К вопросу о правовом регулировании расследования преступлений, совершаемых военнослужащими российских контингентов, дислоцированных на территории иностранных государств (И.Ю. Белый, А.И. Печегин, "Право в Вооруженных Силах", N 8, август 2005 г.)

К вопросу о правовом регулировании расследования преступлений,
совершаемых военнослужащими российских контингентов, дислоцированных
на территории иностранных государств

Интересы обеспечения национальной безопасности Российской Федерации, а также выполнение взятых на себя международных обязательств предопределяют необходимость военного присутствия России в некоторых регионах мира в составе ограниченных воинских контингентов, миротворческих сил и специальных антитеррористических формирований для поддержания в них мира, охраны правопорядка и борьбы с терроризмом.

Для организации противодействия преступлениям лиц, проходящих военную службу за пределами Российской Федерации в составе российских воинских контингентов в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 46 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" "за пределами Российской Федерации, где в соответствии с международными договорами находятся войска Российской Федерации, осуществление функций прокуратуры может быть возложено Генеральным прокурором Российской Федерации на органы военной прокуратуры". Осуществление органами военной прокуратуры, созданными на территории иностранных государств, уголовно-процессуальной деятельности имеет существенные особенности, связанные не только с требованиями соблюдения законодательства и международных договоров Российской Федерации, но и с необходимостью уважения суверенитета иностранного государства, признания верховенства его юрисдикции, что значительно ограничивает самостоятельную деятельность этих органов.

Данные обстоятельства потребовали от органов военной прокуратуры использовать возможности правовой науки, в том числе уголовного процесса, для теоретического осмысления проблем расследования преступлений на территории иностранных государств и разработки комплекса научно-практических положений и рекомендаций по оптимизации расследования преступлений, совершаемых военнослужащими российских воинских контингентов.

Вопросы общего порядка взаимодействия российских судов, прокуроров, следователей и органов дознания с соответствующими компетентными органами и должностными лицами иностранных государств и международными организациями по розыску, аресту и конфискации полученных преступным путем денежных средств и имущества частично нашли отражение в исследованиях российских ученых-юристов*(1). Ряд аспектов проблемы рассмотрен в ученых трудах, посвященных взаимодействию уголовно-процессуальных и международно-правовых норм, исследованию особенностей производства предварительного расследования и судебного разбирательства в отношении военнослужащих*(2).

В научной литературе (как правило, в работах по уголовному праву) также затрагивается проблема ответственности военнослужащих за преступления, совершенные за рубежом. Так, А.Н. Игнатов*(3), говоря об особенностях российского уголовно-процессуального законодательства в отношении преступлений, совершенных за рубежом, ограничился лишь одним предложением: "Международными договорами устанавливается следующий порядок: за преступления должностные и против порядка несения воинской службы военнослужащие, находящиеся за границей, несут ответственность по законодательству своей страны; за преступления, совершенные вне территории расположения воинской части и носящие общеуголовный характер (убийство, изнасилование, грабеж и т.д.), военнослужащие несут ответственность по законодательству страны пребывания".

Между тем в соответствии с ч. 2 ст. 12 гл. 2 УК РФ "военнослужащие воинских частей Российской Федерации, дислоцирующихся за пределами Российской Федерации, за преступления, совершенные на территории иностранного государства, несут уголовную ответственность по настоящему Кодексу, если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации". Согласно ст. 22 Федерального закона "О статусе военнослужащих" "судопроизводство по делам с участием военнослужащих, проходящих военную службу за пределами территории Российской Федерации, осуществляется в соответствии с федеральными законами, с учетом общепризнанных принципов, норм международного права и международных договоров Российской Федерации".

Российская Федерация заключила с иностранными государствами ряд соглашений по вопросам юрисдикции и взаимной правовой помощи по делам, связанным с пребыванием российских воинских формирований на территории иностранных государств. В этих документах, в частности, под воинскими формированиями понимаются не только воинские части, военные учреждения, предприятия и организации Вооруженных Сил Российской Федерации на территории иностранного государства, но и соединения, части и подразделения Пограничной службы ФСБ России, дислоцированные на территории иностранного государства (ст. 1 Соглашения между Российской Федерации и Республикой Кыргызстан о статусе Пограничных войск Российской Федерации, находящихся на территории Республики Кыргызстан, 1992 г.*(4); ст. 1 Соглашения между Российской Федерацией и Республикой Кыргызстан о сотрудничестве по пограничным вопросам 1999 г.*(5) о статусе оперативной группы ФПС России; ст. 1 Договора между Правительством Российской Федерации и Правительством Беларуси о статусе воинских формирований Российской Федерации из состава Стратегических Сил, временно размещенных на территории Республики Беларусь, 1993 г. (не опубликовано); Соглашение между Российской Федерации и Республикой Молдова о правовом статусе, порядке и сроках вывода воинских формирований Российской Федерации, временно находящихся на территории Республики Молдова, 1994 г.*(6)).

В число лиц, "входящих в состав воинских формирований", договоры включают не только военнослужащих, но и:

а) "граждан, работающих по найму в воинских формированиях" (ст. 1 Соглашения между Российской Федерации и Республикой Молдова о правовом статусе, порядке и сроках вывода воинских формирований Российской Федерации, временно находящихся на территории Республики Молдова, 1994 г.);

б) "лиц, командированных Российской Стороной в воинские формирования" (ст. 2 Договора между Правительством Российской Федерации и Правительством Беларусь о статусе воинских формирований Российской Федерации из состава Стратегических Сил, временно размещенных на территории Республики Беларусь, 1993 г.; ст. 1 Соглашения между Российской Федерации и Республикой Молдова о правовом статусе, порядке и сроках вывода воинских формирований Российской Федерации, временно находящихся на территории Республики Молдова, 1994 г.);

в) "членов семей военнослужащих и гражданского персонала воинских формирований", кроме граждан иностранного государства" (ст. 1 Соглашения между Российской Федерации и Республикой Кыргызстан о статусе Пограничных войск Российской Федерации, находящихся на территории Республики Кыргызстан, 1992 г., ст. 1 Договора между Правительством Российской Федерации и Правительством Беларуси о статусе воинских формирований Российской Федерации из состава Стратегических Сил, временно размещенных на территории Республики Беларусь, 1993 г.).

Основываясь на положениях международных договоров, Российская Федерация распространяет свою юрисдикцию на воинские преступления, совершенные лицами, входящими в состав воинских формирований, в местах дислокации воинских формирований, находящихся на территории иностранного государства, а также вне пределов их дислокации в случае совершения лицами, входящими в состав воинских формирований, противоправных деяний в отношении Российской Федерации или лиц, входящих в состав воинских формирований. В иных случаях действует юрисдикция соответствующего государства, применяется его законодательство и действуют его компетентные органы (ст. 10 Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Грузии 1993 г. (не опубликовано); ст. 10 Соглашения между Российской Федерацией и Республикой Молдова 1994 г. (не опубликовано); ст. 2 Соглашения между Российской Федерации и Киргизской Республикой 1996 г. (не опубликовано) и пр.).

Несколько иначе вопрос решен в ст. 19 Соглашения между Российской Федерацией и Украиной о статусе и условиях пребывания Черноморского флота Российской Федерации на территории Украины 1997 г.: по делам о преступлениях, совершенных лицами, входящими в состав воинских формирований, или членами их семей на территории Украины, применяется законодательство Украины и действуют суды, прокуратура и другие компетентные органы Украины. Указанное положение не применяется:

"а) в случае совершения лицами, входящими в состав воинских формирований, или членами их семей - гражданами Российской Федерации - преступлений против Российской Федерации, а также против лиц, входящих в состав воинских формирований, или членов их семей - граждан Российской Федерации;

б) в случае совершения лицами, входящими в состав воинских формирований, преступлений при исполнении служебных обязанностей в местах дислокации воинских формирований.

В вышеизложенных случаях применяется законодательство Российской Федерации и действуют суды, прокуратура и другие компетентные органы Российской Федерации".

В соответствии с некоторыми международными договорами Российской Федерации российские правоохранительные органы могут (а в некоторых случаях обязаны) руководствоваться нормами иностранного уголовно-процессуального законодательства. Так, согласно ст. 5 Договора между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Армения о статусе Пограничных войск Российской Федерации, находящихся на территории Республики Армения, и условиях их функционирования 1992 г.*(7), Пограничные войска Российской Федерации, находящиеся на территории Республики Армения, во взаимодействии с правоохранительными органами Республики Армения ведут "дознание по делам о нарушении границы, производят неотложные следственные действия в соответствии с уголовным и уголовно-процессуальным законодательством Республики Армения".

Кроме того, имеются особенности при производстве дознания и предварительного следствия органами военной прокуратуры за рубежом. Это, прежде всего, касается вопросов:

- обеспечения прав на защиту подозреваемым и обвиняемым;

- реализации права свидетеля на юридическую помощь в ходе допроса;

- правового статуса иностранных граждан, проходящих военную службу в российских воинских частях, дислоцированных за рубежом;

- совместного производства следственных действий с участием сотрудников иностранных правоохранительных органов при производстве отдельных следственных действий (так, согласно ст. 6 Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Казахстан о взаимодействии правоохранительных органов в обеспечении правопорядка на территории комплекса "Байконур" 1997 г. по делам, подпадающим под российскую юрисдикцию*(8), - вне территории Байконура совместно и могут создаваться совместные оперативно-следственные группы для расследования отдельных преступлений, при этом применяется УПК того государства, в производстве которого находится конкретное дело; в соответствии со ст. 7 Соглашения - когда лицо, совершившее преступление, не установлено, компетентные органы сторон совместно определяют меры по закреплению следов преступления, установлению и задержанию лица его совершившего; согласно ст. 12 Договора о сотрудничестве государств - участников СНГ в борьбе с терроризмом 1999 г.*(9) стороны по запросу или с согласия заинтересованной стороны могут направлять представителей своих компетентных органов, включая специальные антитеррористические формирования, для "оказания практической помощи"; на основании ст. 2 Договора о порядке пребывания и взаимодействия сотрудников правоохранительных органов на территориях государств - участников СНГ 1999 г.*(10) сотрудники правоохранительных органов стран-участниц на основании соответствующих запросов и после получения разрешения могут направляться в государства для выполнения служебных заданий, оказания содействия в проведении оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий. При этом следственные действия проводятся сотрудниками российских органов правопорядка в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными договорами; согласно ст. 19 ратифицированной Российской Федерацией в 2001 г. Конвенции против транснациональной организованной преступности 2000 г.*(11) "Государства-участники рассматривают возможность заключения двусторонних или многосторонних соглашений или договоренностей, в силу которых в связи с делами, являющимися предметом расследования, уголовного преследования или судебного разбирательства в одном или нескольких государствах, заинтересованные компетентные органы могут создавать органы по проведению совместных расследований. В отсутствие таких соглашений или договоренностей совместные расследования могут проводиться по соглашению в каждом отдельном случае. Соответствующие Государства-участники обеспечивают полное уважение суверенитета Государства-участника, на территории которого должно быть проведено такое расследование").

Вышеуказанное свидетельствует о том, что договорная практика нашего государства идет по пути расширения допуска в российский уголовный процесс представителей иностранных правоохранительных органов. Это требует теоретического осмысления и необходимости внесения изменений в отечественное уголовно-процессуальное законодательство. Так, на наш взгляд, ст. 2 гл. 1 УПК РФ необходимо дополнить следующим положением: "Судопроизводство по делам лиц, входящих в состав российских воинских формирований, находящихся за пределами территории Российской Федерации, осуществляется в соответствии с настоящим Кодексом с учетом общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации".

Принимая во внимание то, что в соответствии со ст. 13 Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Грузии 1993 г. по делам, подпадающим под юрисдикцию Грузии процессуальные действия в местах дислокации российских воинских формирований проводятся компетентными органами Российской Федерации по поручению компетентных органов Республики Грузия, в случае совершения преступления, подпадающего под юрисдикцию Республики Грузия, лицом, входящим в состав российских воинских формирований, или членом его семьи арест этого лица в местах дислокации воинских формирований производится российскими компетентными органами на основании постановления компетентных органов Республики Грузия, представляется необходимым дополнить ч. 2 ст. 151 УПК РФ п. 6 следующего содержания:

"Следователями военной прокуратуры, находящимися за пределами территории Российской Федерации, - по уголовным делам о преступлениях, совершенных военнослужащими из состава российских войск, членами их семей, а также другими гражданами Российской Федерации, иностранными гражданами и лицами без гражданства: если деяние, содержащее признаки преступления, предусмотренного уголовным законом, совершено на территории, находящейся под юрисдикцией Российской Федерации, либо при исполнении служебных обязанностей, либо посягает на интересы Российской Федерации; в других случаях, предусмотренных международными договорами Российской Федерации".

И.Ю. Белый,

подполковник юстиции, начальник кафедры уголовного процесса

Военного университета, кандидат юридических наук, доцент

А.И. Печегин,

полковник юстиции, заместитель начальника отдела -

старший военный прокурор следственного управления ГВП

"Право в Вооруженных Силах", N 8, август 2005 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См., например: Альхименко В.В., Жданов Ю.Н. Организационно-правовые основы международно-правового сотрудничества в борьбе с преступностью. М., 1998; Бастрыкин А.И. Взаимодействие советского уголовно-процессуального и международного права. Л., 1986; Волеводз А.Г. Международный розыск, арест и конфискация полученных преступным путем денежных средств и имущества (правовые основы и методика) / Научн. ред. проф. А.Б. Соловьев. М., 2000; Волженкина В.М. Оказание правовой помощи по уголовным делам в сфере международного сотрудничества. Часть 3. Виды и порядок оказания правовой помощи по уголовным делам. // Прокурорский надзор. Internet-журнал / Под ред. Е.Н. Рябова. 2005. 16 января (http://nadzor.pk.ru); Зимин В.П., Зуев М.Н. Международное сотрудничество в области борьбы с преступностью и охраны общественного порядка. М., 1993; Мельникова Э.Б. Уголовный процесс и проблемы международного сотрудничества. М., 1997 и др.

*(2) К числу работ по данным вопросам можно отнести, например следующие: Белый И.Ю. Международное преследование за военные преступления: Правовые и процессуальные аспекты. М., 2004.; Волженкина В.М. Международное сотрудничество в сфере уголовной юстиции. СПб, 1998; Волеводз А.Г. Правовое регулирование новых направлений международного сотрудничества в сфере уголовного процесса. М., 2002; г., Международно-правовое взаимодействие в сфере борьбы с преступностью. Интерпол России. 2000. N 1; Нафиев С.Х., Васин А.Л. Европейские стандарты обеспечения конституционных прав личности при расследовании преступлений. Казань, 1998 и др.

*(3) Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М., 1999. С. 13.

*(4) www.minjust.ru. N 1427.

*(5) Бюллетень международных договоров. 2004. N 9.

*(6) Дипломатический вестник. 1994. N 21-22.

*(7) Бюллетень международных договоров. 1995. N 6.

*(8) Соглашение от 4 октября 1997 г. // http://www.businesspravo.ru/Docum/DocumShow_DocumID_59629.html.

*(9) Содружество. Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ. 1999. N 2. С. 120 - 129.

*(10) Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности. Принята резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи от 15 ноября 2000 г/ // http://www.koap.ru/new/news2003_10_01.htm.

*(11) Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности. Принята резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи от 15 ноября 2000 г.// http://www.un.org/russian/documen/convents/orgcrime.htm