Толкование норм иностранного права (М.Г. Розенберг, "эж-ЮРИСТ", N 22, июнь 2005 г.)

Толкование норм иностранного права

- При отсутствии соглашения сторон о применимом праве таковым на основании коллизионных норм российского законодательства признано индийское право, являющееся правом страны продавца по договору международной купли-продажи.

- Отвергнуты соображения ответчика (российской организации), согласно которым принцип автономии воли сторон позволяет в международном частном праве исключить применение императивных норм применимого права.

- Содержание соответствующих положений индийского законодательства анализировалось составом арбитража с учетом заключения индийской юридической фирмы, представленного ответчиком.

В результате анализа норм индийского законодательства, содержания договора сторон и обстоятельств его заключения и исполнения состав арбитража пришел к выводу о праве истца на разумную компенсацию понесенного им ущерба, вызванного нарушением ответчиком сроков исполнения обязательств по договору.

- Валюта, в которой должна быть выплачена компенсация (индийские рупии), определена с учетом позиции сторон, выраженной в одном из дополнений к договору, что обусловлено тем, что клиринговые рупии, расчеты в которых были предусмотрены договором, перестали применяться в силу межгосударственных договоренностей.

- На ответчика возложено возмещение истцу расходов, связанных с защитой его интересов через юридических представителей, в сумме, определенной составом арбитража.

(Дело N 185/2002, решение от 13.01.2004)

Иск был предъявлен российской организацией (покупатель) к индийской фирме (продавец) в связи с просрочкой поставки товаров по договору международной купли-продажи, заключенному сторонами 17 июля 2000 г. Истец требовал уплаты договорного штрафа. По его утверждению, ответчиком систематически нарушались сроки поставки, которые были предусмотрены договором и рядом дополнительных соглашений к нему, продлевавших предельный срок поставки. Сумму штрафа истец просил взыскать в долларах США, учитывая, что расчеты в клиринговых рупиях, предусмотренных договором сторон, невозможны из-за прекращения их применения в силу межгосударственных договоренностей. По мнению истца, к отношениям сторон применимо российское материальное право.

Ответчик возражал против удовлетворения иска на том основании, что к отношениям сторон применимо не российское, а индийское право, которое не допускает взыскания штрафа. По этому вопросу ответчиком было представлено заключение индийской юридической фирмы. В этом заключении приводится содержание п. 74 Индийского Акта о контрактах 1872 г., касающегося санкций за нарушения контракта. Согласно заключению штраф по индийскому праву может применяться при соблюдении нескольких условий, а именно:

- штраф должен иметь характер заранее оцененных убытков;

- сторона, заявившая свои требования о взыскании компенсации, должна доказать не только факт наличия убытков, но и их размер;

- доказав факт и размер убытков, сторона, заявившая свои требования о взыскании компенсации, имеет право требовать только выплаты разумной компенсации в соответствии с п. 74 Индийского Акта о контрактах 1872 г., не превышающей максимального размера, указанного в договоре, и не превышающего действительного размера убытков.

Возражая против позиции ответчика, истец, ссылаясь на принцип автономии воли сторон в международном частном праве, утверждал, что стороны договора вправе исключить применение права любого государства и что должно быть отдано предпочтение условиям подписанного договора. Нормы же национального права могут применяться лишь в субсидиарном порядке. Ответчик оспаривал это утверждение истца, отметив, что современное международное частное право признает наличие императивных норм применимого права, которые обязаны соблюдать все участники договорного процесса.

Истец заявил, что нормы материального права Индии, на которые ссылается ответчик, не исключают возможности применения к ответчику неустойки, а, наоборот, предусматривают такую возможность, с учетом обстоятельств заключения договора. По мнению истца, разъяснение индийской юридической фирмы дано без учета всех обстоятельств заключения контракта купли-продажи и неправильно толкует содержание применимых норм индийского права.

Согласно п. 74 Индийского Акта "в случае нарушения договора, если в последнем предусмотрена сумма, подлежащая уплате в случае такого нарушения, или договор содержит иное условие штрафного характера, сторона, заявившая о нарушении условий договора, имеет право, независимо от того, доказан ли факт причинения ей действительных убытков или ущерба, получить от стороны, нарушившей договор, разумную компенсацию, не превышающую указанной в договоре суммы или оговоренного штрафа".

Приведенная формулировка п. 74 Индийского Акта, по мнению истца, полностью идентична положениям российского законодательства о применении неустойки (п. 1 ст. 330 и ст. 333 ГК РФ). Таким образом, в индийском праве (ст. 74 Индийского Акта) нет положений о заранее оцененных убытках, а содержится правило, прямо противоположное юридическому заключению: разумная компенсация присуждается независимо от того, доказан ли факт причинения действительных убытков или ущерба.

При этом размер разумной компенсации ограничен не размером реальных убытков, как утверждается в заключении индийских юристов, а размером указанной в договоре суммы компенсации. Хотя истцом не представлено в МКАС сведений о понесенных убытках, нарушение ответчиком сроков поставки повлекло для него определенные имущественные потери. Истец не исключает также возможности предъявления к нему претензий со стороны его российских контрагентов. Истец пояснил, что, заключая договор купли-продажи, он действовал в качестве комиссионера по договору комиссии с получателем товара (комитентом в договоре комиссии).

В этом договоре имеется пункт о взыскании неустойки в случае просрочки в поставке товара. Поэтому истец, действуя в качестве комиссионера в интересах комитента, включил пункт о штрафе за просрочку в поставке товара (п. 10.1) в договор купли-продажи с ответчиком. Штраф, который может быть взыскан с истца по договору комиссии, следует рассматривать как заранее оцененный сторонами по договору купли-продажи размер убытков истца на случай просрочки поставки. Поэтому истец считает, что нормы индийского материального права следует применять к отношениям сторон с учетом изложенных обстоятельств заключения договора купли-продажи.

Ответчик заявил о своем несогласии с расчетом суммы штрафа, определенного истцом в его исковом заявлении, полагая, что согласование новых сроков поставки исключает ответственность за ранее согласованные сроки, и представил свой расчет возможной суммы штрафа для оценки его Арбитражным судом.

Вынесенное МКАС решение содержало следующие

Основные положения:

1. Компетенция МКАС рассматривать данный спор вытекает из п. 12 договора купли-продажи спорящих сторон от 17 июля 2000 г., согласно которому в случае, если стороны договора не придут к соглашению, все их споры и разногласия подлежат передаче в Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате РФ, г. Москва (далее - МКАС). Возражений против компетенции МКАС и состава арбитров спорящими сторонами заявлено не было.

2. Спорящие стороны не определили в заключенном ими договоре от 17 июля 2000 г. применимое к нему право, и, руководствуясь коллизионной нормой своего права (п. 1 ст. 166 Основ гражданского законодательства 1991 г.), действовавшего на момент заключения названного договора, МКАС находит, что таким правом является право страны продавца, т.е. право Индии. Для применения к договору права России, о чем просит истец, нет правовых оснований.

3. Утверждения истца в его дополнении к иску от 5 декабря 2003 г. о том, что принцип автономии воли в международном частном праве позволяет "исключить применение каких-либо норм применимого права" (с. 2) и "условия договора имеют безусловный приоритет перед нормами применимого права" (с. 2 и 3), МКАС находит необоснованными.

Применительно к внешнеторговому договору автономия воли, как это признается в доктрине и практике, ограничена рамками обязательственного статута, а современное международное частное право признает наличие так называемых строго императивных норм применимого права, отступать от которых участники договора не вправе. Эти общепринятые положения ясно выражены в нормах нового законодательства России в области международного частного права (ст. 1215 и 1192 ГК РФ, часть третья от 2001 г.).

4. Как следует из материалов дела и объяснений спорящих сторон, заключенный ими договор от 17 июля 2000 г. в последующем неоднократно корректировался (имеется 5 дополнений к нему), прежде всего в отношении перенесения ранее согласованных сроков поставки, которые не соблюдались ответчиком. При этом сроки поставки, как первоначальные, так и вновь согласованные ответчиком, нарушались, что видно из транспортных документов и было признано ответчиком в заседании МКАС. В связи с этим российские контрагенты предъявляли истцу соответствующие претензии, вызванные просрочкой исполнения договора.

5. Хотя истец и не представил МКАС точных сведений о размере понесенных им убытков, нарушение ответчиком сроков поставки несомненно повлекло для истца определенные имущественные потери в виде дополнительной переписки и переговоров, нарушений графиков и ритма повседневной коммерческой работы, а также неблагоприятного влияния на коммерческую репутацию истца перед его российскими контрагентами, которые имеют основания усомниться в надежности истца как партнера. Предъявление к истцу претензий его российскими контрагентами по договору комиссии свидетельствует о необходимости возмещения понесенных ими потерь вследствие перенесения первоначальных сроков получения товара и их последующего несоблюдения.

6. При таком положении нарушение ответчиком договора истцом доказано и, по мнению МКАС, нет правовых оснований освобождать ответчика от ответственности, за допущенную просрочку поставки согласно условиям добровольно заключенного им договора от 17 июля 2000 г. В п. 10 этого договора согласовано, что при несоблюдении установленного срока поставки продавец, каковым является ответчик, обязан уплатить покупателю, т.е. истцу, штраф в размере 0, 5% стоимости недопоставленного товара за каждую полную и начавшуюся из первых четырех недель задержки и 1% за каждую последующую неделю, но общая сумма штрафа не может превышать 5% стоимости недопоставленного товара.

Возложение на ответчика ответственности за просрочку вполне согласуется с содержанием п. 74 Индийского Акта о контрактах 1872 г., который по заключению индийских юристов, представленному МКАС ответчиком, предусматривает, что в случае нарушения договора, если в последнем предусмотрена сумма, подлежащая уплате в случае такого нарушения, или договор содержит иное условие штрафного характера, сторона, заявившая о нарушении условий договора, имеет право, независимо от того, доказан ли факт причинения ей действительных убытков или ущерба, получить от стороны, нарушившей договор, разумную компенсацию, не превышающую указанной в договоре суммы или оговоренного штрафа.

7. Исходя из установленных в ходе устного слушания дела фактических обстоятельств, условий заключенного сторонами договора от 17 июля 2000 г. и норм применимого права Индии, МКАС находит, что такую разумную компенсацию справедливо установить в определенной составом арбитража сумме в индийских рупиях, которая не превышает оговоренную в договоре сумму и составляет около 1,5% от общей суммы заключенного спорящими сторонами договора.

8. В своем исковом заявлении истец просит определить взыскиваемую с ответчика сумму в клиринговых рупиях с переводом ее в доллары США. Однако установленные на межгосударственном уровне расчеты в клиринговых рупиях были в 2001 г. прекращены, и сами спорящие стороны в дополнении IV от 29 июня 2001 г. к заключенному ими договору определяют цены за поставляемый товар уже в индийских рупиях. При таком положении присуждаемую истцу сумму следует взыскать в индийских рупиях.

9. Уплаченный истцом арбитражный сбор в соответствии с Регламентом МКАС должен быть возложен на ответчика пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований и на истца - пропорционально той части исковых требований, в которой иск не удовлетворен.

Кроме того, ответчик, поскольку иск частично удовлетворен, обязан возместить истцу его расходы, связанные с защитой его интересов, через юридических представителей, которые МКАС определяет с учетом информации истца в сумме, указанной в решении.

М.Г. Розенберг,

член президиума и арбитр МКАС при ТПП РФ,

профессор, доктор юридических наук

"эж-ЮРИСТ", N 22, июнь 2005 г.