Региональные особенности преступности в Чеченской Республике (Ю.З. Заурбеков, "Российская юстиция", N 9, сентябрь 2006 г.)

Региональные особенности преступности в Чеченской Республике

В научных трудах и публикациях немало разработок, посвященных проблемам региональной преступности. Вместе с тем преступность в Чеченской Республике обладает рядом специфических признаков, порожденных присутствием здесь детерминант регионального, геополитического, военно-политического, исторического, социально-экономического и этнопсихологического характера. Особого внимания заслуживает проблема терроризма, затрагивающая в настоящее время интересы всего мирового сообщества и представляющая серьезную угрозу человечеству.

Преступность в Чеченской Республике существенно отличается от преступности общероссийской и большинства регионов Российской Федерации.

Если исходить из официальных данных, то криминологическая ситуация в Чеченской Республике вполне благополучная. Коэффициент преступности в расчете на 100 000 населения в 4 раза ниже, чем в России в целом. Доля зарегистрированной преступности в структуре преступности в стране в целом всего 0,2%. За период с 2003 по 2005 год и 5 месяцев 2006 года в среднем ежегодно в Чеченской Республике регистрируется 6500 преступлений - показатель, соответствующий данным о преступности среднего российского города.

Изучение структурных соотношений и преступности Чечни, России и некоторых регионов (например, Дагестана) позволяет выявить специфические характеристики, которые не могут быть сведены к простым количественным параметрам. Преступность - это системное образование, имеющее ряд "габаритных" изменений, сравнение которых позволяет рельефно выделять и подчеркнуть различие показателей регионов. К указанным "габаритным" изменениям относятся:

соотношение структурных долей "насильственной преступности" к доле зарегистрированных проявлений хулиганства;

соотношение структурных долей грабежей и разбоев;

соотношение структурных долей убийства и умышленного причинения тяжкого вреда здоровью.

Криминологи давно отмечали профилактический эффект по отношению к другим проявлениям агрессии, активацию борьбы с хулиганством.*(1) Именно на временном периоде после 1990 годов этот эффект противостояния агрессивным проявлениям в России в целом был значительно ослаблен: если в 70-е годы доля хулиганства в структуре преступности колебалась в пределах 15-20%, то в 1992-2005 г.г. она составляла 4,5-7,5%. Поэтому отношение доли насильственных преступлений к доле хулиганства в структуре преступности в России было чрезвычайно высоким (от 0,51 до 0,75).

Однако в Чечне это отношение еще выше, что является свидетельством низкой профилактической активности органов внутренних дел в условиях, когда преступное проявление агрессии является главной проблемой правопорядка в Чечне.

То же самое можно сказать и о второй группе структурных соотношений - соотношение грабежей и разбоев.

Сравнивая величины данных структурных соотношений в России в целом и в Чечне, мы видим, что это соотношение в Чеченской Республики разительно отличается от федеративного. Так, если в России в целом в 2003 году грабежей совершено 198 036 случаев, разбойных нападений - 48 673, то соотношение выглядит следующим образом.

Грабежей совершено в 4 с лишним раза больше, чем разбоев. В Чечне картина противоположная - разбоев за тот же период совершено почти в 7 раз больше, чем грабежей. Кстати, аналогичное соотношение доли грабежей к доле разбоев наблюдается и в Дагестане.*(2) Этот факт является эмпирическим свидетельством особого характера проявления преступной агрессии в Чечне и Дагестане - более конкретного, дерзкого, более опасного для жизни.

Еще более контрастным является соотношение в России и в Чечне таких "габаритных" параметров, как доли убийств и умышленных причинений тяжкого вреда здоровью. В России в целом на протяжении десятилетий убийств регистрируется в 1,5-2 раза меньше, чем умышленных тяжких телесных повреждений. Например, в том же 2003 году в России в целом совершено 30 959 убийств и 57 087 причинений умышленного тяжкого вреда здоровью. Соотношение 1,9-2. На территории Чеченской Республики за тот же период совершено 705 убийств и 83 случая причинения умышленного тяжкого вреда здоровью. Соотношение уникальное: убийств совершено в 8,5 раза больше, чем причинений умышленного тяжкого вреда здоровью.

В Дагестане примерно положение такое же.

Анализ преступности в Чеченской Республике по половому признаку показал, что 75-80% преступлений совершается мужчинами и 20-25% - женщинами. Женская преступность, хотя незначительно, но имеет тенденцию к росту.

Характеризуя преступность в Чеченской Республике, необходимо иметь в виду высокий уровень ее латентности, значительная часть преступлений в этом регионе не регистрируется.

С другой стороны, для чеченского населения латентность преступности - явление как бы имманентное. Регион отличается нежеланием или даже отказами очевидцев преступления участвовать в уголовном судопроизводстве. Уклонение от дачи правдивых показаний по делу связано и с социально-психологическими особенностями отдельных слоев населения, ослаблением идеологической работы, усилением религиозного воспитания, приводящих в конечном итоге к противостоянию личности и государственной власти.

Кроме того, многие потерпевшие чеченцы от преступлений утратили доверие к правоохранительным органам. К сожалению, такое наблюдается и в целом по России.*(3) Существует множество методик выявления латентных преступлений. При классификации факторов латентной преступности P.M. Акутаев в качестве критерия использует поведение субъектов уголовно-правовых отношений: субъекта преступления, потерпевшего, прикосновенного к преступлению лица и государства в лице органов уголовного преследования и правосудия.*(4) Мы пользовались методом опроса экспертов. В качестве экспертов выступили сотрудники правоохранительных органов (65 человек), судьи (30 человек), граждане (студенты и преподаватели высших учебных заведений - 55 человек). Результаты опроса показали, что зарегистрированных преступлений в 4-5 раз меньше, чем фактически совершаемых. Таким образом, если в Чеченской Республике ежегодно регистрируется 6-6,5 тысячи преступлений, то фактически их совершается 25-30 тысяч, это так называемая текущая латентность, то есть ориентированное число зарегистрированных преступлений в отчетном году. Но надо учесть, что из виду упускается то количество преступлений, которое было латентным в течение прошлых периодов времени. Пользуясь методикой, разработанной ВНИИ МВД РФ, можно определить количество преступлений, которые на момент расчетов остались фактически латентными с учетом данных прошлых периодов (так называемая, кумулятивная латентность).*(5) Мы не пытались определить кумулятивную латентность преступности в Чеченской Республике. Но вычисления по отношению общеуголовных преступлений в стране в целом, проведенные во ВНИИ МВД РФ показали, что кумулятивная латентность указанных преступлений в 1992 году составила примерно 4,4 млн., а в 1998 году - около 6 млн. преступлений.

Территориальное распределение преступности в Чеченской Республике показало, что города Грозный, Аргун, Гудермес, Урус-Мартан и Шали являются наиболее криминогенными территориями. За период с 2002 по 2005 годы в г. Грозном ежегодно регистрируется 2000 преступлений, а за тот же период в республике в целом - 6500 преступлений, то есть почти треть регистрируемых преступлений приходится на г. Грозный.

Коэффициент преступности на 100 000 человек в г. Грозном 900, а в республике - 600.

В то же время сравнение данных г. Грозного с общероссийскими показывает невысокую криминогенность первого. Однако более тщательное исследование качественной стороны преступности указывает на "смещение" структуры преступности в г. Грозном в сторону наиболее тяжких составов: в ее структуре высока доля убийств. В четырех районах г. Грозного ежегодно в среднем совершается более 44 убийств, то есть 9% от общего количества преступлений. Доля убийств в структуре преступности в республике в целом 5,3 %. Вывод напрашивается сам: преступность в г. Грозном почти в 2 раза опаснее для жизни, чем преступность в Чеченской Республике.

Дальнейшие исследования позволили выделить на территории Чечни 9 районов с сопредельными городами (анклав), где наблюдается повышенный показатель криминальной агрессии при небольших показателях интенсивности преступности. Это обстоятельство еще раз косвенным образом свидетельствует о существующей проблеме предупреждения преступности, ее выявления и регистрации в Чеченской Республике, поскольку "смещение" структуры в сторону наиболее тяжких проявлений, говорит прежде всего об экстремальном уровне латентности.

Подводя итог изложенного, следует сделать несколько выводов, учет которых необходим при организации предупреждения в таком сложном регионе Российской Федерации, как Чечня.

По своему характеру преступность в Чеченской республике относится к категории организованной преступности. Начиная с 1994 года, состояние преступности в регионе определяется такими наиболее острыми формами организованной агрессии, как убийства, похищение людей, захват заложников, бандитизм, терроризм, диверсии.

Преступная агрессия в Чечне носит более открытый, дерзкий и более опасный для жизни характер. В последние годы в городах и районах Чечни количество зарегистрированных убийств и разбоев значительно превышает количество зарегистрированных причинений умышленного тяжкого вреда здоровью и грабежей.

На состояние преступности в регионе существенное влияние оказывают последствия конфликта между боевиками и государственными силовыми структурами. С обеих сторон вот уже более 10 лет демонстрируются крайние формы жестокого обращения с людьми, которое не может не отразиться на судьбах и поведении граждан.

Характерной особенностью преступности в регионе является высокая доля латентности, определяемая, по нашему мнению, специфическими мотивами, имеющими историко-этнические и социально-психологические корни.

Ю.З. Заурбеков,

старший помощник прокурора Перовской межрайонной

прокуратуры г. Москвы

"Российская юстиция", N 9, сентябрь 2006 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Рамазанов Т.Б. Проблемы преступности в Республике Дагестан. Махачкала, 1999. - С. 87.

*(2) См.: Рамазанов Т.Б. Проблемы преступности в Республике Дагестане. Махачкала, 1999. - С. 54-55.

*(3) См.: Прогноз криминогенной ситуации в Российской Федерации. // Под ред. А.И. Турова. - М., 1999. - С. 7.

*(4) См.: Акутаев P.M. Криминология и латентная преступность. Санкт-Петербург. 1998. - С. 116.

*(5) См. Горяинов К.К., Исиченко А.П., Кондратюк Л.В. Латентная преступность.- M, ВНИИ МВД РФ.1993. - С. 96, 239-246.