Проблемы уголовно-правовой борьбы с латентными способами преступного невозвращения валюты из-за границы (Ю.П. Гармаев, "Журнал российского права", N 1, январь 2002 г.)

Проблемы уголовно-правовой борьбы
с латентными способами преступного невозвращения валюты из-за границы

В отдельных опубликованных работах все чаще обсуждаются актуальные проблемы квалификации и методики расследования преступного невозвращения из-за границы средств в иностранной валюте (ст.193 УК РФ)*(1). На практике же остро стоит вопрос о том, какими конкретно способами (в криминалистическом смысле) совершаются данные преступления. В литературе он предметно не обсуждался. Лишь в некоторых публикациях упоминается, что уголовно наказуемое невозвращение валютной выручки возможно прежде всего по контрактам об экспорте товаров, а также по импортным сделкам, где после предоплаты товар подлежит ввозу из-за границы либо возврату подлежит валюта в сумме, не меньше ранее переведенной*(2).

Однако некоторые авторы вообще отрицают уголовную противоправность невозвращения по импортным сделкам*(3), что резко сужает возможности и без того слабой практики применения данной статьи УК.

Не вдаваясь в подробности этой дискуссии, хотелось бы обратить внимание практических работников на целую группу преступных деяний, которые в практике, к сожалению, вообще не оцениваются как преступное невозвращение. Речь идет о квалификации скрытого невозвращения валюты из-за границы, то есть о способах вывоза товаров (валютных ценностей) с последующим невозвращением валюты, которые вообще не связаны с реализацией официальных внешнеэкономических контрактов и подписанием паспорта сделки (далее - ПС) с обязательством возврата определенной суммы валютной выручки. В предпринимательской среде и в отдельных публикациях эти способы именуют "черный вывоз капиталов" из страны, в противовес "серому", связанному с невозвратом валюты по официальным контрактам и подписанием ПС на конкретную сумму.

Вопрос о квалификации "черного вывоза капиталов" практически не рассматривался. Некоторые способы "черного вывоза" называет В.Д. Ларичев. Такие финансовые операции, как завышение стоимости импортируемых товаров, занижение стоимости экспортируемых, автор обоснованно относит к способам совершения преступления, предусмотренного ст.193 УК РФ, но не дает им уголовно-правовую характеристику*(4).

В наиболее общем плане вопрос о квалификации "черного" вывоза рассмотрим на одном из типичных примеров контрабанды товаров. В следственной и судебной практике региона Восточной Сибири нередки уголовные дела по ч.1 ст.188 УК РФ, когда товар перемещается виновными лицами путем недостоверного декларирования или недекларирования. Так, по одному из расследованных уголовных дел при вывозе лома цветных металлов в контракте, грузовой таможенной декларации (ГТД) и ПС преступниками была указана стоимость товара, эквивалентная 100 тыс. долларов США. Однако с целью перекачки капитала за границу, уклонения от уплаты налоговых и таможенных платежей заинтересованные лица тайно, помимо таможенного контроля, погрузили в контейнеры товар на сумму 300 тыс. долларов США.

После вывоза товара следствие без особых затруднений квалифицировало деяния руководителя организации-резидента по совокупности преступлений, предусмотренных ч.1 ст.188 УК РФ и п."г" ч.2 ст.194 УК РФ, - контрабанда и уклонение от уплаты таможенных платежей, взимаемых с организаций, совершенное в особо крупном размере.

Возникает вопрос: подлежит ли в подобном случае руководитель привлечению к уголовной ответственности за покушение на невозвращение валюты? Ведь по результатам этой сделки он явно не собирался вернуть в уполномоченный банк валюту на сумму недекларированного товара (200 тыс. долларов США). Его предстоит разрешать в рамках валютного законодательства. В соответствии с ним необходимо установить, несет ли резидент обязательство о возврате только той суммы валютной выручки, которая указана в ПС (в данном случае 100 тыс. долларов США), или он обязан обеспечить возврат всей суммы выручки, которую рассчитывал получить по тайной сделке с нерезидентом (300 тыс. долларов США).

Согласно Закону "О валютном регулировании и валютном контроле" от 9 октября 1992 года в ред. от 5 июля 1999 года N 128-ФЗ (далее - Закон) "иностранная валюта, получаемая предприятиями (организациями)-резидентами, подлежит обязательному зачислению на их счета в уполномоченных банках, если иное не установлено ЦБ РФ" (ст.5). В данной норме речь идет о валюте, получаемой резидентами в результате валютных операций, понятие и виды которых также даются в Законе (п.7-10 ст.1).

Это требование Закона конкретизируется и усиливается такими нормативными актами, как Инструкция ЦБ РФ от 13 октября 1999 года N 86-И и ГТК РФ N 01-23/26541 "О порядке осуществления валютного контроля за поступлением в Российскую Федерацию выручки от экспорта товаров", Инструкция ЦБ РФ и ГТК РФ от 4 октября 2000 года N 91-И/01-11/28644 "О порядке осуществления валютного контроля за обоснованностью оплаты резидентами импортируемых товаров". По тексту этих и других нормативных актов от резидента действительно требуется, казалось бы, только возврат выручки (предоплаты), указанной в контракте и ПС. Однако подзаконные нормативные акты регулируют лишь частные случаи осуществления наиболее распространенных валютных операций, предусмотренных Законом "О валютном регулировании и валютном контроле", но не охватывают всех их видов. По нашему мнению, незаконные тайные операции с валютными ценностями, такие как контрабанда, также являются предметом регулирования Закона. А потому валюта, незаконно получаемая резидентами по ним, также подлежит обязательному возврату. Это полностью соответствует целям и принципам валютного законодательства.

Полагаем, что в приведенном примере деяние, кроме указанной совокупности преступлений, подлежит квалификации как покушение на невозвращение валютных средств по ч.3 ст.30 и ст.193 УК РФ. Необходимо иметь в виду, что совокупность названных преступлений (таких как предусмотренные ст.193 и 188; 193 и 194; 193, 194 и 188 УК РФ) будет иметь место лишь при условиях, когда:

- через границу перемещается товар (валютные ценности) на сумму (или с укрытой стоимостью в случае, например, занижения таможенной стоимости), превышающую 10 тысяч минимальных размеров оплаты труда;

- виновный, вывозя товар (валютные ценности), имеет реальную возможность получить за границей соответствующие средства в иностранной валюте и вернуть их в РФ, но не желает вернуть;

- получает валюту за границей и умышленно не возвращает ее в предусмотренный законом срок.

При этом не имеет квалифицирующего значения, было ли знакомо лицо с требованиями валютного законодательства о возврате валюты, осознавало ли уголовную противоправность своих деяний. Достаточно осознания виновным общественной опасности совершаемых деяний.

Вопрос этот не был бы так актуален, если бы речь шла только о дополнении в квалификации некоторых "традиционных" преступлений, таких как контрабанда. Но все дело в том, что описанные способы "черного вывоза капиталов" обычно вообще не распознаются как преступные, а виновные полностью уходят от юридической ответственности.

1) По импортным сделкам. Российским предприятием, нередко государственным, за рубежом (как правило, в офшорной зоне) создается подконтрольная фирма, с которой заключается контракт на импорт товаров по заведомо завышенным ценам. Соответствующая сумма в иностранной валюте во исполнение контракта перечисляется за границу. Фирма, как посредник, закупает нужный товар у третьей стороны уже по реальным, приемлемым ценам и импортирует его российскому предприятию. Разница от цены этих двух сделок, то есть не учитываемая и не облагаемая налогами прибыль, зачисляется на личные счета заинтересованных лиц за рубежом.

Отметим, что здесь не идет речь о завышении таможенной стоимости импортируемого товара (это было бы недостоверным декларированием - признаком объективной стороны контрабанды), поскольку эта стоимость оговорена в контракте и не влияет на правомерное решение таможенного органа о выпуске товара.

2) По экспортным сделкам. Российское предприятие продает своему "карманному" иностранному посреднику товар по заниженной цене. Заниженная сумма выручки возвращается на счета в уполномоченный банк. Товар тотчас же перепродается третьим фирмам по реальной, более высокой стоимости. Часто уже в контрактах и ГТД указываются реквизиты товарополучателя - третьей фирмы. Разница вновь оседает на специально приготовленных счетах за рубежом. Эта схема может быть и более упрощенной. Просто российское предприятие негласно договаривается с иностранным о заведомо заниженной цене в контракте. Эта заниженная стоимость в виде официальной выручки перечисляется на счета в уполномоченный банк. Далее покупатель переводит разницу между формальной и реальной ценой товара, например, на счет российского руководителя в зарубежном банке.

Нет необходимости подчеркивать высокую степень общественной опасности этих способов совершения преступлений. Именно подобными способами чаще всего осуществляется незаконный вывоз капиталов за границу. Так, по данным российского Института глобализации, в 2000 г. резко сократился "серый вывоз капиталов", то есть невозвращение экспортной выручки, фиктивный импорт и т.п. Причина тому - более эффективное применение органами и агентами валютного контроля административной ответственности в виде штрафов и др. Однако в этот же период резко вырос "черный", неконтролируемый отток денег. За первые три квартала 2000 года он составил 7,4 млрд долларов, тогда как за весь 1999 год "черный" экспорт равнялся 7,5 млрд*(5).

Известно, что следственная практика по делам о преступлениях, предусмотренных ст.193 УК РФ, находится, мягко говоря, лишь в стадии формирования, а судебная - практически отсутствует. Так, в России в 1999 г. по ст.193 УК РФ было возбуждено всего 132 уголовных дела, а в суды направлено лишь 14 дел. В 2000 г. выявлено 232 преступления, окончено расследованием 79 уголовных дел, в суд направлено 13*(6). При этом в 1998-1999 гг. по данной статье осуждены всего два человека по двум уголовным делам (одно дело рассмотрено в Ростовской области, другое - в Башкортостане).

Если учесть, что все имеющиеся уголовные дела возбуждены по признакам "серых" способов вывоза капиталов, то придется констатировать, что борьба с "черным" вывозом валюты уголовно-правовыми средствами практически не ведется.

Изложенная позиция может показаться спорной. Но если учесть распространенность описанных способов совершения преступлений, громадный ущерб, причиняемый ими, полагаем, что предложенные правовые средства борьбы с "черным вывозом" капиталов могут и должны использоваться. Причем максимально эффективно, жестко и широкомасштабно.

Ю.П. Гармаев,

старший следователь отдела по расследованию особо важных дел

прокуратуры Республики Бурятия, доцент кафедры уголовного права

юридического факультета Бурятского государственного университета,

кандидат юридических наук

"Журнал российского права", N 1, январь 2002 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Далее для краткости - "невозвращение" или "преступное невозвращение".

*(2) См., например: Сумин А. Невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте (Вопросы расследования и прокурорского надзора) // Законность. 1999. N 5; Жулев В.И. Расследование невозвращения из-за границы средств в иностранной валюте // Расследование преступлений в сфере экономики: Руководство для следователей. М., 1999 и др.

*(3) См.: Михайлов В.И., Федоров А.И. Невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте // Законодательство. 2000. N 7.

*(4) См.: Ларичев В.Д., Гильмутдинова Н.С.

Таможенные преступления. М., 2001. С. 193-194; Ларичев В.Д. Преступления в кредитно-денежной сфере и противодействие им. М., 1996. С. 136-140.

*(5) См.: К каждому доллару полицейского не приставишь // Российская газета. 2001. 9 февр.

*(6) См.: Бюллетень Генеральной прокуратуры. 2001. N 1. С. 9.