Существенные условия в Конвенции о договорах международной купли-продажи товаров (А. Лазарев, "Право и экономика", N 8, август 2005 г.)

Существенные условия в Конвенции о договорах международной
купли-продажи товаров

Особенностью договора международной купли-продажи является широкое применение для его регулирования международно-правовых актов, являющихся результатом унификации материального права. Наиболее важным достижением в этой области явилось принятие Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г. (Венская конвенция), участниками которой в настоящее время являются более 60 ведущих стран мира, в том числе Российская Федерация (как правопреемник СССР).

Создание единообразных правил регулирования договоров международной купли-продажи товаров не могло не затронуть вопросов существенных условий, учитывая их значение для заключения договора и формирования его содержания.

1) В Венской конвенции положения о существенных условиях договора международной купли-продажи товаров рассматриваются в рамках регулирования вопросов заключения договора (ч. II п. 1 ст. 14). Вместе с тем ее применение неразрывно связано с другими положениями Венской конвенции, содержащимися в ч. I "Сфера применения и общие положения", а также в ч. III "Купля-продажа товаров", раскрывающей содержание обязательств участников этого договора. При этом следует учитывать, что решение ряда конкретных вопросов (в том числе относящихся к существенным условиям) в Венской конвенции явилось результатом компромисса между противоречивыми подходами, существующими в различных правовых системах. Применение общих положений, включенных в Конвенцию, нередко позволяет устранить возникающие между сторонами разногласия, обусловленные этими различиями, не исключая при этом действия Конвенции в целом. В частности, важное значение имеют следующие общие положения Венской конвенции:

а)статья 2 исключает из сферы действия Конвенции куплю-продажу товаров в целях, не связанных с производственной, торговой или иной профессиональной деятельностью (товаров, приобретаемых для личного, семейного или домашнего пользования), а также иных категорий сделок купли-продажи товаров, предусмотренных п. b), c), d), e), f). В сферу применения Конвенции также не входят вопросы действительности самого договора или каких-либо из его положений и последствий, которые может иметь договор в отношении права собственности на проданный товар (п. a), b) ст. 4). Из этого, в частности, следует, что вопрос о последствиях несоблюдения требования о включении в договор существенных условий, перечень которых приводится в п. 1 ст. 14, в каждом случае должен решаться в соответствии с нормами национального права, подлежащего применению к договору купли-продажи;

б) в статье 6 Конвенции установлен принцип диспозитивности содержащихся в ней норм. Так, стороны договора могут исключить применение Конвенции либо (при условии соблюдения ст. 12) отступить от любого из ее положений, или изменить его действие. На основании этого положения может быть исключено либо изменено также действие ст. 14, устанавливающей правила о существенных условиях;

в) в Конвенции определяется ее соотношение с другими международными договорами. Согласно ст. 90 она не затрагивает действий любого международного соглашения, которое уже заключено или может быть заключено и которое содержит положения по вопросам, являющимся предметом ее регулирования, при условии, что стороны имеют свои коммерческие предприятия в государствах - участниках такого соглашения. Эта норма имеет важное значение, поскольку положения о существенных условиях, содержащиеся в Венской конвенции, имеют отличия от некоторых других международных договоров с участием тех же договаривающихся государств*(1);

г) в Конвенции решается вопрос о восполнении ее положений в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов - в соответствии с правом, подлежащим применению в силу норм международного частного права (п. 2 ст. 7). Закрепленные в нормах Венской конвенции такие принципы, как свобода договора, диспозитивность положений Конвенции, необходимость соблюдения добросовестности в международной торговле, связанность сторон установившейся практикой их взаимоотношений, применение критерия "разумности" и т.д. нередко применялись на практике при решении вопросов существенных условий.

2) Правила о существенных условиях, содержащиеся в п. 1 ст. 14 Конвенции, предусматривают, что предложение о заключении договора, адресованное одному или нескольким конкретным лицам, является офертой, если оно достаточно определено и выражает намерение оферента считать себя связанным в случае акцепта. Предложение является достаточно определенным, если в нем обозначен товар и прямо или косвенно устанавливаются количество и цена либо предусматривается порядок их определения.

Из этого положения следует, что Венская конвенция относит к числу существенных условия, характеризующие предмет договора (обозначение товара и количество), а также условие о цене либо способе ее определения, т.е. условия, которые являются "видообразующими" для договора купли-продажи и выражают его природу ("объективно существенные условия").

Возникает вопрос: распространяется ли на договоры, подпадающие под сферу действия Конвенции, известное большинству правопорядков правило, предусматривающее, что в качестве существенных признаются также условия, "относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение", известные в теории права как "субъективно" существенные условия?

Такое правило в настоящее время, например, содержится в § 154 Германского гражданского Уложения (ГГУ). Оно также предусмотрено в ст. 432 Гражданского кодекса РФ, включающей в перечень существенных условий "условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для данного вида договора, а также все те "условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Анализируя этот вопрос, зарубежные комментаторы Конвенции отмечали, что поскольку подобные заявления основаны на принципе автономии воли сторон, они должны приниматься во внимание в отношении контрактов, заключаемых в соответствии с Конвенцией.

Подобное мнение высказывалось и в российской правовой литературе. Венская конвенция (как и российское законодательство) исходит из того, что стороны свободны в определении условий, которые включаются в договор. По любому условию, выдвинутому одной из сторон, должно быть достигнуто соглашение с другой стороной. При отсутствии такого соглашения договор не считается заключенным.

Данная позиция, предусматривающая возможность определения существенных условий, руководствуясь не только ст. 14 Конвенции, но и общими принципами, на которых она основана, соответствует упомянутому положению п. 2 ст. 7. Как отмечалось, на его основе, исходя из принципа диспозитивности (см. ст. 6 Конвенции), по договоренности сторон может быть исключена ст. 14 Конвенции. В этом случае вопросы существенных условий будут решаться согласно подлежащему применению материальному праву.

3) В число существенных условий, перечисленных в ст. 14 Венской конвенции и характеризующих предмет договора, включены обозначение товара и его количество (либо способ его определения).

В Конвенции не содержится каких-либо специальных правил, связанных с определением предмета купли-продажи (товара) путем его "обозначения". Как представляется, в данном случае должны приниматься во внимание положения, определяющие сферу ее применения (в частности, п. a), d), e), f) cт. 2), а также некоторые правила, направленные на регулирование обязательственных отношений купли-продажи.

Так, в силу ст. 35 Конвенции предусматривается, что продавец обязан поставить товар, который по количеству, качеству и описанию соответствует требованиям договора и который затарирован или упакован так, как это требуется по договору.

Из перечисленных условий, характеризующих предмет купли-продажи, для заключения договора имеют значение описание и количество товара либо порядок его определения, упомянутые в ст. 14. Условия о качестве, таре и упаковке, также имеющие важное значение для обозначения товара, в данном случае являются "определимыми" в силу диспозитивных норм, содержащихся в ст. 35 Конвенции. Соответственно, их отсутствие в оферте не должно влиять на факт заключения договора, если только сторона не заявила о таком условии, придав ему значение существенного условия.

Статья 65 Конвенции определяет последствия неисполнения покупателем обязанности определять форму, размеры или иные данные, характеризующие товар, в тех случаях, когда на основании договора товар поставляется по спецификации, составленной покупателем; продавцу в подобных случаях (при определенных условиях) предоставляется право самому составить спецификацию в соответствии с такими требованиями покупателя, которые могут быть известны продавцу.

Как следует из этой статьи, в оферте могут содержаться не сами характеристики товара, среди которых, в частности, названы форма и размеры товара, а указание на их определение в будущем в спецификации, представляемой покупателем (либо, при определенных условиях, составленной продавцом).

В этой связи важно определить, какие параметры, характеризующие товар, должны быть указаны в оферте, а какие могут быть согласованы в будущем (в спецификации).

В комментариях к Конвенции этому вопросу уделялось особое внимание, учитывая, что с ним связана проблема соответствия сделанного стороной будущего договора предложения, содержащего описание товара, требованию определенности оферты, предусмотренного п. 1 ст. 14. Как при этом справедливо отмечалось, определение описания товара в спецификации, т.е. в будущем, возможно, лишь если товар, в принципе, достаточно четко определен в оферте, в противном случае договор не будет считаться заключенным*(2). Указание на описание товара в будущем без приведения конкретных характеристик товара при заключении договора в подобных случаях будет означать, что в нем не определен предмет договора.

В практике Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ (МКАС) соглашение сторон об определении предмета договора в будущем не рассматривалось в качестве совершения сделки. Так, при рассмотрении конкретного дела данный суд в мотивировочной части решения указал, что поскольку "на дату рассмотрения спора между сторонами не был согласован предмет договора в целом", а содержалось указание на его определение в будущем, отсутствие соглашения сторон о предмете, "являющегося существенным условием для данного вида договора", не дает основания считать договор заключенным*(3).

В то же время даже если товары обозначены в оферте, указания по некоторым товарам на их вид либо на особые качества товара, не снабженные подробной спецификацией, лишают адресата предложения возможности точно определить предмет и выразить отношение к нему. В этом случае предложение признавалось как не соответствующее предусмотренному п. 1 ст. 14 Конвенции требованию о намерении оферента считать себя связанным в случае акцепта.

4) Следующим существенным условием, характеризующим предмет договора, является количество товара. Согласно ст. 14 Венской конвенции оно может устанавливаться прямо в оферте либо косвенно путем указания порядка его определения (например, на определенную сумму по ценам, существующим в момент поставки в определенном месте).

В отличие от ГК РФ, Конвенция не содержит положения, согласно которому условие о порядке определения количества должно быть четким, и если договор не позволяет определить количество подлежащего передаче товара, он не считается заключенным (п. 2 ст. 465).

Напротив, формулировка о количестве товара дает возможность оференту применить любой способ определения этого количества, в том числе и путем его определения в будущем (в ходе исполнения договора). Если же сторонам в будущем не удается достигнуть соглашения по этому условию, вопрос о действительности договора, который на основании ст. 4 Конвенции находится за пределами сферы ее действия, будет решаться в соответствии с подлежащими применению нормами национального права. Исходя из данного положения ст. 465 ГК РФ при применении в качестве субсидиарного статута российского права договор в подобных случаях должен быть признан незаключенным.

При заключении договоров международной купли-продажи товаров используются различные способы определения количества товара, в отношении которых нередко возникают споры между сторонами, что приводит к выводу о желательности включения в них четких формулировок.

Так, в практике МКАС подобные споры возникали, когда в договоре указывалось не точное количество товара, подлежавшего поставке, а его верхний предел ("до") с указанием периода поставки и того, что она должна осуществляться партиями, письменно согласовываемыми сторонами*(4); договор предусматривал лишь верхний предел подлежащего поставке товара (до такого-то количества тонн), а также верхний предел ежемесячных поставок*(5); количество товара в договоре было определено с оговоркой "около" и с указанием о том, что поставка должна осуществляться "приблизительно" равными месячными партиями в размере, определенном также с оговоркой "около", оговаривалось также, что названное в контракте количество является предварительным, а окончательное количество подлежало установлению в соответствии со "сложившимися ценами и другими коммерческими условиями" и т.д.*(6)

5) Согласно ст. 14 Конвенции условием признания предложения о заключении договора офертой является прямое или косвенное установление в нем цены либо порядка ее определения. Несмотря на это недвусмысленное указание, вопрос о том, относится ли цена к числу существенных условий договора согласно Конвенции, является одним из наиболее дискуссионных. Это связано с тем, что в Конвенции содержится и иная норма (ст. 55), формулировка которой отличается от ст. 14.

В соответствии со ст. 55 Конвенции, если договор был заключен юридически действительным образом, но в нем ни прямо, ни косвенно не устанавливается цена или не предусматривается порядок ее определения, действует, при отсутствии какого-либо упоминания об ином, презумпция о наличии соглашения сторон. При этом стороны подразумевали ссылку на цену, которая в момент заключения договора обычно взималась за такие товары, продававшиеся при сравнимых обстоятельствах в соответствующей области торговли. Таким образом, договор купли-продажи, заключенный юридически действительным образом, может не содержать условия о цене, которое рассматривается в ней как обычное договорное условие, "определимое" в силу диспозитивной нормы.

При рассмотрении этих положений Конвенции обычно обращается внимание на содержащееся в них явное противоречие. Вместе с тем этот вопрос становится более понятным при его рассмотрении в историческом аспекте, а также при толковании указанных положений Конвенции.

При подготовке проекта Конвенции его разработчики столкнулись с двумя диаметрально противоположными подходами относительно включения в ст. 14 условия о цене. В результате страны, возражавшие против формулировки ст. 14 (страны англо-американской системы права, а также некоторые европейские государства), в порядке компромиссного решения настояли на включении в Конвенцию ст. 55, наряду с сохранением и указанной спорной формулировки ст. 14. Такой подход, в частности, стал возможным с учетом того, что указанные статьи находятся в различных частях Конвенции, имеющих относительно самостоятельный характер (соответственно в ч. II и в ч. III), а также принимая во внимание положение ст. 92, предусматривающей, что при подписании Конвенции договаривающиеся государства могут оговорить, что не будут считать себя связанными положениями либо ч. II, либо ч. III Конвенции.

Однако воспользовались этим правилом лишь отдельные европейские страны (Дания, Норвегия, Финляндия и Швеция). Для остальных государств по-прежнему сохраняется коллизия этих двух статей.

В целях преодоления разногласий предлагались различные решения. Согласно одному из них в данном случае применима ст. 6 Конвенции, позволяющая отступить от любого из ее положений или изменить его действие. При этом отсутствие в оферте условия о цене рассматривается как предложение оферента отступить от предписаний ст. 14, а акцепт такой оферты означает, что стороны договорились об отступлении от положения ст. 14.

Высказывалось также мнение о том, что поскольку в ст. 55 Конвенции содержится указание на критерий "подразумеваемой" цены, отсутствие соответствующего условия о цене в самом договоре следует рассматривать как порядок ее определения. Соответственно, противоречий между ст. 14 и ст. 55 не усматривается.

Представляется, однако, что при рассмотрении указанных положений следует исходить из толкования содержащихся в Конвенции формулировок, принимая при этом во внимание, что включение в нее ст. 55 изначально было направлено на устранение разногласий между договаривающимися государствами.

Так, при анализе формулировки ст. 55 Конвенции обращает на себя внимание то, что она рассчитана на договоры, заключенные "юридически действительным образом". В силу же п. а) ст. 4 Конвенции юридическая действительность договора определяется на основании норм подлежащего применению национального права*(7). Таким образом, вопрос о том, является ли условие о цене существенным, зависит от его решения согласно положениям национального права. Соответственно, если на основании норм такого права допускается заключение договора без указания цены, применяется ст. 55.

В практике МКАС при отсутствии в договоре условия о цене неоднократно возникали вопросы, связанные с возможностью ее определения в соответствии со ст. 55 Венской конвенции, исходя из положений российского права (применимого права), на основании которого определялась юридическая действительность контракта. Согласно общему правилу ст. 432 ГК РФ цена не названа в качестве существенного условия договора и является определимым условием в силу диспозитивных норм (п. 3 ст. 424 и п. 1 ст. 485 ГК РФ).

Однако если юридическая действительность контракта международной купли-продажи, не содержащего условие о цене, подлежит определению на основании норм российского права, то должны учитываться не только ст. 424 и 485 ГК РФ (воспроизводящие правило ст. 55 Венской конвенции), но и положение ст. 432 ГК РФ. Как отмечалось, данная статья относит к числу существенных условий договора (при отсутствии которых договор не признается заключенным) также все условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Поэтому, когда контракт содержал условие о том, что цена подлежала дополнительному согласованию сторонами (т.е. стороны сами придавали ему значение существенного условия), при недостижении соглашения между ними по данному условию контракт не признавался заключенным в силу норм российского права (ст. 432 ГК РФ), подлежавшего применению к договору в качестве субсидиарного статута*(8).

А. Лазарев

"Право и экономика", N 8, август 2005 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: п. 16-18 Соглашения от 20 марта 1992 г. "Об общих условиях поставок товаров между организациями государств - участников Содружества Независимых Государств".

*(2) Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров. Комментарий. М., 1994. С. 156.

*(3) Дело N 76/1997. Решение от 26 января 1998 г. См.: Арбитражная практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 1998 г. / Составитель Розенберг М.Г. М., 1999. С. 38.

*(4) Дело N 104/1997. Решение от 25 мая 1998 г. Арбитражная практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 1998 г.

*(5) Дело N 318/1997. Решение от 8 июля 1999 г. Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 1999-2000 гг. / Составитель Розенберг М.Г. М., 2002. С. 126.

*(6) См: Розенберг М.Г. Международная купля-продажа товаров. Комментарий к правовому регулированию и практике разрешения споров. С. 113, 114.

*(7) Об этом см.: Розенберг М.Г. Указ. раб. С.185; Елисеев И.В. Гражданско-правовое регулирование международной купли-продажи товаров. Спб., 2002. С. 136.

*(8) Дело N 129/2003. Решение от 9 апреля 2004 г. // ЭЖ-Юрист. 2004. N 42.