Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 9 июля 2009 г. N 18АП-7074/2007

г. Челябинск

18АП-4118/2009, г.

N N 18АП-3945/2009, 18АП-4066/2009, 09 июля 2009 г. Дело N А76-18722/2007

Резолютивная часть постановления объявлена 07 июля 2009 г.

Полный текст постановления изготовлен 09 июля 2009 г.

Восемнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего судьи Пивоваровой Л.В., судей Баканова В.В., Соколовой Т.В., при ведении протокола секретарем судебного заседания Бакшаевой Е.Ю., рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы некоммерческой организации Фонд защиты социальных прав граждан "Жилье и право", открытого акционерного общества "Макфа", Комитета по управлению имуществом и земельным отношениям г. Челябинска, администрации г. Челябинска на решение Арбитражного суда Челябинской области от 13.04.2009 по делу N А76-18722/20077 (судья Репренцева Н.К., арбитражные заседатели Золотова Ю.Н., Маркина Н.Ю.),

при участии до и после перерыва в судебном заседании:

от некоммерческой организации Фонд защиты социальных прав граждан "Жилье и право" - Поповой О.И. (доверенность от 11.09.2007),

от открытого акционерного общества "Макфа" - Усманова Д.Р. (доверенность от 09.06.2009 N 17), Ковалева Е.Б. (доверенность от 13.03.2009 N 8), Даренских Е.Г. (доверенность от 13.03.2009 N 7), Чванова В.С. (доверенность от 29.06.2009 N 20);

от администрации г. Челябинска - Недотко Ю.В. (доверенность от 18.03.2009 N 05-420),

от Управления Федеральной службы по надзору в сфере природопользования (Росприроднадзор) по Челябинской области - Шамаева С.В. (доверенность от 20.09.2006 N 3425),

от Управления Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор) по Челябинской области - Чеботаревой И.Ю. (доверенность от 19.12.2008 N 15/30-44),

также от Комитета по управлению имуществом и земельным отношениям г. Челябинска до перерыва в судебном заседании - Бочаровой Ю.Г. (доверенность от 26.12.2008 N 12761), после перерыва в судебном заседании - Усольцевой М.Г. (доверенность от 26.12.2008 N 12759),

от Главного управления архитектуры и градостроительства г. Челябинска до перерыва в судебном заседании - Тимошенко Т.В. (доверенность от 13.01.2009 N 1/ю), после перерыва в судебном заседании - Мосягиной Е.А. (доверенность от 07.04.2009 N 3/ю),

также от открытого акционерного общества "Макфа" после перерыва в судебном заседании - Тарасова Э.Н. (доверенность от 06.07.2009 N 21/2),

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Стройинвест" (далее - ООО "Стройинвест") и некоммерческая организация Фонд защиты социальных прав граждан "Жилье и право" (далее - Фонд "Жилье и право", фонд, истец, податель апелляционной жалобы) обратились в Арбитражный суд Челябинской области к Комитету по управлению имуществом и земельным отношениям г. Челябинска (далее - КУИЗО г. Челябинска, комитет), открытому акционерному обществу "Макфа" (далее - ОАО "Макфа"), Управлению Федеральной регистрационной службы по Челябинской области (далее - УФРС по Челябинской области, регистрирующий орган) с иском:

- о признании договоров от 14.10.2005 N N 1/зем и 2/зем купли-продажи земельных участков с кадастровыми номерами 74:36:05 05 002:0013, 74:36:05 05 002:0014 недействительными в силу ничтожности;

- о применении последствий недействительности ничтожных сделок в виде двусторонней реституции;

- о признании недействительным зарегистрированного права собственности ОАО "Макфа" на указанные земельные участки;

- об обязании УФРС по Челябинской области аннулировать записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее - ЕГРП) о регистрации права собственности ОАО "Макфа" на данные земельные участки.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены администрация г. Челябинска, Территориальное управление Федерального агентства по управлению федеральным имуществом по Челябинской области, Управление Федеральной службы по надзору в сфере природопользования (Росприроднадзор) по Челябинской области (далее - Управление Росприроднадзора по Челябинской области), Отдел водных ресурсов по Челябинской области Нижне-Обского бассейнового водного управления (далее - отдел Нижне-Обского бассейнового водного управления), Челябинская природоохранная прокуратура, администрация Президента Российской Федерации, Главное управление архитектуры и градостроительства г. Челябинска (далее - ГУАиГ г. Челябинска), Управление экологии и природопользования администрации г. Челябинска, Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека (Роспотребнадзор) по Челябинской области (далее - Управление Роспотребнадзора по Челябинской области), Управление Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору (Россельхознадзор) по Челябинской области (далее - Управление Россельхознадзора по Челябинской области).

В порядке, установленном ст. 52 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), участие в деле принял прокурор Челябинской области.

Решением Арбитражного суда Челябинской области от 28.03.2008 (резолютивная часть от 21.03.2008) в удовлетворении исковых требований отказано.

Постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.07.2008 (резолютивная часть от 02.07.2008) решение Арбитражного суда Челябинской области от 28.03.2008 оставлено без изменения, апелляционные жалобы истцов без удовлетворения.

Постановлением Федерального арбитражного суда Уральского округа от 20.10.2008 N Ф09-7582/08-С6 решение Арбитражного суда Челябинской области от 28.03.2008 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.07.2008 по настоящему делу отменены. Дело передано на новое рассмотрение в Арбитражный суд Челябинской области.

Отменяя судебные акты судов первой и апелляционной инстанций, суд кассационной инстанции указал на то, что Фонд "Жилье и право" обратился в арбитражный суд с рассматриваемым иском за защитой прав и законных интересов неопределенного круга лиц в соответствии с целями, для которых был создан, при этом суд сослался на нормы ст. ст. 42 и 46 Конституции Российской Федерации, ч. 2 ст. 68 Федерального закона от 10.01.2002 N 7-ФЗ "Об охране окружающей среды" (далее - Федеральный закон "Об охране окружающей среды"), п. п. 1.1, 2.1 устава фонда. Суд кассационной инстанции указал на необоснованность вывода судов о том, что действующим на момент заключения оспоренных договоров купли-продажи законодательством не установлен запрет на строительство объектов недвижимости в водоохранной зоне, данный вывод, как указал суд кассационной инстанции, сделан без анализа норм материального права, а именно: норм ст. ст. 1, 3, 111 Водного кодекса Российской Федерации 1995 г. (далее - ВК РФ), ст. 97 Земельного кодекса Российской Федерации (далее - ЗК РФ), Положения о водоохранных зонах водных объектов и их прибрежных полосах, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 23.11.1996 N 1404 (далее - Положение о водоохранных зонах N 1404). Суд кассационной инстанции указал, что судам надлежало исследовать вопрос о возможности строительства как в прибрежной защитной полосе в частности, так и в водоохранной зоне вообще тех объектов, которые предусмотрены в оспоренных договорах купли-продажи земельных участков. Также суд кассационной инстанции не согласился с выводом судов о том, что санитарные правила должны соблюдаться только при разработке норм проектирования и при вводе в эксплуатацию зданий и сооружений, так как согласно п. 3 ст. 12 Федерального закона от 30.03.1999 N 52-ФЗ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" (далее - Федеральный закон "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения") наличие санитарно-эпидемиологического заключения предусмотрено также при предоставлении земельных участков для строительства наряду с предоставлением проектной документации. Суду следовало дать оценку бездействию соответствующих лиц, связанному с невыполнением указанных требований п. 3 ст. 12 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" применительно к требованию о признании сделки недействительной. Кроме того, отказывая в удовлетворении исковых требований о признании сделки недействительной по основанию занижения стоимости продаваемого имущества, суд не учел, что оспорена не достоверность величины стоимости объекта оценки, содержащаяся в отчете оценщика, а сделка, которую истцы квалифицировали как сделку дарения, поэтому суду следовало рассмотреть заявленное требование о признании сделок купли-продажи недействительными на основании доводов истцов о том, что, по сути, это сделки дарения.

При новом рассмотрении дела истцы отказались от части требований, а именно: об обязании УФРС по Челябинской области аннулировать записи в ЕГРП о регистрации права собственности ОАО "Макфа" на спорные земельные участки.

Определением суда первой инстанции от 31.03.2009 указанный частичный отказ истцом от исковых требований принят, производство по делу в части требования об обязании УФРС по Челябинской области аннулировать записи в ЕГРП о регистрации права собственности ОАО "Макфа" на спорные земельные участки прекращено.

Решением Арбитражного суда Челябинской области от 13.04.2009 (резолютивная часть от 06.04.2009) иск Фонда "Жилье и право" удовлетворен частично. Признаны недействительными договоры купли-продажи земельных участков с кадастровыми номерами 74:36:05 05 002:0013 и 74:36:05 05 002:0014 от 14.10.2005 N N 1/зем и 2/зем, заключенные между КУИЗО г. Челябинска и ОАО "Макфа". В удовлетворении требования о применении последствий недействительности названных сделок и о признании недействительным зарегистрированного права собственности ОАО "Макфа" на указанные земельные участки отказано. В удовлетворении иска ООО "Стройинвест" отказано.

Отказывая в иске ООО "Стройинвест", суд указал на отсутствие у общества права на подачу иска по всем заявленным требованиям ввиду отсутствия его нарушенного права. ООО "Стройинвест" не представило суду доказательства наличия у него заинтересованности в признании сделок недействительными.

При новом рассмотрении дела суд учел указание Федерального арбитражного суда Уральского округа в постановлении от 20.10.2008 N Ф09-7582/08-С6 по настоящему делу о том, что целевая направленность деятельности Фонда "Жилье и право" позволяет ему обращаться с настоящим иском в арбитражный суд за защитой прав и законных интересов неопределенного круга лиц.

Признавая недействительными спорные договоры купли-продажи земельных участков по иску Фонда "Жилье и право", суд указал следующее.

Предоставление земельных участков по спорным договорам вопреки требованию ст. 112 ВК РФ не было согласовано с отделом Нижне-Обского бассейнового водного управления. При этом письмо указанного органа, датированное после заключения оспоренных сделок, не может быть рассмотрено в качестве такого согласования. Кроме того, ОАО "Макфа" не представлены доказательства выполнения условий, указанных в названном письме отдела Нижне-Обского бассейнового водного управления. В силу указанного суд признал спорные договоры противоречащими ст. 112 ВК ПФ.

Суд первой инстанции, проанализировав нормы законодательства, устанавливающего особый режим использования земель водоохранных зон, пришел к выводу о том, что строительство указанных в оспоренных договорах объектов не соответствует назначению водоохранных зон. Согласование предоставления земельных участков для целей, указанных в договорах, при котором уполномоченным органом должно было быть проверено соответствие целей предоставления земельных участков назначению водоохранных зон, возможность соблюдения специального режима использования земель при строительстве и эксплуатации указанных в договорах объектов, не произведено.

Также суд указал на противоречие оспоренных договоров купли-продажи требованиям ст. 12 Федерального закона от 23.11.1995 N 174-ФЗ "Об экологической экспертизе" (в редакции, действовавшей на момент заключения спорных договоров) (далее - Федеральный закон "Об экологической экспертизе"). При этом суд отметил, что согласно позиции Управления Росприроднадзора по Челябинской области, в рассматриваемом случае имела место необходимость проведения государственной экологической экспертизы документации, имеющейся к моменту предоставления земельных участков ОАО "Макфа", а именно: исходных данных для проведения торгов по продаже земельных участков, кадастровых планов и схем расположения земельных участков, согласований контрольно-надзорных органов, проектов договоров.

Суд пришел к выводу о противоречии оспоренных договоров п. 3 ст. 12 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" в силу отсутствия санитарно-эпидемиологического заключения о соответствии объектов, для строительства которых предоставлены земельные участки, санитарным правилам. При этом суд не согласился с позицией ответчиков, администрации г. Челябинска, ГУАиГ г. Челябинска и Управления Роспотребнадзора по Челябинской области о том, что выдача санитарно-эпидемиологического заключения возможна только в отношении конкретного объекта, имеющего определенные характеристики и параметры. Кроме того, суд учел соответствующую позицию суда кассационной инстанции, высказанную в указанном ранее постановлении от 20.10.2008 по настоящему делу, согласно которой наличие санитарно-эпидемиологического заключения предусмотрено также при предоставлении земельных участков для строительства наряду с предоставлением проектной документации.

Между тем, суд первой инстанции не согласился с доводом Фонда "Жилье и право" о том, что земельные участки не могли быть представлены в частную собственность ввиду их ограниченной оборотоспособности. Суд указал, что водоохранные зоны не являются ни частью водного объекта, ни особо охраняемой природной территорией, поэтому на них не распространяются ограничения, установленные п. 2 ст. 27 ЗК РФ. Суд отметил, что водоохранные зоны в соответствии с п. 1 ст. 97 ЗК РФ (в редакции, действовавшей на момент заключения оспоренных договоров) входили в состав земель природоохранного назначения, соответственно, относились к землям особо охраняемых территорий (подп. 2 п. 2 ст. 94 ЗК РФ), но не относились к землям особо охраняемых природных территорий (подп. 1 п. 2 ст. 94 и ст. 95 ЗК РФ). При этом ограничения, установленные п. 2 ст. 27 ЗК РФ, распространяются только на земли особо охраняемых природных территорий. Суд признал необоснованной ссылку фонда на п. 4 ст. 97 ЗК РФ, поскольку указанной нормой установлен запрет на изъятие и выкуп земельных участков в пределах земель природоохранного назначения, но не запрет на совершение сделок купли-продажи этих участков.

Неверен, по мнению суда первой инстанции, и довод фонда о противоречии оспоренных сделок п. 8 ст. 28 Федерального закона от 21.12.2001 N 178-ФЗ "О приватизации государственного и муниципального имущества" (далее - Федеральный закон "О приватизации государственного и муниципального имущества"), которым установлен запрет на отчуждение земельных участков в составе земель водного фонда. Суд указал, что, исходя из содержания ст. 3 указанного же Федерального закона, названный запрет распространяется только на отношения, возникающие при отчуждении земельных участков, на которых расположенные объекты недвижимости.

Довод истца о том, что оспоренные сделки купли-продажи противоречат ст. 35 ЗК РФ, суд не принял в силу того, что в материалы дела не представлены какие-либо доказательства наличия на соответствующих земельных участках объектов недвижимого имущества. Кроме того, суд отметил, что даже при наличии такого нарушения фонд не являлся бы лицом, чьи права и законные интересы могли быть нарушены.

По последней же причине суд отклонил довод фонда о нарушении оспоренными сделками прав смежных землепользователей.

Суд не принял довод истца о нарушении при заключении оспоренных сделок п. 14 Правил охраны и содержания зеленых насаждений в г. Челябинске, утвержденных решением Челябинской городской Думы от 24.06.2003 N 27/2, так как в соответствии со ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) недействительными являются сделки, противоречащие требованиям законов или иных правовых актов, при этом в соответствии с п. 6 ст. 3 ГК РФ под иными правовыми актами, содержащими нормы гражданского законодательства, понимаются указы Президента Российской Федерации и постановления Правительства Российской Федерации. Кроме того, согласно информации Управления экологии и природопользования администрации г. Челябинска территория земельных участков, проданных по оспоренным договорам, не относится к "озелененной территории", на которую указано в названных Правилах.

Суд сделал вывод о том, что из содержания ст. 50 Федерального закона от 20.12.2004 N 166-ФЗ "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов" (далее - Федеральный закон "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов") не следует, что требуется согласование с федеральным органом исполнительной власти в области рыболовства при предоставлении земельных участков под строительство. При этом Управление Россельхознадзора по Челябинской области подтвердило указанную позицию суда. Соответствующий довод о противоречии оспоренных договоров названной статьей суд также не принял.

Суд посчитал необоснованным довод Фонда "Жилье и право" о том, что администрация г. Челябинска неправомерно распорядилась земельными участками, находящимися в федеральной собственности. Суд указал, что земли водоохранных зон не относятся к землям, занятым водными объектами, находящимися в федеральной собственности, которые были отнесены к земельным участкам, признанным федеральной собственностью в силу прямого указания в ст. 3 Федерального закона от 17.07.2001 N 101-ФЗ "О разграничении государственной собственности на землю" (далее - Федерального закона "О разграничении государственной собственности на землю"), действовавшего на момент возникновения спорных правоотношений. Понятие водного объекта и его составляющей - береговой линии не тождественно понятию водоохранной зоны. Сведения о том, что исследуемые земельные участки были отнесены к федеральной собственности в результате разграничения государственной собственности на землю, в материалы дела не представлены. Кроме того, Территориальное управление Федерального агентства по управлению федеральным имуществом по Челябинской области также указало на отсутствие права федеральной собственности на указанные земельные участки.

Довод фонда о притворности оспоренных сделок, прикрывающих, по мнению истца, сделку купли-продажи земельных участков под строительство торгово-развлекательного комплекса, суд отклонил, отметив, что одна сделка купли-продажи не может прикрывать другую сделку купли-продажи, независимо от того, каким образом покупатель намерен использовать приобретенное имущество.

Суд не усмотрел признаков того, что оспоренные сделки содержат признаки договоров дарения земельных участков. Довод истца о несоразмерности встречного предоставления суд во внимание не принял, так как цена земельных участков была определена специализированной организацией - оценщиком, имеющей лицензию на осуществление оценочной деятельности, в установленном порядке не оспорена.

Отказывая в применении последствий недействительности сделок, суд исходил из того, что на момент рассмотрения спора земельные участки с кадастровыми номерами 74:36:05 05 002:0013 и 74:36:05 05 002:0014 сняты с кадастрового учета, что означает прекращение их существования в том виде, в котором они были переданы по оспоренным договорам, в связи с чем применение двусторонней реституции в настоящем случае невозможно.

Отказывая в признании недействительным зарегистрированного права собственности ОАО "Макфа" на спорные земельные участки, суд исходил из того, что на момент рассмотрения спора записи в ЕГРП о государственной регистрации права собственности ОАО "Макфа" на участки погашены.

Фонд "Жилье и право", ОАО "Макфа", КУИЗО г. Челябинска и администрация г. Челябинска с решением суда первой инстанции не согласились, обратились в арбитражный суд с апелляционными жалобами.

Фонд не согласился с решением суда по следующим основаниям.

В соответствии с п. 3 ст. 27 ЗК РФ содержание ограничений оборота земельных участков устанавливается не только ЗК РФ, но и иными федеральными законами. Аналогичная норма содержится в п. 3 ст. 129 ГК РФ. Соответственно, п. 5 ст. 27 ЗК РФ, на который сослался суд первой инстанции, указывая, что земли особо охраняемых территорий в нем не перечислены, не является единственной нормой, устанавливающей ограничения в обороте земельных участков. Так, податель апелляционной жалобы не согласился с выводом суда первой инстанции о неприменении к спорным правоотношениям нормы п. 4 ст. 97 ЗК РФ. Кроме того, нормой п. 8 ст. 28 Федерального закона "О приватизации государственного и муниципального имущества", по мнению фонда, был установлен прямой запрет на отчуждение в порядке приватизации земельных участков в составе земель водоохранного назначения, в связи с чем вывод суда о несостоятельности довода о том, что спорные земельные участки не могли быть приватизированы ввиду их ограниченной обороноспособности, является неправильным. С точки зрения соблюдения специального режима водоохранной зоны, обеспечивающего создание комплекса превентивных мер по охране окружающей природной среды, не имеет значения, передается ли земельный участок в собственность в связи с приватизацией расположенного на нем объекта недвижимости или же земельный участок отчуждается как самостоятельный объект. Поэтому норма п. 8 ст. 28 Федерального закона "О приватизации государственного и муниципального имущества", по мнению подателя апелляционной жалобы, должна быть применена в настоящем случае по аналогии закона.

Спорные земельные участки фонд относит к землям водного фонда (п. 1 ст. 102 ЗК РФ), которые в силу ст. 17 ЗК РФ находятся в федеральной собственности, в связи с чем считает, что суд необоснованно отклонил довод об отсутствии у администрации г. Челябинска полномочий на распоряжение спорными земельными участками.

Фонд считает также незаконным и необоснованным вывод суда об отсутствии нарушений при заключении спорных договоров требований п. 4 ст. 575 ГК РФ, поскольку в рассматриваемом случае речь идет о существенном занижении стоимости земельных участков.

Податель апелляционной жалобы не согласился и с отказом суда в удовлетворении требований о применении последствий недействительности сделок и признании недействительным зарегистрированного права собственности ОАО "Макфа" на земельные участки, так как полагает, что ОАО "Макфа" недобросовестно пользовалось своими процессуальными правами и длительное время не представляло суду информацию о наличии существенных обстоятельств по делу - снятие спорных земельных участков с кадастрового учета и формирование нового земельного участка, в связи с чем фонд не имел возможности поменять предмет и основание своих требований. Вместе с тем фонд полагает, что в рассматриваемом случае суд должен был дать оценку действиям по снятию спорных земельных участков с кадастрового учета как незаконным в порядке абз. 12 ст. 12 ГК РФ и применить последствия недействительности сделок.

С учетом изложенного Фонд "Жилье и право" просит изменить мотивировочную часть обжалуемого решения в части отклонения судом доводов истца о запрете на предоставление в частную собственность земельных участков, ограниченных в обороте, об отсутствии у администрации г. Челябинска полномочий на распоряжение земельными участками, находящимися в федеральной собственности, о необходимости квалифицировать спорные договоры как сделки дарения, а также просит изменить решение в части отказа в удовлетворении требований о применении последствий недействительности сделок и удовлетворить указанные требования.

Доводы апелляционной жалобы ОАО "Макфа" (с учетом дополнений к ней) сводятся к следующему.

Суд необоснованно пришел к выводу о наличии у Фонда "Жилье и право" заинтересованности в настоящем споре. Суд не учел, что в соответствии со ст. 12 Федерального закона "Об охране окружающей среды" общественные и иные некоммерческие объединения, осуществляющие деятельность в области охраны окружающей среды, имеют право обращаться с исками по вопросам, касающимся охраны окружающей среды, негативного воздействия на окружающую среду, подавать в суд обращения об отмене решений о проектировании, размещении, строительстве, реконструкции, об эксплуатации объектов, хозяйственная и иная деятельность которых может оказать негативное воздействие на окружающую среду, предъявлять в суд иски о возмещении вреда окружающей среде. Кроме того, в уставе фонда не определена как цель деятельности деятельность в области охраны окружающей среды. Также права фонда не могли быть нарушены заключением оспоренных договоров, так как на момент заключения указанных договоров фонд как субъект правоотношений еще не существовал.

Суд сделал вывод о нарушении спорными земельными участками водоохранной зоны без учета того, что водоохранная зона не установлена.

Из решения суда неясно, санитарно-эпидемиологическое заключение относительного какого предмета должно быть получено. В данном случае заключение должно быть получено в отношении предполагаемого объекта строительства, а не приобретаемых земельных участков. Поскольку в настоящем случае имело место предоставление земельных участков без предварительного согласования места размещения объекта, получить заключение на предполагаемый к строительству объект не представлялось возможным.

С учетом изложенного ОАО "Макфа" в апелляционной жалобе просит обжалуемое решение в части удовлетворенных требований отменить, в иске отказать в полном объеме.

КУИЗО г. Челябинска в обоснование апелляционной жалобы ссылается на следующее.

По мнению комитета, вывод суда о нахождении спорных земельных участков в границах водоохраной зоны р. Миасс основан на недопустимых доказательствах. Нормативный правовой акт об установлении границ водоохраной зоны р. Миасс - решение Исполнительного комитета Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188 "Об утверждении дополнительных мероприятий по охране от загрязнений, в результате хозяйственной деятельности, реки Миасс от истока до поселка Каштак, ее притоков, Шершневского и Аргазинского водохранилищ" (далее - решение исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188) официально не опубликован; доказательства, содержащие сведения об определении границ водоохраной зоны, в материалах дела отсутствуют. Суд неправильно истолковал и применил норму ст. 112 ВК РФ, которая, как считает податель апелляционной жалобы, не содержит указания на сроки получения согласований с бассейновыми органами управления водного фонда. Следовательно, представленное суду согласование отдела Нижне-Обского бассейнового водного управления является достаточным для соблюдения названной нормы закона. Комитет указывает, что на рассматриваемом этапе (до заключения спорных договоров) отдел Нижне-Обского бассейнового водного управления мог лишь проверить соответствие заявляемой в договорах цели использования земельных участков существующим ограничениям по использованию данных участков, закрепленным в ВК РФ. Примененные судом нормы п. 4 ст. 97, ст. 102 ЗК РФ, ст. 111 ВК РФ, п. п. 6, 7 Положения о водоохранных зонах N 1404 устанавливают разрешительный, а не запретительный принцип регулирования правоотношений, а также предусматривают механизм дополнительного государственного контроля за соблюдением режима использования и охраны природных ресурсов. При этом решение Челябинской городской Думы от 27.04.2004 N 36/8 "Об утверждении Правового зонирования территории города Челябинска" в части отнесения спорных земельных участков к жилой территориальной зоне с установлением соответствующих видов разрешенного использования является действующим, незаконным не признано. Комитет также считает, что наличие документации, обосновывающей хозяйственную деятельность, на которую требуется заключение экологической экспертизы, возможно только на этапе подготовки земельного участка к освоению и осуществлению на нем иной хозяйственной деятельности, но не на этапе подготовки предпродажной документации. Наличие санитарно-эпидемиологического заключения также необходимо и возможно не на этапе заключения сделок купли-продажи земельных участков, а лишь в случае предоставления земельного участка под конкретный объект строительства. Кроме того, податель жалобы указывает на отсутствие фактов реального нарушения оспариваемыми сделками прав и законных интересов Фонда "Жильё и право", выступающего в защиту интересов неопределенного круга лиц, то есть фактов причинения деятельностью ОАО "Макфа" реального, а не предполагаемого ущерба окружающей среде в настоящее время.

С учетом изложенного КУИЗО г. Челябинска просит обжалуемое решение в части удовлетворенных требований отменить, в иске Фонда "Жильё и право" отказать, в остальной части решение оставить без изменения.

Администрация г. Челябинска в апелляционной жалобе указывает на ошибочность вывода суда об установлении водоохраной зоны р. Миасс, следствием чего, соответственно, стал ошибочный вывод о нарушении режима водоохраной зоны предоставлением земельных участков ОАО "Макфа". По утверждению администрации г. Челябинска, в настоящее время границы водоохраной зоны р. Миасс не описаны и не установлены. Администрация г. Челябинска также как КУИЗО г. Челябинска считает представленное суду согласование отдела Нижне-Обского бассейнового водного управления достаточным для соблюдения требований ст. 112 ВК РФ. По мнению подателя апелляционной жалобы, суд неправильно истолковал нормы закона в отношении необходимости на этапе заключения договоров купли-продажи земельных участков наличия документации, обосновывающей хозяйственную деятельность, на которую требуется заключение экологической экспертизы, и наличия санитарно-эпидемиологического заключения. В этой части позиции администрации г. Челябинска и КУИЗО г. Челябинска также аналогичны.

Соответственно, в апелляционной жалобе администрация г. Челябинска также просит обжалуемое решение в части удовлетворенных требований отменить, в иске Фонда "Жильё и право" отказать.

Отдел Нижне-Обского бассейнового водного управления направил в суд апелляционной инстанции письменные отзывы на апелляционные жалобы ОАО "Макфа" и администрации г. Челябинска, в которых просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

В отзыве на апелляционную жалобу ОАО "Макфа" отдел Нижне-Обского бассейнового водного управления указал, что водоохранная зона р. Миасс определена решением исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188. В отзыве на апелляционную жалобу администрации г. Челябинска отдел Нижне-Обского бассейнового водного управления также подтвердил нахождение спорных участков в водоохранной зоне р. Миасс, а также одного из участков - частично в прибрежной защитной полосе. Указал, что на момент совершения оспоренных сделок земельные участки с кадастровыми номерами 74:36:05 05 002:0013 и 74:36:05 05 002:0014 относились к ограниченно оборотоспособным в соответствии с нормами ст. ст. 27 и 94 ЗК РФ. При этом до заключения оспоренных сделок в противоречие требованию ст. 112 ВК РФ не было получено согласие отдела Нижне-Обского бассейнового водного управления на предоставление указанных участков в собственность под строительство. Суд первой инстанции сделал верный вывод о том, что заключение спорных договоров купли-продажи в противоречие нормам ст. 12 Федерального закона "Об экологической экспертизе" и ст. 35 Федерального закона "Об охране окружающей среды" осуществлено без проведения экологической экспертизы.

Управление Росприроднадзора по Челябинской представило письменный отзыв на апелляционные жалобы ОАО "Макфа", комитета и администрации г. Челябинска, в которых просит решение суда оставить без изменений, жалобы - без удовлетворения. С правовым обоснованием решения Управление согласно полностью.

Фонд "Жилье и право" представил письменное мнение по апелляционным жалобам ОАО "Макфа", комитета и администрации г. Челябинска, в котором указал на определение водоохранной зоны решением исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188. Кроме того, по вопросу о включении спорных земельных участков в водоохранную зону и прибрежную защитную полосу в материалы дела соответствующим специализированным органом в сфере управления использованием и охраной водного фонда - отделом Нижне-Обского бассейнового водного управления представлен ситуационный план спорных земельных участков с вынесенными на него границами охранных зон, из которого видно, что спорные участки полностью находятся в водоохранной зоне. Также фонд согласился с выводами суда о нарушении при предоставлении спорных земельных участков требований ст. 12 ВК РФ, ст. 12 Федерального закона "Об экологической экспертизе", п. 3 ст. 12 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения". Фонд отметил, что наличие у него права на обращение в суд с рассматриваемыми требованиями подтверждено постановлением суда кассационной инстанции от 20.10.2008 по настоящему делу.

Управление Роспотребнадзора по Челябинской области представило письменное мнение по апелляционным жалобам, в котором указало, что санитарно-эпидемиологическое заключение может выдаваться в отношении норм проектирования и проектной документации о планировке и застройке, но не в отношении предполагаемого использования земельного участка.

Иные лица, участвующие в деле, письменные отзывы или мнения по апелляционным жалобам не представили.

Распоряжением заместителя председателя Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.06.2009 на основании ст. 18 АПК РФ в составе суда произведена замена судьи Ермолаевой Л.П. на судью Баканова В.В. в связи с уходом судьи Ермолаевой Л.П. в очередной отпуск. В связи с указанным в судебном заседании 30.06.2009 рассмотрение дела начато сначала.

В соответствии со ст. 163 АПК РФ в судебном заседании 30.06.2009 объявлялся перерыв до 07.07.2009 до 15 час. 05 мин.

Представители Фонда "Жилье и право", КУИЗО г. Челябинска, ОАО "Макфа", администрации г. Челябинска в судебных заседаниях поддержали доводы, изложенные в соответствующих апелляционных жалобах.

Представитель Фонда "Жилье и право" выразил несогласие с доводами иных подателей апелляционных жалоб о том, что водоохранная зона на спорном участке не определена. Указал, что решение исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188 не противоречит Положению о водоохранных зонах N 1404, никем не отменено. Последующие акты губернатора Челябинской области по определению водоохранной зоны были в судебном порядке признаны недействующими в силу противоречия их федеральному законодательству, поэтому не имеют правового значения. Водоохранная зона устанавливается и имеется независимо от наличия в генеральных и кадастровых планах указания на границы зоны.

Представитель ОАО "Макфа" дополнительно сослался на определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 07.12.2005 N 48-Г05-18, вынесенное по делу о признании противоречащим федеральному законодательству и недействующим постановления губернатора Челябинской области от 24.12.2003 N 554 "Об утверждении границ водоохранных зон и прибрежных защитных полос поверхностных водных объектов: реки Миасс на участке от нижнего бьефа Шершневского водохранилища до поселка Каштак, озера Первое, озера Смолино, озера Синеглазово, на территории города Челябинска" в редакции постановления губернатора Челябинской области от 23.12.2004 N 666 "О внесении изменений в постановление губернатора Челябинской области от 24.12.2003 N 554". Представитель ОАО "Макфа" обратил внимание на то, что в указанном судебном акте отмечено, что размеры и границы водоохранных зон на территории городов и других поселений устанавливаются исходя из конкретных условий планировки и застройки в соответствии с утвержденными генеральными планами. В связи с указанным вывод о том, что ч. 7 п. 3 Положения о водоохранных зонах N 1404 не допускает установление границ водоохранных зон на территории городов и других поселений менее установленного в ч. 1 п. 3 размера, является неверным.

Также представитель ОАО "Макфа" указал, что истец необоснованно ссылается на решение исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188, так как на момент совершения оспоренных сделок действовал иной нормативный акт, в котором иначе определена ширина водоохранной зоны - Положение о водоохранных зонах N 1404. В названном Положении указано, что размеры и границы водоохранных зон на территории городов и других поселений устанавливаются исходя из конкретных условий планировки и застройки в соответствии с утвержденными генеральными планами, то есть не в общем порядке, поэтому минимальные размеры, установленные в Положении о водоохранных зонах N 1404, в данном случае неприменимы. Решение исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188 издано во исполнение постановления Совета Министров РСФСР от 17.03.1989 N 91, утвердившего Положение о водоохранных зонах (полосах) рек, озер и водохранилищ в Российской Федерации (далее - Положение о водоохранных зонах N 91), но на момент совершения оспоренных сделок купли-продажи названное Положение о водоохранных зонах N 91 было отменено, взамен издано Положение о водоохранных зонах N 1404. Положение о водоохранных зонах N 1404 существенно отличается от Положения о водоохранных зонах N 91, а именно тем, что в нем указано, что размеры и границы водоохранных зон на территории городов и других поселений устанавливаются исходя из конкретных условий планировки и застройки в соответствии с утвержденными генеральными планами, то есть индивидуально. В связи с новыми правилами определения размера и границ водоохранной зоны и прибрежной полосы были приняты названные выше постановления губернатора Челябинской области от 24.12.2003 N 554 и от 23.12.2004 N 666. Но последние в силу противоречия их федеральному законодательству признаны недействующими решением Челябинского областного суда от 28.04.2005. Таким образом, водоохранная зона р. Миасс в г. Челябинске на момент совершения оспариваемых сделок не была определена.

Представитель ГУАиГ г. Челябинска в судебном заседании указал на то, что координаты береговой линии и уреза воды р. Миасс не устанавливались.

Представитель Управления Росприроднадзора по Челябинской в судебном заседании согласился с решением суда первой инстанции в полном объеме.

Представитель Управления Роспотребнадзора по Челябинской области поддержал доводы апелляционной жалобы ОАО "Макфа".

Иные лица, участвующие в деле, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, о времени и месте рассмотрения апелляционных жалоб извещены надлежащим образом.

Администрация Президента Российской Федерации в письме от 02.06.2009 за N А6-3080 указала на необоснованность привлечения её к участию в настоящем деле в качестве третьего лица, ссылаясь на Положение об Администрации Президента Российской Федерации, утвержденное Указом Президента Российской Федерации от 06.04.2004 N 490, просит рассмотреть апелляционные жалобы в отсутствие её представителя.

От Управления Россельхознадзора по Челябинской области, отдела Нижне-Обского бассейнового водного управления, УФРС по Челябинской области также поступили письменные ходатайства о рассмотрении дела без участия представителей указанных органов.

С учетом мнения представителей подателей апелляционных жалоб и иных лиц, участвующих в деле, в соответствии со ст. ст. 123, 156 АПК РФ дело рассмотрено судом апелляционной инстанции в отсутствие представителей иных лиц, участвующих в деле.

Законность и обоснованность судебного акта проверены в порядке, предусмотренном гл. 34 АПК РФ.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, 11.10.2005 в соответствии с постановлением главы города Челябинска от 26.07.2005 N 773-П "О продаже двух земельных участков на торгах (аукционе)" проведены торги, по результатам которых 14.10.2005 между ответчиками - КУИЗО г. Челябинска (продавец) и ОАО "Макфа" (покупатель) заключены договоры N N 1/зем и 2/зем купли-продажи земельных участков, расположенных по адресу: г. Челябинск, Центральный район, пересечение ул. Чайковского и ул. Труда, с кадастровыми номерами 74:36:05 05 002:0013 и 74:36:05 05 002:0014 (т. 1 л. д. 36-38, 40-42).

По актам приема-передачи от 03.11.2005 (т. 1 л. д. 39, 43) проданные участки были переданы продавцом покупателю, переход права собственности на имущество к покупателю зарегистрирован в установленном законом порядке (т. 1 л. д. 44, 45).

Совершенные сделки купли-продажи оспариваются истцами как ничтожные, противоречащие требованиям ст. ст. 129, 575 ГК РФ, ст. ст. 17, 27, 35, 38.1, 52, 94, 102 ЗК РФ, ст. ст. 7, 8, 102, 111, 112 ВК РФ, п. п. 6, 7 Положения о водоохранных зонах N 1404, ст. 17 Федерального закона от 18.06.2001 N 78-ФЗ "О землеустройстве", ст. 12 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", ст. 12 Федерального закона "Об экологической экспертизе", ст. 50 Федерального закона "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов", п. 14 Правил охраны и содержания зеленых насаждений в г. Челябинске, утвержденных решением Челябинской городской Думы от 24.06.2003 N 27/2.

Кроме того, по мнению истцов, договоры купли-продажи от 14.10.2005 N N 1/зем и 2/зем являются ничтожными ввиду их притворности (п. 2 ст. 170 ГК РФ).

Также из материалов дела следует, что земельные участки с кадастровыми номерами 74:36:05 05 002:0013 и 74:36:05 05 002:0014, являвшиеся предметами оспоренных договоров купли-продажи, сняты с кадастрового учета до вынесения судом решения по делу (07.11.2008), что подтверждается выписками из государственного кадастра недвижимости от 14.02.2009 N В36.08/09-178 (т. 11 л. д. 104, 108).

Указанные земельные участки объединены с земельным участком с кадастровым номером 74:36:05 05 002:18, который предметом исследования в рамках настоящего дела не являлся, в результате чего был образован земельный участок с кадастровым номером 74:36:05 05 002:21, площадью 73 227 кв. м, находящийся примерно в 150 м по направлению на северо-восток от ориентира - нежилого здания, расположенного за пределами земельного участка, адрес ориентира: Челябинская обл., пересечение ул. Чайковского - ул. Труда, что подтверждается выпиской из государственного кадастра недвижимости от 29.04.2008 N К36.08/08-68 (т. 14 л. д. 66).

В материалы дела представлена копия свидетельства о государственной регистрации права собственности ОАО "Макфа" на земельный участок с кадастровым номером 74:36:05 05 002:21 от 03.06.2008 серии 74АА N 656084, запись о государственной регистрации права внесена 03.06.2008. При этом в качестве документов-оснований государственной регистрации права указаны, в том числе, оспариваемые в рамках настоящего дела договоры (т. 14 л. д. 65).

Также судом апелляционной инстанции на основании информации, представленной регистрирующим органом, установлено, что вновь образованный земельный участок с кадастровым номером 74:36:05 05 002:21 ОАО "Макфа" как единственный участник общества с ограниченной ответственностью "Родник" (далее - ООО "Родник") передало последнему в оплату увеличения уставного капитала. Право собственности ООО "Родник" на указанный земельный участок было зарегистрировано в ЕГРП (т. 15 л. д. 42, 43, 45, 46, т. 16 л. д. 54, 55).

В дальнейшем по заявлению собственника - ООО "Родник" земельный участок с кадастровым номером 74:36:05 05 002:21 ликвидирован в связи с объединением его с земельными участками с кадастровыми номерами 74:36:05 05 002:1, 74:36:05 05 002:11, 74:36:05 05 002:20, в результате чего был образован земельный участок с кадастровым номером 74:36:05 05 002:23, площадью 108 731 кв. м, с местоположением: Челябинская обл., пересечение ул. Чайковского - ул. Труда (т. 16 л. д. 33, 34).

В настоящее время собственником вновь образованного земельного участка с кадастровым номером 74:36:05 05 002:23 является ООО "Родник", что подтверждается выпиской из ЕГРП от 22.06.2009 N 01/382/2009-292 (т. 16 л. д. 11).

Суд апелляционной инстанции, рассмотрев дело в порядке ст. ст. 268, 269, 271 АПК РФ, исследовав имеющиеся в деле доказательства, проверив доводы апелляционных жалоб, отзывов на них, заслушав доводы представителей лиц, участвующих в деле, приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены обжалуемого судебного акта.

Суд апелляционной инстанции не принимает довод ОАО "Макфа" об отсутствии у Фонда "Жилье и право" заинтересованности в обращении в суд с рассматриваемыми требованиями, так как вывод о наличии такой заинтересованности сделан судом кассационной инстанции в постановлении от 20.10.2008 по настоящему делу.

В соответствии со ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что оспоренные сделки от 14.10.2005 N N 1/зем и 2/зем купли-продажи земельных участков с кадастровыми номерами 74:36:05 05 002:0013, 74:36:05 05 002:0014 являются недействительными в силу ничтожности по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 112 ВК РФ земельные участки в водоохранных зонах водных объектов предоставляются гражданам и юридическим лицам в порядке, установленном земельным законодательством Российской Федерации по согласованию с федеральным органом исполнительной власти в области управления использованием и охраной водного фонда.

Таким органом на территории Челябинской области является отдел Нижне-Обского бассейнового водного управления.

В обоснование довода об отсутствии противоречия оспоренных сделок изложенной норме ст. 112 ВК РФ податели апелляционных жалобы - ОАО "Макфа", КУИЗО г. Челябинска и администрация г. Челябинска ссылаются на то, что на момент заключения указанных сделок водоохранная зона на исследуемой территории в порядке, установленном соответствующим законодательством, не была определена.

Суд апелляционной инстанции с данным доводом не соглашается в силу следующего.

В соответствии с п. 1 Положения о водоохранных зонах N 1404, действовавшего в момент заключения оспоренных сделок, водоохранной зоной является территория, примыкающая к акваториям рек, озер, водохранилищ и других поверхностных водных объектов, на которой устанавливается специальный режим хозяйственной и иных видов деятельности с целью предотвращения загрязнения, засорения, заиления и истощения водных объектов, а также сохранения среды обитания объектов животного и растительного мира. В пределах водоохранных зон устанавливаются прибрежные защитные полосы, на территориях которых вводятся дополнительные ограничения природопользования.

Пунктом 2 указанного Положения установлено, что размеры и границы водоохранных зон и прибрежных защитных полос, а также режим их использования устанавливаются исходя из физико - географических, почвенных, гидрологических и других условий с учетом прогноза изменения береговой линии водных объектов и утверждаются органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации по представлению бассейновых и других территориальных органов управления использованием и охраной водного фонда Министерства природных ресурсов Российской Федерации, согласованному со специально уполномоченными государственными органами в области охраны окружающей природной среды, органами санитарно - эпидемиологического надзора и органами Федеральной пограничной службы Российской Федерации в соответствии с их полномочиями.

Ширина водоохранных зон и прибрежных защитных полос устанавливается для рек от среднемноголетнего уреза воды в летний период.

В п. п. 3 и 4 Положения установлены минимальная ширина водоохранных зон и минимальная ширина прибрежных защитных полос, в том числе для рек.

При этом в указанных пунктах Положения содержатся нормы, согласно которым размеры и границы водоохранных зон на территории городов и других поселений устанавливаются исходя из конкретных условий планировки и застройки в соответствии с утвержденными генеральными планами; в городах и других поселениях при наличии ливневой канализации и набережной допускается границу прибрежных защитных полос совмещать с парапетом набережной.

На основании указанного представители ОАО "Макфа" верно отметили, что Положение о водоохранных зонах N 1404 допускает установление границ водоохранных зон на территории городов и других поселений менее установленного в п. 3 этого же Положения размера.

Пунктом 5 Положения о водоохранных зонах N 1404 установлено, что границы водоохранных зон и прибрежных защитных полос уточняются в проектах водоохранных зон. Проекты водоохранных зон утверждаются органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации по представлению бассейновых и других территориальных органов управления использованием и охраной водного фонда Министерства природных ресурсов Российской Федерации. До утверждения проектов водоохранных зон органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации по представлению бассейновых и других территориальных органов управления использованием и охраной водного фонда Министерства природных ресурсов Российской Федерации устанавливают минимальные размеры водоохранных зон и прибрежных защитных полос, которые наносятся на генеральные планы застройки городов и других поселений, планы землепользования, а также иные планово - картографические материалы.

Во исполнение Положения о водоохранных зонах N 1404 было принято постановление губернатора Челябинской области от 24.12.2003 N 554 "Об утверждении границ водоохранных зон и прибрежных защитных полос поверхностных водных объектов: реки Миасс на участке от нижнего бьефа Шершневского водохранилища до поселка Каштак, озера Первое, озера Смолино, озера Синеглазово, на территории города Челябинска", в которое постановлением от 23.12.2004 N 666 были внесены изменения. Между тем, названные постановления губернатора Челябинской области в силу противоречия их федеральному законодательству признаны недействующими решением Челябинского областного суда от 28.04.2005, оставленным без изменения определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 07.12.2005 N 48-Г05-18.

Указанными обстоятельствами обоснован довод ОАО "Макфа", КУИЗО г. Челябинска и администрации г. Челябинска об отсутствии установленных границ водоохранной зоны на момент заключения оспоренных сделок.

Между тем, ранее названным выше решением исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188 были утверждены проекты установления водоохранной зоны р. Миасс от истока до пос. Каштак (п. 1 решения). Данным же решением в п. 2 для р. Миасс была определена прибрежная полоса шириной в 100 м от среднемноголетнего уреза воды в летний период.

Указанное решение исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов было вынесено в соответствии с Положением о водоохранных зонах (полосах) рек, озер и водохранилищ в Российской Федерации, утвержденным постановлением Совета Министров РСФСР от 17.03.1989 N 91, и до настоящего времени является действующим.

Суд апелляционной инстанции не принимает довод ОАО "Макфа" о том, что решение исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188 противоречит Положению о водоохранных зонах N 1404, в силу чего не подлежит применению. Данный вывод сделан ОАО "Макфа" на основании того, что на момент совершения оспоренных сделок Положение о водоохранных зонах N 91 уже было отменено и действовало Положение о водоохранных зонах N 1404, в котором иначе установлен порядок определения ширины водоохранной зоны на территории городов и других поселений.

По мнению суда апелляционной инстанции, в настоящем случае необходимо учитывать факт того, что, как указано выше, принятые во исполнение Положения о водоохранных зонах N 1404 акты Челябинской области, устанавливающие водоохранную зону р. Миасс, судом признаны недействующими. При этом решение исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188 таковым не признано, в установленном порядке не признано утратившим силу. В силу указанного при отсутствии определенных в установленном Положением о водоохранных зонах N 1404 порядке границ водоохранной зоны р. Миасс в г. Челябинске и соответствующей прибрежной защитной полосы, должны действовать определенные не отмененным актом - решением исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188 общие границы соответствующей водоохранной зоны и прибрежной защитной полосы.

В силу указанного отсутствие на генеральном плане г. Челябинска обозначения водоохранной зоны правового значения в настоящем случае не имеет.

Также суд апелляционной инстанции не принимает довод КУИЗО г. Челябинска, содержащийся в апелляционной жалобе, о том, что указанное решение не было официально опубликовано.

В соответствии с п. 7 Положения о водоохранных зонах N 91 (в редакции, действовавшей на момент вынесения решения исполкома Челябинского областного Совета народных депутатов от 22.05.1990 N 188) Советы Министров автономных республик, крайисполкомы и облисполкомы обязаны доводить до сведения всех заинтересованных объединений, предприятий, организаций, учреждений и граждан постановления (решения) о границах водоохранных зон и прибрежных полос рек, озер и водохранилищ, а также о водоохранном режиме, действующем на территории этих зон и полос. Таким образом, для соответствующих исполнительных органов был установлен заявительный порядок предоставления информации о границах водоохранных зон и прибрежных полос заинтересованным лицам.

В материалах дела имеются письма отдела Нижне-Обского бассейнового водного управления от 11.04.2006 (т. 4 л. д. 75-77), от 06.04.2009 N 299 с ситуационным планом (т. 13 л. д. 96-98), из которых следует, что спорные земельные участки на момент заключения оспоренных договоров полностью находились в водоохранной зоне р. Миасс, а один из земельных участков, кроме того, более чем на 50 % находился в прибрежной защитной полосе р. Миасс.

Аналогичная информация следует и из схемы-справки муниципального унитарного предприятия "АПЦ" (т. 1 л. д. 22-24).

При этом суд апелляционной инстанции исходит из того, что указанная информация отдела Нижне-Обского бассейнового водного управления как уполномоченного органа исполнительной власти в области управления использованием и охраной водного фонда обладает свойствами достоверности, обязательности и порождает для субъектов соответствующих правоотношений определенные правовые последствия.

Исходя из указанного, предоставление спорных земельных участков для целей строительства должно было производиться при условии согласования такого предоставления с отделом Нижне-Обского бассейнового водного управления в порядке ст. 112 ВК РФ.

При этом суд первой инстанции обоснованно указал на то, что ст. 112 ВК РФ не предусмотрена возможность получения указанного согласования на предоставление земельных участков после того, как они будут предоставлены фактически, а также возможность выдачи согласования "под условием". По смыслу указанной статьи участки земли не могут быть предоставлены, пока согласование соответствующих органов не будет получено.

Между тем, в нарушение указанного требования ст. 112 ВК РФ предоставление земельных участков ОАО "Макфа" по оспоренным договорам купли-продажи с отделом Нижне-Обского бассейнового водного управления не согласовывалось.

Письмо отдела 11.04.2006 (т. 4 л. д. 75-77) суд первой инстанции верно не рассмотрел как соответствующее согласование предоставления земельных участков, поскольку оно издано значительно позже заключения оспоренных договоров и на условиях выполнения владельцем участков перечисленных в письме мероприятий, в том числе исключение из площади одного из земельных участков вошедшей в него территории прибрежной защитной полосы.

Из указанных выше обстоятельств дела, связанных с последующим объединением спорных земельных участков, следует, что указанное условие ОАО "Макфа" не было выполнено.

На основании изложенного суд первой инстанции пришел к верному выводу о ничтожности оспоренных договоров в силу противоречия их требованию ст. 112 ВК РФ.

При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что в настоящем случае для признания оспоренных сделок ничтожными в силу несоблюдения при их заключении указанного требования ст. 112 ВК РФ достаточно самого факта отсутствия при их заключении согласия отдела Нижне-Обского бассейнового водного управления, независимо от наступления или ненаступления при осуществлении в дальнейшем строительства на спорных участках вредных последствий.

В п. 6 Положения о водоохранных зонах N 1404 установлено, что в пределах водоохранных зон запрещается, в частности, размещение дачных и садово-огородных участков при ширине водоохранных зон менее 100 м и крутизне склонов прилегающих территорий более 3 градусов; размещение стоянок транспортных средств, в том числе на территориях дачных и садово-огородных участков; проведение без согласования с бассейновыми и другими территориальными органами управления использованием и охраной водного фонда Министерства природных ресурсов Российской Федерации строительства и реконструкции зданий, сооружений, коммуникаций и других объектов.

В соответствии с п. 7 названного Положения в пределах прибрежных защитных полос дополнительно к указанным ограничениям также запрещается установка сезонных стационарных палаточных городков, размещение дачных и садово-огородных участков и выделение участков под индивидуальное строительство; движение автомобилей и тракторов, кроме автомобилей специального значения. Участки земель в пределах прибрежных защитных полос предоставляются для размещения объектов водоснабжения, рекреации, рыбного и охотничьего хозяйства, водозаборных, портовых и гидротехнических сооружений при наличии лицензий на водопользование, в которых устанавливаются требования по соблюдению водоохранного режима. Прибрежные защитные полосы, как правило, должны быть заняты древесно-кустарниковой растительностью или залужены.

На основании изложенных норм в постановлении от 20.10.2008 по настоящему делу суд кассационной инстанции указал на то, что с учетом требований норм приведенного законодательства, принимая во внимание, что воды - это важнейшая составляющая часть окружающей среды и уязвимый природный ресурс, и что законодательство предусматривало запрет даже на выделение земельных участков для размещения садово-огородных участков и индивидуального жилищного строительства, проезд автотранспорта и т. д., судам надлежало исследовать вопрос о возможности строительства как в прибрежной защитной полосе в частности, так и в водоохранной зоне вообще тех объектов, которые предусмотрены в оспоренных договорах купли-продажи земельных участков.

Руководствуясь указанием суда кассационной инстанции, исследовав названные обстоятельства и делая вывод о том, что строительство указанных в оспоренных договорах объектов не соответствует назначению водоохранных зон, суд первой инстанции обоснованно, по мнению суда апелляционной инстанции, руководствовался следующим.

Статьей 111 ВК РФ было установлено целевое назначение водоохранных зон - поддержание водных объектов в состоянии, соответствующем экологическим требованиям, для предотвращения загрязнения, засорения и истощения поверхностных вод, а также сохранение среды обитания объектов животного и растительного мира.

В соответствии с п. 2 ст. 102 ЗК РФ (в редакции, действовавшей на момент заключения оспоренных договоров) земли водного фонда, к которым в силу п. 1 этой же статьи относятся и земли водоохранных зон водных объектов, могут использоваться для строительства и эксплуатации сооружений, обеспечивающих удовлетворение потребностей населения в питьевой воде, бытовых, оздоровительных и других потребностей населения, а также для водохозяйственных, сельскохозяйственных, природоохранных, промышленных, рыбохозяйственных, энергетических, транспортных и иных государственных или муниципальных нужд при соблюдении установленных требований.

Согласно подп. п. 1 ст. 97 ЗК РФ (в редакции, действовавшей на момент заключения оспоренных договоров) земли водоохранных зон рек и водоемов относились к землям природоохранного назначения, на которых в силу п. 2 этой же статьи допускается ограниченная хозяйственная деятельность при соблюдении установленного режима охраны этих земель в соответствии с федеральными законами, законами субъектов Российской Федерации и нормативными правовыми актами органов местного самоуправления. В пределах земель природоохранного назначения вводится особый правовой режим использования земель, ограничивающий или запрещающий виды деятельности, которые несовместимы с основным назначением этих земель (п. 4 ст. 97 ЗК РФ).

Таким образом, с учетом назначения водоохранных зон в соответствии с законодательством Российской Федерации, действовавшим на момент заключения оспоренных договоров, в водоохранных зонах рек действовал особый правовой режим использования земель, ограничивающий и запрещающий виды деятельности, которые несовместимы с основным назначением этих земель, в том числе запрещающий размещение в водоохранных зонах садово-огородных участков и стоянок транспортных средств, а в пределах прибрежных защитных полос, кроме того, выделение участков под индивидуальное строительство, а также движение автомобилей и тракторов, кроме автомобилей специального назначения. Установлены и цели предоставления земельных участков в пределах прибрежных защитных полос.

При этом законодательство не предоставляло право бассейновым и другим территориальным контролирующим органам согласовывать деятельность, не совместимую с основным назначением земель в водоохранных зонах, на что указано в постановлении суда кассационной инстанции от 20.10.2008 по настоящему делу.

В соответствии с пунктами 3.3 оспоренных договоров земельные участки, в том числе и земельный участок, находящийся частично в прибрежной защитной полосе, отчуждены ОАО "Макфа" со следующими разрешенными видами использования по правовому зонированию: для застройки объектами жилищного строительства, объектами торгово-офисного, социально-культурного назначения и бытового обслуживания.

Из анализа приведенных норм законодательства, устанавливающего особый режим использования земель водоохранных зон, суд первой инстанции сделал верный вывод о том, что строительство указанных в договорах объектов не соответствует основному назначению водоохраной зоны и прибрежной защитной полосы.

При этом суд первой инстанции обоснованно принял во внимание, что в процессе строительства и эксплуатации указанных в оспоренных договорах объектов предполагается ведение деятельности, прямо запрещенной изложенными выше п. п. 6 и 7 Положения о водоохранных зонах N 1404.

Указанное подтверждается, в частности, представленным суду апелляционной инстанции экспертным заключением отдела Нижне-Обского бассейнового водного управления от 20.10.2006 N 1248/06 с дополнением к нему от 12.12.2006 (заключение N 1503/06) (т. 14 л. д. 220-225), в которых указано, что намечаемый к размещению торгово-развлекательный комплекс расположен в 45 м от среднемноголетнего уреза воды, в прибрежной защитной полосе и водоохранной зоне р. Миасс, которые составляют, соответственно, 100 м и 500 м. В указанном же заключении отмечено, что комплекс представляет собой пятиэтажное здание с большой приобъектной парковкой, решенной в трех уровнях на 1845 автомашин.

При этом из дополнений к указанному заключению (т. 14 л. д. 224, 225) не следует, что в изменениях к ходатайству (декларации) о намерениях содержится информация о переносе строительства указанных объектов из прибрежной защитной полосы. Напротив, указано на получение технических условий на строительство сети ливневой канализации для водоотведения поверхностных вод с территории проектируемого объекта. Последнее послужило основанием для дачи отделом Нижне-Обского бассейнового водного управления положительного заключения по представленным намерениям ОАО "Макфа" со ссылкой на то, что согласно п. 4 Положения о водоохранных зонах N 1404 в городах и других поселениях при наличии ливневой канализации и набережной допускается границу прибрежных защитных полос совмещать с парапетом набережной. Между тем, как отмечено выше, акт о совмещении прибрежной защитной полосы р. Миасс в г. Челябинске с парапетом набережной отсутствует.

На основании изложенного суд первой инстанции верно указал на противоречие спорных договоров п. 4 ст. 97, ст. 102 ЗК РФ, ст. 111 ВК РФ, п. п. 6 и 7 Положения о водоохранных зонах N 1404.

Согласно ст. 3 Федерального закона "Об охране окружающей среды" принципами охраны окружающей среды в числе других являются презумпция экологической опасности планируемой хозяйственной деятельности и обязательность проведения государственной экологической экспертизы проектов и иной документации, обосновывающей хозяйственную и иную деятельность, которая может оказать негативное воздействие на окружающую среду, создать угрозу жизни, здоровью и имуществу граждан.

В соответствии с п. п. 1 и 2 ст. 35 названного Федерального закона (в редакции, действовавшей на момент заключения оспоренных сделок) при размещении зданий, строений, сооружений и иных объектов должно быть обеспечено выполнение требований в области охраны окружающей среды, восстановления природной среды, рационального использования и воспроизводства природных ресурсов, обеспечения экологической безопасности с учетом ближайших и отдаленных экологических, экономических, демографических и иных последствий эксплуатации указанных объектов и соблюдением приоритета сохранения благоприятной окружающей среды, биологического разнообразия, рационального использования и воспроизводства природных ресурсов. Выбор мест размещения зданий, строений, сооружений и иных объектов осуществляется с соблюдением требований законодательства при наличии положительного заключения государственной экологической экспертизы.

Таким образом, норма п. 2 ст. 35 Федерального закона "Об охране окружающей среды" (в редакции, действовавшей на момент заключения оспоренных сделок) содержала прямое указание на необходимость положительного заключения государственной экологической экспертизы при выборе места размещения объекта, предполагаемого к строительству.

В соответствии со ст. 12 Федерального закона "Об экологической экспертизе" обязательной государственной экологической экспертизе регионального уровня подлежит документация, которая обосновывает хозяйственную и иную деятельность и реализация которой способная оказать прямое или косвенное воздействие на окружающую природную среду в пределах территории субъекта Российской Федерации.

На основании изложенных норм суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что планируемая на спорных земельных участках деятельность, исходя из разрешенных видов использования земельных участков, указанных в оспоренных договорах, с учетом нахождения земельных участков в водоохранной зоне и частично в прибрежной защитной полосе способна оказать прямое или косвенное воздействие на окружающую среду, в связи с чем проведение экологической экспертизы документации, обосновывающей эту деятельность, было необходимо.

Управление Росприроднадзора по Челябинской области в письменном мнении на исковое заявление с учетом дополнения к нему (т. 5 л. д. 125-128, т. 13 л. д. 100-106) подтвердило необходимость проведения государственной экологической экспертизы документации, имеющейся к моменту предоставления земельных участков ОАО "Макфа", а именно: исходных данных для проведения торгов по продаже земельных участков, кадастровых планов и схем расположения земельных участков, согласований контрольно-надзорных органов, проектов договоров.

В связи с указанным суд апелляционной инстанции не принимает довод апелляционных жалоб КУИЗО г. Челябинска и администрации г. Челябинска о том, что наличие документации, обосновывающей хозяйственную деятельность, на которую требуется заключение экологической экспертизы, возможно только на этапе подготовки земельного участка к освоению, но не на этапе подготовки предпродажной документации.

С учетом изложенного суд первой инстанции обоснованно удовлетворил требование Фонда "Жилье и право" о признании оспоренных договоров недействительными ввиду нарушения требований ст. 12 Федерального закона "Об экологической экспертизе".

Также суд первой инстанции правомерно удовлетворил требование фонда о признании оспоренных договоров недействительными вследствие невыполнения при их заключении требований п. 3 ст. 12 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения".

Согласно ст. 12 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" (в редакции, действовавшей на момент заключения оспоренных сделок) при планировке и застройке городских и сельских поселений должно предусматриваться создание благоприятных условий для жизни и здоровья населения путем комплексного благоустройства городских и сельских поселений и реализации иных мер по предупреждению и устранению вредного воздействия на человека факторов среды обитания (п. 1); при разработке норм проектирования, схем градостроительного планирования развития территорий, генеральных планов городских и сельских поселений, проектов планировки общественных центров, жилых районов, магистралей городов, решении вопросов размещения объектов гражданского, промышленного и сельскохозяйственного назначения и установления их санитарно-защитных зон, выборе земельных участков под строительство, а также при проектировании, строительстве, реконструкции, техническом перевооружении, расширении, консервации и ликвидации промышленных, транспортных объектов, зданий и сооружений культурно-бытового назначения, жилых домов, объектов инженерной инфраструктуры и благоустройства и иных объектов (далее - объекты) должны соблюдаться санитарные правила (п. 2).

Пунктом 3 указанной статьи установлено, что утверждение норм проектирования и проектной документации о планировке и застройке городских и сельских поселений, строительстве, реконструкции, техническом перевооружении, расширении, консервации и ликвидации объектов, предоставление земельных участков под строительство, а также ввод в эксплуатацию построенных и реконструированных объектов допускается при наличии санитарно-эпидемиологических заключений о соответствии таких объектов санитарным правилам.

Таким образом, наличие санитарно-эпидемиологического заключения предусмотрено, в том числе при предоставлении земельных участков для строительства наряду с предоставлением проектной документации.

В соответствии со ст. 1 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" санитарно-эпидемиологическое заключение - документ, удостоверяющий соответствие (несоответствие) санитарным правилам факторов среды обитания, хозяйственной и иной деятельности, продукции, работ и услуг, а также проектов нормативных актов, проектов строительства объектов, эксплуатационной документации.

Согласно п. 1 ст. 42 названного Федерального закона санитарно-эпидемиологические экспертизы, расследования, обследования, исследования, испытания и токсикологические, гигиенические и иные виды оценок проводятся в целях, в том числе установления и предотвращения вредного воздействия факторов среды обитания на человека.

Соответственно, суд апелляционной инстанции не принимает довод апелляционных жалоб ОАО "Макфа", КУИЗО г. Челябинска и администрации г. Челябинска о том, что наличие санитарно-эпидемиологического заключения необходимо не на этапе заключения сделок купли-продажи земельных участков, а лишь в случае предоставления земельного участка под конкретный объект строительства.

Из материалов дела (письмо Управления Роспотребнадзора по Челябинской области от 10.01.2008 N 05/23-23-08 (т. 6, л. д. 48)) следует, что санитарно-эпидемиологические заключения о соответствии земельных участков требованиям государственных санитарно-эпидемиологических правил и нормативов в 2005 - 2007 гг. не выдавались.

Делая вывод о противоречии оспоренных сделок п. 3 ст. 12 Федерального закона "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", суд первой инстанции учел правовую позицию суда кассационной инстанции, высказанную в постановлении от 20.10.2008 по настоящему делу, указав при этом на то, что согласно п. 15 ч. 2 ст. 289 АПК РФ указание суда кассационной инстанции, в том числе на толкование закона, изложенные в его постановлении об отмене решения, постановления суда первой, апелляционной инстанций, обязательны для арбитражного суда, вновь рассматривающего данное дело.

Суд апелляционной инстанции не принимает довод Фонда "Жилье и право", изложенный в апелляционной жалобе, о том, что спорные земельные участки являются ограниченными в обороте на основании норм п. 4 ст. 97 ЗК РФ, а также п. 8 ст. 28 Федерального закона "О приватизации государственного и муниципального имущества".

Так, в соответствии с подп. 1 п. 5 ст. 27 ЗК РФ ограничиваются в обороте находящиеся в государственной или муниципальной собственности земельные участки в пределах особо охраняемых природных территорий, не указанные в п. 4 настоящей статьи.

Согласно п. 1 ст. 95 ЗК РФ к землям особо охраняемых природных территорий относятся земли государственных природных заповедников, в том числе биосферных, государственных природных заказников, памятников природы, национальных парков, природных парков, дендрологических парков, ботанических садов, территорий традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации, а также земли лечебно-оздоровительных местностей и курортов.

В преамбуле Федерального закона от 14.03.1995 N 33-ФЗ "Об особо охраняемых природных территориях" также дается понятие особо охраняемых природных территорий. К ним относятся участки земли, водной поверхности и воздушного пространства над ними, где располагаются природные комплексы и объекты, которые имеют особое природоохранное значение, научное, культурное, эстетическое, рекреационное и оздоровительное значение, которые изъяты решениями органов государственной власти полностью или частично из хозяйственного использования и для которых установлен режим особой охраны. В соответствии со ст. 2 названного Федерального закона соответствующие органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации могут устанавливать и иные категории особо охраняемых природных территорий, в том числе охраняемые береговые линии и охраняемые речные системы.

Согласно подп. 1 п. 1 ст. 97 ЗК РФ (в редакции, действовавшей на момент заключения оспоренных сделок) к землям природоохранного назначения относятся, в том числе, земли водоохранных зон рек и водоемов.

В соответствии с п. 2 ст. 94 ЗК РФ к землям особо охраняемых территорий относятся земли: 1) особо охраняемых природных территорий; 2) природоохранного назначения.

Из изложенных норм ЗК РФ следует, что понятие "земли особо охраняемых природных территорий" и понятие "земли особо охраняемых территорий" не тождественны. Земли водоохранных зон, относящиеся к землям природоохранного назначения и, соответственно, к землям особо охраняемых территорий, не относятся к землям особо охраняемых природных территорий, о которых идет речь в подп. 1 п. 5 ст. 27 ЗК РФ.

В соответствии с п. 4 ст. 97 ЗК РФ земельные участки в пределах земель природоохранного назначения не изымаются и не выкупаются у собственников земельных участков, землепользователей, землевладельцев и арендаторов земельных участков.

Суд первой инстанции верно не принял довод фонда о том, что изложенной нормой установлено ограничение на предоставление земельных участков, находящихся в водоохранной зоне, указав на то, что запрет на изъятие и выкуп участка не означает запрета на совершение сделок купли-продажи этих участков. При этом суд первой инстанции обоснованно сослался на п. 8 Положения о водоохранных зонах N 1404, согласно которому установление водоохранных зон не влечет запрета на совершение сделок с земельными участками за исключением случаев, предусмотренных законом.

В соответствии с п. 8 ст. 28 Федерального закона "О приватизации государственного и муниципального имущества" запрещено отчуждение в порядке приватизации земельных участков в составе земель лесного фонда и водного фонда, особо охраняемых природных территорий и объектов.

Между тем, ст. 3 названного Федерального закона установлено, что его действие не распространяется на отношения, возникающие при отчуждении земли, за исключением земельных участков, на которых расположены объекты недвижимости. Таким образом, Федеральный закон "О приватизации государственного и муниципального имущества" к спорным правоотношениям неприменим, на что верно указал суд первой инстанции.

Суд апелляционной инстанции не принимает довод фонда о том, что норма п. 8 ст. 28 Федерального закона "О приватизации государственного и муниципального имущества", установившая запрет на приватизацию земельных участков в составе земель водного фонда, должна быть применена в настоящем случае по аналогии закона, так как запретительная норма в данном случае не может быть применена по аналогии.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что спорные земельные участки не относятся к ограниченно оборотоспособным по основаниям, указанным Фондом "Жилье и право", является верным.

Спорные земельные участки податель апелляционной жалобы - Фонд "Жилье и право" относит к землям водного фонда (п. 1 ст. 102 ЗК РФ), которые в силу ст. 17 ЗК РФ находятся в федеральной собственности, в связи с чем считает, что суд необоснованно отклонил довод об отсутствии у администрации г. Челябинска полномочий на распоряжение спорными земельными участками.

Согласно ст. 17 ЗК РФ в федеральной собственности находятся земельные участки, которые признаны таковыми федеральными законами, право собственности Российской Федерации на которые возникло при разграничении государственной собственности на землю и которые приобретены Российской Федерацией по основаниям, предусмотренным гражданским законодательством.

В соответствии со ст. 34 ВК РФ в Российской Федерации устанавливается федеральная собственность на водные объекты.

Под водным объектом в соответствии со ст. 1 ВК РФ понимается сосредоточение вод на поверхности суши в формах ее рельефа либо в недрах, имеющее границы, объем и черты водного режима. В силу ст. 7 ВК РФ объектом водных отношений является водный объект или его часть. Поверхностные воды и земли, покрытые ими и сопряженные с ними (дно и берега водного объекта), рассматриваются как единый водный объект.

Суд первой инстанции верно отметил, что понятие водного объекта и его составляющей - берега не тождественны понятию водоохранной зоны. Указанный вывод следует из толкования в совокупности изложенных выше норм ст. ст. 1, 7, а также нормы ст. 9 ВК РФ, в соответствии с которой поверхностные водные объекты состоят из поверхностных вод, дна и берегов. Из указанных норм в совокупности следует, что под берегом понимаются элементы земной коры (или искусственные сооружения), которые облегают водную массу, соприкасаются с ней.

Также в соответствии с п. 1 ст. 102 ЗК РФ (в редакции, действовавшей на момент заключения оспоренных сделок) к землям водного фонда относятся, в частности, земли, занятые водными объектами, и земли водоохранных зон водных объектов. Следовательно, законодатель различает понятия "земли, занятые водными объектами" и "земли водоохранных зон водных объектов".

Таким образом, земли водоохранной зоны на момент заключения оспоренных сделок не относились к федеральной собственности в силу прямого указания на это в Федеральном законе.

В соответствии со ст. 3 Федерального закона "О разграничении государственной собственности на землю" (действовавшего на момент заключения оспоренных сделок) основанием внесения земельных участков в перечень земельных участков, на которые у Российской Федерации возникает право собственности, является включение этих земельных участков, в том числе, в состав земель особо охраняемых природных территорий федерального значения, земель водного фонда, занятых водными объектами, находящимися в федеральной собственности.

Как отмечено выше, земли водного фонда не относятся к землям особо охраняемых природных территорий федерального значения, кроме того, понятия "земли, занятые водными объектами" и "земли водоохранных зон водных объектов" не тождественны, что следует из п. 1 ст. 102 ЗК РФ.

Таким образом, земли водоохранных зон названным Федеральным законом также не отнесены к федеральной собственности.

Доказательства того, что спорные земельные участки были отнесены к федеральной собственности в порядке разграничения государственной собственности на землю, фонд также не представил.

Фонд также не согласился с выводом суда первой инстанции об отсутствии нарушений при заключении спорных договоров требований п. 4 ст. 575 ГК РФ, поскольку в рассматриваемом случае речь идет о существенном занижении стоимости земельных участков. По мнению фонда, оспоренные сделки следует квалифицировать как сделки дарения.

Передавая дело на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции в постановлении от 20.10.2008 указал, что в данном случае истцом оспорена не достоверность величины стоимости объекта оценки, содержащейся в отчете оценщика, а сделка, которую истцы квалифицировали как сделку дарения, поэтому суду следовало рассмотреть заявленное требование о признании оспоренных сделок купли-продажи недействительными на основании доводов истцов о том, что, по сути, это сделки дарения.

Согласно п. 1 ст. 572 ГПК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьими лицом. Пунктом 2 указанной статьи установлено, что при наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением.

Таким образом, гражданско-правовая сделка может быть квалифицирована как сделка дарения только в том случае, если будет установлено намерение сторон на безвозмездную передачу имущества. Наличие возмездных начал в договорном обязательстве исключает возможность признания соответствующего договора договором дарения.

В оспоренных договорах содержится условие о цене, порядке ее оплаты и ответственности за просрочку оплаты, в связи с чем содержание договоров не позволяет квалифицировать их как договоры дарения, на что верно указал суд первой инстанции. В материалах дела содержатся доказательства оплаты покупателем - ОАО "Макфа" приобретенных земельных участков (т. 11 л. д. 125-128).

На основании изложенного суд первой инстанции обоснованно отказал в удовлетворении требования Фонда "Жилье и право" о признании оспоренных договоров ничтожными на основании ст. ст. 168, п. 4 ст. 575 ГК РФ.

Кроме того, в постановлении от 20.10.2008 суд кассационной инстанции указал на то, что Фонд "Жилье и право" обратился в арбитражный суд с рассматриваемым иском за защитой прав и законных интересов неопределенного круга лиц в соответствии с целями, для которых был создан, при этом суд сослался на нормы ст. ст. 42 и 46 Конституции Российской Федерации, ч. 2 ст. 68 Федерального закона "Об охране окружающей среды", регулирующие вопросы охраны прав неопределенного круга лиц на благоприятную среду обитания, а также вопросы осуществления общественного контроля в области охраны окружающей среды.

Исходя из указанного определения заинтересованности истца в обращении в суд с рассматриваемыми исковыми требованиями, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что истцом не могут быть оспорены исследуемые договоры купли-продажи по указанному выше основанию, так как признание сделок недействительными по указанному основанию само по себе не влечет восстановление нарушенных, по мнению фонда, прав и законных интересов неопределенного круга лиц на благоприятную среду обитания.

Фонд "Жилье и право" не согласился и с отказом суда в удовлетворении требований о применении последствий недействительности сделок и признании недействительным зарегистрированного права собственности ОАО "Макфа" на земельные участки.

В соответствии с п. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой стороне все полученное по сделке.

Отказывая в применении последствий недействительности оспоренных сделок и в удовлетворении требования истца о признании недействительным зарегистрированного права собственности ОАО "Макфа" на земельные участки с кадастровыми номерами 74:36:05 05 002:0013 и 74:36:05 05 002:0014, суд первой инстанции исходил из того, что снятие земельных участков с кадастрового учета означает прекращение их существования в том виде, в котором они были переданы по оспариваемым договорам. Соответственно, на момент рассмотрения спора зарегистрированное право собственности ОАО "Макфа" на указанные земельные участки отсутствует.

С учетом дополнительных обстоятельств, установленных судом апелляционной инстанции (объединение ОАО "Макфа" спорных земельных участков с третьим участком, не являющимся спорным, последующее отчуждение вновь образованного земельного участка ООО "Родник", а также объединение последним приобретенного земельного участка с иными участками), суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о невозможности применения в рамках настоящего спора испрашиваемых истцами последствий недействительности оспоренных сделок. Какие-либо требования к ООО "Родник" в рамках настоящего спора истцами не заявлялись.

03 июня 2009 г. от ОАО "Макфа" в суд апелляционной инстанции поступило письменное заявление об отмене обжалуемого решения и прекращении производства по делу на основании положений п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ. В обоснование данного ходатайства общество ссылается на неподведомственность исковых требований фонда арбитражному суду. По мнению ОАО "Макфа", целевая направленность деятельности Фонда "Жилье и право" связана с обеспечением соблюдения прав граждан в сфере жилищных правоотношений и связанной с этим областях, следовательно, защищаемые фондом отношения не связаны с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. При этом споры с участием организаций, выступающих в защиту интересов неопределенного круга лиц, тем более не связанных с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, подведомственны суду общей юрисдикции (позиция, изложенная в п. 21 Постановлении Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26.03.2009 N 5/29 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Суд апелляционной инстанции не считает возможным удовлетворить указанное ходатайство в силу следующего.

В п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ установлена обязанность арбитражного суда прекратить производство по делу, если дело не подлежит рассмотрению в арбитражном суде. В силу указанного арбитражный суд должен проверить, подведомственно ли дело арбитражному суду, независимо от того, приведен ли соответствующий довод в исковом заявлении по делу.

Определив заинтересованность Фонда "Жилье и право" в обращении в арбитражный суд с рассматриваемыми требованиями, суд кассационной инстанции направил дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Челябинской области.

В силу указанного выше решение суда отмене, а апелляционные жалобы Фонда "Жилье и право", ОАО "Макфа", КУИЗО г. Челябинска и администрации г. Челябинска - удовлетворению не подлежат.

Нарушений норм процессуального права, являющихся безусловными основаниями для отмены судебного акта на основании ч. 4 ст. 270 АПК РФ, судом апелляционной инстанции не установлено.

В соответствии со ст. 110 АПК РФ расходы по апелляционным жалобам относятся на их подателей. ОАО "Макфа" из федерального бюджета подлежит возврату излишне уплаченная платежным поручением от 13.05.2009 N 9247 государственная пошлина по апелляционной жалобе в размере 1000 руб.

Руководствуясь ст. ст. 258, 268-271 АПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Челябинской области от 13.04.2009 по делу N А76-18722/2007 оставить без изменения, апелляционные жалобы некоммерческой организации Фонд защиты социальных прав граждан "Жилье и право", открытого акционерного общества "Макфа", Комитета по управлению имуществом и земельным отношениям г. Челябинска, администрации г. Челябинска - без удовлетворения.

Возвратить открытому акционерному обществу "Макфа" из федерального бюджета излишне уплаченную платежным поручением от 13.05.2009 N 9247 государственную пошлину по апелляционной жалобе в размере 1000 руб.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Федеральный арбитражный суд Уральского округа в течение двух месяцев со дня его принятия (изготовления в полном объеме) через арбитражный суд первой инстанции.

В случае обжалования постановления в порядке кассационного производства информацию о времени, месте и результатах рассмотрения кассационной жалобы можно получить на интернет-сайте Федерального арбитражного суда Уральского округа по адресу http://fasuo.arbitr.ru.

Председательствующий судья

Л.В.Пивоварова

Судьи

В.В.Баканов Т.В.Соколова