"Не конфликт, а сотрудничество" (интервью с А. Мурычевым, председателем Ассоциации региональных банков России, первым исполнительным вице-президентом РСПП) ("БДМ. Банки и деловой мир", N 2, февраль 2007 г.)

"Не конфликт, а сотрудничество"
(интервью с А. Мурычевым, председателем Ассоциации региональных
банков России, первым исполнительным вице-президентом РСПП)

БДМ: Александр Васильевич, открывая встречу в Бору, вы отметили явную поступательную тенденцию в развитии нашей банковской системы. Какие факты и цифры говорят об этом ярче всего?

- Начать, наверное, следует с активов, которые за год выросли на 37%. Еще один весьма заметный показатель - объемы розничного кредитования, прибавлявшие каждый квартал по 15-20%. Заметную тенденцию к росту иллюстрирует и тот факт, что число банков с уставным капиталом свыше 150 миллионов рублей увеличилось с 447 до 483, а их доля в общем количестве кредитных организаций выросла до 40,6%.

В целом же совокупный уставный капитал наших банков возрос более чем на четверть - на 27,5%.

БДМ: Однако "списочный состав" нашего банковского сектора изрядно "похудел". Шестьдесят банков лишились лицензий - вдвое больше, нежели за два предыдущих года, вместе взятые.

- Да, эта цифра тоже показательна и свидетельствует о том, что курс Банка России на очищение рынка от недобросовестных участников остается неизменным... Поскольку вы ежемесячно публикуете сообщения об отзыве лицензий, то, видимо, обратили внимание на причины, по которым принимается эта крайняя мера?

БДМ: Конечно... По сути, причина одна и та же - грубые и неоднократные нарушения закона N 115, известного как "антиотмывочный". Но в то же время, Александр Васильевич, я помню и тот острый разговор, который развернулся на первом же заседании банковской комиссии РСПП - как раз вокруг проблем, возникающих по мере применения этого закона.

- Проблемы, действительно, есть, только давайте не будем, как говорится, смешивать грешное с праведным. Если банк строит свой бизнес на явно противоправной основе, здесь и обсуждать нечего... Другое дело, что, кроме банка, похоже, никто ответственности за всю цепочку (а это всегда цепочка) не несет. И вот здесь уже нужно разбираться - почему единственным виновником часто оказывается банк?

БДМ: Рискну предположить... прежде всего потому, что банковская сфера лучше всего регулируется, и здесь можно отследить любую операцию. То есть получается парадоксальная ситуация: чем больше прозрачности, тем выше риск оказаться "крайним"?

- Думаю, на деле ситуация много сложнее, хотя парадоксов в ней хватает. Начнем с того, что границы ответственности банка в применении закона N 115 размыты едва ли не до бесконечности, причем, по сути, на него - частное коммерческое предприятие - возложены и те функции, которые обязаны исполнять государственные, в том числе и правоохранительные органы. Об этом говорено уже много, но положение лишь усугубляется с каждым днем.

Достаточно сказать, что в дополнению к закону N 115, помимо приказов и писем ФСФР, ФСФМ, Минфина и ФНС, выпущено тридцать документов Банка России, из них шесть - только в прошлом году! Добавьте к ним нескончаемый поток уточнений, изменений, добавлений и прочего...

Но мало того, что выполнение несвойственных ему обязанностей отнимает у банка время и немалые средства, отвлекает людские ресурсы, так ведь в итоге его усилия представляются ему едва ли не бессмысленными. Добросовестно отправляя в финмониторинг информацию, банк и понятия не имеет, прав ли он в своих подозрениях, или тревога оказалась напрасной. А ведь тот же самый клиент придет к нему завтра, и как прикажете с ним работать? Проблема обратной связи, о которой банковское сообщество говорит практически с самого начала реализации "антиотмывочного" закона, так и не решается.

Бывает и хуже, если вспомнить историю с Уралтрансбанком и его руководителем Владимиром Заводовым. За свою законопослушность, за то, что настойчиво обращал внимание на явные нарушения, допускаемые клиентом, он же и пострадал: базируясь на сфабрикованных документах, на него завели уголовное дело... И кто знает, чем бы закончилось, если бы на его защиту не встало все банковское сообщество.

БДМ: К счастью, справедливость восторжествовала - еще одно подтверждение тому, что вместе банковское сообщество может многого добиться. Но экстремальные ситуации не так часты, основные конфликты возникают как раз в повседневной работе, в процессе плановых проверок. Наверное, с такими рутинными конфликтами бороться сложнее?

- Было бы желание. И взаимопонимание - на принципиальной, глубинной основе. Одна из традиционных тем, которая всегда в центре внимания нашей ассоциации, - переход от формального надзора к содержательному. И то, что мы не оставляем Банк России в покое, вовсе не значит, будто регулятор ничего в этом направлении не предпринимает. Просто банковская сфера - особая, она требует взвешенных подходов и по определению консервативна (хотя, может быть, порой и чересчур). Поэтому внедрение любой новации сразу же обрастает целым букетом вопросов, мелких нестыковок и так далее. Наконец, и в банках, и в надзорном органе работают живые люди, а не компьютеры, так что проблема "человеческого фактора" стоит весьма остро.

БДМ: Но, выходит, Александр Васильевич, здесь не уйти от противоречий? Ведь когда было введено понятие мотивированного суждения, многие восприняли его как серьезную ступеньку в переходе к содержательному надзору. А теперь основная полемика в ходе проверок разворачивается как раз вокруг этого суждения, которое стороны мотивируют порой диаметрально противоположно...

- Это противоречие, по сути, только кажущееся, хотя, разумеется, почва для спора в таких случаях всегда найдется. Другое дело, что надзор должен быть единым в базовых подходах, стандартизованным - там, где возможно. И уверяю вас, на таком фоне и дискусии по мотивированному суждению станут более плодотворными. А ведь что сейчас получается? Одна и та же история в разных регионах рассматривается по-разному. Казалось бы, и прецеденты есть, и конкретные решения, скажем, по столичному главку или в целом по ЦБ. Но нет, территориальное управление в регионе даже отработанную ситуацию старается рассмотреть исключительно по собственному представлению, что влечет за собой массу мелких, никому не нужных непродуктивных конфликтов.

БДМ: А какие же, в таком случае, перспективы у дифференцированного подхода в надзоре? Ведь насколько я помню, за него ратуют прежде всего небольшие региональные банки.

- Эту идею выдвигала и Ассоциация "Россия" - и десять лет назад, и пять. Не снимаем мы этот вопрос с повестки дня и сейчас, в том, что касается подходов к резервированию, нормам регулирования и так далее. Опыт такой за рубежом есть, но я понимаю и то, почему Банк России не спешит ему следовать. Ведь дифференцированный надзор - это не только облегчение обязанностей, но, если хотите, и некоторое "поражение в правах". То есть банк, работающий по облегченным нормативам, уже не имеет возможность выйти не то что на международный рынок, но даже на межрегиональный. Он, например, не может быть универсальным, а должен специализироваться на каком-то достаточно узком круге операций, и так далее... Пойдут банки на это? Не убежден. А по-другому не получается, нарушаются законы рынка, конкуренции.

БДМ: Иными словами, наиболее продуктивным в совершенствовании надзора представляется путь эволюционный - не быстрый, но надежный?

- Тут все зависит от того, насколько верно выбрано направление. Если взять предложения Ассоциации "Россия" (выражающей мнение немалой части банковского сообщества) только за последние два-три года, то вы увидите, как настойчиво мы предлагаем регулятору обобщать практику, прецеденты регулирования - и размещать эти материалы в открытом для банков доступе. Ту же цель преследует и создание рабочих групп для подготовки или обсуждения тех или иных документов или законопроектов. Только опираясь на конкретную практику банков, можно создать действительно работоспособные и понятные всем участникам рынка правила игры. Собственно, этому и посвящены как традиционные встречи в Бору, так и предстоящие парламентские слушания.

БДМ: Заканчивая нашу беседу, не могу не задать вопрос о вашем отношении к "письмам Френкеля", которые весьма активно обсуждаются в прессе.

- Я не стану комментировать коллизию "Френкель - Центробанк", и, думаю, причина ясна. Идет следствие, которому надо дать возможность завершиться. Любая дискуссия на тему "плохого регулятора" (а тем более обсуждение возможных поступков конкретных лиц) по меньшей мере неконструктивна и может быть расценена не иначе, как давление на следствие... А вообще-то, пора уже от обсуждения слухов и домыслов переходить к цивилизованным способам разрешения конфликтов: есть прокуратура, есть суд - практика, отработанная во всех странах, да и для России - не экзотика. Думаю, таким нормальным путем мы скорее придем к нормальному, работоспособному рынку.

"БДМ. Банки и деловой мир", N 2, февраль 2007 г.