Решение Верховного Суда Удмуртской Республики от 21 июня 2017 г. N 3а-122/2017~М-86/2017 "О признании недействующими подпунктов 7 и 8 пункта 4.1 Порядка установления факта невозможности проживания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются, утв. постановлением Правительства Удмуртской Республики от 04.09.2013 N 403"

Решение Верховного Суда Удмуртской Республики от 21 июня 2017 г. N 3а-122/2017~М-86/2017

Верховный Суд Удмуртской Республики в составе:

председательствующего судьи Сентяковой Н.Н.,

при секретаре Пенькиной Н.В.,

с участием:

- прокурора отдела Прокуратуры Удмуртской Республики Головановой Н.Г.,

- старшего помощника прокурора Удмуртской Республики Демидова Д.С.,

- представителей Правительства Удмуртской Республики Смирновой Л.А. (доверенность N от 26 мая 2017 года сроком по 31 декабря 2018 года, диплом N от 30 июня 1997 года, регистрационный N), Кугушевой И.В. (доверенность N от 26 мая 2017 года по 31 декабря 2017 года, диплом N, регистрационный N от 3 июня 2002 года),

рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению заместителя прокурора Удмуртской Республики о признании недействующими подпунктов 7 и 8 пункта 4.1 Порядка установления факта невозможности проживания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются, утвержденного постановлением Правительства Удмуртской Республики от 4 сентября 2013 года N 403,

установил:

заместитель прокурора Удмуртской Республики (далее - прокурор) обратился в Верховный Суд Удмуртской Республики с административным исковым заявлением, в котором указал, что постановлением Правительства Удмуртской Республики от 4 сентября 2013 года N 403 утвержден Порядок установления факта невозможности проживания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются (далее - Порядок, постановление N 403).

Отмечает, что данный нормативный правовой акт, опубликованный на официальном сайте Главы и Правительства Удмуртской Республики в сети "Интернет" 5 сентября 2013 года, устанавливающий обременительные требования для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (далее - дети-сироты), противоречит требованиям действующего законодательства.

Согласно подпункту 7 пункта 4.1 Порядка к заявлению об установлении факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях, в случае, если общая площадь жилого помещения, приходящаяся на одно лицо, проживающее в данном жилом помещении, менее учетной нормы площади жилого помещения, в том числе, если такое уменьшение произойдет в результате вселения в данное жилое помещение детей-сирот, прилагается копия вступившего в законную силу решения суда об отказе в выселении из ранее занимаемого ребенком-сиротой жилого помещения, предоставленного на основании договора социального найма либо находящегося в собственности ребенка-сироты, граждан, лишенных в отношении него родительских прав, не являющихся собственниками данного жилого помещения.

Исходя из положений Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ "О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" (далее - Федеральный закон от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ), а также Федерального закона от 6 октября 1999 года N 184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" (далее - Федеральный закон от 6 октября 1999 года N 184-ФЗ), обеспечение детей-сирот благоустроенными жилыми помещениями специализированного жилищного фонда по договорам найма специализированных жилых помещений, в случае, если их проживание в ранее занимаемых жилых помещениях признается невозможным, является полномочием и расходным обязательством органов государственной власти субъекта Российской Федерации.

Определяя в качестве условия, необходимого для реализации предоставленного федеральным законодательством ребенку-сироте права на получение благоустроенного жилого помещения специализированного жилищного фонда по договорам найма специализированных жилых помещений, обязанность по обращению в суд с требованием о выселении из занимаемого им жилого помещения граждан, лишенных в отношении него родительских прав, не являющихся собственниками данного жилого помещения, органы государственной власти Удмуртской Республики, в нарушение требований статей 4, 5, части 1 статьи 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ, пункта "ж" части 1 статьи 1, подпункта 14.2 пункта 2 статьи 26.3 Федерального закона от 6 октября 1999 года N 184-ФЗ отстраняются от возложенных на них федеральным законодательством обязанностей и возлагают обязанность по защите своих прав непосредственно на ребенка-сироту.

Возложение на детей-сирот незаконной обязанности по обращению в суд для реализации принадлежащего им права влечет, соответственно, материальные издержки, поскольку в силу пункта 3 части 1 статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации при подаче физическим лицом в суд искового заявления неимущественного характера уплачивается государственная пошлина в размере 300 рублей. Налоговый кодекс Российской Федерации не предусматривает каких-либо льгот детям-сиротам по уплате государственной пошлины при обращении в суд.

Таким образом, помимо того, что подпункт 7 пункта 4.1 Порядка прямо противоречит действующему законодательству, он содержит коррупциогенный фактор, предусмотренный подпунктом "а" пункта 4 Методики проведения антикоррупционной экспертизы правовых актов, утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 26 февраля 2010 года N 96 (наличие завышенных требований к лицу, предъявляемых для реализации принадлежащего ему права, - установление обременительных требований к гражданам) (далее - Методика проведения антикоррупционной экспертизы).

Кроме того, подпункт 7 пункта 4.1 Порядка противоречит жилищному законодательству.

В соответствии с частью 2 статьи 91 Жилищного кодекса Российской Федерации (далее - ЖК РФ) без предоставления другого жилого помещения могут быть выселены из жилого помещения граждане, лишенные родительских прав, если совместное проживание этих граждан с детьми, в отношении которых они лишены родительских прав, признано судом невозможным.

Указанные положения ЖК РФ применяются в отношении лиц, занимающих жилые помещения по договору социального найма.

Определяющим критерием для выселения по указанному основанию является установление судом невозможности совместного проживания родителей, лишенных родительских прав, с детьми.

Включение в перечень документов, определенных подпунктом 7 пункта 4.1 Порядка, копии решения суда о выселении в порядке, предусмотренном части 2 статьи 91 ЖК РФ, фактически, лишает лиц, из числа детей-сирот, имеющих жилые помещения, принадлежащие на праве собственности, лиц из числа детей-сирот, достигших возраста 18 лет, на меру социальной поддержки в форме однократного предоставления благоустроенного жилого помещения специализированного жилищного фонда по договору найма специализированных жилых помещений, предусмотренную Федеральным законом от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ.

По этим же основаниям противоречит требованиям законодательства и подпункт 8 пункта 4.1 Порядка, согласно которому к заявлению об установлении факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях, прилагается копия решения органа местного самоуправления об отказе лицу, страдающему тяжелой формой хронического заболевания, проживающему на любом законном основании в ранее занимаемом ребенком-сиротой жилом помещении, в признании нуждающимся в предоставлении жилого помещения по договору социального найма во внеочередном порядке в соответствии с ЖК РФ.

Помимо этого, подпункт 8 пункта 4.1 Порядка противоречит пункту 4 статьи 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ, которым установлено, что проживание в жилом помещении лиц, страдающих тяжелой формой хронических заболеваний, в соответствии с указанным в пункте 4 части 1 статьи 51 Жилищного кодекса Российской Федерации, является безусловным основанием для признания невозможным совместного проживания.

Право указанной категории лиц, страдающих тяжелыми заболеваниями на внеочередное получение жилья, определено законом.

Кроме того, подпункт 8 пункта 4.1 Порядка, обязывая детей-сирот предоставлять в органы опеки и попечительства копию вышеуказанного решения органа местного самоуправления, которое может быть принято лишь по заявлению третьего лица, устанавливая обременительное и трудновыполнимое требование, помимо прямого противоречия законодательству, также содержит коррупциогенный фактор, предусмотренный подпунктом "а" пункта 4 Методики проведения антикоррупционной экспертизы.

На основании изложенного, прокурор просит признать недействующим подпункты 7 и 8 пункта 4.1 Порядка установления факта невозможности проживания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются, утвержденного постановлением Правительства Удмуртской Республики от 4 сентября 2013 года N 403.

В возражениях на административное исковое заявление, Правительство Удмуртской Республики выражает несогласие с доводами прокурора. В частности указывает, что доводы административного истца о возложении на детей-сирот обязанности по защите своих прав являются несостоятельными, поскольку, подпункт 7 пункта 4.1 Порядка необходимо понимать в совокупности с нормами всего законодательства Российской Федерации и Удмуртской Республики, поскольку в указанном пункте нет указания на то, что истцом по обращению за защитой своих прав в суд должен выступать именно ребенок-сирота, а не его законный представитель или органы опеки и попечительства в силу закона.

Требования административного истца о признании недействующим подпункта 8 пункта 4.1 Порядка, приведенные в административном иске также являются несостоятельными, так как согласно норм жилищного законодательства Российской Федерации лица, страдающие установленными заболеваниями, сами, как правило, признаются нуждающимися в предоставлении жилых помещений по договорам социального найма во внеочередном порядке.

Кроме того, полагают, что подпункты 7, 8 пункта 4.1 Порядка не содержат неопределенных, трудновыполнимых или обременительных требований. Все акты касаются ребенка-сироты и участниками правоотношений по данному вопросу выступают либо опекуны либо органы опеки и попечительства. Требуемые судебные решения и акты органов местного самоуправления подтверждают невозможность проживания в жилом помещении ребенка-сироты и служат основанием для установления такого факта, что способствует реализации части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации.

В судебном заседании старший помощник прокурора Демидов Д.С. и прокурор отдела Голованова Н.Г. требования административного искового заявления поддержали, просили его удовлетворить. В своих объяснениях ссылались на доводы, изложенные в административном исковом заявлении.

Представители Правительства Удмуртской Республики Смирнова Л.А., Кугушева И.В. заявленные прокурором Удмуртской Республики требования полагали необоснованными. В своих объяснениях ссылались на доводы, изложенные в письменных возражениях.

Выслушав объяснения участников процесса, исследовав письменные доказательства, суд приходит к следующим выводам.

Согласно пунктам "ж" и "к" части 1 статьи 72 Конституции Российской Федерации защита семьи, материнства, отцовства и детства; социальная защита; жилищное законодательство находятся в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.

В соответствии с частями 2 и 5 статьи 76 Конституции Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации. Законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам, принятым в соответствии с частями первой и второй настоящей статьи. В случае противоречия между федеральным законом и иным актом, изданным в Российской Федерации, действует федеральный закон.

Как предусмотрено пунктом 2 статьи 3 Федерального закона от 6 октября 1999 г. N 184-ФЗ, субъекты Российской Федерации вправе осуществлять собственное правовое регулирование по предметам совместного ведения до принятия федеральных законов. После принятия соответствующего федерального закона законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации подлежат приведению в соответствие с данным Федеральным законом в течение трех месяцев.

Общие принципы, содержание и меры социальной поддержки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, а также лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, урегулированы Федеральным законом от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ.

Из положений названного Федерального закона усматривается, что законодательство Российской Федерации о дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, состоит из соответствующих статей Конституции Российской Федерации, настоящего Федерального закона, Федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, а также конституций (уставов), законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации.

Статьей 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ предусмотрены дополнительные гарантии прав детей-сирот на имущество и жилое помещение.

Так, в силу части 3 данной статьи орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации в порядке, установленном законом субъекта Российской Федерации, формирует список детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые подлежат обеспечению жилыми помещениями в соответствии с частью 1 этой же статьи.

Порядок установления факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются, устанавливается законодательством субъекта Российской Федерации (часть 5 статьи 8 приведенного Федерального закона).

В Удмуртской Республике отношения, связанные с обеспечением детей-сирот благоустроенными жилыми помещениями, урегулированы Законом Удмуртской Республики от 14 марта 2013 года N 8-РЗ "Об обеспечении жилыми помещениями детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, а также лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей".

В соответствии с частью 2 статьи 4 названного Закона Удмуртской Республики Порядок установления факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемом жилом помещении устанавливается Правительством Удмуртской Республики.

Во исполнение предоставленных субъекту Российской Федерации полномочий, а также в целях реализации статьи 8 ФЗ от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ, статьи 4 Закона Удмуртской Республики от 14 марта 2013 года N 8-РЗ Правительством Удмуртской Республики принято постановление N 403 от 4 сентября 2013 года, которым утвержден Порядок установления факта невозможности проживания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются.

Указанный нормативный правовой акт опубликован на официальном сайте Главы и Правительства Удмуртской Республики http://www.udmurt.ru, 05 сентября 2013 года.

Постановлением Правительства Удмуртской Республики от 12 сентября 2016 года N 379 "О внесении изменений в постановление Правительства Удмуртской Республики от 4 сентября 2013 года N 403 "О Порядке установления факта невозможности проживания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются" пункт 4.1 Порядка дополнен, в том числе, подпунктами 6 - 9. (опубликовано на официальном сайт Главы Удмуртской Республики и Правительства Удмуртской Республики http://www.udmurt.ru 16 сентября 2016 года).

В настоящее время оспариваемое прокурором в части постановление N 403 действует в редакции постановления Правительства Удмуртской Республики от 6 марта 2017 года N 59 "О внесении изменений в отдельные постановления Правительства Удмуртской Республики" (опубликовано на официальном сайте Главы Удмуртской Республики и Правительства Удмуртской Республики http://www.udmurt.ru 13 марта 2017 года).

Суд считает, что нормативный правовой акт принят в установленной форме, в пределах предоставленных Правительству Удмуртской Республики полномочий, опубликован для всеобщего сведения. Нарушений порядка принятия нормативного правового акта суд не усматривает.

Проверяя содержание оспариваемых положений Порядка, на предмет соответствия федеральному законодательству, суд приходит к следующим выводам.

Обращаясь в суд с административным исковым заявлением, прокурор указывает, что утвержденный постановлением Правительства Удмуртской Республики Порядок, а именно его подпункты 7 и 8 пункта 4.1, противоречат действующему законодательству, а именно:

- статьям 4, 5, частям 1, 4 статьи 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ;

- пункту "ж" части 1 статьи 1, подпункту 14.2 пункта 2 статьи 26.3 Федерального закона от 6 октября 1999 года N 184-ФЗ;

- подпункту "а" пункта 4 Методики проведения антикоррупционной экспертизы;

- части 2 статьи 91 ЖК РФ.

Названное утверждение прокурора является обоснованным в связи со следующим.

Согласно пункту 4.1 Порядка, к заявлению об установлении факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях, которое подается либо законными представителями детей-сирот, достигших возраста 14 лет либо детьми-сиротами, достигшими возраста 18 лет, а также объявленными полностью дееспособными до достижения совершеннолетия, в случае, если они не реализовали свое право на обеспечение жилым помещением до 1 января 2013 года, в органы опеки и попечительства по месту нахождения жилых помещений, нанимателями или членами семей нанимателей по договору социального найма либо собственниками которых являются дети-сироты, в том числе прилагается:

7) копия вступившего в законную силу решения суда об отказе в выселении из ранее занимаемого ребенком-сиротой жилого помещения, предоставленного на основании договора социального найма либо находящегося в собственности ребенка-сироты, граждан, лишенных в отношении него родительских прав, не являющихся собственниками данного жилого помещения (если основанием установления факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях является обстоятельство, указанное в подпункте 3 пункта 2 настоящего Порядка) (подпункт 7 введен постановлением Правительства Удмуртской Республики от 12 сентября 2016 года N 379);

8) копия решения органа местного самоуправления об отказе лицу, страдающему тяжелой формой хронического заболевания, проживающему на любом законном основании в ранее занимаемом ребенком-сиротой жилом помещении, в признании нуждающимся в предоставлении жилого помещения по договору социального найма во внеочередном порядке в соответствии с Жилищным кодексом Российской Федерации (если основанием установления факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях является обстоятельство, указанное в абзаце третьем подпункта 1 пункта 2 настоящего Порядка);

(подпункт 8 введен постановлением Правительства Удмуртской Республики от 12 сентября 2016 года N 379; в ред. постановления Правительства Удмуртской Республики от 06 марта 2017 года N 59).

Так, в соответствии с частью 1 статьи 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ, детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые не являются нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений, а также детям-сиротам и детям, оставшимся без попечения родителей, лицам из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые являются нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений, в случае, если их проживание в ранее занимаемых жилых помещениях признается невозможным, органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации, на территории которого находится место жительства указанных лиц, в порядке, установленном законодательством этого субъекта Российской Федерации, однократно предоставляются благоустроенные жилые помещения специализированного жилищного фонда по договорам найма специализированных жилых помещений.

При этом частью 4 статьи 8 ФЗ от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ установлен перечень обстоятельств, при наступлении которых проживание детей-сирот в жилых помещениях признается невозможным, если это противоречит интересам указанных лиц в связи с наличием одного из следующих обстоятельств:

1) проживание на любом законном основании в таких жилых помещениях лиц:

лишенных родительских прав в отношении этих детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (при наличии вступившего в законную силу решения суда об отказе в принудительном обмене жилого помещения в соответствии с частью 3 статьи 72 Жилищного кодекса Российской Федерации);

страдающих тяжелой формой хронических заболеваний в соответствии с указанным в пункте 4 части 1 статьи 51 Жилищного кодекса Российской Федерации перечнем, при которой совместное проживание с ними в одном жилом помещении невозможно;

2) жилые помещения непригодны для постоянного проживания или не отвечают установленным для жилых помещений санитарным и техническим правилам и нормам, иным требованиям законодательства Российской Федерации;

3) общая площадь жилого помещения, приходящаяся на одно лицо, проживающее в данном жилом помещении, менее учетной нормы площади жилого помещения, в том числе если такое уменьшение произойдет в результате вселения в данное жилое помещение детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей;

4) иное установленное законодательством субъекта Российской Федерации обстоятельство.

Таким образом, при наступлении одного из вышеперечисленных обстоятельств, лица, перечисленные в части 1 статьи 8 ФЗ от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ получают право на однократное получение благоустроенного жилого помещения специализированного жилищного фонда по договору найма специализированных жилых помещений.

При этом субъект Российской Федерации не вправе устанавливать какие-либо ограничения или препятствия, ограничивающие права этих лиц на получение жилого помещения.

Действительно, частью 5 статьи 8 ФЗ от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ предусмотрено, что порядок установления факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях устанавливается законодательством субъекта Российской Федерации.

Однако суд констатирует, что содержащиеся в подпунктах 7 и 8 пункта 4.1 Порядка требования о предоставлении к заявлению об установлении факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях копии вступившего в законную силу решения суда об отказе в выселении из ранее занимаемого ребенком-сиротой жилого помещения и копии решения органа местного самоуправления об отказе лицу, страдающему тяжелой формой хронического заболевания, устанавливают не предусмотренные федеральным законодательством ограничения, чем нарушают конституционные права детей-сирот.

При этом суд отмечает, что такое правовое регулирование наделяет уполномоченный орган легальными основаниями для отказа в установлении факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях, в связи с чем, лица, указанные в части 1 статьи 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ, и соответствующие требованиям названного федерального закона, утрачивают право на получение жилого помещения.

Действующее федеральное законодательство для признания невозможным проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях, а также для признания права на предоставление детям-сиротам жилого помещения не предусматривает такое условие, как наличие вступившего в законную силу решения суда об отказе в выселении из ранее занимаемого ребенком-сиротой жилого помещения граждан, лишенных в отношении него родительских прав и (или) решения органа местного самоуправления об отказе лицу, страдающему тяжелой формой хронического заболевания в признании нуждающимся в предоставлении жилого помещения по договору социального найма во внеочередном порядке в соответствии с ЖК РФ,

Соответственно, права и интересы детей-сирот не могут быть поставлены в зависимость от этих обстоятельств.

Также суд считает, что определяя в качестве условия, необходимого для реализации предоставленного федеральным законодательством ребенку-сироте права на получение благоустроенного жилого помещения специализированного жилищного фонда, необходимость предоставления копии решения суда об отказе в выселении из ранее занимаемого ребенком-сиротой жилого помещения граждан, лишенных в отношении него родительских прав, на ребенка-сироту непроизвольно возлагается обязанность по обращению в суд с требованием о выселении из ранее занимаемого жилого помещения лиц, лишенных в отношении него родительских прав.

Данный вывод вытекает из того, что в большей части органы государственной власти и органы местного самоуправления, наделенные государственными полномочиями по опеке и попечительству, а также опекуны и законные представители детей-сирот ненадлежащим образом не выполняют работу по защите прав и законных интересов несовершеннолетних, а также детей-сирот.

Таким образом, в нарушение требований статей 4, 5, части 1 статьи 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ, а также пункта "ж" части 1 статьи 1, подпункта 14.2 пункта 2 статьи 26.3 Федерального закона от 6 октября 1999 года N 159-ФЗ органы государственной власти Удмуртской Республики отстраняются от возложенных на них федеральным законодательством обязанностей по защите прав детей-сирот и возлагают эту обязанность именно на эту категорию граждан.

Возложение на детей-сирот незаконной обязанности по обращению в суд, влечет за собой материальные издержки данных лиц, поскольку Налоговый кодекс Российской Федерации не предусматривает каких-либо льгот детям-сиротам по уплате государственной пошлины при обращении в суд.

Помимо этого хотелось отметить, что в соответствии с частью 2 статьи 91 ЖК РФ без предоставления другого жилого помещения могут быть выселены из жилого помещения граждане, лишенные родительских прав, если совместное проживание этих граждан с детьми, в отношении которых они лишены родительских прав, признано судом невозможным.

В рассматриваемом аспекте требования о выселении по основаниям, предусмотренным вышеназванной нормой ЖК РФ могут быть предъявлены ребенком только до 18 лет.

Однако, дети, оставшиеся без попечения родителей (лица в возрасте от 18 до 23 лет) и имеющие в соответствии с ФЗ от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ право на дополнительные гарантии по социальной поддержке, не обладают правом на личное обращение с иском о выселении лиц, лишенных в отношении них родительских прав, в порядке части 2 статьи 91 ЖК РФ, что автоматически лишает лиц, данной категории на меру социальной поддержки в форме однократного предоставления благоустроенного жилого помещения.

В связи с тем, что подпункт 7 пункта 4.1 Порядка содержит завышенные требования к лицу, предъявляемые для реализации принадлежащего ему права, - устанавливает неопределенные, трудновыполнимые и обременительные требования детям-сиротам, что согласно подпункту "а" пункта 4 Методики проведения антикоррупционной экспертизы, является коррупциогенным фактором, что в процессе правоприменения может служить основанием для коррупционных проявлений со стороны должностных лиц.

Кроме того, признание невозможным совместное проживание ребенка-сироты с лицом, страдающим тяжелой формой хронических заболеваний, федеральным законодательством не ставится в зависимость от наличия копии решения органа местного самоуправления об отказе лицу, страдающему тяжелой формой хронического заболевания, проживающему на любом законном основании в ранее занимаемом ребенком-сиротой жилом помещении, в признании нуждающимся в предоставлении жилого помещения по договору социального найма во внеочередном порядке в соответствии с Жилищным кодексом Российской Федерации, а является безусловным для признания невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях, (часть 4 статьи 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ).

Помимо этого суд отмечает, что предусмотренное подпунктом 8 пункта 4.1 Порядка решение органа местного самоуправления, как необходимое приложение к заявлению об установлении факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях, может быть принято только по заявлению третьего лица, что также свидетельствует о затруднительности предоставления данного документа.

Таким образом, оспариваемое законоположение устанавливает обременительное и трудновыполнимое требование, что служит основанием полагать, что оно также содержит коррупциогенный фактор, предусмотренный подпунктом "а" пункта 4 Методики проведения антикоррупционной экспертизы.

Из содержания оспариваемых прокурором норм следует, что определенное Правительством Удмуртской Республики правовое регулирование наделяет уполномоченной орган легальными основаниями для отказа установлении факта невозможности проживания детей-сирот в ранее занимаемых жилых помещениях, и, как следствие, отказа в предоставлении жилых помещений детям-сиротам, приобретшим на то право.

Данное обстоятельство противоречит федеральному законодательству и снижает уровень правовых гарантий, закрепленных Российской Федерацией.

Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства. Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статьи 2, 18 Конституции Российской Федерации).

Доводы, указанные представителями Правительства Удмуртской Республики, судом признаются несостоятельными, основанными на ошибочном толковании норм действующего законодательства по мотивам, изложенным в решении выше.

В соответствии с пунктом 1 части 2 статьи 215 КАС РФ по результатам рассмотрения административного дела об оспаривании нормативного правового акта судом принимается решение об удовлетворении заявленных требований полностью или в части, если оспариваемый нормативный правовой акт полностью или в части признается не соответствующим иному нормативному правовому акту, имеющему большую юридическую силу, и не действующим полностью или в части со дня его принятия или с иной определенной судом даты.

В связи с тем, что положения подпунктов 7 и 8 пункта 4.1 Порядка установления факта невозможности проживания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются, утвержденного постановлением Правительства Удмуртской Республики от 4 сентября 2013 года N 403 противоречат положениям статьей 4, 5, частям 1, 4 статьи 8 Федерального закона от 21 декабря 1996 года N 159-ФЗ "О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей"; пункту "ж" части 1 статьи 1, подпункту 14.2 пункта 2 статьи 26.3 Федерального закона от 6 октября 1999 года N 184-ФЗ "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации"; подпункту "а" пункта 4 Методики проведения антикоррупционной экспертизы правовых актов, утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 26 февраля 2010 года N 96; части 2 статьи 91 ЖК РФ, суд принимает решение об удовлетворении заявленных прокурором требований в этой части и признании оспариваемых положений недействующими с момента принятия.

С учетом положений части 4 статьи 215 КАС РФ сообщение о принятии решения судом надлежит опубликованию в течение десяти дней со дня вступления в законную силу на официальном сайте Главы Удмуртской Республики и Правительства Удмуртской Республики - http://www.udmurt.ru.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 175 - 180, 215 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, Верховный Суд Удмуртской Республики

решил:

административное исковое заявление заместителя прокурора Удмуртской Республики удовлетворить.

Признать недействующими с момента принятия подпункты 7 и 8 пункта 4.1 Порядка установления факта невозможности проживания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются, утвержденного постановлением Правительства Удмуртской Республики N 403 от 4 сентября 2013 года.

Правительству Удмуртской Республики опубликовать сообщение о принятом решении суда в течение десяти дней со дня вступления решения суда в законную силу на официальном сайте Главы Удмуртской Республики и Правительства Удмуртской Республики http://www.udmurt.ru.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Российской Федерации в течение месяца дней со дня его принятия в окончательной форме, через Верховный Суд Удмуртской Республики.

Мотивированное решение изготовлено 23 июня 2017 года.

Судья Верховного Суда Удмуртской Республики

Н.Н.Сентякова