Композитарная трактовка лизинга (С. Шаталов, "эж-ЮРИСТ", N 29, июль 2005 г.)

Композитарная трактовка лизинга

Теория композитарности поможет заинтересованным лицам выигрывать судебные дела, а в более отдаленной перспективе и вовсе избавит всех, кто имеет отношение к лизингу, от тех проблем, которые пока возникают из-за неверных представлений о его гражданско-правовой природе в законодательстве, судебной практике и доктрине.

Все подходы хороши?

То, что "классический" лизинг нельзя представить в виде последовательной цепочки договоров (как это попытался сделать, например, законодатель в ГК РФ), неоднократно доказывалось в работах разных авторов.*(1) В частности, если исходить из существования договора между лизингодателем и лизингополучателем и договора между лизингодателем и продавцом, невозможно объяснить отношения продавца с лизингополучателем, и это, разумеется, не единственный аргумент против существующего законодательного представления лизинга.

Единственным выходом из этой ситуации, по мысли ряда исследователей, оставалось объяснение природы лизинга с помощью трехсторонней сделки между первоначальным собственником вещи, пользователем и финансовым посредником. Естественно, такой подход тоже противоречит общепризнанным представлениям: в лизинге нет ни общей цели, к достижению которой стремились бы все трое участников, ни какого-либо права или обязанности, которые принадлежали бы одновременно каждому из них.

В литературе неоднократно предпринимались попытки показать и теоретическую невозможность существования трехсторонней лизинговой сделки, и технические трудности, с которыми пришлось бы столкнуться при разработке нормативных положений для ее регулирования.*(2)

Вероятно, есть немало специалистов, которые, хотя и считают "трехсторонний" подход более приемлемым с точки зрения теории, все-таки, боясь его громоздкости и неопределенности, для "реальной жизни" предпочитают сохранение существующего законодательного подхода.

Новая концепция

Предшествовавшие лизинговые теоретики, даже убедившись, что лизинг не может быть цепочкой договоров, по-видимому, продолжали исходить из посылки, что каждый из необходимых и достаточных участников "классического" лизинга (лизингодатель, лизингополучатель и продавец) одновременно является одной из сторон. И далее смотрели, какие получаются отношения между этими сторонами.

Если исходить из указанной посылки, трактовка лизинга как трехсторонней сделки действительно выглядит убедительной. Однако еще никто не доказал, что, например, лизингодатель в "классическом" лизинге вообще является стороной какого-либо договора. До сих пор это лишь утверждалось.

А ведь возможен следующий вариант хода рассуждений. В "классическом" лизинге всегда налицо отношения:

- возмездной передачи права собственности на вещь;

- возмездной передачи той же вещи во временное владение и пользование.

Коль скоро доказано отсутствие в лизинге обязательств с участием третьих лиц, лизинг может состоять только из двух обычных синаллагматических договоров, в каждом из которых праву одной стороны корреспондирует обязанность другой. Далее смотрим, кто является сторонами этих договоров.

В договоре купли-продажи контрагентом продавца является покупатель, названный мной emptor compositus (EC), состоящий из лизингодателя и лизингополучателя, между которыми определенным образом распределяются права и обязанности покупателя.

В договоре аренды контрагентом лизингополучателя как арендатора является арендодатель, названный мной locator compositus (LC), состоящий из продавца и лизингодателя, между которыми определенным образом распределяются права и обязанности арендодателя.

Лизингодателю не нужно быть полноценным контрагентом ни в одном из договоров, и ни лизингополучатель, ни продавец изначально не воспринимают лизингодателя как своего контрагента. Часть функций покупателя выполняет лизингополучатель (одновременно с функциями арендатора), а часть функций арендодателя - первоначальный собственник вещи (одновременно с функциями продавца). Необходимо согласие каждого из трех участников иметь дело с двумя остальными.

Такая трактовка лизинга в чем-то приближается к его трактовке как трехсторонней сделки, но при этом позволяет выделить два классических договора.

Композитарный подход предполагает наличие "обычных" и даже поименованных в гражданском кодексе договоров, но с участием "необычных" сторон

Явление, при котором происходит расщепление статуса сторон взаимосвязанных договоров (в данном случае - купли-продажи и аренды), образование композитов (в данном случае - EC и LC), я назвал композитарность (compositaritas).

В композитарной конструкции (в данном случае - лизинге) имеет место тесная взаимосвязь составляющих ее договоров и определенная взаимообусловленность распределения прав и обязанностей внутри композитов. Например, если участники лизинга договорились, что продавец передает вещь лизингополучателю, а последний ее принимает, это одновременно означает следующее:

1) по договору купли-продажи продавец передает вещь EC, а последний ее принимает;

2) по договору аренды LC передает вещь лизингополучателю, а последний ее принимает;

3) права и обязанности покупателя внутри EC распределяются таким образом, что принимает вещь лизингополучатель;

4) права и обязанности арендодателя внутри LC распределяются таким образом, что передает вещь продавец.

Преимущества

На первый взгляд композитарный подход может показаться не менее искусственным, чем "трехсторонний": последний предполагает наличие "обычных" сторон, но "необычных" отношений между ними, а композитарный подход - наличие "обычных" и даже поименованных в ГК РФ договоров, но с участием "необычных" сторон.

Как определить, который из подходов истинный и в силу этого подлежит применению на практике? (Положения параграфа 6 главы 34 ГК РФ подлежат применению лишь в части, не противоречащей положениям общей части обязательственного права.) Истинный подход - тот, который позволяет обойтись минимальным умножением сущностей. "Бритва Оккама" - фундаментальный принцип, отказ от необходимости руководствоваться которым не только лишил бы смысла дискуссии о правовой природе лизинга, но и повлек бы катастрофические последствия для права. Естественно, сторонники подходов, отличных от композитарного, также стараются руководствоваться этим принципом, однако делают это недостаточно последовательно.

Допустим, продавец, лизингодатель и лизингополучатель вступили в лизинговые отношения и столкнулись с проблемами, для решения которых необходимо выяснить структуру этих договорных отношений*(3). Например, в тексте договора (договоров) обнаружились пробелы или к отношениям сторон подлежат применению законодательно установленные императивные нормы. Композитарная трактовка лизинга позволяет наиболее полно распространить на него действие уже существующих норм, относящихся к купле-продаже и аренде, и благодаря этому позволяет давать простые и логичные ответы на многие вопросы (иллюстрацией может служить устранение проблем, связанных с государственной регистрацией лизинга недвижимости*(4)).

"Трехсторонний" же подход - более аморфный, лишенный четкой структуры, в гораздо меньшей степени опирающийся на действующее законодательство. Для более эффективного применения "трехстороннего" подхода в законодательство понадобилось бы внести многочисленные дополнения, которые предусматривали бы те же последствия, которые и так логически вытекают из композитарного представления лизинга.

Далее, как быть, например, с подрядным лизингом, в котором вместо отношений купли-продажи присутствуют отношения подряда?

Представим следующую ситуацию. Подрядчик строит предприятие в соответствии с замыслом лизингополучателя, которому предстоит эксплуатировать это предприятие не один десяток лет.

Лизингодатель, естественно, становится собственником предприятия, а также несет связанные со строительством расходы, получает арендные платежи и вообще отлично выполняет инвестиционные и финансовые функции.

Но лизингодатель неспособен и не стремится выполнять многие функции заказчика, которые тем не менее отлично выполняет лизингополучатель, несравненно лучше лизингодателя разбирающийся в вопросах проектирования, строительства, приемки, эксплуатации данного предприятия.

Одновременно лизингодатель неспособен и не стремится выполнять не только часть функций заказчика, но и некоторые функции арендодателя, которые, однако, отлично выполняет подрядчик. У лизингополучателя есть в отношении подрядчика множество как прав, так и обязанностей.

Здесь также имеет место композитарная конструкция, где в договоре подряда контрагентом подрядчика выступает заказчик - conductor compositus, состоящий из лизингодателя и лизингополучателя, а в договоре аренды LC состоит из лизингодателя и подрядчика.

Что в данном случае могут предложить защитники "трехстороннего" подхода? Усматривать в подрядном лизинге еще как минимум один трехсторонний договор (договор sui generis, особый правовой институт и т. п.), для которого необходима разработка комплекса особых норм?

Замечу, что приведенный пример с подрядным лизингом позволяет еще глубже усомниться в незыблемости и той почвы, на которой строится аргументация сторонников существующего законодательного и подобных ему подходов к определению природы лизинга.

Естественно, наиболее эффективный подход - тот, который основывается на тех же представлениях, что и система правового регулирования, для которой он предназначается

Хотя композитарный подход многим пока кажется оригинальным (на фоне еще более оригинальных, но просто более известных и привычных), именно он при объяснении природы лизинга и подобных ему отношений (т. е. отношений, названных мною композитарными) позволяет обойтись минимальной "необычностью". А минимальная необходимая "необычность" с точки зрения фундаментальных представлений как раз и означает соответствие им.

Естественно, наиболее эффективный подход - тот, который основывается на тех же представлениях, что и система правового регулирования, для которой он предназначается и вряд ли может быть случайностью, то, что именно композитарный подход наиболее пригоден для решения различных задач.

С. Шаталов,

юрисконсульт фонда "Институт экономики переходного периода",

e-mail: shatalov@iet.ru,

тел. (095) 229-44-16

"эж-ЮРИСТ", N 29, июль 2005 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См., например: Кабатова Е.В. Лизинг: правовое регулирование, практика. М.: ИНФРА-М, 1997; Решетник И.А. Гражданско-правовое регулирование лизинга в Российской Федерации: Дис. канд. юрид. наук. - Пермь, 1998; Харитонова Ю.С. Договор лизинга. М.: Юрайт-М, 2002; Шаталов С.С. Новая концепция юридической природы лизинговых отношений // Юрист, 2001, N 1. С. 16-26; Он же. Лизинг как композитарная конструкция // Юрист. 2002, N 3. С. 40-44. См. также: Материалы Питерской Дискуссии на http://www.balfort.com/discussions.php.

*(2) См., например: Витрянский В.В. Договор аренды и его виды: прокат, фрахтование на время, аренда зданий, сооружений и предприятий, лизинг. - М.: Статут, 1999. С. 291-297; Иванов А.А. Договор финансовой аренды (лизинга): Учебно-практическое пособие. - М.: Проспект, 2001. С. 12-20.

*(3) До сих пор встречаются юристы, сомневающиеся в необходимости четкого определения правовой природы лизинга, когда существует принцип автономии воли сторон гражданско-правовых отношений. Кроме общеизвестных аргументов в пользу определения природы лизинга следует иметь в виду и необходимость определения того, кто является сторонами в лизинговых отношениях.

*(4) См.: Шаталов С. Лизинг недвижимости и проблемы регистрации (новый взгляд) // Хозяйство и право. 2001, N 9. С. 125-129.