Криминология и проблемы декриминализации (В.Н. Кудрявцев, В.Е. Эминов, "Журнал российского права", N 4, апрель 2005 г.)

Криминология и проблемы декриминализации

Рассказывая о правлении Солона (VI век до н.э.), выдающийся древнегреческий философ и историк Плутарх пишет, что тот "прежде всего, отменил все законы Драконта, кроме законов об убийстве; он сделал это ввиду их жестокости и строгости наказания: почти за все преступления было назначено одно наказание - смертная казнь"*(1). Тем самым Солон одним из первых осуществил декриминализацию (и депенализацию), хотя эти понятия в то время вряд ли употреблялись.

Как известно, декриминализация означает обоснованное исключение из уголовного закона тех деяний, которые не представляют в данное время общественной опасности. Такие деяния могут быть переведены в административные проступки, гражданские деликты или вообще не рассматриваться как правонарушения. Депенализация - снижение или отмена (в этом случае депенализация совпадает с декриминализацией) уголовного наказания за деяния, признаваемые преступными. Причин (или оснований) этих мер несколько, причем некоторые из них имеют противоречивую направленность. Рассмотрим лишь некоторые:

а) декриминализация необходима при серьезном изменении политических и экономических отношений в стране. Так, при разрешении частной собственности и предпринимательства стало неуместным сохранять в Уголовном кодексе статьи о наказании за спекуляцию. Во времена советской власти спекуляция всегда считалась одним из опасных и тяжких экономических преступлений. Только за 25 лет (1966-1991 гг.) по соответствующей статье было привлечено к уголовной ответственности около одного млн человек. Уместно вспомнить также и о "валютных операциях". В начале 60-х годов за это преступление, считающееся исключительно опасным, валютчики приговаривались даже к высшей мере наказания (дело Рокотова и Файбишенко).

В последнее время в литературе обращалось внимание на то, что и в новых экономических условиях можно декриминализировать ряд деяний, предусмотренных Уголовным кодексом. Например, заменить уголовно-правовые санкции возмещением причиненного ущерба в гражданско-правовом порядке. Как писал Я.И. Гилинский, "во многих случаях корыстных преступлений потерпевший больше заинтересован в реальном возмещении причиненного ему ущерба, нежели в том, чтобы "посадить" виновного: А лицо, совершившее это преступление, скорее будет готово возместить ущерб, чем "идти в тюрьму"*(2).

В 2003 году законодатель провел широкую депенализацию многих статей Уголовного кодекса, исключив из них санкции в виде лишения свободы и заменив их штрафами или кратким арестом. Эти меры, по нашему мнению, были правильными и их можно продолжить;

б) декриминализация нужна, если уголовный закон расходится с общественной нравственностью. Именно по этой причине в 1996 году в Уголовный кодекс не была включена статья о недонесении о преступлении, а ст. 316 об укрывательстве, во-первых, стала распространяться лишь на случаи совершения особо тяжких преступлений, а, во-вторых, была дополнена примечанием: "Лицо не подлежит уголовной ответственности за заранее не обещанное укрывательство преступления, совершенного его супругом или близким родственником". Тем самым эти лица были избавлены от необходимости тяжкого выбора: донести о близком человеке или промолчать, следуя "голосу совести";

в) декриминализация возможна, если с нежелательными формами поведения можно вести борьбу иными, более мягкими (и, возможно, более действенными) средствами, чем уголовное наказание (его нередко можно заменить другими процедурами, например, лишением лицензии на ту или иную деятельность). Отметим, что в 2003 году из УК РФ были исключены ст. 182 ("Заведомо ложная реклама"), 200 ("Обман потребителей"), 265 ("Оставление места дорожно-транспортного происшествия") и др.;

г) декриминализация является вынужденной, если закон упорно не выполняется значительной частью населения. Так, например, обстоит дело с неоднократными запретами самогоноварения и отменой этих запретов. Деревенские старушки, ограждая от наказания мужей и сыновей, легко принимали вину за самогоноварение на себя, но их никто, конечно, не преследовал в судебном порядке.

В законодательстве есть и такие недостатки, как наличие статей, вызывающих сомнение в плане их необходимости, обоснованности и эффективности. Процесс криминализации и декриминализации в определенной степени затрагивает подобные статьи, что требует их конкретного анализа. Так, практически бесполезной, но "удобной" для хищений вверенных средств оказалась ст. 193 УК ("Невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте"), санкция по которой предусматривает лишение свободы на срок всего лишь до трех лет. Характерно, что из года в год регистрируется незначительное количество подобных преступлений. В 1997 году зарегистрировано 28 преступлений, выявлено лиц - 6; соответственно в 1998 - 68 и 4; 1999 - 171 и 13; 2000 - 232 и 65; 2001 - 224 и 40; 2002 - 175 и 21; 2003 - 173 и 11. И это на фоне того, что ежегодно из России вывозятся и не возвращаются миллиарды средств в иностранной валюте. Представляется, что более уместным было бы квалифицировать эти преступления по ст. 160 УК ("Присвоение или растрата").

Аналогичная ситуация и со ст. 173 УК ("Лжепредпринимательство"), по которой также отсутствует надлежащее законодательное реагирование и адекватная судебно-следственная практика. В 1997 году зарегистрировано всего 60 преступлений, выявлено лиц - 3. Соответственно в 1998 - 86 и 3; 1999 - 117 и 26; 2000 - 174 и 35; 2001 - 176 и 32; 2002 - 232 и 61; 2003 - 110 и 29. С нашей точки зрения, указанные преступления в большинстве подпадают под санкции ст. 159 УК ("Мошенничество"), где также учтен возможный организованный характер совершаемых деяний и, как правило, крупный размер похищенного имущества и денежных средств.

Есть также смысл подумать и о целесообразности наличия в Уголовном кодексе ст. 177 ("Злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности"), учитывая весьма щадящие санкции за совершение этого преступления: лишение свободы до двух лет. Представляется, указанные преступления могли бы быть квалифицированы по ст. 165 УК ("Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием"), поскольку и в этих случаях чаще всего присутствуют и организованный характер правонарушений, и крупный размер кредитов, и т.п.

Особый случай, требующий неоднозначного решения, имеет место тогда, когда преступление, предусмотренное Уголовным кодексом, фактически не встречается в следственной, прокурорской и судебной практике. В качестве примера можно указать на ст. 120 ("Принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации"), 304 ("Провокация взятки либо коммерческого подкупа"); 353-360 гл. 34 ("Преступления против мира и безопасности человечества"). В статистике уголовного преследования за 2003 год нет ни одного случая применения указанных и некоторых других статей. Например, в судебно-следственной практике на протяжении всех предшествующих лет исключительно редко встречалось применение ст. 329 ("Надругательство над Государственным гербом Российской Федерации или Государственным флагом Российской Федерации"). Возникает вопрос: следует ли эти и подобные статьи сохранять в Уголовном кодексе, утратили ли эти деяния общественную опасность или отсутствие их в следственной и судебной практике объясняется иными причинами? Безусловно, названные статьи в настоящее время "имеют право" на существование, ибо их наличие в Кодексе даже при нулевом практическом применении носит важный и необходимый превентивный характер. Но вопрос о том, как и какие специалисты правового профиля должны заниматься проблемами декриминализации, как часто (постоянно или периодически), на каком уровне, в каком объеме и т.п., остается открытым.

В отличие от процесса криминализации, где приоритет в подготовке соответствующих новаций и предложений, с нашей точки зрения, принадлежит криминологам*(3), вопросы декриминализации в большей мере имеют сугубо комплексный характер. Так, криминалисты в процессе расследования и раскрытия преступлений получают обширную и достоверную информацию о реальной действенности, эффективности и обоснованности конкретных статей Уголовного кодекса. Подобная информация, безусловно, может быть получена и в процессе судебных рассмотрений уголовных дел, и в рамках адвокатской практики. Адвокаты, изучая уголовные дела и вникая в сущность совершаемых преступных деяний как с объективной, так и субъективной стороны, постоянно получают ценную информацию о конкретном преступлении, личности преступника, условиях совершения преступления и, соответственно, могут с высокой степенью достоверности дать экспертную оценку эффективности и обоснованности тех или иных составов, содержащихся в Кодексе.

В этом же контексте необходимо заострить внимание на проблемах учета и регистрации правонарушений и преступных деяний. Дело в том, что в настоящее время такая статистика носит в основном ведомственный характер, подвержена конъюнктурным влияниям и не всегда отражает действительное положение дел. Между тем, не зная реальной статистической картины в рассматриваемой области, сложно говорить о необходимости декриминализации тех или иных составов преступлений. Более того, данные учета преступлений нередко используются для назначения или снятия с постов руководителей правоохранительных подразделений, что, в свою очередь, приводит к борьбе таких руководителей не с самой преступностью, а с показателями преступности. Иными словами, идет борьба с цифрами, символизирующими виртуальных преступников, в то время как реальные преступники остаются на свободе и продолжают держать в социальном напряжении значительную часть общества. Не случайно, несмотря на вполне позитивные изменения в структуре преступности, население страны, согласно экспертным опросам, не чувствует себя в безопасности. При показателях раскрываемости в 60 процентов и более (для сравнения: в некоторых западных странах показатель раскрываемости не превышает 30 процентов) работу милиции признает неудовлетворительной, согласно все тем же опросам, едва ли не половина взрослых людей.

Наше предложение сводится к давно назревшей необходимости, во-первых, возрождения моральной статистики (для регистрации фактов противоправного поведения, не переходящих грань преступного) и, во-вторых, создания специальной статистической службы, которая бы занималась не просто регистрацией правонарушений и преступлений, но давала бы аналитическую оценку состояния преступности как в целом по стране, так и по отдельным ее регионам. Очевидно, что подобная служба не может быть структурно подчинена ни одному ведомству.

Таким образом, к процессу подготовки предложений по декриминализации конкретных деяний, предусмотренных УК РФ, следует привлекать соответствующих специалистов криминологического, криминалистического, уголовно-процессуального, уголовно-правового профиля, а также адвокатов. Указанный процесс, как нам представляется, не может носить эпизодический характер: предложения по декриминализации конкретных статей УК РФ должны формироваться на основе постоянного научно-практического социально-правового мониторинга действующего законодательства. Сделать это возможно лишь в том случае, если в рамках научно-исследовательских учреждений, как это было, например, в 70-80-е гг. прошлого века, во Всесоюзном институте по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности указанной проблеме будет уделяться постоянное внимание и целенаправленно планироваться соответствующие научные темы и разработки. Касается это и таких научных и учебных учреждений, как ВНИИ МВД РФ, ИГП РАН, профильные кафедры юридических вузов и др. Особое внимание должно быть уделено созданию возможностей для постоянного анализа статистических данных о преступности, судимости, раскрываемости преступлений. В настоящее время издается недостаточно сборников правовой статистики, в которых содержались бы полные данные о всех преступлениях, совершаемых в России и регионах.

Кроме того, в напечатанной ранее статье о проблемах криминализации*(4) мы вносили предложения о создании постоянно действующего независимого экспертного совета по криминологической экспертизе. В рамках этого совета было бы полезно образовать специальную группу по постоянному мониторингу уголовного законодательства, эффективности применения тех или иных статей Уголовного кодекса для их обоснованной и своевременной декриминализации. Безусловно, непосредственно и у криминологов в этом плане возникают самые широкие возможности и обязанности. Ведь наряду с анализом и экспертным "надзором" за действенностью и обоснованностью конкретных статей Уголовного кодекса необходимо постоянно отслеживать особенности социально-экономической, социально-правовой и социально-политической обстановки в стране, прогнозировать криминологическую ситуацию, изучать зарубежный опыт, использовать криминологические методики для оптимизации возможного процесса уголовно-правовой декриминализации.

Помимо указанных общих направлений, криминологам необходимо последовательно и целенаправленно изучать свойства личности потенциальных преступников в области редко совершаемых преступлений, оценивать степень общественной опасности "не работающих" статей Кодекса, находить ответы на вопрос, почему эти преступления практически не совершаются, и какие меры воздействия целесообразны взамен уголовно-правовой санкции.

В завершение отметим, что проблема декриминализации справедливо может быть отнесена к категории актуальных, важных и исключительно сложных вопросов социально-правовой сферы, решение которых должно быть в компетенции ученых-правоведов и юристов-практиков.

В.Н. Кудрявцев,

профессор кафедры криминологии, психологии

и уголовно-исполнительного права ГОУ ВПО "Московская

государственная юридическая академия", доктор юридических наук,

профессор, академик РАН, лауреат Государственной премии СССР,

заслуженный деятель науки РФ

В.Е. Эминов,

заведующий кафедрой криминологии, психологии

и уголовно-исполнительного права ГОУ ВПО "Московская

государственная юридическая академия", доктор юридических наук,

профессор, заслуженный юрист РФ

"Журнал российского права", N 4, апрель 2005 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Антология мировой правовой мысли. Т. 1. М., 1999. С. 111.

*(2) Гилинский Я.И. Криминология: Курс лекций. СПб., 2002. С. 323.

*(3) См.: Кудрявцев В.Н., Эминов В.Е. Криминализация и криминология. Научные труды МГЮА. N 1. М., 2005.

*(4) См.: Кудрявцев В.Н., Эминов В.Е. Криминология и проблемы криминализации // Журнал российского права. 2004. N 12. С. 49.