Аналитическая справка о работе Воронежского областного суда по рассмотрению гражданских и административных (по КАС РФ) дел в кассационном порядке за 6 месяцев 2018 года

За 6 месяцев 2018 года Воронежским областным судом рассмотрено кассационных жалоб и представлений по гражданским делам - 1114, по КАС РФ - 142:

с истребованием дела - 174;

отказано в передаче в суд кассационной инстанции - 940;

Возвращено без рассмотрения по существу - 292.

Рассмотрено президиумом - 30 дел:

С отменой судебного постановления - 28;

По 2 делам кассационные жалобы были оставлены без удовлетворения.

Отменено, изменено апелляционных определений судебной коллегией по гражданским делам - 12;

решений, определений мировых судей, апелляционных определений районных судов - 18.

Изучение кассационной практики показало, что причинами отмены судебных постановлений явились в основном следующие существенные нарушения норм материального и процессуального закона.

Б.М.М. обратился к мировому судье с заявлением о вынесении судебного приказа, в котором просил взыскать с П.В.А. задолженность по оплате юридической помощи по соглашениям об оказании юридических услуг от 24 октября 2016 г., от 19 января 2017 г., от 04 октября 2016 г., от 18 октября 2016 г., от 26 октября 2016 г. и от 27 февраля 2017 г. в размере 291 000 руб., госпошлину в сумме 3055 руб., всего 294 055 руб.

Судебным приказом мирового судьи судебного участка N 3 в Новоусманском судебном районе Воронежской области от 03 ноября 2017 г. с П.В.А. в пользу Б.М.М. была взыскана сумма задолженности по оплате юридической помощи по соглашениям об оказании юридических услуг от 24 октября 2016 г., от 19 января 2017 г., от 04 октября 2016 г., от 18 октября 2016 г., от 26 октября 2016 г. и от 27 февраля 2017 г. в размере 291 000 руб., госпошлина в сумме 3055 руб., всего 294 055 руб.

Отменяя судебный приказ мирового судьи от 03 ноября 2017 г., президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Статьей 122 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлен исчерпывающий перечень требований, по которым выдается судебный приказ.

Указанной нормой процессуального права предусмотрено, что судебный приказ выдается, если требование основано на сделке, совершенной в простой письменной форме.

В этом случае к заявлению должны быть приложены подлинные документы, подтверждающие заключение сделки, а также документы, имеющиеся у кредитора и подтверждающие наличие имеющегося обязательства.

Согласно статье 125 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации отсутствие документов, подтверждающих заявленное требование взыскателя, является основанием для отказа в принятии заявления о выдаче судебного приказа.

При вынесении судебного приказа судья должен проверить, не усматривается ли из представленных документов спора о праве, что в соответствии с пунктом 3 части 3 статьи 125 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации также является основанием для отказа в принятии заявления о выдаче судебного приказа.

По смыслу приведенных положений закона судебный приказ может быть вынесен мировым судьей только при документальном подтверждении заявленных требований, при этом представленные документы должны свидетельствовать о бесспорности требований заявителя.

Удовлетворяя заявление Б.М.М. о вынесении судебного приказа о взыскании с П.В.А. задолженности по оплате юридической помощи, мировой судья не учел вышеуказанные положения гражданского процессуального законодательства.

Как следовало из материалов дела, Б.М.М., обращаясь к мировому судье с заявлением о выдаче судебного приказа, в обоснование своих требований предоставил шесть соглашений об оказании юридических услуг, заключенных между ним. и П.В.А., а именно: соглашение от 24 октября 2016 г., соглашение от 19 января 2017 г., соглашение от 04 октября 2016 г., соглашение от 18 октября 2016 г., соглашение от 26 октября 2016 г., соглашение от 27 февраля 2017 г., из которых усматривалось, что Б.М.М. принял на себя обязанности по представлению интересов П.В.А. в Арбитражном суде Воронежской области и Девятнадцатом арбитражном суде, а П.В.А. обязанность за оказание юридической помощи уплачивать плату.

В п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2016 г. N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве" разъяснено, что мировой судья возвращает заявление о выдаче судебного приказа на основании части 1 статьи 125 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, если требования взыскателя вытекают из неисполнения или ненадлежащего исполнения нескольких договоров, за исключением требований к солидарным должникам, например, к основному должнику и поручителям.

Исходя из вышеизложенного, оснований для рассмотрения данных требований Б.М.М. в порядке приказного производства у мирового судьи не имелось.

Кроме того президиум указал, что из имеющихся в материалах дела документов не представлялось возможным бесспорно установить право взыскателя на получение заявленных к взысканию денежных сумм, а также о наличии у П.В.А. задолженности в указанной в судебном приказе сумме, поскольку приложенные к заявлению о вынесении судебного приказа соглашения об оказании юридических услуг, копии судебных актов не свидетельствовали о выполнении услуг, отсутствии претензий со стороны П.В.А. и его согласии с объемом выполненных услуг по представленным соглашениям, а также не определяли порядок и размер задолженности.

Имеющиеся в материалах дела копии определений и решений Арбитражного суда Воронежского области, протоколов судебных заседаний Арбитражного суда Воронежской области, копии апелляционной жалобы, заявления, поданного П.В.А. в Арбитражный суд Воронежской области, определений Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда, сами по себе, бесспорно не подтверждали ни объем выполненной Б.М.М. работы, ни размер задолженности.

В п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2016 г. N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве" разъяснено, что требования, рассматриваемые в порядке приказного производства, должны быть бесспорными. Бесспорными являются требования, подтвержденные письменными доказательствами, достоверность которых не вызывает сомнений, а также признаваемые должником.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 15 ноября 2007 г. N 785-О-О, положения гл. 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации "Судебный приказ" закрепляют упрощенный процессуальный порядок рассмотрения судами общей юрисдикции определенных категорий требований и, следовательно, направлены на защиту взыскателя по заявлению о выдаче судебного приказа. Согласно положениям абз.4 ст. 122 и п. 4 ч. 1 ст. 125 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вынесение судебного приказа возможно по требованиям, которые носят характер бесспорных. Наличие признаков спора о праве в каждом конкретном деле устанавливается судьей, рассматривающим заявление о выдаче судебного приказа, который при наличии сомнений в бесспорном характере заявленных требований в целях защиты прав и интересов ответчика отказывает в принятии заявления, что не лишает заявителя права предъявить данное требование в порядке искового производства.

(44 г-20/2018)

Территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Воронежской области обратилось в суд с иском к Г.Н.П. об истребовании земельного участка из чужого незаконного владения.

Исковые требования мотивировало тем, что в собственности ответчика находился земельный участок площадью 7470 кв. м с кадастровым номером (номер), расположенный по адресу: (адрес), который имел наложение на земли лесного фонда, а именно Левобережное участковое лесничество Пригородного лесничества.

Право собственности Российской Федерации на лесной участок общей площадью 50 612860 кв. м было зарегистрировано в установленном законом порядке, что подтверждалось свидетельством о государственной регистрации права от 22 мая 2008 г.

Поскольку спорный земельный участок, фактически являющийся частью участка лесного фонда, в силу закона не мог предоставляться в частную собственность, а решение о его переводе в категорию земель сельскохозяйственного назначения уполномоченным органом не принималось, истец просил истребовать из незаконного владения ответчика в собственность Российской Федерации этот земельный участок.

Решением мирового судьи судебного участка N 1 в Рамонском судебном районе Воронежской области от 23 декабря 2016 г. в удовлетворении заявленных исковых требований было отказано по основанию недоказанности наложения спорного земельного участка на земли лесного фонда.

Апелляционным определением Рамонского районного суда Воронежской области от 13 июля 2017 г. решение было оставлено без изменения, апелляционная жалоба третьего лица, не заявляющего самостоятельных исковых требований, - Управления лесного хозяйства Воронежской области на это решение - без удовлетворения.

Отменяя решение мирового судьи от 23 декабря 2016 г. и апелляционное определение Рамонского районного суда Воронежской области от 13 июля 2017 г., и направляя гражданское дело на новое рассмотрение мировому судье, президиум Воронежского областного суда исходил из следующего.

В ходе рассмотрения дела в суде кассационной инстанции было установлено, что ответчица по делу Г.Н.П. умерла, что подтверждалось копией актовой записи о смерти, представленной территориальным специализированным отделом ЗАГС г. Воронежа.

По сообщению нотариуса нотариального округа Кантемировского района Воронежской области Ц.О.Н. от 09 апреля 2018 г., с заявлением о принятии наследства по закону к имуществу умершей обратился супруг наследодателя Г.А.Н..

По общему правилу п. 1 статьи 1110 Гражданского кодекса Российской Федерации при наследовании имущество умершего переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства.

Согласно статье 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

Статьей 1113 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что наследство открывается со смертью гражданина.

В соответствии с положениями статьи 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации для приобретения наследства наследник должен его принять. Принятие наследником части наследства означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось. Принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации.

Таким образом, из изложенного следует, что к моменту вынесения решения судом первой инстанции материальная и процессуальная правоспособность ответчицы Г.Н.П. была прекращена в силу её смерти на основании п. 2 статьи 17 Гражданского кодекса Российской Федерации, и она выбыла из спорного правоотношения.

В то же время со дня её смерти, в силу закона на основании п. 4 статьи 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации принадлежавшее ей ранее имущество было признано принадлежащим Г.А.Н., принявшим наследство.

В соответствии с ч. 1 статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении, как смерть гражданина, суд допускает замену этой стороны ее правопреемником.

Вместе с тем, мировой судья судебного участка N 1 в Рамонском судебном районе Воронежской области процессуальную замену выбывшей стороны её правопреемником не произвел и 23 декабря 2016 г. рассмотрел иск по существу, тем самым разрешив вопрос относительно имущественных прав Г.А.Н. на спорный земельный участок, не привлекая его к участию в деле.

В силу п. 4 ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, является безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции.

(N 44 г-22/2018)

Администрация городского округа г. Воронеж обратилась в суд с иском к К.Л.М., К.Д.Ю. о прекращении права собственности на квартиру, прекращении права пользования квартирой, выселении.

В обоснование заявленных требований администрация городского округа г. Воронеж указала, что 01 апреля 2011 г. районной межведомственной комиссией, назначенной постановлением главы администрации Левобережного района г. Воронежа, жилое помещение, было отнесено к категории непригодных к дальнейшему проживанию, было определено, что дом подлежит сносу и отселению, поскольку его дефекты не могли быть устранены технически или их устранение было нецелесообразно.

Названный дом включен в перечень аварийных многоквартирных домов, подлежащих расселению в рамках Федерального закона от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства", муниципальной программы "Обеспечение доступным и комфортным жильем населения городского округа город Воронеж", утвержденной постановлением администрации городского округа г. Воронеж от 24 декабря 2013 г.

К.Л.М. и К.Д.Ю. являются собственниками квартиры в доме (соответственно в 3/4 долях и 1/4 доле).

28 января 2016 г. в адрес К.Л.М. было направлено уведомление о необходимости принятия решения о сносе или реконструкции дома согласно положениям части 10 статьи 32 Жилищного кодекса Российской Федерации, полученное ею лично 03 февраля 2016 г.

Постановлением администрации городского округа г. Воронеж от 14 июля 2016 г. "Об изъятии земельного участка под многоквартирным домом и жилых помещений в нем" постановлено изъять для муниципальных нужд земельный участок, расположенный под названным домом и жилые помещения в нем.

Данное постановление было направлено в адрес К.Л.М. 01 августа 2016 г. и было получено ею лично 06 августа 2016 г.

Согласно выписке из ЕГРПН от 25 января 2016 г. единоличным собственником указанной квартиры являлась К.Л.М.

В связи с выявлением факта регистрации 21 марта 2016 г. права собственности К.Д.Ю. на долю в названном жилом помещении, в его адрес 07 февраля 2017 г. также было направлено постановление администрации городского округа г. Воронеж от 14 июля 2016 г. "Об изъятии земельного участка под многоквартирным домом г. Воронежа и жилых помещений в нем", которое было получено им лично 09 февраля 2017 г.

По оценке рыночной стоимости объекта недвижимости, выполненной ООО "Ф", квартира дома и доля застроенного земельного участка, относимого к указанной квартире, по состоянию на 13 августа 2016 г. составила 1 356 400 руб.

Письмо управления жилищных отношений "О направлении проекта соглашения", а также кадастровые паспорта, соглашение об изъятии, копия экспертного заключения были направлены в адрес собственников и получены ими лично 06 октября 2016 г.

Приказом управления жилищных отношений от 03 февраля 2017 г. было постановлено изъять квартиру, принадлежащую на праве собственности К.Л.М. - 3/4 доли, К.Д.Ю. - 1/4 доли, с предоставлением возмещения за изымаемое жилое помещении в размере 1 356 400 руб.

Соглашение об изъятии жилого помещения, находящегося в аварийном жилом доме, путем предоставления возмещения, с ответчиками не было достигнуто

Администрация указала также, что расселение дома осуществляется в рамках Федерального закона от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства".

Для переселения собственников квартиры управлением жилищных отношений администрации городского округа г. Воронеж в порядке, установленном Федеральным законом Российской Федерации от 05 апреля 2013 г. N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд", было размещено задание на приобретение объекта долевого строительства (жилого помещения) со 100% отделкой для переселения граждан из аварийного жилищного фонда требуемых характеристик (однокомнатная квартира обшей площадью не менее 43,2 кв. м.). Дата проведения электронного аукциона была определена на 08 декабря 2016 г. Заявок от поставщиков по участию в торгах не поступало. Аукцион был признан несостоявшимся.

Администрация городского округа г. Воронеж также просила прекратить право собственности К.Л.М., К.Д.Ю. на спорную квартиру.

С учетом результатов проведенной в ходе судебного разбирательства судебной экспертизы об оценке изымаемого имущества представителем администрации были уточнены заявленные требования в части определения выкупной цены, в результате чего администрация просила выселить К.Л.М. и К.Д.Ю. из квартиры дома по истечении трех месяцев с момента получения возмещения в денежной форме в размере 1453200 руб. (1 089 900 руб. и 363 300 руб. соответственно).

Возложить на ответчиков обязательство передать квартиру по акту приема-передачи администрации городского округа г. Воронеж, признать за муниципальным образованием городской округ г. Воронеж право собственности на спорную квартиру и указать, что данное решение суда будет являться основанием для исключения из Единого государственного реестра прав на недвижимость и сделок с ним записи о праве собственности ответчиков на квартиру и регистрации перехода права собственности на квартиру муниципальному образованию городской округ г. Воронеж, а также основанием для снятия ответчиков с регистрационного учета по квартире.

Ответчики К.Л.М., К.Д.Ю., возражая против удовлетворения исковых требований, предъявили встречное исковое заявление о предоставлении равнозначного жилого помещения на праве собственности, просили обязать администрацию городского округа г. Воронеж предоставить им в долевую собственность (3/4 и 1/4 доли) равнозначное или не менее 43,2 кв. м, новое жилое благоустроенное помещение в границах г. Воронежа по акту приема-передачи в течение 90 дней с даты вынесения решения.

Решением Левобережного районного суда г. Воронежа от 02 августа 2017 г. было отказано в удовлетворении иска администрации городского округа г. Воронеж к К.Л.М., К.Д.Ю. о прекращении права собственности на квартиру, прекращении права пользования квартирой, выселении.

Встречный иск К.Л.М., К.Д.Ю. к администрации городского округа г. Воронеж о предоставлении равнозначного жилого помещения на праве собственности, удовлетворен частично.

Суд указал, что данное решение являются основанием для снятия К.Л.М. и К.Д.Ю. с регистрационного учета, а также для исключения из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи о праве собственности ответчиков на спорную квартиру и регистрации перехода права собственности на указанное жилое помещение муниципальному образованию городского округа г. Воронеж.

Данное решение было обжаловано в апелляционном порядке администрацией городского округа город Воронеж. В качестве основания к отмене решения администрация указала на то, что в силу части 8 статьи 32 Жилищного кодекса Российской Федерации предоставление другого жилого помещения взамен изымаемого возможно только при достижении согласия с администрацией.

Апелляционным определением Воронежского областного суда от 07 декабря 2017 г. решение Левобережного районного суда было отменено, по делу принято новое решение, согласно которому принадлежащее К.Л.М. и Д.Ю. жилое помещение подлежит изъятию путем предоставления собственникам возмещения в денежной форме.

Был определен порядок перехода права собственности к администрации городского округа г. Воронеж на спорное жилое помещение, указанный в исковом заявлении.

Отменяя апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 07 декабря 2017 г., президиум Воронежского областного суда пришел к следующему.

Жилищные права собственника жилого помещения, расположенного в доме, признанном аварийным и подлежит сносу, подлежали защите в порядке, предусмотренном статьей 32 Жилищного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой жилое помещение может быть изъято у собственника либо путем выкупа, либо по соглашению с собственником, путем предоставления другого жилого помещения с зачетом его стоимости в выкупную цену.

Согласно названной правовой норме, жилое помещение может быть изъято у собственника в связи с изъятием земельного участка, на котором было расположено такое жилое помещение или расположен многоквартирный дом, в котором находится такое жилое помещение, для государственных или муниципальных нужд. Предоставление возмещения за часть жилого помещения допускается не иначе как с согласия собственника. В зависимости от того, для чьих нужд изымается земельный участок, выкуп жилого помещения осуществляется на основании решения уполномоченного федерального органа исполнительной власти, исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации или органа местного самоуправления.

Изъятие жилого помещения в связи с изъятием земельного участка, на котором расположено такое жилое помещение или расположен многоквартирный дом, в котором находится такое жилое помещение, для государственных или муниципальных нужд осуществляется в порядке, установленном для изъятия земельного участка для государственных или муниципальных нужд.

Собственник жилого помещения, подлежащего изъятию, до заключения соглашения об изъятии недвижимости для государственных или муниципальных нужд либо вступления в законную силу решения суда о принудительном изъятии такого земельного участка и (или) расположенных на нем объектов недвижимого имущества может владеть, пользоваться и распоряжаться им по своему усмотрению и производить необходимые затраты, обеспечивающие использование жилого помещения в соответствии с его назначением. Собственник несет риск отнесения на него при определении размера возмещения за жилое помещение затрат и убытков, связанных с произведенными в указанный период вложениями, значительно увеличивающими стоимость изымаемого жилого помещения.

Возмещение за жилое помещение, сроки и другие условия изъятия определяются соглашением с собственником жилого помещения. Принудительное изъятие жилого помещения на основании решения суда возможно только при условии предварительного и равноценного возмещения. При этом по заявлению прежнего собственника жилого помещения за ним сохраняется право пользования жилым помещением, если у прежнего собственника не имеется в собственности иных жилых помещений, не более чем на шесть месяцев после предоставления возмещения прежнему собственнику жилого помещения, если соглашением с прежним собственником жилого помещения не установлено иное.

При определении размера возмещения за жилое помещение в него включаются рыночная стоимость жилого помещения, рыночная стоимость общего имущества в многоквартирном доме с учетом его доли в праве общей собственности на такое имущество, а также все убытки, причиненные собственнику жилого помещения его изъятием, включая убытки, которые он несет в связи с изменением места проживания, временным пользованием иным жилым помещением до приобретения в собственность другого жилого помещения (в случае, если соглашением не предусмотрено сохранение права пользования изымаемым жилым помещением до приобретения в собственность другого жилого помещения), переездом, поиском другого жилого помещения для приобретения права собственности на него, оформлением права собственности на другое жилое помещение, досрочным прекращением своих обязательств перед третьими лицами, в том числе упущенную выгоду.

По соглашению с собственником жилого помещения ему может быть предоставлено взамен изымаемого жилого помещения другое жилое помещение с зачетом его стоимости при определении размера возмещения за изымаемое жилое помещение.

Если собственник жилого помещения не заключил в порядке, установленном земельным законодательством, соглашение об изъятии недвижимого имущества для государственных или муниципальных нужд, в том числе по причине несогласия с решением об изъятии у него жилого помещения, допускается принудительное изъятие жилого помещения на основании решения суда. Соответствующий иск может быть предъявлен в течение срока действия решения об изъятии земельного участка, на котором расположено такое жилое помещение или расположен многоквартирный дом, в котором находится такое жилое помещение, для государственных или муниципальных нужд. При этом указанный иск не может быть подан ранее чем до истечения трех месяцев со дня получения собственником жилого помещения проекта соглашения об изъятии недвижимого имущества для государственных или муниципальных нужд.

Признание в установленном Правительством Российской Федерации порядке многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции является основанием предъявления органом, принявшим решение о признании такого дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, к собственникам помещений в указанном доме требования о его сносе или реконструкции в разумный срок. В случае, если данные собственники в установленный срок не осуществили снос или реконструкцию указанного дома, земельный участок, на котором расположен указанный дом, подлежит изъятию для муниципальных нужд и соответственно подлежит изъятию каждое жилое помещение в указанном доме, за исключением жилых помещений, принадлежащих на праве собственности муниципальному образованию.

Таким образом, по общему правилу, в случае, когда собственники жилых помещений в таком доме в предоставленный им срок не осуществили его снос или реконструкцию, органом местного самоуправления принимается решение об изъятии земельного участка, на котором расположен указанный аварийный дом, для муниципальных нужд и, соответственно, об изъятии каждого жилого помещения в доме путем выкупа.

Другое жилое помещение взамен изымаемого в таком случае может быть предоставлено собственнику только при наличии соответствующего соглашения, достигнутого с органом местного самоуправления, и только с зачетом его стоимости в выкупную цену.

В "Обзоре судебной практики по делам, связанным с обеспечением жилищных прав граждан в случае признания жилого дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции", утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29 апреля 2014 г., обращено внимание на то, что если жилой дом, признанный аварийным и подлежащим сносу, включен в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда, то собственник жилого помещения в таком доме в силу п. 3 статьи 2, статьи 16 Федерального закона от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства" имеет право на предоставление другого жилого помещения либо его выкуп.

При этом собственник жилого помещения имеет право выбора любого из названных способов обеспечения его жилищных прав.

Как следует из материалов дела, 01 апреля 2011 г. районной межведомственной комиссией, назначенной постановлением главы администрации Левобережного района г. Воронежа, спорное жилое помещение, было отнесено к категории непригодных к дальнейшему проживанию, было определено, что дом подлежал сносу и отселению.

Постановлением администрации городского округа г. Воронеж от 14 июля 2016 г. "Об изъятии земельного участка под многоквартирным домом и жилых помещений в нем" было постановлено изъять для муниципальных нужд земельный участок, расположенный под указанным домом, и жилые помещения в нем.

Вместе с тем, с ответчиками К.Л.М. и К.Д.Ю., являющимися собственниками квартиры указанного дома в долях 3/4 и 1/4 соответственно, не было достигнуто соглашение об изъятии жилого помещения, находящегося в аварийном жилом доме, путем предоставления возмещения, в связи с чем администрация городского округа г. Воронеж обратилась в суд с названным выше иском.

Отказывая в удовлетворении иска администрации городского округа об изъятии жилого помещения путем выкупа, и удовлетворяя встречные исковые требования собственников квартиры о предоставлении взамен изымаемого другого благоустроенного жилого помещения, районный суд руководствовался положениями п. 3 статьи 2, статьи 16 Федерального закона от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства", согласно которым переселение граждан из аварийного жилищного фонда для целей данного Федерального закона определяется как принятие решений и проведение мероприятий в соответствии со статьями 32, 86, ч. 2 и 3 статьей 88 Жилищного кодекса Российской Федерации.

Отменяя решение районного суда, и принимая новое решение об удовлетворении иска администрации городского округа г. Воронеж и отказе в удовлетворении встречного иска К.Л.М. и К.Д.Ю., судебная коллегия по гражданским делам пришла к выводу об отсутствии у них права на предоставление жилого помещения взамен изымаемого, поскольку все действия по расселению дома были совершены администрацией городского округа г. Воронеж в рамках реализации муниципальной программы, финансирование которой осуществляется в рамках Федерального закона от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ, с привлечением средств как Фонда содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства, бюджетных средств Воронежской области, так и средств городского округа г. Воронеж, в отличие от региональной программы, где финансирование осуществляется только из Фонда содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства, бюджетных средств Воронежской области.

Однако с такими выводами судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 07 декабря 2017 г., президиум Воронежского областного суда не согласился, исходя из следующего.

Из материалов гражданского дела следовало, что в связи с признанием жилого дома непригодным для дальнейшего проживания и подлежащим сносу он был включен в перечень аварийных многоквартирных домов, подлежащих расселению в рамках Федерального закона от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства", муниципальной программы "Обеспечение доступным и комфортным жильем населения городского округа г. Воронеж", утвержденной постановлением администрации городского округа г. Воронеж от 24 декабря 2013 г. N 1274.

Кроме того, дом значился в Приложении N 1 к региональной адресной программе Воронежской области "Переселение граждан, проживающих на территории Воронежской области, из аварийного жилищного фонда в 2013 - 2017 годах", утвержденной постановлением Правительства Воронежской области от 30 апреля 2013 г. (ред. от 06 октября 2017).

Данная программа утверждена правительством Воронежской области в соответствии с Федеральным законом от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства".

К.Л.М. и К.Д.Ю., как собственники жилого помещения в доме, который включен в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда в силу п. 3 статьи 2, статьи 16 Федерального закона от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства" имели право на предоставление другого жилого помещения либо его выкуп. При этом данное право не может быть поставлено в зависимость от органа, который в рамках Федерального закона от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ осуществляет мероприятия по расселению аварийного дома, изъятию у собственников жилых помещений и земельного участка.

Выводы апелляционной инстанции об обратном нарушают жилищные права ответчиков на гарантированное названным законом право выбора любого из названных способов обеспечения их жилищных прав.

Они противоречили практике Президиума Верховного Суда Российской Федерации, приведенной в названном выше Обзоре, утвержденном 29 апреля 2014 г.

Также эти доводы не согласовываются с позицией администрации городского округа г. Воронеж, которой для переселения ответчиков предпринимались меры к приобретению жилого помещения взамен изымаемого посредством участия в электронном аукционе, который был признан несостоявшимся.

Кроме того, эти выводы не соответствуют положениям п. 3 ч. 2 статьи 16 Федерального закона от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства", а также содержанию раздела 4 постановления правительства Воронежской области от 30 апреля 2013 г. N 363 "О региональной адресной программе Воронежской области "Переселение граждан, проживающих на территории Воронежской области, из аварийного жилищного фонда в 2013 - 2017 годах", в соответствии с которыми источниками финансирования расходов на переселение граждан из аварийного жилищного фонда в рамках реализации программы являются средства Фонда, регионального бюджета, местные бюджеты.

Каких-либо доказательств, подтверждающих предложение ответчикам К.Л.М. и К.Д.Ю. со стороны администрации равноценного жилого помещения взамен изымаемого, материалы дела не содержали.

Поскольку апелляционной судебной инстанцией была допущена ошибка в применении норм права, и для исправления допущенной ошибки не требовалось установления новых обстоятельств дела, представления, исследования и оценки доказательств, президиум счел необходимым в соответствии с п. 4 ч. 1 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не передавая дело на новое рассмотрение, отменить определение судебной коллегии, оставив в силе решение суда первой инстанции.

(N 44 г- 17/2018)

В.Р.И. обратился в суд с иском к ООО "В" о взыскании страховой премии, компенсации морального вреда, мотивируя требования тем, что 31 марта 2017 г. между истцом и Банком был заключен кредитный договор, по условиям которого Банк предоставил истцу кредит в размере 273 973 рублей сроком на 60 месяцев под 23% годовых, согласно п. 11 индивидуальных условий кредитного договора целями использования кредита являлись потребительские нужды и оплата страховой премии. При заключении кредитного договора истцом было написано заявление на включение его в число участников Программы страхования в рамках договора коллективного страхования по страховому продукту "Финансовый резерв", заключенного между Банком и ООО "В".

01 апреля 2017 г. истец обратился к ООО "В" и В. (ПАО) с заявлениями об отказе от договора страхования и возврате уплаченной страховой премии, которые были оставлены без удовлетворения.

Определением Центрального районного суда от 06 сентября 2017 г. производство по делу по иску В.Р.И. к В. (ПАО) о взыскании страховой премии, компенсации морального вреда было прекращено в связи с тем, что имелось решение суда, вступившее в законную силу и принятое по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям.

Решением Центрального районного суда г. Воронежа от 06 сентября 2017 г. в удовлетворении исковых требований В.Р.И. к ООО "В" было отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 07 декабря 2017 г. решение Центрального районного суда г. Воронежа от 06 сентября 2017 г. было оставлено без изменения.

Установлено судом, что при заключении кредитного договора 31 марта 2017 г. истцом было написано заявление на включение его в число участников Программы страхования в рамках договора коллективного страхования по страховому продукту "Финансовый резерв", заключенного между Банком и ООО "В".

Плата за участие в Программе страхования составила 73973 руб., включая комиссию Банка за подключение к Программе страхования в размере 14794 руб., 60 коп. и страховую премию в размере 59178 руб.,40 коп. (п. 3 заявления).

По условиям договора коллективного страхования, заключенного 01 февраля 2017 г. между ООО "В" ("Страховщик") и Банком ("Страхователь"), страховщик был обязан за обусловленную договором плату, уплачиваемую страхователем, выплатить выгодоприобретателям обусловленное договором страховое возмещение при наступлении страховых случаев, предусмотренных программой страхования.

01 апреля 2017 г. В.Р.И. обратился с заявлением об отключении от Программы коллективного страхования и возврате уплаченной страховой премии к ООО "В", в удовлетворении которого ему было отказано в связи с тем, что непосредственно страховая премия выплачивается только обществу (страховщику) Банком (Страхователем) в соответствии с условиями страхования, при досрочном отказе от договора страхования уплаченная страховщику страховая премия не подлежит возврату.

Суды первой и апелляционной инстанции отказали в удовлетворении исковых требований, руководствуясь статьями 407, 421, 422, 430, 927, 934, 958 Гражданского кодекса Российской Федерации, положениями Закона Российской Федерации от 07 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей", и исходили из того, что при заключении кредитного договора в части страхования истец добровольно согласился на указанные условия и дополнительно оформил заявление об участии в программе коллективного страхования, письменно дал согласие на оплату страховой премии, что не являлось подтверждением навязывания страховой услуги.

Кроме того, отказывая в иске, суды указали на то, что п. 1 Указания Банка Российской Федерации от 20 ноября 2015 г. N 3854-У "О минимальных (стандартных) требованиях к условиям и порядку осуществления отдельных видов добровольного страхования" не распространяется на договоры страхования, в рамках которых страхователь не является физическим лицом, в частности, на договор коллективного страхования, который был заключен между двумя юридическими лицами - ПАО "В" и ООО "В" и который являлся договором личного страхования в пользу третьих лиц.

Отменяя апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 07 декабря 2017 года и направляя дело на новое апелляционное рассмотрение, президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Как следует из материалов дела, обращаясь в суд с настоящим иском, В.Р.И., как застрахованное лицо указал на то, что данное право предусмотрено Указанием Центрального Банка Российской Федерации от 20 ноября 2015 г. N 3854-У "О минимальных (стандартных) требованиях к условиям и порядку осуществления отдельных видов добровольного страхования".

В силу статьи 7 Федерального закона от 10 июля 2002 г. N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" Банк России по вопросам, отнесенным к его компетенции настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами, издает в форме указаний, положений и инструкций нормативные акты, обязательные для федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления, всех юридических и физических лиц.

В абзаце 2 п. 3 статьи 3 Закона Российской Федерации от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" предусмотрено, что Банк России вправе определять в своих нормативных актах минимальные (стандартные) требования к условиям и порядку осуществления отдельных видов добровольного страхования.

Во исполнение приведенной нормы закона Банком России издано Указание от 20 ноября 2015 г. N 3854-У "О минимальных (стандартных) требованиях к условиям и порядку осуществления отдельных видов добровольного страхования", которое было зарегистрировано в Минюсте России 12 февраля 2016 г. и вступило в законную силу 02 марта 2016 г.

Страховщики обязаны привести свою деятельность по вновь заключаемым договорам добровольного страхования в соответствие с требованиями Указания ЦБ РФ в течение 90 дней со дня вступления его в силу (п. 10).

Таким образом, все договоры добровольного страхования, заключенные с физическими лицами после вступления в силу Указания ЦБ РФ, должны соответствовать приведенным выше требованиям, предусматривающим право страхователя - физического лица в течение пяти рабочих дней со дня заключения договора добровольного страхования отказаться от него с возвратом страховой премии в полном объеме, если к моменту отказа от него договор страхования не начал действовать, а если договор начал действовать, то за вычетом суммы страховой премии, пропорциональной времени действия начавшегося договора добровольного страхования.

Установлено, что В.Р.И. присоединился к Программе страхования 31 марта 2017 г., следовательно, условия данного договора должны были соответствовать Указаниям Банка России от 20 ноября 2015 г. N 3854-У.

Отказав в удовлетворении иска, судебные инстанции приведенные выше положения законодательства не учли.

Кроме того, согласно п. 1 статьи 2 Закона Российской Федерации от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" страхование - отношения по защите интересов физических и юридических лиц при наступлении определенных страховых случаев за счет денежных фондов, формируемых страховщиками из уплаченных страховых премий (страховых взносов), а также за счет иных средств страховщиков.

В статье 934 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию), уплачиваемую другой стороной (страхователем), выплатить единовременно или выплачивать периодически обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица), достижения им определенного возраста или наступления в его жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая).

Из материалов дела следует, что в соответствии с Договором коллективного страхования от 01 февраля 2017 г., заключенным между ООО "В" и В (ПАО), "Застрахованным" является физическое лицо, указанное в качестве застрахованного лица в заявлении на включении в число участников программы коллективного страхования, в отношении которого осуществляется страхование по договору. Объектами страхования являются имущественные интересы застрахованного лица, связанные с причинением вреда здоровью застрахованного, а также с его смертью в результате несчастного случая или болезни и (или) связанные с риском неполучения ожидаемых доходов, которые застрахованный получил бы при обычных (планируемых) условиях (пункт 2.1 договора).

Таким образом, вследствие присоединения к Программе страхования с внесением заемщиком соответствующей платы застрахованным является имущественный интерес заемщика, а это значит, что страхователем по данному договору является сам заемщик, следовательно, на него распространяется приведенное выше Указание Банка России.

Поскольку заемщиком в таком случае является физическое лицо, то на него распространяется приведенное выше Указание ЦБ РФ, предусматривающее право такого страхователя в течение пяти рабочих дней отказаться от заключенного договора добровольного страхования с возвратом всей уплаченной при заключении им договора страхования (подключении к Программе страхования) денежной суммы за вычетом части страховой премии, пропорциональной времени действия договора страхования, если таковое имело место, а также реальных расходов Банка, понесенных в связи с совершением действий по подключению данного заемщика к Программе страхования, обязанность доказать которые в соответствии с ч. 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ должна быть возложена на Банк.

При таких обстоятельствах выводы судов о том, что Указание ЦБ РФ не применимо к данным правоотношениям, является ошибочным.

Отсутствие в договоре страхования условия о возврате застрахованному лицу в случае его отказа от договора добровольного страхования уплаченной страховой премии в порядке, установленном Указанием ЦБ РФ, при том, что в силу закона такое условие в обязательном порядке должно быть предусмотрено договором, не могло лишать В.Р.И. соответствующего права.

Отказывав в удовлетворении иска, судебные инстанции не учли и то обстоятельство, что 01 апреля 2017 г., то есть в срок, установленный п. 1 Указания Банка России от 20 ноября 2015 г., истец в письменной форме отказался от договора добровольного страхования, заключенного с ООО "В".

(N 44 г-28/2018)

ГУ - Воронежское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации обратилось в суд с заявлением об изменении способа и порядка исполнения решения Ленинского районного суда г. Воронежа от 07 февраля 2017 г., в котором просило возложить обязанность на ГУ - Московское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации производить обеспечение по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний Ш.В.П. по месту его постоянного жительства, указав в обоснование заявленных требований, что взыскатель Ш.В.П. проживал и был зарегистрирован по адресу, в связи с территориальной удаленностью получателя сумм обеспечения по страхованию от должника - ГУ - Воронежского регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации, а также с целью уменьшения расходов Фонда, связанных с пересылкой сумм страховых выплат, перепиской с пострадавшим, оплатой дополнительных видов помощи, возникла необходимость изменения способа и порядка исполнения решения суда. Согласно п. 3.4. Порядка передачи личных (учетных) дел пострадавших от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний по месту их жительства, утвержденного постановлением Фонда социального страхования Российской Федерации от 27 января 2003 г. N 6, не допускается передача дел пострадавших в случае, если страховые выплаты по делу пострадавших производятся по решениям судов, установивших исполнителями решений судов региональные отделения Фонда, но только до вынесения судами решений об изменении способа и порядка исполнения их решений в соответствии со статьей 203 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Определением Ленинского районного суда г. Воронежа от 15 мая 2017 г. был изменен способ исполнения решения Ленинского районного суда г. Воронежа по иску Ш.В.П. к ГУ - Воронежскому региональному отделению Фонда социального страхования Российской Федерации о признании права на получение страховых выплат от 07 февраля 2017 г., Московское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации было обязано производить обеспечение по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний Ш.В.П. по месту его постоянного жительства.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 12 сентября 2017 г. определение Ленинского районного суда г. Воронежа от 15 мая 2017 г. было отменено, в удовлетворении заявления ГУ - Воронежского регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации об изменении способа и порядка исполнения решения Ленинского районного суда г. Воронежа от 07 февраля 2017 г. отказано.

Отменяя определение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении заявления, суд апелляционной инстанции исходил из того, что решение суда от 07 февраля 2017 г. исполнялось установленным решением порядком: путем перечисления денежных средств согласно личному заявлению Ш.В.П. на его счет в ПАО "С" по месту его жительства, каких-либо доказательств, свидетельствующих о затруднительности или невозможности исполнения решения суда указанным способом заявителем не было представлено, как и не было представлено доказательств необходимости уменьшения расходов Фонда по пересылке сумм страховых выплат, переписке с пострадавшим, оплате дополнительных видов помощи, наличия каких-либо иных препятствий исключительного характера, в силу которых исполнение решения суда установленным способом и порядком затруднительно или невозможно, не было установлено.

Отменяя определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 12 сентября 2017 г. президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Согласно статьей 434 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при наличии обстоятельств, затрудняющих исполнение судебного постановления или постановлений иных органов, взыскатель, должник, судебный пристав-исполнитель вправе поставить перед судом, рассмотревшим дело, или перед судом по месту исполнения судебного постановления вопрос об отсрочке или о рассрочке исполнения, об изменении способа и порядка исполнения, а также об индексации присужденных денежных сумм. Такие заявления сторон и представление судебного пристава-исполнителя рассматриваются в порядке, предусмотренном статьями 203, 208 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В силу ч. 1 статьи 203 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, рассмотревший дело, по заявлениям лиц, участвующих в деле, судебного пристава-исполнителя либо исходя из имущественного положения сторон или других обстоятельств вправе отсрочить или рассрочить исполнение решения суда, изменить способ и порядок его исполнения.

Как следует из материалов дела, решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 07 февраля 2017 г. исковые требования Ш.В.П. были удовлетворены: за Ш.В.П. было признано право на получение обеспечения по страхованию в соответствии с Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", на ГУ - Воронежское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации была возложена обязанность возобновить ранее назначенную Ш.В.П. ежемесячную страховую выплату с 01 августа 2016 г.

Обращаясь в суд с заявлением об изменении порядка и способа исполнения решения суда от 07 февраля 2017 г. на основании статьи 203 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ГУ - Воронежское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации обосновало заявленное требование положениями Порядка передачи личных (учетных) дел пострадавших от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний по месту их жительства, утвержденного постановлением Фонда социального страхования Российской Федерации от 27 января 2003 г. N 6, а также территориальной удаленностью получателя сумм обеспечения по страхованию от должника, необходимостью уменьшения расходов Фонда, связанных с пересылкой сумм страховых выплат, перепиской с пострадавшим, оплатой дополнительных видов помощи.

В соответствии со статьей 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" и п. 3 Положения о Фонде социального страхования Российской Федерации, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 12 февраля 1994 г. N 101, Фонд - является единым страховщиком по обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, является специализированным финансово-кредитным учреждением при Правительстве Российской Федерации и управляет средствами государственного социального страхования Российской Федерации. В Фонд входят исполнительные органы, в том числе региональные отделения, управляющие средствами государственного социального страхования на территории Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции, делая вывод об отсутствии доказательств, свидетельствующих о затруднительности или невозможности исполнения решения суда от 07 февраля 2017 г., об отсутствии доказательств, подтверждающих наличие исключительных обстоятельств, затрудняющих исполнение решения суда от 07 февраля 2017 г., не учел, что в целях исключения расходов страховщика п. 2.1 Порядка передачи личных (учетных) дел пострадавших от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний по месту их жительства, утвержденного постановлением Фонда социального страхования Российской Федерации от 27 января 2003 г. N 6, предусмотрена передача дел пострадавших из региональных отделений Фонда, которыми назначены и осуществляются страховые выплаты, в отделение Фонда по месту постоянного жительства пострадавших, при этом п. 3.4 вышеназванного Порядка не допускает передачу дел пострадавших, страховые выплаты которым производятся по решениям суда, установившим исполнителями решений судов региональные отделения Фонда, но только до вынесения судами решений об изменении способа и порядка исполнения решений в соответствии со статьей 203 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Президиум пришел к выводу, что не основаны на имеющихся в деле доказательствах и нормах права, приведенные в обоснование указанного вывода доводы суда апелляционной инстанции о том, что каких-либо доказательств, свидетельствующих о необходимости уменьшения расходов Фонда по пересылке сумм страховых выплат, переписке с пострадавшим, оплате дополнительных видов помощи, не было представлено, поскольку в силу статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" Ш.В.П. имел право не только на получение обеспечения по обязательному социальному страхованию в виде ежемесячной страховой выплаты, но и на дополнительные виды социального страхования (оплата лекарственных средств, предметов медицинского назначения, санаторно-курортное лечение), решение вопросов на получение дополнительных видов обеспечения по страхованию предполагают личное посещение застрахованным лицом территориального органа ФСС РФ, тогда как посещение ГУ - Воронежского регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации застрахованным лицом, проживающим в другом регионе, являлось затруднительным.

Кроме того, судом апелляционной инстанции было оставлено без оценки имеющееся в материалах дела письменное заявление Ш.В.П., в котором он поддерживал заявление ГУ - Воронежского регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации об изменении способа исполнения решения суда от 07 февраля 2017 г. и просил его удовлетворить.

В связи с этим при оценке указанных ГУ - Воронежским региональным отделением Фонда социального страхования Российской Федерации обстоятельств, затрудняющих исполнение судебного акта, суду апелляционной инстанции надлежало исходить из необходимости соблюдения баланса интересов взыскателя с учетом гарантированных Конституцией Российской Федерации прав Ш.В.П. на государственную поддержку инвалидов, пожилых граждан.

(44 г- 18/2018)

В.В.В., В.М.Е., действующая в том числе в интересах несовершеннолетней В.О.В., В.П.В. обратились в суд с иском, с учетом уточнения которого просили признать стоимость для выкупа жилого помещения, указанную в отчете об оценке от 08 сентября 2016 г., выполненном независимой экспертной компанией ООО "Ф", в размере 3 299 300 руб. недостоверной, определить размер возмещения в денежной форме (выкупной цены) за жилое помещение - квартиру, общей площадью 86,1 кв. м, в размере 4 818 943 руб., взыскать в пользу каждого из истцов денежную сумму, причитающуюся на долю в праве общей долевой собственности, ссылаясь на то, что они являлись сособственниками квартиры. Постановлением главы городского округа г. Воронеж от 14 июля 2016 г. земельный участок под многоквартирным домом и жилые помещения подлежат изъятию для муниципальных нужд. Между сторонами по делу возникли разногласия о размере выкупной цены, указанной в соглашении об изъятии жилого помещения.

Администрация городского округа город Воронеж обратилась в суд со встречными исковыми требованиями к В.В.В., В.М.Е., В.О.В., В.П.В., Е.Я.Х. об изъятии квартиры, прекращении права собственности В.П.В. (1/6 доли), В.В.В. (1/6 доли), В.М.Е. (1/2 доли), В.О.В. (1/6 доли) на квартиру, предоставлении возмещения в денежной форме в размере 3 311 500 руб., причитающейся на долю каждого в праве общей долевой собственности; выселении В.П.В., В.В.В., В.М.Е., В.О.В. и возложении на них обязанности освободить квартиру и передать ее по акту приема-передачи администрации городского округа город Воронеж; признании за муниципальным образованием городской округ город Воронеж права собственности на квартиру, об исключении из Единого государственного реестра прав недвижимости и сделок с ним записи о праве собственности В., регистрации перехода права собственности на квартиру к муниципальному образованию городской округ город Воронеж, прекращении права пользования Е.Я.Х. спорной квартирой и его выселении; снятии с регистрационного учета, мотивировав заявленные требования тем, что ответчикам (по встречному иску) направлялись уведомления о необходимости принятия решения о сносе или реконструкции спорного дома, направлялось постановление администрации городского округа город Воронеж об изъятии земельного участка, однако соглашение об изъятии жилого помещения ими не было подписано.

Решением Центрального районного суда г. Воронежа от 30 июня 2017 г. было постановлено: исковые требования В.В.В., В.М.Е., действующей в том числе в интересах несовершеннолетней В.О.В., В.П.В. к администрации городского округа город Воронеж, управлению жилищных отношений администрации городского округа город Воронеж удовлетворить частично: определить размер возмещения в денежной форме (выкупную цену) за жилое помещение - квартиру, общей площадью 86,1 кв. м,, в соответствии с соглашением об изъятии жилого помещения, находящегося в аварийном доме, путем предоставления возмещения В.В.В., В.О.В., В.П.В. в соответствии с 1/6 долей в праве общей долевой собственности на квартиру и земельный участок каждому в размере 803157 руб. 16 коп.; взыскать с администрации городского округа город Воронеж в пользу В.В.В., В.О.В., В.П.В. возмещение в денежной форме (выкупную цену) за 1/6 доли в праве собственности на жилое помещение,, каждому в размере 803 157 руб. 16 коп.; определить размер возмещения в денежной форме (выкупную цену) за жилое помещение - квартиру, общей площадью 86,1 кв. м, в соответствии с соглашением об изъятии жилого помещения, находящегося в аварийном доме, путем предоставления возмещения В.М.В. в соответствии с 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру и земельный участок в размере 2 409471 руб. 52 коп.; взыскать с администрации городского округа город Воронеж в пользу В.М.Е. в денежной форме (выкупную цену) за ? доли в праве собственности на жилое помещение, в размере 2 409 471 руб. 52 коп. Исковые требования В.В.В., В.М.Е., действующей в том числе в интересах несовершеннолетней В.О.В., В.П.В. к администрации городского округа город Воронеж, управлению жилищных отношений администрации городского округа город Воронеж в остальной части оставить без удовлетворения.

Встречные исковые требования администрации городского округа город Воронеж к В.В.В., В.М.Е., В.О.В., В.П.В. были удовлетворены: постановлено изъять квартиру у В.В.В., В.М.Е., В.О.В., В.П.В. путем предоставления возмещения в денежной форме в соответствии с соглашениями об изъятии жилого помещения, находящегося в аварийном доме, и определением размера возмещения в денежной форме (выкупной цены) 4 818 943 руб.; прекратить право собственности В.В.В. (1/6 доли в праве общей долевой собственности), В.М.Е. (1/2 доли в праве общей долевой собственности), В.О.В. (1/6 доли в праве общей долевой собственности), В.П.В. (1/6 доли в праве общей долевой собственности); возложить на В.В.В., В.М.Е., В.О.В., В.П.В. обязанность по истечении трех месяцев с момента получения возмещения освободить и передать ее по акту приема-передачи администрации городского округа город Воронеж; выселить В.В.В., В.М.Е., В.О.В., В.П.В. из квартиры по истечении трех месяцев с момента получения возмещения в денежной форме.

За муниципальным образованием городского округа город Воронеж признать право собственности на квартиру. Указано, что решение суда в данной части являлось основанием для регистрации в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи регистрации перехода права собственности на квартиру к муниципальному образованию городской округ город Воронеж.

Встречные исковые требования администрации городского округа город Воронеж к В.В.В., В.М.Е., В.О.В., В.П.В. в остальной части были оставлены без удовлетворения.

Исковое заявление администрации городского округа город Воронеж к Е.Я.Х. было удовлетворено: право пользования Е.Я.Х. квартирой было прекращено; Е.Я.Х. выселен из квартиры.

Указано, что решение суда являлось основанием для снятия В.В.В., В.М.Е., В.О.В., В.П.В., Е.Я.Х. с регистрационного учета по месту жительства.

С администрации городского округа город Воронеж в пользу Федерального бюджетного учреждения "Воронежский региональный центр судебной экспертизы" взысканы расходы по проведению экспертизы в размере 40774 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 28 сентября 2017 г. решение Центрального районного суда г. Воронежа от 30 июня 2017 г. было оставлено без изменения.

Отменяя решение Центрального районного суда г. Воронежа от 30 июня 2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 28 сентября 2017 г. и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Изъятие жилого помещения в связи с изъятием земельного участка, на котором расположено такое жилое помещение или расположен многоквартирный дом, в котором находится такое жилое помещение, для государственных или муниципальных нужд осуществляется в порядке, установленном для изъятия земельного участка для государственных или муниципальных нужд (ч. 2 статья 32 Жилищного кодекса Российской Федерации).

Судом установлено, что дом был включен в перечень аварийных многоквартирных домов, подлежащих расселению в рамках Федерального закона от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ "О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства", муниципальной программы "Обеспечение доступным и комфортным жильем населения городского округа город Воронеж", утвержденной постановлением администрации городского округа город Воронеж от 24 декабря 2013 г.

Собственниками квартиры являются В.В.В. (1/6 доли), В.М.Е. (1/2 доли), В.О.В. (1/6 доли), В.П.В. (1/6 доли).

Согласно уведомлению от 08 декабря 2015 г. В.В.В., В.М.Е., В.О.В., В.П.В., которое ими было получено 15 декабря 2015 г., Управлением жилищных отношений администрации городского округа город Воронеж было предложено принять решение о сносе или реконструкции дома в связи с признанием дома непригодным для проживания и выразить свое волеизъявление о способе переселения.

Постановлением администрации городского округа город Воронеж от 14 июля 2016 г. "Об изъятии земельного участка под многоквартирным домом и жилых помещений в нем" было определено изъять для муниципальных нужд земельный участок, расположенный под домом и жилые помещения в нем.

Управлением жилищный отношений администрации городского округа город Воронеж 03 февраля 2017 г. был принят приказ об изъятии квартиры с предоставлением возмещения.

31 октября 2016 г. в адрес В.В.В., В.М.Е., В.О.В., В.П.В. был направлен проект соглашения об изъятии квартиры путем предоставления возмещения, исходя из данных отчета ООО "Ф", согласно которому итоговая величина рыночной стоимости объекта недвижимости по состоянию на 05 сентября 2016 г. составила 3 299 300 руб., (стоимость квартиры, стоимость земельного участка), величина убытков в связи с переселением - 12200 руб., который собственниками подписан не был, и ими было направлено обращение о предоставлении возмещения, определенного исходя из отчета об оценке от 08 декабря 2016 г., выполненного ООО "С", согласно которому итоговая рыночная стоимость квартиры по состоянию на 08 декабря 2016 г. составила 6 023 731 руб.

27 декабря 2016 г. Управлением жилищных отношений администрации городского округа город Воронеж был дан ответ, что размер возмещения за квартиру составлял 3 311 500 рублей, было разъяснено, что все разногласия в случае не достижения соглашения о размере и условиях возмещения будут разрешаться в судебном порядке, и были предоставлены мотивированные возражения по отчету.

По общему правилу выкупная цена жилого помещения, сроки и другие условия выкупа определяются соглашением с собственником жилого помещения (ч. 6 статьи 32 Жилищного кодекса Российской Федерации).

В соответствии с правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в разделе 2 Обзора судебной практики по делам, связанным с обеспечением жилищных прав граждан в случае признания жилого дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2014 г., при возникновении спора о размере выкупной цены рыночная стоимость жилого помещения должна быть установлена по правилам, предусмотренным Федеральным законом от 29 июля 1998 г. N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в Российской Федерации".

Согласно выводам проведенной по делу судебной экспертизы рыночная стоимость квартиры с учетом общего имущества в многоквартирном доме и с учетом долей истцов в праве общей собственности на такое имущество, с учетом права на долю в праве общей долевой собственности на земельный участок, определенную экспертом с учетом соответствующей доли в праве собственности на объект недвижимости, а также убытков, причиненных собственникам жилого помещения его изъятием, по состоянию на момент производства экспертизы составляла 4 818 943 руб., (2 531082 руб. - рыночная стоимость изымаемой квартиры и 2 285 861 руб. - рыночная стоимость доли земельного участка в общей долевой собственности).

Оценивая заключение экспертизы, суд первой инстанции принял его в качестве допустимого доказательства, подтверждающего итоговую величину рыночной стоимости изымаемого объекта недвижимости.

Суд апелляционной инстанции согласился с данным выводом суда первой инстанции и указал, что исследование было проведено с учетом имеющихся в деле сведений и документов, в экспертном заключении содержалось подробное описание проведенного исследования, заключение выполнено в соответствии с законом и содержало полные ответы на поставленные судом перед экспертом вопросы, эксперт был судом предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, выводы эксперта изложены определенно, не допускали неоднозначного толкования, и были понятны лицу, не обладающему специальными познаниями, без дополнительных разъяснений со стороны экспертов.

Между тем, согласно ч. 2 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел.

В соответствии с ч. 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности.

Заключение эксперта, согласно ч. 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, является одним из доказательств по делу, которое в силу п. 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 настоящего Кодекса.

В п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Из приведенных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что суд оценивает доказательства и их совокупность по своему внутреннему убеждению, однако это не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Президиум пришел к выводу, что вопреки указанным нормам без внимания судами были оставлены доводы о том, что судебная экспертиза проведена с нарушениями процессуального закона.

Так, выкупная цена изымаемого жилого помещения определяется по правилам, установленным ч. 7 статьи 32 Жилищного кодекса Российской Федерации, и включает в себя рыночную стоимость жилого помещения, убытки, причиненные собственнику его изъятием, в том числе упущенную выгоду, а также сумму компенсации за непроизведенный капитальный ремонт.

Собственникам помещений в многоквартирном доме на праве общей долевой собственности принадлежит общее имущество в многоквартирном доме (ч. 1 статьи 36 Жилищного кодекса Российской Федерации, п. 1 статьи 290 Гражданского кодекса Российской Федерации), а также может принадлежать земельный участок, в отношении которого проведен государственный кадастровый учет (ч. 2 статьи 16 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации").

Согласно ч. 2 статьи 37 Жилищного кодекса Российской Федерации доля в праве общей собственности на общее имущество в многоквартирном доме собственника помещения в этом доме следует судьбе права собственности на указанное жилое помещение.

Поскольку положениями статьей 36 - 38 Жилищного кодекса Российской Федерации и статьи 290 Гражданского кодекса Российской Федерации установлена неразрывная взаимосвязь между правом собственности на помещения в многоквартирном доме и правом общей долевой собственности на общее имущество в таком доме (включая земельный участок), стоимость доли в праве собственности на такое имущество должна включаться в рыночную стоимость жилого помещения в многоквартирном доме и не может устанавливаться отдельно от рыночной стоимости жилья.

Соответственно, стоимость земельного участка, расположенного под многоквартирным домом, при выкупе жилого помещения отдельно не определяется, поскольку он находится в общей долевой собственности, не подлежит разделу и не может являться предметом сделки в связи с отсутствием самостоятельной оборотоспособности.

Как усмотрел президиум из заключения эксперта ФБУ "Воронежский региональный центр судебной экспертизы Министерства юстиции РФ", положенного в основу решения, при определении рыночной стоимости квартиры был применен сравнительный подход, при котором были использованы объекты - аналоги, которые также как и оцениваемая квартира содержали в своей стоимости стоимость доли в праве общей долевой собственности на общее имущество, в т.ч. на земельный участок, вместе с тем эксперт отдельно определил рыночную стоимость квартиры и рыночную стоимость земельного участка, вследствие чего рыночная стоимость квартиры включила в себя не только рыночную стоимость квартиры с учетом доли истцов в праве собственности на общее имущество в многоквартирном доме, но и рыночную стоимость земельного участка, соответствующую доле истцов в праве общей долевой собственности на земельный участок.

Таким образом, выводы экспертного заключения судебной экспертизы нельзя было признать соответствующими требованиям статьи 32 Жилищного Кодекса Российской Федерации, разъяснениям, изложенным в Обзоре судебной практики по делам, связанным с обеспечением жилищных прав граждан в случае признания жилого дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, утверждённом Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29 апреля 2014 г.

Президиум также указал, что судами при принятии экспертного заключения в качестве допустимого доказательства также не было учтено следующее.

В соответствии с ч. 2 статьи 3 Федерального закона от 29 июля 1998 г. N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в Российской Федерации" под рыночной стоимостью объекта оценки понимается наиболее вероятная цена, по которой данный объект оценки может быть отчужден на открытом рынке в условиях конкуренции, когда стороны сделки действуют разумно, располагая всей необходимой информацией, а на величине цены сделки не отражаются какие-либо чрезвычайные обстоятельства.

Из положений Федерального стандарта оценки "Общие понятия оценки, подходы и требования к проведению оценки (ФСО N 1)", утвержденного приказом Минэкономразвития от 20 мая 2015 г. N 297, Федерального стандарта оценки "Оценка недвижимости (ФСО N 7)", утвержденного приказом Минэкономразвития России от 25 сентября 2014 г. N 611 следует, что при применении сравнительного подхода к оценке недвижимости при выборе объекта-аналога необходимо учитывать, что он должен быть объектом сходным объекту оценки по основным экономическим, материальным, техническим и другим характеристикам, определяющим его стоимость.

Из содержания заключения эксперта ФБУ "Воронежский региональный центр судебной экспертизы Министерства юстиции РФ" не усматривалось, что при выборе объектов-аналогов были учтены физические характеристики объектов, передаваемые имущественные права, ограничения (обременения) этих прав, вид использования и (или) зонирование, состояние объектов капитального строительства, соотношение площади земельного участка и площади его застройки, иные характеристики.

Кроме того, суды первой и апелляционной инстанции также не дали надлежащей оценки выводам эксперта, оценившим техническое состояние объекта оценки (квартиры признанном более 17 лет непригодным для проживания) как удовлетворительное, пригодное для проживания без предварительных ремонтных работ, указавшим, что объекты - аналоги находились в сопоставимых с объектом оценки местах.

Также президиум указал, что выводы судов первой и апелляционной инстанций о том, что указанное экспертное заключение не было оспорено и возможность устранения сомнений в экспертном заключении посредством предоставления иного письменного доказательства (заключения специалиста) заинтересованным лицом не была реализована, не соответствует фактическим обстоятельствам дела, согласно которым представителем администрации городского округа город Воронеж заявлялось ходатайство о назначении по делу повторной экспертизы, в удовлетворении которого судом было отказано.

В силу положений статьи 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту.

В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд мог назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам.

Между тем, эти требования гражданского процессуального законодательства были нарушены судом при рассмотрении возникшего спора.

При изложенных обстоятельствах, президиум счел, что допущенные судами нарушения норм материального права, а также норм процессуального права, регламентирующих процесс доказывания и оценку доказательств, являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, в связи с чем, вынесенные по делу судебные постановления не могут быть признаны законными, они подлежали отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

(44 г - 19/2018)

С.Е.М. обратилась в суд с иском к ООО "М", в котором с учетом уточнения заявленных требований просила взыскать с ООО "М" денежные средства, оплаченные по договору оказания услуг, в размере 15000 руб., компенсацию морального вреда в размере 5000 руб., штраф в размере 50% от присужденной суммы, расходы по оплате услуг представителя в размере 15 000 руб., мотивировав заявленные требования тем, что 07 марта 2017 г. между сторонами был заключен договор, предметом которого являлись услуги и купля-продажа товара, стоимость услуг была определена в размере 78260 руб., стоимость товара - в размере 14200 руб. Оплата по указанному договору была произведена истцом за счет средств, полученных по кредитному договору, заключенному с АО "А", в сумме 54000 руб. При заключении договора истцу не была предоставлена предусмотренная законодательством о защите прав потребителей информация, в связи с чем, С.Е.М. направила в ООО "М" заявление об одностороннем отказе от договора оказания услуг и требование о возврате денежных средств, оплаченных по договору. Ответчик частично удовлетворил требования истца и возвратил ей на счет в банке 24800 руб., а также 23 марта 2017 г. направил в адрес С.Е.М. ответ, в котором указал, что удержал из полученных денежных средств стоимость товара в размере 14200 руб. и 15000 руб. за услугу по абонементу, с чем она не была согласна.

Решением мирового судьи судебного участка N 3 в Железнодорожном судебном районе Воронежской области от 01 августа 2017 г. исковые требования С.Е.М. были удовлетворены частично: постановлено взыскать с ООО "М" в пользу С.Е.М. денежные средства, уплаченные по договору от 07 марта 2017 г., в размере 15000 руб. 00 коп., компенсацию морального вреда в размере 1000 руб. 00 коп., штраф в размере 8000 руб. 00 коп., судебные расходы в размере 13000 руб. 00 коп. Также с ООО "М" была взыскана государственная пошлина в размере 900 руб. 00 коп. в доход бюджета городского округа г. Воронеж.

Частично удовлетворяя исковые требования С.Е.М., суд первой инстанции исходил из того, что обществом не было представлено доказательств, подтверждающих факт оказания С.Е.М. услуг в рамках договора от 07 марта 2017 г. на сумму 15000 руб., а также доказательств, подтверждающих факт несения ответчиком расходов, связанных с исполнением обязательства по данному договору.

Апелляционным определением Железнодорожного районного суда г. Воронежа от 07 марта 2018 г. решение мирового судьи от 01 августа 2017 г. было отменено, дело направлено на новое рассмотрение в тот же судебный участок.

Отменяя решение суда первой инстанции и направляя дело в тот же судебный участок на новое рассмотрение, суд апелляционной инстанции исходил из того, что сторона ответчика не была извещена, поскольку согласно выписке ЕГРЮЛ ООО "М" было зарегистрировано по адресу, однако по данному адресу судебная корреспонденция не направлялась.

Отменяя апелляционное определение Железнодорожного районного суда г. Воронежа от 07 марта 2018 г. и направляя дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Установлено, что 07 марта 2017 г. между С.Е.М. и ООО "М" был заключен договор, предметом которого являлся "комплекс по уходу на базе косметических средств" общей стоимостью 78260 руб., включающий в себя комплект косметических средств "А" (30 мес.), стоимостью 14200 руб., и возмездное оказание услуг, осуществляемое в порядке абонентского обслуживания по абонементу (карте клиента) категории "L".

Оплата по указанному договору была произведена истцом за счет средств, полученных по кредитному договору, заключенному с АО "А".

Установлено также, что в рамках договора от 07 марта 2017 г. С.Е.М. были приобретены косметические средства на сумму 14200 руб., а также ООО "М" передало, а С.Е.М. приняла абонемент (карту клиента) категории "L" в подтверждение права на получение в порядке абонентского обслуживания услуг в ООО "М" в срок, не превышающий 2-х месяцев от даты составления акта.

15 марта 2017 г. С.Е.М. обратилась в ООО "М" с заявлением об одностороннем отказе от договора от 07 марта 2017 г. и с требованием о возврате денежных средств по договору в размере 54000 руб. на ссудный счет в АО "А" в течение 10 календарных дней с момента получения настоящего уведомления.

22 марта 2017 г. ООО "М" были перечислены на счет С.Е.М. денежные средства в размере 24800 руб., а также 23 марта 2017 г. ответчиком в адрес истца был направлен ответ, согласно которому с С.Е.М. в счет погашения фактически понесенных расходов, связанных с приобретением товара и оказанием услуг, были удержаны денежные средства в размере 14200 руб. за товар, поименованный в товарной накладной от 07 марта 2017 г., и 15000 руб. - за оказанную услугу.

В п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции" разъяснено, что при отмене судом апелляционной инстанции по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления решения суда первой инстанции по основаниям, предусмотренным ч. 1 статьи 330 ГПК РФ, в соответствии с положениями статьи 328 ГПК РФ направление дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции не допускается. В таком случае суд апелляционной инстанции сам принимает новое решение по делу (пункт 36).

Согласно п. 2 ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле, и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания является безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции.

Согласно пункту 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" суд апелляционной инстанции при установлении в судебном заседании предусмотренных ч. 4 статьи 330 ГПК РФ безусловных оснований для отмены судебного постановления суда первой инстанции на основании ч. 5 статьи 330 ГПК РФ выносит мотивированное определение о переходе к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ.

Приведенные выше нормы процессуального права, равно как и содержащиеся в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" разъяснения, судом апелляционной инстанции во внимание не были приняты, соответствующие процессуальные действия, с целью перехода к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, не были совершены, а дело при отсутствии предусмотренных законом оснований было направлено на рассмотрение в суд первой инстанции.

Кроме того, выводы суда апелляционной инстанции о том, что сторона ответчика не была извещена о времени и месте рассмотрения дела не соответствовала материалам дела.

Так, суд апелляционной инстанции в обоснование своего вывода о ненадлежащем извещении ответчика ссылался на выписку ЕГРЮЛ, согласно которой по состоянию на дату рассмотрения дела - 01 августа 2017 г. ООО "М" было зарегистрировано по адресу, однако судом апелляционной инстанции не было обращено внимание на то, что как следовало из вышеуказанной выписки изменение юридического адреса ответчика зарегистрировано только 01 августа 2017 г.

При этом, как усматривалось из материалов дела, мировым судьей извещения о времени и месте рассмотрения дела 01 августа 2017 г. были направлены как по юридическому адресу, так и по фактическому адресу местонахождения ООО "М", указанным в договоре от 07 марта 2017 г. и в переписке между сторонами. Указанные почтовые отправления были возвращены с отметкой "возврат за истечением срока хранения".

В соответствии со статьей 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено (адресату), но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним.

Статья 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежит применению также к судебным извещениям и вызовам, если гражданским процессуальным или арбитражным процессуальным законодательством не предусмотрено иное (п. 68 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Из материалов дела не усматривалось, что представитель ответчика предоставил доказательств того, что указанные извещения о времени и месте рассмотрения дела не были получены по независящим от них причинам, учитывая, что риск неполучения судебного извещения лежал на ответчике.

Таким образом, судом апелляционной инстанции при проверке решения суда первой инстанции допущены существенные нарушения норм процессуального права, которые повлекли за собой нарушение прав и законных интересов истца, в связи с этим апелляционное определение Железнодорожного районного суда г. Воронежа от 07 марта 2018 г. подлежало отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

(44 г-30/2018)

29 сентября 2017 г. мировым судьей судебного участка N 1 в Ленинском судебном районе Воронежской области был выдан судебный приказ по делу о взыскании с М.В.И. в пользу ИП Д.В.А. суммы долга по договору займа от 10 ноября 2015 г. в размере 410000 рублей и расходов по оплате госпошлины в сумме 3650 рублей. Судебный приказ вступил в законную силу.

В связи с введением в отношении ИП М.В.И. процедуры банкротства определением Арбитражного суда Воронежской области от 20 октября 2017 г. финансовым управляющим должника был утвержден К.А.А.

01 декабря 2017 г. финансовый управляющий К.А.А. обратился с кассационной жалобой на судебный приказ мирового судьи от 29 сентября 2017 г., в которой указал на свое несогласие с вынесенным судебным приказом.

Согласно статье 121 Гражданского процессуального кодекса РФ судебный приказ - это судебное постановление, вынесенное судьей единолично на основании заявления о взыскании денежных сумм или об истребовании движимого имущества от должника по требованиям, предусмотренным статьей 122 ГПК РФ, если размер денежных сумм, подлежащих взысканию, или стоимость движимого имущества, подлежащего истребованию, не превышает пятьсот тысяч рублей.

Судебный приказ является одновременно исполнительным документом и приводится в исполнение в порядке, установленном для исполнения судебных постановлений.

Согласно статье 122 Гражданского процессуального кодекса РФ судебный приказ выдается, в частности, если требование основано на сделке, совершенной в простой письменной форме.

Как было установлено и следовало из материалов дела, 29 сентября 2017 г. мировому судье ИП Д.В.А. было подано заявление о выдаче судебного приказа о взыскании с М.В.И. задолженности по договору займа от 10 ноября 2015 г. в размере 410000 рублей и расходов по оплате госпошлины в сумме 3650 рублей.

К заявлению в подтверждение обоснованности заявленных требований взыскателя был приложен договор займа от 10 ноября 2015 г.

29 сентября 2017 г. мировым судьей был выдан судебный приказ по о взыскании с М.В.И. в пользу ИП Д.В.А. суммы долга по договору займа от 10 ноября 2015 г. в размере 410000 рублей и расходов по оплате госпошлины в сумме 3650 рублей.

Возражения относительно исполнения судебного приказа со стороны М.В.И. в установленный законом срок не были представлены. Судебный приказ вступил в законную силу.

Заявление финансового управляющего ИП М.В.И. - К.А.А. о восстановлении пропущенного срока на подачу возражений на судебный приказ и отмене судебного приказа определением мирового судьи судебного участка N 1 в Ленинском судебном районе Воронежской области от 20 ноября 2017 г. было возвращено.

Из материалов дела следует, что определением Арбитражного суда Воронежской области от 21 июля 2017 г. было принято к производству заявление ООО "Г" о признании несостоятельным (банкротом) ИП М.В.И.

Определением Арбитражного суда Воронежской области от 20 октября 2017 г. в отношении ИП М.В.И. введена процедура реструктуризации долгов гражданина. Финансовым управляющим должника утвержден К.А.А.

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 октября 2015 г. N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан", при наличии у должника статуса индивидуального предпринимателя возможно возбуждение и рассмотрение только одного дела о его банкротстве. Возбуждение и рассмотрение одновременно двух дел о банкротстве такого лица - как гражданина и как индивидуального предпринимателя - не допускается.

В соответствии со статьей 213.27 Закона о банкротстве требования кредиторов по денежным обязательствам по гражданско-правовым сделкам и иным обязательствам подлежат удовлетворению в третью очередь. Расчеты с кредиторами производятся в порядке, установленном Законом о банкротстве, с особенностями, предусмотренными настоящей статьей.

Нормой п. 3 статьи 142 Закона о банкротстве предусмотрено, что при недостаточности денежных средств должника для удовлетворения требований кредиторов одной очереди денежные средства распределяются между кредиторами соответствующей очереди пропорционально суммам их требований, включенных в реестр требований кредиторов, если иное не предусмотрено данным федеральным законом.

Из приведенной правовой нормы следует, что необоснованное установление решением суда обязательства должника перед другими лицами, а также размера этого обязательства влечет увеличение кредиторской задолженности в ущерб конкурсной массе и нарушает права других кредиторов.

Как было видно, требования кредитора ИП Д.В.А., который также являлся одним из представителей должника, по договору займа от 10 ноября 2015 г. на сумму 410 000 рублей были подтверждены судебным приказом мирового судьи в Ленинском судебном районе г. Воронежа от 29 сентября 2017 г.

Таким образом, обжалуемый судебный приказ непосредственно влияет на объем прав других кредиторов ИП М.В.И., поскольку влечет увеличение кредиторской задолженности в ущерб конкурсной массе и нарушает права других кредиторов.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в п. 44 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2016 г. N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве", если судебным приказом разрешен вопрос о правах и обязанностях лица, не участвовавшего в приказном производстве, такое лицо (например, конкурсные кредиторы, уполномоченный орган, арбитражный управляющий) вправе обжаловать судебный приказ применительно к ч. 4 статьи 13 и ч. 1статьи 376 ГПК РФ, статье 42 и ч. 11 статьи 229.5 АПК РФ. Так, в случае, если вынесенный судебный приказ влечет или может повлечь необоснованное увеличение кредиторской задолженности в ущерб конкурсной массе, суд кассационной инстанции отменяет судебный приказ применительно к статье 387 ГПК РФ, п. 4 ч. 4 статьи 288 АПК РФ.

Кроме того, согласно главе 11 Гражданского процессуального кодекса РФ приказное производство осуществляется судом в упрощенной процедуре по бесспорным требованиям.

Пунктом 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2016 г. N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений ГПК РФ и АПК РФ о приказном производстве" разъяснено, что бесспорными являются требования, подтвержденные письменными доказательствами, достоверность которых не вызывает сомнений.

В соответствии с требованиями статьи 807 Гражданского кодекса РФ договор займа считается заключенным с момента передачи денег.

Между тем мировой судья, как было видно, не убедившись в возникновении обязательств по договору займа, в передаче денежных средств, и не устранив сомнений в бесспорности требований, вынес судебный приказ в нарушение статьи 122 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Таким образом, нельзя также признать, что оспариваемый судебный приказ был вынесен по требованиям, являющимися бесспорными.

Принимая во внимание, что судебный приказ мировым судьей был вынесен с существенным нарушением норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, президиум счел судебный приказ подлежащим отмене.

Согласно статье 129 Гражданского процессуального кодекса РФ, в случае отмены судебного приказа взыскателю должно было быть разъяснено, что заявленное требование могло предъявлено в порядке искового производства.

(44 г- 3/2018)

М.Н.Ю. обратилась в суд с иском ФГУП "Почта России", Территориальному управлению Федерального агентства по управлению государственным имуществом в г. Москве, в котором с учетом уточнения просила признать за ней право собственности в порядке приватизации на жилое помещение - комнату.

Свои требования мотивировала тем, что на основании решения профкома Воронежского почтамта она была вселена в комнату в общежитии. С 15 марта 1985 г. она была зарегистрирована в данном жилом помещении и проживала в нем. В целях реализации своего права на приватизацию занимаемой комнаты она, М.Н.Ю., 19 ноября 2009 г. обратилась в Управление жилищных отношений администрации городского округа г. Воронеж с заявлением на передачу ей этой комнаты в собственность, в чем ей было отказано из-за того, что данное жилое помещение не числилось в реестре муниципального имущества. В последующем ей стало известно, что здание, находилось в собственности Российской Федерации и было передано на праве хозяйственного ведения ФГУП "Почта России". В этой связи 16 марта 2012 г. она, М.Н.Ю., обратилась в ФГУП "Почта России" с заявлением о передаче ей в порядке приватизации комнаты или о передаче самого здания в муниципальную собственность г. Воронежа. В ответ на ее обращение было сообщено, что в ФГУП "Почта России" осуществляет действия по передаче здания общежития в муниципальную собственность, однако права на приобретение занимаемой в порядке приватизации комнаты она, М.Н.Ю., не имеет, поскольку жилые помещения, находящиеся в специализированном фонде приватизации не подлежат.

Полагая, что отказ в реализации права на получение в собственность в порядке приватизации комнаты противоречит нормам действующего законодательства и нарушает ее права и законные интересы М.Н.Ю. обратилась в суд с настоящим иском.

Решением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 27 февраля 2017 г. исковые требования М.Н.Ю. были удовлетворены, за М.Н.Ю. было признано право собственности в порядке приватизации на жилое помещение - комнату.

Указано, что данное решение являлось основанием для внесения изменений в ЕГРПН и исключения из записи о регистрации прав собственности Российской Федерации на жилое здание (общежитие) от 16 ноября 2012 г., в части указания на комнату.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 08 июня 2017 г. решение Коминтерновского районного суда города Воронежа от 27 февраля 2017 г. было оставлено без изменения, апелляционная жалоба ФГУП "Почта России" на это решение - без удовлетворения.

Отменяя решение Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 27 февраля 2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 08 июня 2017 г. президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Удовлетворяя исковые требования М.Н.Ю. суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что здание в действительности утратило статус общежития и фактически представляет собой жилой дом с коммунальными квартирами, что подтверждается данными технического паспорта по состоянию на 29 октября 2015 г., согласно которому данное здание было учтено как жилой дом, а спорное жилое помещение как комната. Аналогичные сведения имели место и по состоянию на 18 ноября 2009 г. согласно справки БТИ Коминтерновского района города Воронежа.

Из ответа Управления жилищных отношений администрации городского округа г. Воронеж от 27 января 2017 г. и приложенных к нему документов, следует, что филиал ФГУП "Почта России" - УФПС Воронежской области - обращался в сентябре 2014 г. к главе городского округа г. Воронеж по вопросу согласования приема в муниципальную собственность общежития. Заявителю было разъяснено, что процедура передачи имущества из федеральной собственности в муниципальную собственность осуществляется в соответствии с нормами действующего законодательства, соответствующее решение о приеме общежития в муниципальную собственность принимается Воронежской городской Думой при условии снятия статуса общежития.

На момент предоставления указанных сведений от собственника общежития, в установленном порядке с обязательным приложением соответствующего перечня документов в администрацию городского округа г. Воронеж не поступало.

Суды первой и апелляционной инстанции, со ссылкой на положения Закона Российской Федерации N 1541-1 от 4 июля 1991 г. "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", статью 7 Федерального закона N 189-ФЗ от 29 декабря 2004 г. "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации", постановление Верховного Совета Российской Федерации N 3020-1 от 27 декабря 1991 г. "О разграничении государственной собственности в Российской Федерации на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт-Петербурга и муниципальную собственность", пришли к выводу, что актуальных сведений о том, что занимаемая М.Н.Ю. комната находится в здании общежития, на момент рассмотрения настоящего дела стороной ответчика не представлено, поскольку, начиная с 2009 г. спорное жилое помещение органами технической инвентаризации было учтено как комната, расположенная в жилом доме, представляющая собой самостоятельный объект права.

Между тем в силу п. 2 ч. 1 статьи 92 Жилищного кодекса Российской Федерации общежития относятся к специализированному жилому фонду.

Согласно статье 94 ЖК РФ жилые помещения в общежитиях предназначены для временного проживания граждан на период их работы, службы или учебы.

Специализированные жилые помещения предоставляются на основании решений собственников таких помещений (действующих от их имени уполномоченных органов государственной власти или уполномоченных органов местного самоуправления) или уполномоченных ими лиц по договорам найма специализированных жилых помещений (статья 99 Жилищного кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 2 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 г. N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" граждане Российской Федерации, имеющие право пользования жилыми помещениями государственного или муниципального жилищного фонда на условиях социального найма, вправе приобрести их на условиях, предусмотренных настоящим Законом, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, в общую собственность либо в собственность одного лица, в том числе несовершеннолетнего, с согласия всех имеющих право на приватизацию данных жилых помещений совершеннолетних лиц и несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет.

В силу статьи 4 Закона Российской Федерации N 1541-1 от 4 июля 1991 г. "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" не подлежат приватизации жилые помещения в общежитиях.

Статус общежития здания для проживания малосемейных и одиноких граждан УФПС Воронежской области был утвержден постановлением исполнительного комитета администрации г. Воронежа от 23 июня 2000 г. N 461.

Распоряжением Министерства имущественных отношений Российской Федерации N 7485-р от 31 декабря 2003 г. здание общежития было передано из ГУ "Управление ФПС Воронежской области" в ФГУП "Почта России".

При этом из положений статьи 24 Федерального закона от 17 июля 1999 г. N 176-ФЗ "О почтовой связи" следует, что имущество организаций федеральной почтовой связи является федеральной собственностью и приватизации не подлежит.

Наличие у здания статуса общежития также подтверждается: свидетельством о государственной регистрации права собственности Российской Федерации от 24 января 2013 г., в котором указано, что здание по адресу, является общежитием; выпиской из ЕГРПН от 03 августа 2016 г., в которой указано, что спорный объект принадлежит на праве хозяйственного ведения ФГУП "Почта России" и является общежитием; в техническом паспорте здания по адресу, в разделе V "Описания зданий и сооружений" указано, что здание является общежитием; из технического паспорта по состоянию на 29 октября 2015 г. на здание по адресу усматривается, что комната расположена в здании общежития секционного типа (с наличием на этажах общих кухонь, туалетов, блоков душевых), которое не является индивидуальным или многоквартирным домом.

То обстоятельство, что в марте 1985 г. М.Н.Ю. вселилась в комнату общежития на основании решения профкома предприятия Воронежский почтамт, где работала, как было видно, ею не отрицалось.

Таким образом, статус общежития со спорного жилого помещения не был снят, оно продолжает использоваться в качестве общежития.

Сведений об обратном материалы дела не содержали.

Относительно указаний суда первой и апелляционной инстанции, что начиная с 2009 г. спорное жилое помещение органами технической инвентаризации было учтено как комната, расположенная в жилом доме, представляющая собой самостоятельный объект права, то в соответствии с ч. 2 статьи 92 Жилищного кодекса РФ отнесение помещения к специализированному жилищному фонду осуществляется с соблюдением требований и в порядке, которые установлены уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти, за исключением случаев, установленных федеральными законами. Включение жилого помещения в специализированный жилищный фонд с отнесением такого помещения к определенному виду специализированных жилых помещений и исключение жилого помещения из указанного фонда осуществляется на основании решений органа, осуществляющего управление государственным или муниципальным жилищным фондом.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 26 января 2006 г. N 42 были утверждены Правила отнесения жилого помещения к специализированному жилищному фонду, согласно п. 12 которых включение жилого помещения в специализированный жилищный фонд с отнесением такого помещения к определенному виду жилых помещений специализированного жилищного фонда и исключение жилого помещения из указанного фонда производится на основании решения органа, осуществляющего управление государственным или муниципальным жилищным фондом.

Органы технической инвентаризации (БТИ), согласно постановлению Правительства РФ от 13 октября 1997 г. N 1301 "О государственном учете жилищного фонда в Российской Федерации", осуществляют только технический учет жилищного фонда в городских и сельских поселениях независимо от его принадлежности (п.п. 3, 4), к их полномочиям не относится принятие решения об отнесение помещения к специализированному жилищному фонду.

Принимая во внимание изложенное выше, учитывая нормы права, которые подлежали применению при разрешении настоящих спорных правоотношений, президиум счел, что при разрешении исковых требований М.Н.Ю. судом первой и апелляционной инстанции были неправильно истолкованы и применены нормы материального права, что повлекло принятие незаконных судебных постановлений и негативно повлияло на права Российской Федерации как собственника спорного жилого помещения.

(44-1455/2018)

03 октября 2017 г. мировым судьей судебного участка N 1 в Бутурлиновском судебном районе Воронежской области по заявлению ПАО "С" был вынесен судебный приказ о взыскании с И.Т.Г. задолженности по кредитному договору от 19 ноября 2012 г. за период с 19 ноября 2012 г. по 14 августа 2017 г. в сумме 28537 рублей 22 копейки и судебных расходов по оплате государственной пошлины в сумме 528 рублей 06 копеек.

В кассационной жалобе С.В.В., ссылаясь на то, что она является наследником к имуществу умершей 03 января 2017 г. И.Т.Г., просила отменить вынесенный 03 октября 2017 г. мировым судьей судебного участка N 1 в Бутурлиновском судебном районе Воронежской области судебный приказ.

Отменяя судебный приказ мирового судьи судебного участка N 1 в Бутурлиновском судебном районе Воронежской области от 03 октября 2017 г. президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Согласно свидетельству о смерти, И.Т.Г. умерла 03 января 2017 г.

Из свидетельства о праве на наследство по закону от 10 июля 2017 г. следует, что дочь С.В.В. (заявитель кассационной жалобы) является наследником к имуществу умершей И.Т.Г.

Таким образом, на момент вынесения судебного приказа должника И.Т.Г. уже не было в живых, судебный приказ был выдан в отношении умершего лица, что противоречит требованиям статьи 17 Гражданского кодекса РФ.

В п. 44 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2016 г. N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве" разъяснено, что если судебным приказом разрешен вопрос о правах и обязанностях лица, не участвовавшего в приказном производстве, такое лицо вправе обжаловать судебный приказ применительно к части четвертой статьи 13 и части первой статьи 376 ГПК РФ.

Президиум счел, что вынесенным судебным приказом затрагиваются права С.В.В., перешедшие к ней по наследству, после смерти ее матери.

Согласно главе 11 Гражданского процессуального кодекса РФ приказное производство осуществляется судом в упрощенной процедуре по бесспорным требованиям.

Между тем, исходя из изложенных выше обстоятельств, нельзя признать, что оспариваемый судебный приказ был вынесен по требованиям, являющимися бесспорными.

Принимая во внимание, что судебный приказ мировым судьей был вынесен с существенным нарушением норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, президиум счел судебный приказ подлежащим отмене.

Согласно статье 129 Гражданского процессуального кодекса РФ, в случае отмены судебного приказа взыскателю должно быть разъяснено, что заявленное требование может быть предъявлено в порядке искового производства.

(44 г- 16/2018)

Ш.С.И. обратилась в суд с иском к Ш.А.Л. о разделе совместно нажитого имущества, указав в обоснование своих требований, что они с Ш.А.Л. состояли в зарегистрированном браке с 11 февраля 1994 г. по 29 декабря 2014 г. В период брака приобрели следующее имущество: квартиру; гараж боксовой автостоянки; кладовое помещение; земельный участок (для садоводства), площадью 600 кв. м., и расположенное на нем жилое строение; земельный участок (для ведения личного подсобного хозяйства), площадью 1500 кв. м., земельный участок (для ведения личного подсобного хозяйства), площадью 9000 кв. м.,. Все вышеуказанное имущество было оформлено на ответчика.

С учетом уточнений требований Ш.С.И. просила произвести раздел имущества путем определения в нем долей супругов равными - по ? доли в каждом объекте недвижимости.

Решением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 20 декабря 2016 г. исковые требования Ш.С.И. были удовлетворены. Был произведен раздел имущества между Ш.С.И. и Ш.А.Л.

Признано право собственности было за Ш.С.И. и Ш.А.Л. по ? доли за каждым на квартиру; гараж подземной боксовой автостоянки, кладовое помещение, земельный участок (для садоводства), площадью 600 кв. м., и расположенное на нем жилое строение, земельный участок (для ведения личного подсобного хозяйства), площадью 1500 кв. м., земельный участок (для ведения личного подсобного хозяйства), площадью 9000 кв. м.

Постановлено погасить запись о правах Ш.А.Л. в ЕГРПН на указанные выше объекты недвижимости.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 11 июля 2017 г., решение Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 20 декабря 2016 г. было оставлено без изменения, апелляционная жалоба финансового управляющего ИП Ш.А.Л. - С.С.Е. на это решение - без рассмотрения.

Отменяя апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 11 июля 2017 года и направляя дело на новое апелляционное рассмотрения, президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Разрешая заявленные исковые требования Ш.С.И. о разделе совместно нажитого имущества, суд первой и апелляционной инстанций, руководствуясь нормами статей 33, 34, 39, 38 Семейного кодекса РФ, статьей 256 Гражданского кодекса РФ, разъяснениями, содержащимися в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака", пришли к выводу, что исковые требования Ш.С.И. подлежали удовлетворению, поскольку все заявленное в иске имущество имеется в наличии; истец не просил реального раздела имущества, а просил разделить совместное имущество путем определения долей в праве собственности на общее имущество в равных долях по ? доли каждому; со стороны ответчика, а также от кредиторов ответчика, возражений по данному варианту раздела не поступило.

Относительно доводов апелляционной жалобы финансового управляющего ИП Ш.А.Л. - С.С.Е., что оспариваемым решением нарушались права и интересы кредиторов, поскольку разделяется имущество, включенное в конкурсную массу должника ИП Ш.А.Л., тем самым нарушался принцип равенства сторон, суд апелляционной инстанции указал, что они не основаны на нормах действующего права.

Суд апелляционной инстанции со ссылкой на п. 2 статьи 215 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", статьи 34, 45 Семейного кодекса РФ, пункт 18 постановления Пленума ВАС РФ от 30 июня 2011 г. N 51 "О рассмотрении дел о банкротстве индивидуальных предпринимателей" указал, что общее имущество супругов не может быть включено в конкурсную массу. В целях формирования конкурсной массы финансовый управляющий в интересах всех кредиторов может обратиться в суд с требованием о разделе общего имущества супругов. Данное требование рассматривается в суде по общим правилам подведомственности. Имущество, причитающееся должнику в результате раздела общего имущества супругов, подлежит включению в конкурсную массу. При недостаточности этого имущества, если судом установлено, что все, полученное по обязательствам одним из супругов, было использовано на нужды семьи, супруги несут по указанным обязательствам солидарную ответственность имуществом каждого из них.

Суд апелляционной инстанции указал, что с учетом требований статей 22, 2 Гражданского процессуального кодекса РФ, разъяснений, изложенный в пункте 18 постановления Пленума ВАС РФ от 30 июня 2011 г. N 51 "О рассмотрении дел о банкротстве индивидуальных предпринимателей", поскольку Ш.С.И. являлась физическим лицом, правоотношения между нею и ответчиком находятся вне сферы правового регулирования ФЗ "О несостоятельности (банкротстве), с учетом субъектного состава возникших правоотношений, данный спор подведомственен суду общей юрисдикции, что исключает отмену решения суда первой инстанции по основаниям неподведомственности спора суду общей юрисдикции и оставление исковых требований без рассмотрения.

Оставляя апелляционную жалобу финансового управляющего ИП Ш.А.Л. - Салита С.Е. без рассмотрения по существу, суд апелляционной инстанции указал, что материалами дела не установлено таких обстоятельств, которые позволяли бы полагать, что решением суда первой инстанции был разрешен вопрос о правах и обязанностях финансового управляющего ИП Ш.А.Л. - С.С.Е. либо он был лишен прав, ограничен в правах, наделен правами или на него были возложены обязанности, что согласно п. 40 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" является основанием для оставления апелляционной жалобы без рассмотрения по существу.

Между тем, из материалов дела следует, что решением Арбитражного суда Воронежской области от 12 июля 2016 г. заявление о признании несостоятельным банкротом ИП Ш.А.Л. было признано обоснованным, в отношении него была введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим ИП Ш.А.Л. был утвержден С.С.Е.

На основании п. 7 статьи 213.9 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в процедуре реструктуризации долгов финансовый управляющий вправе участвовать в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне гражданина во всех делах в судах по спорам, касающимся имущества.

Согласно ч. 2 статьи 320 Гражданского процессуального кодекса РФ и разъяснений, содержащихся в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", лица, не привлеченные к участию в деле, вправе обжаловать в апелляционном порядке решение суда первой инстанции в случае, если данным решение разрешен вопрос об их правах и обязанностях, то есть они лишаются прав, ограничиваются в правах и (или) на них возлагаются обязанности. При этом такие лица не обязательно должны быть указаны в мотивировочной и (или) резолютивных частях судебного постановления.

По смыслу приведенных норм закона и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ у лица, не привлеченного к участию в деле и подавшего апелляционную жалобу на состоявшееся по делу решение суда первой инстанции, должен был иметься материально-правовой интерес к предмету спора.

Финансовый управляющий ИП Ш.А.Л. - С.С.Е. в апелляционной жалобе указывал на то, что оспариваемое судебное решение нарушает права и интересы кредиторов, поскольку разделяет имущество, включенное в конкурсную массу должника ИП Ш.А.Л.

В абзаце 2 пункта 40 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции" разъяснено, что в случае, когда апелляционная жалоба подана лицом, не обладающим правом апелляционного обжалования судебного постановления, поскольку обжалуемым судебным постановлением не разрешен вопрос о его правах и обязанностях, суд апелляционной инстанции на основании ч. 4 статьи 1, абзаца 4 статьи 222 и п. 4 статьи 328 ГПК РФ выносит определение об оставлении апелляционной жалобы без рассмотрения по существу. При этом правовой оценки судебного акта суда первой инстанции по существу не требуется. По смыслу названного выше разъяснения постановления Пленума Верховного Суда РФ, это же вытекает и из статьи 328 Гражданского процессуального кодекса РФ, в апелляционном определении достаточно указать только на оставлении апелляционной жалобы без рассмотрения по существу.

Таким образом, президиум Воронежского областного суда апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 11 июля 2017 г. отменил, дело направил на новое апелляционное рассмотрения в судебную коллегию по гражданским делам Воронежского областного суда для рассмотрения по существу.

(44 г- 15/2018)

К.С.И. обратилась в суд с иском к АО СК "А", уточнив который просила взыскать в пользу выгодоприобретателя - АО "П" страховую сумму в размере 146853 рубля 16 коп.; в её пользу убытки в размере 66000 рублей, компенсацию морального вреда в размере 10000 рублей, штраф в размере 50% от присужденной судом суммы, обосновав свои требования тем, что 03 сентября 2013 г. ОАО "Л" на основании заявления - оферты предоставил её отцу И.И.В. кредит в размере 300 000 рублей сроком на 47 месяцев. При этом И.И.В. дал свое согласие быть застрахованным в ОАО СК "А" по программе страховой защиты. 09 мая 2016 г. застрахованный И.И.В. умер. Единственным его наследником являлась она, К.С.И., которая в установленном порядке уведомила АО СК "А" о наступлении страхового случая и 11 июля 2016 г. передала все необходимые для осуществления страховой выплаты документы. Однако страховщик отказал в выплате страхового возмещения, ссылаясь на то, что данное событие не являлось страховым случаем, так как произошло в результате алкогольного опьянения И.И.В. Данный отказ она считает незаконным и нарушающим ее права.

Решением Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 14 февраля 2017 г. исковые требования К.С.И. к АО СК "А" о взыскании страхового возмещения, убытков, штрафа, компенсации морального вреда были удовлетворены.

С АО СК "А" в пользу выгодоприобретателя ПАО "П" по договору коллективного страхования заемщиков от несчастных случаев и болезней от 21 ноября 2012 г. было взыскано страховое возмещение в размере суммы задолженности по кредитному договору от 03 сентября 2013 г. в размере 146853 рубля 16 коп.

Также с АО СК "А" в пользу К.С.И. были взысканы убытки в размере 66000 рублей, штраф в размере 34500 рублей, компенсация морального вреда в размере 3000 рублей, судебные расходы на оплату услуг представителя в размере 33000 рублей, всего 136500 рублей.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 17 августа 2017 г. указанное решение Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 14 февраля 2017 г. было оставлено без изменения.

Отменяя решение Коминтерновского районного суда г. Воронежа от 14 февраля 2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 17 августа 2017 г., и принимая по делу новое решение, президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Принимая решение об удовлетворении исковых требований К.С.И. суды первой и апелляционной инстанций, сославшись на положения статей 963, 394 Гражданского кодекса РФ, статьи 9 Закона Российской Федерации от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела Российской Федерации", исходили из того, что сама по себе причина смерти в виде острого отравления метиловым спиртом, на фоне хронической алкогольной интоксикации не являлась основанием для освобождения ответчика от исполнения обязательств по договору, так как единственным основанием для такого освобождения в рассматриваемом случае могли быть обстоятельства, свидетельствующие о смерти И.И.В. в результате его умысла.

Доказательств того, что смерть И.И.В. наступила в результате умышленных действий самого застрахованного лица, направленных на наступление страхового случая, в материалы дела не представлено. Оснований, предусмотренных статьями 961, 963, 964 Гражданского кодекса РФ, для освобождения страховщика от страховой выплаты не установлено.

В этой связи суд первой и апелляционной инстанции пришли к выводу, что смерть застрахованного лица - И.И.В. является страховым случаем, в связи с чем у страховой компании возникла обязанность по выплате страхового возмещения, а поскольку свои обязательства по договору страхования ответчик в нарушение статей 309, 310, 934 Гражданского кодекса РФ надлежащим образом не исполнил с него подлежит взысканию страховое возмещение, убытки, штраф, компенсация морального вреда.

Кроме того, в апелляционном определении судебной коллегии указано, что доказательств того, что И.И.В. был ознакомлен с Условиями страхования заемщиков от несчастных случаев и болезней, в том числе с разделом 2. Исключения (п. 2.1.2) этих Условий, ответчиком не представлено.

Между тем, согласно статье 934 Гражданского кодекса РФ, по договору личного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию), уплачиваемую другой стороной (страхователем), выплатить единовременно или выплачивать периодически обусловленную договором сумму (страховую сумму) в случае причинения вреда жизни или здоровью самого страхователя или другого названного в договоре гражданина (застрахованного лица), достижения им определенного возраста или наступления в его жизни иного предусмотренного договором события (страхового случая).

Статьей 943 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования). Условия, содержащиеся в правилах страхования и не включенные в текст договора страхования (страхового полиса), обязательны для страхователя (выгодоприобретателя), если в договоре (страховом полисе) прямо указывается на применение таких правил и сами правила изложены в одном документе с договором (страховым полисом) или на его оборотной стороне либо приложены к нему. В последнем случае вручение страхователю при заключении договора правил страхования должно быть удостоверено записью в договоре.

В п. 3 статьи 3 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации" также указано, что добровольное страхование осуществляется на основании договора страхования и правил страхования, определяющих общие условия и порядок его осуществления. Правила страхования принимаются и утверждаются страховщиком или объединением страховщиков самостоятельно в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, настоящим Законом и федеральными законами и содержат положения о субъектах страхования, об объектах страхования, о страховых случаях, о страховых рисках, о порядке определения страховой суммы, страхового тарифа, страховой премии (страховых взносов), о порядке заключения, исполнения и прекращения договоров страхования, о правах и об обязанностях сторон, об определении размера убытков или ущерба, о порядке определения страховой выплаты, о сроке осуществления страховой выплаты, а также исчерпывающий перечень оснований отказа в страховой выплате и иные положения.

В соответствии со статьей 9 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации" страховым риском является предполагаемое событие, на случай наступления которого проводится страхование.

Событие, рассматриваемое в качестве страхового риска, должно обладать признаками вероятности и случайности его наступления.

Страховым случаем является совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату страхователю, застрахованному лицу, выгодоприобретателю, иным третьим лицам.

Таким образом стороны сами определяют, какое объективно совершившееся событие, наступление или не наступление которого не зависит от действия (бездействия) и субъективного отношения страхователя к этому обстоятельству, будет являться страховым случаем, а какое событие не будет являться страховым случаем, что соответствует принципу свободы договора (статья 421 ГК РФ). Договор может состоять из нескольких отдельных документов, в том числе и Правил страхования, Условий страхования, с которыми стороны согласились, определили в них условия конкретного соглашения, страховые случаи и исключения из них.

Из материалов дела следует, что 21 ноября 2012 г. между ОАО СК "А" и ОАО "Л" был заключен договор коллективного страхования заемщиков от несчастных случаев и болезней.

Пунктом 3.2 договора коллективного страхования заемщиков от несчастных случаев и болезней установлено, что страховыми случаями признаются следующие события, в том числе смерть застрахованного в результате несчастного случая или болезни (п. 3.2.1 договора).

Согласно п. 3.4 договора коллективного страхования не являются страховыми случаями события, предусмотренные в п. 3.2.1 договора, если они произошли в результате алкогольного, наркотического или токсического опьянения и/или отравления застрахованного (п. 3.4.2).

Аналогичные положения содержатся и в пунктах 1.1.1, 2.1, 2.1.2 Условий страхования заемщиков от несчастных случаев и болезней.

Таким образом, заключая договор страхования, стороны определили характер события, на случай наступления которого осуществляется страхование - это смерть застрахованного лица от любой причины в период действия страхования, кроме случаев, предусмотренных в разделе "Исключения" Условий страхования и п. 3.4 договора коллективного страхования.

Следовательно, стороны согласовали, что не всякое событие, обладающее признаком страхового случая, является таковым.

Согласно Условиям страхования и положений, содержащихся в п. 3.4 договора коллективного страхования, смерть заемщика вследствие нахождения в состоянии алкогольного опьянения страховым случаем не является.

Выгодоприобретателями, имеющими право на получение страховой выплаты по риску "смерть", согласно п. 2.3 договора коллективного страхования, являются - страхователь с письменного согласия застрахованного, зафиксированного в заявлении на подключение. При отсутствии письменного согласия выгодоприобретателем являются наследники застрахованного.

03 сентября 2013 г. И.И.В. и ОАО "Л" заключили кредитный договор, по условиям которого банк предоставил заемщику кредит в размере 300 000 рублей под 29,9% годовых сроком на 47 месяцев до 06 августа 2017 г.

Согласно заявлению о предоставлении кредита по программе "Кредит наличными" (п. 8) И.И.В. был согласен с даты заключения договора быть застрахованным в страховой компании ОАО СК "А" по программе страховой защиты.

С условиями договора страхования заемщик согласился, о чем вопреки утверждениям суда апелляционной инстанции, что доказательств того, что И.И.В. был ознакомлен с Условиями страхования заемщиков от несчастных случаев и болезней, в том числе с разделом 2. Исключения (п. 2.1.2) этих Условий, ответчиком не представлено, свидетельствовала подпись И.И.В. в заявлении о предоставлении кредита о том, что он был ознакомлен с Условиями страхования, изложенными в Памятки застрахованному, их содержание ему понятно, Памятку застрахованного он получил.

09 мая 2016 г. Иваньшин И.В. умер, что подтверждалось свидетельством о смерти от 13 мая 2016 г.

Актом судебно-медицинского исследования трупа от 11 мая 2016 г., выданным БУЗ Воронежской области "Воронежское областное бюро судебно - медицинской экспертизы", установлено, что "смерть И.И.В. наступила от острого отравления метиловым спиртом, на фоне хронической алкогольной интоксикации с полиорганными проявлениями, осложнившегося угнетением сознания" (кома 1-2), дыхательной недостаточностью тяжелой степени.

Из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела следует, что И.И.В. вместо алкоголя употребил незамерзающую жидкость для омывания стекол автомобиля в зимнее время, что привело к его смерти.

Употребив незамерзающую жидкость для омывания стекол автомобиля, содержащую метиловый спирт, как полагает президиум, И.И.В. мог и должен был предвидеть наступление неблагоприятных последствий в результате осознано-волевого приема одурманивающего вещества - жидкости для омывания стекол автомобиля, содержащей метиловый спирт.

Таким образом, поскольку риск смерти застрахованного в результате алкогольного отравления не принимался на страхование, страховой случай от отравления И.И.В. метиловым спиртом не наступил, следовательно, у страховщика не возникло обязанности по выплате страхового возмещения.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций об обратном не соответствуют требованиям закона и обстоятельствам конкретного спора.

(44 г- 27/2018)

Решением Советского районного суда г. Воронежа от 20 марта 2008 г. было отказано в удовлетворении иска С.Н.И. к ИП Ч.Т.Е. о признании трудового договора заключенным, признании незаконным увольнения, изменении формулировки основания и даты увольнения, взыскании зарплаты за время вынужденного прогула, возложении обязанности по оплате страховых взносов и взыскании компенсации морального вреда.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 06 мая 2008 года указанное решение Советского районного суда г. Воронежа от 20 марта 2008 года было оставлено без изменения, кассационная жалоба Стеценко Н.И. на это решение - без удовлетворения.

30 ноября 2017 г. С.Н.И. обратилась в Воронежский областной суд с заявлением о пересмотре определения судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 06 мая 2008 г. в порядке статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ссылаясь в обоснование своих требований на то, что Европейский Суд по правам человека в своём постановлении от 22 ноября 2016 г. по делу "М", в рамках которого была рассмотрена её жалоба, признал, что со стороны судебной власти России в связи с несправедливым судебным разбирательством дела в отношении неё имело место нарушение п. 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Текст постановления Европейского Суда был получен её представителем 01 сентября 2017 г., в связи с чем просила восстановить ей процессуальный срок для обращения с настоящим заявлением в суд, как пропущенный по уважительной причине.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 16 января 2018 г. было отказано в удовлетворении заявления С.Н.И. о пересмотре в порядке статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определения судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 06 мая 2008 г.

Отменяя апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 16 января 2018 г. и направляя дело на новое рассмотрение в судебную коллегию по гражданским делам Воронежского областного суда, президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Принимая решение об отказе С.Н.И. в пересмотре определения судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 06 мая 2008 г. судебная коллегия пришла к выводу, что правовых оснований к пересмотру определения судебной коллегии от 06 мая 2008 г. в порядке статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не имеется, поскольку этим определением судебной коллегии решение Советского районного суда г. Воронежа от 20 марта 2008 г. было оставлено без изменения.

Также судебная коллегия указала, что заявителем не представлено данных, свидетельствующих о том, когда постановление Европейского Суда от 22 ноября 2016 г. по делу "М", в рамках которого была рассмотрена жалоба, стало окончательным согласно положениям статей 28, 42 и 44 Конвенции, то есть вступило в законную силу.

Ссылку С.Н.И. на получение текста постановления Европейского Суда её представителем С.А.М. 01 сентября 2017 г., как на доказательство пропуска срока по уважительной причине была признана не состоятельной, не имеющей правового значения.

Оснований полагать, что процессуальный трёхмесячный срок, предусмотренный статьёй 394 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для подачи заявления о пересмотре судебного постановления был пропущен С.Н.И. по уважительной причине, а потому подлежит восстановлению, судебная коллегия не установила.

Кроме того судебная коллегия сочла необходимым отметить, что представленные С.Н.И. в качестве письменного доказательства документы на иностранном языке, составленные вне пределов Российской Федерации, не отвечают требованиям частей 4, 5 статьи 71 и 408 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также положениям Конвенции, заключенной в Гааге 05 октября 1961 г.; они не имеют надлежащим образом заверенного перевода на русский язык, не содержат апостиля компетентного органа государства, в котором эти документы были совершены.

Между тем установлено, что в отношении заявителя С.Н.И. Европейский Суд по правам человека в своём постановлении от 22 ноября 2016 г. по делу "М", в рамках которого была рассмотрена её жалоба, признал, что заявитель С.Н.И. была лишена возможности присутствовать на слушание своего дела, в связи с чем в отношении неё имело место нарушение п. 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и наиболее подходящей формой возмещения в принципе была бы возможность для заявителя ходатайствовать о возобновлении производства.

В этой связи Европейский суд по правам человека в своём постановлении от 22 ноября 2016 г. по делу "М" указал, что в России установление судом нарушения Конвенции или протоколов к ней является основанием для возобновления гражданского судопроизводства в соответствии со статей 392 параграфов 2(2) и 4(4) Кодекса гражданского судопроизводства и пересмотра решений национальных судов в свете принципов Конвенции, установленных судом (п. 24).

Согласно п. 4 ч. 4 статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установление Европейским Судом по правам человека нарушения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом конкретного дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека, является основанием для пересмотра судебных постановлений, вступивших в законную силу, по новым обстоятельствам.

В пункте 18 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. N 21 "О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и Протоколов к ней" разъяснено, что согласно положениям ч. 1 и п. 4 ч. 4 статьи 392 ГПК РФ в связи с установленным Европейским Судом нарушением положений Конвенции или протоколов к ней могут быть пересмотрены как решение суда, так и иные судебные постановления.

Таким образом, президиум указал, что исходя из изложенного выше, у С.Н.И. имелись правовые основания для обращения в суд о пересмотре в порядке статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определения судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 06 мая 2008 г.

Президиум также пришел к выводу, что указание судебной коллегии в апелляционном определении от 16 января 2018 г. на то, что С.Н.И. были приложены документы на иностранном языке (постановление ЕСПЧ от 22 ноября 2016 г. по делу "М") противоречит правовым позициям Верховного Суда РФ, изложенным в п. 25 названного выше постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. N 21 и в "Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2017)" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 16 февраля 2017 г.), согласно которым, если лицо, обратившееся с заявлением о пересмотре судебного акта в связи с установлением Европейским Судом нарушения Конвенции, не приложило текст неофициального перевода на русский язык постановления Европейского Суда, на которое имеется ссылка в заявлении, либо текст постановления приложен на одном из официальных языков Совета Европы, то, исходя из взаимосвязанных положений статьи 46 Конвенции в толковании Европейского Суда, обязывающих Российскую Федерацию пересмотреть при необходимости судебные акты, вынесенные судами Российской Федерации, и процессуальных положений, регулирующих процедуру подготовки дела к судебному разбирательству, судья принимает к производству заявление о пересмотре вступившего в законную силу судебного акта и - в случае отсутствия у него ранее направленного текста неофициального перевода на русский язык постановления Европейского Суда - обращается по ходатайству стороны или по собственной инициативе с запросом в аппарат Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека - заместителя Министра юстиции Российской Федерации о предоставлении текста перевода соответствующего постановления.

Также президиум счел необходимым отметить, что судебная коллегия не учла содержание п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. N 21 о том, что пропущенный по уважительной причине предусмотренный статьей 394 ГПК РФ трехмесячный срок для подачи заявления о пересмотре (например, вследствие несвоевременного получения заявителем или его представителем текста постановления Европейского Суда) подлежит восстановлению и не обратила внимание на то обстоятельство, что к заявлению от 30 ноября 2017 г. о пересмотре определения судебной коллегии от 06 мая 2008 г. был приложен конверт из ЕСПЧ, согласно почтовому штемпелю на котором следует, что текст постановления ЕСПЧ был получен стороной С.А.М. 01 сентября 2017 г., тогда как с заявлением о пересмотре судебного постановления в порядке статьи 392 Гражданского процессуального кодекса РФ заявитель обратилась 30 ноября 2017 г., т.е. в пределах установленного статьей 394 Гражданского процессуального кодекса РФ трехмесячного срока.

Президиум пришел к выводу, что допущенные судебной коллегией нарушения норм права являются существенными, они повлияли на исход рассмотрения заявления С.Н.И., без их устранения невозможно восстановление и защита ее нарушенных прав на пересмотр судебного постановления в порядке статьи 392 Гражданского процессуального кодекса РФ.

(44 г- 29/2018)

С.Е.Л. обратилась в суд с иском к Министерству обороны Российской Федерации в лице Департамента имущественных отношений о признании права собственности в порядке приватизации на жилое помещение (комнаты), указав в обоснование своих требований, что 15 мая 2008 г. между ней, С.Е.Л., и Воронежской КЭЧ МВО МО РФ был заключен договор найма служебного жилого помещения в общежитии.

Из договора следует, что наймодатель "передал нанимателю и членам его семьи за плату во владение и пользование жилое помещение, находящееся в государственной собственности и состоящее из двух комнат, для временного проживания в нем. Совместно с ней в жилое помещение вселились для проживания её сын - С.Д.Е. и дочь - Ж.И.В. В спорном жилом помещении проживала только она, С.Е.Л., которая зарегистрирована по данному адресу с 04 июня 1999 г., она же несет расходы по содержанию данного имущества.

На ее обращение в Управление жилищных отношений администрации городского округа г. Воронеж с заявлением о приватизации указанного жилого помещения, уведомлением от 29 октября 2013 г. ей было отказано в этом.

На ее обращение в Территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Воронежской области с заявлением о приватизации спорного жилого помещения был получен ответ с разъяснением, что Территориальное управление не могло быть стороной по договору о передаче жилого помещения в собственность.

На ее обращение в Департамент имущественных отношений МО РФ письмом от 13 сентября 2016 г. было сообщено, что балансодержателем общежития, являлось Федеральное государственное квартирно-эксплуатационное учреждение "Воронежская квартирно-эксплуатационная часть района" Министерства обороны Российской Федерации, и что в настоящее время ведется работа по вопросу о передаче указанного здания общежития в муниципальную собственность с целью реализации гражданами права на бесплатную приватизацию. Однако данный вопрос до настоящего времени не урегулирован.

С.Е.Л., полагая, что нарушено её право на приобретение в собственность бесплатно в порядке приватизации названных выше жилых комнат, обратилась в суд с настоящим иском, указывая, что участие в приватизации недвижимого имуществ она не принимала, что спорные жилые комнаты являются единственным местом её проживания.

Решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 07 августа 2017 г. исковые требования С.Е.Л. были удовлетворены. За С.Е.Л. было признано право собственности в порядке приватизации на жилые помещения (комнаты).

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 02 ноября 2017 г. указанное решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 07 августа 2017 г. было оставлено без изменения.

Отменяя решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 07 августа 2017 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 02 ноября 2017 г. и принимая по делу новое решение, президиум Воронежского областного суда указал следующее.

Приняв решение об удовлетворении исковых требований С.Е.Л. суды первой и апелляционной инстанций указали, что зарегистрированных прав на объект недвижимости комнаты не имеется, что из сведений о характеристиках объекта недвижимости, не следует, что жилое помещение имеет статус общежития, тем более ведомственного (служебного); что в качестве назначения дома указано - многоквартирный жилой дом; что согласно сведениям о характеристиках объектов недвижимости значится как квартира; что из сообщения Территориального управления Федерального агентства по управлению государственным имуществом следует, что здание жилого дома, в котором находится спорное жилое помещение (комнаты), учитывается, как общежитие в реестре федерального имущества, вместе с тем, ни Министерством обороны Российской Федерации, ни его структурными подразделениями право собственности на данное имущество не было оформлено.

Суд первой и апелляционной инстанции пришли к выводу, что при рассмотрении дела ответчиком не представлено допустимых доказательств того, что дом, в котором расположено спорное жильё, был включен в число служебного жилищного фонда Министерства обороны РФ, что вселение в жилые комнаты было произведено на основании служебного ордера, выданного надлежащим лицом; пришли к выводу, что истица была вселена в жилые комнаты, статус которых можно охарактеризовать, как жилищный фонд социального использования, следовательно, истица имела право на приватизацию данного жилья.

Указали также, что решение о предоставлении истице и членам её семьи жилья для постоянного проживания было принято на основании разрешения от 25 июня 1998 г., то есть надлежащего лица, что в дальнейшем, был заключен договор социального найма жилого помещения государственного муниципального фонда от 08 июля 1999 г.; что сведений о внесении изменений в договор путём заключения дополнительного соглашения, его расторжении, о признании его утратившим силу, прекращённым, не имелось; также указали, что позднее, 15 мая 2008 г., был заключен типовой договор найма служебного жилого помещения в общежитии.

Сведений о том, что предоставленное истице жилье относится к служебному фонду использования, передавалось ей на основании служебного ордера, ответчиком не представлено.

Определяя правовой статус спорного жилого помещения, суд первой и апелляционной инстанции пришли к выводу, что истица занимала спорное жилое помещение (комнаты) на условиях договора социального найма в жилом доме, который ранее был оборудован как общежитие, однако фактически утратил данный статус.

Между тем данный вывод судов не основан на нормах закона в силу следующего.

Статьей 6 Жилищного кодекса РСФСР, действовавшего на момент предоставления спорного жилого помещения, было установлено, что государственный жилищный фонд находился в ведении местных Советов народных депутатов (жилищный фонд местных Советов) и в ведении министерств, государственных комитетов и ведомств (ведомственный жилищный фонд).

В соответствии со статьями 28 - 31, 33, 42, 43 Жилищного кодекса РСФСР основанием предоставления гражданину, нуждающемуся в улучшении жилищных условий, жилого помещения по договору найма (социального найма) являлось принятое с соблюдением требований Жилищного кодекса РСФСР решение органа местного самоуправления, а в домах ведомственного жилищного фонда - совместное решение администрации и профсоюзного комитета предприятия, утвержденное решением органа местного самоуправления.

Между тем в деле такое решение об обеспечении С.Е.Л. жилым помещением, как лица, состоящего на учете нуждающихся в жилых помещениях, отсутствует.

Из содержания договора, обозначенного как договор социального найма жилого помещения государственного и муниципального жилищного фонда, от 09 июля 1999 г., следовало, что объектом найма являлось изолированное помещение в общежитии.

Положениями ч. 1 статьи 109 ЖК РСФСР, действовавшего в период вселения С.Е.Л. в помещение, предусматривалось, что для проживания рабочих, служащих, студентов, учащихся, а также других граждан в период работы или учебы могли использоваться общежития. Под общежития предоставлялись специально построенные или переоборудованные для этих целей жилые дома.

В статье 5 Федерального Закона от 29 декабря 2004 г. N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса РФ" указано, что к жилищным отношениям, возникшим до введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации, Жилищный кодекс Российской Федерации применяется в части тех прав и обязанностей, которые возникнут после введения его в действие, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

В силу статьи 92 действующего ЖК РФ жилые помещения в общежитиях относятся к специализированному жилищному фонду. Включение жилого помещения в специализированный жилищный фонд с отнесением такого помещения к определенному виду специализированных жилых помещений и исключение жилого помещения из указанного фонда осуществляются на основании решений органа, осуществляющего управление государственным или муниципальным жилищным фондом.

Как следует из материалов дела, здание, учитывается в реестре федерального имущества как общежитие, закрепленное на праве оперативного управления за Федеральным государственным квартирно-эксплуатационным учреждением "Воронежская квартирно-эксплуатационная часть района" Министерства обороны Российской Федерации.

Далее, служебные жилые помещения, в силу статьи 101 Жилищного кодекса РСФСР, предназначались для заселения гражданами, которые в связи с характером их трудовых отношений должны проживать по месту работы или вблизи от него. Жилое помещение включалось в число служебных решением исполнительного комитета районного, городского, районного в городе Совета народных депутатов.

Согласно статье 105 Жилищного кодекса РСФСР порядок предоставления служебных жилых помещений и пользования ими устанавливался законодательством Союза ССР, названным кодексом и другим законодательством РСФСР.

Служебные жилые помещения предоставлялись по решению администрации предприятия, учреждения, организации, правления колхоза, органа управления другой кооперативной и иной общественной организации, в ведении которых находились эти помещения. На основании принятого решения исполнительным комитетом соответствующего местного Совета народных депутатов гражданину выдавался ордер на служебное жилое помещение.

В силу статьи 47 Жилищного кодекса РСФСР на основании решения о предоставлении жилого помещения в доме государственного или общественного жилищного фонда исполнительный комитет районного, городского, районного в городе, поселкового, сельского Советов народных депутатов выдавал гражданину ордер, который являлся единственным основанием для вселения в предоставленное жилое помещение.

Форма ордера устанавливалась Советом Министров РСФСР.

Также в соответствии с ч. 2 статьи 92 действующего ЖК РФ использование жилого помещения в качестве специализированного жилого помещения допускается только после отнесения такого помещения к специализированному жилищному фонду с соблюдением требований и в порядке, которые установлены уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти, за исключением случаев, установленных федеральными законами. Включение жилого помещения в специализированный жилищный фонд с отнесением такого помещения к определенному виду специализированных жилых помещений и исключение жилого помещения из указанного фонда осуществляются на основании решений органа, осуществляющего управление государственным или муниципальным жилищным фондом.

В соответствии с частями 1, 3 статьи 104 ЖК РФ служебные жилые помещения предоставляются гражданам в виде жилого дома, отдельной квартиры; договор найма служебного жилого помещения заключается на период трудовых отношений, прохождения службы либо нахождения на государственной должности Российской Федерации, государственной должности субъекта Российской Федерации или на выборной должности.

Как следует из материалов дела, 15 мая 2008 г. с истицей С.Е.Л. был заключен типовой договор найма служебного жилого помещения в общежитии на спорные жилые комнаты, который в установленном порядке не был оспорен и недействительным не был признан.

Таким образом, из анализа приведенных выше норм права следует, что признаком служебного жилого помещения является обязательное наличие решения органа местного самоуправления либо решение органа, осуществляющего управление государственным или муниципальным жилищным фондом о включении конкретного жилого помещения в число служебных.

Вместе с тем каких-либо положений, позволяющих в случае нарушения порядка отнесения жилого помещения к специализированному жилищному фонду отнести такое жилое помещение к жилищному фонду социального использования и полагать за гражданами, проживающими в таком жилом помещении, что они занимают жилое помещение на условиях договора социального найма, законодательство не содержит.

Как следует из материалов дела, решение об исключении здания из числа специализированного (общежития, служебного) уполномоченным органом не принималось, оно учитывается в реестре федерального имущества как общежитие, закрепленное на праве оперативного управления за Федеральным государственным квартирно-эксплуатационным учреждением "Воронежская квартирно-эксплуатационная часть района" Министерства обороны Российской Федерации.

В силу статьи 4 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 г. "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" не подлежат приватизации жилые помещения в общежитиях, а также служебные жилые помещения.

При изложенных выше обстоятельствах у суда отсутствовали основания для вывода о том, что С.Е.Л. занимал спорное жилое помещение (комнаты) на условиях договора социального найма и признания за ней права собственности на это жилое помещение на основании статьи 2 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 г. N 1541-I "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации".

(44 г- 26/2018)

Справка подготовлена отделом статистической отчетности и обобщения судебной практики Воронежского областного суда