Привилегии в торговле России XIV-XVII вв. (В.И. Афанасьева, "Законодательство и экономика", N 9, сентябрь 2005 г.)

Привилегии в торговле России XIV-XVII вв.

Сегодня, развивая внутреннюю торговлю и внешние торговые связи с сопредельными государствами, российские предприниматели сталкиваются с той же проблемой, что и их далекие предшественники: при весьма свободном присутствии на российском рынке иностранцев возможности отечественных предпринимателей связаны множеством внутренних преград. К такому выводу приходит доцент, докторант академии управления МВД В.И. Афанасьева.

Социально-экономический уклад большинства русских земель середины XIII в. был нарушен татаро-монгольским нашествием. Постоянное изъятие из экономического оборота покоренных земель в пользу Орды больших материальных средств в виде дани надолго замедлило экономическое развитие русских земель. Лишь северо-западная Русь, избежавшая монгольского погрома, сохранила преемственность торгово-ремесленной жизни.

Постепенно начала возрождаться городская экономика и в пострадавших областях. Быстрее, чем ремесло и промыслы, стали возрождаться нарушенные торговые связи. Когда-то незначительные периферийные пункты Владимиро-Суздальского княжества - Москва, Нижний Новгород, Тверь - постепенно становились крупнейшими центрами ремесла и торговли.

Дифференциация московского купечества в XIV-XV вв. значительно отразилась на его социальном, экономическом и политическом статусе, а также наименовании различных купеческих групп, торгующих на зарубежных и отечественных рынках. После объединения русских земель купцов московских, новгородских, тверских и прочих, торгующих с зарубежными странами, в документах стали именовать "гости нарочитые" или "купцы великого князя". Эти купцы, которых на современном языке мы назвали бы участниками внешнеэкономической деятельности, составляли особо привилегированную корпорацию.

Из этой группы в середине XIV в. выделилась особо привилегированная корпорация "гостей-сурожан". Эта группа занималась скупкой товаров на русском Севере и весьма активно действовала в бассейне Волги, в Золотой Орде, возила дорогие шелка, красители, ковры, пряности и прочие экзотические товары из Сурожа (современный Судак), Кафы (Феодосии), Константинополя и даже далекой Италии. Гости-сурожане имели большие привилегии, позволяющие им извлекать значительные прибыли и от торговли, и за счет выполнения определенных торговых поручений московских князей и бояр.

Вместе с гостями-сурожанами в источниках XIV-XV вв. упоминается еще одна привилегированная купеческая группа, занимающаяся торговлей с западными странами так называемые суконники. Предметом их торговых операций было западноевропейское сукно из городов Ливонии, Литвы, Польши. Эта группа также пользовалась льготами и привилегиями, но меньшими, чем сурожане, и стояла на более низкой ступени иерархической лестницы*(1).

Государство начинает защищать интересы купеческих корпораций на международных рынках, однако московские князья рассматривали купцов и ремесленников как государевых слуг, которые обязаны в первую очередь выполнять любые приказы, даже если те не связаны с их прямой профессиональной деятельностью, и беспрекословно подчиняться великокняжеским указам. Такое подчиненное положение сужало рамки свободной торгово-предпринимательской деятельности, а у привилегий появилась новая функция - поощрение за выполнение той или иной обязанности. Так, 15 декабря 1512 г. из Москвы направили "торговых людей Алексея Можаитинова с товарищами для забрания оставшейся в Царьграде после Морозова рухляди". Доставка имущества умершего в Стамбуле русского посла И.С. Морозова была поручена известному и авторитетному человеку. В 1515 г. к турецкому султану в составе посольства В.А. Коробова были посланы купцы Иван Варавин и Василий Копыла Спячий для передачи великокняжеской милости православным монастырям Афона, а в 1582 г. подъячий Коробейников с посольством купца И.М. Мишенина был направлен в Царьград и на Афонскую гору с милостыней на помин души убитого Иваном Грозным старшего сына*(2).

Московские власти понимали, что купцы, выполняя их приказы, несут колоссальные материальные убытки, отсюда всячески пытались компенсировать им издержки, связанные с поездками в дальние государства - Византию, Германию, страны Балтики и Востока, где им приходилось выполнять не свойственными им обязанности.

Купцы объединялись в корпоративные организации: гости-сурожане и суконники имели обязательства друг перед другом. Среди предоставленных им льгот и привилегий следует упомянуть право на приобретение земельных владений.

Часть гостей-сурожан стала осваивать новую область применения своим капиталам - каменное строительство. Каменная церковь святого Афанасия Александрийского была построена в московском Кремле в 1467 г. купцом В.Д. Ермолиным, им же была достроена и церковь Вознесения в одноименном кремлевском монастыре, отремонтирован участок кремлевской стены от Свибловой стрельницы до Боровицких ворот. В 1464-1466 гг. под его руководством были вырезаны и установлены на Фроловских (Спасских) воротах белокаменные барельефы святого Георгия и святого Дмитрия, что являлось новшеством на Руси*(3). Эти примеры подтверждают, что строительная деятельность русского купечества способствовала благоустройству и украшению городов. Все это содействовало новому облику не только города XV-XVI вв., но и всего государства.*(4)

Купцы начали активно использовать внутренние ресурсы государства, приглашали для строительства знаменитых иностранных архитекторов, привлекали внешние инвестиции, а также использовали новые технологии в торговой и строительной областях. Однако поступательное развитие российского торгового предпринимательства было прервано в период правления Ивана IV (Грозного). Царь обрушился на русских купцов с репрессиями. Вот что можно прочитать в летописных сообщениях, относящихся к 1555 г. "царь Иван Васильевич казнил торговых людей на Пожаре и гостей многое множество казнено по рву, где ныне храмы стоят, от Фроловского мосту до Никольского. И те храмы ставлены на мертвых, на костях и на крови убиенных"*(5). В результате кровавых погромов и царских репрессий, а также пожаров и набегов крымских татар русское купечество оказалось весьма ослаблено, что и явилось одним из главных факторов того, что отечественные купцы не могли составить конкуренции западному купечеству внутри собственного государства.

К концу XVI в. остатки привилегированных групп торговых людей оформились - гости, члены Гостиной и Суконной сотен - и приобрели особые права, но только при условии их обязательной государственной службы на финансово-экономическом поприще*(6). Купцы привлекались государством для выполнения различных торговых поручений. Они возглавляли крупные таможни, служили головами в кабаках и кружечных дворах больших городов, организовывали сбор таможенных пошлин и казенных доходов от продажи вина, по поручению правительства или царского двора оценивали меха в Сибирском приказе, сбывали казенный товар, доставляли оружие, предметы роскоши, серебряные монеты и многое другое. Это рассматривалось как безвозмездная служба государству.

Отсутствие у России свободного выхода в море сужало и ограничивало развитие как внутреннего рынка, международных отношений и международной торговли. В 1553 г. один из трех кораблей, вышедших из Англии на поиски нового пути в Китай и Индию, после бури в Баренцевом море оказался недалеко от устья Северной Двины. Иван IV принял при дворе капитана судна Р. Ченслера, чем положил начало дипломатическим и торговым контактам между Англией и Московией.

Город Архангельск с этого времени надолго становится главным внешнеторговым портом страны, но одного порта для России недостаточно, к тому же Архангельский порт судоходен всего 3-4 месяца в году, а остальное время находится во льдах. Иван IV в 1558 г. начинает Ливонскую войну с целью пробиться к Балтийскому морю и завязать непосредственные сношения с Западной Европой. Овладев Нарвой в начале войны, Иван IV предоставил нарвским купцам право на беспошлинную торговлю по всей России, а также для развития широкой торговли с Германией и другими западноевропейскими странами.

В целом отечественное купечество в этот период было ослаблено и не в состоянии удовлетворить потребности внутреннего рынка. Потребности отечественной экономики, необходимость наполнения товарами внутреннего рынка страны привели к тому, что московская власть прибегла к беспрецедентному действию: западноевропейским купцам было дано право на беспошлинную торговлю, а также право свободно перемещаться по всей России. Значительные привилегии были дарованы Иваном IV в 1555 г. Английско-Московской компании как по экономическим, так и по политическим соображениям.

Англичане получили привилегию на беспошлинную торговлю в устье Северной Двины, Астрахани, Днепра, в Казани, а также свободный транзит товаров через Россию в Бухару, Китай и Персию. Основная масса купцов в России трудилась без жалованных грамот. Для путешествия во внутренние районы страны им выдавались проезжие грамоты. Некоторые иностранные купцы и торговые компании все же получали жалованные грамоты на право торговли в стране, что являлось своеобразной платой русского правительства за услуги, оказанные ему иностранными коммерсантами. Во всех грамотах говорилось о праве их владельцев свободно приезжать в Русское государство и уезжать из него. Нередко в такие грамоты включались пункты, о подсудности иностранцев только Посольскому приказу за исключением тяжких уголовных преступлений, об освобождении их от посадского тягла и т.д. Русское же купечество было менее кредитоспособным, плохо организованным, не обладающим полной свободой передвижения. Все это обусловило засилье иностранного купечества и иностранного товара на внутреннем рынке России. При Иване IV любой иноземец, находившийся на русской службе, был "свободен от таможенных пошлин вместе со своими слугами"*(7).

Лучше организованное и более кредитоспособное западноевропейское купечество - англичане, голландцы, немцы - основательно внедрилось в российскую экономику, имея значительную поддержку со стороны московских властей, теснило русских торговых людей, составляя им сильную конкуренцию.

Торговля стала все больше смещаться в северо-западный и северный регионы страны. Русский рынок стал привлекательным и для западных, и для восточных купцов. Русский купец вывозил на продажу готовую промышленную продукцию: кожаные изделия, полотно, холсты, пилы, плуги, мыло, ножницы и т.д. И поскольку российский рынок стал являться частью европейского и мирового рынка, то на нем можно было встретить предпринимателей из разных стран, подолгу проживавших в России. В Москве образовалось большое количество колоний европейского купечества, в Астрахани обозначились поселения восточного купечества.

Дворы иностранных купцов отмечены и в других городах европейской России и Сибири. Известны семьи, насчитывавшие несколько поколений, безвыездно живших в стране. Отмечены случаи обрусения семей иностранных купцов и принятия православного вероисповедания, что означало не только переход в русское подданство, но и их экономический вклад в российскую экономику.

Среди многонациональной и пестрой толпы иностранцев, пребывающих на российском рынке, выделялось несколько национальных групп. Сильные позиции занимали купцы из Нидерландов, Англии, Гамбурга, Любека и особая группа московских торговых иноземцев. На протяжении всего XVII столетия численность нидерландцев в России была стабильно высока. Наиболее известны компания де Фогелара-Кленка, К. де Моллана, семейство Бернартсовых, А. Виниуса, Ф. Акема, Д. Артмана, А. Гутмана, В. Меллера, Д. Руттца.

Другая крупная западная группа на российском рынке - англичане. В основном они были членами и приказчиками Английско-Московской компании. Во второй половине XVII в. в Россию зачастили купцы из Гамбурга, Любека. Наиболее заметны гамбуржцы А. Бутенант, семейство Марселисов, компания Белкенса и Ферпортена, братья Сиверсы, К. Нордерман, Ф. Прал, любчанин Й. фон Горн.

Московских торговых иноземцев было 113 человек. Из них выделялись семейства Вестовых и Марсовых, отец и сын А. и Т. Келдерманы. К началу XVIII в. эта группа приходит в упадок.*(8)

Политика русского правительства XVII в. по-прежнему благоприятствовала торгово-предпринимательской деятельности западного купечества. Но под влиянием внутриполитической ситуации, которая начала меняться в лучшую сторону, и настойчивых требований русских купцов ограничить права иноземных торговцев российская власть начала проявляла заметные колебания. В условиях Смутного времени начала XVII в. торговля с Россией нидерландцев, англичан и немцев, по существу, прекратилась, но в период 1613-1649 гг. восстановилась.

Иностранцы заводили в России промышленные предприятия, торговые фактории, покупали дворы, нанимали русских служителей, включали в свои операции посадскую и крестьянскую бедноту. Выполняя обязанности таможенных голов в Архангельске, русские "гости" старались проводить жесткую политику во взаимоотношениях с иностранцами: следили за строгим соблюдением правил и сроков торговли, конфисковывали контрабандные товары, боролись против "сговора" о сроках продажи и цен на товары, скупки русских товаров у непосредственных производителей, нанимая для этих целей русских приказчиков. Чисто экономическими средствами вытеснить западноевропейских конкурентов с внутреннего рынка русские купцы не могли, поэтому они обращались за поддержкой к властям*(9).

Образовавшаяся конкуренция была явно не в пользу русского купечества, что естественно привело к коллективной челобитной 1627 г. В ней русские купцы требовали удаления с внутреннего рынка иностранцев, получивших в свое время льготные грамоты. Челобитную подписали Надея Светешников и другие крупные дельцы торгового мира, обозначив себя как "...гости и торговые люди москвичи, и казанцы, и ярославцы, и нижегородцы, и костромичи, и вологжане и всех ваших государевых городов"*(10). Это был первый организованный протест против засилья на внутреннем рынке страны иностранных предпринимателей.

В условиях резкого обострения внутриполитической обстановки в стране правительство, нуждаясь в серьезной поддержке со стороны российского крупного капитала, сочло возможным удовлетворить многочисленные просьбы русских предпринимателей. Правительство частично пошло навстречу русским купцам, приняв решение новых льготных грамот не выдавать, но прежние оставить в силе.

Как любая полумера, это решение мало что дало. Противоречия между отечественными и иностранными торговцами продолжали нарастать. В преддверии ограничения льгот в торговле на территории России иностранные купцы предприняли демарш: они пригрозили прервать отношения с Россией, если с них будут брать пошлины*(11). Однако угрозы со стороны иностранных предпринимателей не испугали русское правительство.

В 1648 г. российские купцы повторили свои претензии. Идя им навстречу, царь грамотой от 1 июня 1649 г. известил английских коммерсантов об их высылке из России*(12). Ее агенты высылались из Москвы и других городов, а недвижимое имущество подлежало продаже. Англичанам разрешалось торговать только в Архангельске.

Мотив этого решительного шага выражен вполне отчетливо: "Прож сего торговли вы в Московском государстве по государевым жалованным грамотам, каковы даны вам по прошению государя вашего, английского Карлуса короля для братския дружбы и любви. А ныне великому государю нашему ведомо учинилось, что англичане всею землею учинили большое злое дело, государя своего Карлуса короля убили до смерти, и за такое зло в Московском государстве вам быть не довелось"*(13).

Наиболее обстоятельным и более выразительным документом стала коллективная челобитная 1646 г., в которой говорилось, что их не слишком уверенная позиция в предыдущих обращениях была вызвана последствиями Смутного времени. "А нам было: в то время челобитье их (иностранцев - В.И.) встретить и грамоту (которую жаловал царь - В.И.) остановить некому, - писали они, - потому что все были разорены до конца, и от разорения бродя, скитались по иным городам"*(14). Этот документ подписали более 160 человек, представлявших многие города России*(15).

Уходом с российского рынка Английско-Московской компании немедленно воспользовались Голландия, посольство которой еще в 1630-1631 гг. обращалось к царю Михаилу Федоровичу с просьбой разрешить на Северной Двине завести земледельческие поселения - колонии для вывоза хлеба на родину, внося в царскую казну пошлины, как с продажного товара. Такое предложение в Посольском приказе расценили однозначно: "В дарах привезли яйцо, а хотят взять быка". Ответ царя и Боярской Думы был более деликатным, но не менее определенным: "Русским людям это будет стеснительно, вызовет споры о земле и причинит убытки их хлебной торговле"*(16). Из этой грамоты видно, что власти впервые защитили частные интересы отечественных купцов как государственные интересы. Тем не менее голландцы еще долго обслуживали потребности элиты и рынка в целом.

При составлении в 1667 г. Новоторгового устава, выработанного на основе соответствующего законодательства предыдущих лет, царем Алексеем Михайловичем была учтена и челобитная 1646 г. Туда вошли статьи относительно размера и порядка взимания таможенных сборов, устройства таможен, соблюдения таможенных правил. Устав регулировал отношения русских торговых людей с иностранными коммерсантами на основе протекционистских принципов. Из 94 статей устава 52 имели непосредственное отношение к Архангельску как главному порту страны.

Новоторговый устав явился вершиной законодательства в сфере торговли и таможенного дела XVII в. Год его издания - 1667 г. - стал своеобразным рубежом в таможенном обложении иностранцев, поскольку до Новоторгового устава сборы составляли всего 7-8% от стоимости товара. Этим документом пошлины с иностранцев увеличились до 20-21% от стоимости товаров, отправляемых во внутренние районы страны, но при продаже товаров в пограничных пунктах и портах они остались фактически те же. Ужесточился порядок ввоза иностранных товаров, иностранцы могли торговать только в приграничных городах. Под угрозой конфискации товара им запрещалось вести розничную торговлю и совершать обмен друг с другом минуя таможню. При наличии специальной жалованной грамоты иностранным купцам разрешалось проезжать к Москве. С одной стороны, такое ограничение способствовало развитию инициативы русских оптовиков-скупщиков, с другой, - недостаточно стимулировало развитие собственного производства.

Отсутствие развитой промышленности, узость рынка, ограниченные возможности русских предпринимателей, отсутствие собственных разрабатываемых месторождений цветных и благородных металлов, слабая законодательная база вынуждали правительство России компенсировать все это за счет предпринимателей других стран с большими возможностями и новейшими технологиями.

Иностранные купцы так же находили применение своим капиталам в развитии и усовершенствовании производства в России. Стремясь к получению максимальной прибыли, они внедряли передовую технику и технологии, что способствовало подъему производства и определяло направление в привилегиях. В доказательство этого можно упомянуть жалованную грамоту, полученную в 1632 г. тремя нидерландцами: Андреем и Авраамом Виниусами и Юлиусом Вилконсом, которым предоставлялось монопольное право в течение 10 лет строить предприятия по выплавке железа (это был самый важный для тогдашней России вид производства), а также изготавливать оружие и другие изделия из железа в районе между Серпуховом и Тулой. Впоследствии при расширении дела их предприятия строились в Каширском, Малоярославском и Алексинском уездах. Коль скоро производимая ими продукция предназначалась в первую очередь казне, то для организации производства им было выделено сразу 3 тыс. руб., а в течение последующих 10 лет выплачивалась субсидия в том же размере.

Английско-Московская компания наладила в России канатное производство. Нидерландец Й. фон Сведен получил из дворцового ведомства в 1666 г. в Московском уезде бумажную и хлебную мельницы на шесть лет, а в 1668 г. - еще стеклодувное и суконное предприятия. Кроме того, на оброк отдана была целая дворцовая волость. Имея неплохой доход, западноевропейские купцы вкладывали капиталы в смоляное и поташное производство, в промысел морского зверя, рыбы, икры, а в переработку даров моря. Они занимались кроме того судостроением, о чем свидетельствует жалованная грамота 1693 г., выданная нидерландцу Ф. Тиммерману на постройку у Архангельска и Усть-Мезени морских судов и производство парусных полотен*(17).

Из сказанного можно заключить, что взаимоотношения западноевропейского купечества и казны были взаимно выгодны. При посредничестве иностранцев государство сбывало и приобретало товары имело возможность улаживать спорные вопросы во внешней политике, приглашать иноземных специалистов. Услуги иностранных предпринимателей казной расценивались как их "служба", а за "службу" они получали жалованные грамоты, звания "гостей", что предусматривало целый ряд привилегий, обеспечивало свободу действий и как следствие - большие прибыли.

Еще со времен Киевской Руси покровительствовала торговле и церковь. Храмы получали ряд привилегий от князей за поддержку и помощь купцам, чему есть подтверждение в сохранившимся уставе церкви святого Иоанна Предтечи на Опоках в Новгороде, построенной в 1127 г. князем Всеволодом Мстиславичем, да и сами церковные служители участвовали в торговых отношениях. Монастырские ремесленники часть своей продукции (как правило, предметы культа - нательные крестики, иконки) продавали. В XIV в. и более активно с XV в., церковь и монастыри все более вступают в сферу обмена. Уже при Дмитрии Донском и его сыне Василии Дмитриевиче служители культа торговали натуральными излишками и уже тогда имели привилегию - освобождение от уплаты "тамги". "А митрополичим людем церковным тамги не давати, как было и при Алексее митрополите: кто продаст свое домашное, тот тамги не даст; а который имет прикупом которым торговати, тот тамгу дасть"*(18). Людей, которые торговали, митрополит Филипп снабжал подорожными грамотами, освобождавшими их от уплаты всевозможных пошлин по всей Московии.

Сохранившаяся княжеская грамота говорит, что привилегию на беспошлинное право торговать имели Спасский Ярославский монастырь, Кирилло-Белозерский, Троице-Сергиев, Ферапонтов, Спасо-Евфимьев и другие монастыри*(19). В конце XV в. для установления более эффективного контроля за весьма важной отраслью получения государственных доходов, меняется политика властей в отношении привилегий церковных учреждений на сбор части торговых пошлин.

Начиная с XVI в., монастыри все больше втягиваются в предпринимательскую деятельность наравне с купцами, крестьянством и посадскими людьми, переходя от добычи соли для собственных нужд к ее сбыту. Крупнейшими производителями соли были монастыри - Соловецкий, Спасо-Прилуцкий, Кирилло-Белозерский, Николо-Карельский и др.*(20).

При Иване IV осуществлялась постепенная отмена торговых грамот. В 1551 г. Троице-Сергиев и другие богатейшие монастыри остались без прежних привилегий (неуплата проезжих и торговых пошлин (мыта, тамги и др.), а с 1581 г. по 1584 г. они полностью лишились податных льгот*(21).

В XVII в. практиковалась выдача жалованных грамот людям, проявившим усердие на пользу государства. Грамота, выданная Михаилу Федоровичу Шорину в 1675 г. об изъятии его из тягла, освобождала также от уплаты проезжих пошлин (включая головщину), разрешала в летнее время топить "мыльни", освобождала его и его людей от исполнения каких-либо повинностей в пунктах торговли и городовом деле. Грамота разъясняла, что пожалован М. Шорин за многие службы не только его, но и его предков. Само оформление подлинника грамоты свидетельствовало о важности документа (пергамент, герб, изображение цветов и птиц, украшена золотом и серебром)*(22).

В предыдущих случаях жалованные грамоты не содержат прямых указаний на предшествующие челобития заинтересованных лиц. Несколько в ином ключе выдержана грамота 1666 г., выданная Панкратию Яцкому. Основное содержание ее совпадает с "гостиными" грамотами, но Яцкой гостем не именован, зато в преамбуле излагается челобитье просителя. В ней он сообщает, что четыре года выполнял обременительные обязанности по руководству строением нового Гостиного двора в Москве. Подмоги из казны он не получал, работы оплачивал собственными деньгами. Яцкой пишет не без намека, что предыдущее аналогичное строительство проводили дворяне, дьяки и жильцы за царское жалование, а по окончании работ им даны были поместные оклады. Продолжая платить тягло в своей слободе, он разорился и просит, чтобы ему, пострадавшему, выдали жалованную грамоту. Дьяк А. Иванов поддержал ходатайство Яцкого о выдаче грамоты.

Более отчетливое представление о "службах" гостей дает жалованная грамота 1679 г. Никифору Веневитову, сообщающая о деятельности его отца, гостя Федора Веневитова, который имел жалованную царскую грамоту. По словам сына, отец выполнял правительственные поручения и "у корабельной пристани" в Архангельске, и в Казани в качестве "таможенного человека". Затем три года он был при государевом икряном промысле, семь лет доставлял "посошные запасы" из Темникова, Алатыря и Кадома, что принесло государю немалую прибыль, сплавлял их в Астрахань, собирал деньги с мордвы, завел соляные варницы на "порозжем месте" в Старой Руссе, и его примеру последовали другие торговые люди. Переходя к своим "службам", Никифор Веневитов поведал о руководстве казны Зырянским соляным промыслом в течение 11 лет, что принесло большие доходы государю. И ныне его вновь определили к тому промыслу. На основании этого челобитчик просил выдать гостиную жалованную грамоту на его имя, что и было сделано*(23).

Особым почетом пользовались и выше всех торговых объединений признавались землевладельцы - предприниматели, например Строгановы. За особые заслуги в Смутное время они получили звание "именитых людей". Не только среди купечества, но вероятно, и по линии феодалов всех уровней едва ли кто-либо смог сравниться с ними по богатству. Они наладили разветвленную систему производственно-торговых предприятий (прежде всего в солеварении Прикамья).

Для высшего слоя купечества - "гостей" право обладания вотчинами с крестьянами принадлежало к числу привилегий, сближавших их с господствующим сословием. Дозволялось и отчуждение вотчин. Казалось бы, это надежный путь вложения капитала, но в обстановке слабой защищенности, зыбкости гарантий со стороны правительства и его администрации на местах не наблюдается заметного прилива гостей в разряд "вотчинников". Тем не менее разными способами купцы достигали определенных успехов в использовании земельных угодий для своих торгово-промысловых целей. Именование торговцев "вотчинниками" встречаем в одном любопытном случае. В 1684 г. была дана царская жалованная грамота "вотчинникам и торговым людям Котельного ряда" Китай-города столицы. Просили об этом гость Иван Сверчков, Федор Метелицын, Федор Турченин и др. Просили о подтверждении права этих лиц торговать "против прежнего", т.е. медью, оловом и прочим металлом, а также изделиями из них только в Котельном ряду, а розничную торговлю ими запретить, все оптовые сделки осуществлять только на Гостином дворе. Виновных в нарушении привлекать к ответу вплоть до конфискации товара в пользу казны. Грамота была оформлена должным образом и выдана просителям*(24). Указ 1679 г. относится к вопросу упорядочения записей в Поместном приказе купленных гостями вотчин согласно подписным челобитным купцов*(25).

Участие в политических событиях, взносы и займы в крупных масштабах и, разумеется, наличие большого капитала обеспечивали гостям освобождение от суда местных воевод, возможность заграничного торга, право пивоварения (это считалось делом весьма престижным), изъятие из тягла общин в плане налогообложения. Кроме того, гости имели право обладать вотчинами наряду с дворянами, т.е. являлись потенциальными землевладельцами и душевладельцами. Правда, сколько-нибудь значительного места в этой области гости так и не заняли.

В XVI-XVII вв. в промыслах и в ремесленном производстве развивались процессы углубления специализации, кооперации, разделение труда, которые привели к укреплению производства, возникновению мануфактур и перетеканию части крупных торговых капиталов в промышленность. Но по-прежнему, как и в Древней Руси, московскими, а затем и российскими властями в торговле несмотря на принятие Новоторгового устава 1667 г., широко использовались привилегии.

В.И. Афанасьева,

доцент, докторант академии управления МВД

"Законодательство и экономика", N 9, сентябрь 2005 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской Империи Археографической экспедиции Академии наук. - СПб. - 1836. - Т. 1. - С. 325.

*(2) Рогожин Н.М. Посольские книги России конца XV - начала XVII вв. - М. - 1990; Хождение купца Василия Познякова по святым местам Востока / под ред. Х.М. Лопарева. - ППС. - СПб. - 1887. - Т. 6. - Вып. 3; Хождение Трифона Коробейникова / под ред. Х. Лопарева // ППС. - СПб. - 1889. - Т. 9. - Вып. 27.

*(3) Перхавко В.Б. Зодчий и книжник Василий Еромин. - М. - 1997; Он же. Московские купцы - строители XV в. // Отечественная история. - 1997. - N 4.

*(4) История предпринимательства в России. Книга первая. От средневековья до середины XIX века. - М. - 2000. - С. 155-163.

*(5) Полное собрание русских летописей. - М. - 1968. - Т. 31. - С. 133. (далее - ПСРЛ).

*(6) Голикова Н.Б. Образование сословной корпорации гостей и ее состав в XVI веке // Архив русской истории. - М. - 1995. - Вып. 6. - С. 7-48.

*(7) История предпринимательства в России. В 2 кн. Книга первая. От середневековья до середины XIX века. - М. - 2000. - С. 58.

*(8) Демкин А.В. Западноевропейское купечество в России в XVII в. - Вып. I. - Гл. 1. - М. - 1994.

*(9) Демкин А.В. Западноевропейское купечество в России в XVII веке. - Вып. I. - С. 42-129; Вып. II. - С. 3-55; Там же. - С. 42-57.

*(10) Смирнов П. Новое челобитье московских торговых людей о высылке иноземцев 1627 года. (Из общественных настроений русских горожан XVI века.) // ЧИОНЛ. - Кн. XVIII. - Вып. 1. - С. 97-101.

*(11) Законодательные акты Русского государства второй половины XVI - первой половины XVII века. - Т. II. - С. 32.

*(12) Бантыш-Каменский Н.Н. Обзор внешних сношений России по 1800 год. - М. - 1896. - Ч. II.

*(13) Собрание государственных грамот и договоров. - М. - 1822. - Т. 3. - N 138.

*(14) Законодательные акты Русского государства второй половины XVI - первой половины XVII века. - N 157. - С. 130, 131.

*(15) Кашин В.Н. Крестьянская железоделательная промышленность на побережье Финского залива по писцовым книгам 1500-1505 гг. // Проблемы истории докапиталистических формаций. - Л. - 1934. - N 4. - С. 243.

*(16) История предпринимательства в России. В 2 кн. - Кн. 1. - М. - 2000. - С. 130.

*(17) Демкин А.В. Западноевропейское купечество в России в XVII в. - Вып. 2.

*(18) Российский феодальный архив XIV - первой трети XVI века. - Вып. 1. - М. - 1986. - С. 67.

*(19) Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV - начала XVI в. - Т. 1. - М.; Л. - 1952; Т. 2. - 1958; Т. 3. - 1964.

*(20) Колычева Е.И. Рост торгового капитала Спасо-Прилуцкого монастыря в конце XVI в. // Российское купечество от средних веков к новому времени: Тезисы докладов. - М. - 1993.; Заозерская Е.И. Соляные промыслы на Руси XIV-XV вв. // История CCCР. - 1970. - N 6.

*(21) Флоря Б.Н. Сбор торговых пошлин и посадское население в Русском государстве // М. - 1990. - Т. 118.

*(22) Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией Академии наук. - Т. 2. - СПб. - 1841. - N 337.

*(23) Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией Академии наук. - СПб. - 1842. - T. V. - N 43.

*(24) Дополнение к Актам историческим, собранным и изданным Археографической комиссией Академии наук. - СПб. - 1869. - Т. XI. - N 97. - С. 259-261.

*(25) ПСЗ. - Т. I. - N 787. - С. 210, 211.