Правовое обеспечение противодействия финансированию террористической деятельности (А.Ю. Стешин, "Законодательство", N 11, ноябрь 2004 г.)

Правовое обеспечение противодействия финансированию
террористической деятельности

Терроризм на рубеже XX-XXI вв. стал серьезной угрозой международному сообществу. Это социально-политическое явление оказывает влияние не только на безопасность отдельных государств, но и на международную стабильность в целом. События последних лет неопровержимо свидетельствуют о том, что терроризм шагнул далеко за национальные границы, приобрел форму глобальной угрозы цивилизованному человечеству, затронул самые разные стороны социальных, политических, общественных и экономических отношений, выработал формы маскировки, затрудняющие вскрытие и своевременное пресечение преступных замыслов.

Одновременно терроризм перестал быть уделом разрозненных незначительных групп единомышленников. Террористические организации привлекают в свои ряды все большее количество лиц, распространяют среди них свою идеологию, а также подробные инструкции по изготовлению и тактике применения средств совершения терактов.

Не вызывает сомнений необходимость поиска эффективного противодействия этому социально-негативному явлению мирового масштаба.

Терроризм - явление многоплановое, причины его возникновения и развития, а также способствующие ему факторы имеют системный характер и порой являются специфичными для каждого из государств, столкнувшихся с атаками террористов.

Поэтому, говоря непосредственно о борьбе с терроризмом, мы вынуждены еще раз обратить внимание на то, что успех в этой борьбе как на национальном, так и на международном уровнях напрямую зависит от продуманности, многоаспектности встречных шагов. Ни отдельные, хотя, возможно, успешные, действия спецслужб и специальных подразделений, ни военные меры, а тем более акты возмездия, ни политические и иные мероприятия сами по себе к радикальному изменению оперативной обстановки на этом участке привести не могут. Вопрос о необходимости комплексного подхода назрел давно. Ситуация, складывающаяся в России и на международной арене, подтверждает это.

Так, - наряду с общим оздоровлением социально-экономической обстановки в тех регионах мира, которые признаны потенциальными очагами разрастания террористической угрозы; налаживанием и использованием эффективных механизмов международного сотрудничества в сфере уголовного преследования террористов; наращиванием антитеррористической пропагандистской составляющей и проведением ряда других мероприятий - эффективной признана разработка специальной системы мер, направленных на ликвидацию международных каналов оказания материально-технической и финансовой помощи террористическим группам и организациям. Как показывает опыт борьбы органов безопасности с терроризмом, в том числе на Северном Кавказе, лишение террористических группировок источников финансирования приводит к существенному снижению их преступной активности, а порой и к полному прекращению функционирования.

К настоящему времени международное сотрудничество в данной области наиболее активно осуществляется на двух уровнях - глобальном и региональном. На глобальном уровне усилия многих государств, направленные на борьбу с финансированием терроризма, концентрируется в рамках ООН. Под ее эгидой создана международно-правовая база такого сотрудничества, ключевыми составляющими которой стали Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма*(1) и Резолюция Совета Безопасности ООН от 28 сентября 2001 г. N 1373*(2).

Отметим, что основное предназначение международно-правовых документов, содержащих описание общественно опасных деяний, подлежащих криминализации в национальном уголовном законодательстве присоединившихся государств, сводится к регулированию международного сотрудничества в сфере борьбы с соответствующими видами преступлений. Как правило, в том или ином государстве вопросы правового регулирования международного сотрудничества в противодействии транснациональной преступности регулируются нормами уголовно-процессуального законодательства. Российская Федерация не является исключением*(3).

Роль уголовного права при этом является сугубо вспомогательной, так как практически во всех правовых системах не только выдача лиц, совершивших преступления, другим государствам, но и оказание правовой помощи возможно лишь при наличии двойной криминализации. Это означает, что соответствующее общественно опасное деяние должно признаваться преступлением в запрашиваемом и запрашивающем государствах. Но в международной практике такое положение дел бывает не всегда, что негативно отражается на вопросах международного сотрудничества в борьбе с преступлениями международного характера. Исходя из этого, международно-правовые акты закрепляют обязательства государств-участников признавать определенную группу деяний уголовно наказуемыми.

В частности, в ст. 4 Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма сказано, что каждое государство-участник принимает такие меры, которые могут оказаться необходимыми для признания уголовными преступлениями согласно его внутреннему праву преступлений, указанных в настоящей конвенции, а также для установления соразмерных наказаний за эти преступления с учетом их тяжести.

Государства - участники международных соглашений относят к числу уголовно наказуемых общественно опасные деяния, определенные в международных договорах в соответствиями с правилами и традициями отечественной правовой системы и особенностями социальной и криминологической обстановки конкретной страны с использованием различных технико-юридических приемов*(4).

Применительно к рассматриваемому деянию отметим, что в целях исполнения международных обязательств, взятых на себя Российской Федерацией в результате присоединения к Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма, Федеральным законом "О внесении дополнений в законодательные акты Российской Федерации"*(5) была введена в УК РФ норма ст. 205.1 УК РФ ("Вовлечение в совершение преступлений террористического характера или иное содействие их совершению"). После этого к разновидности преступлений террористического характера, определенных в Федеральном законе "О борьбе с терроризмом"*(6) и предусмотренных действующим Уголовным кодексом, стало относиться еще одно общественно опасное деяние, признаки которого закреплены в указанной статье.

Согласно содержанию этой нормы вовлечение лица в совершение преступления, предусмотренного ст. 205, 206, 208, 211, 277 и 360 УК РФ, или склонение лица к участию в деятельности террористической организации, вооружение либо обучение лица в целях совершения указанных преступлений, а равно финансирование акта терроризма либо террористической организации наказываются лишением свободы на срок от четырех до восьми лет.

Те же деяния, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, наказываются лишением свободы на срок от семи до пятнадцати лет со штрафом в размере до 1 млн руб. или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового.

В примечании к ст. 205.1 УК РФ содержится специальное основание освобождения от уголовной ответственности, применимое в случае, когда лицо, совершившее преступление, предусмотренное данной статьей, добровольным и своевременным сообщением органам власти или иным способом способствовало предотвращению осуществления акта терроризма либо пресечению указанного в этой статье преступления террористического характера и если в действиях этого лица не содержится иного состава преступления.

Принятие еще одной специальной нормы антитеррористической направленности было вызвано необходимостью устранения существовавших пробелов в правовом обеспечении противодействия финансированию терроризма при применении норм УК РФ.

Так, в зависимости от направленности умысла лиц, осуществляющих финансирование террористической деятельности, само финансирование терроризма можно представить в виде двух основных форм, которые могут быть по-разному оценены с позиций действующего Уголовного кодекса.

Первая форма представляет собой финансирование конкретного, определенного преступления террористического характера или группы подобных преступлений. При этом действия лица, осуществляющего финансирование, и непосредственного исполнителя или исполнителей террористической акции согласованы по времени, месту и предполагаемым вредным последствиям.

Вторая форма финансирования проявляется в том, что выделяемые денежные средства переходят в распоряжении организаций террористической направленности и расходуются в процессе их деятельности либо передаются лицу или лицам на проведение террористических актов вообще. При этом не оговаривается, какие конкретно преступления террористического характера необходимо осуществить, не уточняются их формы, место и время проведения. К тому же финансируемая деятельность помимо непосредственного участия в подготовке, планировании и совершении акций террористического характера может включать в себя чрезвычайно широкий спектр различных мероприятий, причем как связанных, так и не связанных с радикальными проявлениями террора - террористическими преступлениями.

Таковыми могут являться вербовка и обучение новых членов организации, ведение информационной пропаганды своей идеологии, закупка необходимого технологического оснащения и т.п. В конце концов, деньги могут тратиться просто на поддержание жизнедеятельности самой террористической организации.

С учетом изложенных правовых характеристик перечисленных форм финансирования терроризма отметим, что финансирование конкретного, определенного преступления террористического характера может быть квалифицированно как соучастие по ст. 33 УК РФ и соответствующей статье Особенной части Уголовного кодекса, содержащей признаки совершенного общественно опасного деяния (например, ст. 206). Напомним, что в соответствии со ст. 32 УК РФ соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления.

Вторая форма финансирования соучастием признаваться не может, поэтому в данном случае для эффективного уголовного преследования возникла потребность в принятии ст. 205.1 УК РФ.

Не останавливаясь более подробно на достоинствах и недостатках указанной нормы, хотелось бы уделить особое внимание вопросу применения некоторых положений Общей части УК РФ при привлечении к уголовной ответственности иностранных граждан и лиц без гражданства, не проживающих постоянно на территории Российской Федерации и осуществляющих финансирование террористических акций, направленных против России, за рубежом.

Так, согласно универсальному принципу действия уголовного закона в пространстве допускается уголовно-правовая юрисдикция и в отношении неграждан, совершивших преступление за пределами данного государства. "Фактически же принцип универсальности выступает уже в качестве основания для уголовной юрисдикции за преступления, предусмотренные в международных конвенциях, которые государства-участники обязались пресекать независимо от места совершения и гражданства совершившего его лица"*(7).

В частности, универсальный принцип нашел отражение в ч. 3 ст. 12 УК РФ, где сказано, что иностранные граждане и лица без гражданства, не проживающие постоянно в Российской Федерации, совершившие преступления вне пределов Российской Федерации, подлежат уголовной ответственности по Уголовному кодексу в случаях, если преступление направлено против интересов Российской Федерации, и в случаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации, если они не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории Российской Федерации.

Вопрос о привлечении указанных лиц к уголовной ответственности на основании международно-правовых обязательств государств, закрепленных в многосторонних и двусторонних договорах, решается через категорию юрисдикции. В России в федеральных законах о ратификации международно-правовых соглашений специально оговаривается, в каких случаях Российская Федерация признает свою юрисдикцию в отношении соответствующих деяний, если они совершены за границей. Сделано это было и при ратификации Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма*(8).

Теперь же для наглядности представим такую ситуацию, когда на территории Российской Федерации к уголовной ответственности привлекается лицо, которое, находясь на территории другого государства, осуществляло финансирование террористической деятельности, направленной, к примеру, против посольства России за рубежом. При этом указанное лицо не привлекалось ранее государством пребывания к уголовной ответственности за совершение данного деяния, к тому же это лицо является гражданином иностранного государства, с которым у Российской Федерации нет соответствующего договора о признании указанного деяния преступным, либо данное государство не присоединилось к Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма.

Формальное толкование ч. 3 ст. 12 УК РФ показывает, что одновременно должны присутствовать все условия привлечения к уголовной ответственности иностранных граждан и лиц без гражданства, не проживающих постоянно в Российской Федерации и совершивших преступления вне пределов Российской Федерации. Это ситуации, когда преступление направлено против интересов Российской Федерации, ответственность за его совершение предусмотрена международным договором Российской Федерации, а указанные лица не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории Российской Федерации.

Вместе с тем практика борьбы с преступлениями международного характера показывает, что требование о наличии всех данных условий не должно быть столь категорично. Несмотря на то что в реальности в изложенной ситуации преступник будет подлежать уголовному преследованию, в силу применения доктринального принципа максимальной уголовно-правовой защиты интересов государства, а также приоритета принципа территориальности над всеми остальными буквальное толкование нормы ч. 3 ст. 12 УК РФ все же подводит нас к тому, что отечественные органы уголовного преследования не могут привлечь указанное лицо к уголовной ответственности в связи с отсутствием надлежащего международного соглашения.

В связи с этим предлагается усовершенствовать данную уголовно-правовую норму, заменив совокупность таких условий, как направленность совершенного преступления против интересов Российской Федерации и указание на это преступление в международном договоре Российской Федерации, их альтернативностью, т.е. в ч. 3 ст. 12 УК РФ поставив между ними разъединительный союз "или".

В таком случае ч. 3 ст. 12 УК РФ может быть изложена, к примеру, в следующей редакции: "Иностранные граждане и лица без гражданства, не проживающие постоянно в Российской Федерации, совершившие преступления вне пределов Российской Федерации, подлежат уголовной ответственности по настоящему Кодексу в случаях, если преступление направлено против интересов Российской Федерации, или в случаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации, если они не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории Российской Федерации".

Однако, предлагая в рамках этой статьи скорректировать рассмотренные положения Общей части Уголовного кодекса, мы не претендуем на всесторонне и глубокое освещение вопросов, связанных с использованием уголовно-правовых норм, регулирующих действие уголовного закона в пространстве и по кругу лиц. Автор лишь преследует цель заострить внимание на тех недостатках, которые, на его взгляд, имеются в ч. 3 ст. 12 УК РФ. Более полное решение соответствующих проблем как научного, так и практического свойства может быть сделано только в результате дальнейших научных исследований.

А.Ю. Стешин

"Законодательство", N 11, ноябрь 2004 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Принята резолюцией 54/109 Генеральной Ассамблеи ООН от 9 декабря 2000 г. (СЗ РФ. 2003. N 12. Ст. 1059).

*(2) Резолюция Совета Безопасности ООН от 28 сентября 2001 г. N 1373 // Московский журнал международного права. 2002. N 1. С. 23-24.

*(3) См.: УПК РФ. Часть пятая.

*(4) Михайлов В.И. Международно-правовое регулирование борьбы с преступностью и его роль в национальной стратегии борьбы с преступностью // Государство и право. 2004. N 3. С. 102-103.

*(5) См.: Федеральный закон от 24 июля 2002 г. N 103-ФЗ "О внесении дополнений в законодательные акты Российской Федерации" // СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3020.

*(6) Федеральный закон от 25 июля 1998 г. N 130-ФЗ "О борьбе с терроризмом" (с изм. и доп. от 7 августа 2000 г., 21 ноября 2002 г., 30 июня 2003 г.).

*(7) Бойцов А.И., Волженкин Б.В. Уголовный закон: действие во времени и в пространстве: Учебное пособие. СПб., 1993. С. 76.

*(8) См.: Федеральный закон от 10 июля 2002 г. N 88-ФЗ "О ратификации Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма" // СЗ РФ. 2002. N 28. Ст. 2792.