"Затяжная "петля". По следам несвершившегося события" (интервью с А. Шохиным, президетом Российского союза промышленников и предпринимателей) (Л. Коваленко, "Банковское дело в Москве", N 8, август 2006 г.)

"Затяжная "петля". По следам несвершившегося события"
(интервью с А. Шохиным, президетом Российского союза
промышленников и предпринимателей)

Закончившийся недавно саммит G8 не принес новости, которую многие ждали: о принятии России во Всемирную торговую организацию. О том, как расценивать это несвершившееся событие и каковы дальнейшие перспективы присоединения России к ВТО, мы беседуем с Александром Шохиным.

БДМ: Александр Николаевич, прежде всего - насколько катастрофична сложившаяся ситуация для российской экономики в целом и для крупного бизнеса в частности?

- Конечно, ни о какой катастрофе - ни для российского бизнеса, ни для нашего государства - говорить не приходится, прежде всего потому что Россия никогда не ставила перед собой задачи вступить в ВТО любой ценой и как можно скорее... Я бы говорил об очередной задержке со вступлением России в ВТО - именно очередной, потому что за двенадцать с лишним лет, если отсчитывать время с момента подачи официальной заявки, мы таким задержкам уже счет потеряли. Хотя, конечно, это долго - но, напомню, практически столько же вел переговоры о присоединении и Китай.

БДМ: Есть, однако, и другие примеры, когда страна присоединяется к ВТО если не "автоматически", то во всяком случае - намного оперативнее.

- Дело в том, что есть две технологии присоединения. Первая - на стандартных условиях ВТО: полное открытие экономики, снятие таможенных барьеров и любых иных ограничений на торговлю товарами, услугами, на инвестиции и так далее. И многие страны присоединяются именно на этих условиях - например, Киргизия или Грузия. Понятно, что слабые экономики часто присоединяются к этой организации, не думая о реальных экономических последствиях, а больше - заботясь о международном имидже и рассчитывая на какие-то формы финансовой и политической поддержки.

Что касается России, то она с самого начала поставила задачу: присоединиться к ВТО на своих условиях. То есть оговорить как можно больше механизмов, включающих достаточно длительные, до восьми лет, переходные периоды, в течение которых могут сохраняться меры по защите внутреннего рынка, и некоторые ограничения в чувствительных секторах экономики. Для нас это - сельское хозяйство, финансово-банковская система, ряд промышленных отраслей, например, авиастроение... Собственно, этой теме: об условиях и длительности переходных периодов и ограничениях, которые могут сохраниться в чувствительных отраслях и по их завершении - и посвящены переговоры.

БДМ: Но, даже принимая во внимание, так сказать, индивидуальный их характер, все равно сроки явно "зашкаливают"...

- Тут надо иметь в виду, что переговорный процесс в ВТО построен так, что в него включаются все ее члены, кому "есть о чем поговорить" со страной, вступающей в организацию. И те, у кого есть даже не торгово-экономические, а политические или гуманитарные претензии к стране-претенденту, как правило, присоединяются к рабочей группе, ведущей переговоры. Кстати, у нас - одна из самых больших рабочих групп: из почти 150 членов ВТО в нее входит почти треть.

И не так просто было договариваться с этими странами. Например, Индия настаивала на допуске своей рабочей силы на российский рынок, да и Китай не прочь открыть его для себя. Другим странам, особенно моноэкспортерам, важен выход на наш рынок со своей продукцией - скажем, сахаром, так что тоже возникает искушение слегка "подавить" на Россию... То есть, помимо базовых схем присоединения, существуют еще и страновые сюжеты, а следовательно, не может быть и какого-то единого переговорного шаблона. От страны к стране мы варьируем компромиссы, "подвигаемся" по одним позициям и продвигаемся по другим. Итогом становятся двусторонние соглашения - меморандумы об условиях, на которых та или иная страна согласна на присоединение России к ВТО.

БДМ: Получается, процесс переговоров носит не столько экономический, сколько дипломатический характер?

- Причем речь идет о дипломатии торговой - одной из самых сложных частей экономической дипломатии. Но, подчеркну, кроме чисто торговых, немало и других аспектов.

БДМ: Как я понимаю, к моменту санкт-петербургского саммита "восьмерки" все меморандумы были подписаны, и США остались единственной страной, с которой не удалось достичь двустороннего соглашения. Хотя по отголоскам в прессе можно было сделать вывод о существенном продвижении... Какой же из тормозов оказался решающим?

- Действительно, еще в феврале-марте казалось, что к лету договоренности могут быть достигнуты, компромиссы будут найдены. Весной президент Путин получил от своего американского коллеги письмо, где были изложены основные вопросы США к России: о финансово-банковской сфере, сельском хозяйстве, авиации, интеллектуальных услугах и, наконец, санитарном контроле за продукцией животноводства.

Но самое главное даже не в сути претензий, а в том, что американцы считают свои требования в рамках ВТО неким "золотым стандартом", которому должны следовать все. Однако о таком стандарте можно было бы говорить, если бы США были первой страной, с которой мы заключили соглашение, но не теперь, когда со всеми остальными членами рабочей группы развязаны узлы и найдены компромиссы... И можно предположить, какая последует реакция со стороны, например, ЕС, если мы вдруг откроем свой банковский рынок для американских филиалов, не допустив европейские. Они получат полное право говорить о дискриминации Евросоюза и "вскрыть пакет" с заключенным соглашением, дабы восстановить справедливость.

Поэтому дискуссия с американцами для нас не только вопрос двусторонних переговоров, но еще и проблема общей ситуации в переговорном процессе. Если мы проходим США с приемлемыми компромиссами, значит, имеем шанс оставить в силе договоренности и с остальными странами. Если "сдаем" свои позиции по-крупному - у нас не остается никаких серьезных аргументов в пользу того, чтобы не корректировать нашу позицию в отношении других.

БДМ: Но, Александр Николаевич, ведь во всей этой истории просматривается однозначно политический подтекст, вы не согласны?

- Скажу осторожнее: поскольку с американцами мы не договорились по самому неожиданному поводу (претензии США к жесткости нашего санитарного и ветеринарного контроля за качеством ввозимого мороженого мяса), действительно возникает ощущение, что переговорный процесс очень круто замешен "на политике". Впрочем, для подобных переговоров это - не новость. И нельзя исключать, что главным политическим моментом являются отношения России с ближайшими соседями: прежде всего Украиной и Грузией. Одной из причин задержки "американского раунда" может быть затянувшийся кризис на Украине - впечатление такое, что ее США готовы пропустить вперед. Тем более что Украина наверняка выберет стандартный вариант, согласившись на любые условия - ведь в политическом плане там изначально ориентировались на НАТО, Евросоюз, ВТО и другие международные организации.

Хотя, если будет подписан пресловутый "универсал", и на его основе сформировано коалиционное правительство, присоединение на стандартных условиях окажется не таким простым - Восточной Украине эти условия крайне невыгодны: возникнет нестыковка российской и украинской экономики, разрушатся кооперационные связи, да и страна в целом на этом много потеряет. Правда, коалиционное правительство в силах будет подойти к этой проблеме аккуратно, ввести переговоры в какую-то нормальную колею, искать компромиссы и вырабатывать единую позицию.

Второе обстоятельство связано с Грузией и горячим желанием Запада помочь ей урегулировать с Россией ряд вопросов, в том числе военно-политических и торгово-экономических. Показателен уже сам факт, что Грузия получила право на возобновление переговоров, которые уже были завершены меморандумом, подписанным во время визита Г. Грефа в Тбилиси еще в 2004 году.

БДМ: Вообще-то это - факт беспрецедентный, если я не ошибаюсь? Ведь до сих пор право "вскрыть пакет" существовало исключительно теоретически?

- Дело в том, что соглашения, подписанные по итогам двустороннего обсуждения, не носят статуса международных договоров. Это - меморандумы, которые являются частью переговорного процесса. Собственно решение о присоединении принимается в самой ВТО, но каждая страна, предварительно дав согласие, тем самым как бы обязуется голосовать "за"... Хотя, были примеры, когда страну принимали не консенсусом, а квалифицированным большинством - как в случае с Израилем, вступление которого блокировали арабские страны, но, тем не менее, он стал членом ВТО. Так что бывают исключения из правил. И если бы переговоры с США завершились успешно, Грузии не удалось бы выйти из переговорного процесса, либо на ее "особую" позицию не обратили бы внимания.

БДМ: Иными словами, переговорный процесс явно затягивается. И как по-вашему, надолго?

- Если верна моя гипотеза о том, что здесь присутствует политический момент, связанный с Грузией и Украиной, то - на неопределенный срок... Даже если мы в этом году закупим американское мороженое мясо, закрыв глаза на требования нашего санитарного и ветеринарного контроля, непременно найдется еще что-то. Например, те же банковские филиалы, сдача позиций по которым для нас была бы весьма чувствительной - ведь мы все эти годы стоим на том, что не позволим открывать филиалы, и в нынешнем году президент страны эту позицию подтвердил весьма жестко. Отступление в такой ситуации стало бы скорее демонстрацией нашей слабости, нежели готовности к разумному компромиссу. Вот и вбрасывают американцы пока что-то "по мелочевке" - типа замороженного мяса, но в конце концов могут выставить и тяжелую артиллерию: не будет филиалов - не будет и ВТО. То есть фактически нам зажгут красный свет.

Нельзя забывать и о том, что если переговоры с американцами не завершатся к будущей весне, мы попадаем в очень сложную ситуацию, связанную с началом предвыборной гонки в США. В июле будущего года президент Буш теряет право на упрощенную процедуру утверждения торговых соглашений, а Конгресс, наоборот, получит право при ратификации не только голосовать "за" или "против", но и вносить поправки. Понятно, что найдется немало желающих понавставлять нам всяких политически обусловленных поправок - причем гораздо больше, нежели сейчас.

Так что, если мы не договариваемся сейчас, то, похоже, уходим в длительную, затяжную переговорную "петлю"... И нам придется еще долго жить без ВТО.

БДМ: И все-таки, возвращаясь к началу нашей беседы, насколько подобные перспективы критичны для нашей экономики и для страны в целом?

- Есть, конечно, безусловный минус для наших экспортеров, которые продолжают жить в дискриминационном режиме, когда антидемпинговые пошлины вводятся в упрощенном порядке - без длительных разбирательств, многочисленных "последних китайских предупреждений" и так далее.

А вот в том, что касается внутреннего рынка, ситуация двоякая. Начнем с того, что внутренний рынок у нас давно открыт. С точки зрения регулирования его механизмов, мы уже практически в ВТО. Пошлины на большинство товаров у нас не заградительные. Более того, безотносительно к переговорам по ВТО, правительство уже пытается снять ввозные пошлины, скажем, на технологическое оборудование. То, что весной их сняли только на девять месяцев, имеет причины чисто технические: если по окончании этого срока не возникнет никаких протестов со стороны членов евразийского экономического сообщества (ЕврАзЕС), отмена может быть переведена на постоянную основу. А это, ни много ни мало - почти 900 позиций.

Правительство ставит вопрос и об отмене всех фискальных пошлин, которые не несут нагрузки по защите внутреннего рынка, зато - применительно к тому же оборудованию - на 5% удорожают инвестиционный процесс.

То есть и таможенное законодательство, и валютное регулирование, и ввозные пошлины таковы, что российская экономика даже не "полуоткрыта", а практически встроена в мировое разделение труда. С другой стороны, не вступая в ВТО, мы можем более взвешенно подойти к выстраиванию структурной и промышленной политики. В частности, выработать самостоятельно переходные механизмы защиты внутреннего рынка, во всяком случае - его наиболее чувствительных отраслей, включая механизмы субсидирования через инвестиционный фонд, использование других форм поддержки - и все это можно будет делать, оглядываясь на ВТО, но не под диктовку самых "упертых" переговорщиков.

БДМ: Выходит, "минусовая" ситуация в определенной степени способна обернуться для нас некоторыми плюсами?

- Более того, нам может пойти на пользу даже пауза в переговорах, после которой мы можем войти в переговорный процесс, уже выстроив разумную систему защиты внутреннего рынка и затем, постепенно, будем смягчать те или иные моменты. Сейчас мы находимся в достаточно крутом повороте. С одной стороны, заметно либерализуем внешнеторговые отношения и таможенную политику, а с другой - благо, денег в стране "куры не клюют", - появилась не только потребность, но и возможность реально обсудить формы господдержки инфраструктурных, инновационных и других проектов. Между тем, с точки зрения стандартов ВТО, государственная поддержка - это вещь вредная, потому что субсидирование тех или иных отраслей влечет за собой демпинг и так далее...

БДМ: То есть задержка с присоединением к ВТО дает нам реальный шанс загодя выстроить достаточно эффективный механизм поддержки своей экономики, с тем, чтобы затем не так много потерять на компромиссах?

- Разумеется, злоупотреблять этой возможностью не стоит, не надо специально, "назло кондуктору" делать что-то, что может обернуться во вред тем сегментам внутреннего рынка, где конкуренция уже дает плоды. Защищать отрасли, уже вставшие на ноги и выживающие в условиях достаточно жесткой конкуренции, не просто нет нужды - это опасно для будущего нашей экономики. А вот в тех отраслях, где такая потребность просматривается, думаю, можно было бы использовать эту паузу разумно: в том числе и в финансово-банковской сфере. Можно было бы, наконец, ввести стимулирование капитализации банков и страховых компаний - ведь, сколько лет та же Ассоциация региональных банков России предлагает дать инвестиционную льготу по налогу на прибыль, направляемую в капитал кредитных организаций...

Словом, паузу нужно использовать не для того, чтобы печалиться по поводу очередной задержки со вступлением в ВТО, а чтобы выстроить стратегию следующего этапа переговорного процесса.

БДМ: Александр Николаевич, до сих пор мы говорили о том, чем обернется эта очередная пауза для России, а что, для ВТО наше "невступление" безразлично? Или правы некоторые эксперты, полагающие, что присоединение нашей страны к Всемирной торговой организации объективно лишит ее "клубного" статуса, который позволяет давать преференции "своим" за счет "чужих"?

- На самом деле, о "клубном" статусе ВТО можно было говорить лишь до присоединения к ней Китая. До тех пор основными закоперщиками в организации была группа "квадро", объединявшая США, Канаду, Евросоюз и Японию. Но оказалось, что Китаю весьма трудно "указывать", даже в тех случаях, если он нарушает правила - например, первенствует в нарушении прав интеллектуальной собственности... Но что делать с экономикой, которая со своими почти полутора миллиардами потребителей представляет собой самый емкий в мире рынок? Как их, например, наказать, не наказав при этом самих себя? Кстати то, что Китай оказался в положении сильного игрока, противостоящего всей группе "квадро", тоже в известном смысле препятствует вступлению в ВТО России, ибо появление нового серьезного игрока сулит и новые проблемы.

И в результате квартет, привыкший играть в организации первую скрипку, превращается сначала в квинтет, потом в секстет и так далее. И тем же США оказывается труднее разруливать какие-то ситуации. Поэтому им очень важно "дожать" нас до предела. Хотя, напомню, что к ВТО присоединялись довольно легко и нерыночные, и даже диктаторские страны. Тем не менее, с России требуют по самым высоким меркам. Думаю, и стремление принимать новичков на стандартных условиях продиктовано прежде всего тем, чтобы избежать в будущем давления на сильных игроков.

...Так что тут не в "клубном" статусе дело - он, думаю, сам собой рассосался. Однако, с другой стороны, организация, объединяющая полторы сотни стран, просто не может не иметь в своем составе Россию - страну вполне рыночную и демократическую, пусть и не достигшую пока совершенства. В обоих этих измерениях, полагаю, ВТО нуждается в России как в своем члене, тем более что мы предлагаем прозрачные и предсказуемые правила игры, никого не собираясь обманывать. Одно из свидетельств этому - наши усилия по выработке переходных механизмов, графиков отмены пошлин и так далее.

Вне всяких сомнений, Россия и ВТО нужны друг другу. Но это вовсе не значит, что нам нужно нервничать и торопить события. Думаю, наша сдержанность в сложившейся ситуации пойдет на пользу всем.

Беседовала

Л. Коваленко

"Банковское дело в Москве", N 8, август 2006 г.