Раздел I. Судебная практика по уголовным делам в отношении несовершеннолетних

Раздел I. Судебная практика по уголовным делам в отношении несовершеннолетних

I. Вопросы назначения наказания

1. В соответствии с ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание в виде лишения свободы, назначаемое несовершеннолетнему за совершение особо тяжкого преступления, не может превышать 10 лет.

Приговором суда несовершеннолетний К. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 4 ст. 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, с применением ч. 6.1 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде лишения свободы на срок 5 лет с отбыванием наказания в воспитательной колонии.

Из материалов дела следует, что в качестве обстоятельств, смягчающих наказание К., судом обоснованно признаны: на основании п. "и" ч. 1 ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации активное способствование раскрытию и расследованию преступления; на основании п. "б" ч. 1 ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации несовершеннолетие осужденного, а также на основании ч. 2 ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации установлен ряд иных смягчающих обстоятельств.

При назначении наказания несовершеннолетнему К. судом применены правила ч. 3 ст. 66 Уголовного кодекса Российской Федерации, так как К. совершил неоконченное преступление, ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации, так как при отсутствии отягчающих обстоятельств установлено наличие смягчающего обстоятельства - активного способствования раскрытию и расследованию преступления.

Вместе с тем суд не учел, что в соответствии с требованиями ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание в виде лишения свободы, назначаемое несовершеннолетнему за совершение особо тяжкого преступления, не может превышать 10 лет.

Таким образом, с учетом требований ч. 3 ст. 66, ч. 1 ст. 62 и ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации наказание, назначенное К., не могло превышать 5 лет лишения свободы.

Кроме того, по делу установлены иные смягчающие обстоятельства, поэтому К. следовало назначить наказание в виде лишения свободы на срок менее 5 лет.

Судебная коллегия приговор изменила: снизила назначенное К. наказание до 4 лет 8 месяцев лишения свободы.

2. Нарушение требований ч. 2 ст. 63 Уголовного кодекса Российской Федерации повлекло назначение чрезмерно сурового наказания.

Приговором суда В. осужден по п. "а" ч. 2 ст. 166, ч. 4 ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации за совершение угона, то есть неправомерного завладения автомобилем без цели хищения, группой лиц по предварительному сговору и вовлечение несовершеннолетнего в совершение тяжкого преступления.

В качестве отягчающего наказание В. обстоятельства по преступлению, предусмотренному п. "а" ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд в соответствии с п. "г" ч. 1 ст. 63 Уголовного кодекса Российской Федерации признал его особо активную роль в совершении преступления, так как несовершеннолетний М. выполнял действия, образующие объективную сторону состава преступления, по указанию В.

Вместе с тем указанные судом действия входят в объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 150 Уголовного кодекса Российской Федерации, поэтому и в соответствии с ч. 2 ст. 63 Уголовного кодекса Российской Федерации не могут повторно учитываться при назначении наказания.

Судебная коллегия приговор изменила, исключила из описательно-мотивировочной и резолютивной частей приговора указание суда на признание отягчающим наказание обстоятельством наиболее активной роли В. в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, снизила наказание, назначенное В. по п. "а" ч. 2 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, и назначила окончательное наказание по совокупности преступлений в меньшем размере.

3. Если отягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

Отсутствие в описательно-мотивировочной части приговора указания на применение положений ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации повлекло изменение приговора.

Приговором суда Г. признан виновным в совершении тайного хищения чужого имущества группой лиц по предварительному сговору, а также в совершении угона. Действия Г. квалифицированы по п. "а" ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации.

При назначении наказания Г. за преступление, предусмотренное п. "а" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, судом в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, признано совершение преступления в составе группы лиц.

Согласно ч. 2 ст. 63 Уголовного кодекса Российской Федерации, если отягчающее обстоятельство предусмотрено соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации в качестве признака преступления, оно само по себе не может повторно учитываться при назначении наказания.

Кроме того, суд первой инстанции по преступлению, предусмотренному ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, верно признал в качестве обстоятельств, смягчающих наказание, явку с повинной и активное способствование раскрытию и расследованию преступления, однако при отсутствии отягчающих обстоятельств по данному преступлению, не применил положений ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции приговор изменил: исключил указание суда на совершение преступления в составе группы лиц как на обстоятельство, отягчающее наказание, снизил назначенное Г. наказание за преступление, предусмотренное п. "а" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации; применил положения ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации, снизил размер наказания, назначенного Г. за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначил наказание по совокупности преступлений в меньшем размере.

4. Назначение несправедливого наказания и неверное применение положений ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации явилось основанием для изменения приговора.

Приговором суда несовершеннолетний И., судимый 23 мая 2018 года, осужден за совершение 25 декабря 2017 года кражи, то есть тайного хищения имущества, принадлежащего М., с незаконным проникновением в жилище, то есть в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также в совершении 28 марта 2018 года убийства Р. в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), то есть в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 107 Уголовного кодекса Российской Федерации. Несовершеннолетнему И. за преступление, предусмотренное п. "а" ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев, за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 107 Уголовного кодекса Российской Федерации, - в виде ограничения свободы на срок 1 год 6 месяцев. В соответствии с ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений с применением принципа частичного сложения наказания, назначенного за преступление, предусмотренное п. "а" ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, с наказанием, назначенным по приговору от 23 мая 2018 года, назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год 6 месяцев 7 дней. На основании ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности приговоров к наказанию, назначенному за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 107 Уголовного кодекса Российской Федерации, частично присоединено наказание, назначенное по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ, окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года 1 месяц с отбыванием в воспитательной колонии.

При назначении наказания за преступление, предусмотренное п. "а" ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции не учел, что данное преступление несовершеннолетний И. совершил, являясь лицом несудимым, а также то, что потерпевшая М. просила строго не наказывать И., подтвердив, что извинения, принесенные им, приняла, так как убедилась в том, что он сделал должные выводы, исправился и заслуживает снисхождения.

Назначая наказание за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 107 Уголовного кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции формально указал на применение ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации, однако не учел, что положения данной статьи в отношении несовершеннолетнего применяются с учетом требований ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В соответствии с ч. 6 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации И., не имеющему судимости, за преступление небольшой тяжести наказание в виде лишения свободы назначено быть не может. Ограничение свободы, назначенное судом И., является наиболее строгим видом наказания, с учетом требований ч. 5 ст. 88 и ч. 1 ст. 62 Уголовного кодекса Российской Федерации его срок не может превышать 1 год 4 месяца.

Согласно материалам уголовного дела законный представитель осужденного указывал, что после постановления приговора от 23 мая 2018 года его сын И. вел законопослушный образ жизни, продолжил обучение и ликвидировал имеющиеся у него академические заложенности. Данным сведениям суд первой инстанции оценку в приговоре не дал, опровергающие выводы не сделал.

Кроме того, суд первой инстанции необоснованно применил при назначении И. наказания положения ст. 70 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку преступления И. совершил в период с 24 по 25 декабря 2017 года и 28 марта 2018 года, то есть до постановления приговора от 23 мая 2018 года, в связи с чем наказание следовало назначить по совокупности преступлений по правилам чч. 3, 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия приговор изменила: наказание, назначенное И. по п. "а" ч. 3 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, снизила до 10 месяцев лишения свободы, наказание, назначенное по ч. 1 ст. 107 Уголовного кодекса Российской Федерации, снизила до 1 года ограничения свободы, назначила наказание по совокупности преступлений по правилам ч. 3 и ч. 5 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации.

5. Ограничение свободы назначается несовершеннолетним осужденным только в виде основного наказания. Несовершеннолетнему не может быть назначено дополнительное наказание в виде запрета занимать определенные должности.

Приговором суда Б. осужден за совершение в несовершеннолетнем возрасте преступления, предусмотренного п. "б" ч. 4 ст. 131 Уголовного кодекса Российской Федерации, с применением ч. 6.1 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации, ему назначено наказание в виде лишения свободы на срок 6 лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима, без применения дополнительного наказания в виде запрета занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, с ограничением свободы на срок 6 месяцев.

Назначая Б. дополнительные виды наказания, суд первой инстанции не учел требования ч. 5 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации, согласно которым ограничение свободы назначается несовершеннолетним осужденным только в виде основного наказания, и ч. 1 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации, согласно которым наказание в виде лишения права занимать определенные должности не может быть назначено несовершеннолетнему ни в виде основного, ни в виде дополнительного наказания.

Судебная коллегия приговор изменила, исключила из описательно-мотивировочной части приговора указание на необходимость назначения Б. дополнительного наказания в виде ограничения свободы на срок 6 месяцев, а из резолютивной части указание на назначение такого наказания и на назначение основного наказания без лишения права занимать определенные должности.

6. Лицу, совершившему тяжкое или особо тяжкое преступление в несовершеннолетнем возрасте, достигшему возраста восемнадцати лет на момент вынесения приговора, следует отбывать наказание в исправительной колонии общего режима.

Приговором суда от 23 ноября 2018 года Л., родившийся 09 октября 2000 года, осужден за совершение 10 ноября 2017 года преступления, предусмотренного п. "в" ч. 4 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации, с применением ч. 6.1 ст. 88 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде лишения свободы на срок 4 года 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Если лицо, совершившее тяжкое или особо тяжкое преступление в несовершеннолетнем возрасте, на момент вынесения приговора достигло возраста восемнадцати лет, ему следует назначить отбывание наказания в исправительной колонии общего режима.

Судебная коллегия приговор изменила, определила Л. для отбывания наказания в виде лишения свободы исправительную колонию общего режима.

7. Противоречия, допущенные судом в тексте приговора, повлекли изменение судебного решения.

Приговором суда П. осужден по п. "г" ч. 2 ст. 242.1 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

В приговоре суд привел совокупность смягчающих обстоятельств, только положительные данные о личности осужденного, не установил отягчающих обстоятельств, однако сделал ошибочный вывод об отсутствии оснований для применения положений ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Одновременно П. назначено наказание ниже низшего предела, установленного санкцией ч. 2 ст. 242.1 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия приговор изменила, при назначении П. наказания применила положения ст. 64 Уголовного кодекса Российской Федерации.

II. Процессуальные вопросы

8. Нарушение судом положений ст. 425 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации повлекло отмену приговора.

Приговором суда несовершеннолетние Ш., Ц. и З. осуждены за совершение разбойного нападения на С. с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего. Действия каждого из осужденных квалифицированы по п. "в" ч. 4 ст. 162 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В соответствии с чч. 3, 6 ст. 425 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в допросе несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, не достигшего возраста шестнадцати лет либо достигшего этого возраста, но страдающего психическим расстройством или отстающего в психическом развитии, участие педагога или психолога обязательно.

Из материалов уголовного дела следует, что Ш. и Ц. не достигли совершеннолетия, а З. не достиг возраста шестнадцати лет. Все осужденные страдают психическими расстройствами. Несмотря на это, ни педагог, ни психолог участия в судебном заседании не принимали.

В связи с существенными нарушениями требований уголовно-процессуального закона судебная коллегия приговор отменила и постановила апелляционный приговор.

9. Уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению, если истекли сроки давности уголовного преследования.

Приговором суда от 23 октября 2018 года несовершеннолетний А. осужден за совершение 20 октября 2017 года тайного хищения чужого имущества. Действия А. квалифицированы по ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 78, ст. 94 Уголовного кодекса Российской Федерации лицо освобождается от уголовной ответственности, если после совершения преступления небольшой тяжести прошло 2 года. Для несовершеннолетних указанный срок сокращается наполовину и составляет 1 год.

На момент постановления приговора 23 октября 2018 года истекли сроки давности привлечения А. к уголовной ответственности за совершение 20 октября 2017 года хищения имущества, квалифицированного по ч. 1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку с момента совершения преступления прошло более одного года.

Суд апелляционной инстанции приговор изменил, освободил А. от назначенного наказания на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

10. Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

Приговором суда К. и А. признаны виновными в совершении умышленного причинения тяжкого вреда здоровью У., опасного для жизни человека, из хулиганских побуждений, группой лиц. Их действия квалифицированы по п. "а" ч. 3 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем, приводя мотивы наличия в действиях осужденных квалифицирующего признака "из хулиганских побуждений" суд в нарушение требований ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации допустил противоречия, поскольку первоначально в приговоре указано, что преступление осужденными совершено на почве личных неприязненных отношений.

Согласно ст. 14 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном указанным Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого.

Судебная коллегия приговор изменила: исключила из квалификации действий обоих осужденных квалифицирующий признак "из хулиганских побуждений" и снизила наказание, назначенное каждому из них.

11. Использование в приговоре формулировок, свидетельствующих о виновности в совершении преступления других лиц, кроме подсудимых, не допускается.

Приговором суда С. признан виновным в совершении кражи, то есть тайного хищения имущества, принадлежащего потерпевшим К. и Ш., группой лиц по предварительному сговору. Действия С. квалифицированы по п. "а" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В нарушение требований ч. 1 ст. 252 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которым судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, в описательно-мотивировочной части приговора суд в описании преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, указал, что данное преступление совершено С. в составе группы лиц по предварительному сговору с Н., уголовное дело в отношении которого прекращено, и В., уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство.

Суд апелляционной инстанции приговор изменил: из описательно-мотивировочной части приговора исключил формулировки суда, свидетельствующие о виновности Н. и В. в совершении преступления.

12. Приговор должен быть составлен в ясных и понятных выражениях, в нем недопустимо употребление слов, неприемлемых в официальных документах, в том числе бранных, оскорбительных слов и выражений.

Приговором суда О. осужден за совершение преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 33, ч. 2 ст. 135, ч. 4 ст. 33, п. "б" ч. 4 ст. 132, ч. 4 ст. 33, пп. "а", "в", "г" ч. 2 ст. 242.2, ч. 4 ст. 33, пп. "а", "г" ч. 2 ст. 242.1, ч. 4 ст. 33, п. "б" ч. 3 ст. 242 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно общему правилу, закрепленному в ч. 1 ст. 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, уголовное судопроизводство ведется на русском языке.

В соответствии с ч. 1 ст. 9 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в ходе уголовного судопроизводства запрещаются осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника уголовного судопроизводства, а также обращение, унижающее его человеческое достоинство.

Согласно п. 6 ст. 1 Федерального закона "О государственном языке Российской Федерации" при использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается использование слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка.

В соответствии со ст. 296, 297, 303 и 310 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации приговор постановляется именем Российской Федерации, на том языке, на котором ведется судопроизводство, он должен быть законным, подлежит публичному оглашению.

Исходя из приведенных норм закона, приговор должен быть составлен в ясных и понятных выражениях, в нем недопустимо употребление слов, неприемлемых в официальных документах, в том числе бранных, оскорбительных слов и выражений.

Постановленный судом первой инстанции приговор противоречил перечисленным положениям закона, поскольку стиль изложения приговора не соответствовал предъявляемым требованиям, в его тексте при описании доказательств вины О., в том числе в приведенной в полном объеме переписке осужденного из социальных сетей, использовались бранные и оскорбительные слова.

Судебной коллегией приговор отменен, постановлен апелляционный приговор.

13. Основанием для отмены приговора послужило нарушение требований гл. 40 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением.

Приговором суда Д. признан виновным в нарушении правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности причинение смерти А. Действия Д. квалифицированы по ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации. Приговор постановлен в особом порядке принятия судебного решения, предусмотренном гл. 40 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с ч. 6 ст. 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации при возражении подсудимого, государственного или частного обвинителя, потерпевшего против постановления приговора без проведения судебного разбирательства судья выносит постановление о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначает рассмотрение дела в общем порядке.

При ознакомлении с материалами дела Д. заявил ходатайство о рассмотрении уголовного дела в особом порядке судебного разбирательства.

В судебном заседании Д. поддержал ранее заявленное ходатайство о рассмотрении дела в особом порядке, пояснил, что предъявленное обвинение ему понятно и он с ним согласен, последствия рассмотрения дела в особом порядке ему разъяснены и понятны.

Вместе с тем из протокола ознакомления обвиняемого с материалами уголовного дела, а также из протокола судебного заседания следует, что адвокат, действующий в интересах Д., фактически оспаривал виновность осужденного, указав в заявленном им ходатайстве, что Д. виновен в смерти потерпевшего А. косвенно, так как сам погибший нарушил правила дорожного движения: переходил улицу в неположенном месте в ночное время в темной одежде перед быстро приближающимся транспортом.

Кроме того, принимая решение о рассмотрении уголовного дела в особом порядке, суд не учел, что законный представитель несовершеннолетнего потерпевшего А. возражала против рассмотрения уголовного дела в особом порядке.

Суд апелляционной инстанции отменил приговор, направил дело в тот же суд для рассмотрения его по существу иным судебным составом.

14. Вопрос о взыскании процессуальных издержек с осужденного или возмещении их за счет средств федерального бюджета является самостоятельным предметом судебного разбирательства, в ходе которого подсудимому должна быть предоставлена возможность довести до суда свою позицию относительно суммы взыскиваемых издержек и своего имущественного положения.

Приговором суда несовершеннолетний А. осужден по п. "а" ч. 3 ст. 111 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года 10 месяцев условно с испытательным сроком 3 года.

Этим же приговором на законного представителя осужденного А. - Э. возложена обязанность по возмещению процессуальных издержек, состоящих из сумм, выплаченных адвокату за оказание юридической помощи С.

В соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства процессуальные издержки, к которым относятся в числе прочих и суммы, выплачиваемые адвокату за оказание им юридической помощи, взыскиваются с осужденных или возмещаются за счет средств федерального бюджета.

При этом уголовно-процессуальным законодательством урегулированы как порядок и условия обеспечения подсудимому права на помощь адвоката, в том числе по назначению, так и возможность освобождения лица от возмещения расходов на вознаграждение адвоката в случае его имущественной несостоятельности.

Издержки, связанные с производством по уголовному делу, могут быть взысканы с осужденного только по решению суда, порядок принятия такого решения должен гарантировать защиту его прав и соответствовать критериям справедливого судебного разбирательства. Это означает, что вопрос о взыскании с лица судебных издержек должен быть самостоятельным предметом судебного разбирательства, и осужденному должна быть предоставлена возможность довести до суда свою позицию относительно суммы взыскиваемых издержек и своего имущественного положения.

Из протокола судебного заседания видно, что положения ст. 131 и 132 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации о возможности взыскания с подсудимого сумм, выплачиваемых адвокату за оказание юридической помощи, ни А., ни его законному представителю Э. не разъяснялись, вопрос о взыскании процессуальных издержек с А. судом не рассматривался, заявления адвоката о выплате ему вознаграждения не исследовались, мнение подсудимого и его законного представителя по данному вопросу не выяснялось, а также не выяснялось их имущественное положение.

Кроме того, согласно чч. 1, 8 ст. 132 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с чч. 1, 2 ст. 1074 Гражданского кодекса Российской Федерации процессуальные издержки должны быть взысканы непосредственно с несовершеннолетнего осужденного, и лишь в том случае, если у него не имеется самостоятельного дохода или имущества, достаточного для возмещения процессуальных издержек, они могут быть взысканы с его законных представителей, но только в недостающей части.

Судебная коллегия приговор в части взыскания с законного представителя А. - Э. процессуальных издержек, связанных с выплатой вознаграждения адвокату, отменила.