Надлежащий состав лиц, участвующих в деле по косвенному иску (Е.В. Рябова, "Экономическое правосудие на Дальнем Востоке России", N 5, сентябрь-октябрь 2006 г.)

Надлежащий состав лиц, участвующих в деле по косвенному иску

Процессуальное законодательство Российской Федерации, исторически развивавшееся под влиянием традиций континентального права, в последние годы в свете общей тенденции сближения систем правосудия, сложившихся в странах общего и континентального права, также движется в этом направлении. В качестве свидетельства сближения можно отметить закрепление российским гражданским законодательством положений, наделяющих участника юридического лица правом обратиться в суд с требованием о защите прав и законных интересов юридического лица, что позволяет говорить о возникновении ранее не существовавшего в российском праве института косвенных исков, исторически являющегося процессуальным институтом стран общего права.

В российском законодательстве наиболее общее правило об основаниях предъявления косвенных исков содержится в ст. 53, 105 ГК РФ, а также в ряде федеральных законов, регулирующих деятельность отдельных видов юридических лиц. Анализ действующего законодательства позволяет выделить следующие основные случаи использования косвенного иска: 1) требование участника юридического лица к выступающим от имени последнего лицам о возмещении убытков, причиненных юридическому лицу; 2) требование участника юридического лица о признании недействительной сделки, совершенной юридическим лицом; 3) требование участника дочернего общества к основному обществу (товариществу) о возмещении убытков, причиненных дочернему обществу.

Несмотря на то, что в нормативно-правовых актах содержится минимальная необходимая нормативная регламентация конструкции косвенного иска, тем не менее, использование косвенного иска как средства правовой защиты не получило широкого распространения в практике судов общей юрисдикции и арбитражных судов по ряду объективных и субъективных причин. Однако конструкция косвенного иска представляет теоретический и практический интерес для исследования, прежде всего, потому, что, определяя возможности его применения, можно говорить не только о судебной защите прав и законных интересов юридического лица, пострадавшего от ненадлежащей деятельности его менеджеров, но и о защите косвенных интересов участников юридического лица. При этом защита участниками своих косвенных интересов служит, кроме всего прочего, и профилактической мерой, предупреждающей нарушение их субъективных прав в будущем.

Проблема выбора наиболее правильного термина для заимствованной конструкции косвенного иска обозначила в периодической литературе некоторые точки зрения: 1) равнозначность терминов "производный" и "косвенный иск"*(1); 2) правильнее применять термин "производный" иск и определять его как обращение участника (акционера, члена) юридического лица, специально не управомоченного последним, за судебной защитой нарушенного или оспариваемого права или законного интереса юридического лица, осуществляемое в случаях, предусмотренных законом*(2); 3) косвенный иск определяется через косвенную выгоду самих акционеров, т. к. они лично ничего не получают, кроме возмещения расходов со стороны ответчика в случае выигрыша дела*(3). На мой взгляд, правильнее и обоснованнее применять термин "косвенный" иск и определять его как обращение участника (акционера) юридического лица с требованием о защите нарушенного или оспариваемого права или охраняемого законом интереса юридического лица, а также охраняемого законом косвенного интереса самого участника путем разрешения спора о праве.

Определение субъектного состава лиц, участвующих в делах по косвенным искам, имеет важное теоретическое и практическое значение: от его результатов зависит объем прав и обязанностей участников процесса, содержание их процессуальной деятельности, возможность достижения той цели, к которой они стремятся. При ответе на один из самых дискуссионных вопросов, посвященных процессуальному положению лица, заявляющего соответствующее требование, и юридического лица, в интересах которого это требование заявлено, необходимо определиться с характером юридического интереса участника в такой ситуации. В самом широком смысле интерес выступает в виде правовой возможности общего характера, которая не нуждается в необходимом поведении других лиц как средстве своего обеспечения*(4). Среди большого разнообразия точек зрения, рассматривающих категорию охраняемого законом интереса, необходимо отметить позицию Г.Л. Осокиной*(5) и А.В. Кирилина*(6), исследующих категорию интереса применительно к корпоративному праву. Данные исследователи отмечают наличие в корпорации общего корпоративного интереса у корпорации и частного (индивидуального) у отдельного участника, члена корпорации. При этом общий корпоративный интерес не простая совокупность частных интересов, они имеют одинаковую направленность, однако их содержание и форма различны. Поэтому, как считают авторы, нелогично связывать защиту общего корпоративного интереса в форме возмещения убытков с косвенной защитой частного ввиду отсутствия причинной связи между нарушением частного корпоративного интереса (в связи с падением курсовой стоимости акций) и причинением убытков корпорации по вине ее должностных лиц. Основываясь на данной позиции, предлагается рассматривать участника юридического лица как законного представителя юридического лица, а само юридическое лицо как истца по иску. Нельзя согласиться с вышеобозначенной позицией, т. к. при вынесении положительного решения и его исполнении увеличивается действительная стоимость доли участника. Также рассмотрение участника, акционера хозяйственного общества как законного представителя применительно к косвенным искам, предъявленным в защиту соответствующего юридического лица, вряд ли возможно в силу формальных причин. Действующие ГПК РФ в ст. 52 и АПК РФ в ст. 59 перечисляют случаи законного представительства. Исходя из системного толкования гл. 6 АПК РФ и 5 ГПК РФ, посвященных представительству в суде, можно сделать вывод, что законного представителя может иметь только физическое лицо. С позиции теории гражданского процесса участника, акционера хозяйственного общества, предъявившего косвенный иск, нельзя считать представителем в силу наличия у него материально-правовой заинтересованности в исходе дела.

В некотором смысле можно сказать, что косвенный интерес - некая специальная разновидность охраняемого законом интереса применительно к юридическим лицам вообще и хозяйственным обществам в частности. Однако в вышеназванных категориях имеются некоторые отличия. Косвенный интерес нельзя назвать охраняемым законом интересом в классическом его понимании в связи с тем, например, что по действующему процессуальному законодательству не определен процессуальный статус одного из участников спора, а именно самого хозяйственного общества.

Итак, субъективное материальное право не является единственной формой охраны интереса субъекта как социальной категории. В ряде случаев законодатель берет его под защиту не путем предоставления лицу субъективных материальных прав, а дает возможность прибегнуть к судебной защите охраняемого законом интереса. Интерес (в широком смысле) в такой ситуации является предпосылкой субъективного гражданского права. Такой интерес имеется в виду в ст. 3 ГПК РФ и ст. 4 АПК РФ, в которых говорится о заинтересованности лица, обращающегося в суд. Однако для того, чтобы истец являлся надлежащим, недостаточно такого рода заинтересованности. Необходимо, чтобы лицо обращалось в суд за защитой своего права или охраняемого законом интереса. Предположительно существующая косвенная или будущая связь между решением по делу и правами лица не является основанием для признания истца надлежащим. Применительно к анализируемой сфере общественных отношений критерием для определения надлежащего характера истца при косвенной связи между решением по делу является установление права лица на обращение в суд в форме охраняемого законом интереса. Можно было бы ограничиться указанием на то, что в данной ситуации речь идет о защите только охраняемого законом интереса, однако этого недостаточно для того, чтобы обосновать самостоятельность института

косвенного иска в ряду иных способов судебной защиты. Обращаясь в суд с косвенным иском, участник общества защищает свой интерес как социальную категорию, отраженный не только в наличии у него охраняемого законом интереса, но и в его имущественных правах. Абстрактные имущественные права, предоставляемые участнику хозяйственного общества в силу отношений участия, являются лишь одним из юридических фактов, входящих в сложный состав, лежащий в основе конкретного субъективного имущественного права. Одним из таких юридических фактов применительно к праву на дивиденд (участие в прибыли в обществе с ограниченной ответственностью) является наличие прибыли у общества. От взыскания убытков в такой ситуации будет зависеть как формирование прибыли, так и защита будущего права участника на ликвидационную квоту. Таким образом, при взыскании убытков по косвенному иску имеет место "объективно существующая связь... между решением по делу и предполагаемыми правами, ... охраняемыми законом интересами (одновременно)"*(7) участника общества, а, следовательно, его интерес, как лица, участвующего в деле, имеет материальный характер. Участник, акционер хозяйственного общества, таким образом, вполне правомерно будет являться истцом по косвенному иску.

Однако наряду с выше представленной точкой зрения, поддерживаемой Д.О. Тузовым, Н.К. Мясниковой, Л.А. Грось, Р.В. Сыздыковым, в научной и учебной литературе существуют и иные мнения. В.В. Ярков, Г.Л. Осокина, О.М. Родионова, Е.И. Чугунова обосновывают правомерность рассмотрения в качестве истца по косвенному иску само хозяйственное общество, а его участника, акционера - в качестве законного представителя. Однако, как уже было отмечено, поддержание такой позиции в настоящее время вызывает большие сомнения. М.М. Зубович, В.А. Семеусов, С.В. Лучина предлагают характеризовать участника, акционера хозяйственного общества как процессуального истца по делу. По поводу обоснованности поддержания данной позиции можно высказать следующие возражения. Обращаясь в суд с косвенным иском, как уже неоднократно подчеркивалось, участник защищает непосредственно субъективные права юридического лица. Однако его нельзя считать лицом, обращающимся в суд в защиту прав и интересов других лиц, не только по соображениям теоретического характера. Если считать в такой ситуации истцом общество, то в случае, когда ответчиком будет юридическое лицо или, при определенных условиях, гражданин-предприниматель, дело, исходя из субъектного критерия, будет подведомственно арбитражному суду. В свою очередь, АПК РФ не содержит нормы, аналогичной ст. 46 ГПК РФ. Статья 46 ГПК РФ допускает участие в деле граждан и юридических лиц. Однако если считать участников общества лицами, участвующими в деле в порядке, предусмотренном данной нормой, то возможны ситуации, при которых надлежащая защита их охраняемого законом интереса и будущих прав не будет осуществлена. Так, возможно, что лицо - единоличный исполнительный орган, действующий в процессе в интересах общества (как истца), будет совпадать с ответчиком по делу. Также не ясно, в какой степени будут учтены интересы участников при заключении обществом мирового соглашения в таком деле.

Таким образом, рассмотрение участника, акционера хозяйственного общества в качестве истца по косвенному иску в настоящее время не противоречит процессуальному законодательству и самому существу заявленного требования.

Определив процессуальное положение участника, акционера хозяйственного общества, необходимо уточнить и положение самого общества по косвенному иску. В научной и учебной литературе существует весьма разнообразный спектр мнений по выше поставленной проблеме. Предлагается рассматривать хозяйственное общество как истца, действующего самостоятельно, как истца, действующего через акционера как своего законного представителя, как соистца, как ответчика, как третье лицо, заявляющее и не заявляющее самостоятельных требований. При этом интересной представляется точка зрения Н.Г. Елисеева, предлагающего рассматривать хозяйственное общество по косвенному иску в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований. Автор отмечает, что "такой статус хозяйственного общества является наиболее типичным, а часто единственно возможным вариантом процессуального статуса общества в производстве по косвенному иску"*(8). Однако, с точки зрения состояния процессуального законодательства на данном этапе предпочтительной является точка зрения, высказанная Р.В. Сыздыковым, согласно которой интересы первоначального истца и общества в такой ситуации взаимно друг друга не исключают. Соответственно, ни третьим лицом, заявляющим самостоятельные требования на предмет спора, ни соучастником общество не является. Не является оно и третьим лицом, не заявляющим самостоятельных требований на предмет спора, поскольку его интерес не носит побочного характера. Общество в такой ситуации представляет собой новый тип истца, неправовой статус которого не укладывается в существующие процессуальные конструкции. Необходимо учесть в гражданском и арбитражном процессуальном законодательстве специфику природы истца по косвенному иску и предусмотреть специальный институт для участия в таком деле общества*(9).

Однако в статье я предлагаю определить статус хозяйственного общества в качестве соистца по косвенному иску. Данный статус общества не противоречит процессуальному законодательству, он формально соответствует сущности спорного правоотношения, в котором идет речь о требовании, принадлежащем самостоятельному субъекту права, и в котором акционеры, участники непосредственного участия не принимают. Последние могут быть истцами в силу специального предписания закона и наличия косвенного интереса, а право хозяйственного общества на участие в деле в качестве истца следует из общих положений законодательства, в силу того, что оно является юридическим лицом и предметом иска является принадлежащее ему право требования. Его участие в качестве соистца актуально в том случае, когда корпоративные интересы не совпадают с интересами акционеров-истцов и вследствие этого нуждаются в особом субъекте, способном к их адекватному представительству в процессе. Так как в данном случае возможна ситуация, при которой все лица, уполномоченные на ведение дел от имени хозяйственного общества, будут выступать в качестве ответчиков по косвенному иску, необходимо предусмотреть возможность участия в деле лица, обратившегося в арбитражный суд в защиту прав и законных интересов общества. Заявление лица, в интересах которого подается иск, должно содержать адресованную юридическому лицу или гражданину просьбу обратиться в арбитражный суд с иском в защиту прав и законных интересов такого лица, а также содержать сведения о наименовании юридического лица, в связи с деятельностью или участием в котором возник корпоративный спор, либо в интересах которого должен быть предъявлен иск (подано заявление).

Так как соистцы в процессе могут различным образом распорядиться предметом спора, арбитражному суду необходимо отдавать предпочтение применительно к косвенным искам тем действиям, которые объективно наиболее благоприятны для реализации права хозяйственного общества на возмещение убытков, либо возможным представляется введение запрета на право совершения распорядительных действий акционерным обществом.

В качестве ответчиков по косвенным искам могут выступать члены правления хозяйственного общества, единоличный исполнительный орган (директор, генеральный директор), члены коллегиального исполнительного органа (правления, дирекции), управляющая организация или управляющий. Круг ответчиков по каждому делу будет определяться судом в зависимости оттого, каково построение системы органов управления в конкретном акционерном обществе.

В действующем процессуальном законодательстве не решен вопрос о том, как следует поступить, когда дело по иску участника, акционера общества уже находится в производстве суда и аналогичный по предмету и основанию иск предъявляется самим обществом или иным участником. Формально и п. 2 ст. 134 и ст. 222 ГПК РФ не дают оснований для отказа в принятии заявления и оставления заявления без рассмотрения. Пункт 1 ст. 148 АПК РФ также не предоставляет оснований для оставления такого заявления без рассмотрения. Это может привести, во-первых, к вынесению противоположных решений, а во-вторых, к вынесению одновременно двух решений о присуждении по искам с тождественными предметом и основанием. Обращаясь в суд с косвенным иском, участник общества защищает как свои интересы, так и интересы иных участников. В.В. Ярков в этой связи, в качестве одного из вариантов положения лиц, участвующих в деле, предлагает рассматривать акционеров (всех) как соучастников, а лицо, подавшее иск, как соучастника, действующего от имени других без специального поручения*(10). В перспективе предлагается рассматривать их положение через институт группового иска (после введения соответствующей конструкции в процессуальное законодательство). Традиционно принято выделять два вида групповых исков: иск о подтверждении наличия определенных прав и обязанностей и иск о запрещении совершать определенные действия*(11). Ни первым, ни вторым косвенный иск не является. Возможно, следует предусмотреть возможность оставления в такой ситуации искового заявления без рассмотрения. Однако правомерным в такой ситуации может быть вариант, при котором лица, обратившиеся в суд позднее, будут рассмотрены в качестве третьих лиц, заявляющих самостоятельные требования на предмет спора.

Таким образом, необходимо констатировать, что производство по косвенным искам в российском процессуальном законодательстве связано с рядом проблем. Данные проблемы изучаются многими правоведами, которые предлагают различные инструменты правового регулирования, однако ни одна из проанализированных позиций не была поддержана в разъяснениях высших судебных инстанций по вопросам корпоративных споров. При этом правильное определение правового положения лиц, участвующих в делах по косвенным искам, определение объема их процессуальных прав и обязанностей является важным условием законности и обоснованности судебного решения по иску. Процедура рассмотрения косвенных исков в части, касающейся решения вопроса о составе лиц, участвующих в деле, должна быть построена таким образом, чтобы в разрешении спора могли участвовать все лица, имеющие в нем правовой (прямой или косвенный) интерес. Причем, как уже неоднократно отмечалось, возможным вариантом их процессуального статуса, обеспечивающего защиту такого интереса, является статус участника, акционера как истца по иску, статус хозяйственного общества как соистца и рассмотрение участников, акционеров, обратившихся в суд позднее, в качестве третьих лиц, заявляющих самостоятельные требования на предмет спора.

Е.В. Рябова,

студентка 5 курса юридического факультета ХГАЭиП

"Экономическое правосудие на Дальнем Востоке России", N 5, сентябрь-октябрь 2006 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Елисеев Н.Г. Процессуальный статус акционерного общества в производстве по косвенному иску // Вестник ВАС РФ. 2005. N 8. С. 162.

*(2) См.: Чугунова Е.И. Производные иски в гражданском и арбитражном процессе: Автореф. на соиск. уч. степ, к.ю.н. Екатеринбург, 2003. С. 9.

*(3) См.: Ярков В.В. Указ. соч. С. 7.

*(4) См.: Малько А.В. Субъективное право и законный интерес // Правоведение. 1998. N 4. С. 64.

*(5) См.: Осокина Г.Л. Косвенные иски: реальность или фикция // Хозяйство и право. 2001. N 2. С. 84-85.

*(6) См.: Кирилин А.В. Защита прав и законных интересов // Законодательство. 1999. N 5. С. 23.

*(7) Гукасян Р.Е. Указ. соч. С. 27.

*(8) Елисеев Н.Г. Процессуальный статус акционерного общества в производстве по косвенному иску // Вестник ВАС РФ. 2005. N 8. С. 169.

*(9) Сыздыков Р.В. Проблема определения надлежащего состава лиц, участвующих в деле по косвенному иску // Экономический лабиринт. 2002. N 10. С. 22.

*(10) Ярков В.В. Новые формы исковой защиты в гражданском процессе (групповые и косвенные иски) // Государство и право. 1999. N 9. С. 35.

*(11) Батаева Н. Необходимо ввести институт группового иска // Российская юстиция. 1998. N 10. С. 43.