Правовая природа иска об освобождении имущества от ареста (исключении его из описи) (А.В. Люшня, "Закон", N 7, июль 2006 г.)

Правовая природа иска об освобождении имущества от ареста
(исключении его из описи)

В судебно-арбитражной практике часто встречаются требования об освобождении имущества от ареста (исключении его из описи). Арест имущества должника, т.е. составление перечня (описи) вещей и наложение запрета ими распоряжаться (ареста), возможен в случаях, предусмотренных законодательством, и производится судебным приставом-исполнителем. Иногда в опись ошибочно включаются вещи, принадлежащие не должнику, а иным лицам и организациям. Средством защиты прав собственника, чьи вещи попали в опись, является иск об освобождении имущества от ареста (исключении его из описи)*(1). Этот иск следует отличать от другого средства защиты, также применимого в ситуации связанной с наложением ареста и составлением описи - жалобы на действия судебного пристава-исполнителя. Предметом жалобы могут быть только обоснованность наложения ареста, составления описи, т.е. законность собственно процедуры проведения данного действия. Жалоба не может касаться вопроса о принадлежности должнику или третьему лицу описанного имущества. Наличие спора о праве гражданском (т.е. спора о принадлежности спорного имущества) при обращении в суд является критерием разграничения вышеуказанного иска от жалобы.*(2)

В отношении природы этого иска существует ряд мнений. Некоторые ученые полагают, что этот иск является по своей сущности виндикационным притязанием.*(3) Другие специалисты склонны рассматривать его как негаторный иск.*(4) Третьи как иск о признании права собственности.*(5) Иногда встречаются не столь распространенные точки зрения, сторонники которых высказывают в отношении природы этого иска нетрадиционные взгляды, в соответствии с которыми он считается преобразовательным иском*(6) либо иском о признании недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления.*(7) Следует отметить, что в юридической науке западно-европейских стран по вопросу о природе этого иска тоже нет единства и существует аналогичный разброс мнений.*(8)

Современная судебная практика предпочитает не заниматься исследованием вопроса о квалификации этого иска и применять его, не привлекая на помощь теорию. В отличие от этого практика прошлых лет иногда уверенно указывала, что: "иск ... об исключении имущества из описи представляет собой иск третьего лица, добивающегося признания за ним права собственности на включенное в опись имущество"*(9) или: "при удовлетворении иска об освобождении имущества от ареста суд указывает в решении, какое конкретно имущество признано принадлежащим истцу и в связи с этим освобождается от ареста".*(10) Иногда указывалось и иное мнение - о принадлежности этого иска к числу виндикационных или негаторных притязаний*(11), либо о том, что это - самостоятельный иск, отличный от вышеуказанных вещных притязаний.*(12)

Исследуя сущность иска об освобождении имущества от ареста, отметим очевидность вещно-правовой природы этого иска:*(13) такой иск дается только собственнику (титульному владельцу)*(14), стороны спора не связаны относительными отношениями, истец должен доказать свое право на спорную вещь*(15), в основе иска лежит спор о принадлежности вещи, удовлетворение иска происходит независимо от виновности ответчика.

Анализируя природу данного иска, необходимо определиться с правонарушением, для устранения негативных последствий которого собственник вынужден прибегать к защите иском об освобождении имущества от ареста.

Сторонники теории о его негаторном характере полагают, что таким нарушением является запрет отчуждения имущества собственника (т.е. арест) и, как следствие, возникновение у собственника помех в распоряжении его вещами. Но нетрудно заметить, что арест имущества собственника в данной ситуации не носит самостоятельного характера и является не причиной, а всего лишь следствием, одним из последних этапов в развитии отношений между должником и его кредитором (взыскателем). Причиной возникновения ареста является опись имущества. Но и сама опись, в свою очередь, является следствием действий, осуществляемых судебным приставом-исполнителем в рамках принудительного исполнения судебных актов.*(16) В ходе этих действий судебный пристав-исполнитель определяет круг имущества должника, в отношении которого будет производиться исполнение, составляет его опись, а затем уже накладывает арест. Во время отыскания имущества должника, анализируя имеющуюся документацию (например, правоустанавливающую, балансовую), а также фактическую обстановку (например, владение движимыми вещами), пристав делает вывод о принадлежности тех или иных вещей должнику. Суть этого вывода заключается в том, что судебный пристав-исполнитель полагает спорное имущество принадлежащим именно должнику, а не третьим лицам (в том числе и собственнику). В результате возникает фактическая презумпция*(17) принадлежности описанного и арестованного имущества должнику, что является основанием для последующих действий по принудительному исполнению судебных актов именно в отношении этого имущества. Сторонники негаторного или виндикационного характера исследуемого нами иска указывают, что вещи третьего лица (собственника) попадают под арест вместе с вещами должника "случайно".*(18) Однако, как мы выше показали, это мнение не совсем верно, вещи собственника попадают в опись ошибочно, но совсем не случайно.

Таким образом, мы полагаем, что в основании иска об освобождении имущества от ареста находится нарушение права собственника, выражающееся в том, что его право не признается и считается принадлежащим иному лицу (должнику).*(19)

В отношении этой идеи может возникнуть естественное возражение - как быть в ситуациях, когда сам должник указывает судебному приставу-исполнителю на то, что часть описанного имущества ему не принадлежит? Имеется ли в таких случаях отрицание права собственника?

В соответствии с законодательством такое возражение должника не может иметь правового значения для пристава и не может повлечь автоматическое исключение означенного имущества из описи. Связано это не столько с тем, что для должника естественно желание уменьшить массу своего имущества, постараться сохранить определенные вещи, сколько с тем, что судебный пристав-исполнитель не наделен полномочиями по признанию наличия или отсутствия субъективного права (собственности). Следовательно, он не компетентен исследовать возражения должника и принимать по ним свое решение.*(20) Именно поэтому и существует иск, специально направленный на выяснение этого вопроса, но уже в рамках судопроизводства и в исковом порядке.

Процессуальные особенности исследуемого иска также позволяют прояснить его природу. Сторонами этого иска являются: собственник (в качестве истца), должник и взыскатель (в качестве ответчиков).*(21) Отметим, что такой круг субъектов спора о праве не характерен для негаторного и виндикационного исков. Негаторный иск является иском о воспрещении, соответственно, защита права собственника осуществляется посредством присуждения нарушителя права к прекращению помех и устранению их негативного результата. Однако и должника, и взыскателя трудно признать теми субъектами, которые чинят собственнику помехи, ведь они не запрещают собственнику распоряжаться его вещами и не накладывают арест. Виндикационный иск направлен на истребование вещи от владеющего несобственника. Следовательно, право собственника восстанавливается посредством присуждения нарушителя к передаче незаконно удерживаемой им вещи. Однако часто должник является законным владельцем, а взыскатель вообще, по общему правилу, не владеет спорной вещью, поэтому признать их правонарушителями, которые незаконно удерживают вещь собственника, тоже проблематично.

Обращает на себя внимание участие в споре взыскателя, причем в качестве ответчика. Более того, это участие происходит в статусе самостоятельного ответчика, а не солидарного (соответчика) на стороне должника. Взыскатель не является нарушителем права истца по смыслу виндикационного или негаторного исков, но законодатель определил его положение именно как стороны в споре, процессуально противопоставленной истцу. Значит, его интерес противоположен интересу истца. Но в чем заключается интерес взыскателя? Можно предположить, что его цель - сохранение ареста на спорном имуществе, но, как мы уже показали выше, арест - это только следствие. Более того, если интерес взыскателя лежит в сфере сохранения ареста части описанного имущества, оспариваемого собственником в свою пользу, то этот интерес не носит того характера, который присущ интересу ответчика. Такой интерес присущ третьему лицу без самостоятельных требований относительно предмета спора. По нашему мнению, интерес взыскателя заключается в сохранении положения, в соответствии с которым право собственности на спорные вещи, попавшие в опись, приписывается должнику. Сохранение этого положения, безусловно, выгодно взыскателю, так как удовлетворение его требования к должнику будет производиться за счет имущества последнего; соответственно, чем больше имущества у должника, тем вернее взыскатель сможет получить причитающееся ему. Процессуальный статус ответчика позволяет взыскателю заявлять возражения против иска собственника (истца), приводить доказательства принадлежности спорного имущества именно должнику, а не третьим лицам. Признание права собственности на спорные вещи за истцом и исключение этих вещей из сферы воздействия взыскателя - не в его интересах.

Иные причины привели к тому, что ответчиком по этому иску выступает должник. Полагаем, что это связано с тем, что в момент составления описи именно он являлся владельцем вещей,*(22) и именно на его стороне имелись внешние признаки принадлежности права, которые позволили приставу сделать вывод о нахождении данного имущества в собственности должника. Поэтому для собственника должник выступает в качестве лица, которому неосновательно приписывается право собственника, т.е. в качестве нарушителя, чье нарушение заключается в посягательстве на право собственника.*(23)

По этим причинам на месте должника не может оказаться взыскатель или судебный пристав-исполнитель, даже несмотря на то, что из-за их действий сложилась спорная ситуация, ибо в результате этого никто из них не обратил право собственника в "свою пользу".*(24) Следовательно, по вопросу о принадлежности права на спорные вещи, попавшие в опись и под арест, ни взыскатель, ни судебный пристав-исполнитель не противопоставлены (в материально-правовом плане) собственнику. Также необходимо учитывать, что должник не всегда оказывается связанным с собственником относительными отношениями, в силу которых он имеет законное владение. Иногда он является владельцем незаконным, в таком случае на его стороне не только посягательство на право собственника, но и на его вещь.

Таким образом, мы полагаем, что круг субъектов, установленных законодательством в отношении данного иска, совершенно не свойствен не только для виндикационного и негаторного исков, но и для исков о присуждении вообще. Такой круг субъектов характерен для исков о признании.

Теперь обратим внимание на направленность данного иска. Как известно, в результате любого иска о присуждении ответчик обязывается к устранению негативных последствий своего правонарушения (возвратить вещь, снести забор и т.д.) В нашем случае ни на должника, ни на взыскателя не налагаются обязательства к исключению спорных вещей собственника из описи и снятию с них ареста,*(25) хотя в соответствии с теорией виндикационного и негаторного иска, именно ответчики (или один из них) должны были бы присуждаться судом к этим действиям. Следовательно, исключение спорного имущества из описи происходит не в результате того, что ответчиками чинятся необоснованные помехи собственнику и не в результате того, что они незаконно завладели его имуществом.

По нашему мнению, изложенное выше свидетельствует о том, что иск об исключении имущества из описи и об освобождении его от ареста является иском о признании права собственности.*(26) Собственника интересует правовая возможность вновь получить свободное общение с принадлежащими ему вещами. Однако такая возможность будет у него только после разрешения судом вопроса о праве собственности на описанное имущество, т.е. после установления правового отношения истца к спорному имуществу. Без признания права собственности истца на спорное имущество исключить его из описи невозможно. В решении суда, выносимого по данному иску, должна быть отражена судебная констатация принадлежности (или не принадлежности) истцу спорного имущества и соответствующее указание об исключении его из описи.

Является ли само исключение спорного имущества из описи и снятие с него ареста следствием отдельного притязания истца? Требования, которое, возможно, носит негаторный характер и соединено с предшествующим требованием о признании права собственности?

На наш взгляд, говорить об этом не приходится. Во-первых, потому, что негаторный иск, являясь по своей природе иском о воспрещении, может бороться только с фактическими помехами, а не юридическими (к которым относится опись и арест); во-вторых, выше мы уже показали, что ответчики не являются теми лицами, которые совершили негаторное правонарушение; в-третьих, они не могут своими действиями претворить в жизнь такое требование, если его удовлетворит суд. Нет у истца подобного притязания и к судебному приставу-исполнителю, как показано выше. Его притязание касается только признания судом его права на спорную вещь.*(27)

Снятие ареста с ошибочно арестованной у истца вещи производится в результате судебного признания права истца на спорные вещи, попавшие в опись и под арест. Оно является правовым следствием констатации судом того факта, что в опись ошибочно попало имущество, не принадлежащее должнику. Удовлетворяя иск о признании права собственности, суд должен не только указать, какое правовые отношение между сторонами признано существующим и в отношении каких вещей, но и указать на те правовое последствия, которые вытекают из этого.*(28) Значит, судебное предписание об изменении описи и снятии ареста является следствием судебного признания права собственности истца на спорное имущество.

В тех случаях, когда описанное и арестованное имущество собственника находится у должника незаконно, собственник может потребовать не только освобождения своих вещей от ареста (исключении их из описи), но и потребовать от должника их возврата. Полагаем, что виндикационный характер данного требования очевиден. Тем не менее, заметим следующее: виндикационный иск нельзя заявлять при спорности титула самого истца, так как в силу своей природы виндикация может разрешать споры только о праве владения, а не о принадлежности права собственности.*(29) Значит, перед истребованием вещи от должника, на стороне которого есть презумпция принадлежности права, собственнику необходимо сначала признать наличие именно у себя права собственности в отношении спорных вещей. Более того, виндикационным иском нельзя исключить спорное имущество из описи и снять с него арест, так как предметом этого иска является только принуждение к возврату вещи.

По нашему мнению, иск, заявляемый в данной ситуации, состоит из двух самостоятельных притязаний, не тождественных друг другу. Первое притязание - о признании права собственности на спорное имущество (с последствием в виде исключения его из описи и снятия ареста), второе - о виндикации спорных вещей от незаконного владельца. Доказательством этому является следующее: если владелец (должник) окажется законным владельцем, в отношении которого нет оснований для виндицирования спорных вещей,*(30) то в истребовании вещей суд откажет, однако спорные вещи из описи и от ареста будут исключены, как не принадлежащие должнику и ошибочно включенные в опись. Очевидно, что частичное удовлетворение данного иска означает наличие в нем двух самостоятельных притязаний.

Следовательно, считаем, что иск, заявляемый в ситуации, когда собственник хочет не только освободить свое имущество от ареста (исключить его из описи), но и вернуть себе владение спорными вещами, представляет собой комплексное притязание, в котором присутствует собственно иск о признании права собственности и сопутствующий ему виндикационный иск.

Подобное притязание может заявляться также и в том случае, когда описанное и арестованное имущество уже реализовано.*(31) Норма ГПК РФ гласит, что "в случае, если арестованное или включенное в опись имущество уже реализовано, иск предъявляется также к приобретателю имущества. В случае удовлетворения иска о возврате реализованного имущества споры между приобретателем имущества, взыскателем и должником рассматриваются судом по правилам искового производства".

Данный иск следует рассматривать как виндикационный,*(32) так как истец добивается возврата владения в свою пользу. Тем не менее, составной (преюдициальной) частью данного иска является притязание о признании права собственности истца, необходимое для устранения презумпции наличия права собственности у нынешнего владельца реализованных вещей, перешедшей к нему от прошлого владельца (отчуждателя).

По нашему мнению, отнесение данного иска к искам об освобождении имущества от ареста (исключении его из описи) будет некорректным, так как собственно описи и ареста уже не существует, ведь спорное имущество уже реализовано, следовательно, и освобождение (исключение) не имеет смысла. Соответственно, и цель у истца иная - не освобождение вещей от ареста (описи), а их возврат в натуре. Главным нарушением прав собственника выступает неуправомоченное отчуждение его вещей, а составление описи и наложение ареста выступают в этой ситуации не как правонарушение, а лишь как одно из оснований для проведенного отчуждения.

Таким образом, проведенное исследование приводит нас к выводу о том, что иск об освобождении имущества от ареста (исключении его из описи) является иском о признании права собственности, а в случаях, когда истец (собственник), заявляя его, желает не только освободить свои вещи от ареста (исключить их из описи), но и истребовать их от ответчика, этот иск сопряжен с сопутствующим виндикационным притязанием.

А.В. Люшня,

кандидат юридических наук

"Закон", N 7, июль 2006 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Необходимость применения именно этого иска в подобных случаях специально установлена законодательством. См. например: п. 6 ч. 1 ст. 91 АПК РФ, ч. 1 ст. 30 ГПК РФ, п. 7 ст. 20, ст. 92 Федерального закона от 21.07.1997 г. N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве".

*(2) См.: ст. 441, ч. 1 ст. 442 ГПК РФ; ст. ст. 90, 92 Федерального закона от 21.07.97 N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве"; п. 20 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 09.12.2002 г. N 11 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2003. N 2. С. 11-12.

*(3) Зейдер Н.Б. Спорный вопрос гражданского процесса // Советское государство и право. 1947. N 4. С. 42-43; Осокина Г.Л. Проблемы иска и права на иск. Томск. 1989. С. 76-77; Халфина P.O. Право личной собственности граждан СССР. М., 1955. С. 162; Юрченко B.C. Охрана имущественных прав советских граждан. Минск. 1962. С. 77.

*(4) Венедиктов А.В. Гражданско-правовая охрана социалистической собственности в СССР. М-Л., 1954. С. 93-94; Генкин Д.М. Право собственности в СССР. М., 1961. С. 217-218; Гражданское право. Под ред. Сергеева А.Л., Толстого Ю.К Автор раздела Сергеев А.Л. М., 2002. 6-е изд. Т. 1. С. 565; Иоффе О.С. Советское гражданское право. М., 1967. С. 489; Павлов Н.В., Романенко Н.Г. Отдельные проблемы рассмотрения арбитражным судом споров по освобождению имущества от ареста (исключению его из описи) // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2000. N 1.С. 102-105; Фаас И. Цена иска об освобождении имущества от описи и продажи // Право и жизнь. 1927. Кн. 4. С. 6.

*(5) Ерошенко А.Л. Личная собственность в гражданском праве. М., 1973. С. 189-193; Клейнман А.Ф. Советский гражданский процесс. М., МГУ. 1954. С. 149; Суханов Е.А. Российский закон о собственности. Научно-практический комментарий. М., 1991. С. 216-219; Чечина Н. Судебные решения по искам об исключении из описи // Социалистическая законность. 1954. N 8. С. 35.

*(6) Газиянц Л.И. Иски об освобождении имущества от ареста. М., 1954. С. 42-44; Гурвич М.А. Виды исков по советскому гражданскому процессу // Известия Академии наук СССР. Отделение экономики и права. 1945. N 2. С. 10-11.

*(7) Иванов А.А. Правовые средства защиты права частной собственности // Правоведение. 2001. N 6. С. 84-85.

*(8) См. более подробно обзор точек зрения: Фаас И. Указ. соч. С. 3-6.

*(9) См. например: Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда СССР от 29 июля 1953 г., Определение Судебной Коллегии по гражданским делам Верховного Суда СССР от 12 апреля 1944 г. Цит. по: Болдырев В.А. Исполнение судебных решений. М., 1959. С. 367, 372.

*(10) Пункт 10 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 31.03.1978 г. N 4 "О применении законодательства при рассмотрении судами дел об освобождении имущества от ареста (исключении из описи)". // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР по гражданским делам. М., 1997. С. 53.

*(11) См. например: Юрченко B.C. Указ. соч. С. 75. Автором приведен обзор соответствующей судебной практики Верховного Суда СССР.

*(12) См. например: п. 6. Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 29.09.1953 г. N 7 "О судебной практике по применению конфискации имущества" // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., 1997. С. 11.; п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.1985 г. N 5 "О практике рассмотрения судами Российской Федерации дел об освобождении имущества от ареста (исключении из описи)" // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР по гражданским делам. М., 1994. С. 263.

*(13) В ответ на возможное возражение о наличии вещного иска в отношениях, в которых присутствует неравенство участников (между судебным приставом-исполнителем и иными участниками спора, связанного с описью и арестом) отметим, что это мнение не учитывает того факта, что сам пристав участия в этом судебном споре не принимает (в качестве субъекта с самостоятельными интересами), спор возникает только между должником, собственником и взыскателем, поэтому этот спор носит частный характер, и применение вещного иска для его разрешения вполне допустимо.

*(14) Исходя из того, что данный иск является петиторным, т.е. принадлежащим только субъекту права, идея Павлова Н.В. и Романенко Н.Г. о том, что такой иск может заявлять сам должник (лицо, за долги которого описано его имущество), пользуясь конструкцией "действий в чужом интересе без поручения" (гл. 50 ГК РФ), не получает нашего согласия. Указывается, что такой истец должен в ходе судопроизводства доказывать принадлежность спорных вещей, попавших в опись и под арест, их собственнику. Мы полагаем, что мнение о наделении такого субъекта правом на самостоятельный иск противоречит процессуальному законодательству, так как право на иск существует у субъекта только для защиты своего субъективного права или охраняемого законом интереса. Чужое право или интерес можно защищать только в очень редких случаях, ст. 980 ГК к которым явно не относится. См.: Павлов Н.В., Романенко Н.Г. Указ. соч. С. 98, 103.

*(15) В науке было высказано интересное предложение о концептуальной допустимости применения этого иска узукапиентом. Как отмечено самим автором, это мнение не посягает на вещный характер рассматриваемого иска, а основывается на отсутствии в современном праве Российской Федерации полноценной посессорной защиты и желании предоставить субъектам, лишенным ее, возможность защищать свое владение, используя существующие легальные конструкции, предусмотренные ГК. Поэтому не считаем нужным в рамках нашего исследования высказывать свою оценку этого предложения. См.: Скловский К.И. Защита владения от изъятия в административном порядке // Хозяйство и право. 1998. N 7. С. 114-117.

*(16) См.: ч. 5 ст. 9 Федерального закона от 21.07.1997 г. N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве".

*(17) Данная презумпция является опровержимой.

*(18) Гражданское право. Учебник. Под ред. Сергеева А.Л., Толстого Ю.К. Т.1. С. 565.

*(19) Именно поэтому закон возлагает бремя доказывания своего права на собственника, и не возлагает на судебного пристава-исполнителя обязанности доказывания принадлежности спорных вещей, включенных им в опись, должнику. Субъект права должен защищать свое нарушенное или оспоренное право, доказывая его существование "в свою пользу".

*(20) Еще Устав Гражданского Судопроизводства Российской империи (далее - УГС) 1864 г., регламентируя в ст. 1091 порядок наложения ареста на имущество, прямо запрещал приставу приостанавливать наложение ареста по возражениям должника или третьих лиц о непринадлежности должнику находящегося в его владении имущества. Аналогичное правило было воспроизведено и в ст. 277 ГПК РСФСР 1923 г.

*(21) См.: ч. 2 ст. 442 ГПК РФ. Данное правило также уже традиционно для нашего законодательства и было установлено еще в ст. 1092 УГС 1864 г.

*(22) Должник мог владеть искомыми вещами самостоятельно, например, будучи арендатором, но мог владеть сообща (с собственником); последний случай возможен, например, когда супруги совместно владеют общим имуществом, но должником выступает только один их них.

*(23) Вопрос о виновности нарушителя права не имеет значения для вещных исков.

*(24) По смыслу теории исковой защиты как должника, так и взыскателя трудно однозначно назвать нарушителями прав собственника. Все-таки их инициатива и их действия не были направлены на умаление абсолютной сферы этого субъекта. Судебного пристава-исполнителя тоже нельзя признать виновным в нарушении прав собственника. В рассматриваемом нами случае нарушение права произошло, в значительной степени, случайно, под воздействием обстоятельств. Полагаем, что именно поэтому в отношении исков об освобождении имущества от ареста (исключении его из описи), законодатель отступает от традиционного подхода к возложению на ответчика, проигравшего тяжбу, бремени несения судебных издержек и перекладывает их на государство. См.: ст. 98, ч. 2 ст. 102 ГПК РФ.

*(25) Следует тем не менее помнить, что должник может быть присужден к передаче спорных вещей в случае удовлетворения соответствующего притязания истца.

*(26) Что касается точки зрения, которая полагает этот иск специальным самостоятельным средством защиты (отличным от традиционной троицы вещных исков), то мы ее не поддерживаем по следующим причинам (в дополнение к иным, указанным в данной статье): во-первых, для российского права не характерно существование специальных средств защиты, рассчитанных на применение только в одной конфликтной ситуации, а иных ситуаций, помимо снятия ареста, в которых это новое средство применялось бы, в российском праве мы найти не смогли. Во-вторых, также не характерно для нашей правовой системы наличие средства, которое объединяло бы в себе как эффект признания права (собственности), так и присуждения (к исключению из описи и снятию ареста), а преобразовательного характера в этом средстве не усматривается. В-третьих, выше мы уже указывали, что исследуемый иск является вещным, и если полагать, что он является новым (четвертым) вещным иском, то нетрудно заметить, что ни гл. 20, ни ст. 12 ГК РФ он не предусмотрен.

*(27) Еще одним доказательством того, что искомый иск не может носить негаторный характер, является возможность его задавнивания. А как известно, в силу ст. 208 ГК РФ негаторный иск задавнить нельзя.

*(28) Необходимо учесть, что по искам о признании последствия могут носить различный характер. Например, одним из последствий удовлетворения иска о признании брака недействительным будет являться соответствующее изменении записей в актах гражданского состояния, которое осуществляется без отдельного на то притязания сторон. Более подробно о содержательной части судебного решения по искам о признании права собственности см: Белиловский Д.И. Резолютивная часть решений по искам о признании права собственности // Советская юстиция. 1969. N 9. С. 14-15.

*(29) Объясняется это, в числе прочего, тем, что законодатель разделяет такие материально-правовые средства защиты как "восстановление положения, существовавшего до нарушения права и пресечение действий, нарушающих право" и "признание права". В основе виндикации лежит первое из этих средств. Следовательно, разрешить виндикационный иск при спорности титула истца без предварительного признания права на его стороне нельзя, ибо суд не может восстановить положение, содержание которого носит неясный характер.

*(30) См.: ст. 301, 302 ГК РФ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1994. N 32. Ст. 3301.

*(31) См.: ч. 2 ст. 442 ГПК РФ. Эта возможность была предусмотрена и предшествующим законодательством, см: ст. 429 ГПК РСФСР 1964 г.

*(32) Следует учесть, что в случае переработки реализованной вещи или невозможности возврата ее в натуре, собственник может потребовать передачи ему средств, вырученных от продажи его вещей (см.: п. 12 Постановления Пленума ВС СССР от 29.09.1953 г. N 7 "О судебной практике по применению конфискации имущества" // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., СПАРК 1997. С. 13, п. 11 Постановления Пленума ВС СССР от 31.03.1978 г. N 4 "О применении законодательства при рассмотрении судами дел об освобождении имущества от ареста (исключении из описи)", п. 8 Постановления Пленума ВС РФ от 23.04.1985 г. N 5 "О практике рассмотрения судами Российской Федерации дел об освобождении имущества от ареста (исключении из описи)".