого, без надлежащего анализа наличия или отсутствия нарушения, без оценки характера допущенного нарушения и возможности устранить его в судебном заседании.

Как видно из приведенных выше примеров, судьи не всегда принимают во внимание то обстоятельство, что часть 1 статьи 237 УПК РФ предусматривает обязательное условие, при котором возможно возвращение дела прокурору, а именно: указанные в пунктах 1 - 5 нарушения должны препятствовать рассмотрению дела судом, что влечет вынесение необоснованных судебных решений.

С целью избежать ошибок и исключить факты вынесения необоснованных решений о возвращении уголовных дел прокурору в порядке статьи 237 УПК РФ судам республики следует более внимательно изучать материалы уголовных дел, осуществлять постоянный мониторинг действующего законодательства и судебной практики.

Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Республики Мордовия