Банковский кризис 2004: случайность или закономерность? (В. Гугнин, Н. Исаева, "Банковское дело в Москве", N 1, январь 2005 г.)

Банковский кризис 2004: случайность или закономерность?

Весенне-летний "кризис доверия" - при отсутствии явно выраженных макроэкономических факторов для его возникновения - стал неожиданностью как для правительства и Банка России, так и для клиентов. Неудивительно, что эти события вызвали в российском обществе оживленную дискуссию: наступил очередной банковский кризис в России или нет? Официальные лица не были склонны драматизировать ситуацию и всячески избегали болезненного для банковского сообщества термина "кризис", говоря лишь о наличии отдельных проблем у отдельных банков.

Наиболее чувствительным индикатором устойчивости банковской системы стал рынок межбанковских кредитов, и именно его дестабилизация в апреле-июне подогревала мнение о том, что он якобы является наиболее "слабым звеном" системы. Однако это не означает, что рынок МБК плохо организован.

Новейшая история банковских кризисов

Формирование межбанковского кредитного рынка началось практически одновременно с зарождением и становлением новейшей финансовой и банковской системы России. До 1996 года в арсенале ЦБ РФ не было развитой системы рефинансирования банков, поэтому рынок МБК до конца 1995-го был практически безальтернативным источником такого рефинансирования.

Сегодня рынок МБК - один из ключевых сегментов финансового рынка, реально и адекватно отвечающий понятию "рынка" как такового - с высокоэффективной технологией привлечения и размещения денежных ресурсов, развитой системой информационного обеспечения, системой индикаторов, характеризующей ситуацию на финансовом рынке в целом и являющейся "барометром" всей отечественной финансовой системы.

Однако сколь совершенна ни была бы инфраструктура МБК, если нет доверия между банками, ни о какой его эффективности говорить не приходится. Прежде чем дать оценку апрельско-июльских событий, остановимся на некоторых аспектах развития кризисных ситуаций, связанных с деятельностью коммерческих банков на рынке межбанковских кредитов.

Для любой кризисной ситуации на рынке МБК характерны, как правило, рост ставок, снижение объемов совершаемых операций, падение доверия между банками, реализация риска ликвидности (когда в лучшем случае не удается привлечь средства оперативно и по среднерыночной стоимости, а в худшем - вообще заимствовать их на межбанке). Таким образом, рынок перестает выполнять главную функцию - оперативного и надежного источника средств для поддержания ликвидности. За короткий исторический промежуток банковская система России пережила несколько кризисов, наиболее памятны октябрь 1993-го, август 1995-го и август 1998-го, ибо тогда одновременно возникали проблемы у многих банков.

Под сенью Кассового Союза

Кризис 1993-го связан с деятельностью Кассового Союза на формировавшемся в тот период сегменте "коротких денег". Можно сказать, что КС оказался последним финансовым учреждением, максимально эффективно использовавшим возможность создания отрицательных остатков на корсчетах.

Получив от ЦБ эксклюзивное право списывать средства с корсчетов банков для возврата межбанковских кредитов (независимо от наличия средств на счете), КС таким образом обеспечил высокую надежность возврата займов. Это обстоятельство позволило быстро вовлечь множество банков в межбанковские операции через КС, выступавшего в роли посредника на рынке краткосрочных кредитов.

Еще до кризиса в среде участников межбанковских операций наблюдалось образование "черных дыр": банков, интенсивно "поглощавших" межбанковские кредиты, фактически не имея возможностей для их возврата. Запрет на образование отрицательных остатков, введенный ЦБ в сентябре 1993 года, застал банки врасплох. "Черные дыры", естественно, не смогли вернуть межбанковские кредиты и по принципу "домино" образовались цепочки неплатежей.

В целом же причины кризиса 1993-го заключались, во-первых, в недооценке банками кредитного риска, а во-вторых, в умышленных действиях некоторых банковских руководителей. Некоторые из них воспользовались предложенной КС схемой работы на рынке "коротких денег", чтобы поправить финансовое положение, а порой - просто для того, чтобы превратить "возвратную ссуду в безвозвратную".

Переходной точкой из предкризисной стадии в кризисную стало решение ЦБ прекратить безакцептное списание средств с корсчетов банков по поручениям Кассового Союза. Кризисное состояние рынка МБК в конце сентября 1993 года было не случайным, а вполне предсказуемым событием. Банковская система пережила этот кризис легче, чем последующие, поскольку основная масса межбанковских кредитов выдавалась на срок от двух недель до трех месяцев, следовательно, на соответствующий срок растягивалось и предъявление требований кредиторов.

"Черный четверг"

Августовский кризис 1995 года оказался одним из самых значительных и наиболее болезненных по сравнению с пережитыми ранее. В банковскую историю России он вошел как "черный четверг", или "кризис банковской ликвидности", когда массовое банкротство ряда средних и даже достаточно крупных банков вызвало цепочки неплатежей и потерю ликвидности всего рынка МБК. Этот кризис уникален тем, что по сути явился исключительно межбанковским и мгновенно оказал влияние на другие сегменты финансового рынка.

Панику усугубляли упорные слухи о так называемых "черных списках", куда попадали даже финансово устойчивые банки. Это свидетельствовало в первую очередь о низком уровне анализа и оценки кредитоспособности банков-заемщиков.

Основным негативным последствием кризиса рынка МБК 1995 года стал кризис взаимного доверия банков. Важно подчеркнуть, что причинами кризиса были исключительно финансовые проблемы банков: на его проявление не влияли ни экономическая ситуация, ни действия государственных органов или ЦБ, как это было двумя годами раньше.

Основные же его причины, по нашему мнению, таковы:

прежде всего - недооценка риска межбанковских операций;

отсутствие у банков опыта регулирования рисков на рынке МБК;

умышленное привлечение отдельными банками средств на межбанке без намерения их вернуть.

Восстановление рынка в его докризисных объемах потребовало больше года и, хотя доверие между его участниками постепенно крепло, характер взаимоотношений изменился - банки-кредиторы существенно ужесточили требования к банкам-заемщикам. Иными словами, были запущены рыночные механизмы самосанации рынка путем отсеивания неэффективных участников. Таким образом, кризис сыграл и положительную роль, приведя к банкротству многие неэффективные кредитные организации.

Из сказанного можно сделать следующий вывод: несмотря на то что к моменту кризиса межбанк был самым развитым сегментом финансового рынка России (и, возможно, достиг пика своего развития), кризисная ситуация была не случайностью, а результатом несовершенства рынка МБК. Во-первых, до "черного августа" он был наименее критичен к надежности заемщиков (в том числе из-за неразвитости и недооценки роли аналитических методов). А во-вторых, кризис фактически поставил под сомнение приверженность банков традиционной схеме работы на рынке МБК - по принципу банальнейшей персонифицированной взаимовыручки.

В итоге - резко возрос спрос на аналитические методы оценки финансового состояния банков-заемщиков и лимитов кредитования. Именно после кризиса 1995-го практика работы в рамках лимитов особенно прочно вошла в обиход российских дилеров, участники рынка стали более тщательно управлять активами и пассивами и осуществлять кредитные операции под залог высоколиквидных активов (валюты и ценных бумаг).

Одним из главных последствий "черного августа" можно считать кардинальное изменение приоритетов российских банков на финансовом рынке. Тогда рынок МБК утратил роль одного из их ведущих финансовых инструментов, как, впрочем, и валютный рынок.

И банкам не оставалось ничего другого, как перевести активы на рынок ГКО. Надо отметить, что банки сумели извлечь ценный урок из кризиса 1995-го, научившись управлять рисками при проведении межбанковских кредитных операций, и до 1998 года заметных кризисных явлений на рынке МБК не наблюдалось.

Без вины виноватые?

В августе 1998 года разразился государственный финансово-экономический кризис, и разрушение банковской системы стало лишь его следствием. Кульминацией явился отказ правительства оплачивать свои обязательства по государственным ценным бумагам, что, естественно, породило хаос на финансовом рынке. Больше всего в этой ситуации пострадали именно банки, ибо значительную часть активов они размещали в ГКО. В выигрыше же оказались те, кто заранее перевел активы в валюту.

Катастрофические результаты кризиса известны: сложившийся финансовый рынок был разрушен, рубль за месяц обесценился более чем в три раза.

Известны разные трактовки и понимания этого кризиса, но ни официального анализа, ни заключения государственных органов по этому поводу нет.

По мнению большинства аналитиков, предпосылки финансового кризиса 1998-го возникли еще предыдущей осенью. Снижение цен на энергоресурсы привело к сокращению поступления валютной выручки, а кризисы в странах Юго-Восточной Азии обернулись оттоком иностранных инвестиций в ГКО. Добавим к этому падение экономических показателей и слабость политической власти в России - и налицо все предпосылки для масштабного системного кризиса, сказавшегося во всех секторах финансового рынка страны и, по сути, полностью разрушившего рынок МБК.

По сравнению с предыдущими банковской кризис 1998 года имел ряд особенностей:

он стал следствием общегосударственного финансового кризиса;

кульминацией явилось решение государства о прекращении платежей по своим обязательствам;

банки попали в сложную ситуацию, поскольку существенная часть их активов была размещена в ГКО;

в ряде крупных банков положение осложнилось из-за большого объема форвардных контрактов.

Вспомним, что ни один из случившихся до 1998 года банковских кризисов не вызывал инфляционных скачков, тем более такого масштаба (а ведь именно в периоды высокой инфляции банки получают максимальную прибыль). Не происходило ранее и столь массового краха коммерческих фирм, которых пострадало значительно больше, нежели банков. Серьезные убытки потерпели частные страховые и пенсионные фонды, вложившие много в ГКО. Помимо всего перечисленного, сформировалось определенное "общественное мнение" о банках как главных виновниках кризиса.

Основным же ущербом и главным последствием кризиса стала потеря доверия к государству и к банковскому сектору в частности. По сути государство сыграло по принципу пресловутой "финансовой пирамиды", собрав деньги по ГКО и ОФЗ и отказавшись платить по обязательствам. Последовавшее за этим существенное снижение международных рейтингов России, естественно, ударило и по российским банкам.

В довершение всего кризис 1998-го приобрел затяжной характер: потому что, во-первых, государство долго не могло определиться с условиями выполнения своих обязательств по госбумагам, а во-вторых, возникло стойкое недоверие и к государству, и к его финансовой политике. Не говоря уже о том, что за кризис никого не наказали (отдельные отставки не в счет), никто не собирался признавать своих ошибок, что допускало вероятность повторения подобных катаклизмов в будущем. И действительно, уже следующей весной Минфин отказался платить по облигациям государственного валютного займа.

Вначале было слово

По сути весенне-летний "кризис доверия" в банковской среде был спровоцирован некорректными высказываниями отдельных ответственных чиновников по поводу неустойчивости значительного количества кредитных учреждений. На фоне массовых проверок слово сработало как детонатор, хотя, конечно же, причины здесь глубже.

...Казалось бы, ничто не предвещало кризисных явлений на межбанковском рынке, ибо реальных предпосылок и факторов для них в действительности не было: ни политическая, ни экономическая, ни социальная ситуация в стране не давали оснований даже для предсказания банковского кризиса. В последние годы рынок МБК находился в весьма стабильном состоянии: на фоне избытка рублей, связанного с притоком в страну нефтедолларов, ставки сохранялись на низком уровне и позиции рубля ничто не угрожало. Принципиально важно и то, что банки до кризиса (как, впрочем, и после него) функционировали в условиях финансовой стабильности.

Что же тогда привело к "кризису доверия"?

Ухудшение конъюнктуры российского рынка МБК в апреле-июле было обусловлено комплексом факторов, по мере их усиления или ослабления менялся и характер дестабилизации рынка.

Фактор первый - значительный рост номинального курса доллара к рублю в апреле под влиянием укрепления доллара на мировых рынках.

Этот фактор спровоцировал рост объемов сверхкраткосрочных спекулятивных вложений банков в валютные активы, что обусловило резкое сокращение их рублевой ликвидности. В конце апреля банки испытывали острый дефицит рублевой ликвидности, необходимой для обязательных платежей. Это привело к резкому росту ставок: 29 апреля cтавка МИАКР по однодневным рублевым МБК достигла максимального значения с августа 2002-го - 23,9% годовых.

В мае темпы снижения номинального курса рубля к доллару существенно сократились, и в первой-второй декаде месяца ставки по однодневным рублевым МБК не поднимались выше 11% годовых. В целом ситуация на межбанке оставалась относительно стабильной.

Положение резко изменилось, когда приказом Банка России от 12 мая "Содбизнесбанк" был лишен лицензии на проведение банковских операций, в связи с многочисленными нарушениями "антиотмывочного" закона. Это был первый прецедент отзыва лицензии по такому обвинению. Уникальность события усугубилась тем, что в этот же день Совет "Содбизнесбанка" самостоятельно принял решение о ликвидации банка и создании ликвидационной комиссии, которая формально не подчинялась Банку России - со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вкладчикам, которые буквально бросились спасать свои деньги, сообщали, что банк закрыт, и все претензии нужно направлять в ЦБ. То есть - во всем виноват ЦБ, поскольку именно он лишил "Содбизнесбанк" лицензии. Вслед за вкладчиками и прессой волна паники накрыла и межбанк...

Наконец, слухи о неких "черных списках" ЦБ, в которых фигурировало множество "неблагонадежных" коммерческих банков, породили тревогу и нервозность среди банкиров. И если банку "Кредиттраст", объявили бойкот на рынке МБК, заподозрив его в связях с "Содбизнесбанком", то последовавшие затем массовые отказы в предоставлении межбанковских кредитов основывались исключительно на слухах, подкрепленных информацией о проблемах в Гута-Банке и нескольких других кредитных учреждениях.

В качестве ответа на события большинство банков активизировало применение методов минимизации потерь по операциям на рынке МБК: пересматривали лимиты кредитования в сторону уменьшения и закрывали их, как только банк казался "подозрительным". Поскольку адекватно оценивать реальные риски было сложно, объемы рынка МБК резко сократились. Для мелких и средних банков, активно использовавших МБК как источник рефинансирования, "кризис доверия" обернулся заметным ухудшением финансового положения.

И на этом фоне, так же, как и накануне дефолта, официальные лица непрерывно утверждали, что отсутствуют как сам банковский кризис, так и причины для него и что никаких "черных списков" банков в ЦБ нет.

Действительно, системного кризиса банковской системы не было. А вот кризис рынка МБК существовал. Во-первых, был нарушен один из главных принципов банковского кредитования - доверие между банками (необходимое условие любой кредитной операции), а во-вторых, существенно снизились объемы рынка. Как обычно, межбанковский кредитный рынок оказался наиболее чувствительным индикатором состояния банковской системы, который явно продемонстрировал, что причиной развития кризисных явлений стали не политические или экономические, а психологические факторы.

Надо сказать, что действия участников рынка МБК по управлению рисками были вполне адекватны сложившейся ситуации, и обвинения в том, что банки, дескать, мало доверяют друг другу, на наш взгляд, поспешны... Кстати, в результате кризиса пострадали прежде всего те, кто вел рискованную кредитную политику, в частности, закрывая "длинные" кредиты за счет "коротких" МБК.

Кризис доверия коснулся преимущественно столицы. Региональные банки (практически все - контрагенты московских) оказались в "замешательстве", ибо не представляли истинной ситуации на столичном рынке МБК и задавались вопросами: кому же доверять и кто следующий в списке "неблагонадежных"?

Как и следовало ожидать, информация о неблагополучии в банковском секторе и нехватке ликвидных средств у нескольких даже крупных банков породила массовую волну недоверия среди вкладчиков, что придало кризису уже социальную окраску. Видимо, именно поэтому правительство и Банк России перешли к решительным действиям, снизив до 13% ставку рефинансирования и вдвое - отчисления в ФОР. Федеральное собрание РФ в сверхоперативном порядке приняло Закон о страховании банковских вкладов, причем не только для кредитных учреждений, входящих в систему страхования, но и для всех остальных.

Кроме того, ЦБ через механизм прямого РЕПО предоставил банкам во втором квартале 2004 года свыше 270 млрд. рублей (для сравнения: в первом квартале эти средства достигли лишь 18 млрд. рублей).

Дабы расширить круг банков, имеющих доступ к привлечению средств через этот механизм, Банк России дополнил перечень ценных бумаг, принимаемых в качестве обеспечения таких сделок. Значимым психологическим фактором стабилизации рынка МБК стали: инициализация ЦБ покупки Внешторгбанком ГУТА-Банка, а также оглашение руководством ЦБ "белого списка" банков, которым можно доверять.

Предпринятые меры позволили остановить развивающийся "микрокризис" и успокоить вкладчиков и корпоративных клиентов банков, в противном случае он вполне мог бы перерасти в полномасштабный.

Последствия весенне-летних событий удалось преодолеть достаточно быстро: уже в августе оборот рынка достиг 70% докризисного уровня. Однако никакого даже "микро кризиса" могло бы и не быть вовсе. Для этого достаточно было вовремя сделать те шаги, которые государственные органы сделали уже постфактум.

В. Гугнин,

президент МБО "Оргбанк"

Н. Исаева,

к.т.н., начальник аналитического отдела

"Банковское дело в Москве", N 1, январь 2005 г.