Проблемы задержания по УПК РФ (Б.Б. Грузд, Л.Р. Сайкин, "Российская юстиция", N 8, август 2005 г.)

Проблемы задержания по УПК РФ

Ряд произошедших изменений в регламентации уголовно-процессуального института задержания в УПК РФ не был вызван потребностями практики и представляет собой отступление от его гуманистических принципов.

Одной из таких новелл является п. 2 ч. 1 ст. 91 УПК РФ (Федеральный Закон РФ N 174-ФЗ от 18 декабря 2001 года. Опубликован в "Российской газете" N 249 от 22 декабря 2001 года). Согласно данной норме, орган дознания, следователь или прокурор вправе задержать лицо по подозрению в совершении преступления, когда потерпевшие или очевидцы укажут на данное лицо как на совершившее преступление.

В соответствии с ч. 1 ст. 42 УПК РФ потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации.

Под очевидцами имеются в виду лица, которые, находясь в момент совершения преступления на месте происшествия или вблизи от него, непосредственно воспринимали сам факт преступления, то есть наблюдали совершение преступных действий ("Основания и порядок задержания правонарушителей". Учебное пособие под редакцией А.М. Косоговского. Москва, 1968 г., с. 24; см. также: "Малый толковый словарь русского языка". В.В. Лопатин, Л.Е. Лопатина. - М.: Рус. яз., 1993, с. 354; "Толковый словарь русского языка". Под ред. Д.Н. Ушакова. - М.: Русские словари, 1994, т. 2, с. 1031; "Толковый словарь русского языка". С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. - М.: Азъ Ltd, 1992, с. 500).

Следовательно, не всякий потерпевший - очевидец, так же, как не каждый очевидец - потерпевший. Из буквального же смысла закона вытекает, что основанием для задержания могут стать показания потерпевшего и не являющегося очевидцем.

Суть изменений становится более очевидной при сопоставлении анализируемой нормы с ранее действовавшим законом - ст. 122 УПК РСФСР (утвержден Законом РСФСР, принятым 27 октября 1960 г., опубликован в Ведомостях Верховного Совета РСФСР от 31 октября 1960 г., N 40), устанавливавшей, что орган дознания вправе задержать лицо, подозреваемое в совершении преступления, только когда очевидцы, в том числе и потерпевшие, прямо укажут на данное лицо, как на совершившее преступление.

При этом уголовно-процессуальная наука под указаниями очевидцев понимала непосредственное восприятие ими факта совершения преступления конкретным лицом ("Задержание подозреваемого". В.Н. Тригорьев. - М.: Учебно-консультационный центр "ЮрИнфоР", 1999 г., с. 151; "Комментарий к Положению о порядке кратковременного задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления". Под ред. С.В. Мурашова. - М.: Юрид. лит. 1982, стр. 8; "Основания и порядок задержания правонарушителей". Учебное пособие под редакцией А.М. Косоговского. Москва, 1968 г., с. 24).

О том, что указание потерпевших или очевидцев на лицо, совершившее преступление, должно быть "прямым", говорилось еще в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г. (с. 257) (см. "Русский уголовный процесс". С.И. Викторский. - М.: Юридическое бюро "Городец", 1997, с. 336).

Таким образом, законодатель изменил основания для задержания подозреваемых в совершении преступления, с одной стороны, расширив круг лиц, чьи показания будут достаточными для задержания (включив, помимо очевидцев, еще и потерпевших, таковыми не являющимися), с другой стороны, исключив необходимость, чтобы данные показания были прямыми.

Этим не замедлили воспользоваться отдельные правоприменители, которые теперь задерживают какого-либо гражданина для последующей "внутрикамерной" разработки, лишь на основании показаний потерпевшего о том, что он числит его в своих недругах.

То, что норма, содержащаяся в п. 2 ч. 1 ст. 91 УПК РФ, является "работающей", свидетельствует и конкретное дело, имевшееся в нашей практике, когда на основании показаний потерпевшего, который не являлся очевидцем преступления, был задержан гражданин X. (Впоследствии уголовное преследование в отношении него было прекращено в связи с его непричастностью к совершенному преступлению.)

Закрепленное Конституцией РФ (опубликована в "Российской газете" N 237 от 25 декабря 1993 года) право на свободу и личную неприкосновенность (ч. 1 ст. 22) относится к числу основных прав человека, неотчуждаемых и принадлежащих каждому от рождения (ч. 2 ст. 17), а конституционно установленные гарантии данного права в силу ст. 18 Конституции РФ являются непосредственно действующими и, следовательно, определяющими смысл, содержание и применение соответствующих положений уголовно-процессуального законодательства, равно как и деятельность законодательной власти по его принятию, изменению и дополнению.

Это право означает, что человек не может быть лишен свободы по произволу власти. В отношении задержанного должно существовать обоснованное подозрение. Не могут служить основанием для задержания лица показания потерпевшего, если они являются предположением либо если он говорит с чужих слов или не может указать источник своей осведомленности (п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ). Задержание, основанное на предположении потерпевшего, не будет отвечать требованиям ст. 22 Конституции РФ и ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Кроме того, изменение уголовно-процессуального законодательства, приведшее к расширению оснований для задержания лиц, подозреваемых в совершении преступлений, снизило уровень процессуальных гарантий неприкосновенности личности по сравнению с ранее действовавшим законом, и поэтому не соответствует ч. 2 ст. 55 Конституции РФ, согласно которой в России не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (см. п. 4 резолютивной части Постановления Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1996 г. N 4-П).

Другим недостатком законодательства, регламентирующего задержание, является то, что в приложении N 28 к УПК РФ ("Протокол задержания подозреваемого") не предусмотрена графа для изложения мотивов задержания. Нет такой графы и в протоколе допроса подозреваемого (приложение N 38 к УПК РФ).

Между тем, в соответствии с ч. 2 ст. 92 УПК РФ в протоколе задержания должны указываться мотивы применения этой меры процессуального принуждения, то есть данные, дающие достаточные основания полагать, что подозреваемый: скроется от дознания, предварительного следствия или суда; может продолжать заниматься преступной деятельностью; может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу (ст. 97 УПК РФ). Их отсутствие исключает возможность самого задержания.

Таким образом, в настоящее время не предусмотрен механизм для реализации требований ч. 2 ст. 92 УПК РФ, делая эту норму декларативной.

И последний, выявленный нами недостаток института задержания заключается в следующем. Согласно п. 1 ч. 4 ст. 46 УПК РФ, подозреваемый вправе знать, в чем он подозревается.

Однако типовая форма протокола задержания графу для изложения обстоятельств преступления, в совершении которого лицо подозревается, и уголовно правовой квалификации преступного деяния не предусматривает. Она имеется только в протоколе допроса подозреваемого.

Учитывая, что допрос, согласно п. 2 ч. 2 ст. 46 УПК РФ, должен быть произведен не позднее 24 часов с момента фактического задержания, сообщение лицу указанных выше обстоятельств может произойти в течение суток. Все это время задержанный лишен возможности воспользоваться гарантированными ему статьей 46 УПК РФ правами (знать, в чем он подозревается; давать объяснения и показания по поводу имеющегося в отношении его подозрения; представлять доказательства; заявлять ходатайства). Между тем, п. 2 ст. 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод гарантирует каждому арестованному, что эта информация должна предоставляться "незамедлительно".

С учетом этого, полагаем, что о существе подозрений задержанный должен был быть уведомлен при составлении протокола задержания, то есть в срок не более 3 часов после доставления в орган дознания, к следователю или прокурору (ч. 1 ст. 11 УПК РФ).

Считаем, что необходимо устранить отмеченные недостатки в институте уголовно-процессуального задержания.

Б.Б. Грузд,

Л.Р. Сайкин,

адвокаты

"Российская юстиция", N 8, август 2005 г.