Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27 апреля 2011 г. N 17АП-1820/11

г. Пермь

27 апреля 2011 г.

Дело N А60-33632/2010

Резолютивная часть постановления объявлена 20 апреля 2011 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 27 апреля 2011 года.

Семнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе: председательствующего Гуляковой Г.Н.,

судей Васевой Е.Е., Полевщиковой С.Н.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Келлер О.В.,

при участии:

от заявителя ОАО "Екатеринбургский завод по обработке цветных металлов" (ОГРН 1026605225591, ИНН 6661005707) - Митрофанов А.А. (дов. от 13.04.2011 года);

от заинтересованного лица Межрайонной ИФНС России по крупнейшим налогоплательщикам по Свердловской области (ОГРН 1046603571740, ИНН 6608002549) - Ровнягина М.Н. (дов. от 31.01.2011 года); Черных С.В. (дов. от 18.04.2011 года);

от третьего лица УФНС России по Свердловской области - Абдулгалимова Т.М. (дов.от 14.12.2010 года),

лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда,

рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу

заинтересованного лица Межрайонной ИФНС России по крупнейшим налогоплательщикам по Свердловской области

на решение Арбитражного суда Свердловской области от 11 января 2011 года

по делу N А60-33632/2010,

принятое судьей Дегонской Н.Л.,

по заявлению ОАО "Екатеринбургский завод по обработке цветных металлов"

к Межрайонной ИФНС России по крупнейшим налогоплательщикам по Свердловской области

третье лицо: УФНС России по Свердловской области

о признании недействительным решения,

установил:

ОАО "Екатеринбургский завод по обработке цветных металлов" обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с заявлением к Межрайонной ИФНС России по крупнейшим налогоплательщикам по Свердловской области о признании недействительным решения N 61 от 30.06.2010 года об отказе в привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 11.01.2011 года заявленные требования удовлетворены в полном объеме.

Не согласившись с вынесенным решением, налоговый орган обратился с апелляционной жалобой, в которой просит решение отменить и принять по делу новый судебный акт, отказав в удовлетворении заявленных требований.

В качестве доводов в апелляционной жалобе указано, что выплаты Общества в пользу банка не могут быть учтены как расходы по операции хеджирования и цена опциона КОЛЛ не может быть равной сумме выплат при его исполнении. Считает спорные расходы не отвечающими критерию экономической обоснованности, так как при заключении данного соглашения, фактически заключены две сделки - опциона ПУТ и опциона КОЛЛ, при исполнении которых выгодополучателем, в любом случае, является банк, что свидетельствует о несоблюдении налогоплательщиком требований ст. 252 НК РФ. Кроме того, по мнению Инспекции, указанное соглашение противоречит нормам гражданского законодательства, поскольку в нем не согласована цена сделки.

Представители Инспекции поддержали доводы, изложенные в апелляционной жалобе, в уточнениях и дополнениях к ней.

Представители налогоплательщика возразили против позиции Инспекции по основаниям, перечисленным в отзыве на апелляционную жалобу, в соответствии с которым оспариваемое решение является законным и обоснованным.

Представитель третьего лица в судебном заседании выразил согласие с доводами апелляционной жалобы, что отражено в его отзыве.

Законность и обоснованность решения проверены судом апелляционной инстанции в соответствии со ст. 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса РФ.

Изучив материалы дела, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что решение суда первой инстанции не подлежит отмене по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, Межрайонной ИФНС России по крупнейшим налогоплательщикам по Свердловской области проведена камеральная налоговая проверка уточненной налоговой декларации по налогу на прибыль за 2009 год, представленной ОАО "Екатеринбургский завод по обработке цветных металлов", по результатам которой принято оспариваемое решение от 30.06.2010 года N 61 о доначислении налога на прибыль в сумме 21 944 257 руб. и пеней в размере 169 908,87 руб.

Решением Управления ФНС России по Свердловской области от 23.08.2010 года N 1081/10, принятым по апелляционной жалобе Общества решение Инспекции оставлено без изменения и вступило в законную силу.

Считая решение Инспекции незаконным, Общество обратилось в арбитражный суд с соответствующим заявлением.

Основанием для доначисления налога на прибыль, соответствующих сумм пени, явились выводы проверяющих о необоснованном занижении налогооблагаемой базы посредством неправомерного включения в состав внереализационных расходов убытка от операций хеджирования.

Суд первой инстанции, удовлетворяя заявленные требования, исходил из наличия оснований для отнесения спорных затрат в состав расходов в целях исчисления налога на прибыль.

Выводы суда являются верными.

Согласно п. 19 ст. 250 и пп. 18 п. 1 ст. 265 НК РФ доходы и расходы, полученные от операций с финансовыми инструментами срочных сделок, признаются соответственно внереализационными доходами и внереализационными расходами с учетом положений статей 301 - 305 Кодекса.

На основании п. 3 ст. 304 НК РФ убыток по операциям с финансовыми инструментами срочных сделок, не обращающимися на организованном рынке, не уменьшает налоговую базу, определенную в соответствии со статьей 274 Кодекса (за исключением случаев, предусмотренных пунктом 5 настоящей статьи).

В соответствии с п. 5 ст. 304 НК РФ при условии оформления операций хеджирования с учетом требований п. 5 ст. 301 Кодекса доходы по таким операциям с финансовыми инструментами срочных сделок увеличивают, а расходы уменьшают налоговую базу по другим операциям с объектом хеджирования.

Пунктом 5 ст. 301 НК РФ определено, что для целей настоящей главы под операциями хеджирования понимаются операции с финансовыми инструментами срочных сделок, совершаемые в целях компенсации возможных убытков, возникающих в результате неблагоприятного изменения цены или иного показателя объекта хеджирования, при этом под объектами хеджирования признаются активы и (или) обязательства, а также потоки денежных средств, связанные с указанными активами и (или) обязательствами или с ожидаемыми сделками.

Для подтверждения обоснованности отнесения операций с финансовыми инструментами срочных сделок к операциям хеджирования налогоплательщик представляет расчет, подтверждающий, что совершение данных операций приводит к снижению размера возможных убытков (недополучения прибыли) по сделкам с объектом хеджирования.

Как следует из материалов дела, между ОАО "Екатеринбургский завод по обработке цветных металлов" и ОАО "Банк ВТБ" 09.06.208г. заключено кредитное соглашение N К-728000/2008/00104,

При этом, между налогоплательщиком и ВТБ Банк Европа в соответствии с ISDA 2002, разработанным Международной ассоциацией по свопам и деривативам, 03.12.2008 года заключено Генеральное соглашение, согласно которому стороны заключили и/или намереваются заключить одну или более сделок, которые регулируются или будут регулироваться настоящим Генеральным соглашением 2002, включающим приложение к нему, а также документы и иные подтверждающие материалы, которыми стороны обмениваются или которые действуют иным образом с целью подтверждения или удостоверения указанных сделок.

05.12.2008г. плательщик и ОАО "Банк ВТБ" подписали дополнительное соглашение N 1, согласно которому: п.10.1 кредитного соглашения дополнен подпунктом "б", предусматривающим обеспечение исполнения обязательств заемщика предоставлением заклада в виде 600 кг платины в слитках; п.9.1 кредитного соглашения дополнен подпунктом 26, где предусмотрено обязательство заемщика (налогоплательщика) в срок до 18.12.2008г. заключить с дочерними структурами Банка необходимые договоры для реализации стратегии риск-менеджмента в части обязательного хеджирования цен на платину, передаваемую в заклад банку.

В соответствии с Подтверждением от 18.12.2008 года между ОАО "УзОЦМ" и ОАО Банком ВТБ заключена сделка, согласно которой подтверждена: 1. Продажа банком и покупка заявителем опциона ПУТ и 2. Продажа заявителем и покупка банком опциона КОЛЛ.

На основании опциона ПУТ заявитель приобретает, а банк продает опцион на продажу платины по цене 670 долларов США за одну тройскую унцию. В данном случае, страхуемый риск - падение уровня цены на платину ниже 670 долларов США за одну тройскую унцию ВТБ Банк Европа.

Согласно опциону КОЛЛ, банк приобретает, а заявитель продает опцион на продажу платины по цене 960 (965) долларов США за унцию.

Исполнение установлено сторонами как беспоставочное, при опционной премии равной 00 руб., дата исполнения 05.05.2009 года.

В Разделе обязательства п. а п/п I указанно, что каждая сторона обязана исполнить свои обязательства по каждой сделке согласно каждому Подтверждению с учетом иных положений настоящего Соглашения.

В Приложении к Генеральному соглашению п. h пп. П определено, что стороны соглашаются, что они обязаны исполнять условия каждой сделки с момента принятия этих условий обеими сторонами. Условия каждой сделки должны быть отображены в письменной форме в Подтверждении.

В двух Подтверждениях от 18.12.2008 года к Генеральному соглашению ISDA, подписанному между Обществом и ВТБ Банк Европа, указано, что целью настоящего сообщения является подтверждение условии сделки, заключенной между ВТБ Банк Европа ("Сторона А") и ЕЗОЦМ ("Сторона Б") в дату сделки, указную ниже ("Сделка"). Данное сообщение представляет собой "Подтверждение" в соответствии с Генеральным Соглашением ISDA, указанным ниже".

Таким образом, в каждом Подтверждении отображены и согласованны условия единой сделки с опционами, а не двух отдельных сделок.

При этом, налоговый орган не представил каких-либо доказательств, не обосновал свои доводы о том, что фактически налогоплательщиком заключены именно две сделки.

Налоговый орган в пояснениях по делу и апелляционной жалобе, анализируя определения опционов, пришел к выводу, что законодательство и финансовая теория не позволяют произвольно расширять предмет выработанных, унифицированных финансовых инструментов: например понимать под опционным договором, опционом совокупность двух передаваемых друг другу двумя лицами опционов, либо признавать их новым видом производных финансовых инструментов, вместе с тем, сужает все финансовые инструменты срочных сделок только до опционов.

Между тем, действующее законодательство и финансовая практика предусматривают различные виды ФИСС, в том числе и совокупность данных видов. К одному из видов ФИСС отнесен СВОП договор (контракт).

Пунктом 1 ст. 12 Приказ ФСФР РФ от 04.03.2010 года N 10-13/пз-п "Об утверждении Положения о видах производных финансовых инструментов" установлено, что Своп договором (контрактом) признается договор, предусматривающий обязанность стороны или сторон договора периодически и (или) единовременно уплачивать денежные суммы в зависимости от изменения цены (цен) базисного актива.

Легитимность использования данного вида ФИСС в РФ подтверждается Приказом ФСФР РФ от 24.08.2006 года N 06-95/пз-н "О порядке оказания услуг, способствующих заключению срочных договоров (контрактов), а также особенностях осуществления клиринга срочных договоров (контрактов)", ст. 2.13 которого установлено, какие виды срочных договоров (контрактов) могут заключаться на биржевых торгах. Ст. 2.13.6 Приказа определено, что к таким договорам контрактам отнесены расчетные своп договоры (контракты). При этом под расчетными своп договорами контрактами понимаются договоры (контракты), предусматривающие обязанность каждой из сторон своп договора (контракта) уплачивать другой стороне своп договора (контракта) денежные средства в соответствии с условиями, установленными спецификацией своп договора (контракта). Размер обязательств одной из сторон или обеих сторон расчетного своп договора (контракта) определяется в зависимости от изменения цен/значения базового актива своп договора (контракта).

Исходя из вышеизложенного и фактических обстоятельств дела, между налогоплательщиком и Банком ВТБ Европа, была заключена единая сделка -расчетный СВОП договор, так как из условий Подтверждений к договору следует, что условиями договора предусмотрена обязанность каждой из сторон договора (контракта) уплачивать другой стороне договора (контракта) денежные средства, определяемые в зависимости от изменения цен базового актива договора (контракта).

Таким образом, в соответствие с п. 5 ст. 301 ПК РФ Общество правомерно представило только один расчет обосновывающий отнесение данной сделки к операциям хеджирования. Доводы налогового органа о необходимости представления отдельных расчетов по опционам ПУТ и КОЛЛ, не основаны на нормах налогового законодательства и обоснованно не приняты судом первой инстанции.

При этом, давая оценку спорным взаимоотношениям, налоговый орган не учитывает специфику и особенности обязательств сторон в гражданско-правовых отношениях, а также цели совершения операции хеджирования.

Как уже было указано выше, в целях налогообложения операции хеджирования совершаются в целях компенсации возможных убытков, возникающих в случае неблагоприятного изменения цены. В рассматриваемом случае объектом хеджирования является цена на платину, переданную в качестве залога. При этом, целью совершения операции является уменьшение риска изменения согласованной сторонами цены залога, а также компенсация возможных убытков каждой из сторон.

Схожие гражданско-правовые отношения регламентированы при возникновении обязательств по страхованию.

В соответствии с ч. 1 ст. 942 ГК РФ при заключении договора имущественного страхования между страхователем и страховщиком должно быть достигнуто соглашение об определенном имуществе либо ином имущественном интересе, являющемся объектом страхования; о характере события, на случай наступления которого осуществляется страхование (страхового случая); о размере страховой суммы; о сроке действия договора.

Согласно п. 1 ст. 929 и п/п 2 п. 1 ст. 942 ГК РФ страховым случаем является такое событие, которое обладает признаками, определенными договором или правилами страхования.

Предметом рассматриваемого соглашения является обязательство одной из сторон по выплате денежных средств при наступлении на конкретную дату страхового случая, а именно, изменения уровня цены платины в ту или иную сторону, относительно определенного сторонами предела цены.

Следовательно, Инспекция неверно толкует условия соглашения, разделяя его на две самостоятельные сделки и оценивая каждую в отдельности, указывая на то, что выгодополучателем , в любом случае, будет являться банк, поскольку страховой случай может наступить в двух вариантах: уровень цены платины понизится - выплата в соответствующем размере, то есть с учетом позиций понижения цены, производится в пользу Общества; уровень цены платины повысится - выплата производится в пользу банка. Кроме того, возможен и вариант отсутствия на определенную дату отклонения уровня цены платины от установленного предела, в таком случае, стороны соглашения остаются в неизменном положении.

При этом, не принимается во внимание ссылка налогового органа о том, что в указанном соглашении стороны не согласовали цену, так как размер выплаты при наступлении страхового случая зависит от количества позиций отклонения уровня цены платины на установленную дату.

Также подлежат отклонению доводы Инспекции об отсутствии экономической обоснованности сделки, поскольку при заключении спорного соглашения выгодополучателем, в любом случае является банк.

Как указано выше, спорное соглашение заключено сторонами для совершения иных сделок. Налогоплательщик указывает, что им заключен кредитный договор на выгодных для него условиях с Баком ВТБ Европа, только с учетом заключения данного соглашения.

Следовательно, экономическую обоснованность, в данном случае, необходимо рассматривать в совокупности названных сделок - по получению налогоплательщиком сумм займа и страхования уровня цены залога. При этом, с учетом вышеперечисленного, утверждение налогового органа о том, что соглашение является заведомо невыгодной для налогоплательщика сделкой, является безосновательным.

Кроме того, заявляя о том, что спорные расходы не отвечают критерию экономической обоснованности, налоговый орган фактически дает оценку сделке, с точки зрения ее целесообразности.

Вместе с тем, гражданское законодательство рассматривает предпринимательскую деятельность как самостоятельную, осуществляемую на свой риск деятельность, направленную на систематическое получение прибыли (пункт 1 статьи 2 ГК Российской Федерации), которая для коммерческих организаций является основной целью их деятельности, а для некоммерческих организаций служит достижению целей, ради которых они созданы (статья 50 ГК Российской Федерации).

Глава 25 Налогового кодекса Российской Федерации регулирует налогообложение прибыли организаций и устанавливает в этих целях определенную соотносимость доходов и расходов и связь последних именно с деятельностью организации по извлечению прибыли. Так, перечень затрат, подлежащих включению в состав расходов, связанных с производством и реализацией, содержит материальные расходы, расходы на оплату труда, суммы начисленной амортизации и прочие расходы, включая расходы на ремонт основных средств, направленные на развитие производства и сохранение его прибыльности (статьи 253 - 255, 260 - 264 Налогового кодекса Российской Федерации). Этот же критерий прямо обозначен в абзаце четвертом пункта 1 статьи 252 Налогового кодекса Российской Федерации как основное условие признания затрат обоснованными или экономически оправданными: расходами признаются любые затраты при условии, что они произведены для осуществления деятельности, направленной на получение дохода.

Из этого же исходит и Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, указавший в Постановлении от 12 октября 2006 года N 53 "Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды", что обоснованность расходов, учитываемых при расчете налоговой базы, должна оцениваться с учетом обстоятельств, свидетельствующих о намерениях налогоплательщика получить экономический эффект в результате реальной предпринимательской или иной экономической деятельности. При этом речь идет именно о намерениях и целях (направленности) этой деятельности, а не о ее результате. Вместе с тем обоснованность получения налоговой выгоды, как отмечается в том же Постановлении, не может быть поставлена в зависимость от эффективности использования капитала.

Налоговое законодательство не использует понятие экономической целесообразности и не регулирует порядок и условия ведения финансово-хозяйственной деятельности, а потому обоснованность расходов, уменьшающих в целях налогообложения полученные доходы, не может оцениваться с точки зрения их целесообразности, рациональности, эффективности или полученного результата. В силу принципа свободы экономической деятельности (статья 8, часть 1, Конституции Российской Федерации) налогоплательщик осуществляет ее самостоятельно на свой риск и вправе самостоятельно и единолично оценивать ее эффективность и целесообразность.

По смыслу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 24 февраля 2004 года N 3-П, судебный контроль не призван проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых субъектами предпринимательской деятельности, которые в сфере бизнеса обладают самостоятельностью и широкой дискрецией, поскольку в силу рискового характера такой деятельности существуют объективные пределы в возможностях судов выявлять наличие в ней деловых просчетов.

При этом, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что налоговый орган расширительно толкует нормы налогового законодательства.

Статья 301 НК РФ очень точно определяет понятие операций хеджирования в целях главы 25 НК РФ, при этом, представленный налогоплательщиком расчет должен обосновывать совершение операций относительно снижения возможных убытков по сделкам (то есть самостоятельным правоотношениям) с объектом хеджирования, каковым в рассматриваемом случае является цена имущества, заложенного в рамках кредитного соглашения.

Данное положение налогового законодательства имеет однозначное толкование о необходимости исчисления налогоплательщиком возможных убытков и степени их уменьшения именно в связи с наличием кредитной сделки и страхованием риска плательщика в случае уменьшения (увеличения) цены заложенного имущества.

Налоговый орган в многочисленных пояснениях по делу о сущности финансовых инструментов срочных сделок неправомерно не принимает во внимание вышеизложенное толкование ст. 301 НК РФ, следствием чего является применение инспекцией норм права, не предусмотренных налоговым законодательством и не имеющим значение для рассмотрения настоящего спора.

При этом, доводы налогового органа, изложенные в отзывах, пояснениях по делу, апелляционной жалобе, дополнениях и уточнениях к ней (в том числе относительно отсутствия подтверждения соответствия опциона пут цели хеджирования, дефектности расчета, представленного налогоплательщиком) существенно отличаются от оснований для непринятия расходов, изложенных в оспариваемом ненормативном акте. Указанные обстоятельства свидетельствуют о существенном нарушении налоговым органом положений ст. 100, 101 НК РФ, поскольку повлекли невозможность представления налогоплательщиком конструктивных возражений в рамках камеральной проверки на все новые возникающие претензии налогового органа.

Также суд апелляционной инстанции считает необходимым отметить следующее.

В соответствии с правовой позицией Президиума ВАС РФ, изложенной в Постановлении от 11.11.2008 года N 7307/08, в тех случаях, когда налоговый орган при проведении камеральной налоговой проверки не выявил ошибок и иных противоречий в представленной налоговой декларации, оснований для истребования у налогоплательщика объяснений, а также первичных учетных документов нет. При этом было указано на п. 7 ст. 88 НК РФ, согласно которому при проведении камеральной налоговой проверки налоговый орган не вправе истребовать у налогоплательщика дополнительные сведения и документы, если иное не предусмотрено названной статьей или если представление таких документов вместе с налоговой декларацией (расчетом) не предусмотрено НК РФ.

Пунктом 5 ст. 88 НК РФ установлено, что лицо, проводящее камеральную налоговую проверку, обязано рассмотреть представленные налогоплательщиком пояснения и документы. Если после рассмотрения представленных пояснений и документов либо при отсутствии пояснений налогоплательщика налоговый орган установит факт совершения налогового правонарушения или иного нарушения законодательства о налогах и сборах, должностные лица налогового органа обязаны составить акт проверки в порядке, предусмотренном статьей 100 настоящего Кодекса.

Таким образом, налоговые органы при проведении камеральной проверки представленной налоговой декларации не имеют права требовать от налогоплательщика дополнительные документы, в том числе подтверждающие понесенные им фактические расходы, в случае если не было выявлено никаких ошибок в самой декларации, противоречий между указанными в декларации сведениями и несоответствий с документами о деятельности налогоплательщика, имеющимися у налогового органа.

Из материалов дела усматривается, что спорные расходы были отражены налогоплательщиком в декларации за 6 месяцев 2009 г. При проведении камеральной проверки указанной декларации налоговым органом направлено в адрес налогоплательщика сообщение (с требованием о представлении пояснений и (или) внесением изменений в декларацию) от 14.10.2009г. N 298, в котором указано на необходимость представления расчета, предусмотренного ст. 326 НК РФ. При этом, никаких фактов, свидетельствующих о наличии противоречий или ошибок в представленной декларации, поименованное сообщение не содержит (л.д.75-77 т.3).

Представленное в материалы дела сообщение фактически является требованием налогового органа, поскольку содержит срок представления пояснений, а также предупреждение об административной ответственности в случае его неисполнения.

Подобные действия противоречат положением налогового законодательства и вышеприведенной позиции ВАС РФ.

29.10.2009г. налогоплательщиком в ответ на сообщение представлены пояснения с приложением, содержащими расчет и регистр учета операций с ФИСС.

В ходе проведения данной проверки акт составлен не был, следовательно, налоговым органом нарушений выявлено не было.

В соответствии со ст. 289 НК РФ налогоплательщиком при формировании налоговой базы за 9 месяцев 2009 г. спорные расходы отражены в налоговой декларации. При камеральной проверке указанной декларации налоговым органом в адрес налогоплательщика вновь было направлено сообщение от 19.11.2009г. N 548, в котором налоговый орган, проанализировав ранее представленные налогоплательщиком пояснения и расчет, указал на то, что расходы, понесенные в результате заключения опциона "колл", не могут быть признаны экономически обоснованными и учитываться при расчете налога на прибыль, в том числе в связи с тем, что расчет налогоплательщика не доказывает экономическую целесообразность произведенных расходов по договору хеджирования при заключении опциона "колл". Налогоплательщику вновь в установленный срок предложено представить пояснения с напоминанием о наличии административной ответственности (л.д.91-83 т.3).

03.12.2009г. налогоплательщиком представлены пояснения, содержащие позицию относительно правомерности приобретения опциона.

16.12.2009г. налоговым органом вновь истребован у налогоплательщика расчет, подтверждающий то, что совершение указанных операций приводит к снижению возможных убытков. При этом, указанные сообщения также не содержат оснований, предусмотренных налоговым законодательством для истребования пояснений и документов при проведении камеральной проверки.

Налогоплательщиком вновь выполнено требование налогового органа, 28.12.2009г. представлен истребуемый расчет.

По результатам проверки акт камеральной проверки не составлен.

Оспариваемое решение принято налоговым органом по результатам проверки уточненной налоговой декларации за 2009 г. на основании акта от 04.06.2010г. При проведении указанной камеральной проверки налоговым органом проанализированы ранее представленные налогоплательщиком в ответ на сообщения (требования) налогового органа пояснения и расчет.

В оспариваемом решении Инспекция указала на необходимость представления налогоплательщиком расчета, подтверждающего, что совершение данных операций приводит к снижению размера возможных убытков (недополучения прибыли) по сделкам с объектом хеджирования.

Однако, из материалов дела следует, что на проверку Обществом представлен, в том числе расчет, обосновывающий отнесения сделок, заключенных в рамках Генерального соглашения с ВТБ Банк Европа с пояснениями N ГД/2587 от 28.12.2009 года.

Кроме того, необходимо отметить, что Налоговый кодекс Российской Федерации предусматривает два вида налоговых проверок - камеральную проверку и выездную проверку. Предметом камеральной налоговой проверки является выявление ошибок в налоговой декларации (расчете) и (или) противоречий между сведениями, содержащимися в представленных документах; выявление несоответствия сведений, представленных налогоплательщиком, сведениям, содержащимся в документах, имеющихся у налогового органа, и полученным им в ходе налогового контроля. Предметом выездной налоговой проверки является правильность исчисления и своевременность уплаты налогов.

Из содержания статей 88 - 98 НК РФ следует, что выездная налоговая проверка, в отличие от камеральной проверки, содержит большой арсенал методов контроля. Основное содержание выездной налоговой проверки - проверка правильности исчисления и своевременности уплаты (удержания и перечисления) одного или нескольких налогов по месту нахождения налогоплательщика на основе изучения как документальных источников информации, так и фактического состояния объектов налогообложения. Поэтому налогоплательщик обязан обеспечить возможность должностных лиц налоговых органов, проводящих выездную налоговую проверку, ознакомиться с документами, связанными с исчислением и уплатой налогов. Вместе с тем налоговый орган вправе истребовать документы не только у налогоплательщика, но и у контрагентов или иных лиц, располагающих документами (информацией) о деятельности проверяемого налогоплательщика.

Камеральная налоговая проверка согласно статье 88 НК РФ проводится по месту нахождения налогового органа на основе налоговых деклараций (расчетов) и документов, представленных налогоплательщиком, а также других документов о деятельности налогоплательщика, имеющихся у налогового органа. Налоговый орган не вправе при проведении камеральной налоговой проверки истребовать у налогоплательщика дополнительные сведения и документы, за исключением случаев, предусмотренных в пунктах 6, 8 и 9 статьи 88 НК РФ, или если представление таких документов вместе с налоговой декларацией (расчетом) не предусмотрено настоящим Кодексом.

Таким образом, камеральная проверка не во всех случаях может обеспечить полноту и достоверность выводов налогового органа, касающихся соблюдения (несоблюдения) налогоплательщиком законодательства и налогах и сборах при исчислении и уплате налогов.

Следовательно, с учетом указанных положений налогового законодательства, Инспекция вышла за пределы своих полномочий, предоставленных ей НК РФ для проведения камеральной налоговой проверки, истребовав расчеты и пояснения плательщика, а также проанализировав экономическую целесообразность одной стороны сделки без учета реальных экономических целей и задач налогоплательщика, расширив в ходе судебного заседания основания для признания понесенных налогоплательщиком расходов необоснованными, что повлекло многочисленные пояснения, в итоге разительно отличающиеся от принятого налоговым органом решения.

Таким образом, оспариваемое решение налогового органа не соответствует закону и нарушает права налогоплательщика, в связи с чем, суд первой инстанции правомерно признал решение недействительным.

На основании изложенного, решение суда отмене не подлежит. Основания для удовлетворения апелляционной жалобы отсутствуют.

В соответствии с требованиями ст. 110 АПК РФ расходы по уплате государственной пошлины относятся на налоговый орган, который в соответствии с п/п 1.1 п. 1 ст. 333.37 НК РФ освобожден от ее уплаты.

Руководствуясь ст.ст. 176, 258, 266, 268, 269, 271 АПК РФ, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ

Решение Арбитражного суда Свердловской области от 11.01.2011 года по делу N А60-33632/2010 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Федеральный арбитражный суд Уральского округа в течение двух месяцев со дня его принятия через Арбитражный суд Свердловской области.

Информацию о времени, месте и результатах рассмотрения кассационной жалобы можно получить на интернет-сайте Федерального арбитражного суда Уральского округа www.fasuo.arbitr.ru.

Председательствующий

Г.Н.Гулякова

Судьи

Е.Е.Васева С.Н.Полевщикова