Может ли академик быть адвокатом? (А. Воронов, "Российская юстиция", N 12, декабрь 2001 г.)

Может ли академик быть адвокатом?

Реформирование судебной системы в России идет полным ходом. Наконец-то у законодателей "дошли руки" и до адвокатуры - в первом чтении принят законопроект "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Необходимо заострить внимание на проблемных моментах организации деятельности адвокатуры, не нашедших, на мой взгляд, в нем должного отражения.

В законопроекте слабо проработаны статьи, касающиеся приобретения статуса адвоката. Невольно складывается мнение, что его писали преимущественно не адвокаты-практики, а ученые-юристы, не совсем знакомые с адвокатской деятельностью. Например, согласно ст.11 решение о присвоении статуса адвоката лицу, имеющему стаж работы по юридической специальности не менее 15 лет, или ученую степень по юридической специальности, или почетное звание "Заслуженный юрист Российской Федерации", принимается квалификационной комиссией без сдачи квалификационного экзамена, на основании заявления претендента. С подобным положением не могу согласиться. Хорошо, если претендент на получение статуса адвоката работал 15 лет либо прокурором, либо следователем, либо судьей. Но если он был нотариусом, работником загса, профсоюзного органа или рядовым милиционером - какой же из него адвокат, без проверки необходимых юридических знаний и прохождения стажировки?

Что же касается юристов с учеными степенями или имеющих звание заслуженных юристов РФ (опять-таки за исключением прокуроров, судей и следователей), то тут возникает аналогичная ситуация. Глубоко сомневаюсь в том (и многие со мной согласятся), что известный ученый, доктор юридических наук, профессор, академик, всю свою жизнь занимавшийся наукой, к примеру в области истории государства и права, может без сдачи квалификационного экзамена, а тем более без прохождения стажировки успешно работать адвокатом.

Немало вопросов вызывает и ст.19 "Прекращение статуса адвоката". В соответствии с проектом его статус прекращается в случае неспособности адвоката в течение более чем шесть месяцев исполнять свои профессиональные обязанности по состоянию здоровья или иным уважительным причинам. А как, например, быть с женщиной адвокатом, если она уходит в отпуск по беременности?

В среде адвокатов наибольшую озабоченность вызывает вопрос сохранения их независимости. Хорошо было бы дополнить законопроект специальной статьей - "Служебное удостоверение" (по аналогии с Федеральным законом "О прокуратуре Российской Федерации").

Считаю, что адвокатам при выполнении профессиональных обязанностей необходимо предоставить право на хранение и ношение огнестрельного оружия (как у судей, прокуроров, следователей, милиционеров). Не секрет, что сегодня правозащитники подвергаются опасности посягательства на свою жизнь и безопасность, возникающей из-за их профессиональной деятельности.

Открытым оставлен вопрос о социальной защищенности адвоката. Например, в законах "О статусе судей в Российской Федерации", "О милиции" , "О прокуратуре Российской Федерации" закреплено, что представители указанных профессий, а также члены их семей пользуются многочисленными льготами: при пользовании транспортом, медицинском страховании, жилищном, коммунальном, пенсионном обеспечении. Правозащитники, напротив же, практически ни одной из указанных "привилегий" не обладают.

Эту несправедливость в дифференцированности статусов правозащитника и других участников судопроизводства, унижающую звание адвоката, необходимо в ближайшее время исправить и законодательно стремиться к уравниванию в гарантиях правовой и социальной защиты представителей указанных юридических профессий, работающих в единой сфере обеспечения законности и правопорядка.

Рассмотрю новшества законопроекта - организацию и устройство адвокатуры. В соответствии с ними правозащитники могут осуществлять свою деятельность индивидуально, открывая адвокатский кабинет (который не является юридическим лицом), либо в составе некоммерческих организаций - адвокатских бюро. По-моему, можно сохранить и такие формы организации адвокатской деятельности, как юридические консультации.

Что же касается появления новых адвокатских образований - адвокатских палат субъектов Федерации и Федеральной палаты адвокатов, то мне кажется, что создание этих органов в основном призвано исправить ошибку Министерства юстиции РФ, разрешившего образование альтернативных адвокатских коллегий. В целом же подобные палаты будут выполнять роль коллегий, являясь органом самоуправления адвокатуры (правда, контроль за приемом и увольнением адвокатов будет ослаблен). В этой связи болезненным для правозащитников станет вопрос формирования средств Федеральной палаты адвокатов. Если размер отчислений в адвокатскую палату субъекта Федерации будет определен собранием адвокатов данного региона, то размер отчислений адвокатских палат в Федеральную палату необходимо обязательно дифференцировать, с учетом реальных заработков адвокатов каждого субъекта Федерации, так как они в различных регионах страны отличаются в десятки раз.

Новеллой законопроекта является образование при адвокатских палатах судов чести, которые будут обеспечивать контроль за профессиональным уровнем адвокатов, а также за неуклонным исполнением ими присяги, которая тоже вводится впервые. Согласно ст.16 проекта правозащитники должны руководствоваться Конституцией РФ, законом, а также нормами профессиональной этики. Вопрос: а где сформулированы нормы этой этики? Думаю, что есть необходимость создания единого кодекса чести адвоката, основные же нормы этики правозащитника должны быть заложены в обсуждаемом законопроекте.

А. Воронов,

адвокат Воронежской областной

коллегии адвокатов, юрист,

кандидат физико-математических наук

"Российская юстиция", N 12, декабрь 2001 г.