Возражения и зачет при уступке требования (Ю.Е. Туктаров, "Право и экономика", N 4, апрель 2006 г.)

Возражения и зачет при уступке требования

Поводом для написания настоящей статьи послужили два судебно-арбитражных дела, в первом из которых обсуждалась возможность должником выдвигать возражения против нового кредитора (ст. 386 ГК РФ), а во втором - возможность осуществления против нового кредитора зачета встречных однородных требований, которые имели место в отношении первоначального кредитора (ст. 412 ГК РФ).

Первое дело. ООО "Фирма "Ипат-Аудит Плюс" (далее - Фирма) обратилось в Арбитражный суд Костромской области с иском к ОАО "Костромская ГРЭС" о взыскании 1 261 000 руб. задолженности по договорам от 19.01.2000 N 10675/Б/00 и от 23.04.2001 N 7-У, а также процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 07.03.2001 по 14.10.2002.

Решением от 08.10.2004 суд первой инстанции отказал в удовлетворении иска, мотивировав свою позицию тем, что работы по договору от 19.01.2000 г. N 10675/Б/00 выполнены с недостатками, которые не устранены до настоящего времени и имели место до заключения истцом и третьим лицом договора цессии. Должник вправе выдвигать против нового кредитора возражения, связанные с качеством выполненных работ, поэтому суд посчитал, что у ОАО "Костромская ГРЭС" в силу ст. 711 ГК РФ отсутствует обязательство по оплате услуг.

Суд апелляционной инстанции, со ссылкой на ст. 10, 307, 309, 395, 711 и 725 ГК РФ, постановлением от 25.01.2005 решение от 08.10.2004 отменил и взыскал с ответчика в пользу ООО "Фирма "Ипат-Аудит Плюс" 1 261 000 руб. долга и 500 000 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами.

Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа постановлением от 29.04.2005 кассационную жалобу ОАО "Костромская ГРЭС" оставил без удовлетворения, а постановление апелляционной инстанции от 25.01.2005 Арбитражного суда Костромской области по делу N А31-3615/21 - без изменения.

Как следует из материалов дела, ОАО "Костромская ГРЭС" и ЗАО "ТЭККА" заключили договор от 19.01.2000 N 10675/Б/00 на выполнение информационно-консультативных услуг по составлению товарного баланса прибыли на основе анализа аналитического учета за период с 1995 по 1998 гг. Стоимость указанных работ определена в сумме 2 500 000 руб.

Стороны составили 10.02.2000 акт приема-передачи отчета о выполненной работе за 1995-1998 гг. по договору от 19.01.2000 N 10675/Б/00 стоимостью 2500000 руб.

По акту N 2 приема-передачи от 19.09.2000 ЗАО "ТЭККА" представило отчет о выполненной работе за 1999 г., стоимость которой определена в рамках предыдущего акта.

Актом от 23.12.2000 установлено, что во исполнение договора N 10675/Б/00 от 19.01.2000 ЗАО"ТЭККА" повторно представило отчет о выполненной работе за 1995-1998 гг. включительно от 20.01.2000, а также за 1999 г. от 19.09.2000.

Протоколом от 28.02.2001 N 1 стороны пришли к соглашению о стоимости выполненных работ в сумме 1 300 000 руб. В названном протоколе указано, что договор считается выполненным и стороны претензий друг к другу не имеют.

Решением Арбитражного суда Республики Калмыкии от 28.03.2003 протокол от 28.02.2001 N 1 в части признания надлежащего выполнения ЗАО "ТЭККА" обязательств по договору признан недействительным.

ООО "Фирма "Ипат-Аудит Плюс" (новый кредитор) и ЗАО "ТЭККА" (кредитор) заключили договор цессии от 23.04.2001 N 7-У, по которому кредитор уступил право требования задолженности в сумме 1 261 000 руб. по оплате работ по договору от 19.01.2000 N 10675/Б/00 с ОАО "Костромская ГРЭС".

ЗАО "ТЭККА" уведомлением от 30.04.2001, полученным ОАО "Костромская ГРЭС" 11.05.2001, уведомило последнего о произведенной переуступке права требования задолженности в пользу ООО "Фирма "Ипат-Аудит Плюс".

В соответствии со ст. 386 ГК РФ должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору.

В материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что к моменту уведомления ОАО "Костромская ГРЭС" предъявляло какие-либо требования первоначальному кредитору относительно ненадлежащего качества выполненных работ.

Условиями договора установлено, что при наличии мотивированных замечаний в десятидневный срок составляется двусторонний акт с перечнем необходимых доработок и сроков их исполнения (п. 3.2 договора). Из имеющихся в деле актов приема-передачи от 10.02.2000, 19.09.2000 и 23.12.2000 не усматривается, что у заказчика имелись мотивированные возражения относительно качества выполненных работ с перечнем необходимых доработок в определенные сроки.

Федеральный арбитражный суд Волго-Вятского округа пришел к выводу, что при таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции, оценивший представленные доказательства, правомерно удовлетворил исковые требования ООО "Фирма "Ипат-Аудит Плюс".

Второе дело. ООО "Колахом" обратилось в Арбитражный суд Московской области с иском к ОАО "Термоприбор" о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 162 919 руб. за период с 24.04.2002 по 04.07.2002.

До принятия решения истец увеличил размер исковых требований в связи с увеличением периода их взыскания и просил взыскать 569 139 руб. 76 коп. процентов за период с 01.11.2001 по 04.07.2002.

Решением суда от 06.05.2003 в удовлетворении иска отказано.

Постановлением апелляционной инстанции от 18.08.2003 решение суда от 06.05.2003 в части отказа в иске отменено. С ОАО "Термоприбор" в пользу ООО "Колахом" взыскано 95634руб. 14коп. процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 24.05.2002 по 04.07.2002. В удовлетворении остальной части иска отказано. Производство по делу в части взыскания 111 962 руб. 57 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 01.11.2001 по 19.12.2001 прекращено.

Постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа от 09.10.2003 судебные акты по делу отменены исходя из того, что судом неправильно, без учета ст. 8, 425 ГК РФ, определен момент перехода требования к ОАО "Колахом".

Направляя дело на новое рассмотрение, кассационная инстанция указала на необходимость проверки доводов ответчика о зачете в порядке ст. 412 ГК РФ, рассмотрении вопроса о привлечении к участию в деле в качестве третьего лица первоначального кредитора - ЗАО "Сварко Термглас".

При новом рассмотрении дела судом первой инстанция к участию в деле в качестве третьего лица привлечено ЗАО "Сварко Термглас".

Решением от 04.02.2004 в удовлетворении иска в части взыскания процентов в сумме 457 177 руб. 19 коп. за период с 20.12.2001 по 04.07.2002 отказано, производство по иску в части взыскания 111 962 руб. 57 коп. за период с 01.11.2001 по 19.12.2001 прекращено. При этом суд исходил из того, что ОАО "Термоприбор" заявлено о зачете своего требования к ЗАО "Сварко Термглас" и ОАО "Колахом" на сумму исковых требований по настоящему делу, в связи с чем на основании ст. 410 ГК РФ обязательство ответчика по оплате процентов за пользование чужими денежными средствами было прекращено зачетом.

Постановлением Арбитражного суда Московской области от 05.05.2004 решение в части отказа во взыскании 457 177 руб. 19 коп. отменено, иск в этой части удовлетворен. В остальной части решение оставлено без изменения.

Постановлением от 06.07.2004 Федеральный арбитражный суд Московского округа решено постановление Арбитражного суда Московской области от 05.05.2004 по делу N А41-К1-15150/02 оставить без изменения, кассационную жалобу ОАО "Термоприбор" - без удовлетворения.

Как следует из материалов дела и установлено судом, постановлением апелляционной инстанции от 24.04.2002 Арбитражного суда Московской области по делу N А41-К1-19991 установлен факт неосновательного обогащения ОАО "Термоприбор" за счет ЗАО "Сварко Термглас" и с ОАО "Термоприбор" в пользу ЗАО "Сварко Термглас" взыскано 3650927 руб. неосновательно сбереженных средств.

По договору от 08.05.2002 N 90/01-6 ЗАО "Сварко Термглас" уступило ООО "Колахом" в полном объеме права (требования) к ОАО "Термоприбор" по обязательству, возникшему из неосновательного обогащения, факт которого подтвержден вышеназванным постановлением суда.

Письмом от 16.05.2002 N 90/23 ЗАО "Сварко Термглас" уведомило ОАО "Термоприбор" о состоявшейся уступке прав. 16.05.2002 уведомление получено, что подтверждается оттиском штампа ОАО "Термоприбор".

Платежным поручением от 04.07.2002 N 1 3695708 руб. 96 коп., принудительно взысканные Службой судебных приставов с ОАО "Термоприбор", были перечислены ООО "Колахом".

Предъявляя настоящий иск на основании ст. 395, 1107 ГК РФ, истец ссылается на то, что ОАО "Термоприбор" узнало о неосновательном сбережении им денежных средств с даты получения им копии искового заявления ЗАО "Сварко Термглас" 20.12.2001.

Возражая против иска, ответчик заявил, что поскольку вступившими в законную силу решением Арбитражного суда Московской области от 01.08.2002 по делу N А41-К1-2689/02 и решением Клинского городского суда от 18.07.2002 была установлена задолженность ЗАОС"варко Термглас" (первоначального кредитора) перед ним в сумме 9 640 000 руб., он письмом от 20.12.2002, направленным в адрес ЗАОС"варко Термглас", заявил о зачете однородных требований, а также процентов, которые могли быть начислены последним за период с момента вступления в законную силу судебного акта по делу N А41-К1-19991/01 до момента его исполнения.

В соответствии со ст. 412 ГК РФ в случае уступки требования должник вправе зачесть против требования нового кредитора свое встречное требование к первоначальному кредитору. Зачет производится, если требование возникло по основанию, существовавшему к моменту получения должником уведомления об уступке требования, и срок требования наступил до его получения либо этот срок не указан или определен моментом востребования.

ОАО "Термоприбор" получило уведомление о переходе прав требования к новому кредитору 16.05.2002.

Основания встречного требования возникли у ОАО "Термоприбор" из судебных актов - решения Клинского городского суда от 18.07.2002 и решения Арбитражного суда Московской области от 01.08.2002 по делу N А41-К1-2689/02.

Поскольку на момент получения ОАО "Термоприбор" уведомления об уступке требования основание, по которому предъявлено встречное требование, еще не существовало и срок этого требования не наступил, суд апелляционной инстанции пришел к правомерному выводу о невозможности зачета в силу ст. 412 ГК РФ.

Федеральный арбитражный суд Московского округа пришел к выводу, что при таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции правомерно удовлетворил исковые требования ОАО "Колахом".

Довод ОАО "Термоприбор" относительно того, что встречное требование возникло по основанию, существовавшему до получения 16.05.2002 ОАО "Термоприбор" уведомления об уступке прав, и должно быть зачтено в силу ст. 412 ГК РФ, отклонен.

ОАО "Термоприбор" заявило ЗАО "Сварко Термглас" о зачете однородных требований письмом от 20.12.2002.

Между тем основаниями требований ОАО "Термоприбор", как уже было сказано, являются решение Арбитражного суда Московской области от 01.08.2002 по делу N А41-К1-2689/02 и решение Клинского городского суда от 18.07.2002, которыми была установлена задолженность ЗАО "Сварко Термглас" перед ОАО "Термоприбор" в сумме 9640000 руб. Наличие иных оснований, из которых могло возникнуть требование ОАО "Термоприбор" к ЗАО "Сварко Термглас", материалами дела не подтверждается.

Конфликт интересов должника и цессионария

В пункте 2 ст. 382 ГК РФ закреплено общее правило, согласно которому для передачи требования в пользу другого лица согласие должника не требуется. Лишение должника возможности влиять на замену своего кредитора компенсируется принципом, согласно которому уступка не должна ухудшать положение должника (принцип защиты должника). Данный принцип является общепринятым, хотя и выражается юристами разных стран с использованием разных концепций. В англосаксонском праве в этой связи говорят о том, что "новый кредитор становится на место старого кредитора". В континентальном праве чаще вспоминают известное еще из римского права логическое заключение, что нельзя передать больше прав, чем имеешь сам (nemo dat quod non habet). Несмотря на различные толкования, всеми признается необходимость защиты должника.

Помимо защиты должника, актуальной проблемой является и защита цессионария. Современная рыночная экономика не может развиваться без увеличения оборота кредита: денежные требования, подобно другим имущественным ценностям, должны быть доступны для свободной передачи, в том числе в целях обеспечения, от одного лица к другому*(1). Обеспечение оборота требований предполагает защиту цессионария, который должен иметь возможность точно и ясно представлять выгоду, которую он получит от приобретаемого им права требования. Справедливость гражданского оборота требует, чтобы цессионарий не лишался выгоды, на которую он был вправе разумно рассчитывать при совершении уступки.

Одновременная защита интересов должника и цессионария по ряду вопросов приводит к столкновению этих интересов. В частности, конфликт интересов имеет место, когда встает вопрос о возможности должника выдвигать возражения и производить зачет в отношении уступленного требования. Баланс интересов должника и цессионария может быть нарушен следующим образом. Например, полное лишение должника возможности выдвигать против цессионария возражения, в том числе связанные с качеством производимых цедентом работ, кардинально нарушает интересы должника, поскольку ему тогда в любом случае придется произвести в пользу цессионария платеж, даже если работы были выполнены с недостатками по качеству. Необходимость в таком случае требовать от цедента возмещения убытков ложится на должника излишним беременем.

В обратной ситуации, когда должник наделен ничем не ограниченным правом выдвигать возражения против нового кредитора, в трудном положении может оказаться новый кредитор, который, положившись, например, на акт приема выполненных работ и отсутствие на данный момент возражений у должника, примет решение о приобретении данного требования, а впоследствии в принятых работах обнаружатся скрытые недостатки, и должник на этом основании откажется производить платеж по предъявленному цессионарием требованию. Для цессионария такая ситуация может оказаться тупиковой, поскольку риск неисполнения уступленного требования несет он сам (ст. 390 ГК РФ).

Таким образом, при уступке требований возникает конфликт между встречными интересами должника и цессионария. В этой связи задача законодательства об уступке требований состоит в установлении сбалансированного разрешения этого конфликта*(2).

Ограничения возражений должника

В принятых в начале прошлого века кодифицированных актах по гражданскому праву граница между интересами должника и цессионария устанавливается схожим образом. В отношении возражений обычно закрепляется положение, предусматривающее, что для цессионария имеют силу только те возражения, которые к моменту уведомления должника о произведенной уступке "получили силу" (ст. 169 Швейцарского обязательственного закона) либо для которых возникло "основание" (§ 413 Германского гражданского уложения).

Два самых типичных примера показывают, что законодатель стоял перед выбором отсечения реальных (имеющихся) или, кроме того, потенциальных возражений должника. Интересно, что все кодифицированные акты используют позитивную форму изложения: должник вправе выдвигать поименованные в этих актах возражения. Однако для должника норма будет иметь больший вес, если она будет сформулирована в негативной форме: должник лишается возможности выдвигать возражения против нового кредитора, если они "получили силу" или для них возникло основание после его уведомления. Видимо, последняя формулировка могла бы стимулировать должников более внимательно относиться к существующим или возможным возражениям.

Ограничения возражений должника, вытекающие из буквального смысла современных кодификаций, предоставляют цессионарию достаточно сильную защиту: от него требуется проверить, существуют ли к моменту совершения уступки возражения или основания для них, а последующие после уведомления возражения или основания в силу закона не будут для него иметь никакого значения.

В статье 386 ГК РФ предусматривается, что должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он "имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления" о переходе прав к новому кредитору. Буквально слова "имел возражения" означают, что речь идет о реально существующих возражениях должника, которые он на момент уведомления уже выдвинул против цедента. Из такого (объективного) подхода исходил суд в первом из приведенных выше дел: с одной стороны, он ссылался на наличие действительного акта приемки выполненных работ, а с другой - указывал на отсутствие "предъявленных" возражений*(3). Все остальные возражения, основания для которых уже возникли, но они не были выражены должником, в том числе в силу того что должник не знал о них, а также возражения, основания для которых возникнут в будущем, для цессионария не имеют юридической силы. Закон в данном случае в интересах цессионария "абстрагирует" (делает независимым) уступаемое требование от невыдвинутых возражений, а также будущих или неизвестных должнику пороков.

Несмотря на то что ограничение должника относительно выдвижения возражений было направлено на расширение оборота требований, на практике оно произвело обратный эффект. Дело в том что стороны стали повсеместно включать в договоры оговорку об исключении возможности уступать требования. Кроме того, многолетняя практика применения упомянутых норм в судах иностранных государств показала, что их действие порождает распространение несправедливой ситуации, когда должник вынужден уплатить цену в пользу цессионария, тогда как цедент, который уже получил причитающиеся деньги, остается без стимула к надлежащему выполнению работ. При этом должник не вправе требовать от цессионария исполнения обязательства или возмещения убытков, поскольку последний не является обязанным перед должником лицом.

Следствием порочной практики стало то, что в европейских странах повсеместно суды фактически стали отходить от буквального прочтения норм и пошли по пути расширительного истолкования возможностей должника выдвигать возражения против нового кредитора. Сложилось общее мнение, что более справедливым будет наделить цессионария возможностью взыскивать убытки с цедента, который в силу подразумеваемого условия гарантирует отсутствие у должника возражений или права зачета по уступаемому требованию*(4). В таком случае риск неизвестных возражений возлагается на цедента. Такой подход взят с учетом того факта, что цедент является договорным партнером должника и поэтому находится в лучшем положении для того, чтобы располагать информацией, будут ли с исполнением по договору возникать проблемы, которые могут служить основанием для выдвижения должником возражений. По соглашению сторон об уступке риск таких возражений может быть переложен на цессионария. Однако такой подход повлечет для цедента увеличение стоимости кредита*(5).

Вместе с тем для поддержания оборота требований четкого закрепления возможности взыскания с цедента убытков было явно недостаточно. Чаще всего выплачиваемые суммы убытков для цессионария незначительны по сравнению с тем, на что он рассчитывал при совершении уступки требования. Помимо этого, рассуждая об обороте требований в целом, следует отметить, что риск выдвижения должником возражений закладывается в цену требования и тем самым приводит к уменьшению ценности требований и снижению привлекательности данного вида актива вообще. Если оценить вероятность возникновения оснований для возражений (например, поставка некачественного товара), а также вероятность выдвижения должником соответствующих возражений не представляется возможным, приобретение такого требования будет связано с высоким риском, иногда вовсе лишающим такое приобретение целесообразности.

Для цессионария крайне важна определенность относительно наличия или отсутствия возражений. Вследствие этого для защиты интересов цессионария в зарубежных правопорядках стали поднимать вопрос об обоснованности того, что норма о возражениях является императивной. Практика все чаще показывала, что поиск одного правила поведения на все случаи жизни не имеет права на жизнь: для одних отношений повышенная защита должника является необходимостью, а для других - такая защита явно неприемлема. Половинчатое решение не могло устроить никого. Последствием такого вывода является то, что норма о возражениях повсеместно стала признаваться диспозитивной: по умолчанию должник вправе выдвигать против нового кредитора все возражения, но при этом может отказаться от выдвижения всех или части своих возражений на будущее. В результате, это положение получило всеобщее признание и на международном уровне express verbis закреплено в Конвенции ООН "Об уступке денежных требований в международной торговле" (ст. 19)*(6) и имплицитно в Принципах УНИДРУА о международных коммерческих договорах (ст. 9:1:13) и Принципах европейского договорного права (ст. 12:304).

Таким образом, действующее, в том числе российское, законодательство значительно ограничивает возможность должника выдвигать возражения против цессионария. Вместе с тем в зарубежном праве наблюдается тенденция к расширению защиты должника, которая, однако, компенсируется расширением принципа свободы договора: должник теперь может отказаться от выдвижения возражений против цессионария, тем самым укрепляя уверенность последнего в приобретаемом требовании.

Ограничения зачета встречных требований

Согласно ч. 2 ст. 412 ГК РФ зачет производится, если требование возникло по основанию, существовавшему к моменту получения должником уведомления об уступке требования и срок требования наступил до его получения либо этот срок не указан или определен моментом востребования.

Связанные и независимые встречные требования.

В сравнении с зарубежным правом*(7) ГК РФ обладает той особенностью, что в нем не проводится деление тех встречных требований, которые должник может зачесть против уступленного требования. В Принципах европейского договорного права (ст. 11:307 (2)) и Конвенции ООН (ст. 18) последствия уступки для зачета определяются в зависимости от основания возникновения встречного требования. Выделяется две группы таких требований: одни вытекают или близко связаны с договором, который является основанием уступаемого требования (связанные требования), тогда как основанием возникновения для других являются иные договоры, заключаемые между должником и цедентом (независимые требования).

Согласно комментариям к Принципам европейского договорного права в большинстве правовых систем возможность зачета зависит от того, тесно ли связано требование должника к цеденту с уступленным требованием или оно является независимым требованием. Относительно первых требований должник никак не ограничен в осуществлении зачета против уступленного требования, тогда как право должника на зачет второй группы встречных требований ограничено моментом его уведомления. В первом случае (по связанным требованиям) возможность зачета существует даже в отношении требования, возникшего после получения уведомления об уступке.

В пользу ограничения должника относительно независимых встречных требований говорят следующие обстоятельства. Во-первых, цессионарий, рассматривая приобретение требования, не сможет реально оценить уступаемое требование, поскольку ему не будет известно, как сложатся будущие отношения должника и цедента. Во-вторых, после того как требование перешло к цессионарию, он снова теряет контроль над принадлежащим ему требованием, поскольку в любой момент может возникнуть встречное требование, которое будет зачтено против уступленного. В-третьих, наличие возможности зачесть против уступленного требования может служить поводом для злоупотребления цедента и должника, которые могут получить для себя выгоду в ущерб интересам цессионария.

В ситуации с встречными требованиями, связанными с договором, требование из которого уступается, положение цессионария чаще всего является более ясным, поскольку предположительно отношения по такому договору являются для цессионария более или менее предсказуемыми. Цессионарий в такой ситуации может быть достаточным образом осведомлен, а потому разумно может ожидать появления у должника встречного требования.

С другой стороны, поскольку должник получил уведомление об уступке, было бы несправедливым по отношению к цессионарию позволять уменьшить или ухудшить его право посредством зачета должником независимых требований, вытекающих из новых отношений между должником и цедентом. Так, в приведенном выше судебно-арбитражном деле суд указал на то, что встречное требование возникло после уведомления должника о произведенной уступке требования (16.05.2002), а именно с момента принятия соответствующих судебных актов (18.07.2002 и 01.08.2002)*(8).

Итак, в ч. 2 ст. 412 ГК РФ не проводится различий между встречными требованиями в зависимости от основания их возникновения, поэтому должник после уведомления о состоявшейся уступке ограничен в осуществлении зачета всех своих встречных требований.

Созревшие и несозревшие встречные требования.

Другой особенностью ч. 2 ст. 412 ГК РФ является то, что в ней устанавливается положение, согласно которому на момент уведомления должника по принадлежащему должнику встречному требованию должен наступить срок исполнения, т.е. оно должно быть созревшим. В случае если должник имеет встречное требование, но срок исполнения обязательства по нему наступает на следующий день после уведомления, должник в таком случае не вправе его зачесть против уступленного требования. Иными словами, ч. 2 ст. 412 ограничивает должника в зачете требований, которые созрели после уведомления.

В зарубежных правопорядках должник в этом аспекте ограничивается в меньшей степени. Для осуществления права на зачет необязательно, чтобы встречное требование созрело к моменту получения должником уведомления об уступке: достаточно, чтобы оно было подлежащим исполнению в будущем (solvendum in futuro). Например, согласно ст. 1295 ГК Люксембурга, должник вправе зачесть свое встречное требование, которое возникло и не созрело к моменту получения уведомления, но созреет к моменту заявления цессионарием требования о платеже. Аналогичная норма закреплена в Швейцарском обязательственном законе, который в § 169 (2) предусматривает, что если у должника имелось встречное требование к бывшему кредитору, по которому не наступил срок к моменту перехода требования, то он все же может предъявить его к зачету, если только срок встречного требования не наступил позднее срока требования, уступленного кредитором другому лицу.

В зарубежной литературе признается, что закрепление правила, согласно которому потенциальное право должника на зачет обусловлено необходимостью созревания к моменту уведомления, привело бы к возможности аннулирования права на зачет при помощи уступки требования*(9). Это привело бы к нарушению фундаментального принципа недопустимости ухудшения положения должника. С другой стороны, если предусмотреть, что должник вправе зачесть потенциальное (несозревшее) требование против уступленного требования на момент его уведомления, то это приведет к обратному эффекту, когда в результате совершения уступки положение должника необоснованно улучшается: он получает исполнение раньше наступления назначенного срока*(10).

Практика разрешения споров о зачете должником встречных требований доказала состоятельность общепринятого подхода. Представляется чрезмерным ограничение должника в осуществлении зачета тех встречных требований, которые у него имеются на момент уведомления, но не созрели к этому моменту, хотя созреют на момент наступления срока по уступленному требованию. Кроме всего прочего, в такой ситуации цессионарий предположительно имеет возможность получить информацию об имеющихся у должника встречных требованиях и реально оценить уступаемое требование.

Защита интересов должника.

Законодательные границы, которые установлены для зачета должником своих встречных требований, смягчаются рядом специальных мер. Особенно это важно, когда взаимоотношения сторон по договору обладают той или иной спецификой. В частности, на практике встречаются ситуации, когда стороны по договору рассчитывают на возможность производить зачеты своих взаимных требований. В таком случае предусмотренные законом ограничения относительно права зачета могут быть исключены путем закрепления в договоре оговорки о запрете уступки требования. Тем самым должник обеспечит максимальную защиту своих интересов. При отсутствии такой оговорки можно предположить, что должник выразил согласие на те правовые лишения, которые он может понести по закону вследствие совершения уступки требования.

В обратной ситуации, когда зачет не является существенной составляющей взаимоотношений сторон и при этом стороны ориентированы на возможность уступить или заложить свое требование из договора, согласно зарубежному праву может быть достигнуто соглашение об отказе должника на зачет своих встречных требований в отношении уступленных требований. В некоторых правовых системах право на зачет исключается также в силу диспозитивных норм закона: например, в случае уступки требования с согласия должника последний не вправе производить зачет своих встречных требований в отношении уступленного требования. Вместе с тем, давая согласие на уступку, должник может зарезервировать за собой право на зачет. В частности, такой подход отражается в ст. 1295 ГК Франции, ст. 1295 ГК Люксембурга и ст. 1198 ГК Испании.

Помимо действий относительно самой возможности проводить зачет, интересы цессионария также защищаются общей возможностью взыскания убытков, которые могут быть вызваны нарушением цедентом предполагаемой обязанности об уступке требования, в отношении которого отсутствует встречное требование на стороне должника. Такая обязанность прямо предусматривается в ст. 9.1.15 (е) Принципов УНИДРУА и ст. 11:204 (а) Принципов европейского договорного права.

В заключение настоящей статьи приведем общий вывод. Действующее регулирование вопросов о возражениях и праве зачета должника в ГК РФ решено со значительным приоритетом цессионария. Обоснованием этому служит потребность в обеспечении оборота требований путем защиты интересов цессионария. В будущем ожидается более лояльное отношение к интересам должника и наделение участников отношений из уступки требования большей правовой свободой в определении своих прав и обязанностей.

Ю.Е. Туктаров,

старший юрист юридической фирмы "Линия права",

магистр частного права, специалист в области ценных

бумаг, уступки требований, корпоративных финансов

"Право и экономика", N 4, апрель 2006 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) В докладе Центра экономического анализа права, посвященном праву на получение кредита, на основе эмпирических данных был сделан вывод, что на доступность кредита для малого бизнеса влияют ограничения и иные барьеры, существующие в отношении уступки требований. См.: Heywood W. Fleisig, The Right to Borrow. Legal and Regulatory Barriers That Limit Access to Credit By Small Farms and Business, The World Bank, 1995, Note ? 44.

*(2) В Конвенции ООН "Об уступке денежных требований в международной торговле" принцип защиты должника закрепляется с учетом возможности ограничения его прав. В части 1 ст. 15 Конвенции ООН говорится, что "если иное не предусмотрено в настоящей Конвенции, без согласия должника уступка не затрагивает его права и обязанности, включая условия платежа по первоначальному договору" (Перевод наш. - Т.Ю.).

*(3) Необходимо обратить внимание, что неопределенность формулировки "имел возражения" может служить основанием и для другого (субъективного) подхода, когда достаточно, чтобы должник, хотя бы еще и не выразил, но все же имел (знал) то, что можно выдвинуть в качестве возражения. Несмотря на то что оба варианта (объективный и субъективный) имеют право на жизнь, полагаем, что до внесения изменений в гражданский закон принятое Федеральным арбитражным судом Волго-Вятского округа решение, основанное на объективном подходе, вполне может служить в качестве выбранного подхода для разрешения аналогичных дел.

*(4) См.: Casebooks on the Common Law of Europe. Oxford, 2002. P. 29-30. Конвенция ООН предусматривает, что "если цедент и цессионарий не договорились об ином, цедент на момент заключения соглашения об уступке обещает, что: должник не имеет и не будет иметь какие-либо возражения или права на зачет" ((с) ст. 12).

*(5) См.: Spiros V. Bazinas. Multi-jurisdictional Receivables Financing: UNCITRAL's Impact on Securitization and Cross-Border Perfection // Duke Journal of Comparative & International law. Vol. 12. 2002. P. 375; Explanatory note by the UNCITRAL secretariat on the United Convention on the Assignment of Receivables in International Trade. P. 36 (в ст. 12 Конвенция ООН восприняла принцип соблюдения баланса справедливости и практичности).

*(6) В пункте 1 ст. 19 Конвенции ООН закреплено, что должник может дать цеденту согласие не выдвигать против цессионария возражений и прав зачета, которые могут быть выдвинуты в соответствии со ст. 18; такое соглашение ограничивает должника в выдвижении против цессионария возражений и прав зачета.

*(7) Spiros V. Bazinas. An International Legal Regime for Receivables Financing: UNCITRAL'S Contribution, 8 DUKE J. COMP. & INT'L L. 315 (1998); Harry C. Sigman & Edwin E. Smith. Toward Facilitating Cross-Border Secured Financing and Securitization: An Analysis of the United Nations Convention on the Assignment of Receivables in International Trade, in 57 THE BUSINESS LAW. 727, 734 (Feb. 2002); Catherine Walsh. Receivables Financing and the Conflict of Laws: The UNCITRAL Draft Convention on the Assignment of Receivables in International Trade, 106 DICK. L. REV. 159 (2001); Hein Koetz. Chapter 13: Rights of Third Parties. Third Party Beneficiaries and Assignment, in 7 INTERNATIONAL ENCYCLOPEDIA OF COMPARATIVE LAW. P. 58-91 (1992).

*(8) В данном случае можно признать спорной позицию суда относительно момента возникновения обязательства из неосновательного обогащения: с момента принятия судебного акта, а не с момента самого факта обогащения, которое выразилось в пользовании имуществом третьего лица. Однако эта проблема выходит за пределы настоящего исследования и требует самостоятельного освещения.

*(9) См.: Hein Koetz. Chapter 13: Rights of Third Parties. Third Party Beneficiaries and Assignment, in 7 INTERNATIONAL ENCYCLOPEDIA OF COMPARATIVE LAW. P. 91 (1992).

*(10) Spiros V. Bazinas. An International Legal Regime for Receivables Financing: UNCITRAL'S Contribution, 8 DUKE J. COMP. & INT'L L. 315 (1998).