История развития военно-уголовного законодательства России об ответственности за неисполнение приказа (В.Н. Сидоренко, "Право в Вооруженных Силах", N 2, февраль 2005 г.)

История развития военно-уголовного законодательства России
об ответственности за неисполнение приказа

Армия всегда имела и имеет своим назначением охрану целостности и суверенитета государства, существующего в нем порядка. Вместе с тем военнослужащие никогда не могли бы выполнить возложенные на них задачи, если бы каждый из них действовал по своему усмотрению. Сила армии заключается в ее единении. Основу такого единения всегда составлял принцип единоначалия, который наделяет командиров (начальников) властью отдавать приказы и требовать их исполнения, а подчиненных обязывает исполнять такие приказы.

Действующий в настоящее время Уголовный кодекс Российской Федерации (УК РФ) устанавливает в ст. 332 уголовную ответственность военнослужащих за неисполнение приказа начальника. Однако ст. 42 УК РФ, предусматривающая в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, исполнение приказа, содержит положение, согласно которому лицо не подлежит уголовной ответственности за неисполнение заведомо незаконного приказа, и, более того, оно может подлежать уголовной ответственности в случае исполнения такого приказа. Уяснение содержания состава преступления, предусмотренного ст. 332 УК РФ, и его соотношения с требованиями ст. 42 УК РФ существенно облегчается с помощью исторического анализа развития военно-уголовного законодательства о преступлениях против подчиненности.

Особый интерес представляет дореволюционный этап развития законодательства о нарушении отношений подчиненности.

В истории развития собственно российского военно-уголовного законодательства досоветского периода принято выделять следующие этапы:

1. XVII в. - "Соборное Уложение Царя Алексея Михайловича" (1649 г.). Данное Уложение принято считать первым кодифицированным источником военно-уголовного права России*(1). В гл. VII Уложения говорится о войске как об учреждении, которое выделяется из общей массы подданных. В этой же главе встречаются статьи военно-юридического характера. Они предусматривали две группы преступлений, совершаемых в войсках... совершаемые собственно во время военных действий (военная измена; различные уклонения от службы; нарушения, совершаемые против жителей местности, оккупируемой армией, и преступления против собственности товарищей) и совершаемые во время отправления в поход или возвращения из него (причинение насилия или убытков жителям своей земли). Однако о дисциплине и чинопочитании в Уложении не упоминается.

2. Последующее военно-уголовное законодательство (в виде значительного числа указов) до издания Воинского Устава Петра Великого характеризуется регламентацией в основном уголовной ответственности за уклонения от военной службы в виде побега и нетчества (неявки в срок в часть)*(2).

3. Важнейшим этапом развития русского военно-уголовного законодательства следует признать принятие Петром Первым Воинских Уставов.

Воинский Артикул (часть 2 Воинского Устава) (1716 г.), состоявший из 209 артикулов (или статей), включал в себя перечисление преступлений и наказаний за них.

Особый интерес представляют артикулы 27, 28, 29, 30, 32 и 35, помещенные в гл. III "О команде, предпочтении и почитании высших и нижних чинов, и о послушании рядовых".

Артикулы 27 и 28 предусматривали уголовную ответственность за неисполнение "повеления" начальника умышленно и по неосторожности.

Законодатель, конструируя артикулы 29, 30 и 35, использовал два других понятия... "указ" и "приказ". Следует отметить то, что исследователи Воинского артикула XIX в., рассматривая термин "указы" (т. е. запрещения или разрешения), обращают внимание на то, что законодатель желал дать серьезное значение общим распоряжениям, неисполнение которых может быть гибельно для войска*(3).

Артикул 29 предписывал подчиненному "...весьма воздерживаться от всякого непристойного рассуждения об указах, которые ему от начальника даны. ... А если кто против того учинит, а особливо тогда, когда с неприятелем в бой вступят, или иная тому подобная учинится потреба, то оного по окончании того дела, за непристойное его дерзновение, лишением чести наказать. Ибо начальнику принадлежит повелевать, а подчиненному послушну быть...".

Вместе с тем артикул 30 предусматривал, что если подчиненный решит, что помимо исполнения указа может принести больше пользы Его Величеству (царю. - Авт.), либо от исполнения приказа можно ожидать какого-либо несчастья или вреда, он был обязан перед исполнением сообщить об этом своему командиру, а при наличии возможности даже фельдмаршалу или генералу. Если же начальник оставит это сообщение без внимания, то подчиненный обязан исполнить то, что ему приказано.

Артикул 32 разрешал офицерам при доведении до подчиненных указов фельдмаршалов и генералов в интересах службы добавить от себя угрозы, однако запрещал при этом оскорбления ("...воздержаться от поносных и чести касающихся слов ...").

Требования к обязательному исполнению артикул 35 относил и к приказам, "...которые в лагерях или в крепостях, при трубах, барабанах или при пароле объявятся ...", т. е. отдаваемым не в словесной форме, а с помощью музыкальных инструментов и с помощью закодированных слов.

Проводя принцип безусловного исполнения приказов, Воинский Артикул в то же время рассматривал солдата как слугу своего отечества наравне с офицером, в связи с чем на сходстве служебного долга основывались взаимные отношения между старшими и младшими на всех ступенях военной иерархии.

Исходя из данного принципа, артикул 53 и толкование к нему определяли сферу отношений, на которые мог распространяться приказ... "Ежели кто из офицеров солдатам, под командою его сущим, что-нибудь прикажет, которое к службе Его Величества не касается и службе солдатской непристойно, тогда солдат не должен офицера в том слушать, и имеет сие в военном суде объявить; за сие оный офицер, по состоянию дела, от воинского суда накажется. Толкование... команда офицерская более не распространяется над солдатами токмо сколько Его Величества и Его государства польза требует; а что к его Величества службе не касается, то и должность солдатская не требует чинить".

Артикул Воинский Петра Первого, безусловно, можно назвать одним из важнейших памятников военно-уголовного законодательства России в части взаимоотношений командиров (начальников) и подчиненных по поводу исполнения приказов. Несомненными достоинствами Артикула являются установление умышленной и неосторожной форм неисполнения приказа, требований к его форме и содержанию, возможность оценки подчиненным приказа с точки зрения его пользы для интересов царя, общества, а также с точки зрения того, относится ли он к службе.

4. Развитие военно-уголовного законодательства в последующий этап характеризовалось смягчением уголовных наказаний. Эта тенденция нашла свое выражение в Полевом Уголовном Уложении 1812 г., регулировавшем все преступления военнослужащих, совершаемые ими в военное время. Однако общая тенденция гуманизации наказаний не затронула преступления о неповиновении и нарушении воинских обязанностей, что, по-видимому, было вызвано необходимостью усиления роли единоначалия на период военных действий. Так, в § 29-37 Уложения предусматривались различные виды невыполнения приказаний начальства (в виду неприятеля; повлекшего и не повлекшего вредные последствия; повлекшего важные вредные последствия), ослушания и неповиновения (открытого; двух или трех и более лиц; целой командой, ротой, батальоном и проч.), большинство из которых наказывались смертной казнью. Что касается мирного времени, то продолжал действовать Воинский Артикул.

5. В 1839 г. была предпринята попытка совершенствования военно-уголовного законодательства, что нашло свое выражение в принятии Устава военно-уголовного (пятая часть Свода Военных Постановлений), основу которого, впрочем, составили Воинский Артикул и Полевое Уголовное Уложение.*(4)

Так, ст. 265 Устава предусматривала умышленное неисполнение приказаний начальства, "... соединенное с намерением воспротивиться приведению оных в совершенное действие ...", а ст. 266 - неисполнение приказаний начальства по неосторожности - "... по лености, недоразумению или медленности, без всякого впрочем дурного намерения или упрямства ..."*(5).

Статья 267 предписывала подчиненным порядок исполнения приказаний, однако давала возможность оценить их в интересах службы, царя и предотвращения вредных последствий.

К несомненному достоинству Устава следует отнести установление уголовной ответственности начальника в ст. 321 за приказы, не относящиеся к службе "... и неприличные солдатскому званию ..." (причем нижние чины не подлежали ответственности за неисполнение таких приказов), а в ст. 331 - за "... слова, оскорбительные до чести подчиненных ..." в отданных им приказах.

Неповиновение и невыполнение приказаний начальства в военное время предусматривались в ст.ст. 584-593 Устава, положения которого полностью совпадали с положениями Полевого Уголовного Уложения 1812 г.

6. Следующим этапом развития военно-уголовного законодательства следует назвать издание в 1869 г. трех военно-уголовных уставов... Военно-Судебного Устава (1867 г.), Устава Воинского о Наказаниях (1868 г.) и Дисциплинарного Устава (1869 г.). Данный этап характеризуется совершенствованием законодательной техники, более четким конструированием уголовно-правовых норм, в том числе касающихся ответственности за неисполнение приказа.

Так, ст. 1 Дисциплинарного Устава, определяя понятие воинской дисциплины, указывает, что она, прежде всего "... обязывает строго соблюдать чинопочитание, точно и беспрекословно исполнять приказания начальства"*(6).

Статья 3 того же Устава устанавливала, что при беспрекословном исполнении подчиненными приказаний начальника он один отвечает за последствия своего приказания, "... кроме лишь случаев, в военных законах именно указанных (Воинский Устав о Наказаниях, ст. 69)".

Устав Воинский о Наказаниях*(7), продолжая традиции российского военно-уголовного законодательства, предусмотрел уголовную ответственность за неисполнение приказаний начальника в двух случаях...

1) за неисполнение общих или лично до кого-либо относящихся приказаний начальника по нерадению или невнимательности (ст. 104 Устава) (т.е. по неосторожности - по лености, небрежности, забывчивости и т.п.);

2) за неповиновение, т.е. умышленное неисполнение приказания начальника (ст. 105 Устава).

Кроме того, Устав предусмотрел также уголовную ответственность за подговор или подстрекательство к неисполнению приказания, неповиновению или сопротивлению (ст. 112 Устава).

В качестве смягчающего обстоятельства за неповиновение и неисполнение признавалось противозаконное обращение начальника с подчиненным, в том числе жестокое или унизительное обращение (ст. 109 Устава).

Вместе с тем законодатель, требуя беспрекословного исполнения приказаний начальника (ст. 3 Дисциплинарного Устава), накладывал на подчиненного обязанности по оценке действий во исполнение приказаний. Так, в ст. 69 Устава было указано... "Не почитается преступным ни деяние, учиненное во исполнение закона, ни деяние, учиненное во исполнение приказа, данного начальником, если приказ был дан по службе или почитался подчиненным за таковой и если подчиненный не сознавал преступности предписанного деяния".

Следует отметить, что Устав Воинский о Наказаниях, даже в его первоначальной редакции, в отличие от всего действовавшего ранее русского военно-уголовного законодательства, не требовал от подчиненного доложить о своих сомнениях начальнику и обязательно исполнять его приказание при повторном отдании, что, безусловно, представляет собой прогрессивное явление военной уголовно-правовой мысли того времени.

Вместе с тем Устав Воинский о Наказаниях в ст. 178 устанавливал уголовную ответственность начальника, который, среди прочего "... будет требовать ... исполнения чего-либо, не относящегося к его служебным обязанностям ...".

Не меньший интерес для исследования представляет и история развития российского уголовного законодательства о воинских преступлениях за неисполнение приказа в советский период, который также можно разделить на ряд этапов.

Послереволюционный период развития нашего государства характеризовался отсутствием кодифицированного уголовного вообще и военно-уголовного законодательства в частности. Хотя отдельные нормативные правовые акты, касающиеся уголовной ответственности за неисполнение приказов, все-таки были. Так, приказом по флоту и морскому ведомству "О переходе управления флотами в ведение центральных комитетов флотов" виновные в отказе от "исполнения служебных обязанностей и невыполнении приказов, распоряжений и постановлений" рассматривались как враги народа и предавались военно-революционному суду*(8).

1. Первым актом, содержащим систематизированный перечень воинских преступлений, является Положение о революционных военных трибуналах, принятое 20 ноября 1918 г.*(9), в котором среди прочих воинских преступлений называлось неисполнение боевых приказов.

В отличие от уголовного военно-административное право практически с самого начала предусматривало взаимоотношения между начальником и подчиненным по поводу исполнения приказа. Так, согласно ст. 1 Устава внутренней службы 1918 г. каждый военнослужащий "... обязуется ... беспрекословно выполнять все приказы командиров и комиссаров ...". Согласно ст.ст. 10 и 13 названного Устава подчиненный должен был исполнять все приказания своих начальников (кроме явно преступных), направленные на пользу службе или во исполнение законов и военных постановлений. Подчиненный, сознающий преступность данного ему приказания, немедленно должен был доложить о том следующему в порядке подчиненности начальнику, а в нужных случаях и комиссару или соответствующему советскому учреждению, если таковое близко имелось, руководствуясь необходимостью быстро предупредить возможное преступление. Если полученное приказание он считал несогласным с законом или вредным, то должен был доложить об этом отдавшему приказание, и если данное приказание будет подтверждено вновь - исполнить его, в нужных случаях одновременно донося об этом письменно или по команде ближайшему комиссару. Аналогичные положения содержит и Дисциплинарный Устав РККА 1919 г. в ст.ст. 20-22.

2. Следующий этап развития военно-уголовного законодательства о неисполнении приказа характеризовался принятием 26 мая 1922 г. Уголовного кодекса РСФСР, в котором в ст. 202 неисполнение было сформулировано следующим образом...

"Неисполнение военнослужащим приказания, законно отданного ему по службе начальником, карается - лишением свободы на срок не ниже одного года со строгой изоляцией.

То же деяние, совершенное в боевой обстановке, карается - лишением свободы на срок не ниже трех лет или высшей мерой наказания.

Если неисполнение приказания было учинено по явной несознательности или невежеству, то оно карается по правилам Устава дисциплинарного".

Следует отметить, что на данном этапе законодатель указывает обязательные признаки приказа, подлежащего исполнению - "законность" и "отдание по службе", причем "законность" приказания, исходя из положений Устава, толковалась как синоним его "не преступности".

3. Несомненно значимой вехой в развитии советского военно-уголовного законодательства было принятие 31 октября 1924 г. Положения о воинских преступлениях*(10), явившегося первым общесоюзным военно-уголовным актом, вошедшим в уголовные кодексы союзных республик. Статья 3 этого Положения, слегка изменив ст. 202 УК РСФСР 1922 г., следующим образом сформулировала ответственность за неисполнение приказа...

"Неисполнение военнослужащими законного приказания по службе, если это неисполнение имело место в боевой обстановке, влечет за собой применение меры социальной защиты в виде лишения свободы на срок не менее 3 лет, а если оно повлекло за собой вредные последствия для боевых действий - высшую меру социальной защиты.

Те же деяния, совершенные не в боевой обстановке, влекут за собой применение меры социальной защиты - лишение свободы со строгой изоляцией на срок не ниже 1 года.

Если неисполнение законного приказания было учинено по явной несознательности, то применяются правила Устава дисциплинарного".

4. 27 июля 1927 г. ЦИК и СНК СССР приняли новое Положение о воинских преступлениях*(11), которое с небольшими изменениями и дополнениями действовало до 1959 г. Уголовная ответственность за неисполнение приказа была предусмотрена в ст. 2 Положения...

"Ст. 2. а) Неисполнение отданного в порядке службы приказания влечет за собой лишение свободы со строгой изоляцией или без таковой на срок до 2 лет.

б) То же деяние, при наличии смягчающих обстоятельств, влечет за собой применение правил Дисциплинарного Устава РККА.

в) То же деяние, совершенное группой лиц, либо в боевой обстановке или имевшее особо тяжкие последствия, влечет за собой лишение свободы со строгой изоляцией на срок не ниже 1 года.

г) То же деяние, совершенное в боевой обстановке и имевшее вредные для боевых действий последствия, влечет за собой высшую меру социальной защиты".

При этом Положение 1927 г., с одной стороны, исключило из обязательного признака приказа его "законность", а с другой стороны, ввело дополнительные квалифицирующие и привилегированные признаки состава преступления. В научных кругах того времени обсуждался вопрос включения признака "законность" в отдание приказания в порядке службы и рассмотрения при его раскрытии*(12).

Вместе с тем во Временном Уставе внутренней службы РККА 1924 г., Временном Дисциплинарном Уставе РККА 1925 г., а также Уставе внутренней службы РККА 1937 г. осталось положение об обязанности подчиненного беспрекословно исполнять приказы начальников, кроме явно преступных, а при получении явно преступного приказа не исполнять его, а немедленно доложить об этом вышестоящему командиру и военному комиссару. В случае же исполнения подчиненным явно преступного приказа начальника ответственности подлежали и начальник, и подчиненный.

5. Особым этапом в развитии советского военного права в сфере отношений подчиненности следует признать введение в действие Дисциплинарного устава 1940 г., который в ст. 8 определил... "Приказ командира и начальника - закон для подчиненного. Он должен быть выполнен безоговорочно, точно и в срок. Невыполнение приказа является преступлением и карается судом военного трибунала". Статья 3 этого же Устава устанавливала... "Советская воинская дисциплина обязывает... твердо и точно знать и точно и беспрекословно выполнять Военную присягу, воинские уставы и наставления, все приказы и распоряжения начальников и старших". Данные положения полностью исключили возможность оценки законности приказа и того, относится ли он к службе, со стороны подчиненного и предписывали безоговорочно исполнять любой приказ командира и начальника.

С этой же точки зрения стали подходить к уголовной ответственности за неисполнение приказа как юридическая наука, так и правоприменитель*(13).

Такой подход к определению приказа сохранялся до 1991 г., когда вышеприведенное положение было отменено Указом Президента СССР.

6. Закон об уголовной ответственности за воинские преступления 1958 г. по-новому подошел к установлению уголовной ответственности за преступления против подчиненности, сформулировав составы неповиновения и неисполнения приказа в зависимости от формы вины - умысла или неосторожности следующим образом... "Статья 2. Неповиновение.

а) Неповиновение, то есть открытый отказ от исполнения приказа начальника, а равно иное умышленное неисполнение приказа, - наказывается лишением свободы на срок от одного года до пяти лет.

б) То же деяние, совершенное группой лиц либо повлекшее тяжкие последствия, - наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет.

в) Неповиновение, совершенное в военное время или в боевой обстановке, - наказывается смертной казнью или лишением свободы на срок от пяти до десяти лет.

Статья 3. Неисполнение приказа.

а) Неисполнение приказа начальника, совершенное при отсутствии признаков, указанных в п. "а" статьи 2 настоящего Закона, - наказывается лишением свободы на срок от трех месяцев до трех лет.

б) То же деяние при наличии смягчающих обстоятельств, - влечет применение правил Дисциплинарного устава ВС СССР.

в) Деяние, предусмотренное пунктом "а" настоящей статьи, совершенное в военное время или в боевой обстановке, - наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет".

Уголовный закон не содержал конкретных требований к приказу, однако в юридической науке высказывалась точка зрения о том, что приказ должен отдаваться только в порядке службы и в интересах службы*(14).

В указанной редакции данные составы автоматически нашли свое отражение и в Уголовном кодексе РСФСР 1960 г., действовавшем до 1997 г.

Проведенный анализ российского военно-уголовного законодательства досоветского периода, а также военно-уголовного законодательства Советской России об уголовной ответственности за неисполнение приказа позволяет сделать следующие выводы...

1. Уголовная ответственность за неисполнение приказа появилась в Артикуле Воинском Петра Великого и в дальнейшем находила отражение в источниках российского военно-уголовного права.

2. Законодатель, с одной стороны, устанавливал уголовную ответственность подчиненного за неисполнение приказа, а с другой стороны, требовал от него разумного подхода к выполнению приказов, определяя при этом различные правовые гарантии.

Данные гарантии касались, во-первых, требований, предъявляемых к самому приказу, - его законности по форме и содержанию; во-вторых, требований к поведению подчиненного при осознании им явной незаконности такого приказа - от доклада командиру (в том числе вышестоящему). до возможности неисполнения такого приказа. Кроме того, правовой гарантией ответственности подчиненного следует считать установление уголовной ответственности начальников за отдание незаконного приказа.

3. Правовые нормы об уголовной ответственности подчиненных за неисполнение приказов начальников были установлены практически сразу же, с момента становления всего уголовного законодательства Советской России.

4. Первоначально нормы военно-уголовного законодательства и нормы военно-административного права устанавливали в качестве обязательных признаков исполнения приказов их "законность" и отдание "по службе", а также возможность неисполнения явно незаконного приказа.

5. Дальнейшее развитие военного права привело к тому, что приказ приравнивался к закону и требовал обязательного и неукоснительного его исполнения, что создавало определенные сложности как в теоретическом, так и в практическом плане, а также противоречило всему ходу развития российского военного права. Эти же подходы, к сожалению, имеют место и в настоящее время как в теории, так и на практике.

6. Для разрешения имеющихся проблем в действующем законодательстве и правоприменительной практике о неисполнении приказов, по мнению автора, с учетом проанализированных исторических источников необходимо внести следующие предложения по совершенствованию уголовного законодательства...

а) дополнить ст. 332 УК РФ требованиями к приказу... законность и отдание по службе;

б) установить уголовную ответственность командиров (начальников) за отдание явно незаконного приказа как за специальный вид воинского должностного преступления.

В.Н. Сидоренко,

полковник юстиции, доцент кафедры уголовного права

Военного университета

"Право в Вооруженных Силах", N 2, февраль 2005 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Справедливости ради необходимо отметить, что до издания Уложения действовали Устав ратных, пушкарских и других дел, касающихся военной науки 1621 г. и Ученье и хитрость ратного строя 1647 г. Однако все исследователи российского военно-уголовного законодательства относили их к переведенным законодательным памятникам иностранного происхождения. Устав предусматривал среди менее важных преступлений, за которые не положено определенного наказания, нарушения военной дисциплины, состоящие в ослушании или неисполнении приказаний.

*(2) Столетие военного министерства (1802-1902). Главное Военно-Судное Управление. Исторический очерк. Книга 1. Часть 1 / Сост.: И.А. Шендзиковский и Н.И. Фалеев. СПб., 1902. С. 14-19.

*(3) См.: Бобровский П.О. Военное право в России при Петре Великом. Часть вторая. Артикул Воинский с объяснениями, заметками и цитатами по иностранным источникам. СПб., 1882. С. 224.

*(4) Столетие военного министерства (1802-1902). Главное Военно-Судное Управление. Исторический очерк. Книга 1. Часть 1. С. 59-67.

*(5) Устав военно-уголовный, 1839 г. // СВП. 1859. Ч. V.

*(6) Устав Дисциплинарный. Кн. XXIII // СВП. 1869.

*(7) Воинский Устав о Наказаниях. Кн. XXII // СВП. 1869.

*(8) СУ РСФСР. 1917. N 6. Ст. 96.

*(9) СУ РСФСР. 1919. N 13. Ст. 132.

*(10) СУ РСФСР. 1924. N 21. Ст. 207.

*(11) СЗ СССР. 1928. N 2. Ст. 22.

*(12) См., например: Змиев Б. Положение о воинских преступлениях в редакции 1927 г. Текст и комментарий. М.: Юридическое издательство НКЮ РСФСР, 1928. С. 14-16; Филин Н.А. Воинские преступления. Харьков: Юридическое издательство Наркомюста УССР, 1929. С. 20-21.

*(13) См., например: Исаев М.М., Утевский Б.С. Воинские преступления. М.: Юридическое издательство НКЮ СССР, 1942. С. 39-41; Чхиквадзе В.М. Военно-уголовное право. Часть II - Особенная. М.: Издательство РИО ВЮА, 1947. С. 106-107.

*(14) См.: Научно-практический комментарий к Закону об уголовной ответственности за воинские преступления / Под ред. А.Г. Горного. М., 1961. С. 17.